Русская атрибутивная конструкция в стилистическом аспекта. Феномен атрибутивного смыслового акцентирования

Г.И. Климовская






                РУССКАЯ АТРИБУТИВНАЯ КОНСТРУКЦИЯ В СТИЛИСТИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ




Феномен атрибутивного смыслового акцентирования

Монография



3-е издание, стереотипное






Москва Издательство «ФЛИНТА» 2021

УДК 811.161.1’38
ББК 81.2Рус-5
     К49










     Климовская Г.И.
К49       Русская атрибутивная конструкция в стилистическом аспекте.
Феномен атрибутивного смыслового акцентирования [Электронный ресурс] : монография / Г.И. Климовская. — 3-е изд., стер. — М. : ФЛИНТА, 2021. — 142 с.

     ISBN 978-5-9765-2840-6

     Предлагаемая монография посвящена лингвистическому описанию и эстетическому осмыслению одного из разделов стилистического узуса современного русского литературного языка, названного автором культурой атрибутивного смыслового акцентирования.
     Отдельная фигура атрибутивного смыслового акцентирования, передавая содержание осложненной ею атрибутивной конструкции в повышенно экспрессивном виде, в то же время позволяет осознать смысл стилистического как дополнительного уровня актуализации текста.
     Для широкого круга специалистов по стилистике русского языка и авторов публицистических и искусствоведческих текстов.

                                                     УДК 811.161.1’38
ББК 81.2Рус-5




ISBN 978-5-9765-2840-6

             © Климовская Г.И., 2016
                                    © Издательство «ФЛИНТА», 2016

                                               Язык не только природа, но и культура Г.О. Винокур

        ПРЕДИСЛОВИЕ

     Эта работа посвящена описанию и осмыслению своеобразного и важного отдела стилистического фонда современного русского литературного языка - феномену, названному нами в итоге длительных терминологических поисков стилистико-смысловым акцентированием атрибутивной конструкции (короче - атрибутивным смысловым акцентированием). В самом первом приближении атрибутивное смысловое акцентирование может быть представлено как особый стилистический прием (и соответствующие ему стилистические средства выражения) выделения, выдвижения на первый план тех или иных элементов лексико-грамматического содержания атрибутивной конструкции фразы.
     Поясним введенные понятия. Главное, базисное среди них - понятие «выделение»-имеет давнюю традицию применения в разных филологических науках, о чем будет сказано далее. В предисловии же достаточно сказать, что это понятие отражает один из универсальных общесемиотических и эстетических принципов организации (построения) стилистически маркированного текста. Этот принцип заключается в том, что автор такого текста в ходе построения последнего подразделяет его строевые части (слова, конструкции, целые фразы и т.п.) на более и менее важные и актуальные по их содержанию и выделяет теми или иными способами и средствами более важные на фоне менее важных (обычных, нормально значимых).
     Здесь же необходимо уточнить, что, во-первых, деление строевых единиц текста на более и менее важные по содержанию осуществляется как на основном, коммуникативно-речевом, так и на стилистическом уровне текста, который (уровень) может быть рассмотрен как дополнительная надстройка над основным коммуникативным базисом текста; во-вторых, предельно обобщенное понятие более важного в отдельных конкретных случаях реализуется как новое, главное, первостепенное, неожиданное, содержащее в себе момент противоречия вышесказанному, экспрессивно окрашенное и т.п. на фоне уже известного, обладающего обычной степенью значимости, предсказуемому (выводимому из вышесказанного), лишенному противоречий и экспрессивной окрашенности.
     Что же касается атрибутивных конструкций современного русского литературного языка, то в них семиотический механизм выделения (кратко описанный выше) реализуется как стилистическая, т.е. дополнительная к основной (коммуникативно-речевой) актуализация тех или иных, лексических или грамматических, элементов содержания (семантики) этих конструкций. В плане содержания фразы дополнительная стилистическая актуализация проявляется как заведомо предусмотренное автором и реализованное с помощью тех или иных средств различения семантических составляющих фразы по степени их важности и актуальности и выдвижение на первый смысловой план фразы (на ее «стилистическую авансцену») самого важного семантического элемента, в том числе и заключенного в атрибутивной конструкции, в то время как другие семантические элементы выполняют роль фона, или заднего плана¹.
     Понятие атрибутивного смыслового акцентирования мы построили как производное от понятия выделения. Под смысловым акцентированием атрибутивной конструкции, т.е. под расстановкой в ней смысловых акцентов (ударений), мы и понимаем распределение ее семантических элементов на смысловой авансцене фразы или на ее заднем плане в зависимости от степени их важности и актуальности. Стилистически акцентированная атрибу

