Журнал Российского права, 2000, № 8


                Журнал




            РОССИЙСКОГО ПРАВА



Учредители:
Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации

Юридическое издательство «Норма»

Основан в 1997 году


Выходит ежемесячно

Издатель:
Издательская группа НОРМА—ИНФРА^М

    Жизнь государства в поступательном ее ходе величественна, как широко разливающаяся река; остановись течение ее, и она обратится в лед или в болото.
И. Мюллер



Содержание

Наши интервью
Во имя укрепления российской государственности. На вопросы редакции отвечает Е. Б. Мизулина..........3
Российское законодательство: состояние и проблемы
Б. Г. Манов, Г. В. Кирсанов. Противоправность действий чеченских бандформирований с точки зрения международного и внутригосударственного права ....................... 9
А. В. Цихоцкий. Государственное принуждение в механизме обеспечения эффективности гражданского судопроизводства................18
А. Ф. Нуртдинова. Прекращение работы в связи с невыплатой заработной платы: попытка правового анализа.........................27
Е. Г. Комиссарова. Уступка права требования в институте гражданско-правовой ответственности........40
Законодательство субъектов Российской Федерации
Г. Т. Ермошин. Как формируется законодательство субъектов Российской Федерации в сфере образования.............................50

Экология и право
Е. Ю. Чмыхало. Правовая охрана сельскохозяйственных угодий...59

Россия и международно-правовое пространство
В. А. Толстик. Общепризнанные принципы и нормы международного права в правовой системе России ... 67
Н. П. Голубецкая. Новые задачи природоохранной политики в условиях изменяющегося положения в Европе........................... 78

Теория права
И. Л. Бачило. Проблемы гармонизации в законодательстве..........84
М. И. Байтин, О.В. Яковенко. Теоретические вопросы правовой процедуры........................... 93
Комментируем действующее законодательство

Журнал российского права № 8 —2000

А. А. Кузьмишин. Основания возникновения представительства и полномочия в гражданском праве.....103
Трибуна молодого ученого
Ю. О. Кулешова. О понятии кредито-

pa по российскому гражданскому праву........................112
Ф. О. Богатырев. Пределы прав залогодателя как собственника при залоге предприятия..................117
Парламентский дневник
Хроника законодательной деятельности Государственной Думы.
Май .........................121
Система электронного распространения правовой информации: пути развития.....................123
Парламентские слушания
Забота о ветеранах...........124
Первый шаг к созданию ювенальной юстиции......................125
Отдых — проблема государственная .........................125
Их опыта зарубежных стран
В. А. Иовенко. Конституционное правосудие в Латинской Америке..127
Из истории российского права
И. А. Кравец. Правовой статус депутатов Государственной Думы и выборных членов Государственного совета в свете теории народного представительства............136
Е. А. Юртаева. Законодательная техника и основы языкового оформ
ления законодательных актов в Российской империи ............ 145
Русская судебная риторика
Н. П. Карабчевский. Дело Имшинец-кого ....................... 155
Юридическая жизнь. Хроника
Л. Н. Васильева. Взаимоотношения федеральных и региональных органов исполнительной власти: пути совершенствования ................162
Н. Г. Кулакова. Тема конференции — предупреждение групповых и организованных форм преступной деятельности несовершеннолетних.167
Как разрешать имущественные споры? .........................169
Памяти Бориса Максимовича Кома-ринца........................170
Рецензии
А. В. Шавров. Новый учебник всеобщей истории права и государства. 171
В. А. Кряжков, В.А. Сивицкий. Каким быть закону об уставном суде субъекта Федерации?..........172
Новые книги

Г. М. Фролов. Справочное издание о российском законодательстве....175
Издательство “Норма” выпустило в свет ....................... 176

Перечень сокращений, принятых в журнале, см. на с. 66.


Журнал российского права № 8 —2000

Содержание номера на английском языке публикуется на с. 177.


В эпиграфе номера приведено высказываение Иоганнеса Петера Мюллера (1801-1858) — немецкого естествоиспытателя, иностранного члена Петербургской академии наук.

