Стрига, или о глумлении демонов

СТРИГА, ИЛИ  
О ГЛУМЛЕНИИ  
ДЕМОНОВ
ДЖАНФРАНЧЕСКО  
ПИКО ДЕЛЛА МИРАНДОЛА
Санкт-Петербург
наука
2025
Перевод Р. Л. Шмаракова
 Статья Г. В. Бакуса 
Комментарии  
Г. В. Бакуса, Р. Л. Шмаракова

ISBN 978-5-02-040552-3
УДК 94(100)“653”
ББК 63.3(0)4
Джанфранческо Пико делла Мирандола. Стрига, или  
О глумлении демонов / Пер. Р. Л. Шмаракова, ст. Г. В. Бакуса, коммент. Г. В. Бакуса, Р. Л. Шмаракова. — СПб.: Наука, 2025. — 228 с.
ISBN 978-5-02-040552-3
«Стрига, или О глумлении демонов» Джанфранческо Пико делла Мирандола занимает особое место среди демонологических сочинений раннего 
Нового времени. Перед нами «элегантный диалог», написанный в традициях 
итальянского Возрождения, но посвященный теме, нетипичной для этого направления, — реальности злонамеренного колдовства и необходимости преследования ведьм. Автор «Стриги» наряду с гуманистической образованностью демонстрирует также и стандартные приемы обвинений в колдовстве, 
введенные в оборот инквизиторами из ордена доминиканцев. Особый интерес 
представляют обстоятельства, связывающие «Стригу» с реальным процессом 
о колдовстве в Мирандоле, проходившем в 1524—1526 гг. На этом процессе 
Джанфранческо Пико представлял светскую власть как граф и владетель, всецело поддерживал обвинение и написал свое сочинение в поддержку и оправдание своих действий.
© Шмараков Р. Л. перевод, комментарии, 
2025
© Бакус Г. В., статья, комментарии, 2025
© Редакционно-издательское оформление. 
Издательство «Наука», 2025
© Палей П., оформление, 2025

«Изобразив в деталях идеальное признание  
гипотетической ведьмы  
в ходе идеального допроса»
Фразой, вынесенной в заглавие статьи, современный 
американский историк У. Стивенс обозначил главное достижение Джанфранческо Пико делла Мирандола как автора небольшого ренессансного диалога о колдовстве1. 
В другой работе исследователь отмечает, что «Стрига» 
стала наиболее систематизированным опровержением доводов скептиков против реальности злонамеренного колдовства (maleficia) за то неполное столетие, что разделяет трактат Генриха Инститориса «Молот ведьм» (1486 г.) 
и сочинение «О демономании колдунов» (1580 г.) Жана 
Бодена2. 
Всего, по оценкам П. Берка, за период с 1460 по 1525 г. 
по меньшей мере десять итальянцев написали книги, изобличающие ведьм3, и в их числе — Джанфранческо Пико. 
1 См.: Stephens 2016, 27.
2 Stephens 2013, 114.
3 Burke 1976, 33. П. Бёрк приводит в своей работе следующих 
авторов — собственно Джанфранческо Пико и девять других из 
числа сторонников преследования ведьм. Джордано да Бергамо 
(Giordano или Jordanes de Bergamo, даты жизни неизвестны), Джироламо (Иероним) Виконти (лат. Hieronymus Vicecomes, ит. Girolamo Visconti, ум. ок. 1478 г.), Бернардо Ратеньо из Комо (лат. Bernardus de Cumis, ит. Bernardo Rategno или Bernardo da Como; ум. в 
1510 г.), Винченцо Додо (Vincenzo Dodo, даты жизни неизвестны), 
Паоло Грилланди (Paolo de Grillandi, род. ок. 1490 г.), Сильвестр 