     ¹ Многие из употребленных здесь терминов и выражений заимствованы у В.В. Виноградова, Б.А. Ларина. Я. Мукаржовского и др.

3

тивная конструкция представляет собой структурное звено фразы, обладающее большей смысловой полнотой и глубиной по сравнению со стилистически нейтральной атрибутивной конструкцией того же лексико-грамматического наполнения.
     Особо следует подчеркнуть, что в случае атрибутивного смыслового акцентирования речь идет о выделении глубинных, внутренних элементов содержания атрибутивной конструкции, т.е. элементов, не имеющих непосредственного выражения в каких-либо элементах знаковой формы самой этой конструкции или включающей ее фразы¹.
     Компонент «смысловое» в составе наименования «атрибутивное смысловое акцентирование» имеет тройное обоснование. Во-первых, речь идет о выделении не только собственно семантических, но и с м ы с л о в ы х компонентов атрибутивной конструкции (различие между ними описано ниже). Во-вторых, сам принцип выделения, будучи реализован в конкретной атрибутивной конструкции, приобретает, как мы полагаем, модус особого смысла -именно директивного смысла: это авторское указание читателю о дополнительной, стилистической актуализации семантики фразы. В-третьих, прямым результатом дополнительной актуализации фразы является возникновение в ней целого комплекса (пучка) других стилистических смыслов, о чем подробно говорится в работе.
     Элемент «атрибутивное» в составном наименовании «атрибутивное смысловое акцентирование» соотносит данный случай стилистического акцентирования с атрибутивной конструкцией фразы, обозначающей предмет с выделенным в нем признаком. По линейной протяженности во фразе, по поверхностному (словесному и буквенному) составу атрибутивная конструкция совпадает с адъективным словосочетанием, или группой определения и определяемого слова. Однако по содержанию она намного полнее и сложнее в силу ее включенности во фразу актуализированного текста. В книге имеется подробное описание ее элементного строения и дано соответственно другое название -субстантив-атрибутивное звено фразы.
     Феномен атрибутивного смыслового акцентирования атрибутивной конструкции не получал еще, по существу, специального описания, за исключением одной из его фигур - т.н. обособленного определения. Поэтому, чтобы с самого начала придать нашим рассуждениям конкретный характер, приведем несколько фраз, содержащих различные по структуре и стилистическому смыслу фигуры атрибутивного смыслового акцентирования:
        (I)² Став «малым миром», стиль повести свободно принял в себя и выразил ту полярность, с помощью которой развивался «мир большой», т.е. произведение с его многочисленными истоками и пестрым материалом (115, 121)³.
        (2) Но насколько аввакумовское барокко человечнее барокко западноевропейского! (91,323).
        (3) Лермонтов... рядом с образцами романтической поэтики дал образцы поэтики реалистической (73, 4).
        (4) И все-таки, несмотря на то, что критики, казалось бы, договорились о том, что буквалистское прочтение не всегда есть прочтение духовное, вывели даже парадоксальный закон хорошей экранизации, нечто вроде ее алгоритма, споры вокруг книги и экрана не прекращаются (148, 77).
        (5) И это был не тот смешной черт, которого можно было драть за уши... а черт губящий. сводящий с ума и чуть ли не ведущий к измене родине черт (57, 52).

      ¹ Здесь и далее термины «поверхностные» и «глубинные» элементы содержания атрибутивной конструкции не соотносятся с одноименными понятиями генеративной грамматики и имеют следующий смысл: имеющие или не имеющие непосредственную опору в каких-либо элементах знаковой формы самой атрибутивной конструкции или включающей ее фразы.

