Новгородские акты XII—XV вв. Хронологический комментарий

В.Л. ЯНИН

НОВГОРОДСКИЕ АКТЫ 

XII—XV ВЕКОВ 

ХРОНОЛОГИЧЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙ

Монография

Москва

ИНФРА-М

2011

УДК 94(075.4)
ББК 63.3(2)4

Я62

Рецензенты:

С.М. Каштанов — доктор исторических наук;
Я.Н. Щапов — член-корреспондент АН СССР 

Янин В.Л.

Я62
Новгородские акты XII—XV веков. Хронологический 

комментарий : монография / В.Л. Янин. — М. : ИНФРА-М, 
2011. — 383 с.

ISBN 978-5-16-107859-4 (online)

В книге анализируется известный к настоящему времени комплекс 

новгородских актов (на пергамене и на бумаге), включающий 371 
документ XII—XV вв. Принятые в литературе даты этих документов во 
многих случаях приблизительны, а порой и неверны. Автор заново 
исследует эту проблему, привлекая широкий круг источников (летописи, 
материалы сфрагистики, исторической географии, денежных систем, 
генеалогии), и вносит существенные хронологические уточнения, 
необходимые для более правильного использования новгородских актов в 
исторических и филологических построениях.

Для историков, лингвистов, источниковедов, студентов и аспирантов 

исторических факультетов.

УДК 94(075.4)

ББК 63.3(2)4

ISBN 978-5-16-107859-4 (online)
© Янин В.Л., 1990, 2011

ФЗ № 
436-ФЗ

Издание не подлежит маркировке 
в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 1

ПРЕДИСЛОВИЕ 

Корпус новгородских актов XII—XV вв. (ГВНП) был подготовлен 
коллективом авторов под руководством С. Н. Валка и издан в 
1949 г.1 Он до сих пор остается незаменимым пособием при 
исследовании средневекового Новгорода, хотя время выявило и 
существенные его недостатки в передаче текстов, и неполноту 
воспроизведенных 
в нем материалов. За 
четыре 
десятилетия, 
прошедшие с момента этой публикации, в архивах отыскано немало 
новых документов, а в литературе разными авторами 
предлагались порой весьма существенные, но иногда и противоречивые 
хронологические коррективы для многих актов. Все это делает 
актуальной подготовку нового сводного издания актовых материалов Новгорода. Не менее важным представляется предваряющее 
такое издание обсуждение принципиальных вопросов классификации, атрибуции и датировки учтенных к настоящему 
времени 
документов. В сумме проблем на первом месте оказывается хронологический комментарий, поскольку именно датировка определяет последовательность воспроизведения актов в издании. Весьма 
существенное значение имеет и определение общих хронологических рамок нового корпуса. 

В ГВНП хронологический объем материала ограничен январем 
1478 г., т. е. временем, когда Новгород утратил политическую 
самостоятельность. Между тем на протяжении последующих десяти лет не была еще подвергнута 
коренной ломке 
вотчинная 
система новгородского землевладения. Хотя первые земельные 
конфискации у опальных бояр начались уже в феврале 1478 г., 
массовый вывод новгородских землевладельцев предпринят лишь 
в 1488—1489 гг., а это значит, что экономическую независимость 
Новгород сохранял вплоть до указанного времени. В 80-е годы 
XV в. продолжается хозяйственная деятельность тех же лиц 
(или их прямых потомков), которые владели своими боярщинками 
во времена новгородской независимости. Указанное обстоятельство делает необходимым поднять хронологические рамки материалов землевладения до конца 80-х годов. Из этого принципа, 

1 Грамоты 
Великого Новгорода 
и Пскова / Подгот. к печати В. Г. Гейман, 

Н. А. Казакова, А. И. Копанев, Г. Е. Кочин, Р. Б. Мюллер и Е. А. Рыдзевская; 
Под ред. С. Н. Валка. М.; Л., 1949. 

3 

однако, должно быть сделано исключение, касающееся двинских 
и задвинских волостей, где вывод землевладельцев не был столь 
тотальным, как на основной территории Новгородской 
земли; 
но задвинские земли были отторгнуты от Новгорода в августе 
1471 г., 
а двинские — в январе 
1478 г., 
что и 
определяет 
младшие 
хронологические 
рубежи 
соответствующих 
групп 
документов. 

