Психологизм русской классической литературы

А.Б. Есин
ПСИХОЛОГИЗМ  
РУССКОЙ КЛАССИЧЕСКОЙ 
ЛИТЕРАТУРЫ
Учебное пособие
6-е издание, стереотипное
Москва
Издательство «ФЛИНТА»
2025

УДК 821.161.1ʺ18ʺ(075.8)
ББК  83.3(2=411.2)5я73
         Е83
Есин А.Б.
Е83       Психологизм русской классической литературы : учеб. пособие / 
А.Б. Есин. — 6-е изд., стер. — Москва : ФЛИНТА, 2025. — 200 с. — 
ISBN 978-5-9765-5510-5. — Текст : электронный.
Книга известного литературоведа и культуролога, вышедшая впервые в 1988 году и ставшая уже малодоступной, давно пользуется 
заслуженным интересом читателей. Издание по-прежнему остается 
наиболее авторитетным исследованием литературного психологизма. 
Автор рассматривает вопрос о психологизме художественной литературы (прозы) как о высокой ступени ее развития. В русской литературе ученый находит психологизм в его развитом виде, начиная с 
прозы Лермонтова; далее в книге рассматривается накопление новых 
и новых приобретений в раскрытии тайн человеческой души (творчество Тургенева, Чернышевского, Л. Толстого, Достоевского, Чехова).
Для студентов высших учебных заведений, преподавателей, учителей-словесников, абитуриентов.
УДК 821.161.1ʺ18ʺ(075.8)
ББК  83.3(2=411.2)5я73
ISBN 978-5-9765-5510-5
 © Издательство «ФЛИНТА», 2025

От автора
Одна из главных притягательных черт художественной литера- 
туры — ее способность раскрыть тайны внутреннего мира человека, 
выразить душевные движения так точно и ярко, как этого не сделать 
человеку в повседневной, обычной жизни. В психологизме один из 
секретов долгой исторической жизни литературы прошлого: говоря о 
душе человека, она говорит с каждым читателем о нем самом.
Русская классическая литература достигла в изображении внутреннего мира человека высочайших художественных вершин. Имена 
Лермонтова, Тургенева, Толстого, Достоевского — это имена крупнейших, гениальных писателей-психологов, равных которым не так уж 
много в мировой литературе.
Как правило, с этими и другими шедеврами русской психологической прозы человек впервые знакомится подростком, когда жизненный опыт и возрастные особенности восприятия еще не позволяют ему в полной мере постичь глубокий психологический смысл, 
заключенный в шедеврах русской классики. Старшекласснику здесь 
во многом может и должен помочь учитель-словесник, студенту — 
преподаватель вуза, а им, в свою очередь, хочет помочь автор этой 
 
книги.
В первом разделе читатель найдет общие сведения о психологизме 
 
как свойстве художественной литературы, здесь рассматриваются воп- 
росы психологического мастерства писателя, места психологизма в литературном произведении, его особой содержательной роли; кратко освещаются основные этапы развития психологизма в мировой литературе. 
Второй раздел посвящен анализу своеобразия психологического стиля 
3

Есин А.Б. ПСИХОЛОГИЗМ РУССКОЙ КЛАССИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
в произведениях крупнейших мастеров психологизма — Лермонтова, 
Тургенева, Чернышевского, Толстого, Достоевского, Чехова.
В книге речь идет только о психологизме в произведениях эпического, повествовательного рода. В лирике и драме психологизм, в силу 
родовой природы, имеет специфические особенности существования 
и развития и должен рассматриваться отдельно.

I
ИНСТРУМЕНТ  
ЧЕЛОВЕКОВЕДЕНИЯ

Что такое «писатель-психолог»?
Ответить на этот вопрос не так просто, как кажется на первый взгляд. 
Быть психологом — значит понимать человеческую душу, проникать 
в скрытые мотивы поступков, словом — изучать человека. Но какой 
же писатель лишен этого качества? Между тем некоторых писате- 
лей — таких, как Лермонтов, Толстой, Достоевский, — мы особенно 
часто называем психологами, указывая тем самым на отличительную 
особенность их таланта. При этом, следовательно, подразумевается 
и наличие «писателей-непсихологов», то есть тех, кто менее склонен 
изображать внутренний мир личности, чье внимание сосредоточено 
на иных сторонах человеческой жизни.
Итак, мы с самого начала сталкиваемся с двумя значениями слова 
психологизм — широким и узким*. В широком смысле под психологизмом подразумевается всеобщее свойство искусства, заключающееся в воспроизведении человеческой жизни, в изображении человеческих характеров. Отражая и художественно осваивая социальную, 
общественную характерность жизни людей, искусство и, в частности, 
литература создают не только общественные, но прежде всего психологические типы. В искусстве социальное как бы превращается в психологическое, воплощается в нем, получает через него свое выражение. Искусство познает социальные явления через явления психологи- 
ческие.
* На самом деле этих значений больше, и проблема «психология и литература» чрезвычайно многогранна. О некоторых интересных ее аспектах, не 
вошедших в настоящую книгу, можно узнать из следующих работ: Бурсов Б.И. 
Личность Достоевского. — Л., 1979; Выготский Л.С. Психология искусства. — 
М., 1968; Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. — М., 1977.
7

