Конфликт и культура: социально-философский анализ
Покупка
Новинка
Тематика:
Методы социологических исследований
Издательство:
Дело (РАНХиГС)
Автор:
Кабылинский Борис Васильевич
Год издания: 2019
Кол-во страниц: 139
Дополнительно
Вид издания:
Монография
Уровень образования:
ВО - Магистратура
ISBN: 978-5-89781-634-7
Артикул: 862248.01.99
Доступ онлайн
200 ₽
В корзину
Отличительной чертой новейшей исследовательской школы изучения конфликта является убежденность в том, что сопряженная с конфликтом проблематика сугубо акцидентальна. Наметившаяся тенденция автономизации российской теории конфликта от западноевропейской научно-исследовательской традиции придает повышенную актуальность исследованиям, ориентированным, прежде всего, на онтологию конфликта, что, безусловно, является проблемой определения уровня развития науки, ее способности периодически осуществлять переход на новые основания. Для современной теории конфликта культур-философские основания знания об этом феномене являются одной из наиболее актуальных и в то же время малоизученных тем. Выявление и раскрытие этих категорий способствует решению комплекса задач, важнейшими из которых является обретение теорией конфликта статуса самостоятельной дисциплины и преодоление разрыва между теоретическим знанием и практическим конфликторазрешением. С этой целью феномен конфликта подвергается в монографии обстоятельному социально-философскому анализу.
Скопировать запись
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования •РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА И ГОСУДАРСТВЕННОЙ С/\УЖБЫ ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ• СЕВЕРО-ЗАПАДНЫЙ ИНСТИТУТ УПРАВ/\ЕНИЯ Б. В. Кабылинский КОНФЛИКТ И КУЛЬТУРА: СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ Санкт-Петербург 2019
© Кабылинский Б. В., 2019 © Северо-Западный институт управления РАНХиГС, 2019 УДК 316.48 ББК 60.0 К 12 Отпечатано в авторской редакции с оригинал-макета, предоставленного автором Рецензенты: Марков Б. В. — профессор, доктор философских наук, Институт философии, Санкт-Петербургский государственный университет; Соколов Е. Г. — профессор, доктор философских наук, Институт философии, Санкт-Петербургский государственный университет Кабылинский Б. В. К 12 Конфликт и культура: социально-философский анализ / Б. В. Кабылинский. — СПб. : ИПЦ СЗИУ РАНХиГС, 2019. — 138 с. ISBN 978-5-89781-634-7 Отличительной чертой новейшей исследовательской школы изучения конфликта является убежденность в том, что сопряженная с конфликтом проблематика сугубо акцидентальна. Наметившаяся тенденция автономизации российской теории конфликта от западноевропейской научно-исследовательской традиции придает повышенную актуальность исследованиям, ориентированным, прежде всего, на онтологию конфликта, что, безусловно, является проблемой определения уровня развития науки, ее способности периодически осуществлять переход на новые основания. Для современной теории конфликта культурфилософские основания знания об этом феномене являются одной из наиболее актуальных и в то же время малоизученных тем. Выявление и раскрытие этих категорий способствует решению комплекса задач, важнейшими из которых является обретение теорией конфликта статуса самостоятельной дисциплины и преодоление разрыва между теоретическим знанием и практическим конфликторазрешением. С этой целью феномен конфликта подвергается в монографии обстоятельному социально-философскому анализу. УДК 316.48 ББК 60.0 ISBN 978-5-89781-634-7
ОГЛАВЛЕНИЕ Введение ............................................................ 4 Глава 1. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ КОНФЛИКТА .......................... 7 § 1. От традиции к инновации в теории конфликта ............. 7 § 2. Методика философского анализа конфликта ............... 22 § 3. Конфликт как чистый феномен ........................... 37 Глава 2. КОНФЛИКТ В СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРЕ .................. 47 § 1. Эпистемология конфликта ................................ 48 § 2. Конфликт и культура в современной эпистеме ............. 65 § 3. Конфликт и культура в постсовременной эпистеме ......... 72 Глава 3. АЛГОРИТМЫ КОНФЛИКТОРАЗРЕ ШЕНИЯ .................. 83 § 1. Методика конфликторазрешения «Провокация и вытеснение» .............................. 86 § 2. Методика конфликторазрешения «Технологизация мышления» ............................. 95 § 3. Методика конфликторазрешения «Телесная дрессура» ....... 106 § 4. Методика конфликторазрешения «Управляемая конфликтность» ............................ 115 Заключение .......................................................... 126 Библиография ........................................................ 128
