Становление информационного общества

УДК 1
ББК 87

Л17

Н ау ч н ы й  р е д а к т о р:
доктор философских наук, профессор И. Я. Левяш

Р е ц е н з е н т ы:
академик НАН Беларуси, доктор философских наук,  
профессор Е. М. Бабосов,
член-корреспондент НАН Беларуси, доктор философских наук,  
профессор Л. Ф. Евменов

Рекомендовано Ученым советом ГНУ  
«Институт философии НАН Беларуси» (протокол от 18 июня 2015 г. № 8)

ISBN 978-985-08-1916-1
© Лазаревич А. А., 2015
© Оформление. РУП «Издательский дом

«Беларуская навука», 2015

Л17
Лазаревич, А. А.

Становление информационного общества: коммуника
ционно-эпистемологические и культурно-цивилизационные 
основания / А. А. Лазаревич ; науч. ред. И. Я. Левяш. – Минск :  
Беларуская навука, 2015. – 537 с.
ISBN 978-985-08-1916-1.

В монографии исследуются актуальные проблемы Современности, обу
словленные кризисом гуманитарных ценностей индустриальной эпохи и поиском 
новых сценариев развития цивилизации и культуры. Излагается позиция автора 
в отношении ряда дискуссионных вопросов: в каком обществе мы живем – индустриальном, постиндустриальном, информационном, обществе, основанном на 
знании; каковы «пределы роста» техногенной цивилизации; что ожидает человека 
в бурно развивающемся мире техники, информации, интернет-технологий, виртуальной реальности; насколько возможны и эффективны инструменты управления информационно-коммуникационной средой и др. Обосновывается комплекс 
теоретико-методологических и практических средств становления и перспективного развития информационного общества, в том числе и в Республике Беларусь.
Адресуется ученым, специалистам органов государственной власти и управления, работникам учреждений образования и культуры, аспирантам, магистрантам и студентам, а также всем тем, кто интересуется современными тенденциями 
социальной динамики.

УДК 1
ББК 87

Стремительное развитие современной цивилизации сопряже
но с рядом социально-практических и мировоззренческих проблем. К числу последних могут быть отнесены трудности, даже 
для философского знания, четкой фиксации основных характеристик формирующейся на рубеже ХХ–ХХI вв. социальности. 
В самом общем плане ее называют постинду стриальной, поскольку она закономерно приходит на смену индустриальной эпохе, 
символизирующей техногенный формат социального прогресса. 
Для нового типа социальности необходимо сформулировать не 
только конкретные формы проявления, но и типичные проблемы 
развития на нескольких уровнях.

На социально-политическом уровне ключевой задачей оста
ется трансформация функций государства в направлении их либерализации, гуманизации, поиска баланса интересов между 
государственным администрированием и общественным самоуправлением. В социальной рефлексии меняется представление 
о взаимных функциях государства и гражданского общества, 
интерпретация природы и характеристик самого гражданского 
общества, которое все далее уходит от просвещенческого канона. Насущной проблемой становится понимание сетевой самоорганизации социальных и политических субъектов, спонтанной 
и детерминированной политической активности. Все это заново 
актуализирует задачу адекватной социально-философской и политической прог ностики, роли экспертного знания в этой сфере. 
Экономический срез осмысления «новой социальности» напрямую связан с обсуждением проблем качества жизни, его мате
ВВЕДЕНИЕ