НАШИ ИНТЕРВЬЮ






Во имя укрепления российской государственности



      Образование семи федеральных округов, споры вокруг изменения порядка формирования Совета Федерации, а также возможности отстранения от должности руководителей регионов, нарушающих требования Конституции РФ, и роспуска законодательных собраний, принимающих акты, идущие вразрез с федеральными законами, вновь пробудили интерес к необходимости совершенствования действующего Основного закона Российской Федерации. Об этом говорят сегодня политики, депутаты, ученые. Однако многие вопросы, связанные с внесением в Конституцию РФ поправок, дополнений, воспринимаются неоднозначно. Свидетельство тому — беседа нашего обозревателя Юрия Звягина с депутатом Государственной Думы, заместителем председателя Комитета по законодательству, доктором юридических наук Е.Б. Мизулиной.

  — Елена Борисовна, не связываете ли вы последние инициативы Президента РФ В. В. Путина с намерением осуществить конституционную реформу?
  — Во всяком случае, многие политики, юристы отмечают, что реформировать государственную систему без изменений Основного закона России нельзя.
  Начинания нового главы государства попали на благодатную почву. Известно, что в течение последних лет ныне действующая Конституция подвергалась постоянной критике. Так что заявлять, что требования внести в нее изменения или даже пересмотреть отдельные положения стали звучать только сегодня, нельзя. Другое дело, что прежде эти пожелания дискутировались в рамках, если можно так выразиться, различного рода групп по интересам. В том числе и среди юристов. Ныне в разговоре о совершенство

вании конституционных норм произошел некий качественный сдвиг. И Президент РФ волей или неволей дал дополнительный тому толчок.
  Характерно и другое. Среди специалистов нет дискуссий о том, нужны ли поправки, дополнения, изменения в действующую Конституцию РФ. Разговор принял иной характер: что именно должно вноситься в первую очередь, в каком порядке и так далее.
  О назревшей необходимости модернизации Конституции РФ заговорили даже те, кто непосредственно ее писал. А это уже много значит.
  — Насколько я знаю, у вас свой взгляд на конституционный процесс, имевший место в России...
  — В отличие от многих своих коллег я считаю, что потребность проведения конституционной реформы в России назрела давно. Более того, реформа, по существу,

Журнал российского права № 8 —2000

3

ству, началась в 90-х годах. Конституция 1993 года лишь закрепила назревшие демократические преобразования. Им мы все обязаны депутатам Верховного Совета СССР последнего созыва, депутатам Верховного Совета РСФСР, первым президентам СССР и РСФСР.
  — Что было главным при осуществлении конституционной реформы?
  — Уничтожение дуализма права. До 1990 года в России реально существовали две системы права. Одна, основанная на нормах КПСС и распространявшаяся только на членов Коммунистической партии. И другая, основанная на Конституции и законах. Причем партийное право имело приоритет по отношению к Конституции и законам.
  Более того, Конституция без партийной ответственности, без партийной дисциплины сама по себе работать не могла. Конечно, прямых записей об этом в конституциях не было. Но не требуется особого искусства интерпретации, чтобы понять имевшиеся во всех советских конституциях официальные нормы о роли КПСС как ядра, как руководящей и направляющей силы иначе как официальное признание допустимости одновременного существования и партийного права, и права, основанного на Конституции и законах.
  Сам факт ожесточенной борьбы, с которой столкнулось общество при внесении поправок в Конституцию именно в этой части, где речь шла о КПСС как ядре и направляющей силе в политической системе, включая органы государственной власти и общественные организации, свидетельствовал о том, что существование дуализма права было в России реальностью.
  Благодаря поправкам 1990 года Конституция РСФСР 1978 года

впервые в истории России стала единственным источником права для всех граждан, независимо от того, входили они во власть или нет. Роль этого факта для развития правовой системы нашей страны трудно переоценить.
  — Как я понял, конституционный процесс вы считаете предрешенным, естественным?
  — Да, поскольку вызван он был требованиями времени, развитием общества в целом. Другое дело, что не все доведено до конца.
  Хотела бы обратить ваше внимание на то, что конституция в любом обществе, и в России в частности (здесь мы не исключение — наша история это доказала), является самым простым и одинаково доступным для каждого гражданина источником информации о том, какими правами он обладает, живя в данном обществе и государстве, что он вправе требовать от государства, какие обязанности на него возлагаются.
  Действительно, единый для всех граждан и доступный в одинаковой мере каждому закон, каким по сути является конституция, в состоянии знать и понять каждый человек. Но вряд ли кто возьмется гарантировать одинаковое прочтение, тем более понимание, любого закона каждым гражданином. А, как известно, воспользоваться тем или иным правом можно только тогда, когда ты о нем знаешь.
  Нас долгое время убеждали и убеждают до сих пор, что незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение. Но Конституция приучает нас еще и к другому правилу, не менее важному. Незнание закона освобождает и от права.Тот, кто не знает о своих правах, тот на них не настаивает.
  — Увы, большинство наших сограждан не только не читали

