Оправдание истины

     Aj. Ив. МенделЪевъ





                0ПРАВДАН1Е


                ИСТИНЫ











¥

С.-ПЕТЕРБУРГЪ
1910

ТипограФ1я А. С. Суворина Зртелевъ, 13

।

    ОГЛА ВЛЕН1Е.


CIFAIl.
Предислов1е.................................................. V

I. Ценность познашя.
1. Примать этическаго сознашя................................ 1
2. Этическое определение истины.............................. 5
3. Границы достоверности.....................................14
4. Этическое опредёлете знан)я...............................21

И. Мышлеше и действительность.
1. Начало соответств1я (начато большихъ чисе.ть).............28
2. Несостоятельность трансцендентааьнаго идеализма...........36
3. Теолопя и познаше.........................................39
4. Необходимость целесообразна™  м>ра........................45
5. О категор1яхъ...........................................  50
6. Обшдй характеръ познашя. . . .  •........................ 58

        ПРЕДИСЛ0В1Е.



   Несмотря на то, что въ научномъ методе,—созданномъ всего лете двести-триста назадъ трудами Галилея, Ньютона и ц4лаго ряда другихъ основателей современной науки,—мы им4емъ надежное оруд1е познан!я, окончательный «органонъ» для отыскашя истины,—до сихъ поръ обоснова!пе этого метода подвергается сиорамъ.
   Наука все больше и больше открываете предъ нами объективную действительность, все, что существуете на самомъ деле,—мы все это знаемъ прекрасно, но въ то же время мы владеемъ добытой истиной, по выражение Вл. Соловьева, какъ имуществомъ безъ документовъ, удостоверяющихъ наше право. И потому это имущество постоянно у насъ оспаривается съ самыхъ различныхъ сторонъ.
   До сихъ норъ делаются всевозможный попытки радикаль-наго преобразовашя всего характера научнаго познашя, попытки, то стремяпцяся лишить науку ея законнейшихъ правъ, то вводяпця въ область познашя всевозможный фантазш, а то и одновременно—въ одномъ сокращающая права науки, въ другомъ—подменяюпця ее фантастическими построешями.
   Хотя научный методъ—незыблемъ, неизменно плодотворенъ, и все такгя попытки его пскажешя постоянно рушатся, все же—довольствоваться однимъ слепымъ стремлен!емъ къ позна-н1ю—какъ существа разумный—мы не можемъ, и требуемъ, чтобы свете сознашя проникъ до самыхъ основашй научнаго метода. Абсолютное обосноваше познашя для насъ необходимо.
   Однако въ настоящее время энерпя всехъ попытокъ воз-ведешя теории познашя— и, вообще, всей философт—въ виде

VI

какой-то теоретической пристройки къ наукФ — видимо близка кт. пзсякашю. Существенная безплодность воззрФжя на философии, пакт, па теоретическую дисциплину, по задачамъ и по методу построешя подобную наукФ.—все болФе сознается. И въ то же время исподволь накопились элементы для совершенно иной концепции задачъ философш. Поэтому можно думать, что настало время для давно уже подготовлявшейся коренной реформы всей вообще философш. реформы, которая направила бы фплософш на окончательный путь, какъ научный методъ направплъ на окончательный путь наше познавательное стремлете. Ссылаясь на самый текста, нашихъ изслФдовашй, мы не будемъ зд'Ъсь излагать, почему мы убФждены, что такой реформой должно быть—устранеше изъ чистой философш всФхъ теоретически хъ элементовъ, и направлеше ея на путь чистой этики.
      Въ этомъ именно направлена мы и предприняли гносеологически изыскашя, начатый въ предыдущей нашей работФ («Мысли о познаши», 1909 г.) и развиваемыя далФе—въ настоящей.
      Въ предыдущемъ изслФдоваши выводъ несомнФнныхъ истинъ. лежащихъ въ основФ познания, былъ еще не достаточно полнъ,— въ немъ еще оставались чисто-теоретичесше элементы, нуждав-ппеся въ обоснована. Зд'Ьсь мы находимъ это обоснование, проводя этическую точку зрФшя до конца во всемъ познанш, такъ что самое поняйе истины получаетъ зд'Ьсь оправдаше изъ нравствен ваго сознашя. Этимъ мы ставимъ гносеолойю на ея окончательное мФсто, какъ этику познатя, что придаета. ей значеше уже абсолютное, подобающее всей вообще философш, которую мы и понимаемъ лишь какъ этику.
      Строя этическую гносеолойю, мы однако не уничтожаемъ гносеолойи теоретической, наоборотъ—дФлаемъ возможнымъ ея построите, какъ вспомогательной дисциплины, разематривающей самые обцце вопросы знамя, которые, въ сущности, принадлежать уже къ знатю научному, но разсмотрФше которыхъ наука по практпческпмъ соображенгямъ на себя пе берета.. Въ этомъ направлено! въ предыдущемъ изелфдованш были пере-смотрФны основный гипотезы науки, между ними—начало боль-