      ² Здесь и далее с помощью чисел, заключенных в скобки, в книге осуществлена сплошная нумерация приводимых отрывков из искусствоведческих текстов.

      ³ Состав фигур подчеркнут. Первое число (в круглых скобках) обозначает номер, под которым иллюстрируемый текст помещен в списке использованных текстов (с. 218); второе число, помещенное через запятую от первого, обозначает нужную страницу в этом тексте.

4

f

       (6) Длинной вереницей тянутся в творчестве Чехова люди утомившиеся, бездеятельные, разочарованные (82.476).
       (7) Ненависть к старому миру, была в Блоке чувством господствующим, всепоглощающим. оправдывающим все (93, 86).
       (8) Как известно, впервые увидев его (Трубецкого. - Г.К.), Мария Николаевна пала на колени и поцеловала оковы - поступок прекрасный (124, 85).
       (9) Напротив, Манилов мыслится Гоголем в ином окружении - бытовом и временном (102. 181).
       (10) Афоризмы в сумме кажутся не только манерой, но и манерой велеречивой (115, 81).
       (11) «История моего современника» - произведение мемуарное (136, 82).
       (12) Проза - явление более позднее, чем поэзия, возникшее в эпоху хронологически более зрелого эстетического сознания (93, 26).
       (13) Эти и некоторые другие несовпадения ведут к отличию более глубокому (19, 276).
       (14) Эта смелая метафоричность зачина завершается... видением почти экстатическим (19, 62).
       (15) Революцию делали люди, и их живое дыхание - страстное и пристрастное -присутствует в книге (95, 5).
       (16) Т.е. он (Кот. - Г.К.) просто необходим для контроля, так как представляет все те неотвязные глупости, о которых необходимо напомнить, когда из них выкарабкиваться почему-то перестали, - толстое их воплощение, серьезный, деловитый, домашний, вникающий в интим (81, 259).
     Простое читательское восприятие этих отрывков обнаруживает прежде всего, что заключенные в них фигуры атрибутивного смыслового акцентирования существенно отличаются друг от друга по поверхностному строению: по количеству атрибутивных конструкций, входящих в их состав (одна или две); по количеству атрибутивных элементов при одном субстантивном в рамках каждой конструкции; по способу включения фигуры во фразу - с участием или без участия знаков препинания, при наличии или в отсутствие сопутствующих союзов, союзных сочетаний и лексических уточнительно-усилительных элементов типа «очень», «более», «почти» и т.п. Но во всех приведенных выше фигурах атрибутивного смыслового акцентирования имеется один общий и обязательный строевой элемент. Это инверсия атрибутива относительно субстантива в одной из двух или единственной атрибутивной конструкции каждой фигуры, т.е. отклонение - и при этом стилистически значащее отклонение -от нейтрального, обычного порядка слов в этой единице фразы.
     Более внимательный взгляд обнаружит факт родовидовой тематической сгруппированности атрибутивных и субстантивных элементов в отрывках 1, 2, 3, 4, 5: субстантивное слово в них выступает как родовое, объединяющее основание^ отдельные атрибутивные конструкции - как видовые составляющие в его рамках.
     Что же касается стилистико-смыслового сходства и различия фигур, представленных в приведенных выше отрывках, то оно не лежит на поверхности, но может быть выявлено, осознано и описано лишь в результате специального анализа. Теоретические основы и результаты такого анализа и содержатся в данной книге. Забегая же далеко вперед, скажем, что стилистическое значение каждой фигуры атрибутивного смыслового акцентирования представляет собой комплекс нескольких отдельных стилистических смыслов различной природы и содержания. Но в каждом таком комплексе в качестве его обязательного, ядерного компонента заключен общий для них всех смысл выделения, подчеркивания общей коммуникативной значимости того «кусочка» объективной реальности, который соответствует стили