риального и духовно-эмоционального измерения, справедливого 
распределения социальных благ. Нужно иначе посмотреть на рынок как инструмент социально-экономической регуляции. Если 
дальше углубляться в эту тему, речь, по сути, должна идти о становлении новой модели экономики, в основе которой находятся 
феномен и понятие услуги, при обретающие все более универсальные черты. Одна из важных задач сегодня – избежать стереотипа понимания услуги как виртуального, «нематериального», «нетрудового» занятия. Сфера услуг и сам концепт «услуга» 
в любой стратегии общественного развития (а в постиндустриальной – особенно) имеют не только важный экономический, но и гуманитарный смысл. Принципиальная черта услуги – ее адресность, 
или человекоориентированность. Что-либо делать, создавать какие-либо социальные среды, отношения, не задаваясь вопросом, 
кому это «нужно», кто станет субъектом этих отношений, – по 
меньшей мере абсурдно. Более того, любой товар как объект, взятый в контексте социальных отношений его рекламирования, купли-продажи, практического применения, утилизации или повторного использования, в сущности, также может рассматриваться как 
услуга. Думается, что если бы субъекты экономического планирования и деятельности шире оперировали термином «услуга» как 
фундаментальной категорией, говорить сегодня о «затоваривании 
складов» не приходилось бы. Поэтому и реальный сектор экономики (сельскохозяйственное и промышленное производство) также должен «согласиться» с тем, что, по сути, работает в режиме 
оказания услуг, по-другому – удовлетворяет чей-то спрос.

В культурно-цивилизационном отношении формирующаяся 

«новая социальность» отличается тем, что цивилизация все активнее «подчиняет себе» культуру, культуру как духовный феномен, 
которая в предыдущих типах общественного развития мыслилась 
как фундамент и главный «арбитр» цивилизационной динамики. 
Ценности современной цивилизации все больше связываются 
с представлениями о новом уровне ее интеллектуализации. Модели модернизации, инновационного развития современного общества основываются не только на приоритетности человеческого 
интеллекта, но и на идеалах интеллекта искусственного. Но при 

этом не следует забывать поучительный опыт индустриальной 
эпохи, преклонявшейся перед достижениями научно-технического прогресса. Сегодня она настойчиво и во многом оправданно 
критикуется по многим социально-антропологическим, этическим и другим духовно-культурным критериям. Это лишний раз 
подтверждает мысль о том, что требование интеллектуального 
развития общества не может быть полноценно реализовано вне 
его связи с императивом интеллигентности, содержательными 
признаками которого выступают духовность, культура, образовательный кругозор, порядочность, национальное самосознание, 
ответственность и др.

Наконец, существует философско-антропологический срез 

проблем «новой социальности». Здесь речь следует ве сти о серьез ной трансформации мироощущения человека, совершенно новых 
коннотациях смысла жизни. Об этом говорит растущая статистика девиаций, зависимого поведения, в частности, компьютерной 
зависимости, интернет-зависимости, других новых социальнопсихических синдромов. Современный мир очень интенсивно изменяется, велика плотность событий, в которые включены люди, 
генерируются и транслируются огромные потоки информации. 
Человек объективно, в силу даже своих физиологических особенностей, не готов за всем этим успевать, а тем более продуктивно использовать. Отсюда стрессы, перегрузки, психические 
расстройства и т. д.

Большая опасность коренится также в том, что большинство 

людей в мире изобилия различной информации не формируют 
собственные (индивидуальные) смыслы, а «слепо впитывают» 
то, что выбрасывается сегодня на информационный рынок. Следствием этого является так называемое клиповое сознание, лишенное какой бы то ни было креативности. В этом ряду проблем 
следует рассматривать и образование своего рода мировоззренческого хаоса, обусловливающего растерянность человека в мире, 
его приверженность то одним, то другим идейным течениям, партиям, сектам, деструктивным организациям и т. п.

В последние несколько десятилетий социально-гуманитарная 

наука обращает свой взор к проблемам и противоречиям инду

стриализма, занимается исследованием тех новых тенденций, 
которые стали доминировать в экономике и социальной сфере, 
начиная с 50-х гг. ХХ в. Вот лишь некоторые из них: резкое сокращение удельного веса аграрных и индустриальных секторов 
производства в структуре ВВП большинства развитых стран 
мира, а также численности людей, занятых в этих секторах, 
и перераспределение их в сферу «обслуживания самих себя», то 
есть в сферу услуг и социального сервиса; интеллектуализация 
и технологическая модернизация производства, ориентация его 
на выпуск наукоемкой, высокотехнологичной продукции с минимальным природоресурсным компонентом; приобретение информацией и знанием статуса стратегического ресурса общества, 
способного кардинально изменить традиционные представления 
о формах и механизмах прибавочной стоимости; активный рост 
во всех ключевых сферах общества меритократии, то есть специалистов, полагающихся как в своей личной, так и в общественной 
деятельности на возрастающее значение образования и знания, 
духовно-культурных ценностей; изменение структуры социальной стратификации, мобильности общественно-экономических 
и культурных отношений.

