НИР. Современная коммуникативистика, 2015, №6 (19)

Содержание

СЛОВО ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

Гойхман О.Я.
Коммуникация: в тексте и в жизни  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .5

ОБЩИЕ ВОПРОСЫ КОММУНИКАТИВИСТИКИ

Шутая Н.К. 
Автокоммуникация как особый тип коммуникативной 
ситуации, ее атрибуты и реализация в художественном 
тексте (на материале романов А .С . Пушкина 
и Л .Н . Толстого)  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .7

РЕЧЕВАЯ И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Гойхман О.Я.
Профессиональное  речевое взаимодействие: 
стратегии и роли  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .12
Косова М.В. 
Параметры речевого жанра как модель документного 
текста  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .16
Матюшина В.В.
Психолингвистическая трактовка коннотативного 
аспекта значения слова  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .20
Асадова А.Ю.
Основные динамические процессы, протекающие 
в рамках терминосистем (на примере англоязычной 
терминосистемы цифровой фотографии)  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .26
Маликов Б.А.
Духовные основы искусства ислама и православия . 
Истоки и современность  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .35

КОММУНИКАТИВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ

Шмаль М.В., Феклистова Л.П.
Реализация функционально-смыслового принципа 
 устойчивых глагольных словосочетаний при 
подготовке учащихся к ЕГЭ и европейским экзаменам 
по немецкому языку  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .40
Конашенкова Н.И. 
Курс журналистики в системе дополнительного 
образования – способ выстраивания 
коммуникативной платформы и социально-культурной 
интеграции школьников . Педагогические технологии 
и методы  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .50

Подписной индекс Агентства «Роспечать» 25179

Присланные рукописи не возвращаются.

Точка зрения редакции может не совпадать с мнением 
авторов публикуемых материалов.

Редакция оставляет за собой право самостоятельно 
подбирать к авторским материалам иллюстрации, 
менять заголовки, сокращать тексты и вносить в рукописи необходимую стилистическую правку без 
согласования с авторами. Поступившие в редакцию 
материалы будут свидетельствовать о согласии авторов принять требования редакции.

Перепечатка материалов допускается с письменного 
разрешения редакции.

При цитировании ссылка на журнал «НИР. Современная 
коммуникативистика» обязательна.

Редакция не несет ответственности за содержание 
рекламных материалов.

Научный журнал

Выходит один раз в два месяца

Свидетельство о регистрации средства массовой 
информации от 19 октября 2012 г . 
ПИ № ФС77-51415

Издатель: 

ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М»
127282, г . Москва, ул . Полярная, д . 31В, стр . 1
Тел .: (495) 280-15-96, 280-33-86 (доб . 501)
Факс: (495) 280-36-29
E-mail: books@infra-m .ru
http://www .infra-m .ru

Главный редактор:
Гойхман О.Я., д-р пед . наук, профессор, 
заслуженный работник высшей школы РФ, 
Российский новый университет (Москва, Россия)

Ответственный секретарь:
Гончарова Л.М., канд . филол . наук, доцент, 
Российский новый университет (Москва, Россия)

Выпускающий редактор: 
Путкова А.В.

Отдел подписки: 
Назарова М.В.
Тел .: (495) 280-15-96, доб . 249
e-mail: podpiska@infra-m .ru

Подписано в печать 12 .12 .2015 . 
Формат 60×90/8 . Бумага офсетная . 
Тираж 1000 экз . Заказ № 

САЙТ: www .naukaru .ru 
E-mail: mag10@naukaru .ru

© ИНФРА-М, 2015

ISSN 2306-2592
DOI 10.12737/issn2306-2592
НАУЧНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ И РАЗРАБОТКИ
СОВРЕМЕННАЯ 
КОММУНИКАТИВИСТИКА

Издается с 2012 года
№ 6(19)/2015

Романенко Н.М., доктор педагогических наук, профес
сор, Московский государственный институт международных отношений (Университет) (Москва, Россия)

Силантьева М.В., доктор философских наук, профессор, 

Московский государственный институт международных отношений (Университет) (Москва, Россия)

Шапошников В.Н., доктор филологических наук, профес
сор, Московский городской психолого-педагогический 
университет (Москва, Россия)

Щукин А.Н., доктор педагогических наук, профессор, 

заслуженный деятель науки РФ, Государственный институт 
русского языка им . А .С . Пушкина (Москва, Россия)

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ

Гойхман О.Я., доктор педагогических наук, профес
сор, заслуженный работник высшей школы РФ, 
Российский новый университет (Москва, Россия), 
главный редактор

Гончарова Л.М., кандидат филологических наук, 

доцент, Российский новый университет (Москва, 
Россия), ответственный секретарь

Бердичевский А.Л., доктор педагогических наук, 

профессор, Институт международных экономических связей (Айзенштадт, Австрия)

Блох М.Я., доктор филологических наук, профессор, 

Московский педагогический государственный 
университет (Москва, Россия)

Бобылев Б.Г., доктор педагогических наук, профес
сор, Государственный университет — учебно-научно-производственный комплекс (Орел, Россия)

Воевода Е.В., доктор педагогических наук, доцент,
 
Московский государственный институт международных отношений (Университет) (Москва, Россия)

Голубева И.В., Ph .D . в области прикладной лингви
стики (межкультурная коммуникация), президент 
Венгерской секции Европейской ассоциации 
преподавателей (Веспрем, Венгрия)

Диденко В.Д., доктор философских наук, профессор, 

Государственный университет управления 
(Москва, Россия)

Добросклонская Т.Г., доктор филологических наук, 

профессор, Московский государственный университет им . М .В . Ломоносова (Москва, Россия)

Дубинский В.И., доктор педагогических наук, 

профессор, Московский педагогический государственный университет Москва, Россия

Ен Чоль Ко, доктор педагогических наук, ректор 

Института переводчиков (Сеул, Республика Корея)

Клюканов И.Э., доктор филологических наук, 

профессор, Восточный Вашингтонский университет (Вашингтон, США)

Комина Н.А., доктор филологических наук, профес
сор, Тверской государственный университет 
(Тверь, Россия)

Костикова Л.П., доктор педагогических наук, доцент, 

Рязанский государственный университет им . 
С .А . Есенина (Рязань, Россия)

Ларионова А.Ю., доктор филологических наук, профес
сор, Уральский федеральный университет им . 
Первого Президента России (Екатеринбург, Россия)

Махмуд А.Т., Ph .D . (Питтсбургский университет, США), 

профессор лингвистики, декан факультета, 
Ассьютский университет (Ассьют, Египет)

Нижнёва Н.Н., доктор педагогических наук, профес
сор, академик Международной академии информационных технологий, Белорусский государственный университет (Минск, Республика Беларусь)

Нур-Ахмет Д., доктор философии, академик НАН,
 
Тюркско-словянская академия (Астана, Республика 
Казахстан)

Просвиркина И.И., доктор педагогических наук, 

доцент, Оренбургский государственный университет (Оренбург, Россия)

Пунина Ю.С.
Нейропсихологический подход в коррекции речевых 
нарушений у детей  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .54

Янутан В.А.
Роль картины в развитии связной речи детей 
дошкольного возраста с общим недоразвитием 
речи III уровня  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .57

КОММУНИКАТИВНЫЙ ТЕКСТ

Бобылев Б.Г.
Авто-интертекст в рассказе И .С . Тургенева «Стучит»   .  .  .  .  . 60

НОВОСТИ КОММУНИКАТИВИСТИКИ

Иванова О.Ю.
Русский язык и новые формы коммуникации 
в образовании  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 65

Воевода Е.В.
Глобализация, национальные интересы и межкультурная 
коммуникация  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 67

Contents 

THE WORD OF EDITOR-IN-CHIEF

Goykhman O.Ya.
Communication: in Text and in Life  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .5

COMMON PROBLEMS OF THE THEORY 
OF COMMUNICATION

Shutaya N.K. 
Autocommunication as a Special Type of Communicative 
Situation, Its Attributes and Realization in the Literary Text
(Based on the Novels of A .S . Pushkin, L .N . Tolstoy)  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .7