Сложен (и небесспорен) вопрос о младшем рубеже дипломатических документов 
Новгорода. 
Как известно, после 
потери 
Новгородом политической независимости за ним было сохранено 
право непосредственного сношения с Ганзой, прибалтийскими и 
скандинавскими государствами. На первых порах в оформлении 
дипломатических актов с указанными контрагентами наряду с 
великокняжескими наместниками деятельное участие принимали 
и представители «старого» Новгорода — бояре и купеческие старосты. Так, в крестоцеловании на договоре Новгорода с Ливонским 
орденом 1481 г. участвовал бывший посадник Тимофей Остафьевич Грузов и староста Иван Елизарович (последний известен и в 
более раннем документе). В оформлении договора с Ганзой 1487 г. 
участвовали 
бывшие посадники 
Григорий Михайлович 
Тучин 
и 
Кузьма 
Остафьевич 
Грузов, 
а 
также 
старосты 
Иван 
Елизарович и Микита Леонтьевич 
(также названный в более 
раннем документе вместе с Иваном Елизаровичем; см.: ГВНП. 
№ 117). Даже после вывода, в договоре Новгорода с Ливонским 
орденом 1493 г. официальными представителями Новгорода названы бывший посадник Григорий Михайлович Тучин, а среди старост — Иван Елизарович. Важность вопроса о сохранении старой боярской элитой части своих политических прерогатив после 
1478 г. заставляет включить указанные документы в новый свод. 
То же касается Записи о Пусторжевской дани 1479 г., в которой 
как полномочные представители Новгорода фигурируют бояре 
Иван Васильевич и Микита Есифович, а также 
упоминаются 
известные новгородские землевладельцы; этот документ, кроме 
того, основывается на порядках, существовавших «здавна», тем 
самым освещая их. 

Объем рассматриваемого 
материала. 
В ГВНП издано 330 новгородских 
грамот, 
но из 
них 
семь 
включены 
в этот 
свод 
неправомерно, поскольку они относятся уже к московскому времени 
(№ 261—263, 265, 2712, 260, 266), а пять 
принадлежат 
к числу фальсификатов (№ 32, 102, 219, 283, 285). Таким образом, 
реальный объем собранного в ГВНП корпуса актов 318 документов. 

Некоторые акты, уже изданные ко времени подготовки ГВНП, 
оказались невключенными в этот свод — отчасти по недосмотру 
его составителей, отчасти же по нераскрытым в предисловии 

2 О поздней дате этих пяти актов см.: Андреев 
В. Ф. Новгородский частный акт 
XII—XV вв. Л., 1986. С. 71, 100, 103. В грамоте № 260 упоминаются «великого 
государя писцы», а продавец земли в грамоте № 266 Иван Нестеров сын выступает в качестве послуха в грамоте № 261. 

4 

к изданию соображениям. Такие пропуски удобнее сгруппировать 
по рубрикам. 

В рубрику «Грамоты отношений Великого Новгорода с Западом» не были включены: новгородско-норвежский договор 1251 г. 
(«Разграничительная 
грамота»), 
неоднократно 
издававшийся 
начиная с 1742 г.3; латинский проект договора 
Новгорода 
с 
немецкими городами 1268 г.4; ответная грамота Юрьеву о намерении отправить туда новгородских послов 1388 г.5; три новгородско-шведских договора 1468 и 1473 гг.6; три грамоты из 
Рижского архива, опубликованные в 1938 г.7 

В рубрике «Грамоты отношений Великого Новгорода с князьями» не оказалось: докончания великого князя Дмитрия Ивановича 
и Новгорода с тверским князем Михаилом Александровичем 8; 
двух жалованных грамот великого князя Дмитрия 
Ивановича 
нозоторжцам из находки 1843 г. в Московском Кремле, изданных 
Я- И. Бередниковым в 1845 г.9; двух великокняжеских грамот 
старорусским тонникам10; трех судных списков двинских волостей, 
списка новоторжских волостей и Новгородской судной грамоты п ; 
двух грамот Василия Темного новгородским 
великокняжеским 
наместникам 12. Нет в этой рубрике знаменитых грамоты князя 
Святослава Ольговича 1137 г. и Устава князя Ярослава «о мостех». 
Мотивы 
невключения 
в свод 
Устава 
и 
Рукописания 
князя 
Всеволода оговорены издателями в предисловии, однако оба документа, будучи результатом многократного целенаправленного редактирования, 
и не являются 
актами 
в обычном 
понимании 
этого 
слова. 
Правильным 
в 
то 
же 
время 
представляется 
включить в упомянутую рубрику отсутствующую в ГВНП присяжную грамоту служилого князя Семена-Лугвеня королю Витовту, 
коль скоро она написана 
и от лица 
новгородских 
послов i3, 
а также, хотя и составленную после 1477 г., Запись о Пусторжевской дани и межевую грамоту 1483 г. — оба эти документа отражают традицию периода новгородской независимости '4. 

