Шемякин суд, или последнее междоусобие удельных князей русских. Часть 4

и л н
 ПОСЛЕДНЕЕ МЕЖДОУСОБ1Е
УДВЛЬНЫХЪ
ащяшй 5₽У©ЁШЦ2Ях»
 ИСТ0РИЧЕСК1Й 1’ОМАНЪ XV СТОЛ1Т1Я.

СОЧИНЕНГЕ
Павла Свинъина.

          Жена добра в!нецъ мужу своему н безпехталге.
            Слово о Данъилп ЗатоЯшхп.



ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ.



МОСКВА.
     Въ Тнпогрдфш Н. Степанова.

Печатать позволяется
сь пгЬмъ, чтобы по напечатал»! до выпуска изъ Типографии представлены были въ Пенсурный Ко* мишетъ три экземпляра. Москва, 1852 года, Февраля 16 дня.
Профессора, Цеасоръ и Кавалер-ь Иван» Снегирев».

            ГЛАВА I,



Первобытная дикость’ Вохтомской волости. —-Сокольник». — Раскольнингй скит» в» Шебол». — Опасность от» волков», — Таинства СкоП-цев». — Вельяминов» спасает» Елену от» изу-вьровъ. — Самъ подвергается опасности. — Спасен» Боярином» О вином». — Узнает» об» осл»-плетн и пльнь Великаго Князя. — Его отчаян ie. — Овнн» дает» Борису благословеше на брак» съ Еленою.—Жестокое условие и объшъ. — Боярин» Овин» — монах».



  Мы разешалнеь съ Вельяминовымъ вь УнорожЬ, когда онъ, побуждаемый не-шерпЪшемъ открыть сл^ды своей Елены, отправился въ Вохшомскт монастырь, куда перевезъ ее нзъ Унорож-ской обители Бояринъ Овинъ, еще разъ обманувшийся въ своихъ расче-тахъ, еще разъ разочарованный въ своихъ мечгпахъ о величии и слав!, для коихъ жертвовалъ онъ своею дочерью.

Если мЬсша вокругъ Вохшомы и до* ce.ib почитаются еще дикими и почти непроходимыми: то можно представить себь, каковыми были онЬна-задъ тому четыре сшолЬпня. Тогда страна ей являлась въ томъ есше-сшвенномъ первобыппи, въ какомъ вышла пос.гЬ всешрнаго потопа. Дикте зв^ри безопасно владели дремучими лЪсами и неприступными вертепами, хищный птицы ц-Ьлыми поколениями передавали свои гнезда, свигпыа на веков ыхъ дубахъ и вегпвистыхъ лисшвен-ницахъ; ручьи и потоки были запружены не хитрою рукою человека, для исполнетя утонченныхъ его желанш, но искуссгпвомъ пгЬхъ разумныхъ жителей земли и воды (бобровъ), коимъ сама природа была наставницею въ зодчесшвЪ (*). Вельяминовъ неоднократ

£.’) Галичскле Князья нмълн зд-ьсь свои бортники, бобровникн и еокольннки.

но останавливался, чтобъ дивоваться на любопышныя ст здашя, и обитатели водяных'ь чершоговъ смотр-Ь.ш на него безъ всякаго опасешя. Образъ человека, ошъ котораго вынуждены они бежать теперь не только изъ всей Россш, но изъ Сибири въ недосягаемые льды С±вернаго Полюса, не на-водилъ еще на нихъ никакого ужаса: они не знали еще, что драгоценная ихъ одежда, возбудивъ хищность въ чело-BtKt, скоро ихъ выгонишь изъ мирныхъ обишалищь.
  Не смотря на смышленность и хорошую память батрака, провожавшаго Бориса, они неоднократно теряли тропинку, проложенную сквозь дремуч!е л"Ьса, неоднократно должны были оставлять лошадей своихъ и ишши пЪшкомъ, или искать броду чрезъ шпрогая рЦки; не рЪдко, при ма.гЬЙшемъ в^трЪ, наво-дящемъ страхъ въ душныхъ борахъ за-вывашемъ своихъ и колыхашемъ вЪшвей,

дряхлыя старицы—в!ковыя сосны падали съ трескомъ и грохотомъ въ н!сколь-кихъ шагахъотъ наших! пушен:ествен-никовъ и заваливали дорогу. Къ счасгппо, сильные утренники оковали большое болото, которое пролегало къ жилищу Княжескаго бортника, находившемуся у истока р!ки Вохшомы; иначе должно было бы употребить нисколько дней для обходу сей непроходимой зыби.
  Русинъ выводилъ сокола, какъ сторожкая его собака возв!сшпла ему еще издалече о приближении нежданныхъ гостей. Скоро вышелъ къ нимъ на встречу пожилой, дородный мужикъ, съ редкою бородою, со впалыми, бледными щеками и всклокоченными на голов! волосами, никогда нечесанными Онъ недоверчиво поглядЬлъ на Бориса,


О И донын-Ь есть въ той сторон! мужики, ко-торые иккогда не чешутся, дабы пегнЁвшш хеъистага.