Есин А.Б. ПСИХОЛОГИЗМ РУССКОЙ КЛАССИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Воссоздавая тот или иной характер, стержнем которого является 
прежде всего некая социальная определенность, писатель воплощает 
его в персонаже, создает как бы новую индивидуальность, личность, 
обладающую неповторимыми особенностями. Совокупность устойчивых черт личности — реальной или вымышленной — называется 
в научной психологии и обыденной речи характером. Характер — 
это, безусловно, явление психологическое. Видимо, благодаря этому 
слова психология и характер сблизились и стали синонимами или 
почти синонимами.
В таком значении слово психология проникло и в литературоведческий обиход: так, часто говорят, что Лесков изобразил психологию 
русского человека и т.п., хотя терминологически гораздо точнее говорить здесь о характере — как воплощении главных, устойчивых черт 
явления в их индивидуальной конкретности. В других гуманитарных 
науках такое употребление слова психология не вызывает недоразумений и путаницы, а в литературоведении оно ведет к неразличению 
общих и специфических свойств литературы; ведь если писатель всегда 
изображает в своих произведениях «психологию» героев, то есть создает характеры, типы, то это вроде бы и есть художественный психологизм, и, таким образом, все искусство, вся литература психоло- 
гичны.
А между тем за термином психологизм в литературоведении прочно 
закрепилось другое, более узкое значение, согласно которому психологизм является свойством, характерным не для всего искусства и не 
для всей литературы, а лишь для определенной их части*. При этом 
подчеркивается, что «писатели-психологи» изображают внутренний 
мир человека особенно ярко, живо и подробно, достигают особой глубины в его художественном освоении. Вот об этом специфическом 
свойстве некоторых писателей и литературных произведений в дальнейшем и пойдет речь.
* См., например: Бочаров С.Г. Психологическое раскрытие характеров в 
русской классической литературе и творчество Горького // Социалистический реализм и классическое наследие: сб. ст. — М., 1960.
8

I. ИНСТРУМЕНТ ЧЕЛОВЕКОВЕДЕНИЯ
Необходимо сразу же сказать, что отсутствие в том или ином произведении психологизма в этом узком и точном значении слова не недостаток и не достоинство, а объективное свойство. Просто в литературе 
существуют психологический и непсихологический способы художественного освоения реальности, и они равноценны с эстетической точки 
зрения. Иными словами, нельзя спрашивать, какой писатель лучше — 
психолог или непсихолог; они просто разные, обладающие несхожими 
творческими манерами, каждая из которых интересна и ценна сама 
по себе. К такому выводу приводит нас исследование психологизма в 
научной литературе последних 25—30 лет. В литературоведении же 
конца 50-х — начала 60-х годов, когда категория психологизма только 
еще начинала осваиваться, часто происходило смешение широкого и 
узкого понятий психологизма; ошибки этого периода поучительны и, 
к сожалению, иногда сохраняются в сегодняшней практике преподавания, поэтому мы остановимся на них подробнее.
В некоторых работах того времени происходило иногда неоправданное принижение той литературы, в которой отсутствовал психологизм 
в узком смысле. Это случалось, конечно, неумышленно и неосознанно, 
чаще всего — как следствие смешения понятий, когда психологизм 
одновременно понимается и как всеобщее свойство литературы, состоящее в воспроизведении человеческих характеров, и как изображение 
в художественном произведении внутреннего мира героев. Наличие 
психологизма объявлялось критерием художественности произведения: «Есть... область, без раскрытия которой существо человеческое 
в художественном произведении не будет жить полной жизнью: это 
сфера чувств, внутренний мир героев во всем его своеобразии, глубоко различный у каждого из них»* (курсив мой. — А.Е.).
Что здесь имеется в виду? Очевидно, тот развитый и богатый психологизм, который мы наблюдаем в творчестве Л. Толстого, Достоевского, 
Флобера... Но тогда получается, что либо в творчестве, скажем, Рабле 
или Гоголя присутствует психологизм, только «похуже», чем у Толстого 
или Достоевского, либо у этих писателей психологизма нет вообще 
 
* Мышковская Л.М. Мастерство Л.Н. Толстого. — М., 1958. — С. 5—6.
9

Есин А.Б. ПСИХОЛОГИЗМ РУССКОЙ КЛАССИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
(и это действительно так!) и, по логике исследователя, их герои не 
живут «полной жизнью» (что вовсе не соответствует действительности). 
 
В общем, согласно этой логике, произведения писателей типа Гоголя 
или Рабле в любом случае оказываются по эстетическим достоинствам 
ниже произведений признанных писателей-психологов.
Такое суждение могло возникнуть только потому, что под термином психологизм смешались два разных понятия и явления: широкое, 
универсальное, свойственное всей литературе, и узкое, специальное, 
характеризующее лишь какую-то часть (пусть даже очень значительную) художественных произведений.
Смешение понятий и, что еще опаснее, незаметный переход от 
 
одного значения термина к другому и обратно в ходе исследования 
характерен и для работы Т.С. Карловой «Вопросы психологического 
анализа в наследии Л.Н. Толстого», в целом очень серьезной и ценной 
своими наблюдениями и выводами. Наличие психологизма («психологического анализа», в терминологии Т.С. Карловой) и здесь признается 
критерием художественности, но в дальнейшем анализе — «Илиады» 
Гомера — автор доказывает, что в этой поэме психологизма еще не 
было*. В таком случае одно из двух: либо «Илиада» — произведение 
малохудожественное, либо налицо противоречие. А противоречие здесь 
в том, что в первом случае под психологизмом понималось явление 
универсальное, а во втором — специфическое. По ходу работы фактически произошла подмена значения и смысла.
Надо сказать, что смешение понятий мешает и углубленному изучению психологизма как самостоятельного и качественно определенного явления. Подсознательное убеждение исследователей в том, что 
все без исключения писатели были в той или иной мере «психологами», 
не позволяет сравнивать психологизм с непсихологической манерой 
письма. А раз такое сравнение отсутствует, то мы лишаемся элементарной начальной точки отсчета, не можем произвести даже первой операции, необходимой при исследовании любого объекта: сопоставить 
* См.: Карлова Т.С. Вопросы психологического анализа в наследии Л.Н. Толстого. — Казань, 1959. — С. 37.
10