В рубрике «Частные акты Великого Новгорода» нет купчей 
Михаила Федоровича Крюка у Юрия Онцифоровича на с. Медну, 

3 См., например: Sverges traktater med frammande magter jemte andra dit horande 
handlingar / Utgifne af O. S. Rydberg. Stockholm, 1877. Delen I. S. 506—507. 

4 Liv-, Est- und Curlandisches Urkudenbuch nebst Regester / Hrsg. von Dr. F. G. 
Bunge. Reval, 1855. Bd I. N 413; Памятники истории Великого Новгорода / Под 
ред. С. В. Бахрушина. М., 1909. С. 64—68. 

5 Die Recesse und andere Akten der Hansetage. Miinchen, 1875. Abt. 1. Bd. 3. N 463. 
I Sverges traktater. Stockholm, 1895. Delen III. N 512, 517/1, 2. 
' Обнорский 
С. П., Бархударов 
С. Г. Хрестоматия по истории русского языка. М.; 
Л., 1938. Ч. 1. № 
37, 38, 39. 

8 Древняя российская вивлиофика. СПб., 1775. Ч. 8. С. 249—259. № 8. 
9 Бередников 
Я. Я. Записка об открытых в Московском Кремле древностях / / 
Bulletin historico-philologique. SPb.; Leipzig, 1845. Т. 2. P. 51—53. 

10 Собрание государственных грамот и договоров. М., 1813. Ч. 
1. № 142, 143. 
" Акты Археографической экспедиции. СПб., 1836. Т. 1. № 92, 94, 101) 
12 Лихачев 
Я. Я. Разрядные дьяки XVI в. СПб., 1888. С. 105—106. 

13 Акты, относящиеся к истории Западной России. СПб., 1846. Т. 1. С. 26. № 10. 
14 Там же. С. 87—93. № 71; Собрание государственных грамот и договоров. Ч. 1. 
С. 287—289. № 117. 

5 

изданной впервые еще в 1905 г., а затем в 1929 г.15 В разделе 
обонежских грамот отсутствуют данная 
Терентия 
Яковлевича 
Соловецкому монастырю 16 и меновная грамота Панфила Селифонтовича с Богданом Ермольиничем |7. В раздел двинских грамот 
не включена благословенная грамота архиепископа Иоанна михайловскому игумену Луке, впервые изданная в 1811 г., а затем в 
1903 г.1* 

Добавив уже упомянутые дипломатические документы 1481, 
1487 и 1493 гг.19, мы обнаруживаем, что в ГВНП оказались 
неучтенными 32 изданные прежде грамоты. Коль скоро в этом 
своде публиковались и заведомо фальсифицированные документы 
(с соответствующими комментариями), следовало бы не обойти 
вниманием и поддельную духовную Панфила Селифонтовича 20. 

Значительное число новгородских грамот было обнаружено 
после издания ГВНП. В 1956 г. была опубликована 
неизвестная прежде грамота из Таллиннского архива 21. В 1958 г. изданы девять списков древних грамот из архива 
Палеостровского 
монастыря, обнаруженных В. И. Корецким; из них два (№ 3 и 5) 
являются вариантами одного и того же акта, а один (№ 8] 
в другом списке 
(ГВНП. № 288) 
был известен и п р е ж д е 2 . 
В 1964 г. А. Л. Хорошкевич издала открытый ею в Рижском 
архиве обидный список убытков новгородцев начала XV в.23, 
а в 1966 г. — обнаруженную там же опасную грамоту Новгорода 
ганзейским послам 1472 г.24 В 1969 г. В. И. Корецкий опубликовал 
семь неизвестных 
раньше документов 
в их поздних 
списках 
из архива 
Колмова и Вяжищского монастырей и из судного 
дела 
начала 
XVI 
в.25 
В 
1983 
г. 
были 
изданы 
найденные 
И. 3. Либерзон в копийных книгах Соловецкого монастыря два 
списка с новгородских грамот XV в.26 Наконец, в 1985 г. издана 
обнаруженная В. Ф. Андреевым меновная грамота архиепископа 