SPEECH AND CROSS-CULTURAL COMMUNICATION

Goykhman O.Ya.
Professional Speech Interaction: Strategy and  Roles   .  .  .  .  .  .  .  .12

Kosova M.V. 
Speech Genre Characteristics of the Documentation 
Text Model  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .16

Matyushina V.V.
Psycholinguistic Understanding of the Connotative 
Aspect of a Word  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .20

Asadova A.Yu.
The Main Dynamic Processes Taking Place Within 
Terminological Systems (on the Example of the English 
Terminological System of Digital Photography)  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .26

Malikov B.А.
Spiritual Foundations of Islam and Orthodoxy Art . 
Origins and Present   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .35

COMMUNICATION SCIENCE AND EDUCATION

Shmal’ M.V., Feklistova L.P.
Realization of Functional-Semantic Principle of Fixed 
Verb Collocations in Students Preparation for RUSE 
(Russian Unified State Exam) and German Language 
European Exams   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .40

Konashenkova N.I.
The Course of Journalism in the System of Additional 
Education Is a Way of Building Communication Platforms 
and Socio-Cultural Integration of Pupils . Pedagogical 
Methods and Technologies  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .50

Subscription index in the United Catalogue 
“Rospechat” 25179

R&D ‘Modern Communication Studies’ does not return 
submitted manuscripts.

Statements of opinion in the articles in ‘Modern Communication 
Studies’ are those of the respective authors and not of the 
Editors.

The Editors reserve the right to supply materials with 
illustrations, change headlines, streamline texts and make 
necessary stylistic editing without the consent of the authors.
Submission of materials indicates that the author accepts 
the demands of the Publisher. 

No part of this publication may be reproduced without the 
written permission of the Publisher. Paper citing requires 
proper reference to the Journal. 

The Editor cannot be held accountable for the content of 
the advertising.

Scientific journal

Bimonthly publication

Registration mass-media license PI No . FS77-51415
October 19, 2012

Publishing office: 
Scientific and Publishing Center “INFRA-M”,
31B, Building 1, Polyarnaya st ., Moscow, 127282, Russia
Tel .: (495) 280-15-96, 280-33-86; Fax: (495)280-36-29 .
e-mail: books@infra-m .ru
http://www .infra-m .ru
Editor-in-Chief
Goykhman O.Ya.
Doctor of Pedagogy, Professor
Honored Worker of Higher Education of Russia
Russian New University
Moscow, Russia
Chief editor of the magazine
Goncharova L.M. 
Ph .D . in Philology, Associate Professor
Russian New University
Moscow, Russia
Executive Secretary of the magazine
Production Editor
Putkova A.V.
Subscription office: 
Nazarova M .V .
Tel .: (495) 280-15-96, ext . 249 .
E-mail: podpiska@infra-m .ru

Signed for publication 12 .12 .2015
Format 60×90/8, circulation 700 copies 

www .naukaru .ru 
E-mail: mag10@naukaru .ru

© ИНФРА-М, 2015

SCIENTIFIC RESEARCH AND DEVELOPMENT
MODERN COMMUNICATION 
STUDIES

Рublished since 2012
№ 6(19)/2015

ISSN 2306-2592
DOI 10.12737/issn2306-2592

EDITORIAL BOARD

Goykhman O.Ya., Doctor of Pedagogy, Professor, Honored 

Worker of Higher Education of Russia, Russian New 
University (Moscow, Russia), 

 
Chief editor of the magazine

Goncharova L.M., Ph .D . in Philology, Associate Professor, 

Russian New University (Moscow, Russia)

 
Executive Secretary of the magazine

Berdichevskiy A.L., Doctor of Pedagogy, Professor, The 

Institute of International Economic Relations 
(Eisenstadt, Austria)

Blokh M.Ya., Doctor of Philology, Professor, Moscow 

Pedagogical State University (Moscow, Russia)

Bobylev B.G., Doctor of Pedagogy, Professor, State 

University – Education-Science-Production Complex 
(Orel, Russia)

Voevoda E.V., Doctor of Pedagogy, Associate Professor
 
Moscow State Institute of International Relations 
(University) (Moscow, Russia)

Golubeva I.V., Ph .D . Degree in Applied Linguistics 

(Intercultural Communication), President of Hungarian 
Section of European Association of Teachers

 
(Veszprém, Hungary)

Didenko V.D., Doctor of Philosophy, Professor, State 

University of Management (Moscow, Russia)

Dobrosklonskaya T.G., Doctor of Philology, Professor,
 
Lomonosov Moscow State University (Moscow, Russia)

Dubinskiy V.I., Doctor of Pedagogy, Professor, Moscow 

Pedagogical State University (Moscow, Russia)

Young Cheol Ko, Doctor of Pedagogy, Professor, Rector of 

the Institute of Translators (Seoul, Republic of Korea)

Klykanov I.E., Doctor of Philology, Professor, Eastern 

Washington University (Washington, USA)

Komina N.A., Doctor of Philology, Professor, Tver State 

University (Tver, Russia)

Kostikova L.P., Doctor of Pedagogy, Professor, Ryazan 

State University named after S . Yesenin (Ryazan, Russia)

Larionova А.Yu., Doctor of Philology, Professor,
 
Ural Federal University named after First President of 
Russia (Ekaterinburg, Russia)

Mahmoud A.T., Ph .D . (U . of Pittsburgh, USA), Professor of 

Linguistics, Vice-Dean for Graduate Studies and 
Research & Director of the English Language Center 
Faculty of Arts (Assiut, Egypt)

Nizhneva N.N., Doctor of Pedagogy, Professor, 

Academician of the International Academy of 
Information Technology Belarusian State University

 
(Minsk, Republic of Belarus)

Nur-Ahmet Dosmuhamet, Ph .D ., Doctor of Philosophy, 

Academician The first Vice-President of the 
International Turkic Academy (Astana, Kazaxstan)

Prosvirkina I.I., Doctor of Pedagogy, Associate Professor 

Orenburg State University (Orenburg, Russia)

Romanenko N.M., Doctor of Pedagogy, Professor, Moscow 

State Institute of International Relations (University)

 
(Moscow, Russia)

Silantyeva M.V., Doctor of Philosophy, Professor, Moscow 

State Institute of International Relations (University)

 
(Moscow, Russia)

Shaposhnikov V.N., Doctor of Philology, Professor, 

Moscow City University of Psychology and Pedagogy

 
(Moscow, Russia)

Shchukin A.N., Doctor of Pedagogy, Professor, State 

Institute of Russian Language named after A . Pushkin

 
(Moscow, Russia)

Punina Ju.S.
Neuropsychological Approach to the Correction 
of Speech Disorders in Children  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .54

Yanutan V.A.
The Role of a Picture in the Development of the 
Preschool-Age Children’s Coherent Speech with 
the General Speech Underdevelopment 
of the Third Level  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .57

COMMUNICATIVE TEXT

Bobylev B.G.
Auto-intertext of the Novel of Ivan Turgenev «Stuchit»   .  .  .  .  .  .60

COMMUNICATION SCIENCE NEWS

Ivanova O.Yu.
Russian Language and New Forms of Communication 
in Education  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 65

Voevoda E.V. 
The Globalization of National Interests and Cross-Cultural 
Communication   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 67

СЛОВО ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

Коммуникация: в тексте и в жизни

Communication: in Text and in Life

О.Я. Гойхман 
Д-р пед. наук, профессор,
Российский новый университет,
Россия, 105005, Москва, ул. Радио, 22,
e-mail: aan1234569@yandex.ru

O.Ya. Goykhman 
Doctor in Pedagogy, Professor,
Russian New University,
22, Radio Str., Moscow, 105005, Russia,
e-mail: aan1234569@yandex.ru

В этом номере проблемы коммуникативистики 

получили новое развитие, прежде всего, с точки 
зрения коммуникативных текстов, как художественных (духовных), так и деловых (материальных).