ВВЕДЕНИЕ Стремление наделить конфликт статусом философской категории чаще всего расценивается современными российскими исследователями как нонсенс. Отличительной чертой новейшей исследовательской школы изучения этого феномена является убежденность в том, что сопряженная с конфликтом проблематика сугубо акцидентальна. Такое видение сути вопроса не претерпело принципиальных изменений даже тогда, когда феномен конфликта приобрел статус центральной категории для новой гуманитарной дисциплины — конфликтологии. Конфликтология (в зарубежной науке используется в синонимичном значении термин «теория конфликта») изначально заявила о себе в качестве междисциплинарной отрасли знания. Фактически ее усилия были сосредоточены на решении задачи по созданию универсальной парадигмы, аккумулирующей представления о конфликте, созданные в рамках психологии, социологии, политологии, этнологии, теории международных отношений и т. д. Несмотря на достижения российских и зарубежных исследователей в сфере теоретизации конфликта, это направление по-прежнему считается в научной среде маргинальным. Основное упущение, которое закрепило за теорией конфликта статус вспомогательной по отношению к другим гуманитарным наукам дисциплины, было допущено на стадии формирования методологической основы будущих структур знания о конфликте. Психология, социология, политология, этнология, теория международных отношений, военная наука и т. д. в той или иной степени уделяют внимание конфликтам и способам их разрешения. Теория же конфликта располагает эти знания, в зависимости от степени их абстрактности, на трех уровнях: общем, среднем и прикладном. Но такая эпистемологическая сетка неустойчива в том плане, что базисом и в то же время связующим звеном является социологическая парадигма, точнее, одно из ее направлений — структурный функционализм. Этот подход постепенно изживает себя в западной научно-исследовательской традиции ввиду очевидного недостатка универсальности в постоянно меняющемся современном дискурсе. В России, напротив, структурный
Введение 5 функционализм по-прежнему выступает в качестве основы для большинства профильных исследований на тему конфликта. В результате структура знания о конфликте эффективно объясняет сущность взаимоотношения «система-функция», но не «Я-в-конфликтности с Другим» и менее всего — трансакцию «конфликтное столкновение-культура». Маргинальный статус российской теории конфликта по отношению к другим гуманитарным дисциплинам предопределяется отсутствием четкой эпистемологической структуры, а точнее, недостаточной убедительностью теоретико-методологических основ знания о конфликте. Наметившаяся тенденция автономизации российской теории конфликта от западноевропейской научно-исследовательской традиции придает повышенную актуальность исследованиям, ориентированным прежде всего на онтологию конфликта, что, безусловно, является проблемой определения уровня развития науки, ее способности периодически осуществлять переход на новые основания. Если конфликт становится онтологически фундированным, то это автоматически предполагает обособление этого феномена в качестве независимого предмета научного анализа. Более того, феноменология конфликта, его ноэтика, как раз и позволяет выявить философские основания для построения эпистемологической сетки, по сути дела — системы абстрактных, универсальных категорий, а точнее, поскольку речь идет о Я-в-конфликтности, — антропологических экзистенциалов. Необходимо признать, что поиск аподиктических оснований теории конфликта по своей природе может привести только к высшей степени абстрактным, умозрительным результатам. Полезность и необходимость такого знания неоспорима, если поставлена задача определить базис для последующего перехода теории конфликта на автономные, а не заимствованные из других отраслей знания, категории, но при этом остается неясным вопрос, способна ли эта методология также решить задачу по интеграции элементов эпистемологических структур в единую «сетку». Иными словами, онтология конфликта, концентрирующая внимание на философских основаниях знания об этом феномене, не самодостаточна с теоретико-методологической точки зрения. Обособленность теоретического знания от прикладного конфликторазрешения может быть преодолена только за счет применения комплексного инструментария исследования феномена конфликта. Проблема взаимного абстрагирования теории и практики в российской традиции исследования конфликта, в числе прочего, сводится к тому, что отечественная наука в недостаточной степени уделяет вни
Б. В. Кабылинский. Конфликт и культура: социально-философский анализ мание построению схем «знание о конфликторазрешении — конкретный опыт его применения». Это мотивировано тем, что для доминирующего в российской теории конфликта структурного функционализма культурная специфика дискурса второстепенна. Предполагается, что заранее выверенная под конкретные культурные условия технология разрешения конфликтов а priori дает нужный результат. Соответственно, знание о культурной среде мотивирует субъекта на следование определенной линии поведения в конфликте. Аналогичным образом российские исследователи практически не используют потенциал понятия «культура», ограничиваясь интерпретацией этого феномена в качестве объективирующей данности. В этой связи особенно актуальными представляются исследования, акцентирующие внимание на проблеме поиска не только философских, но и культурных оснований структур знания о конфликте. Для современной теории конфликта культур-философские основания знания об этом феномене являются одной из наиболее актуальных и в то же время малоизученных тем. Выявление и раскрытие этих категорий способствует решению комплекса задач, важнейшими из которых является обретение теорией конфликта статуса самостоятельной дисциплины и преодоление разрыва между теоретическим знанием и практическим конфликторазрешением. С этой целью феномен конфликта необходимо подвергнуть обстоятельному социально-философскому анализу.