5

стически актуализированному компоненту содержания той или иной атрибутивной конструкции.
     Этот ядерный, выделительный по направленности его стилистического действия компонент стилистического смысла рассматриваемого вида может быть дополнен в отдельных конкретных фигурах атрибутивного смыслового акцентирования смыслом противопоставления двух фактов или моментов ситуации (как в примерах 1, 2, 3, 4, 5); смыслом более интенсивного (сверхнормального) проявления какого-либо признака предмета (примеры 6, 7, 15, 16); смыслом уточнения или детализации предмета через его признаки (примеры 9 и 10); более или менее явственными отголосками полемики автора со своими предшественниками и оппонентами (авторами других текстов или устных высказываний на ту же тему, но содержащих иную точку зрения), а также потенциальным читателем по поводу тех крупиц истины, которые заключены и обсуждаются в данном отрезке текста (примеры 2, 4, 10, 13) и т.п.
     Функциональной единицей феномена атрибутивного смыслового акцентирования является, как следует из всего сказанного, его отдельная фигура - стилистически перестроенная и осложненная атрибутивная конструкция. В силу постоянной, узаконенной длительным употреблением в русском языке связи между схемой строения каждой отдельной фигуры и ее особым, отдельным от других комплексом стилистических смыслов применение каждой такой фигуры позволяет автору, во-первых, программировать вполне определенное смысловое приращение¹ к предметному значению соответствующей атрибутивной конструкции и к сумме ее речевых актуализационных смыслов, а во-вторых, предвидеть (прогнозировать) читательское стилистическое впечатление от применения той или иной фигуры атрибутивного смыслового акцентирования в данной конкретной фразе.
     Таким образом, для более наглядного представления «устройства» фигуры атрибутивного смыслового акцентирования вполне применима аналогия ее с некоторым трафаретом, в котором наряду с постоянной, выполненной в каком-либо материале основой, заключающей в себе точную программу (алгоритм) действий для тех, кто будет ее применять, имеются и пустые ячеи (лунки) для переменного материального наполнения. Разумеется, в случае со стилистическим «трафаретом» материальность его основы и наполнения его функциональных «ячей» приобретает особый (семиотический) характер.
     Устойчивыми в каждой фигуре атрибутивного смыслового акцентирования компонентами их «трафаретов» (т.е. схем строения) оказываются число и порядок взаимного расположения отдельных позиций (мест), занимаемых субстантивными и атрибутивными элементами этих фигур.
     Итак, стилистико-смысловой механизм фигуры атрибутивного смыслового акцентирования может быть увиден как заложенная в этой фигуре всем предшествующим опытом ее создания и бесконечно многократного применения и «впитанная»ею программа ее применения. Эта программа, имеет двоякую направленность. С одной стороны, она обращена к (посвященному и обученному) автору - как программа построения усложненной и украшенной атрибутивной конструкции. С другой стороны, к (также посвященному) читателю эта программа повернута как способ «декодирующего» анализа фигуры и восприятия ее стилистического смысла.
     Феномен «фигура» имеет, в свете вышесказанного, два разных модуса существования в практике создания и восприятия стилистически осложненных текстов. С одной стороны, это реальная стилистически осложненная (фигурированная) атрибутивная конструкция реальной фразы, результат известного стилистического усилия автора. С другой стороны, это потенциальный прием (способ) стилистически усложненного обозначения в тексте предмета с выделенным в нем признаком; как таковой этот прием «хранится» в отделе норм и образцов стилистического фонда русского языка. В ходе рассуждения каждый раз становится ясно, о каком содержании термина «фигура» идет речь.

      ¹ Данное терминологическое обозначение заимствовано у В.В. Виноградова.