В статье Н.К. Шутая «Автокоммуникация как 

особый тип коммуникативной ситуации, ее атрибуты и реализация в художественном тексте (на материале романов А.С. Пушкина и Л.Н. Толстого)» рассматриваются выразительные возможности автокоммуникации как особого типа коммуникационной 
ситуации в художественном тексте. Развивая теоретические положения Ю.М. Лотмана об автокоммуникации, автор статьи обосновывает необходимость 
инициирующего события и особых временных характеристик микросреды для включения автокоммуникационной ситуации [12].

В статье д-ра филол. наук Б.Г. Бобылева на примере 

творчества И. Тургенева раскрывается роль мифопоэтической традиции в создании системы речевых образов 
рассказа, развитии идеи параллельного существования 
с земным миром мира иного. Анализируя вербальное и 
невербальное поведение персонажей, автор дает оценку 
взаимоотношений крестьян и помещиков с позиции 
теории эго-состояний Эрика Берна [2].

Изменение роли документной коммуникации в 

современном обществе, формирование новых документных систем определило актуальность исследования 
композиционно-содержательных и речевых особенностей документного текста, его свойств, закономерностей 
формирования и функционирования. Об этом идет 
речь в статье д-ра филол. наук М.В. Косовой [7].

В статье д-ра пед. наук О.Я. Гойхмана рассматри
ваются стратегии и роли профессионального речевого общения в сопоставлении с деловым речевым 
общением. Утверждается, что общая стратегия делового общения — воздействие, цель которого — моделирование поведения собеседника в желаемом для 
говорящего направлении и коррекция модели мира 
слушателя. Основная стратегия здесь — достижение 
победы, которая заключается в том, что к успеху 
приходят за счет подавления партнера. Профессиональное 
общение, напротив, использует как общую стратегию 
взаимодействие, а как основную — достижение согласия, когда к успеху партнеры приходят совместно [3].

В статье канд. пед. наук М.В. Шмаль и ст. преп. 

Л.П. Феклистовой подвергаются детальному рассмотрению различные формы работы с глагольными 
сочетаниями в процессе коммуникации и формирования иноязычной коммуникативной компетенции 
при подготовке к ЕГЭ и европейским экзаменам [11].

Молодые исследователи представлены в этом но
мере разновекторными сообщениями. Так, аспирант 
Б.А. Маликов, продолжая тему статей С.С. Оганесяна, 
пишет, что сегодня на политической арене происходит 
динамика, направленная на межнациональное разобщение как на религиозном, так и на этносоциальном 
уровне. Отношения православной церкви с исламской 
культурой в современных социально-политических 
условиях довольно сложные и во многом спорные 
из-за некоторого различия в исконных традиционных 
культурных доминантах, а также идейного расхождения на религиозном поле, что зачастую мешает гармонизации межкультурных отношений [8].

В статье аспирантки А.Ю. Асадовой рассматрива
ются основные динамические процессы, протекающие 
в рамках терминосистем (на примере англоязычной 
терминосистемы цифровой фотографии). В результате ретерминологизации и транстерминологизации 
в научно-технических терминосистемах образуются 
термины, одинаковые по форме, но имеющие в разных 
терминологических системах разные значения [1].

В статье ст. преп. В.В. Матюшиной предприни
мается попытка доказать, что коннотация и личностный смысл есть разные именования одного и того 
же явления, известного как эмоционально-экспрессивная оценка субъектом предмета реальной действительности, вносящая дополнительный оттенок 
в его значение. Описывается одна из основных методик психолингвистики — методика семантического дифференциала, которая позволяет измерять коннотативный аспект значения [9].

Ряд материалов посвящен вопросам развития 

коммуникативных навыков у детей. Так, в статье 
нейропсихолога Ю.С. Пуниной описываются нейропсихологические особенности развития речи детей, 
возможные причины нарушений и задержек речи, 
диагностические критерии нейропсихологического 
обследования при проблемах речевого развития, 

Слово главного редактора

структура комплекса нейропсихологической коррекции при недоразвитии речи [10].

В статье учителя-логопеда В.А. Янутан делается 

вывод о том, что использование картинного материала 
в коррекционной работе оказывает положительное 
влияние на развитие связной речи у детей с недостатками в этом [13].

В статье руководителя пресс-центра одной из школ 

г. Пензы Н.И. Коношенковой рассматривается возможность выстраивания коммуникативной платформы 
у подростков с помощью занятий журналистикой. 
Доказывается, что подобные занятия могут стать эффективным способом социально-культурной интеграции школьников. Указываются наиболее подходящие 
для этого методы и педагогические технологии [6].

Рубрика коммуникативных новостей открывает
ся статьей канд. культурологии, доц. О.Ю. Ивановой 
о новом проекте Министерства образования и науки 
России, который посвящен формированию глобальной сети обучения русскому языку за рубежом, реализуемом в Российском новом университете [5].

Сообщение д-ра пед. наук Е.В. Воевода посвящено 

состоявщимся 27–28 октября 2015 г. в Московском 
государственном институте международных отношений 
IX Конвенте Российской ассоциации международных 
исследований «Многосторонние институты: глобальная 
эффективность и национальные интересы» и первом 
Глобальном университетском саммите БРИКС [3].

Литература 

1. Асадова А.Ю. Основные динамические процессы, протека
ющие в рамках терминосистем (на примере англоязычной 
терминосистемы цифровой фотографии) [Текст] / А.Ю. Асадова // Современная коммуникативистика. — 2015. — № 6.

2. Бобылев Б.Г. Авто-интертекст в рассказе И.С. Тургенева 

«Стучит» [Текст] / Б.Г. Бобылев // Современная коммуникативистика. — 2015. — № 6.

3. Воевода Е.В. Глобализация, национальные интересы и 

межкультурная коммуникация [Текст] / Е.В. Воевода // 
Современная коммуникативистика. — 2015. — № 6.

4. Гойхман О.Я. Профессиональное речевое взаимодействие: 

стратегии и роли [Текст] / О.Я. Гойхман // Современная 
коммуникативистика. — 2015. — № 6.

5. Иванова О.Ю. Русский язык и новые формы коммуникации 

в образовании [Текст] / О.Ю. Иванова // Современная 
коммуникативистика. — 2015. — № 6.

6. Конашенкова Н.И. Курс журналистики в системе дополни
тельного образования — способ выстраивания коммуникативной платформы и социально-культурной интеграции 
школьников. педагогические технологии и методы [Текст] / 
Н.И. Конашенкова // Современная коммуникативистика. — 
2015. — № 6.

7. Косова М.В. Параметры речевого жанра как модель до
кументного текста [Текст] / М.В. Косова // Современная 
коммуникативистика. — 2015. — № 6.

8. Маликов Б.А. Духовные основы искусства ислама и пра
вославия. Истоки и современность [Текст] / Б.А. Маликов // 
Современная коммуникативистика. — 2015. — № 6.

9. Матюшина В.В. Психолингвистическая трактовка конно
тативного аспекта значения слова [Текст] / В.В. Матюшина // Современная коммуникативистика. — 2015. — № 6.

10. Пунина Ю.С. Нейропсихологический подход в коррекции 

речевых нарушений у детей [Текст] / А.Ю. Асадова // Современная коммуникативистика. — 2015. — № 6.

11. Шмаль М.В., Феклистова Л.П. Реализация функционально
смыслового принципа устойчивых глагольных словосочетаний при подготовке учащихся к ЕГЭ и европейским экзаменам по немецкому языку [Текст] / А.Ю. Асадова // 
Современная коммуникативистика. — 2015. — № 6. 

12. Шутая Н.К. Автокоммуникация как особый тип коммуни
кативной ситуации, ее атрибуты и реализация в художе
ственном тексте (на материале романов А.С. Пушкина и 
Л.Н. Толстого) [Текст] / А.Ю. Асадова // Современная коммуникативистика. — 2015. — № 6.

13. Янутан В.А. Роль картины в развитии связной речи детей 

дошкольного возраста с общим недоразвитием речи III 
уровня [Текст] / А.Ю. Асадова // Современная коммуникативистика. — 2015. — № 6.