Журнал российского права № 8 —2000

4

ныне действующей Конституции, но и вообще плохо представляют ее необходимость в огромном потоке законов.
  — Что ж, такова степень правовой образованности населения. В этом вина предыдущей власти, и здесь нелишне напомнить, что исторически конституция приобрела самостоятельное значение как всеобщий источник права в Римской империи в III-IV веках именно тогда, когда исчезло деление граждан на римлян и не римлян, когда исчезло деление права на «юс цивиле» — право для римских граждан — и «юс генциум» — право для неримских граждан.
  С принятием Конституции 1993 года в наш оборот вошли многие правовые понятия, институты: многопартийность, парламент, свободные выборы, Уполномоченный по правам человека, Конституционный Суд, несменяемость суда, суд присяжных. Эти понятия, как и многие другие, не могли бы появиться, не стань Конституция РФ главным источником права.
  Хотела бы отметить и еще одно обстоятельство. Из-за множества внесенных в Конституцию РСФСР 1978 года изменений на 1 января 1993 года она стала очень «громоздкой».
  Конституцию Российской Федерации 1993 года отличает легкость текста.
   — Итак, вы видите немало положительного в Конституции 1993 года?
  — Практически никто не отрицает, что с точки зрения построения, логики, формулировок, которые в ней содержатся, она выгодно отличается от предыдущей.
  Но главное для судьбы права в России заключается в статье 15. В ней сказано: «Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации».

  Последнее трудно переоценить. До этого Конституция РСФСР не имела прямого действия и рассматривалась по старой привычке как декларативный нормативный акт, приобретающий обязательную юридическую силу только при появлении норм отраслевого законодательства. Не случайно долгие годы на Конституцию не ссылались суды.
  Как человек, который восемь лет проработал в областном суде, могу сказать, что ссылка на Конституцию считалась даже где-то недостатком. Предпочтительно было сослаться на инструкцию, на приказ, но не на Конституцию Российской Федерации.
  И только после того, как Конституция Российской Федерации 1993 года в статье 15 впервые закрепила, что нормы Конституции имеют прямое действие и применяются на всей территории России, это стало как бы отправным моментом, когда и суды, а затем и другие органы государственной власти начали напрямую применять Конституцию. Первыми официально стали на нее ссылаться суды, особенно с 1995 года, когда 31 октября появилось постановление Пленума Верховного Суда РФ о порядке применения Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия. Это историческое событие опять же трудно переоценить.
  Впервые, только представьте, — впервые, и суды, и граждане, и органы власти стали измерять свои действия, решения, поступки единым мерилом — Конституцией. И сегодня мы, в том числе и в Государственной Думе, можем услышать совершенно справедливые и железные аргументы: те или иные действия не соответствуют Конституции Российской Федерации, выходят за ее рамки...
  Вряд ли кто будет спорить с тем, что индекс цитируемости

Журнал российского права № 8 —2000

5

Конституции, обращений к ней в спорных ситуациях неизмеримо возрос.
  Никогда еще в истории России ее Конституция не пользовалась такой популярностью, как сейчас.
  — И тем не менее вы далеки от мысли, что ныне действующий Основной закон Российского государства — предел совершенства...
  — Естественно. Время обнажило и ряд погрешностей в Конституции 1993 года.
  К сожалению, многие ее положения, причем принципиально существенные, не исполняются. Хотя органы государственной власти зачастую и ссылаются на Конституцию, но скорее с целью оправдать с ее помощью свои действия, нежели неукоснительно ее соблюдать. Можно сказать, что проблема сегодняшней Конституции в том, что наблюдается «потребительское» отношение, нежели уважительно-трепетное, к конституционным нормам.
  Такое отношение, на мой взгляд, обусловлено в первую очередь общей правовой культурой, неясностью представлений о праве и Конституции, прежде всего тех, кто отправляет государственную власть.
  И хуже всего, что пример игнорирования Конституции подавал первый президент России. Он считал, что крепкая власть возможна только тогда, когда она безгранична. Иначе говоря, власть у того, кто в ней не ограничен. Никаких сдержек и противовесов быть не должно. А вот это — заблуждение. На мой взгляд, ответственность и власть кое-кем воспринимаются как антиподы. Между тем, Конституция — это ответственность для власти, источник ее ограничения и для президента, и для парламента, и для всех иных органов государственной власти.