10 Рубцов 
М. К материалам для церковной и бытовой истории Тверского края. 
Старица, 1905. Вып. 2. С. 11 —13; Памятники социально-экономической истории 
Московского государства XIV—XVII вв. М., 1929. Т. 1. С. 28—29. 

16 Чаев Н. С. Северные грамоты XV в. / / Л З А К . Л., 1929. Вып. 35. № 32. 
17 Материалы по истории Карелии XII—XVI вв. / Под ред. В. Г. Геймана. Петрозаводск, 1941. № 31. 

18 Амвросий. 
История российской иерархии. М., 1811. Ч. 3. С. 300—301; 
Шахматов А. А. Исследование о двинских грамотах XV в. СПб., 1903. Ч. 2. С. 145—146. 

19 Акты, относящиеся к истории Западной России. Т. 1. С. 95—98. № 75; С. 130— 
133. № 112; Hanserecesse. Leipzig, 1883. Abt. 3. Bd. 11. N 136. 

20 Барсов 
E. Палеостров, его судьба и значение в Обонежском крае / / ЧОИДР. 
1868. Кн. 1. Смесь. С. 127. 

21 Валк 
С. Н. Новые грамоты о новгородо-псковских отношениях с Прибалтикой 
в XV в. ,// Ист. архив. 1956. № 1. С. 234. № 2. 

22 Корецкий 
В. И. Новгородские грамоты XV в. из архива Палеостровского монастыря / / АЕ за 1957 г. М„ 1958. С. 437—450. 

23 Хорошкевич 
А. Л. Новые новгородские грамоты XIV—XV вв. / / АЕ за 1963 г. М., 
1964. С. 273—276. № III. 

24 Хорошкевич 
А. Л. Русские грамоты 60—70-х годов XV в. из бывшего Рижского 
городского архива / / АЕ за 1965 г. М„ 1966. С. 331—332. № 1. 

2,1 Корецкий 
В. И. Вновь открытые новгородские и псковские грамоты XIV— 

XV вв. / / А Е за 1967 г. М„ 1969. С. 285—287, 289. 
" 
Либерзон 
И. 3. Неизвестные акты XV в . / / В И Д . Л.. 1983. Вып. 14. С. 138. 

6 

Евфимия с Богословским на Витке монастырем 27. Таким образом, 
число вновь найденных документов достигло двадцати. 

Следует добавить, что в 50-е годы были найдены два новых 
списка грамоты Изяслава Мстиславича Пантелеймонову монастырю с существенно более исправным текстом, нежели публиковавшийся ранее (ГВНП. № 82) 28. Я. Н. Щапов обнаружил еще один 
список единственного до того текста Устава князя Святослава 
Ольговича 1137 г.29 В 1977 г. опубликованы две известные прежде по другим спискам грамоты Василия Темного новгородским 
великокняжеским 
наместникам30. 
Наконец, 
в Архиве 
Ленинградского отделения Института истории АН СССР В. Ф. Андреевым найден подлинник грамоты Терентия Яковлевича 3|, изданной 
Н. С. Чаевым (ЛЗАК. Л., 1929. Т. 35. № 32) по списку XVII в. 

Всего сегодня мы располагаем 371 новгородским актом и шестью 
фальсифицированными документами. В это число, как уже отмечено, не входят Устав и Рукописание князя Всеволода, являющиеся 
сложными по своему составу и литературной судьбе памятниками. 

Организация 
материала. 
Весь массив новгородских актов может быть подразделен на два больших отдела. В первый входят 
документы общегосударственного значения — акты международного характера и отношений Новгорода с князьями. Во второй — 
документы, имеющие локально-территориальный характер, действие которых ограничено определенной местностью в пределах 
Новгородской 
земли — Новгородом 
с прилегающими 
землями 
(вошедшими после присоединения к Москве в пятинное деление, 
исключая Заонежье), Заонежьем, Вагой и Двиной. 