References

1. Asadova A.Yu. Osnovnye dinamicheskie protsessy, protekay
ushchie v ramkakh terminosistem (na primere angloyazychnoy 
terminosistemy tsifrovoy fotografii) [Basic dynamic processes 
taking place within terminological systems (for example, Englishlanguage digital photography terminosistemy)]. Sovremennaya 
kommunikativistika [Modern communication studies]. 2015, 
I. 6, pp. 36–40.

2. Bobylev B.G. Avto-intertekst v rasskaze I.S. Turgeneva «Stuchit» 

[uto-intertext in the story IS Turgenev’s “Taps”]. Sovremennaya 
kommunikativistika [Modern communication studies]. 2015, 
I. 6, pp. 61–66.

3. Voevoda E.V. Globalizatsiya, natsional’nye interesy i mezhkul’turnaya 

kommunikatsiya [Globalization, national interests and intercultural communication]. Sovremennaya kommunikativistika [Modern 
communication studies]. 2015, I. 6, pp. 69–70.

4. Goykhman O.Ya. Professional’noe rechevoe vzaimodeystvie: 

strategii i roli [Professional voice interaction: strategies and 
the role of modern communication study]. Sovremennaya 
kommunikativistika [Modern communication studies]. 2015, 
I. 6, pp. 13–16.

5. Ivanova O.Yu. Russkiy yazyk i novye formy kommunikatsii v 

obrazovanii [Russian language and new forms of communication in education]. Sovremennaya kommunikativistika [Modern 
communication studies]. 2015, I. 6, pp. 67–68.

6. Konashenkova N.I. Kurs zhurnalistiki v sisteme dopolnitel’nogo 

obrazovaniya — sposob vystraivaniya kommunikativnoy platformy i sotsial’no-kul’turnoy integratsii shkol’nikov. pedagogicheskie 
tekhnologii i metody [Course of Journalism in additional education system — a way of building a communication platform and 
socio-cultural integration of students. educational technology 
and methods]. Sovremennaya kommunikativistika [Modern 
communication studies]. 2015, I. 6, pp. 51–54.

7. Kosova M.V. Parametry rechevogo zhanra kak model’ doku
mentnogo teksta [The parameters of the speech genre as a 
model document-text]. Sovremennaya kommunikativistika 
[Modern communication studies]. 2015, I. 6, pp. 17–20.

8. Malikov B.A. Dukhovnye osnovy iskusstva islama i pravo
slaviya. Istoki i sovremennost’ [Spiritual Foundations of the art 
of Islam and Orthodoxy. The origins and the present]. Sovremennaya 
kommunikativistika [Modern communication studies]. 2015, 
I. 6, pp. 36–40.

9. Matyushina V.V. Psikholingvisticheskaya traktovka konnota
tivnogo aspekta znacheniya slova [Psycholinguistic interpretation of the connotative aspects of the word]. Sovremennaya 
kommunikativistika [Modern communication studies]. 2015, 
I. 6, pp. 55–57.

10. Punina Yu.S. Neyropsikhologicheskiy podkhod v korrektsii 

rechevykh narusheniy u detey [Neuropsychological approach 
to the correction of speech disorders in children]. Sovremennaya 
kommunikativistika [Modern communication studies]. 2015, 
I. 6, pp. 44–50.

11. Shmal’ M.V., Feklistova L.P. Realizatsiya funktsional’no-smys
lovogo printsipa ustoychivykh glagol’nykh slovosochetaniy pri 
podgotovke uchashchikhsya k EGE i evropeyskim ekzamenam 
po nemetskomu yazyku [The implementation of functional and 
semantic principle of sustainable verb phrases in preparing 
students for the exam and European exam in German language]. 
Sovremennaya kommunikativistika [Modern communication 
studies]. 2015, I. 6, pp. 41–50. 

12. Shutaya N.K. Avtokommunikatsiya kak osobyy tip kommuni
kativnoy situatsii, ee atributy i realizatsiya v khudozhestvennom 
tekste (na materiale romanov A.S. Pushkina i L.N. Tolstogo) 
[Autocommunication as a particular type of communicative 
situation, its attributes and implementation in a literary text 
(based on the novel by Alexander Pushkin and Leo Tolstoy)]. 
Sovremennaya kommunikativistika [Modern communication 
studies]. 2015, I. 6, pp. 8–12.

13. Yanutan V.A. Rol’ kartiny v razvitii svyaznoy rechi detey 

doshkol’nogo vozrasta s obshchim nedorazvitiem rechi III 
urovnya [The role of the paintings in the development of coherent speech of preschool children with the general underdevelopment of speech Level III]. Sovremennaya kommunikativistika [Modern communication studies]. 2015, I. 6, pp. 58–60.

НИР. Современная коммуникативистика (№ 6, 2015). 68:5–6

Автокоммуникация как особый тип коммуникативной 
ситуации, ее атрибуты и реализация в художественном 
тексте (на материале романов А.С. Пушкина 
и Л.Н. Толстого)

Autocommunication as a Special Type of Communicative Situation, Its Attributes and 
Realization in the Literary Text (Based on the Novels of A.S. Pushkin, L.N. Tolstoy)

DOI: 10.12737/16549                                    Получено: 20 июля 2015 г. / Одобрено: 23 июля 2015 г. / Опубликовано: 18 декабря 2015 г.

Н.К. Шутая
Д-р филол. наук, профессор,
Российский государственный социальный 
университет,
Россия, 121471, г. Москва, ул. Гвардейская, 4-110,
e-mail: Shutaya@yandex.ru

N.K. Shutaya 
Doctor of Philological Sciences, Professor,
Russian State Social University,
4-110, Guardeyskaya Str., Moscow, 121471, Russia,
e-mail: Shutaya@yandex.ru 

Аннотация
В статье рассматриваются выразительные возможности автокоммуникации как особого типа коммуникационной ситуации в художественном тексте. Развивая теоретические положения Ю.М. Лотмана об 
автокоммуникации, автор статьи обосновывает необходимость инициирующего события и особых временных характеристик микросреды 
для включения автокоммуникационной ситуации. 
Ключевые слова: автокоммуникация, художественный текст, внутренний диалог героя.

Abstract
Expressive means of auto-communication as a special type of communication 
situation in a literary text are reviewed in the article. By developing theoretical 
principles of the Yu. M. Lotman about autocommunication, author explains 
the necessity of initiating event and special temporal characteristics of the 
microenvironment for autocommunication situation activation.
Keywords: autocommunication, literary text, internal dialogue of the hero.

ОБЩИЕ ВОПРОСЫ КОММУНИКАТИВИСТИКИ

УДК 82.0

Ю.М. Лотман использует термин «автокоммуни
кация», перенося на сферу культуры, в частности 
художественной литературы, основную модель теории коммуникации, разработанную Р. Якобсоном. 
При этом типовым случаем, рассматриваемым в 
теории коммуникации, является передача информации по направлению «Я – ОН», где «Я» – это обладатель информации, а «ОН» – адресат сообщения, 
не обладающий информацией. Ю.М. Лотман замечает, что «господство коммуникаций этого типа в 
привычной нам культуре заслоняет другое направление в передаче коммуникации, которое можно 
было бы схематически охарактеризовать как направление «Я – Я». Случай, когда субъект передает сообщение самому себе, то есть тому, кому оно уже и 
так известно, представляется парадоксальным. Однако 
на самом деле он не так уж редок и в общей системе 
культуры играет немалую роль» [1, с. 163]. 

Действительно, автокоммуникация как тип ком
муникативной ситуации, при котором в качестве 
субъекта и адресата речевого обращения выступает 
один и тот же субъект, занимает важнейшее место в 
числе выразительных возможностей художественной 
литературы. Показывая, что «место автокоммуникации в системе культуры гораздо более значительно, 

чем это можно бы было предположить», Ю. М. Лотман 
в то же время ставит вопрос: «Как достигается <…> 
столь странное положение, при котором сообщение, 
передаваемое в системе «Я – Я», не делается полностью избыточным и приобретает какую-то дополнительную новую информацию?» [1, с. 163]. 