Глава 1 ФЕНОМЕНОЛОГИЯ КОНФЛИКТА Концептуализация конфликта фактически означает раскрытие содержательного смысла этого понятия. В соответствии с очередностью наших целей прежде всего мы сконцентрируемся на выявлении философских оснований структур знания об этом феномене, т. е. рассмотрим возможность онтологически фундировать конфликт. Культурные основания эпистемологии конфликта, а именно — взаимная зависимость антропологических экзистенциалов и вариантов генезиса культуры, будут рассмотрены во второй главе. Важно подчеркнуть, что поскольку предмет научного интереса автора — культур-философские основания эпистемологии конфликта, то подобная дихотомия и логика исследования могут быть признаны оправданными только в случае, если философские и культурные основания пройдут проверку на взаимную сочетаемость и перспективность своего использования в процессе формирования новых и обновления существующих структур знания о конфликте. Онтологическое фундирование конфликта — это раскрытие того, что такое конфликт в своем так-бытии, которое не только есть, но и не может не быть. Такая постановка вопроса означает, что структуры знания о конфликте получают возможность иметь дело со своим собственным объектом научного познания. Вполне логично, что решению этой задачи должно предшествовать критическое переосмысление общепринятых научным сообществом концептов, посвященных исследованию конфликта в качестве смежного по отношению к другим дисциплинам предмета. § 1. От традиции к инновации в теории конфликта Теория конфликта на сегодняшний день позиционируется как междисциплинарная, но при этом некоторые подходы признаны классическими в качестве самостоятельных концептов. Прежде всего, следует выделить классические теории Г. Зиммеля, Л. Козера, Т. Парсонса,
Б. В. Кабылинский. Конфликт и культура: социально-философский анализ 8 Д. Бертона и т. д. При этом в рамках этих подходов, равно как и в работах, авторы которых развивают идеи классиков теории конфликта, собственно конфликтности в строгом смысле слова, в качестве автономного предмета исследования, уделяется мало научного интереса. Вместе с тем классики теории конфликта внесли существенный вклад в изучение детерминант конфликтного поведения и прикладных аспектов снижения опасности конфликтных угроз для целостности социально-политической системы. Впоследствии будет доказано, что собственное конфликта — это не его детерминанты, а разрешение, поэтому сейчас мы подвергнем анализу только один раздел классических концептов, посвященный регулирующему воздействию на конфликтные процессы. Сущность разрешения конфликта в классических теориях сводится к следующим тезисам. 1. В зависимости от культурных особенностей субъектов конфликта варьируется инструментарий, применяемый в ходе регулирующего воздействия на конфликтный процесс. 2. Конфликтом можно управлять, также он может быть предупрежден, урегулирован или разрешен. 3. Существует три метода разрешения конфликтов: силовой, переговорный и посреднический. Необходимо отметить, что каждое из этих утверждений истинно только до тех пор, пока употребляется в условном значении, т. е. без претензии на непротиворечивое раскрытие сущности конфликтных отношений или, если употребить терминологию Э. Гуссерля, то теория конфликта на сегодняшний день не выходит за рамки ноэматической связи между cogito и cogitatum. Действительно, эмпирическое знание о конфликте схватывает его в качестве интенционального предмета исключительно в модусе достоверно-предположительного бытия, в субъективно-временном наличии. При этом не идет речи о приближении соответствующего прикладного знания к собственным аподиктическим основаниям или о транзите к ноэтике конфликта, т. е. становлении научно-исследовательской традиции определения конфликтного столкновения через ясность и отчетливость своего собственного модуса. С целью обоснования критики подобного рода необходимо показать противоречивость базовых утверждений аккумулированного в рамках теории конфликта знания о конфликте с точки зрения феноменологического, а не заинтересованного «Я», что позволит если и не наметить пути обретения