Следует отказаться от принятой в ГВНП рубрики «Грамоты 
внутреннего управления Великого Новгорода», в которой неправомерно объединены некоторые документы отношений Новгорода 
с князьями, вечевые грамоты, касающиеся определенных территорий, такого же характера владычные пожалования и отдельные 
поземельные акты частного свойства. 

Что касается актов общегосударственного значения, то целесообразным представляется перенести новгородско-литовские акты из рубрики документов внешних сношений в рубрику актов, 
регулирующих отношения Новгорода с князьями. Все известные 
к настоящему 
времени 
грамоты этой группы 
демонстрируют 
существование 
особой 
управленческой 
системы, 
в 
которой 

2| Андреев 
В. Ф. Ранее не публиковавшаяся новгородская грамота XV в. / / 
Научная конференция «Актуальные проблемы исторической науки»: Тезисы 
докладов. Новгород, 1985. С. 35. 

28 Корецкий 
В. И. Новый список грамоты великого князя Изяслава Мстиславича 
Новгородскому Пантелеймонову монастырю / / Ист. архив. 1955. № 5. С. 204— 
207; Семенов А. И. Неизвестный новгородский список грамоты князя Изяслава, 
данной Пантелеймонову м о н а с т ы р ю / / Н И С . Новгород, 1959. Вып. 9. С. 245— 
248. 

29 Щапов 
Я. Н. Новый список Новгородского устава князя Святослава Ольговича / / Зап. Отдела рукописей Гос. библиотеки СССР им. В. И. Ленина. М., 
1963. Вып. 26. С. 397—398. 

30 Разрядная книга 1475—1605 гг. М., 1977. Т. I, ч. 1. С. 83—85. 
31 Андреев 
В. Ф. Новгородский частный акт XII—XV вв. С. 60, 65, 66. 

7 

функционировали приглашенные Новгородом на кормление служилые литовские 
князья 
и установился 
порядок 
совладения 
некоторыми областями на новгородско-литовском рубеже. Согласно такому порядку, литовские князья участвуют в доходах 
с новгородских владений, подобно тому как русские 
великие 
князья участвовали в доходах в сместных с Новгородом Торжке 
и Волоке Ламском. Обсуждаемые в этих документах проблемы 
ни в малейшей степени не сходны с проблемами новгородскоганзейских, новгородско-ливонских или новгородско-скандинавских отношений. Напротив, они вполне родственны 
характеру 
новгородско-княжеских докончаний. 

В рубрику новгородско-княжеских отношений органично укладываются все документы, характеризующие эти отношения, коль 
скоро они либо исходят из формуляра основных докончаний, 
либо преследуют цель нарушить такой формуляр. 
Указанный 
принцип в равной степени применим и к грамотам земельных 
пожалований князей, пределы и правомерность которых составляют важный пункт новгородско-княжеских отношений, и к актам, 
внешне принадлежащим к локально-территориальным 
группам. 
К примеру, уставная грамота великого князя Василия Дмитриевича Двинской земле или двинские судные списки Ивана 
III 
могут быть восприняты как касающиеся только Двины, но в действительности они в большей степени отражают динамику политических взаимоотношений Новгорода и Москвы. В этом, на наш 
взгляд, состоит принципиальное отличие подобных документов, 
например, от жалованных грамот новгородского веча ТроицеСергиеву монастырю на беспошлинный провоз товаров по Двине, 
которые, 
будучи 
государственным, 
вечевым 
актом, 
содержат 
лишь выдачу локальных привилегий феодальной корпорации, хотя 
бы она и была не новгородской, а московской. Таким образом, 
в основу группировки документов этой рубрики положено намерение максимально полно раскрыть обозначенную в наименовании 
рубрики тему. 

Тот 
же 
принцип 
лежит 
в 
основе 
группировки 
актов, 
имеющих локально-территориальный характер. Для правильного 
представления о развитии системы землевладения в Заонежье или 
на Двине целесообразно объединить в хронологической последовательности чисто поземельные акты (купчие, духовные, меновные и т. д.) 
с уставными монастырскими 
(учредительными),, 
благословенными, вечевыми 
(двинского веча и новгородского, 
когда последнее занималось двинскими делами частного характера) 
и т. д. Разумеется, исследование иных проблем всегда 
может потребовать перегруппировки материала, однако для целей 
хронологического комментирования предложенный порядок наиболее удобен. 