Здесь следует заметить, что передача информации 

не является единственной возможной целью коммуникации. В общем случае обращение коммуникатора к коммуниканту может быть направлено, в частности, на то, чтобы: а) самому получить от него 
информацию; б) скрыть от коммуниканта ту или 
иную информацию, ввести в заблуждение, предоставив ложную информацию; в) повлиять на позицию 
коммуниканта по тому или иному вопросу, изменить 
его точку зрения, взгляд, отношение к предмету 
коммуникации. В последнем случае различная осведомленность участников коммуникативного акта 
об обсуждаемом предмете не является обязательным 
условием коммуникации. Их знания могут быть идентичными, при том что отношение к предмету коммуникации, его ценностно-смысловая интерпретация 
не совпадают. В этом случае коммуникация может 
быть направлена на устранение конфликта интерпретаций [4]. 

Общие вопросы коммуникативистики

Именно последняя ситуация, на наш взгляд, 

и имеет место в автокоммуникативных актах, отображаемых в художественной литературе. При этом 
в качестве источника конфликта интерпретаций 
выступают внутренние противоречия в интерпретации предмета коммуникации героем литературного 
произведения. Пока эти противоречия остаются 
латентными, скрытыми для самого героя, нет и необходимости во внутреннем диалоге. 

Что же делает эти противоречия открытыми для 

героя, какие факторы необходимы для того, чтобы 
они из своей латентной формы перешли в явную? 
На наш взгляд, здесь вступают в силу временные 
характеристики микросреды, которые, воздействуя 
на внутренний мир героя извне, инспирируют внутренний диалог, или автокоммуникативный акт. 

Как отмечает Ю.М. Лотман, ссылаясь на резуль
таты, полученные А.М. Пятигорским [3, с. 149–150], 
«в системе «Я – ОН» информация перемещается в 
пространстве, а в системе «Я – Я» – во времени» 
[1, с. 164]. Это замечание представляется нам чрезвычайно важным. 

Б.В. Лотман подтверждает данное положение 

главным образом примерами из поэтических текстов. 
Для проверки подтверждения его справедливости 
для произведений в жанре романа нами был проведен сравнительный анализ коммуникативных (диалогических) и автокоммуникативных контекстов в 
романе Л.Н. Толстого «Воскресение». Анализ подтвердил наличие корреляции между направленностью 
коммуникативного акта и пространственно-временными характеристиками микросреды. В первом типе 
контекстов, как правило, основной вектор информационных потоков имеет преимущественно пространственный характер, а во втором типе – преимущественно временной. 

В общем случае толчком к автокоммуникации 

всегда является осознание героем внутренней противоречивости своей позиции. Но для такого осознания необходимы определенные внешние условия. 
Такими условиями становятся, во-первых, определенное событие (происшествие, наблюдение, встреча, узнавание), которое провоцирует внутреннюю 
рефлексию героя; во-вторых, особая обстановка, 
способствующая началу такой рефлексии, дающая 
толчок к ней. 

Ю.М. Лотман отмечает, что «передача сообщения 

“Я – Я” не имеет имманентного характера, поскольку 
обусловлена вторжением извне некоторых добавочных кодов и наличием внешних толчков, сдвигающих 
контекстную ситуацию» [1, с. 163], и в качестве примеров таких внешних воздействий приводит воздействие мерных ритмов (стука колес, ритмической 
музыки, езды на лошади, качания корабля на волнах 
и т.д.), а также предметов и обстановки, способству
ющих неподвижности человека (чтение книги у камина, созерцание «каменного парка» буддийским 
монахом). Обобщая данные примеры, можно сказать, 
что все они относятся к временным факторам микросреды. Как правило, это такие факторы, которые 
вызывают у человека состояние бездействия и скуки 
и тем самым способствуют задумчивости, погружению 
в себя и развитию рефлексии. 

Однако, на наш взгляд, сводить все содержание 

внешних «добавочных кодов», обусловливающих 
автокоммуникацию, лишь к временным характеристикам микросреды неправомерно. Кроме такого воздействия, необходим еще один фактор, а 
именно: событие, провоцирующее рефлексию, 
инициирующее развитие автокоммуникативного 
акта. Причем такое событие должно быть неожиданным для героя. 

Так, например, в романе Л.Н. Толстого «Воскресение» 

инициирующим событием для автокоммуникативного внутреннего диалога Нехлюдова, составляющего важнейшую сюжетообразующую линию всего 
произведения, служит неожиданное для него появление Катерины Масловой в качестве обвиняемой в 
суде. Нехлюдов узнает в подсудимой Масловой ту 
самую девушку, «в которую он одно время был влюблен, 
именно влюблен, а потом, в каком-то безумном чаду, 
соблазнил и бросил и о которой потом никогда не вспоминал, потому что воспоминание это было слишком 
мучительно, слишком явно обличало его и показывало, 
что он, столь гордый своей порядочностью, не только 
не порядочно, но прямо подло поступил с этой женщиной» [5, с. 32]. 

При этом значительное внимание писатель уде
ляет описанию временных характеристик микросреды, способствующих протеканию автокоммуникации. 
Важно подчеркнуть, что воспоминания об отношениях Нехлюдова к Катюше, описанные в главах XII–
XVIII части первой романа, отчетливо всплывают в 
сознании Нехлюдова лишь после того, как он уже 
основательно подготовлен к этому всей обстановкой 
суда, описанию которой посвящены предшествующие 
главы: сидение в замкнутом пространстве, вынужденная длительная неподвижность, монотонность, 
рутинность и повторяемость производимых действий, 
канцелярский стиль зачитываемых документов, – 
словом, все атрибуты присутственного места, подробно описываемые автором, выполняют роль внешнего «добавочного кода», включающего автокоммуникацию. 

Итак, мы имеем три фактора, необходимых для 

включения автокоммуникативного процесса. Это, 
во-первых, наличие скрытого внутреннего конфликта, 
не осознаваемого героем (в нашем примере это стародавний грех Нехлюдова, его предательство по отношению к Катюше Масловой, о котором он нико
НИР. Современная коммуникативистика (№ 6, 2015). 68:7–11

Общие вопросы коммуникативистики

гда не вспоминал), причем воздействие этого фактора тем ниже, чем глубже, острее, непримиримее 
конфликт и, соответственно, чем сильнее сопротивление героя, вытесняющего этот конфликт из своего 
сознания. Во-вторых, это инициирующее событие, 
воздействие которого тем выше, чем оно неожиданнее для героя (в нашем примере таким событием 
служит появление Катерины Масловой в суде). 
В-третьих, это наличие особых временных характеристик социально-вещественной микросреды, вызывающих у героя состояние скуки, бездействия, 
физической неподвижности или монотонного движения и тем самым располагающих к началу автокоммуникации (в нашем примере это рутинная обстановка суда, механистичность совершаемых действий). 

Из сказанного следует, что значимость иниции
рующего события и временных факторов вещественной микросреды для автокоммуникативного процесса тем выше, чем выше степень внутренней конфликтности ценностно-смысловой интерпретации 
предмета автокоммуникации героем. Иными словами, чем сильнее вытеснение, чем упорнее сопротивляется психика героя осознанию конфликта, тем 
более мощный импульс должен получить герой, чтобы это осознание все же началось. Возвращаясь к 
приведенному примеру, степень внутренней конфликтности интерпретации Нехлюдовым своего отношения к Катюше Масловой столь высока, что 
автокоммуникативный акт не мог начаться без инициирующего события. При низкой внутренней конфликтности автокоммуникация может развиться и 
без инициирующего событийного толчка, лишь под 
влиянием пространственно-временных факторов. 
Именно это и происходит в примерах, приводимых 
Ю.М. Лотманом. 

Один из этих примеров – строфы XXXVI–XXXVIII 

из главы восьмой «Евгения Онегина»: 

XXXVI.