  Подтверждение этому можно найти, прежде всего ссылаясь на опыт президентской власти. Тут и вульгарное, расширительное толкование в свою пользу различных норм Конституции, и это пресловутое повсеместное упоминание ссылки на статус Президента как гаранта Конституции Российской Федерации.
  Кстати, опыт применения именно статьи 80 Конституции Российской Федерации со всей очевидностью доказывает, сколь опасны декларативные, неопределенные, допускающие множественное толкование нормы Конституции Российской Федерации. Фактически эта статья стала «пропагандистской».
  Не должно быть в Конституции Российской Федерации, тем более в Конституции прямого действия, ничего лишнего, декларативного, противоречивого, — власть всегда использует эти декларации, излишества, неопределенности в свою пользу.
  Поэтому, когда я сказала, что нынешняя Конституция во многом освободилась от недостатков предыдущих, то вовсе не имела в виду, что она идеальная. К сожалению, декларативные нормы ослабили ее действенность, потребовали совершенствования.
  Мы все были свидетелями, как гарант Конституции, будучи убежденным в том, что никто и ничто его не может ограничить, неоднократно создавал в процессе применения самой Конституции политические кризисы. Это было и при назначении и освобождении Председателя Правительства. Это мы видели и в ситуации с Генеральным прокурором.
  Мы неоднократно оказывались на грани жесточайшего политического кризиса. А ведь Конституция последнего не должна допускать.
  Трудно исполнимыми являются и правила об отрешении от дол

Журнал российского права № 8 —2000

6

жности Президента РФ. Впечатление такое, что и они учинялись для проформы, для доказательства бессилия парламента во взаимоотношениях с Президентом.
  Совершенно очевидно, что глава государства, как и любой другой представитель власти в России, только тогда подчиняется нормам Конституции, когда знает, что за нарушение ему грозит отстранение от должности.
  — Какие же изменения в ныне действующей Конституции вы считаете первоочередными?
  — О них подробно говорилось на парламентских слушаниях, которые проводились предыдущим составом палаты в конце прошлого года.
  Государственной Думе третьего созыва необходимо изучить сделанные нами выводы и дать ответ, как она смотрит на уже поставленные вопросы. Следует ли переписывать Конституцию или же можно ограничиться отдельными поправками в главы 3 и 8?
  Если согласиться с необходимостью переписывания Конституции в целом, то как обеспечить представительный характер Конституционного Собрания Российской Федерации, чтобы избежать тех ошибок, которые были допущены при подготовке нынешнего варианта Конституции Российской Федерации? Если же согласиться с необходимостью внесения поправок в главы 3 и 8 действующей Конституции, то какими должны быть эти поправки? Что сегодня является для общества наиболее актуальным, какой должна быть последовательность принятия этих поправок?
  Для того чтобы ответить на вопрос о том, нуждается ли нынешняя Конституция в ревизии или всего лишь во внесении какого-то пакета поправок, нам нужно попытаться обобщить не только негативный опыт применения Кон

