Учение о законе в русской юриспруденции

Учения о законе в русской юриспруденции

НОРМА
ИНФРАМ
Москва, 2022

Е. Г. Лукьянова

Учения о законе
в русской
юриспруденции

Институт государства и права Российской академии наук

УДК 34.01(470+571)"18/19"
ББК 67.1(2)5+67.3(2)5
Л84

Автор

Елена Геннадьевна Лукьянова — кандидат юридических наук, доцент, старший научный сотрудник Института государства и права Российской академии наук.

Лукьянова Е. Г.
Л84
Учения о законе в русской юриспруденции : монография / Е. Г. Лукьянова. — Москва : Норма : ИНФРАМ,
2022. — 160 с.

ISBN 9785917684567 (Норма)
ISBN 9785160094908 (ИНФРАМ, print)
ISBN 9785161100851 (ИНФРАМ, online)

Монография посвящена исследованию законоучений, разработанных в русской юриспруденции XIX — начала XX в.
Главные проблемы учения о законе: понятие и признаки закона, его соотношение с иными формами права, вопросы образования и действия закона — рассматриваются на основе анализа работ наиболее крупных российских ученыхюристов.
Выявлены теоретикометодологические основы разных направлений русских законоучений, показаны закономерности
и тенденции их развития.
Для специалистов в области теории права и государства и
истории правовых учений, а также студентов и аспирантов
юридических вузов, интересующихся теоретикои историкоправовыми исследованиями.

УДК 34.01(470+571)"18/19"
ББК 67.1(2)5+67.3(2)5

ISBN 9785917684567 (Норма)
ISBN 9785160094908 (ИНФРАМ, print)
ISBN 9785161100851 (ИНФРАМ, online)
© Лукьянова Е. Г., 2014

Предисловие

Обращение к историкотеоретическому исследованию учений о законе, разработанных в русской юриспруденции, обусловлено как минимум двумя непосредственными причинами. Одна из них лежит в области практической, житейской.
Нам часто приходится быть свидетелями ситуаций, а точнее,
мы живем и действуем в таких ситуациях, определяемых и
разрешаемых не общими для всех и постоянно действующими
нормами, а случаем или усмотрением какихлибо лиц или,
как говорят, «ручным управлением». Игнорирование общих
правил, недоверие к ним и нежелание руководствоваться ими,
предпочтение спонтанных решений являются определенной
национальной особенностью, характеристикой «русской души». Правила рациональны, предсказуемы, исключают риск;
они ограничивают кажущуюся «свободу». Широта души, которой гордится русский, вызывает в нем чувство стесненности,
когда
он
вынужден
подчиняться
закону,
пишет
В. В. Вейдле1.
Надо сказать, что в упрочении сложившегося положения — желания ставить свою жизнь и деятельность в зависимость не от действия общих норм, а от случая и усмотрения
властвующих — значительную роль играет не только русская
ментальность, которая, кстати, могла бы измениться, а сама
власть, или, точнее, лица, призванные осуществлять публичновластные функции и полномочия. Все они культивируют эту практику: президент пропагандирует свое прямое
участие в делах конкретных граждан и решение их личных
проблем, парламент демонстрирует компетенционную и профессиональную неограниченность и произвол, судебная
власть, как и исполнительная, тривиально работает на основе
усмотрения. «Воспитывать наш народ в легальности — очень
долгая песня; великие события не ждут окончания этого веко1 См.: Weidle W. Russia: Absent and Present / A. G. Smith (trans.). N. Y., 1952.
P. 129—153. Цит. по: Валицкий А. Философия права русского либерализма. М.,
2012. С. 26.