И что ж? Глаза его читали,
Но мысли были далеко;   
Мечты, желания, печали  
Теснились в душу глубоко.  
Он меж печатными строками 
Читал духовными глазами 
Другие строки. В них-то он 
Был совершенно углублен.  
То были тайные преданья 
Сердечной, темной старины, 
Ни с чем не связанные сны,  
Угрозы, толки, предсказанья, 
Иль длинной сказки вздор живой,  
Иль письмы девы молодой.

XXXVII.

И постепенно в усыпленье 
И чувств и дум впадает он,  
А перед ним Воображенье 
Свой пестрый мечет фараон <…> 

XXXVIII. 

<…> 
Как походил он на поэта, 
Когда в углу сидел один, 
И перед ним пылал камин,
И он мурлыкал: Benedetta 
Иль Idol mio и ронял 
В огонь то туфлю, то журнал. 

 [2, с. 157–159]

Разбирая этот пример, Б.М. Лотман усматривает 

«три внешних ритмообразующих кода: печатный 
текст, мерное мерцанье огня и “мурлыкаемый” мотив»1. 
При этом, как подчеркивает он, «очень характерно, 
что книга здесь выступает не как сообщение: ее читают, не замечая содержания (“Глаза его читали, но 
мысли были далеко”), она выступает как стимулятор 
развития мысли. Причем стимулирует она не своим 
содержанием, а механической автоматичностью чтения. Онегин “читает не читая”, как смотрит на 
огонь, не видя его, и мурлычет, сам того не замечая. 
Все три, разными органами воспринимаемые, ритмические ряда не имеют непосредственного семантического отношения к его мыслям, “фараону” его 
во-ображения. Однако они необходимы для того, 
чтобы он мог “духовными глазами” читать “другие 
строки”. Вторжение внешнего ритма организует и 
стимулирует внутренний монолог»2.

Ю.М. Лотман, анализируя данный пример (как и 

другие приводимые им примеры), сводит все необходимое для начала автокоммуникативного акта 
воздействие на героя лишь к временным факторам 
микросреды, полагая их наличие достаточным условием автокоммуникации. Возможно, так и было бы, 
если бы предметом коммуникации являлся какой-то 
бесконфликтный эпизод из прошлого, воспоминания 
о приятно проведенном времени. Но в данном случае 
воспоминания Онегина касаются дуэли и убитого 
Ленского (эти строки из строфы XXXVII опущены 
Ю.М. Лотманом в его примере):

То видит он: на талом снеге,
Как будто спящий на ночлеге,
Недвижим юноша лежит,
И слышит голос: что ж? убит.

1 Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров // Лотман Ю.М. Семио
сфера. СПб., 2004. С. 165.

2 Там же.

<…>
То сельский дом – и у окна
Сидит она... и всё она!

Надо полагать, что эти далеко не безмятежные 

воспоминания не столь уж часто посещали Онегина 
в промежутке между его отъездом из деревни и возвращением в Петербург. Нетрудно предположить, 
что он старательно бежал от этих воспоминаний. 
А.С. Пушкин со свойственной ему поистине классицистской сдержанностью уклоняется от описания 
чувств, охвативших Онегина после убийства друга. 
В шестой главе романа он их касается лишь косвенно, предоставляя самому читателю ответить на вопрос 
о них: 

XXXIII.

Приятно дерзкой эпиграммой
Взбесить оплошного врага;
Приятно зреть, как он, упрямо
Склонив бодливые рога,
Невольно в зеркало глядится
И узнавать себя стыдится;
Приятней, если он, друзья,
Завоет сдуру: это я!
Еще приятнее в молчанье
Ему готовить честный гроб
И тихо целить в бледный лоб
На благородном расстоянье;
Но отослать его к отцам
Едва ль приятно будет вам.

XXXIV.

Что ж, если вашим пистолетом
Сражен приятель молодой,
Нескромным взглядом, иль ответом,
Или безделицей иной
Вас оскорбивший за бутылкой,
Иль даже сам в досаде пылкой
Вас гордо вызвавший на бой,
Скажите: вашею душой
Какое чувство овладеет,
Когда недвижим, на земле
Пред вами с смертью на челе,
Он постепенно костенеет,
Когда он глух и молчалив
На ваш отчаянный призыв?

Лишь в восьмой главе Пушкин вновь, избегая 

сентиментальных описаний, лишь вскользь и весьма 
кратко, как о само собой разумеющемся обстоятельстве, упоминает о причине Онегинских «странствий 
без цели»: 

XIII.

<…> 
Оставил он свое селенье,
Лесов и нив уединенье,
Где окровавленная тень
Ему являлась каждый день,
И начал странствия без цели <…> 

В конце концов, Онегин возвращается в Петербург:

<…> 
И путешествия ему,
Как всё на свете, надоели
<…> [2, с. 147]

Отсюда можно заключить, что по прошествии не 

менее двух лет острая необходимость в путешествиях, 
необходимость забыться, отвлечься постоянной сменой впечатлений, отступила, а это значит, что и боль, 
порожденная убийством друга, притупилась, воспоминания о нем отошли на задний план. 

Что же вновь пробудило этот страшный образ в 

сознании Онегина? Неужели только «печатный текст, 
мерное мерцанье огня, «мурлыкаемый» мотив» и 
скучная книга? 

Нет, Ю.М. Лотман в своем анализе не учитывает 

еще один важный фактор – предшествующую сидению перед камином встречу Онегина с Татьяной, 
встречу для него совершенно неожиданную, ошеломившую его, произведшую переворот в его сознании:

XVII.

Ужели, – думает Евгений, –
Ужель она? Но точно... Нет...
<…>

Без этой встречи, без этого мощного толчка воз
действия специфических временных факторов вещественной микросреды было бы недостаточно для 
начала автокоммуникации. 

С другой стороны, эти пространственно-времен
ные факторы практически всегда являются необходимым условием автокоммуникации. При высокой 
степени внутренней конфликтности ценностносмысловой интерпретации предмета автокоммуникации одно лишь инициирующее событие при отсутствии необходимых временных характеристик 
микросреды может оказаться недостаточным для 
развития автокоммуникации. В таких обстоятельствах 
реакцией героя на это событие может стать эмоциональный шок, мобилизация к активным действиям 
либо попытка игнорировать, «вытеснить» событие, 
но не автокоммуникация. 

НИР. Современная коммуникативистика (№ 6, 2015). 68:7–11

Подтверждение этому положению мы видим в 

романе Л.Н. Толстого «Воскресение». Л.Н. Толстой 
не зря уделил так много внимания подробнейшему 
описанию помещения суда и судебного заседания, 
вводя в контекст автокоммуникативного акта такие 
пространственно-временные факторы, как вынужденная длительная неподвижность в замкнутом 
пространстве, рутинность и монотонность производимых действий и произносимых речей.

Итак, обязательными условиями для начала и 

протекания автокоммуникативного акта являются 
внешние факторы, среди которых можно выделить: 
а) инициирующее событие и б) особые временные 
характеристики микросреды, способствующие автокоммуникации. В тех случаях, когда степень внутренней конфликтности ценностно-смысловой интерпретации героем литературного произведения 
предмета автокоммуникации низка, наличие пространственно-временных факторов, способствующих 
автокоммуникации, является не только необходимым, 
но и достаточным условием автокоммуникативного 
акта. При высокой же внутренней конфликтности 
наличия таких факторов недостаточно, необходимо 
инициирующее событие. Однако в любом случае 
пространственно-временные факторы, способствующие автокоммуникации, служат необходимым 
условием автокоммуникативного акта. 

 Литература

1. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров [Текст] // Ю.М. Лот
ман Семиосфера. — СПб., 2004.  — С. 163.

2. Пушкин А.С. Евгений Онегин: Роман в стихах [Текст] // 

А.С. Пушкин. Полное собрание сочинений: В 10 т. — Л.: 
Наука, 1977–1979. — Т. 5. — 1978. — С. 5–184.