Это только некоторые из основных факторов постиндустри
альной модернизации общества. Конец ХХ и начало ХХI в. показали, что и эта стратегия модернизации нуждается в существенной корректировке по причине интенсивного развития 
компьютерных технологий и процессов информатизации, закладывающих основы новой модели социальной, в том числе производственной, организации и коммуникации, получившей название информационного общества.

Информационный уклад характеризуется формированием 

особой структуры социальных взаимодействий и особых практик 
познания и освоения действительности человеком, социальными группами и обществом в целом. Несмотря на то что формы 
и способы коммуникации можно считать одним из основных факторов, структурирующих социальное пространство на протяжении всей истории человечества, именно в наше время развитие 
информационно-коммуникационных технологий становится дви

жущей силой экономического и научно-технического прогресса, 
формирования новых наукоемких производств и секторов экономики. Это обстоятельство и дает основание характеризовать 
современную историческую эпоху как «эпоху информационного 
общества» [164].

Критерием становления информационного общества являет
ся не только и не столько количественное накопление информации, сколько приобретение ею нового каче ственного статуса: она 
становится определяющим фактором промышленно-технологического развития и одним из основных факторов организации 
и управления в социальном пространстве. Деятельность человека на протяжении тысячелетий способствовала наращиванию 
массивов социально и цивилизационно значимой информации. 
Наступление эры информационного общества не отменяет этот 
фундаментальный процесс; можно даже констатировать, что 
скорость накопления информации экспоненциально возрастает. 
Вместе с тем именно в информационном обществе его отличительной чертой становится увеличение интенсивности обработки информации, то есть рост ее освоения и инструментализации, 
и, соответственно, производства вторичной информации по сравнению с накоплением, которое было основным приемом взаимодействия с информацией в традиционном и отчасти в индустриальном обществе. Функциональной основой информационного 
общества является процесс интенсивной переработки информации в знания. При этом знание понимается как особое качественное состояние информации как освоенной, отрефлексированной, 
систематизированной и интегрированной социальным субъектом 
в эпистемические системы различного уровня.

Тем самым в монографии устанавливается соотношение меж
ду понятиями «информационное общество» и «общество, основанное на знаниях». Термин «информационное общество» описывает реальность общества, основанного на знаниях, с точки 
зрения состояния и эволюции производительных сил. И наоборот, 
термин «общество, основанное на знаниях» описывает информационное общество с точки зрения «способа производства» – сочетания производительных сил и системы отношений, склады

вающихся по поводу производства, хранения и распространения 
информации и знаний.

Информация и знания в любых типах общества играли ис
ключительно важную и определяющую роль. Применительно же 
к обществу знания речь идет не столько об этих феноменах как 
таковых, сколько о нетрадиционных способах производства 
и культурно-экономической социализации информации и знаний 
в связи с новейшими достижениями в области когнитивно-компьютерных наук и информационно-коммуникационных технологий. В связи с этим понятие общества знания нередко отождествляется с понятием экономики знаний, хотя и не сводится к нему. 
Кроме высокой наукоемкости технологической сферы общества, 
синергийного взаимодействия био-, нано-, инфо- и когнитивных 
технологий, в обществе знания актуализируются и другие важнейшие сферы. Например, применительно к области духовнокультурных процессов речь следует вести о ценностях образования, новых возможностях и технологиях его получения. Высокий 
уровень образованности и нравственности, информационной 
культуры, профессиональной компетентности и ответственности – неотъемлемая характеристика субъекта общества знания.