вого курса! А пока народ наш понимает и любит власть больше, чем закон»1.
Что же юридическая наука? Юридическая наука теоретически «легализует» сложившееся положение дел, определяя,
что закон и право — это воля государственной власти, т. е. тех
лиц, усмотрение которых определяет социальнополитическую практику. Такой научный подход правильно был в свое
время назван «видом своеобразного правового нигилизма»:
закон есть то, что государство объявляет законом2. Отсюда и
возник вопрос, для разрешения которого потребовалось обратиться к учениям русского законоведения. Всегда ли юридическая наука в России предлагала такое нигилистическое законопонимание? И здесь мы попадаем в область второй причины — познавательной. Оказалось, что в отечественной
научной юридической литературе нет специальных работ, посвященных анализу русских законоучений. Существо и развитие учений о законе в русской юриспруденции ΧΙΧ — начала
ХХ в. не было предметом специального исследования, вследствие чего не выявлены теоретикопознавательная проблематика русских законоучений, закономерности и тенденции их развития, связь с социальнополитической практикой,
не определена их значимость для современности. Вопросы,
касающиеся русских учений о законе, рассматривались в литературе только как фрагменты историкоправовых исследований, посвященных учениям тех или иных юристов, а это не
позволяет сформировать более или менее полную картину о
существе и развитии учений о законе в русской юриспруденции.
Первое обращение к предмету исследования показало всю
его сложность и запутанность. Предпринимаемое исследование потребовало использования специальной методологии, в
частности методов исторического, философского, логического, систематического изучения идей. Исторический метод
обязывал исследовать законоучения в связи с той реальной
средой, в которой они формировались и распространялись.
Он предполагает рассмотрение идей с учетом традиций, национальных особенностей российского общества, действую6
Предисловие

1 Леонтьев К. Н. Восток, Россия и славянство. М., 1996. С. 392.
2 См.: Алексеев Н. Н. О гарантийном государстве // Алексеев Н. Н. Русский
народ и государство. М., 2003. С. 518.

щих общественных порядков. Метод философского изучения
содержит требование рассмотрения учений с точки зрения их
внутренней и собственной ценности. Так называемый внутренний анализ учений о законе, использованный при исследовании, наряду с применением логических приемов позволил рассмотреть такие свойства учений, как их последовательность, непротиворечивость, соответствие выводов исходным
посылкам. В ходе работы над темой нашли применение приемы систематического, догматического и критического исследования идей.
Основными источниками исследования стали труды, в части учений о законе, наиболее крупных представителей русской политикоправовой мысли ΧΙΧ — начала ХХ в.: З. А. Горюшкина, М. М. Сперанского, А. П. Куницына, К. А. Неволина, А. Д. Градовского, Н. М. Коркунова, Б. Н. Чичерина,
В. В. Ивановского, Г. Ф. Шершеневича, Ю. С. Гамбарова,
Л. И. Петражицкого, И. В. Михайловского и др.
Проведенное исследование показало, что палитра законоведческих учений в России далеко не исчерпывается «нигилистическими», волюнтаристскими. Более того, их доля в общей
картине русского законоведения не так значительна. Русские
юристы ХIХ — начала ХХ в. предложили широкий спектр воззрений на закон, крайними позициями которого были, с
одной стороны, естественноправовые, с другой — позитивистские учения. Демаркационным критерием выступили философскометодологические основания учений. Многие российские ученыеюристы разработали целостные системные
учения о законе, включающие вопросы понятия и признаков
закона, его видов и соотношения с другими актами государства и формами права, образования закона (законодательного
процесса) и его действия. Все эти вопросы поразному решались в рамках естественноправовых и позитивистских исследований. Характерная черта естественноправовых учений о
законе — признание сущностносодержательных или материальных аспектов закона и, следовательно, его непроизвольности. Сущность закона в естественноправовых учениях раскрывается через понятия правды — истины, справедливости и
свободы; содержание его составляют общие и абстрактные
нормы — правовые нормы. Материальное понятие закона
обусловливает связанность, ограниченность законодательной

Предисловие
7

деятельности правовым содержанием, которым, в свою очередь, объясняется обязательность закона, его высшая юридическая сила, необходимость судебного контроля за деятельностью законодательных органов (конституционная юстиция).
Естественноправовым учениям свойственно рассмотрение процедурных аспектов образования закона как необходимых формальных гарантий обеспечения его сущностносодержательных качеств. Оригинальны естественноправовые учения в решении вопросов действия законов: возможность
обратного действия закона здесь ограничивается пределами
естественного права — новый закон не может отменять приобретенных прав; расширяются случаи применения иностранных законов, крайний предел поставит И. В. Михайловский —
иностранный закон не может быть применен лишь в случае,
если он нарушает отечественный закон.
Позитивистские законоучения дифференцируются на социологопозитивистские и юридикопозитивистские. Для позитивистских законоведческих построений в сравнении с естественноправовыми характерна меньшая стройность и последовательность. Во многих позитивистских учениях довольно
сильно ощущается влияние естественноправовых идей (на
пример, А. Д. Градовского, Н. М. Коркунова, Л. И. Петражицкого). Пожалуй, наиболее яркие юридикопозитивистские
учения о законе принадлежат В. В. Ивановскому и Г. Ф. Шершеневичу, а социологопозитивистское — Ю. С. Гамбарову.
Последовательный юридический позитивизм в версии командной теории, в отличие от естественноправовой концепции, в решении вопроса о понятии закона стремится к абсолютной элиминации материального признака и формализации
понятия закона. В логике позитивизма — провозглашение полной свободы и неограниченности законодательной власти в
деле законотворчества, отрицание возможности судебного
контроля законов на предмет их конституционности: за основными законами отрицается правовой характер, например у
Г. Ф. Шершеневича и В. В. Ивановского. Обязательность законов, по позитивистским учениям, обеспечивается принудительной силой государства.
Наличие формальных признаков закона (процедуры образования законов) в позитивистских учениях объясняется необходимостью обеспечения верховенства законодательной

