Избранные стихотворения

С.Т. Аксаков  
 

 
 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 

ИЗБРАННЫЕ 
СТИХОТВОРЕНИЯ 

 
 
 
 

Москва 
ИНФРА-М 
2014 

1 

ОГЛАВЛЕНИЕ 

ТРИ КАНАРЕЙКИ 
А. И. КАЗНАЧЕЕВУ 
ПЕСНЬ ПИРА 
«За престолы в мире…» 
«Юных лет моих желанье…» 
«Вот родина моя…» 
ПОСЛАНИЕ К КН. ВЯЗЕМСКОМУ 
ЭЛЕГИЯ В НОВОМ ВКУСЕ 
УРАЛЬСКИЙ КАЗАК 
ПОСЛАНИЕ К ВАСЬКОВУ 
РОЗА И ПЧЕЛА 
8-я САТИРА БУАЛО «НА ЧЕЛОВЕКА» 
ПОСЛАНИЕ К БРАТУ 
ОСЕНЬ 
РЫБАЧЬЕ ГОРЕ 
ПОСЛАНИЕ В ДЕРЕВНЮ 
СТАНСЫ 
К ГРИШЕ 
«Поверьте, больше нет мученья…» 
«Сплывайтеся тихо…» 
«Вот, наконец, за все терпенье…» 
К МАРИХЕН 
«Рыбак, рыбак, суров твой рок…» 
ПОСЛАНИЕ К М. А. ДМИТРИЕВУ 
ПЛАЧ ДУХА БЕРЕЗЫ 
ШЕСТИЛЕТНЕЙ ОЛЕ 
31 ОКТЯБРЯ 1856 ГОДА 
17 ОКТЯБРЯ 

2 

ТРИ КАНАРЕЙКИ 

(Басня) 

 
 
Какой-то птицами купчишка торговал, 
Ловил их, продавал 
И от того барыш немалый получал. 
Различны у него сидели в клетках птички: 
Скворцы и соловьи, щеглята и синички. 
Меж множества других, 
Богатых и больших, 
Клетчонка старая висела 
И чуть-чуть клетки вид имела: 
Сидели хворые три канарейки в ней. 
Ну жалко посмотреть на сих бедняжек было; 
Сидели завсегда нахохлившись уныло: 
Быть может, что тоска по родине своей, 
Воспоминание о том прекрасном поле, 
Летали где они, резвились где по воле, 
Где знали лишь веселия одне 
(На родине житье и самое худое 
Приятней, чем в чужой, богатой стороне); 
Иль может что другое 
Причиною болезни было их, 
Но дело только в том, что трех бедняжек сих 
Хозяин бросил без призренья, 
Не думав, чтоб могли оправиться они; 
Едва кормили их, и то из сожаленья, 
И часто голодом сидели многи дни. 
Но нежно дружество, чертогов убегая, 
А чаще шалаши смиренны посещая, 
Пришло на помощь к ним 
И в тесной клетке их тесней соединило. 

3 

Несчастье общее союз сей утвердило, 
Они отраду в нем нашли бедам своим! 
И самый малый корм, который получали, 
Промеж себя всегда охотно разделяли 
И были веселы, хотя и голодали! 
Но осень уж пришла; повеял зимний хлад, 
А птичкам нет отрад: 
Бедняжки крыльями друг дружку укрывали 
И дружбою себя едва обогревали. 
Недели две спустя охотник их купил, 
И, кажется, всего рублевик заплатил. 
Вот наших птичек взяли, 
В карете повезли домой, 
В просторной клетке им приют спокойный дали, 
И корму поскорей, и баночку с водой. 
Бедняжки наши удивились, 
Ну пить и есть, и есть и пить; 
Когда ж понасытились, 
То с жаром принялись судьбу благодарить. 
Сперва по-прежнему дни три-четыре жили, 
Согласно вместе пили, ели 
И уж поразжирели, 
Поправились они; 
Потом и ссориться уж стали понемножку, 
Там больше, и прощай, счастливы прежни дни! 
Одна другую клюнет в ножку, 
Уж корму не дает одна другой 
Иль с баночки долой толкает; 
Хоть баночка воды полна, 
Но им мала она. 
В просторе тесно стало, 
И прежня дружества как будто не бывало. 
И дружбы и любви раздор гонитель злой! 
Уж на ночь в кучку не теснятся, 

4 

А врознь все по углам садятся! 
Проходит день, проходит и другой, 
Уж ссорятся сильнее 
И щиплются больнее — 
А от побой не станешь ведь жиреть; 
Они ж еще хворали, 
И так худеть, худеть, 
И в месяц померли, как будто не живали. 
Ах! лучше бы в нужде, но в дружбе, в мире жить, 
Чем в счастии раздор и после смерть найтить! 
Вот так-то завсегда и меж людей бывает; 
Несчастье их соединяет, 
А счастье разделяет. 
 