Г. В. Бакус
Известные нам сведения об изданиях рисуют картину 
скромного успеха — «Диалог, разделенный на три книги, название [его] есть Стрига или О глумлении демонов»  
(Dialogus in tres libros divisus: Titulus est Strix, sive de Lu- 
dificatione Daemonum) впервые увидел свет на латыни 
в 1523 г.1, его итальянский перевод (volgarizzamento) «Книга 
Ведьма или о демонических иллюзиях господина Джанфранческо Пико» (Libro detto Strega o delle illusioni del Demonio del Signore Giovanfrancesco Pico), сделанный доминиканцем Леандро Альберти (Leandro Alberti, 1479—1552), 
появился годом позже. В 1555 г. в Тоскане был издан новый перевод Турино Турини (Turino Turini, даты жизни 
неизвестны) и, как указывает Г. Дзарри, примерно в это 
же время текст Пико был включен в сборник, опубликоПриериас или Сильвестро Маззолини де Приериас (лат. Sylvester 
Prierias, ит. Silvestro Mazzolini da Prierio, 1456/57—1527), Бартоломео де Спина (Bartolomeo de Spina, ок 1475—1546), Джованни 
Баптиста (Джамбатиста) Театино (Johannes Baptista de Tabia или 
Gianbattista Theatino, даты жизни неизвестны), Фома Каэтан, также 
известный как Томмазо де Вио (Tommaso de Vio, 1469—1534). Большинство из них, кроме Пико и Грилланди, принадлежали к Доминиканскому ордену. Стоит также отметить, что двое из указанных 
Бёрком авторов — Джордано да Бергамо и Джироламо (Иероним) 
Виконти — написали свои сочинения до выхода «Молота ведьм» 
(Malleus Maleficarum) Генриха Инститориса в 1487/87 гг. Все  
вышеперечисленные принадлежали к числу сторонников преследования ведьм, однако к числу авторов демонологических сочинений принято также относить и скептиков, отрицавших реальность 
колдовства или сомневавшихся в таковой. В этом случае следует 
упомянуть также францисканца Самуэля де Кассини (Samuel de 
Cassinis, ок. 1450—после 1510) и светских юристов Пьетро Помпонацци (Pietro Pomponazzi, 1462—1525), Джанфранческо Понцинибио (Gianfrancesco Ponzinibio, даты жизни неизвестны), Андреа 
Альчати (ит. Giovanni Andrea Alciato, также — Alciati, лат. Andreas 
Alciatus, 1492—1550). Также необходимо отметить один из самых 
ранних известных демонологических трактатов — анонимное сочинение Errores Gazariorum («Ошибки газариев»), созданное в долине Аоста в конце первой трети XV в.
1 Pico 1523.

«Изобразив в деталях идеальное признание гипотетической…»
ванный в Падуе (Padana)1. Вместе с тем «Стрига» не попала в собрание сочинений Джанфранческо Пико делла 
Мирандола, опубликованное в 1573 г.2 Наконец в  1612  г. 
в Страсбурге под маркой печатника Карла Вайнрихия 
(Carl Weinrichius, даты жизни неизвестны) увидело свет 
еще одно издание латинского текста Strix, на этот раз — 
последнее3. 
За этими сухими данными скрывается история человека неординарной и трагической судьбы и одна из самых 
многогранных книг из числа тех, что принято относить к 
демонологии.
Strix — замечательный пример продуманного гуманистического диалога на неожиданную тему; на страницах 
этой небольшой книги реальность колдовства обсуждают трое образованных людей — Апистий, Фроним, Дикаст — и собственно Стрига-ведьма. Подробная характеристика самого текста и его действующих лиц будет дана 
во второй части вводной статьи, здесь же я хотел обратить 
внимание на то, что сочинение демонстрирует ориентацию на некоторый общегуманистический идеал общения, 
определявший все развитие гуманистической культуры4. 
Восходящий к философским диалогам Платона принцип 
организации текста предполагал создание вымышленной 
ситуации, отправляясь от которой, спорщики могли уточнить исходные термины5. Джанфранческо Пико в полной 
мере использовал этот прием для того, чтобы ввести в 
обсуждение острой и злободневной проблемы колдовства наследие классической древности. Так, еще в начале 
XX в. Н. Сперанский обратил внимание на популярность 
1 Zarri 2006, 899.
2 Burke 1976, 42.
3 Pico 1612.
4 См.: Андрушко 1984, 116.
5 Андрушко 1984, 119.

Г. В. Бакус
магических практик и суеверий в поздней Античности, 
что послужило поводом для констатации: «…гуманисты 
с умственным складом Пико черпали из первоисточника 
то, что Шпренгер и Инститорис брали из вторых рук»1. 
Особенность «Стриги» заключается еще и в том, что владетель Мирандолы использовал диалог как жанр классической словесности для критики и преодоления языческой 
культуры — действующие лица, обсуждая реальность 
колдовства на античный манер, осуждают его вместе с магическими представлениями древних авторов2.
Биографические вехи
Джанфранческо Пико делла Мирандола (ит. Giovanni Francesco II Pico della Mirandola, ок. 1469—1533) был 
старшим сыном Галеотто I Пико (Galeotto I Pico della Mirandola, 1442—1499), сеньора Мирандолы и графа Конкор- 
дии, и Бьянки Марии д'Эсте (Bianca Maria d’Este, 1440—
1506), внебрачной дочери герцога Феррарского Никколо д‘Эсте III (Niccoló III d'Este, 1383—1441). Помимо него 
в семье было двое сыновей — Людовико (Ludovico I Pico 
della Mirandola, 1472—1509) и Федерико (Federico I Pico, 
1480—1504), а также дочери и незаконнорожденные дети. 
На протяжении двух поколений в аристократической фамилии Пико остро стоял вопрос владения имением — 
в  1469  г. Галеотто был утвержден императором Священной Римской империи германской нации Фридрихом III 
как соправитель Мирандолы вместе с братьями Антонио 
Марией (Antonio Maria Pico della Mirandola, 1442—1501) и 
1 Сперанский 1906, 179.
2 Эта идея принадлежит О. Л. Акопяну и была высказана им 
при дружеском обсуждении настоящей статьи, за что я глубоко 
признателен дорогому коллеге. 

