Ах,зубы!

А.П. Чехов 
 

 
 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 

АХ, ЗУБЫ! 

 

 
 
 
 

Москва 
ИНФРА–М 
2015 

1 

АХ, ЗУБЫ! 

У Сергея Алексеича Дыбкина, любителя сценических искусств, болят зубы. 
Но мнению опытных дам и московских зубных врачей, зубная 
боль бывает трех сортов: ревматическая, нервная и костоедная; 
но взгляните вы на физиономию несчастного Дыбкина, и вам ясно станет, что его боль не подходит ни к одному из этих сортов. 
Кажется, сам чёрт с чертенятами засел в его зуб и работает там 
когтями, зубами и рогами. У бедняги лопается голова, сверлит в 
ухе, зеленеет в глазах, царапает в носу. Он держится обеими руками за правую щеку, бегает из угла в угол и орет благим матом... 
– Да помогите же мне! – кричит он, топая ногами. – Застрелюсь, чёрт вас возьми! Повешусь! 
Кухарка советует ему пополоскать зубы водкой, мамаша – 
приложить к щеке тертого хрена с керосином; сестра рекомендует одеколон, смешанный с чернилами, тетенька вымазала ему 
десны йодом... Но от всех этих средств он провонял лекарствами, 
поглупел и стал орать еще громче... Остается одно только неиспробованное средство – пустить себе пулю в лоб или, выпивши 
залпом три бутылки коньяку, обалдеть и завалиться спать... Но 
вот наконец находится умный человек, который советует Дыбкину съездить на Тверскую, в дом Загвоздкина, где живет зубной 
врач Каркман, рвущий зубы моментально, без боли и дешево – по 
своей цене. Дыбкин хватается за эту идею, как пьяный купец за 
перила, одевает пальто и мчится на извозчике по данному адресу. 
Вот Садовая, Тверская... Мелькают Сиу, Филиппов, Айе, Габай... 
Вот, наконец, вывеска: «Зубной врач Я. А. Каркман». Стоп! Дыбкин прыгает с извозчика и с воплем взбегает наверх по каменной 
лестнице. Давит он пуговку звонка с таким остервенением, что 
ломает свой изящный ноготь. 
– Дома? Принимает? – спрашивает он горничную. 
– Пожалуйте, принимают... 
– Уф! Снимай пальто! Скоррей! 
Еще минута, и, кажется, голова страдальца окончательно лопнет от боли. Как сумасшедший, или, вернее, как муж, которого 
добрая жена окатила кипятком, он вбегает в приемную, и... о 
ужас! Приемная битком набита публикой. Бежит Дыбкин к двери 
кабинета, но его хватают за фалды и говорят ему, что он обязан 
ждать очереди... 

2 

– Но я страдаю! – кипятится он. – Чёрт возьми, я переживаю 
ужасные минуты! 
– Мало ли что! – говорят ему равнодушно. – Нам тоже не весело. 
Мой герой в изнеможении падает в кресло, хватается за обе 
щеки и начинает ждать. Его лицо точно в уксусе вымыто, на глазах слезы... 
– Это ужасно! – стонет он. – Ох, уми–ра–а–ю! 
– Бедный молодой человек! – вздыхает сидящая возле него 
дама. – Я страдаю не меньше вас: меня родные дети выгнали из 
моего же собственного дома! 
Никакая финансовая передовая статья, никакой спектакль с 
благотворительного целью не могут быть так возмутительно 
скучны, как ожидание в приемной. Проходит час, другой, третий, 
а бедный Дыбкин всё еще сидит в кресле и стонет. Дома давно 
уже пообедали и скоро примутся за вечерний чай, а он всё сидит. 
Зуб же с каждой минутой становится всё злее и злее... 
Но вот проходит мучительная вечность и наступает очередь 
Дыбкина. Он срывается с кресла и летит в кабинет. 
– Бога ради! – стонет он, падая в кабинете в кресло и раскрывая рот. – Умоляю! 
– Что–с? Что вам угодно? – спрашивает его хозяин кабинета, 
длинноволосый блондин в очках. 
– Рвите! Рвите! – задыхается Дыбкин. 
– Кого рвать? 
– А, боже мой! Зуб! 
– Странно! – пожимает плечами блондин. – Мне, г. шутник, 
некогда, и я прошу вас сказать: что вам угодно? 
Дыбкин раскрывает рот, как акула, и стонет: 
– Рвите, рвите! Кто умирает, тому не до шуток! Рвите, бога 
ради! 
– Гм... Если у вас болят зубы, то отправляйтесь к зубному врачу. 
Дыбкин поднимается и, разинув рот, тупо глядит на блондина. 
– Да–с, я адвокат!.. – продолжает блондин. – Если вам нужен 
зубной врач, то отправляйтесь к Каркману. Он живет этажом ниже... 
– Э–та–жом ни–же? – поражается Дыбкин. – Чёрт же меня 
возьми совсем! Ах, я скотина! Ах, я подлец! 

3 

Согласитесь, что после такого пассажа ему остается только 
одно: пустить себе пулю в лоб... если же нет под руками револьвера, то выпить залпом три бутылки коньяку и т. д.