 

А. И. КАЗНАЧЕЕВУ 

 
 
Ах, сколь ошиблись мы с тобой, любезный друг, 
Сколь тщетною мечтою наш утешался дух! 
Мы мнили, что сия ужасная година 
Не только будет зла, но и добра причина; 
Что разорение, пожары и грабеж, 
Врагов неистовство, коварство, злоба, ложь, 
Собратий наших смерть, страны опустошенье 
К французам поселят навеки отвращенье; 
Что поруганье дев, убийство жен, детей, 
Развалины градов и пепл святых церквей 
Меж нами положить должны преграду вечну; 
Что будем ненависть питать к ним бесконечну 
За мысль одну: народ российский низложить! 
За мысль, что будет росс подвластным галлу жить!.. 
Я мнил, что зарево пылающей столицы 

5 

Осветит, наконец, злодеев мрачны лицы; 
Что в страшном сем огне пристрастие сгорит; 
Что огнь сей — огнь любви к отчизне воспалит; 
Что мы, сразив врага и наказав кичливость, 
Окажем вместе с тем им должну справедливость; 
Познаем, что спаслись мы благостью небес, 
Прольем раскаянья потоки горьких слез; 
Что подражания слепого устыдимся, 
К обычьям, к языку родному обратимся. 
Но что ж, увы, но что ж везде мой видит взор? 
И в самом торжестве я вижу наш позор! 
Рукою победя, мы рабствуем умами, 
Клянем французов мы французскими словами. 
Толпы сих пленников, грабителей, убийц, 
В Россию вторгшися, как стаи хищных птиц, 
Гораздо более вдыхают сожаленья, 
Чем росски воины, израненны в сраженьях! 
И сих разбойников — о, стыд превыше сил, — 
Во многих я домах друзьями находил! 
Но что? Детей своих вверяли воспитанье 
Развратным беглецам, которым воздаянье 
Одно достойно их — на лобном месте казнь! 
Вандама ставили за честь себе приязнь, 
Который кровию граждан своих дымится, 
Вандама, коего и Франция стыдится! 
А барынь и девиц чувствительны сердца 
(Хотя лишилися — кто мужа, кто отца) 
Столь были тронуты французов злоключеньем, 
Что все наперерыв метались с утешеньем. 
Поруганный закон, сожженье городов, 
Убийство тысячей, сирот рыданье, вдов, 
Могила свежая Москвы опустошенной, 
К спасенью жертвою святой определенной. — 
Забыто все. Зови французов к нам на бал! 

6 

Все скачут, все бегут к тому, кто их позвал! 
И вот прелестные российские девицы, 
Руками обхватясь, уставя томны лицы 
На разорителей отеческой страны 
(Достойных сих друзей, питомцев сатаны), 
Вертятся вихрями, себя позабывают, 
Французов — языком французским восхищают. 
Иль брата, иль отца на ком дымится кровь — 
Тот дочке иль сестре болтает про любовь!.. 
Там — мужа светлый взор мрак смертный покрывает, 
А здесь — его жена его убийц ласкает… 
Но будет, отвратим свой оскорбленный взор 
От гнусных тварей сих, россиянок позор; 
Благодаря судьбам, избавимся мы пленных, 
Забудем сих невежд, развратников презренных! 
Нам должно б их язык изгнать, забыть навек. 
Кто им не говорит у нас — не человек, 
В отличных обществах того не принимают, 
Будь знающ и умен — невеждой называют. 
И если кто дерзнет противное сказать, 
Того со всех сторон готовы осмеять; 
А быть осмеянным для многих сколь ужасно! 
И редкий пустится в столь поприще опасно!.. 
Мой друг, терпение!.. Вот наш с тобой удел. 
Знать, время язве сей положит лишь предел. 
А мы свою печаль сожмем в сердцах унылых, 
Доколь сносить, молчать еще мы будем в силах… 
 
Москва.  
Сентябрь, 1814.  
 

7 

ПЕСНЬ ПИРА 

Вслед один другому 
Быстро дни летят; 
К брегу так морскому 
Ветры — волны мчат. 
Младость пролетает, 
Как веселый час; 
Старость догоняет 
Скорым шагом нас. 
Истощим утехи, 
Пресытимся всем; 
Радость, игры, смехи, 
Множьтесь с каждым днем. 
Насладившись мира, 
Так с него уйдем, 
Как с роскошна пира, 
И потом — заснем. 
 
 

«ЗА ПРЕСТОЛЫ В МИРЕ…» 

 
 
За престолы в мире 
Пусть льют бранну кровь; 
Я на тихой лире 
Буду петь любовь. 
Не любя на свете, 
Лучше умереть. 
Есть ли что в нас злее 
Друг друга губить, 
Есть ли что милее 

8 

Пламенно любить. 
Не любя на свете, 
Лучше умереть. 
В юности ль прелестной 
Должно тигром быть? 
Нет! Творец небесный 
Создал нас любить. 
Не любя на свете, 
Лучше умереть. 
Сладких восхищений, 
Счастия богов, 
Райских наслаждений 
Ты творец — любовь. 
Не любя на свете, 
Лучше умереть. 
 
 

«ЮНЫХ ЛЕТ МОИХ ЖЕЛАНЬЕ…» 

 
 
Юных лет моих желанье 
В летах зрелых не сбылось, 
Непременное мечтанье 
Как мгновенье пронеслось. 
 
 
Я мечтал, что с другом нежным 
Буду время проводить; 
Буду в горе неизбежном 
Сердце с ним мое делить. 
 
 
Я мечтал в любови страстной 

9 

Чашу восхищений пить 
И с подругою прекрасной 
Небо в зависть приводить. 
 
 

«ВОТ РОДИНА МОЯ…» 

 
 
Вот родина моя… Вот дикие пустыни!.. 
Вот благодарная оратаю земля! 
Дубовые леса, и злачные долины, 
И тучной жатвою покрытые поля! 
 
 
Вот горы, до небес чело свое взносящи, 
Младые отрасли Рифейских древних гор, 
И реки, с пеною меж пропастей летящи, 
Разливом по лугам пленяющие взор! 
 
 
Вот окруженные башкирцев кочевьями 
Озера светлые, бездонны глубиной, 
И кони резвые, несчетны табунами 
В них смотрятся с холмов, любуяся собой!.. 
 
 
Приветствую тебя, страна благословенна! 
Страна обилия и всех земных богатств! 
Не вечно будешь ты в презрении забвенна, 
Не вечно для одних служить ты будешь паств. 
 
 

10