Господа обыватели

А.П. Чехов 
 

 
 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 

ГОСПОДА 
ОБЫВАТЕЛИ 

 

 
 
 
 

Москва 
ИНФРА–М 
2015 

1 

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ 

 
Городская управа. Заседание. 
 
Городской голова (почавкав губами и медленно поковыряв у 
себя в ухе): В таком разе не угодно ли вам будет, господа, выслушать мнение брандмейстера Семена Вавилыча, который по 
этой части специалист? Пускай объяснит, а там мы рассудим! 
Брандмейстер: Я так понимаю... (сморкается в клетчатый платок): Десять тысяч, ассигнованные на пожарную часть, может 
быть, и большие деньги, но... (вытирает лысину) это одна только 
видимость. Это не деньги, а мечта, атмосфера. Конечно, и за десять тысяч можно иметь пожарную команду, но какую? Один 
смех только! Видите ли... Самое важное в жизни человеческой - 
это каланча, и всякий ученый вам это скажет. Наша же городская 
каланча, рассуждая категорически, совсем не годится, потому что 
мала. Дома высокие (поднимает вверх руку), они кругом загораживают каланчу, и не только что пожар, но дай бог хоть небо 
увидеть. Я взыскиваю с пожарных, но разве они виноваты, что им 
не видно? Потом в отношении лошадином и в рассуждении бочек... (расстегивает жилетку, вздыхает и продолжает речь в том 
же духе): 
Гласные (единогласно): Прибавить сверх сметы еще две тысячи! 
 
Городской голова делает минутный перерыв для вывода 
из залы заседания корреспондента. 
 
Брандмейстер: Хорошо-с. Теперь, стало быть, вы рассуждаете, 
чтобы каланча была возвышена на два аршина... Хорошо. Но 
ежели взглянуть с той точки и в том смысле, что тут заинтересованы общественные, так сказать, государственные интересы, то я 
должен заметить, господа гласные, что если за это дело возьмется 
подрядчик, то я должен вам иметь в виду, что это обойдется городу вдвое дороже, так как подрядчик будет соблюдать тут 
свой интерес, а не общественный. Если же строить хозяйственным способом, не спеша, то ежели кирпич, положим, по пятнадцати рублей за тысячу и доставка на пожарных лошадях и ежели 
(поднимает глаза к потолку, как бы мысленно считая) и ежели 

2 

пятьдесят двенадцатиаршинных бревен в пять вершков... (считает): 
Гласные (подавляющим большинством голосов): Поручить 
ремонт каланчи Семену Вавилычу, для каковой цели ассигновать 
на первый раз тысячу пятьсот двадцать три рубля сорок четыре 
копейки! 
Брандмейстерша (сидит среди публики и шепчет соседке): Не 
знаю, зачем это мой Сеня берет на себя столько хлопот! С его ли 
здоровьем заниматься постройками? Тоже это весело - целый 
день рабочих по зубам бить! Наживет на ремонте какой-нибудь 
пустяк, рублей пятьсот, а здоровья себе испортит на тысячу. Губит его, дурака, доброта! 
Брандмейстер: Хорошо-с. Теперь будем говорить о служебном 
персонале. Конечно, я, как лицо, можно сказать, заинтересованное (конфузится), могу только заметить, что мне... мне всё равно... Я человек уже не молодой, больной, не сегодня - завтра могу 
умереть. Доктор сказал, что у меня во внутренностях затвердение 
и что если я не буду оберегать своего здоровья, то внутри во мне 
лопнет жила и я помру без покаяния... 
 
Шёпот в публике: Собаке собачья и смерть. 
 
Брандмейстер: Но я о себе не хлопочу. Пожил я, и слава богу. 
Ничего мне не нужно... Только мне удивительно и... и даже обидно... (машет безнадежно рукой): Служишь за одно только жалованье, честно, беспорочно... ни днем, ни ночью покою, не щадишь здоровья и... и не знаешь, к чему всё это? Для чего хлопочу? Какой интерес? Я не про себя рассуждаю, а вообще... Другой 
не станет жить при таком иждивении... Пьяница пойдет на эту 
должность, а человек дельный, солидный скорей с голоду помрет, 
чем за такое жалованье станет тут хлопотать с лошадьми да с пожарными... (пожав плечами): Какой интерес? Если бы увидели 
иностранцы, какие у нас порядки, то, я думаю, досталось бы нам 
на орехи во всех заграничных газетах. В Западной Европе, взять 
хоть, например, Париж, на каждой улице по каланче, и брандмейстерам каждогодно выдают пособие в размере годового жалованья. Там можно служить! 
Гласные: Выдать Семену Вавилычу в виде единовременного 
пособия за долголетнюю службу двести рублей! 

3 

Брандмейстерша (шепчет соседке): Это хорошо, что он выпросил... Умник. Намедни мы были у отца протопопа, проиграли у 
него в стуколку сто рублей и теперь, знаете ли, так жалко! (Зевает.) Ах, так жалко! Пора бы уж домой идти, чай пить. 

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ 

 
Сцена у каланчи. Стража. 
 
Часовой на каланче (кричит вниз): Эй! На лесопильном дворе 
горит! Бей тревогу! 
Часовой внизу: А ты только сейчас увидел? Народ уж полчаса 
как бежит, а ты, чудак, только сейчас спохватился? (Глубокомысленно.) Дурака хоть наверху поставь, хоть внизу - все равно (бьет 
тревогу): 
 
Через три минуты в окне своей квартиры, находящейся 
против каланчи, показывается брандмейстер в дезабилье и с 
заспанными глазами. 
 
Брандмейстер: Где горит, Денис? 
Часовой внизу (вытягивается и делает под козырек): На лесопильном дворе, вашескородие! 
Брандмейстер (покачивает головой): Упаси бог! Ветер дует, 
сушь такая... (машет рукой): И не дай бог! Горе да и только с 
этими несчастьями!.. (погладив себя по лицу): Вот что, Денис... 
Скажи им, братец ты мой, чтоб запрягали и ехали себе, а я сейчас... немного погодя приеду... Одеться надо, то да се... 
Часовой внизу: Да некому ехать, вашескородие! Все поуходили, один Андрей дома. 
Брандмейстер (испуганно): Где же они, мерзавцы? 
Часовой внизу: Макар новые подметки ставил, теперь сапоги 
понес в слободку, к дьякону. Михайлу, ваше высокородие, вы сами изволили послать овес продавать... Егор на пожарных лошадях повез за реку надзирателеву свояченицу, Никита выпивши. 
Брандмейстер: А Алексей? 

4 

Часовой внизу: Алексей пошел раков ловить, потому вы изволили ему давеча приказать, говорили, что завтра у вас к обеду 
гости будут. 
Брандмейстер (презрительно покачав головой): Изволь вот 
служить с таким народом! Невежество, необразованность... пьянство... Если бы увидели иностранцы, то досталось бы нам в заграничных журналах! Там, взять хоть Париж, пожарная команда 
всё время скачет по улице, народ давит; есть пожар или нет, а ты 
скачи! Тут же горит лесопильный двор, опасность, а их никого 
дома нет, словно... чёрт их слопал! Нет, далеко еще Нам до Европы! (Поворачивается лицом в комнату, нежно.) Машенька, приготовь мне мундир!