3. Пятигорский А.М. Некоторые общие замечания относи
тельно рассмотрения текста как разновидности сигнала 
[Текст] / А.М. Пятигорский // Структурно-типологические 
исследования. — М., 1962. — С. 149–150.

4. Рикер П. Конфликт интерпретаций: Очерки о герменевти
ке [Текст] / П. Рикер / Пер. И.С. Вдовиной. — М.: КанонПресс-Ц: Кучково поле, 1995.

5. Толстой Л.Н. Воскресение [Текст] // Л.Н. Толстой. Полн. 

собр. соч. — М.: Гослитиздат, 1928–1958. — Т. 32. — 1936. 

References

1. Lotman Yu.M. Vnutri myslyashchikh mirov. Semiosfera [Inside 

minded worlds. Semiosphere] St. Petersburg, 2004, p. 163. 

2. Pushkin A.S. Evgenii Onegin: Roman v stikhakh [Eugene 

Onegin: A Novel in verse]. Pushkin A. S. Polnoe sobranie 
sochinenii: V 10 t. [Complete Works: in 10 volumes]. Leningrad, 
Nauka Publ., 1977—1979. V. 5. 1978, pp. 5–184. 

3. Pyatigorskii A.M. Nekotorye obshchie zamechaniya otnositel’no 

rassmotreniya teksta kak raznovidnosti signala [Some general comments on the review of the text as a kind of signal]. 
Strukturno-tipologicheskie issledovaniya [Structural and typological research]. Moscow, 1962, pp. 149–150. 

4. Riker P. Konflikt interpretatsii: Ocherki o germenevtike [conflict 

of interpretations: Essays on hermeneutics]. Moscow, KanonPress-Ts: Kuchkovo pole Publ., 1995.

5. Tolstoi L.N. Voskresenie [Resurrection]. L.N. Tolstoi. Poln. sobr. 

soch. [L.N. Tolstoy. Complete Works]. Moscow, Goslitizdat 
Publ., 1928–1958, V. 32. — 1936. 

Общие вопросы коммуникативистики

Профессиональное речевое взаимодействие: 
стратегии и роли

Professional Speech Interaction: Strategy and Roles 

DOI: 10.12737/16550                                      Получено: 23 июня 2015 г. / Одобрено: 25 июня 2015 г. / Опубликовано: 18 декабря 2015 г.

О.Я. Гойхман 
Д-р пед. наук, профессор,
Российский новый университет,
Россия, 105005, Москва, ул. Радио, 22,
e-mail: aan1234569@yandex.ru

O.Ya. Goykhman 
Doctor in Pedagogy, Professor,
Russian New University,
22, Radio Str., Moscow, 105005, Russia,
e-mail: aan1234569@yandex.ru

Аннотация
В статье рассматриваются стратегии и роли профессионального 
речевого общения в сопоставлении с деловым речевым общением. 
Утверждается, что общая стратегия делового общения –воздействие, 
цель которого — моделирование поведения собеседника в желаемом 
для говорящего направлении и коррекция модели мира слушателя. 
Основная стратегия здесь — достижение победы, которая заключается в том, что к успеху приходят за счет подавления партнера. Профессиональное общение, напротив, использует как общую стратегию 
взаимодействие, а как основную — достижение согласия, когда к 
успеху партнеры приходят совместно. Деловое и профессиональное 
общение объединяет профессиональная задача, ради которой и состоялась коммуникация. Общаясь на личностном уровне, каждый демонстрирует свое «Я-человек». Определяющий фактор такого общения — понимание того, что все личности, в коммуникативном смысле, 
равны. В деловой сфере происходит ролевая коммуникация, эффективность которой зависит от того, насколько профессионально точно 
и убедительно коммуниканты играют свои роли.

Abstract
The article discusses the strategies and role of professional verbal communication versus verbal communication business. It is argued that the 
overall strategy of business communication, the impact of the modeling of 
the behavior of the interlocutor to the speaker in the desired direction and 
correction of the world model of the listener. The main strategy here is to 
achieve victory, which is that success come at the expense of suppression 
of the partner. Professional communication, in contrast, uses both the overall strategy of interaction, and as a main agreement, to success when partners come together. Business and professional communication combines a 
professional task for which communication took place. Communicating on 
a personal level, each shows his “I-man”. The determining factor in such 
communication is the understanding that all personalities in a communicative sense, equal. In the business realm is role-based communication, the 
effectiveness of which depends on how professionally accurately and convincingly communicating entities play their roles. 

Ключевые слова: профессиональное и деловое речевое общение, 
стратегия, роль.

Keywords: professional and business speech relations, strategy, role.

УДК 316.77

Постановка темы обсуждения делового общения 

в профессиональном ракурсе представляется весьма 
актуальной. Многоаспектность темы позволила нам 
ограничить ее раскрытие областью профессионального взаимодействия.

Профессиональное общение изучено фрагмен
тально. С одной стороны, мы имеем множество достаточно убедительных исследований в различных 
сферах профессиональной речевой деятельности, с 
другой, общие принципы и закономерности этого 
явления требуют детальной проработки. Особенно 
в сравнении с деловым общением.

Профессиональное речевое общение относят, как 

правило, к деловому. С этим можно согласиться, если 
рассматривать только деловую составляющую профессионального взаимодействия. Однако профессиональную сферу неверно отождествлять с деловой, 
поскольку не всякая профессиональная коммуникация является деловой, но, с другой стороны, всякая 
деловая коммуникация является профессиональной. 

К примеру, диалог врача с пациентом либо профессора со студенческой аудиторией точнее назвать 
профессиональным; беседа двух финансистов где-то 
на отдыхе может носить чисто профессиональный 
характер, но если это переговоры, результатом которых станет протокол о намерениях либо договор, 
либо иной документ, то коммуникация точно и деловая, и профессиональная.

 Говоря о деловом общении, следует подчеркнуть, 

что общая стратегия здесь — воздействие, которое 
понимается в лингвопрагматике как управление 
человеческим поведением посредством речевой информации. Е.Ф. Тарасов предлагает понимать под 
речевым воздействием в широком смысле «общение 
с позиции одного из коммуникантов» [10]. Цель 
речевого воздействия — моделирование поведения 
собеседника в желаемом для говорящего направлении 
и коррекция модели мира слушателя. При этом реализация речевого воздействия происходит посредством 
речевых стратегий, представляющих собой «общую 

РЕЧЕВАЯ И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

НИР. Современная коммуникативистика (№ 6, 2015). 68:12–15

Речевая и межкультурная коммуникация

линию поведения коммуниканта, избираемую осознанно или автоматически и направленную на то, 
чтобы оказать воздействие на сознание собеседника» 
[4, с. 64]. Основной стратегией будет здесь, по нашему мнению, достижение победы, которая заключается в том, что к успеху приходят за счет подавления партнера. Главное требование к результату делового общения — эффективность. 

Профессиональное общение, напротив, исполь
зует как общую стратегию взаимодействие, а как 
основную — достижение согласия, когда к успеху 
партнеры приходят совместно. Суть подобной стратегии изложена в книге Р. Фишера и У. Юри «Путь 
к согласию, или переговоры без поражения», в которой концепция авторов выражена уже в самом 
названии: если в процессе переговоров один из партнеров получил гораздо меньше, чем другой, но договор подписан, то никто не проиграл, просто достигнуто согласие. Вместе с тем предложенный 
 метод выходит за рамки только переговоров и является путем к согласию в речевой коммуникации в 
целом. Авторы предлагают 4 пути достижения согласия: личность; интересы; варианты и критерии [12]. 
Следствием совместного достижения согласия можно считать эффект, что, согласно Большому энциклопедическому словарю, означает «результат, следствие каких-либо причин, действий» [1]. 

Возникает вопрос: если деловое общение всегда 

профессионально, то почему при этом используются противоположные, по сути, стратегии?