8
Предисловие

власти и подчиненности исполнительной (преимущественно у
государствоведовконституционалистов). Свобода законодателя признается и в вопросе придания закону обратной силы;
законодатель ограничен лишь началами целесообразности.
Действие иностранного и международного законодательства в
позитивистских учениях о законе допускается только по прямому указанию законодательной власти.
Социологопозитивистские учения в последовательной
интерпретации законоведческих проблем более тяготеют к естественноправовым учениям (Ю. С. Гамбаров). Для них характерна попытка вывести закон изпод действия государственной власти: содержание закона и основания его обязательности находятся в социуме. Социологические учения о законе
не характеризуются апологетикой закона, его роль и значение
оцениваются довольно сдержанно, подчеркиваются слабые
стороны и недостатки закона, и, напротив, эти учения проникнуты доверием к судебной практике и доктрине и судебной деятельности.
Таковы теоретикометодологические положения основных
направлений (школ) русских законоучений, детальному анализу которых посвящена данная работа.
Однако познание не является самоцелью, в наше время это
непозволительная роскошь. Поскольку наука должна служить
практике, предпринятое исследование учений о законе, разработанных в русской юриспруденции, имело целью не только
их критическое освещение и анализ, выявление закономерностей и тенденций развития. Историческое исследование идей
о законе связано с обоснованием ряда положений теоретикоправового профиля, способных получить практическое применение, в частности, хоть в какойто мере содействовать
трансформации нигилистического сознания и волюнтаристской реальности. «История управляется идеями и объясняется
только ими, — писал Б. Н. Чичерин. — Где сознание остановилось на известной точке, там и жизнь останется неподвижной»1.

Предисловие
9

1 Чичерин Б. Н. Наука и религия. М., 1999. С. 146.

Г л а в а 1
ВОЗНИКНОВЕНИЕ РУССКОГО ЗАКОНОВЕДЕНИЯ.
УЧЕНИЯ О ЗАКОНЕ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ
ХIХ ВЕКА

1.1. Учения о законе начала ХIХ века. Либерализм
в русском законоведении начала ХIХ века

Начало XIX века в России стало благоприятным для интеллектуального и нравственного развития: смягчаются обычаи,
расширяются социальные связи и образование, появляются
новые печатные издания, развиваются литература, поэзия, театр. На это время приходится пора формирования русского
теоретического законоведения.
Какова та реальная среда, в которой зарождается духовное
развитие России? Исследователь русской жизни начала XIX в.
Н. Ф. Дубровин пишет: «Тогдашняя Россия состояла из отдельных сословий, не связанных между собой ни общими интересами, ни общей жизнью и часто враждебных друг другу.
...Рознь и вражда сказывались не только между сословиями,
но и среди главного из них — дворянства»1.
Единой и действенной системы управления государством
не было, а та, что имелась, по мнению историка М. И. Богдановича, требовала неотлагательных преобразований2. Граф
А. Воронцов писал: «Можно сказать, к сожалению, что Россия
никогда прямо устроена не была, хотя еще с царствования
Петра Великого о сем весьма помышляемо было»3. «Правительство и народ, в широком значении этого слова, взаимно
не сливались и не шли вместе к общей цели: администрация
не признавала себя созданной для народа, а народ смотрел

1 Дубровин Н. Ф. Русская жизнь в начале XIX века // Русская старина.
1899. № 1. С. 3.
2 См.: Богданович М. И. История царствования императора Александра I и
России в его время: в 6 т. СПб., 1869. Т. 1. С. 39.
3 Записка, представленная при всеподданнейшем письме от 14 ноября
1801 г. Цит. по: Дубровин Н. Ф. Указ. соч. С. 3.