Граф Канкрин и его очерки политической экономии и финансии




полка

I

ГРАФЪ КАНКРИНЪ

ОЧЕРКИ

ЕГО

ФИНАНС1И

Графа Канкр

Съ портротомъ

САНКТПЕТЕРБУРГЪ

П М II Е Р А Т О Р С К О И АКАДЕЛШ1 ПЛУК'Ь

ГППОГРАФ1Я

зала ю , , шкафъ

(Вас. Ос-ер.» 9 лш

Е. '!>. Каикрппъ.

    И ЕГО

ОЧЕРКИ

       ►
ПОЛИТИЧЕСКОЙ экономит

и

ФИНАНС1И.

ВЪ ТРЕХЪ ЧАСТЯХЪ.



            Съ портротомъ Графа Канкрина.






              САНКТПЕТЕРБ У РГЪ.

ТИПОГРАФЫ ИМПЕРАТОРСКОЙ АКАДЕМЫ НАУКЕ. (Вас. Остр., 9 дли., № 12).

I

НЕСКОЛЬКО СЛОВЪ ОТЪ ИЗДАТЕЛЯ.





   Интересъ къ самому главному и самому важнейшему

фактору государственна™ строя, — финансамъ, — въ настоящее время всюду заметно возрастаетъ.

   Начинаюсь слышаться и у насъ суждешя о политико-экономическихъ и финансовыхъ истинахъ въ такихъ сферахъ, въ которыя прежде не пробивались лучи ихъ.

Судятъ вкривь и вкось — и, сознавая сами, что въ этой темной для нихъ области безъ указашя мастера, ко-тораго боится дело, обойдтись нельзя, ищутъ знаком

ства съ подобнымъ мастеромъ — и не находятъ....
   Принимаются мнопе за иностранные и за сколки съ нихъ русские курсы Политической Экономен и Финан-сш.... Выспренней языкъ, звошпя, безсодержательныя фразы, оставлеше безъ разъяснешя того, что существенно важно, и рогъ изобилля софистически-тонкихъ

подробностей по предметамъ, не имеющимъ прямого от
ношешя къ сущности дела, и,

въ довершеше всего, —

туманная космополитическая точка зрешя, съ высоты

/

которой у зрителя теряется изъ подъ ногъ почва,

все это, въ этихъ курсахъ, весьма естественно, не удовлетворяете людей съ практическимъ складомъ ума и невольно ведете къ грустному разочарованно....
    Въ виду этого, кажется мн'Ь очень полезнымъ и теперь именно своевременнымъ и благотворнымъ, указавъ

лицамъ, жаждущимъ живаго слова, на предсмертное со-чинеше гешальнаго мастера д'Ьла, нашего бывшаго министра финансовъ графа Канкрина,—изданные имъ въ

1845 году общепонятные и общедоступные «Очерки По
литической Экономш и Финансы»

представляюнце какъ

бы оставленное имъ, послгЬ четвертьв^коваго управлешя

русскими финансами, «духовное зав^щаше въ пользу Росши»,—издать немедленно же сочинете это, написан

ное, какъ и все, что печаталъ графъ Канкринъ, на н'Ьмецкомъ языкгЬ, въ перевод¹!, возможно близкомъ къ

подлиннику, на русскомъ язык¹!.
    Могутъ возразить: какая старина!... Но истины неста-ргЬютъ!... Идутъ в'Ька,—а дважды-два четыре,— отнюдь не пять. Сочинете же графа Канкрина представляете П'Ьлую цг!пь нестар'Ьющихъ истинъ!...