VII

  шихт, чиселъ, и были высказаны некоторый соображен!я для его объяснешя. Здесь мы съ одной стороны—развиваемъ это объяснен!е, съ другой — выводимъ главнейпйя следствия изъ • нашего начала, которое мы здесь называемъ еще в иачаломъ соответствья—мышлешя и действительности, и которое является, но нашему мнешю, основан 1'емъ всей теоретической гносеолойп.
    Попутно намъ приходится привести наше изслЪдоваше въ отношенie съ некоторыми сторонами философш Канта, имевшей такое историческое значеше и столь распространенной, что считаться съ ней сейчасъ не можетъ быть излишнимъ. При этомъ намъ пришлось пересмотреть вновь и теологическую проблему въ ея отношенш къ познаю ю.
    Въ заключеше необходимо заметить, во-первыхъ, что въ настоящемъ изследованш. какъ и въ предыдущему мы касаемся чисто-этическихъ вопросовъ, лишь поскольку это необходимо для обосновашя познашя, и что мы надеемся изложить эти вопросы самостоятельно въ возможно полномъ виде. Во-вторыхъ, что главнымъ въ нашихъ изыскашяхъ мы считаемъ лишь чисто этическое направлен!?,, которое мы придаемъ всей фило-софто. При дальнейшемъ ея развитто отдельный положешя могутъ—и даже должны—измениться. Ведь и въ науке нетъ ни одного въ отдельности незыблемаго положен!я. Но что незыблемо въ пауке, это—ея направлеше,—ея методу мы уверены, что такъ же будетъ и въ философш.


    Подчиняя теоретическую область этическому сознашю. мы приходимъ въ соирикосновеше съ некоторыми тенденциями послекантовской немецкой философш. Внешняя близость съ ними заставляетъ подчеркнуть коренное внутреннее различ!е нашихъ точекъ зрешя.
    Германская нравственная философ!я зиждется всецело на методе практпческаго разума, созданномъ Кантомъ, и на возникающей такимъ нутемъ системе «постулатовъ» объ объектив-номъ Mipi. Такъ, напримеръ, X. Зпгвартъ въ своей «Логике» правильно выставляетъ последней основой познашя «хотеше

VIII

мыслить». Но изъ этого xorbnifl онъ выводить рядъ постула-товъ, безъ действительна™ значешя которыхъ это хотЬше яко бы теряеть смыслъ. Такъ онъ стремится оправдать законъ причинности, и вообще все то, что должно еще служить проблемой. Ибо изъ того, что мы желаемъ мыслить, вовсе еще не сл4дуетъ. чтобы для этого существовали благопр1ятныя вн^шши услов!я, который нашему желашю не подчинены,—по крайней Mipi мы не можемъ ручаться за такое подчинеше.
     Весь смыслъ нашей настоящей работы—вместе съ предыдущей—и состоять въ томъ, что мы желаемъ освободить стремление къ познашю оть всякихъ предпосылокъ и постулатовъ, показывая, что этическое стремлеше въ послйднемъ счете до-вл'Ьетъ лишь самому себе, и ни въ какихъ внйшнихъ услов!яхъ не нуждается.
     Если благопр!ятныя' внйшшя услов!я осуществляются въ действительности, то это—чистая прибыль для нашего нрав-ственнаго стремлешя. Но если условья и неблагопр1ятны,—это не можетъ поколебать нашего стремленья, ибо оно им^еть для насъ значеше само по себе, и его отнять оть насъ никто уже не можетъ.