По мнению Н.М. Громовой, все многообразие 

видов взаимодействия сводится к двум противоположным группам, в соответствии с которыми усилия 
индивидов в процессе совместной деятельности могут быть направлены на развитие этой деятельности, 
ее оптимизацию либо на замедление или даже прекращение этой деятельности [3, c. 106]. Соответственно, 
как считает автор, отношения, складывающиеся 
между коммуникантами, можно охарактеризовать 
как отношения «конфронтации» или «сотрудничества». С этим трудно согласиться. Как известно, 
целью делового общения можно назвать организацию 
и оптимизацию определенного вида совместной 
деятельности, а конфронтация, которая означает 
противоборство, противопоставление и столкновение, 
не направлена на осуществление этой цели. Ее можно достичь действительно двумя путями: путем давления либо достижения согласия.

Деловое и профессиональное общение объеди
няет профессиональная задача, ради которой и состоялась коммуникация. Если она ставится только 
как получение выгоды путем давления, то используется стратегия воздействия и для достижения 
успеха преобладает деловой компонент. Если же 
целью является обмен мнениями, сближение точек 

зрения на проблему, то в этом случае актуальна 
стратегия взаимодействия и преобладает профессиональный компонент. При этом речь следует считать профессиональной лишь в том случае, когда 
ее главная задача — реализация профессиональной 
деятельности. Здесь могут действовать различные 
факторы в зависимости от ситуации общения. 
Например, профессиональная речевая коммуникация в СМИ зависит:
• от сферы профессиональной деятельности;
• терминологического/профессионального оформ
ления;

• стратегии взаимодействия/воздействия;
• ролевого принципа организации медиатекста;
• профессиональной этики и этикета;
• жанра медиатекста [2, с. 15]. 

Естественно, некоторые стратегии имеют универ
сальный характер, поскольку могут использоваться 
в любой ситуации общения, другие же строго регламентированы и действуют только в определенной 
сфере общения. В связи с этим речевые стратегии 
можно классифицировать в сферах:
• делового общения;
• профессионального общения;
• межличностного общения.

Если говорить о коммуникативной компетенции 

межличностного и профессионального общения, то 
четкого разделения этих понятий мы не находим в 
специальной литературе. Более того, наметилась 
тенденция обобщающего утверждения. В качестве 
примера приведем следующее: «Коммуникативная 
компетентность представляет собой определенный 
уровень сформированности личностного и профессионального опыта взаимодействия с окружающими, 
который требуется индивиду, чтобы в рамках своих 
способностей и социального статуса успешно функционировать в профессиональной среде и обществе» 
[7, с. 56]. Здесь «коммуникативная компетентность» 
понимается как личные качества, так и профессиональные, как личные способности, так и статусные 
роли, как взаимодействие в общественной (а точнее, 
личностной) среде, так и на профессиональном уровне. И далее подобная позиция подкрепляется тезисом 
о том, что основными источниками коммуникативной компетентности является опыт межличностного и делового общения, взаимодействия в повседневной и профессиональной обстановке. 

Однако, с точки зрения А.П. Панфиловой, целе
сообразно различать в общении «инструментальную 
направленность» на выполнение социально значимой 
(профессиональной) задачи и личную направленность 
на удовлетворение личных потребностей [8, с. 9]. 

Действительно, следует различать коммуникатив
ную компетентность, направленную на успешное 
выполнение профессиональной деятельности, и ком

муникативную компетенцию как возможность реализации личностных способностей. Общение на 
личностном уровне осуществляют индивиды. Используя 
свою коммуникативную компетенцию, они определяют стратегию и тактику коммуникативного 
поведения. Естественно, каждый из них делает это 
индивидуально, что и позволяет говорить о коммуникативной личности. Под коммуникативной личностью будем понимать совокупность индивидуальных коммуникативных стратегий, тактик и предпочтений, сформировавшихся в процессах коммуникации именно как коммуникативная компетенция 
индивида.

На личностном уровне происходит самопрезен
тация различных социально обусловленных качеств 
человека. И это естественно, поскольку личность 
нельзя рассматривать в отрыве от социума, в котором 
она проявляет себя. Именно общество накладывает 
определенный отпечаток на формирование и развитие определенных свойств и качеств конкретной 
личности.

Общаясь на личностном уровне, каждый демон
стрирует свое «Я-человек». Определяющий фактор 
такого общения — понимание того, что все личности, 
в коммуникативном смысле, равны. Ошибочно утверждать, что, например, личность руководителя фирмы 
лучше личности его подчиненного. Более того, личность подчиненного может быть даже содержательнее личности начальника. Поэтому коммуниканты 
общаются на личностном уровне как равные. Каждая 
языковая личность, подчеркивает Н.И. Формановская, 
уникальна и обладает «своей собственной системой 
коммуникативных ценностей» [11, с. 154]. 

Вместе с тем, вступая в коммуникацию с равны
ми возможностями, личности в дальнейшем должны 
учитывать возможные предпочтения: возраст, пол, 
темперамент, уровень культуры, коммуникативный 
тип, межкультурные особенности и др.

В деловой сфере (как, впрочем, и в профессио
нальной) происходит ролевая коммуникация. Строго 
говоря, в этой сфере личностей нет, и эффективность 
коммуникации зависит от того, насколько профессионально точно и убедительно коммуниканты играют свои роли. Сегодня многие организации функционируют как ролевые системы с ролевыми ожиданиями, предписаниями, ограничениями, набором 
правил поведения, предполагающих, к каким результатам приводит то или иное действие. Регламентируется не только речевое поведение, но и весь 
комплекс невербального поведения, включая внешний вид, одежду, дистанцию общения и т.д. Реализация 
ролевого профессионального поведения включает 
в себя:
1) знание своих прав и обязанностей в данной ро
левой системе;

2) наличие личностных качеств, присущих данной 

роли;

3) практическую реализацию ролевых действий 

[6, с. 55]. 
Соответственно, параметрами, которые характе
ризуют процесс речевого общения и его участников, 
являются ролевая структура, количество участников, 
репрезентативность, статусность и др. Поскольку в 
ситуации делового общения взаимодействуют не 
личности, а роли, сотрудник фирмы обязан играть 
второстепенную роль в позиции «руководитель–сотрудник», демонстрировать равенство в позиции 
«сотрудник–сотрудник» и владеть инициативой в 
ситуации «сотрудник–клиент». При этом коммуниканты при обсуждении деловых вопросов могут играть 
следующие коммуникативные роли: «председатель» 
(роль негласного лидера), «докладчик» (уравновешенный, имеющий авторитет, выступающий), «оппонент» (осуществляющий критический анализ излагаемого сообщения), «историк» (следит за развитием дискуссии), «слушатель» [9].

Стратегии профессиональной речи:
а) профессионал–профессионал: В + В (как и 

деловое),

• убеждение–сотрудничество (в ситуации не 

деловой: самопрезентация);

б) профессионал–непрофессионал Рд + Рб (си
туации: прием, консультации);

• побуждение,
• поучение.
В процессе делового/профессионального общения 

его участники реализуют свои возможности в соответствии с особенностями ролей, которые, по их 
мнению, являются уместными в конкретной речевой 
ситуации. Эти роли обусловлены обстоятельствами 
реальной профессиональной деятельности в той или 
иной сфере.

Внутри таких сфер действует определенный набор 

правил речевого поведения, отражающих сложившиеся стереотипы коммуникации. Можно привести 
много примеров, когда структура социума «поправляет» динамику профессионального языка. Так, «юристы и судьи твердо стоят за прИговор и осУжденный, 
моряки — за компАс и МурмАнск, горняки — за рУдник и дОбыча, хужожники — за стАнковую живопись, 
а военные — за станкОвый пулемет. В профессии — 
это закон, не соблюдающего закон не сочтут своим» 
[5, с. 176].

В заключение отметим, что анализ деятельности 

партнеров в трех изложенных выше аспектах позволяет охарактеризовать особенности взаимодействия 
коммуникантов в системе делового/профессионального контакта.

В профессиональной коммуникации, как было 

сказано выше, возможно и деловое, и бытовое об
НИР. Современная коммуникативистика (№ 6, 2015). 68:12–15