—■ Едва ли не подъ вл!яшемъ той же самой мысли вы-бралъ и Бисмаркъ,—не пугаясь старины и не увлекаясь

новизною

изъ груды политико-экономическихъ кур
совъ въ настольную книгу своего кабинета, для спра-вокъ и руководства, курсъ Национальной Экономш («das nationale System der Politisclien Oekonomie») Фридриха Листа, чуть ли не сверстника по воспитанно на герман-скихъ университетскихъ скамьяхъ съ графомъ Каикри-

i

♦< TIT X


нымъ. Листъ и Канкринъ оба были, — выразимся прямо безъ околичностей,—'Студенты нишде: первый — сынъ одного изъ ремесленниковъ, другой —хотя и дво
рянинъ, но «выносивniiii»

— по собственному его со
   знанпо,—«въ юности самую строгую школу нужды». Оба эти нищге студенты одарены были отъ природы блестящими способностями, соединенными съ практиче-скимъ складомъ ума и врожденнымъ здравомьпшемъ, которые, при самой беззаветной преданности науке, воспрещаютъ раболепствовать предъ учеными авторитетами, воспрещаютъ in verba magistri jurare, а тре-буютъ,— такъ сказать, — проведешя сквозь строй критической оценки, предъ форумомъ собственнаго ума, каждаго научнаго тезиса. Съ свойственными имъ практичностью и здравомыс.тпемъ не могли они не заметить неверной на университетскихъ каеедрахъ постановки такой полной практическаго смысла науки, какъ Политическая Экономия: обоимъ нищимъ студентамъ запало въ душу твердое убеждеше, что Политическая Эконо-м1я, — наука по преимуществу практическая, отнюдь не должна быть наукою безпочвенною, какою-то воздушнокосмополитическою. Впоследствш, по окончаши университетскихъ курсовъ, дороги ихъ разошлись: Листу суждено было ратовать за идеи юности въ немецкой публицистике и пропагандировать ихъ теоретически только въ издаваемыхъ имъ системахъ нацюнальной Политической Экономи, — Канкрину же суждено было не только выработывать идеи юности въ тиши кабинета, но и осуществлять ихъ четверть столеПя на практике въ одной

1

к IV Н

  изъ обширнейшихъ въ св'Ьт'Ь монархш. «Достаточно»

  писалъ въ 1841 году Фридрихъ Листъ,—«просмотреть посл'Ьдше отчеты русскаго департамента торговли, чтобы убедиться, что Росстя, благодаря принятой ею

   системе Канкрина, достигла благоденсччля и что она - гигантскими шагами подвигается какъ по пути богатства, такъ и могущества.... Безразсудно со стороны

   Гермаши желать уменыпешя этихъ успеховъ и расточать жалобы на ущербъ, который система России нанесла севериымъ германскимъ провинщямъ. Нащя, какъ

   и человекъ, не имеете более дорогихъ интересовъ, какъ

   свои собственные. На Россш не лежите обязанности

   хлопотать о благоденствш Гермаши. Пусть Гермашя занимается Гермашей, a Poccia — Росшей. Вместо того, чтобы жаловаться, вместо того, чтобы питаться надеж
   дами и ждать Mecciio будущей свободы торговли, было бы лучше бросить космополитическую систему въ огонь и воспользоваться примеромъ Россш».
      Гешальность и проницательность графа Канкрина безспорны.
      Все, что создаете творческая рука гешя, носитъ на себе печать особенной живучести. Давно уже нетъ

   Петра I, а то, что создала творческая рука его, живете,

   ростетъ и движится.... Графа Канкрина давно уже нетъ, а созданная имъ финансовая машина все еще въ ходу.... Симптоматическое свойство гешя, — это — твор


чество его, шемъ гешя
ствЬ....

не разрушающееся быстро съ исчезнове-а продолжающее жить долго въ потом-

H v >
   Что касается до проницательности графа Канкрина, то проницательность эта изумительна. Возьмемъ хотя бы, наприм!фъ, изложенное ниже въ его «Очеркахъ» суждеше о современномъ пребывашю его въ Париже въ 1844 году, начале Панамскаго предпр!ят1я Лессепса: верность оценки этого предприятья, какъ «нел'Ьпаго», подтвердилась черезъ полстол'Ьчтя съ поразительною точностью !... • •

   Поразительно также и тяготЬше этого немца, став-шаго русскимъ душою, къ Франщи. Передъ кончиною своею, когда, вследств!е преклонности лета и недуж-ности, выхлопотали графъ Канкринъ увольнеше отъ поста министра финансовъ, немецъ этотъ едитъ отдохнуть не въ Верлинъ, какъ бы следовало ожидать, а въ Парижъ, во Францпо. Тамъ отдыхаетъ онъ, тамъ пишетъ оиъ и издаетъ на пемецкомъ языке свои «Очерки По
литической Экономы и Финансы».