6

     В итоге стилистического анализа большого числа отрывков, содержащих фигуры атрибутивного смыслового акцентирования, были выявлены и общие стилистические качества, привносимые в текст этими фигурами. Мы сформулировали эти качества как самые различные конкретные оттенки интеллектуального, гражданского, эмоционального и т.п. воодушевления автора; общую приподнятость тона рассуждения; подчеркнутую заботу автора о правильности его понимания читателем; большую или меньшую стилистическую изощренность текста - вообще, наличие у автора не только речевой грамотности, но и того, что называют стилистической культурой, манерой письма и т.п.
     В конечном счете осложнение атрибутивной конструкции фигурой атрибутивного смыслового акцентирования повышает ее общий смысловой вес и создает в ней большую смысловую глубину.
     Представляется совершенно неслучайным, что именно атрибутивная конструкция стала местом приложения целого набора разнообразных стилистических фигур, часть из которых мы проиллюстрировали. Ведь атрибутивные конструкции как таковые, согласно наблюдению Б. Гавранка (46, 351)¹ и других исследователей, широко применимы в различных литературных языках. Это же положение справедливо и по отношению к русскому литературному языку. Поэтому вполне естественным представляется систематически и часто возникающее у авторов намерение логически углубить атрибутивную конструкцию за счет расстановки в ней смысловых акцентов и выделения главного или экспрессивно ее окрасить.
     С другой стороны, смысловая специфика атрибутивной конструкции включает и следующий момент. Как таковая, атрибутивная конструкция содержит в себе в переформулированном, существенно деактуализированном и как бы остановленном виде результат предшествующей практической или познавательной процедуры по выявлению у предмета признака. Согласно представлениям нескольких исследователей (например, 14) каждой атрибутивной конструкции (например, «новый дом») предшествует предложение (соответственно «Дом нов»), где тот же признак приписывается предмету как оптимально актуализированный - в предикативной форме. Отсутствие собственного (внутреннего) актуализационного напряжения в атрибутивной конструкции поддерживается ее невключенностью в основной коммуникативно-речевой актуализационный план фразы (о чем еще будет речь). Именно за счет этого создается благоприятная возможность стилистической актуализации атрибутивной конструкции. И в самом деле стилистическая актуализация атрибутивной конструкции преодолевает ее семантическую инертность и однородность (монотонность), создает в ней актуализационную многоплановость.
     В-третьих, наконец, атрибутивная конструкция в русском литературном языке обладает большими формальными возможностями выразить свою смысловую осложненность. Мы имеем в виду возможности инверсионные (стилистически значимую инверсию атрибутива относительно субстантива) идеривативные (повторы или редукция субстантива, введение экспрессивной пунктуации, лексико-семантическую закрепленность некоторых видов атрибутивов и субстантивов за определёнными видами фигур атрибутивного смыслового акцентирования).
     Главным «театром действия» фигур атрибутивного смыслового акцентирования в современном русском литературном языке стали т.н. искусствоведческие тексты (их описанию посвящен специальный раздел книги), из которых мы и черпали богатый во всех отношениях фактический материал своего исследования.
     Нами выявлено и описано шестнадцать различных в структурном и стилистикосмысловом отношениях фигур атрибутивного смыслового акцентирования. Эти фигуры 
      ¹ Первое число, заключенное в скобки, обозначает номер, под которым цитируемая или упоминаемая работа помещена в списке использованной литературы (с. 207); второе число, помещенное через запятую, обозначает нужную страницу в этой работе. В случае ссылки на две и более работы их номера располагаются через точку с запятой.

7

каждая в отдельности и весь набор в целом, обнаруживающий черты внутренней системной организованности, с одной стороны, весьма устойчивы по структуре своей основной, ядерной части и по заложенной в них стилистико-смысловой программе, так что за этой устойчивостью угадывается особая узуально-стилистическая норма искусствоведческих текстов. С другой стороны, эти фигуры приспособлены к весьма широкому индивидуально-авторскому варьированию при сохранении инвариантных стилистических смыслов каждой из них.                                       *
     Все это делает атрибутивное смысловое акцентирование сильным и пластичным средством создания в атрибутивной конструкции фразы смысловой многоплановости, глубины и в конечном счете повышения ее содержательной емкости и силы воздействия на читателя. С помощью стилистически акцентированных атрибутивных конструкций автор текста получает возможность выразить тончайшие оттенки своей мысли и эмоции, касающихся того или иного предмета и его признака (в самом широком смысле обоих понятий).
     Феномен атрибутивного смыслового акцентирования заслуживает научного внимания еще и потому, что обладает сложным устройством своего стилистико-смыслового механизма, и его изучение проливает свет на некоторые внутренние принципы устройства и функционирования стилистических единиц вообще и принципы их внедрения в стилистически сложный текст.
     Атрибутивное смысловое акцентирование безусловно заслуживает внимания и п р а к -тической стилистики современного русского литературного языка. Мы убеждены в том, что с элементами ее стилистической культуры нужно специально знакомить тех, кто приступает к трудному делу написания сложного литературного текста - в первую очередь учащихся старших классов и студентов.
     Повышенная сложность устройства стилистического механизма фигур атрибутивного смыслового акцентирования и спорность некоторых стилистических понятий и положений обусловили необходимость развернутого теоретического введения к непосредственному описанию отдельных фигур рассматриваемого феномена: оно составило содержание всей 1 главы.

