Криминологические и уголовно-правовые аспекты использования современных биотехнологий: статья ВАК

А.И. Трусов

Криминологические и уголовно-правовые 

аспекты использования совремнных 

биотехнологий

Москва

Инфра-М; ИЦ РИОР

2016

А.И. Трусов

Криминологические и уголовно-правовые 

аспекты использования совремнных 

биотехнологий

Статья

Москва

Инфра-М; ИЦ РИОР; Znanium.com

2018

Трусов, А.И.

Криминологические и уголовно-правовые аспекты использования 

современных биотехнологий: статья / А.И. Трусов. – М.: Инфра-М; РИОР
Znanium.com, 2016. – 15 с.

© А.И. Трусов, 2014, 2016

Трусов А.И., Сныткин Р.И., Подгайный А.М. Криминологические и 
уголовно-правовые аспекты использования современных биотехнологий // 
Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2014. № 11. 
УДК 343.97 
Трусов Александр Игоревич 
кандидат юридических наук 
kandidat26@rambler.ru 
Trusov Alexander Igorevich 
candidate of legal sciences 
kandidat26@rambler.ru 
Сныткин Руслан Иванович 
кандидат юридических наук 
snytkin26@mail.ru 
Snytkin Ruslan Ivanovich 
candidate of legal sciences 
snytkin26@mail.ru 
Подгайный Андрей Михайлович 
кандидат юридических наук 
8124253@mail.ru 
Podgainyi Andrei Mikhailovich 
candidate of legal sciences 
8124253@mail.ru 
Криминологические и уголовно-правовые аспекты использования современных 
биотехнологий 
Criminological and criminal law aspects of the use of modern biotechnology 
Аннотация. 
Существует 
много 
перспектив 
гуманистического 
использования биотехнологий, но все это касается лишь легальной части 
биотехнологической революции. В среднесрочной перспективе следует 
ожидать появления совершенно новых для России преступлений, связанных с 
использованием современных биотехнологий. В статье, на основе мнений 
специалистов, авторы приходят к выводу о реально существующей угрозе 
преступлений, совершение которых связано с использованием биотехнологий, и 
предлагают ряд мер по ее решению. 
Ключевые 
слова: 
общественно 
опасные 
деяния, 
криминология, 
биотехнологии, причины, факторы, девиации, опасность, последствия, 
предупреждение, криминологическая характеристика. 
Annotation: There are a lot of prospects humanistic biotechnology, but this 
applies only to the legal part of the biotech revolution. In the medium term we should 
expect a completely new for Russian crimes associated with the use of modern 
biotechnology. In the article, based on the opinions of experts, the authors come to 
the conclusion that real-life threat of offenses related to the use of biotechnology and 
proposes measures to its solution. 
Keywords: socially dangerous acts, criminology, biotechnology, reasons, 
factors, deviation, dangers, laters, preventions, criminological research. 

Поскольку биотехнологическая революция открывает возможности для 

реализации новых научных проектов и обеспечивает новые потребности 

социума, то всегда найдутся субъекты, готовые использовать эти возможности в 

сугубо утилитарных целях (военных, оперативных, коммерческих), что 

обусловливает выделение отдельной группы преступлений, совершение которых 

связано с использованием достижений в биотехнологии. 

Уголовный закон ориентирован на запрет нелегитимного применения 

биотехнологий и можно выделить даже в действующем УК РФ ряд составов 

преступлений, которые дают уголовно-правовую оценку соответствующим 

деяниям, среди них: 

1) 
предусматривающие ответственность за преступления в сфере 

медицинской генетики (ч. 1 ст. 137, ст. 237); 

2) 
предусматривающие ответственность за преступления в сфере 

производства генно-модифицированных объектов (ст.ст. 238, 171.1); 

3) 
предусматривающие ответственность за преступления в сфере 

производства биологического оружия (ст.ст. 248, 355); 

4) 
предусматривающие ответственность за военные преступления с 

применением биотехнологий (ст. 355); 

5) 
предусматривающие ответственность за преступления в сфере 

трансплантологии применительно к человеку (п. «м» ч. 2 ст. 105, ст. 109, п. «ж» 

ч. 2 ст. 111, ст.ст. 112, 118, 120, 127.1); 

6) 
предусматривающие ответственность за преступления в сфере 

производства биомедицинских экспериментов на человеке (ст.ст. 109, 111, 112, 

117, 118). 

Каждая из перечисленных норм УК РФ ориентирована на защиту 

специфического сегмента общественных отношений, затрагивающих в том числе 

и сферу биотехнологий, а специальных норм, предусматривающих уголовную 

ответственность за преступные деяния в сфере биотехнологий, в УК РФ не 

существует. 

Одной из главных проблем в выявлении общественно опасных деяний, 

сопряженных с использованием современных биотехнологий, мы считаем 

невозможность квалификации всех данных деяний имеющимися в УК РФ 

составами преступлений. 

