Шемякин суд, или последнее междоусобие удельных князей русских. Часть 2

иди
 ПОСЛЕДНЕЕ МЕЖД0УС0Б1Е
        УДФЛЬНЫХЪ ;




                дшлавй ?УИЗШй>




 ИСТОРИЧЕСКИ РОМАМ Ъ XV СТОЛ5Т1Я.

СОЧ HHEHIE
■ Павла Свинъина.

           Съ добрымъ по думьцею Князь высока стола додумается, а съ лнхимъ думьцею думаегпъ, и мала* го стола лищеп-ь будешь.
С го «о о Зггтогггггхж.



ЧАСТЬ ВТОРАЯ.



МОСКВА.
Въ Типогрдфти Н. Степанова. т “18527         ..

Печатать позволяется
с* гпьмЬ; чтобы по напечатан»! до выпуска изъ Типографии представлены были въ Цетурный Ко-мшиешъ injj« экземпляра. Москва, 1852 года, Января 27 дня.
Профессора, Цен с оръ и Каъалеръ Ifeaw Смгиревъ.

        ГЛАВА L

Возвращение Велик аго Князя в® Москву. — Свн-даше с® матерью. — Вельяминов® узнает® о по* молвк® Велнкаго Князя съ Еленок. — ВстпрЬ* на Басмы. — Возведенге Уланъ-Царевичем® Ва-снлья на Великокняжеский престол®. — Коронование регалиями Мономаха. — Слух® о избран г и матерью другой невьсты для В асилья. — Вели* К1Й Князь соглашается на сей выбор® вопреки своему Ои®щанпо. Важный причины сей перем'Ь* пы.—Собрате прекраснейших® дЬвнцъ со всего Государства. — Таинственный выбор® Heat* сшы, — Басил ш поражен® красотою Елены. — Провозглашенге в® Собор® Марьи Ярославны нареченною невьстою Велнкаго Князя. — Боярин® Овин® считает® себя обиженным® — оставляет® Москву,



  ИзвЪсппе, полученное Ханомъ чрезъ нарочнаго Саунча (*) о бысшрыхъ дви-жентяхъ кт Сараю браша его Кичимъ* Ахмета, провозгласившаго себя Мон
С) Саунчъ, Сеуячь, отличается ошъ гонца тЪмь, что быдъ отправллемъ съ одними важными въсшямн.

*

гольскимъ Царемъ , было причиною, что охота прекратилась гораздо ра-н*е обыкновеннаго, и Великш Князь получилъ дозволение возвратиться въ Москву. Уб*дясь опытомъ въ мстительности Юртя и Тегини, для ко-ихъ, казалось, ничего не было свя-щеннаго, Василтй Васильевичь испро-силъ у Хака дозволенте усилить дружину, долженствовавшую сопутствовать Уланъ-Царевичу, который отправлялся съ нимъ въ Москву, дабы торжественно посадишь его на Ве-ликокняжескш Пресшолъ. МЬра сей предосторожности была составлена въ робкомъ ум* Боярина Овина, который для личной своей безопасности жершвовалъ спокойсшвдемъ и благоден-ствхемъ н*сколькихъ тысячь сограж-данъ; ибо Монголы, *здивпне въ Россию для утверждения Князей на ихъ насл*д-ственныхъ, или жалованныхъ пресгпо-лахъ, походили бол*е на разбойниковъ, чЬмъ на защитниковъ или покрови

телей. Не было злодейства, неистов* ства, которое они бы не позволяли себе въ земле Русской для умножения своей добычи и для удовлетворен!я ма-лейшихъ прихотей, а потому увеличение хотя однииъТатарпномъ свиты Посольской—-было увеличетемъ разорентя и бедствт отечества. Напрасно Вель-яминовъ представдялъ все cie на видъ Великому Князю, напрасно онъ утверждал* еще, что не должно много полагаться на защиту Монголов* въ случае непр!ятельскаго нападешя. »Онп не прольюгаъ за насъ ни капли крови, говорплъ онъ, когда еще идутъ съ пустыми руками; другое дело на обрат-номъ пути: будут* биться, какъ львы, для сохранен!!! награбленныхъ у насъ сокровищь.4 Великш Князь чувствовалъ истину сихъ словъ; но, по малодушгю своему или робости, согласовался съ прогпивнымъ мнешемъ Боярина Овина, который доказывалъ еще, что чЬмъ многочисленнее будет* дружина Та-

б

шарская, шемъ яснее покажется милость и расположение Хана, а признаться — онъ более всего думалъ, что утвердишь и усилишь т±мъ собственное свое вл1яше на Великаго Князя и на весь Дворъ Московский, что, вида дружбу его съ Уланъ-Царевичемъ, никто не посмеешь ему ни въ чемъ противоречить.