ституции, но и все положительное.
  В Комитет по законодательству и судебно-правовой реформе Госдумы прошлого созыва поступило несколько десятков поправок, предложений. Большинство из них сводится к необходимости перераспределения ограничения полномочий Президента РФ с одновременной передачей дополнительных полномочий Государственной Думе. Авторы таких предложений исходят из тезиса, что у Президента РФ по Конституции больше полномочий, чем у какого-либо другого органа власти.
  С этим не могу согласиться. Нет у Президента РФ полномочий, которые он мог бы осуществлять произвольно.
  Я попыталась классифицировать все полномочия Президента, предусмотренные в Конституции, и выявила, что ряд из них он осуществляет исключительно в соответствии с федеральными конституционными законами или федеральными законами. Стало быть, правомерно, и любой произвол со стороны главы государства можно ограничить. Это не всегда соблюдалось. Словом, нужны ограничения, а также нужны нормы, регламентирующие порядок исполнения его полномочий.
  Далее идут полномочия, которые он делит с другими органами власти: с Государственной Думой, Советом Федерации, Правительством. Здесь так же нет единого подхода, необходимой системы.
  Следующаяя группа полномочий связана с тем, что в самой Конституции РФ содержатся отсылки к другим статьям Основного закона Российского государства, где есть ограничения для осуществления полномочий Президента.
  И наконец, еще одна группа, в которой нет указания на закон, отсылки к какому-то другому органу государственной власти. Но

Журнал российского права № 8 —2000

7

даже и эта группа заключена в определенные конституционные пределы и не допускает произвольного отправления конституционных полномочий Президента. А вывод предельно прост: у Президента нет полномочий, которые он мог бы осуществлять произвольно. Каждое заключено в определенные конституционные пределы. Надо добиваться, чтобы так было и на практике.
  Необходим пересмотр полномочий Совета Федерации и Государственной Думы. К сожалению, нынешняя Конституция дает им возможность нередко уходить от прямых обязанностей, а то и расширять собственные полномочия путем принимаемых регламентов.
  Не могу не обратить внимания на бессистемную законодательную деятельность, на необеспечение законодательной инициативы, на принятие постановлений, страдающих обилием рекомендаций всем, кому пожелаем. Таким образом, Конституция и здесь не служит ограничением.
  Огромное число претензий к Основному закону российского государства идет из краев, областей, республик. Анализ предлагаемых поправок, поступивших со стороны субъектов права законодательной инициативы (прежде всего, речь идет о законодательных, представительных органах субъектов Федерации), свидетельству

ет о пренебрежительном отношении к самому процессу изменения Конституции РФ. Поправки, дополнения оформляются безграмотно, небрежно. При таком отношении рассчитывать на обстоятельное, серьезное осуществление поправок в Конституцию нельзя.
  — Так все-таки, как и кем должна вестись работа над совершенствованием Основного закона Российского государства?
  — Какие бы и кем поправки в Конституцию не готовились, они должны сначала анализироваться в Государственной Думе. Без мнения этой палаты не может идти работа, главная цель которой — укрепление российской государственности.
  Именно так я понимаю задачу, стоящую сегодня и перед наукой, и перед парламентариями. И очень надеюсь, что работа над совершенствованием Основного закона Российского государства станет процессом укрепления согласия и единства в обществе, порядка и дисциплины.
  Нам нужны перемены, от которых выиграют все. И прежде всего — будущие поколения граждан России, которые не смогут выжить без усиления власти, ее ответственности перед людьми, ибо без доверия к власти государство не может быть сильным и влиятельным.

N®O

Журнал российского права № 8 —2000

^ РОССИЙСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО: СОСТОЯНИЕ И ПРОБЛЕМЫ ^





Противоправность действий чеченских бандформирований с точки зрения международного и внутригосударственного права



Б. Г. Манов, Г. В. Кирсанов

  Средства массовой информации ежедневно приносят сообщения о преступных действиях вооруженных бандформирований в Чеченской Республике, о гибели российских военнослужащих, тяжких страданиях мирного населения Чечни. Вместе с тем, эти эмоциональные сообщения практически не подкрепляются четким юридическим анализом происходящих событий. Попробуем показать противоправность действий бандформирований как с точки зрения основополагающих принципов современного международного права, так и норм внутригосударственного права Российской Федерации.
  Вооруженные действия бандформирований в Чечне против законных государственных учреждений, Вооруженных Сил и мирного населения образуют целый комплекс международно-противоправных деяний. В соответствии с современной доктриной международного права эти действия можно условно подразделить на международные преступления и пре
Маное Борис Григоръееич — ведущий научный сотрудник ИЗ и СП, кандидат юридических наук.
Кирсаное Георгий Владимироеич — выпускник юридического факультета МГУ.