Привлечение к уголовной ответственности по факту незаконной 

трансплантации и продажи фетальных (эмбриональных) тканей в нашей стране 

невозможно ввиду того, что эмбриональные ткани не являются объектом 

преступления, предусмотренного ст. 120 УК РФ, а за нарушение порядка 

трансплантации и незаконный оборот органов и тканей человека, уголовная 

ответственность не предусмотрена. Однако исследования и эксперименты 

клеточной терапии как метода лечения, в нашей стране осуществляются в 

отсутствие адекватной правовой базы. 

В.С. Овчинский в своей работе «Криминология и биотехнологии» 

предполагает проведение работ по нелегальному клонированию человека и даже 

созданию человекоподобных химер в будущем, несмотря на любые запреты и 

ограничения. При этом автор ссылается на совершение данных преступлений в 

военных, оперативных и коммерческих целях. Овчинский В.С. так же выдвигает 

гипотезу о возможности появления псевдоклонирования человека, человеческих 

органов и тканей, согласно которой возможны заявления о клонировании 

человеческих органов и легитимизации этого процесса в гуманных целях, а на 

самом деле осуществление криминального оборота реальных человеческих 

органов и тканей под видом продуктов клонирования. Автор предупреждает, что 

легализация клонирования открывает возможность легального прикрытия 

преступным группам для убийства людей с целью извлечения органов. Так же 

Овчинский В.С. указывает на такой процветающий мафиозный вид бизнеса, как 

индустрия криминальных и некриминальных абортов для использования 

эмбрионов в целях экспериментов со стволовыми клетками, который имеет 

место в России, проверялся правоохранительными органами, которые не нашли 

рационального правового решения из-за отсутствия соответствующих норм в 

уголовном законодательстве [1, с. 60, 62-63]. 

В России клеточная терапия рассматривается рядом биологов и врачей как 

революционный и весьма перспективный метод лечения серьезных, трудно 

поддающихся излечению или на сегодняшний день вовсе не излечимых 

заболеваний. Эти исследования и эксперименты осуществляются сегодня в 

отсутствие адекватной правовой базы. При этом под угрозу поставлено не только 

будущее нашей страны, в которой ежегодно уничтожаются миллионы 

эмбрионов, но и здоровье, а подчас и жизнь самих пациентов, в отношении 

которых 
применяются 
экспериментальные 
методики 
и 
препараты, 

изготовленные из фетальных тканей, не прошедших надлежащего контроля и 

процедуры стандартизации. 

Российский юрист М.Н. Малеина справедливо отмечает, что в нашей 

стране пора принять решение о неиспользовании или использовании (с 

указанием условий) человеческого плода для научных исследований и лечения. 

Вместе с тем, автор полагает, что такой важный вопрос, имеющий большое 

общественное значение, должен решаться не ведомствами или общественными 

организациями, а законодательными органами [2, с. 76]. 

Помимо клеточной терапии, в медицинской практике встречаются случаи 

трансплантации целых органов или их частей, полученных от абортированных 

плодов. В юридической литературе описывается история, произошедшая за 

рубежом (государство не называется). Для спасения жизни семилетнего 

мальчика необходима была почка ребенка или недоношенного младенца. 

Родители по договоренности с врачом зачали ребенка-донора, устроили 

преждевременные роды, и у недоношенного плода были изъяты почки. 

Разумеется, плод погиб, но семилетний мальчик был спасен. Врача, 

проводившего эту операцию, оправдали. Известны случаи, когда в кору 

головного мозга больного эпилепсией был пересажен трансплантат, взятый из 

мозга 
абортированного 
плода. 
Проведенная 
операция 
улучшила 

интеллектуальную функцию пациента и облегчила течение болезни. Были 

случаи подобного лечения пациентов с синдромом Дауна [2, с. 77]. Какой 

должна быть правовая оценка, в результате совершения всех перечисленных 

деяний в России, необходимо определиться законодателю. В этой части важно 

понять, что фактически сложившиеся общественные отношения необходимо 

регулировать в нормативно-правовом поле. 

В качестве биологического оружия могут быть использованы и те 

патогены, 
которые 
конвенциально 
не 
запрещены 
для 
применения 
в 

исследовательских целях, получения диагностических систем, вакцин и других 

медицинских препаратов [3, с. 690]. При этом, в правовое поле действия ст. 248 

УК РФ не попадают ранее не известные токсины и агенты, не предусмотренные 

соответствующими списками опасности, но отвечающие требованиям таких 

списков, а также лица, создавшие их. 

Следует 
с 
сожалением 
констатировать 
существенное 
отставание 

национального законодательства в вопросах уголовно-правовой регламентации 

ответственности за общественно опасные деяния в сфере биотехнологий. 