  Уланъ-Царевичъ действительно былъ назначенъ въ cie прибыльное посольство по ходатайству Боярина Овина; за что и даль ему обещате потворствовать всемь его дейсппяямъ. Еслибъ Хань не вынужденъ былъ ограничишь свиту его пятью сотнями воиновъ, имея самъ надобность противопоставить сколь можно более силы многочисленному войску Кичимъ-Ахмета; то Уланъ - Царевичь отправился - бы въ Москву съ порядочною армгей. Столько нашлось охотниковъ сопутствовать ему въ семь походе, хо-

шя всЬ знали о продолжительности и трудности онаго!
  Сшранствоваше нашихъ Русскихъ изъ Сарая въ Москву продолжалось бо-л±е двухъ мЪсяцевъ, не смотря на величайшее всЪхъ нетерпЬше. Не столько ужасныя грязи останавливали ихъ въ пути, сколько недосташокъ въ про-довольсшвш: потому чшо они находили большую чаешь селъ и деревень, мимо коихъ должно было имъ проезжать , пустыми и разоренными, и Татарские наездники вынужденными находились разсыпаться во в ci стороны на весьма дальнее пространство, чтобъ доставать хл'Ьба или молока для уто-лешя голода.
  Ташаринъ въ то время, какъ и теперь, былъ сколько прожорливъ въ изобилш, столько уьгЬренъ въ нуж-дЪ: нисколько глотковъ сыворотки или горсть муки, разболтанной въ водЬ — достаточны для продовольствия его на цълый день. О соли они

мало заботились. Не смотря на то, бедные Русскте крестьяне убегали въ лЪса при появлении одного Татарина въ многочисленную деревню. Столько страшились они сихъ варваровъ, которые, хотя шли друзьями по зем-лЪ Русской, но позволяли себь вс! неистовства ожесшоченнаго врага; не рЬдко для забавы поддавали на дротики Д’Ьшей, не успЪвшихъ ошъ нихъ спрятаться, или пускали сшрКлы въ догоню женщинъ, бЬжавшихъ скрыться. ВКсти о сихъ злод-ьйствахъ передавались впередъ и въ стороны съ быстротою молша, и въ деревняхъ дЪлались соломенные маяки, которые зажигались, какъ скоро показывался Татарский или Княжескш вершникъ. Можно было полагать, что возвращение Вастпя въ Poccito, сопровождаемое та-ковымъ наси.пемъ н б^дсппиемь, долженствовало возбудить негодоваше или ропошъ въ народЪ; но какъ подобный дЪиствхя претерпевались имъ безпре-

сгпанно и ошь ничшожныхъ гонцевъ, насылаемыхъ изъ Орды въ Росстю: шо страдать ошъ Монгольскаго Царевича, или Великаго Князя, казалось удЪломъ лучшимъ, необходимыми Въ шакомъ порабощении, въ такомъ унижеши ума и чувствъ находилось бедное наше отечество!
  Какъ .забилось Русское сердце, когда изъ за темнаго бора показались светлый маковки матушки Москвы; съка-кимъ усерд!емъ последовали вс£примеру Великаго Князя и, вслпавъ съ коней, положили по три земныхъ поклона первому кресту, блестевшему на Соборной церкви Симонова монастыря! Въ избытка чувсшвъ и мечташй никто не го-ворилъ ни слова: казалось, всякой боялся проглядеть какой ннбудь кусшо-чикъ, какую ни есть примЪту, носившую для него милое, приятное воспо-вшнаше; всЪ забыли о трудахъ и го-ресгаяхъ, ими прешерпЪнныхъ. Великш Князь мечшалъ о приближен! и радосш-

ной минуты свидантя съ матерью , которую онъ любилъ со всею нежностью свободнаго сердца. Бояринъ Овинъ виделъ уже всехъ Бояръ Московских*., низко преклоняющихъ лредъ НИМЪ ВЫИ, и уже назначаюсь опалы своимъ непртя-шелямъ. Онъ вспомнилъ объ Елене потому только, что не льзя было отделить ее ошъ мысли — что помощью ел онъ скоро возвысится на первую степень силы и могущества, надеясь съ именемъ тестя Княжескаго прибрать въ свои руки бразды государ-сшвеннаго правлены, а зятю своему оставишь одно титло Великаго Князя. Но если отецъ жершвовалъ честолюбию сладосшнымъ чувошвомъ любви родительской, забылъ дочь, пламенно его любившую, дочь—образецъ красоты и добродетели; въ заменъ того былъ человВкъ, кошораго все благополучие, вся отрада возвращения на родину основывались на счастш увидеть обожаемую имъ Елену, сказать ей,