«Изобразив в деталях идеальное признание гипотетической…»
Джованни (Giovanni Pico della Mirandola, 1463—1494), однако сам он при этом стремился утвердить принцип майо- 
рата, наследования родовых владений старшим сыном, 
что послужило поводом к ряду конфликтов. 
Как отмечает Г. Дзарри, о детстве и юношеских годах 
Джанфранческо известно очень мало; возможно, он учился в Ферраре или Милане, где участвовал в турнире при 
дворе Сфорца в январе 1491 г.1 В том же году Джанфранческо женился на неаполитанской наследнице Джованне 
Карафа (Giovanna Carafa, 1478—1537), после чего использовал ее приданое, чтобы выкупить наследственный титул 
у своего дяди Джованни Пико делла Мирандола, знаменитого философа Возрождения2. Из-за небольшой разницы в 
возрасте — она составляла всего шесть лет — двое молодых людей из этого аристократического семейства нашли 
общие интересы в сфере классической филологии и гуманистической философии. Дружеские отношения, установившиеся благодаря связям Пико-дяди в культурных и 
придворных кругах Болоньи, Феррары, Флоренции и Мантуи, были очень важны для последующей карьеры Джанфранческо. После смерти Джованни в 1494 г. Пико-племянник написал его биографию (Ioannis Pici Mirandulae 
Vita) и подготовил первое издание его философских трудов (Omnia opera), увидевшее свет в 1496 г.3 В том же году 
Джанфранческо завершил собственную работу «Об изучении философии, Божественной и человеческой» (De studio 
divinae et humanae philosophiae).
1 Zarri 2006, 898.
2 Zarri 2006, 899.
3 Как указывает О. Л. Акопян, Джанфранческо, издав труды и 
составив жизнеописание Джованни Пико делла Мирандола, в немалой степени способствовал распространению посмертной славы последнего, однако уже в конце XV—начале XVI в. оба эти 
начинания были подвергнуты критике — см.: Акопян 2021, 210. 
О. Л. Акопян переводит название биографии как «Жизнеописание».

Г. В. Бакус
К началу 90-х гг. XV в. относится также второе знаковое для Джанфранческо знакомство — с доминиканским 
проповедником Джироламо Савонаролой (Girolamo Savona- 
rola, 1452—1498). Появление последнего во Флоренции 
по приглашению Лоренцо Медичи состоялось во многом 
благодаря настойчивым просьбам Джованни Пико делла 
Мирандола1. Позднее, как указывает О. Л. Акопян, «брат 
Иероним» состоял в переписке с членами семьи Пико, а 
Джанфранческо всячески подчеркивал наличие давних 
отношений между семействами, приводя сведения о том, 
что знаменитый врач Микеле Савонарола, дед Джироламо, будучи медиком при дворе герцога д'Эсте, некогда лечил Бьянку Марию2. О большом влиянии брата-проповедника можно судить уже по тому, что Пико-дядя даже присутствовал в 1492 г. на капитуле Доминиканского ордена в 
Ферраре и под влиянием этого события составил моральные письма к своему племяннику; а двумя годами позднее состоялось погребение Джованни в доминиканском 
одеянии в церкви Сан Марко во Флоренции, где Савонарола был настоятелем3. Впрочем, следует отметить, что и 
старший Пико оказал свое влияние на «брата Иеронима», 
который после знакомства с его «Рассуждениями против 
прорицательной астрологии» написал собственный трактат-инвективу «Против астрологов» (Contro gli astrologi, 
1497)4 в виде развернутого комментария к идеям Джованни.
Вскоре, впрочем, ситуация во Флоренции изменилась  — популярность проповедника-доминиканца нача1 Брагина 1981, 49.
2 Акопян 2018, 169.
3 Акопян 2018, 156—157.
4 Акопян 2018, 158. О. Л. Акопян обращает внимание на то, 
что Савонарола в своем трактате ставил себе задачу разъяснить 
наиболее темные и спорные фрагменты из сочинения Джованни 
Пико, сделав не только перевод «Рассуждений» на итальянский, но 
и составив  подробный комментарий к ним.