В ГВНП в начало публикации поставлена рубрика «Грамоты 
отношений 
Великого Новгорода 
с князьями», 
затем 
следуют 
документы внешних сношений, после которых помещены «Грамоты, 
внутреннего 
управления 
Великого 
Новгорода» 
и, 
наконещ, 

8 

«Частные грамоты Великого Новгорода» с подразделением на 
Новгород, Двину, Вагу и Обонежье. В такой системе изложения 
деформированы логические связи актовых групп. Грамоты международных отношений, совершенно не касающиеся поземельных 
дел, характерных для всех остальных рубрик, логически претендуют на место в начале нового корпуса. Очередность локальнотерриториальных групп определяется их положением относительно 
метрополии. Наиболее тесную связь с последней обнаруживает 
Заонежье, включенное в московское время в состав Обонежской 
пятины. Соседствует с метрополией Важская земля, а наиболее 
удалена от нее Двина. Поэтому предлагается следующая очередность рубрик: «Грамоты отношений Новгорода с Западом», «Акты 
отношений Новгорода с князьями», «Акты собственно Новгорода 
и его метрополии», «Акты Заонежья», «Акты Важской земли», 
«Двинские акты». Фальсификаты образуют особую группу с самостоятельной нумерацией. 

Внутри рубрик документы расположены в хронологической 
очередности. В тех случаях, когда предложена широкая дата 
(например: 
1363—1389 гг.), предпочтение отдается 
последней 
(т. е. 1389 г.). Исключение сделано для № 91, 148, 223 и 231 
(по нашей нумерации), чтобы не разрознить исходные архивные 
комплексы, комментируемые в целом. 

При комментировании актов в ряде случаев использовались 
тексты, подготовленные другими исследователями: В. Ф. Андреевым (№ 179—184), Ю. Н. Беспятых (№ 54, 55), Н. А. Казаковой 
(№ 14, 15, 17—24, 26, 27, 38, 41, 43—45, 48—51, 53, 
56), 
И. П. Шаскольским (№ 2, 12, 13). 

. 

РАЗВИТИЕ СИСТЕМЫ 
ВЫСШИХ МАГИСТРАТОВ НОВГОРОДА 
И ДАТИРОВАНИЕ АКТОВ 
ПО ИМЕНАМ ПОСАДНИКОВ И ТЫСЯЦКИХ 

Поскольку подавляющее большинство новгородских актов не 
содержит в своих текстах годовых дат, наиболее 
существенным 
элементом 
их датирования 
оказывается 
упоминание 
разных должностных лиц, в первую очередь высших магистратов 
Новгорода — посадников и тысяцких, деятельность которых осуществлялась в более узких хронологических 
рамках, 
нежели 
деятельность князей или архиепископов. Однако сами институты 
посадничества и тысяцкого на протяжении XII—XV вв. неоднократно реформировались, претерпевая от реформы к реформе 
заметные изменения. Внутренней пружиной изменений было последовательное движение боярства от соперничества боровшихся за 
власть группировок к консолидации бояр, принявшей в конечном 
счете форму олигархии. Внешне это процесс нашел выражение 
в нарастающей детальной регламентации самой магистратской 
системы, в начале существования которой посадники и тысяцкие 
избирались 
на свою должность 
без ограничения 
срока 
и в 
качестве единственных лиц, получавших свой титул, а в конце 
число единовременно существующих посадников достигло 36-ти, 
а тысяцких 8-ми, причем из них степенные посадник и тысяцкий 
избирались на полугодовой срок. 

Механизму этого сложного процесса посвящены специальные 
исследования 
однако новое обращение к источникам позволяет 
предложить ряд немаловажных уточнений, полезных как для понимания проблемы в целом, так и практически для целей уточнения 
актовой хронологии. В рамках стоящей перед нами практической 
задачи нет необходимости останавливаться на истории магистратов конца XI—середины XII в., коль скоро именам посадников 
того времени нет соответствия в синхронных актах. 

1 Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 1962. Он же. Новгородская феодальная 
вотчина: Историко-генеалогическое исследование. М., 1981. 

10