Въ высшей степени !

скромный и мало о себе думавшы (верный симптомъ | / гешя!) не можетъ онъ преодолеть желаыя, во время пребыванья своего въ Париже, посетить тамошнюю всесветно-известную Академпо Наукъ и просить разрешения побывать на одномъ изъ какихъ-либо ея заседании

Удивленпо его не было предаловъ, когда

въ назначен
иый день, при появлеши его въ заседаше, президента и все члены Академы поднялись съ своихъ места и приветствовали «знаменитаго графа Канкрина», поднося ему дипломъ на зваые Почетнаго Члена Парижской Академы Наукъ. Ну, а Верлинъ? Что же Верлинъ? Онъ заботился только о затруднены доступа въ Pocciio на-

к VI >•

печатаннаго на н’Ьмецкомъ языке въ Париж!; посмерт-наго сочинешя графа Канкрина! Sapientibus sat!
       Да, — гешальность и проницательность графа Канкрина — безспорны. Но кому же, кроме, конечно, Про-видйшя, одолжена Poccia т’Ьмъ, что таланты Канкрина нашли въ ней свойственное имъ приложеше? Кто былъ въ этомъ случай явнымъ оруд!емъ Провиде шя? Это былъ тотъ, кто самъ служилъ оруд!емъ Провидйшя въ дйлй спасешя Росши,— тотъ полководецъ, котораго,— какъ выразился Пушкинъ *),— «великш ликъ въ гря-\ дущемъ поколенье поэта приведетъ въ восторгъ и изумленье, — это былъ знаменитый Барклай-де-Толли. При первомъ же появленш Канкрина въ Петербурге, Барклай-де-Толли оцйнилъ пылкаго, талант-ливаго и образованного юношу, полнаго благородной pt-шимости отплатить новой родине за данный npiiorb самопожертвовашемъ, — решимости, — замйтимъ, — не чуждой и Барклаю-де-Толли: онъ дружески сошелся съ Канкринымъ и былъ руководителемъ всей его и служебной и внеслужебной деятельности къ достиженпо высокой цели.
       Монумента у Казанскаго Собора въ Петербурге стоите въ честь Барклая-де-Толли, въ честь же графа / Канкрина нетъ монумента.
       Врагъ всякаго рода непроизводительныхъ расходовъ, графъ Канкринъ по принципу не одобрялъ и монумен-товъ, какъ выражено имъ это и въ его «Очеркахъ».

        *) Сочинешя А. С. Пушкина. Общеизвестное стихотвореше его Полка водег^ъ: «У русскаго Царя въ хоромахъ есть палата».

к VII >•

    Какъ человеку глубоко-образованному, ему, бсзъ со-мнгЬн!я, небезъизв'Ьстна была страсть къ монументамъ въ древнемъ Рим'Ь, дошедшая до «taedium тонн mentor нт», такъ, что, наприм'Ьръ, Тацитъ не ставить знаменитому

тестю своему Агрикол^ монумента, а старается сохранить

духовный, нравственный его обликъ въ написанной имъ

книг!;: «Vita Agricolae».
   Судьба распорядилась такъ, что, — при отсутствш монумента, — духовный, нравственный обликъ графа Кан
крина сохраненъ самимъ имъ въ предсмертномъ его

сочинеши: «Очеркахъ Политической Экономы и Финан
сы»

Тйнь графа Канкрина какъ бы носится передъ

читателемъ этого сочинешя, выражающаго вполпгЬ его


духовный обликъ.


                                              Издатель.