«Изобразив в деталях идеальное признание гипотетической…»
ла сходить на нет и стали раздаваться все более громкие 
голоса его противников. В 1497—1498 гг. уже Джанфранческо Пико выступил в защиту Савонаролы от ожесточенных нападок францисканца Самуэля де Кассини, составившего «Инвективу на пророчества брата Иеронима» 
(Invectiva in prophetiam fratris Hieronymi, 1497 г.) и настаивавшего на том, что дьявол ввел в искушение проповедника, создав тем самым опасность погибели души 
для наивных последователей. Как отмечает М. Валенте, 
осуждение затрагивало не сущность преобразований Савонаролы, но только формальную сторону их проведения, 
поскольку Кассини настаивал, что никакая реформа не 
может быть начата без прямого одобрения папы римского. В основе критики Кассини лежали традиционные для 
средневекового христианства идеи, и сама она представляла собой очередной этап в долгой истории полемики 
между представителями двух нищенствующих орденов1. 
В  ответ на «Инвективу» Джанфранческо Пико составил 
краткое сочинение «Защита против Самуэля Кассини» 
(Defensio adversus Samuellem Cassinensem). 
После казни Савонаролы в мае 1498 г. Джанфранческо 
Пико оставался верным приверженцем его идей до конца своих дней; он пригласил в свои владения учеников и 
последователей фра Джироламо, в том числе — Пьетро 
Бернардини (ит. Pietro Bernardino dei Fanciulli, лат. Petrus 
Bernardinus, ок. 1475—1502) и Луку Беттини (ит. Luca Bettini da Firenze, ок. 1489—1527). Т. Херциг полагает также, 
что некоторые идеи Савонаролы нашли свое отражение и 
развитие в «Стриге» как, например, допущение, что демоны могут участвовать в содомии на сборищах колдунов 
и ведьм2. 
1 Valente 2006, 172.
2 Herzig 2003, 66. Участие представителей инфернального мира 
в противоестественных плотских связях допускалось другими  

Г. В. Бакус
В 1499 г. после смерти отца Джанфранческо вступил 
во владение княжеством Мирандола, однако вскоре его 
права были оспорены младшими братьями — Людовико 
и Федерико, которых поддерживала мать Бьянка Мария 
д’Эсте1. Несмотря на конфликт, молодой граф Мирандола 
продолжил занятия философией и в 1501 г. им была написана работа «О воображении» (De imaginationе).
В 1502 г., после долгой осады, феодальное владение 
попало в руки мятежных братьев; Джанфранческо был заключен в тюрьму, а затем сослан. Братья-победители изгнали большинство из сторонников Савонаролы, нашедших в Мирандоле убежище и покровительство. Некоторые 
из последователей брата Иеронима — в их числе был Пьет- 
ро Бернардини — были сожжены заживо как еретики2.  
В течение последующих восьми с половиной лет Джанфранческо путешествовал по многим итальянским городам, служа императору Священной Римской империи, 
германской нации и папе римскому, оставаясь в контакте 
с выдающимися немецкими гуманистами. Вынужденные 
странствия не повлияли на интересы графа Мирандола — 
он продолжал свои философские искания и около 1507 г. 
авторами демонологических трактатов, но носило явно маргинальный характер. Джанфранческо Пико в «Стриге» обратился к этому 
вопросу гораздо более детально, нежели предшественники. В свою 
очередь, Савонарола, как отмечает Е. П. Тельменко, не различал 
по степени тяжести пороки и ставил на одну доску страсть к игре, 
содомию и любовь к украшениям и требовал суровых наказаний. 
Все эти грехи флорентийский пророк-доминиканец клеймил в своих проповедях, призывая горожан жестоко преследовать их носителей. В качестве инструмента для искоренения зла Савонарола активно использовал детские отряды мальчиков Христа (Тельменко 
2010, 172—173). Возвращаясь к тезису Т. Херциг, можно сказать, 
что Джанфранческо Пико подобно почитаемому им проповеднику 
объединил в «Стриге» все грехи, приписав их представителям инфернального мира.  
1 Maggi 2008, 27; Акопян 2018, 167.
2 Kirsch 1913.