ступления международного характера.
  Непосредственными объектами международных преступлений являются международный мир и безопасность — такой вывод можно сделать на основании анализа основных нормативных источников в этой сфере. К ним, прежде всего, относятся Устав ООН, уставы военных трибуналов в Нюрнберге и Токио и международных трибуналов по Руанде и бывшей Югославии. Устав Нюрнбергского военного трибунала впервые разделил международные преступления на три группы. Во-первых, преступления против мира, включая планирование, подготовку, развертывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений либо участие в общем плане или заговоре, направленных на осуществление любого из этих действий. Во-вторых, военные преступления, включая нарушение законов или обычаев войны, в том числе убийства, истязания, либо увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупированных территорий, убийства или истя

Журнал российского права № 8 —2000

9

зания военнослужащих, заложников, ограбление общественной и частной собственности. В-третьих, преступления против человечности, совершенные в отношении гражданского населения до или во время войны.
  В литературе по международному праву высказывалась точка зрения, в соответствии с которой субъектами международных преступлений выступают прежде всего государства. На наш взгляд, такая трактовка не была достаточно обоснована уже в период проведения Нюрнбергского и Токийского трибуналов, когда международному уголовному наказанию, вплоть до повешенья, были подвергнуты конкретные военные преступники — физические лица. Еще менее она соответствует современному международному праву, когда в рамках ООН уже разработан и одобрен статус постоянного международного уголовного суда, призванного повысить эффективность в борьбе с международной преступностью. Государственные органы, международные организации, общественность все чаще ставят вопрос о международной уголовной ответственности, в той или иной форме, различных лиц, занимавших или занимающих высокие должностные посты. Один из последних таких примеров — борьба за международное осуждение чилийского генерала А. Пиночета.
  Остановимся на первой группе международных преступлений — против мира. Чечня — субъект Российской Федерации и, следовательно, не является непосредственным членом международного сообщества, а значит и субъектом международного права и не может напрямую нести международно-правовой ответственности за агрессию.
  Однако руководители чеченских бандформирований виновны преж

де всего в том, что участвуют в «общем плане или заговоре”, направленных против самой Чечни как субъекта Российской Федерации, так и других ее составных частей, в частности, против Дагестана. Они участвуют в ваххабитском заговоре, направленном против территориальной целостности Российской Федерации. Это проявляется в засылке в Чечню наемников, поставках оружия, прямом финансировании из-за рубежа.
  Обратим внимание на некоторые факты. Примерно два года назад на территории Пакистана рядом с афганской границей начал действовать так называемый «Мировой фронт Джихада”. Участие в его создании и спонсировании принял ряд радикальных экстремистских организаций Саудовской Аравии, Ирана, Афганистана, Пакистана и некоторых других стран. Средства массовой информации свидетельствовали о связи с этим центром небезызвестного руководителя бандформирований арабского происхождения Хаттаба, создавшего в Чечне три центра подготовки боевиков. Известно также, что против федеральных сил в Чечне действуют иностранные наемники и ваххабиты — так называемый «Арабский легион” численностью в несколько сотен боевиков, добровольцы из Турции и других стран.
  Вторая группа — военные преступления. К действиям в Чечне относятся такие их составы, как убийства, истязания или увод в рабство гражданского населения, убийства или истязания военнослужащих, убийство заложников, ограбление общественной и частной собственности.
  Нюрнбергская классификация, конечно, в первую очередь имела в виду преступления, связанные с международным вооруженным

Журнал российского права № 8 —2000

10

конфликтом. Однако сегодня вряд ли возможно отрицать ее общегуманитарный характер. Более того, четыре Женевские конвенции 1949 года содержат общую ст. 3, в которой изложены минимальные стандарты поведения сторон в конфликте, не являющемся международным. В 1977 году конвенции были дополнены двумя протоколами. Второй из них называется: “Дополнительный Протокол, касающийся защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера”. Он применяется ко всем вооруженным конфликтам, “происходящим на территории какой-либо Высокой Договаривающейся стороны между ее вооруженными силами и антиправительственными вооруженными силами или другими организованными вооруженными группами, которые находятся под ответственным командованием, осуществляют такой контроль над частью ее территории, который позволяет им осуществлять непрерывные и согласованные военные действия и применять настоящий Протокол”.
  Таким образом, чеченские боевики напрямую несут ответственность за военные преступления. Проблема лишь в том, чтобы компетентные органы документировали эти преступления и своевременно представляли их на суд российской и международной общественности. Международная практика выработала такие формы разоблачения международных преступлений, как “Белая книга”. Такая публикация была бы уместна в отношении преступлений бандформирований в Чечне.
  Третья группа международных преступлений по Нюрнбергской классификации — преступления против человечности. Она также напрямую связана с преступными действиями бандформирований. За последние три года Чечню были вынуждены покинуть более 250