Современные социальные трансформации имеют достаточ
но сложную структуру, и их коммуникационно-эпистемологическая сущность едва ли может быть очерчена границами той 
или иной теории. Сегодня коммуникация в различных ее типах 
и формах сама выступает характеристикой социального развития, воплощая в себе его интеллектуальные, социально-экономические, 
научно-мировоззренческие, 
технологические, 

нрав ственные, культурологические и другие важнейшие особенности. В этом смысле нам близка позиция Н. Лумана, полагающего, что общество, или, точнее говоря, социум, по существу и есть социальная коммуникация, то есть любые социальные 
системы, как считает немецкий социолог, образуются исключительно благодаря коммуникации и в силу необходимости селективного согласования информации.

Современный социум в высшей степени являет собой инфор
мационно-коммуникационную модель социальной организации. 

Речь идет об активизации так называемого третичного, социально-мобильного сектора обществен но-экономической деятельности (сферы услуг, сервисной экономики как все более значимой 
области социальной актив ности и взаимодействия), и четвертичного – информационного, который напрямую стимулирует коммуникационную активность. Кроме этого, происходит изменение 
общей схемы социальных связей и отношений в социуме путем 
перехода в его организации от преимущественно иерархической, 
вертикальной структуры к горизонтально-сетевой, которая во 
многом усиливает целевое и функциональное значение информационно-коммуникационных факторов.

При этом видоизменяются не только принципиально новые 

коммуникационные основы организации общества, но и сами 
типы и формы социальной коммуникации, что в целом обнаруживает тенденцию трансформации ее структуры и эволюции. 
Речь идет в первую очередь об изменении классических моделей 
субъект-объектных и субъект-субъектных отношений. Данные 
вопросы рассматриваются в монографии как в их самостоятельном значении, так и в отношении к современным процессам виртуализации социокультурной практики.

Способность участвовать в генерировании виртуальной 

реальности не является уникальным свойством человека информационной эпохи. Вместе с тем именно способность человека 
к виртуализации (то есть к участию в процессе создания вторичной реальности, пониманию специфики ее законов, а также 
к свободному переключению сознания между мирами «реального» и «виртуального») становится едва ли не базовой коммуникативной компетенцией, важнейшей предпосылкой социального 
благополучия. Технологическая структура строящегося общества 
знаний предполагает, что функциональные позиции, не связанные напрямую с обработкой информационных потоков, работой 
в сфере сконструированной реальности (а это не только телекоммуникационная отрасль, индустрия информационных технологий, система массового информирования, рекламы и PR, но 
и, к примеру, фондовый, банковский, страховой бизнес и т. п.), 
все более отступают на второй план. По большому счету, в этом 

и заключается постиндустриальная трансформация экономики, 
отмеченная возрастающей ролью третичного сектора производства социальных благ.

Несмотря на ряд издержек формирующегося информацион
ного общества, монография ориентирована на позитивный смысл 
выражения его сущности в контексте выявления и анализа следующих ключевых особенностей: превращение информации 
и знаний, фундаментальной науки и технологий в важнейший 
ресурс материального и духовного производства; трансформация технологического уклада общества в направлении все более 
наукоемких и востребованных решений; изменение структуры 
социальной стратификации путем увеличения удельного веса 
и роли творцов и носителей знания; горизонтальная (сетевая) организация; мультикультурность и глобальность.

Под таким углом зрения современная коммуникация пред
стает как коммуникация по преимуществу интеллектуальная, 
основанная на знаниях в их непреходящем личностном измерении, что обусловливает высокий образовательный и культурный 
уровень современного субъекта, его профессиональную компетентность и ответственность.

Степень научной рационализации и технологизации социо
культурного развития будет, в конечном счете, возрастать, что 
не должно автоматически ассоциироваться с «интервенциями» 
неуправляемого и довлеющего научно-технического прогресса. 
Последнему также свойственна естественная саморегуляция. 
Именно в плоскости такой саморегуляции сегодня следует рассматривать постановку вопроса об оптимальной организации 
научно-технического творчества, постнеклассических типах рациональности, законодательных и нравственных границах научных открытий и их технологических воплощений. В монографии 
эти и ряд других сопряженных вопросов рассматриваются через 
призму информационно-коммуникационных отношений, имея 
в виду, что только в контексте межличностного и в целом широкого социального взаимодействия возможно взаимопонимание, 
а соответственно, и консолидация интеллектуального и духовнокультурного опыта человечества.