Следует также отметить, что объективная оценка состояния преступности, 

связанной с использованием современных биотехнологий, сегодня, к сожалению, 

максимально затруднена по ряду причин. Во-первых, действующий уголовный 

закон 
не 
содержит 
специальных 
норм, 
устанавливающих 
уголовную 

ответственность за совершение преступлений с использованием биотехнологий, 

в том объеме, который соответствовал бы фактически сложившейся ситуации 

или (в идеале) был бы ориентирован на вполне реалистичные прогнозные 

оценки. Соответственно, криминальной статистики, отражающей состояние 

преступности в изучаемой сфере общественных отношений, объективно не 

существует. Во-вторых, все попытки оценить масштабы и качественное 

состояние преступности, сопряженной с использованием биотехнологий, так или 

иначе в основном опираются на экспертные оценки, пусть даже и весьма 

компетентные. Но экспертные оценки по своей природе субъективны и могут 

отражать лишь мнение (хотя и основанное на знаниях в конкретной сфере) по 

тому или иному вопросу, и они, кроме того, подвержены колебаниям. 

Однако, отсутствие формализованных сведений заставляет обращаться 

именно к экспертным оценкам. С точки зрения криминологической методологии 

данный прием позволяет с большой долей достоверности определить причины, 

генерирующие преступность, сопряженную с использованием биотехнологий, 

перспективы ее развития, основные направления предупреждения, а также – что 

немаловажно – установить приемы снижения латентности данных деяний, 

несомненно, 
представляющих 
повышенную 
общественную 
опасность. 

Большинство опрошенных нами специалистов подтверждают существование 

изучаемого типа преступности, указывая при этом, что удельный вес 

преступлений, связанных с использованием современных биотехнологий, 

составляет не более 1 % от общего объема преступности. Однако, 70 % 

опрошенных лиц считают, что данные преступления обладают весьма 

значительным 
коэффициентом 
общественной 
опасности 
[4, 
с. 
117] 

(Опрашивались сотрудники аппарата уголовного розыска, профессиональная 

деятельность которых непосредственно связана с раскрытием и расследованием 

данных преступлений, судебные медики и врачи НИИ скорой помощи им. Н.В. 

Склифосовского и эксперты АТЦ СНГ, время проведения опроса: 2008-2011 гг.). 

Анализируя преступность в сфере биотехнологий, необходимо обратить 

внимание на механизм совершения соответствующих деяний в связи с его 

связью с организованной преступностью. На наш взгляд, в большинстве случаев 

совершение 
данных 
преступлений 
предполагает 
взаимодействие 
лиц, 

находящихся в соучастии. Имеет место жесткое распределение ролей, 

необходимость привлечения лиц обладающих специальными знаниями в одной 

из сфер биотехнологии, достаточность финансирования подобной деятельности, 

необходимость детализированной подготовки к их совершению и т.д. 

Соисполнителей подобных преступлений может быть несколько, но хотя бы 

один из исполнителей обязан обладать надлежащими специальными знаниями в 

сфере генетики, биологического оружия, трансплантации органов и т.д., т.е. 

обладать высокой профессиональной компетентностью. Полагаем, такого рода 

деятельность 
возможна 
только 
в 
рамках 
организованной 
преступной 

деятельности. 

Об опасности совершения преступлений с использованием биотехнологий 

именно мафиозными группами говорит и В.С. Овчинский, который моделирует 

направления теневого (криминального) использования биотехнологий, и круг 

субъектов, эту деятельность осуществляющих. Единственным субъектом, 

которому 
присуще 
осуществление 
всех 
выделенных 
В.С. 
Овчинским 

направлений теневого использования биотехнологий являются, по его мнению, 

мафиозные 
структуры 
[1, 
с. 
55, 
56]. 
Солидаризируясь 
с 
данным 

небезосновательным мнением, мы считаем, что организованность совершения 

преступлений с использованием биотехнологий – это одна из проблем ее 

выявления. 

Следует подчеркнуть, что при совершении данных преступлений состав 

преступления будет характеризоваться сложностью формы вины, так как 

возможно разное отношение субъектов к совершаемому деянию, хотя один из 

субъектов (не обязательно исполнитель) должен умышленно желать наступления 

преступного результата, и на практике может возникнуть сложность в 

доказывании умышленной формы вины. 

К преступлениям изучаемого вида непосредственное отношение имеет 

коррупция, так как их совершение возможно лишь при попустительстве со 

стороны органов власти, в том числе силовых структур. Ведь для того, чтобы 

заниматься генетическими манипуляциями, необходимы лабораторные условия, 

как и для трансплантации органов и проведения запрещенных биомедицинских 

исследований, а для создания ГМП растительного происхождения – огромные 

площади земли. Однако, совершение данных преступлений возможно и на базе 

действующих, в том числе государственных, лабораторий, земельных участков 

институтов и исследовательских учреждений, где необходим тщательный 

контроль деятельности (отгороженность территории, расположение камер 

видеонаблюдения, проверка деятельности и бухгалтерской отчетности) и отбор 

кадров (учет социального и материального положения всех сотрудников, 

проверка связей).