8

ГЛАВА 1


СТИЛИСТИЧЕСКАЯ ПРИРОДА
ФЕНОМЕНА АТРИБУТИВНОГО СМЫСЛОВОГО АКЦЕНТИРОВАНИЯ И СФЕРА ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

        § 1. Субстантив-атрибутивное звено фразы.
        Его планово-уровневое строение

     Как отмечалось в предисловии, реализационной единицей феномена атрибутивного смыслового акцентирования (АСА) является его отдельная фигура, т.е. стилистически перестроенная атрибутивная конструкция. Термин «атрибутивная конструкция» был выбран нами применительно к единице речи (звену фразы) типа «новый дом», становящейся - при наличии у автора соответствующего стилистического намерения - основанием для той или иной фигуры АСА, из достаточно большого синонимического ряда, другими членами которого, относимыми к той же единице, являются терминологические обозначения «атрибутивное (или субстантив-атрибутивное) словосочетание», «адъективное словосочетание», «группа определения и определяемого слова» и некоторые другие. Выбор термина «атрибутивная конструкция» был обусловлен тем, что он более полно, чем другие, отражает семантическую сложность рассматриваемой единицы речи.
     Однако и термин «атрибутивная конструкция» не является в данном случае абсолютно точным, и мы лишь вынужденно и временно, до выработки нового, адекватного обозначений, воспользовались им - в том числе, используя его большую или меньшую общепринятость, вынесли в название этой книги. Выработку же искомого точного понятия и термина для рассматриваемой единицы речи следует начать с анализа приведенных выше ее обозначений, в том числе и термина «атрибутивная конструкция». Представляется, что каждый из них фиксирует результат одного из нескольких возможных аспектов рассмотрения этой единицы.
     Так, термин «адъективное словосочетание» отражает характер синтаксической связи между элементами единицы речи типа «новый дом»; обозначение «атрибутивное (или субстантив-атрибутивное) словосочетание» уместно, когда в центр внимания попадает частеречная отнесенность ее элементов; понятие «группа определения и определяемого слова» употребимо, когда внимание сосредоточивается на синтаксической функции этой единицы в предложении и порожденной этой функцией синтаксической семантике ее элементов.
     Наконец, терминологическое обозначение «атрибутивная конструкция», имеющее наименее определенное и наименее общепринятое значение, вбирает в себя, как можно судить по многим ее употреблениям, смысл всех перечисленных выше понятий и обозначает единицу речи (того же типа «новый дом»), обладающую большей, чем атрибутивное или адъективное словосочетания и даже группа определения и определяемого слова, семантической полнотой и большей степенью коммуникативной готовности. Во всяком случае, целесообразно закрепить за термином «атрибутивная конструкция» именно это значение.
     Как уже было сказано, ни одно из приведенных выше понятий не отражает содержательной полноты основы фигуры АСА и не может выявить и объяснить смысловое различие между ее стилистически нейтральным и стилистически актуализированным модусами. Так, стилистическое значение фигуры АСА не может быть непосредственно соотнесено только со связью согласования, существующей между элементами адъективного словосочетания, хотя семантика и форма выражения этой связи весьма активно участвует в создании этой фигуры. Во-первых, эта связь привносит в фигуру АСА свою реляционную структуру, как бы моделирующую члененность «кусочка» реальности, стоящего за данным отрезком фразы, на предмет и выделенный в нем признак. Во-вторых, адъективное словосочетание