принявъ его вероятно за Шемякина Боярина; но когда сей послЪдшй ош-правилъ ему поклонъ отъ дяди Будая и показалъ его бадагъ, то Русинъ совершенно переменился, сделался ла-сковъ и привЫпливъ. Вельяминовъ, не шеряя времени, ошкрылъ ему причину своего пртЪзда. Сокольникъ на минушу призадумался, потомъ сказалъ: »Ну, Бояринъ, коли дядя Будай шебъ другъ: шо и мнё не довлЪешъ ошъ шебя скрывать, что о Пешровкахъ щлЁхалъ за боярышнею самъ Бояринъ Иванъ Дмшпр1евичь и огпвезъ ее въ Щебаловскш скишъ, гдё, слышно, приняла она уже Ангельски образъ. « Бёсшь cis, какъ громомъ поразила не-счастнаго Бориса. Онъ решился еще разъ увидишь Елену, сказать ей ванное просши, и отдохнувъ немного, пустишься въ Шебалы.
  — Нёнгь, Бояринъ, сказалъ Русинъ, вамъ съ батракомъ туда не добраться

проводника; коли кумъ Аншонъ откажется: то придется мнЪ самому съ вами тащиться!
  » Премного одолжишь, любезный, ош-вЪчалъ Бельяминовъ, ты не останешься безъ награды за шрудъ свой.
  — Не безпокойся, Бояринъ, мы люди сшараго обычая: послужимъ иэъ одного спасибо, не какъ нынЬ у васъ въ Галичу насмотрелся зимучи: что сшупилъ шагъ, то алтынъ, ч
  Сокольникъ поподчивалъ своихъ росшей, чЬмъ Богъ послалъ; между про-чимъ душистымъ медомъ, который доставлялся къ Двору Княжескому. Крупный зерна зеленаго цв-Ьша и благоухайте д-Ьлали оный отличнымъ и превосходнЬйшимъ предъ всЬми другими медами. Онъ показалъ Борису свои пасики, совершенно различима отъ ны-нЬшнихъ, но доставлявття медъ въ изобиши съ несравненно меныпимъ проти-ву нын±шняго трудомъ и попечешемъ.

Русину стоило только выдалбливать дупла въ шолстыхъ, старыхъ деревь-яхъ, коихъ внутренность обыкновенно бываешь гнила, и-* нисколько оныхъ держать въ готовности; а рои сами по себъ прививаются и усердно рабошаюшъ для хозяина, изготовив-шаго инь cie покойное пристанище. Такимъ о бра зо мъ природа стольже щедро и легко удовлетворяла прочимъ надобностямъ отшельника: р!ка доставляла ему въ изобилш рыбу, коею безъ малЪишаго труда ежедневно наполнялись мрежи, поставленный имъ единожды на быстринахъ; яйца водя-ныхъ пшицъ снабжали его продоволь-сшваемъ на цЪлый годъ для скоромныхъ дней, а брусника, поленика, голубика, малина, смородина и другтя ягоды, произрастающая въ неимовЪрномъ изобилш по лЬсамъ Вохтомскимъ, давали ему стольже здоровую, сколь и приятную пищу для остальнаго времени года.

Правду сказалъ Сокольникъ, чшо безъ его пособёя Вельяминову невозможно бы было продраться сквозь дремучее лЪса, пролегающее между Вохто-мою и Шебалою; онъ запутывался нисколько разъ и былъ очень радъ, когда достигли до рЪки Шуи, которую легко можно было узнать по необыкновенной чернотЪ водъ, медленно струящихся по тинистому руслу. Ни одного человЪческаго жилища не было на берегахъ сей рЪки, ни одна плодоносная долина, ни одинъ зеленый лужокъ не примыкалъ къ бе-регамъ ея. Кривыя вЪтвистыя деревья скрывали ее отъ самаго сёянёя солнца. Яаконецъ путешественники подошли къ тому мЪсту, гдЪ рЬка Шуя обрэ-зуешъ полукружёе, омывая изгибомъ симъ крутую, неприступную гору, покрыепую ветхими соснами и пихтами. Подмыепыя водою, съ шумомъ низвергаются онъ въ рЪку, или осша-