тыс. граждан. Свыше 800 тыс. ее жителей лишились работы, возможности получать пенсию и социальные пособия, реализовать свои политические права и свободы. Установлены многочисленные факты показательных расстрелов боевиками местных жителей за “содействие федеральным силам”.
  Нюрнбергские принципы получили всестороннее развитие в последующих международно-правовых документах — международных договорах и резолюциях международных организаций. В частности, согласно Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г. международно-противоправными признаются действия, совершенные с намерением уничтожить полностью или частично какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группы. Действия чеченских руководителей в отношении всего русскоязычного населения (которого там практически не осталось) как раз и являются преступлением геноцида.
  В литературе высказывалось мнение, что к международным преступлениям относится и международный терроризм. Это — сложное и комплексное явление, и для его понимания важное значение имеет Международная конвенция по предотвращению и наказанию актов терроризма 1937 г. (к сожалению, она не вступила в силу). В соответствии со ст. 1 этой конвенции под террористическими актами понимаются преступные действия, направленные против государства и имеющие целью или способные терроризировать определенных лиц или публику. Конкретизируя ее, ст. 2 включает в акты терроризма “преднамеренные действия, направленные против жизни, телесной неприкосновенности, здоровья или свободы государственных и общественных лиц”; пред

Журнал российского права № 8 —2000

11

намеренные действия, состоящие в причинении ущерба или уничтожении общественного имущества или имущества, предназначенного для общественного пользования; преднамеренное действие, способное подвергнуть опасности человеческие жизни путем создания общественной опасности; факт изготовления, добывания, хранения или снабжения оружием, боеприпасами, взрывчатыми веществами или вредоносными веществами в целях выполнения в какой бы то ни было стране нарушения, предусмотренного данной статьей.
  Выработкой специальных соглашений антитеррористического характера на глобальном уровне занимаются специализированные учреждения ООН, например, Международная Организация Гражданской Авиации (ИКАО). Эти соглашения во многом учитывают опыт Конвенции 1937 года. За всю историю существования специализированные учреждения выработали 11 универсальных конвенций и протоколов о борьбе с различными проявлениями терроризма на суше, море и в воздухе. Среди них можно выделить такие основополагающие документы, как Конвенция о преступлениях и некоторых других действиях, совершенных на борту воздушного судна 1963 года. Гаагская конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов 1970 года; Монреальская конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства; Конвенция о физической защите ядерного материала 1980 года и другие.
  Недавно, 9 декабря 1999 года, Генеральная Ассамблея ООН приняла Международную конвенцию

о борьбе с финансированием терроризма. Статья 2 этого соглашения предусматривает, что любое лицо совершает преступления, если оно любыми методами, прямо или косвенно, незаконно и умышленно предоставляет средства или осуществляет их сбор с намерением, чтобы они использовались, или при осознании того, что они будут использованы, полностью или частично, для совершения:
  а)  какого-либо действия, представляющего собой преступления согласно сфере применения одного из договоров, перечисленных в Приложении (Приложение содержит список из девяти конвенций);
  б)  любого другого деяния, направленного на то, чтобы вызвать смерть какого-либо гражданского лица или любого другого лица, не принимающего активного участия в военных действиях в ситуации вооруженного конфликта, или причинить ему тяжкое телесное повреждение.
  Нетрудно заметить, что такие террористические акты, как взрывы жилых домов и гражданских объектов в Москве, Буйнакске, Волгодонске, прямо подпадают под действие приведенных выше международных документов.
  Последние террористические акты против Российской Федерации, в частности, и практика терроризма в других государствах показывают, что стало трудно различать внутригосударственный и международный терроризм. Террористы в наше время зачастую имеют связи с зарубежными государствами и умело их скрывают, а последствия внутригосударственных террористических актов столь значительны, что они выходят за национальные рамки и наносят ущерб международным отноше

Журнал российского права № 8 —2000

12