9

предоставляет фигуре АСА свои инверсионные возможности для внешнего выражения ее стилистического смысла.
     Однако если мы в порядке эксперимента придадим контрастный словопорядок двум разным адъективным словосочетаниям, не сгруппированным в родо-видовую цельность, т.е. в отвлечении от их частеречной и конкретной лексической семантики (например: «Мы живем в новом доме с крышей черепичной»), то возникающее при этом чисто формальное перекрестное (хиастическое) построение типа аб:ба воспринимается как стилистическая шероховатость, а отнюдь не как стилистическая фигура. Следовательно, стилистическое значение фигуры АСА не умещается только в ее синтаксической основе - адъективном словосочетании, хотя бы и инверсированном.
     Отрезок фразы, на котором базируется фигура АСА, не может быть определен и как только лексический конструкт, состоящий из имени прилагательного и имени существительного с их частеречными (категориально-лексическими) значениями субстантивности (предметности) и качественности, на которые наслаиваются переменные конкретно-лексические значения. Такая квалификация основы фигуры АСА, безусловно, глубоко проникает в ее суть, ибо обязательный момент тематической сгруппированное™ ее элементов лежит именно в ее лексико-семантическом срезе, затрагивая как частеречные, так и конкретнолексические значения элементов. Но, как уже отмечалось, в деле формирования фигуры АСА существенно участие и синтаксического строения соответствующего звена фразы.
     Достаточно близко к требуемой полноте содержания этого звена стоит и понятие «группа определения и определяемого слова». Основа фигуры АСА и группа определения и определяемого слова совпадают по линейной протяженности и обе соответствуют одному и тому же «кусочку» реальности, членимому на предмет и выделенный в нем признак. В рамках обеих этих единиц существенную роль играет связь согласования, моделирующая специфически языковым способом факт выделенное™ (актуальности) в предмете его признака.
     Однако группа определения и определяемого слова - все-таки феномен синтаксического уровня предложения, хотя и выделяемый при углубленном, функциональном подходе к объекту и насыщенный семантикой, о которой только что говорилось: «связь предмета с выделенным в нем признаком». Ведь это тоже только синтаксическая семантика, а фразовая основа фигуры АСА обязательно вбирает в себя, как отмечалось выше, все лексикосемантическое наполнение соответствующего отрезка фразы.
     Еще большей содержательной полнотой и, следовательно, большим сходством с основанием фигуры АСА обладает, как отмечалось, единица, за которой целесообразно закрепить обозначение «атрибутивная конструкция». Это лишенная всякой парадигматической закрепленности ее лексического состава, сугубо речевая лексико-синтаксическая заготовка соответствующего строевого звена фразы, уже существующая в какой-либо конкретной падежночисловой форме («нового дома», «в новом доме» и т.п.), но еще не подвергнутая актуализа-ционным (в том числе и стилистическим) преобразованиям, которым она неизбежно подвергается в составе реальной фразы - единицы цельного актуализированного текста.
     Между тем фигура АСА как явление стилистаческого порядка формируется именно на атрибутивной конструкции, уже включенной в коммуникативно-речевую актуализационную перспективу фразы и соответственно осложненную в смысловом отношении.
     Адекватное представление об отрезке фразы - основании фигуры АСА - должно принимать во внимание, как мы обнаружили в итоге целой серии процедур и отдельных шагов дистрибутивного и трансформационного анализа, по крайней мере, три принципиально различных (отдельных) слоя (уровня) его формально-грамматического и семантического строения. При этом в пределах каждого уровня в свою очередь обнаруживается либо «вертикальное» расслоение на отдельные подуровни, либо «горизонтальное» членение на отдельные составные семантические части - находящие или не находящие непосредственную опору на соответствующие элементы знаковой формы данного отрезка фразы.

10