Глава 1. Феноменология конфликта 9 этой науки к собственной аподиктичности, то более убедительно продемонстрировать возможность онтологически фундировать конфликт с помощью качественно новой методологии. Классические теории конфликта и производные от них современные подходы не отрицают фундаментальное значение гендерного, этнического, территориального, цивилизационного фактора в ходе оказания регулирующего воздействия на конфликт. Очевидно, что здесь подразумевается влияние культурного дискурса на ход конфликтного взаимодействия. Вместе с тем в отечественной конфликтологии архитектоника концептов, раскрывающих содержательный смысл понятия «культура», в основном сводится к фактологическому, эмпирическому описанию детерминанты, которая является независимой a priori данной переменной, мотивирующей специалиста по практическому конфликторазрешению на выбор определенной стратегии регулирующего воздействия на конфликтную ситуацию. Исследователи современных форм конфликтного поведения затрагивают культурологическую проблематику крайне поверхностно, что проявляется, в частности, в отсутствии авторских формулировок определения феномена «культура», находящихся вне континуума смежных по отношению к теории конфликта научных дисциплин. Штрихпунктирное упоминание культуры в современных концептах существенно затрудняет аналитику коррелятивного соотношения понятий «конфликт» и «культура». Например, отечественные конфликтологи успешно используют методологию теории игр, т. е. концепции Н. Ховарда, Дж. Нэша, Н. Фрэзера, К. Хайпеля, М. Килгорома. Для данного подхода характерно моделирование игровых ситуаций и поиск математических решений конфликтов, в которых сталкиваются интересы взаимосвязанных субъектов, преследующих взаимно противоположные цели и руководствующихся принципом рациональности1. Очевидно, что, несмотря на исключение субъективного фактора и элемента случайности из моделируемой конфликтной ситуации, а также сужения предметного поля регулирующего воздействия до мирных методов конфликторазрешения, данный концепт фактически основывается на идее о том, что конфликт — это форма игрового поведения. Точно так же в рамках психологии конфликта пользуется популярностью игровая модель кон1 Ветренко И. А. Игровые технологии при разрешении политических конфликтов // Известия российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. — 2010. — Вып. 123. — С. 189.
Б. В. Кабылинский. Конфликт и культура: социально-философский анализ 10 фликтных ситуаций А. Б. Рапопорта2, но при этом проблема расширения понятийно-категориального аппарата теории конфликта за счет игровых концепций культуры3 не относится к числу актуальных для научного сообщества задач. Роль и значение культуры в конфликтном дискурсе в работах исследователей, придерживающихся неомарксистских взглядов на природу современных конфликтных отношений, аналогичным образом остается неясной. Например, Г. Г. Газимагомедов при анализе контуров социальной ориентированности рынка и государства в современной России исходит из марксистского видения логики распределения полномочий в системе властных отношений4, но при этом культура как среда для актуализировавшегося конфликта, видоизменяющаяся под его воздействием, остается для автора на периферии научного интереса. А. И. Стребков, безусловно, справедливо, отмечает, что социальная политика является способом эффективного снижения конфликтного напряжения в обществе, однако при этом автор поясняет, что «базовым условием существования социальной политики является экономическое состояние и противостояние социальных классов, положение которых в действительности не позволяет в первую очередь рабочему классу воспроизводить свою производительную способность» 5. Таким образом, определенное качественное состояние культурной среды по отношению к конфликту оказывается заданным заранее. Такой подход защищает в зарубежной исследовательской традиции, например, Д. Белл, доказывая, что нельзя заниматься социологией, не будучи марксистом6, однако с точки зрения философии культуры, индивидуальная и родовая жизнь в марксизме однотипны и различаются лишь по степени всеобщности. В этом плане марксизм совершенно справедливо критикует Н. А. Бердяев 7. Очевидно, что конфликтологические 2 Rapoport A. B. The Origins of Violence: Approaches to the Study of Conflict. — N.-Y. : Paragon House, 1989. — P. 455−489. 3 Хейзинг И. Homo ludens. — М. : Прогресс-традиция, 1997. — С. 53−57. 4 Газимагомедов Г . Г . Конфликт рынка и государства в становлении системы социальной безопасности современной России : дис. ... д-ра полит. наук. — СПб., 2005. — С. 274. 5 Стребков А. И. Социальная политика: теория и практика. — СПб., 2000. — С. 20−88. 6 Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество: опыт социального прогнозирования. — М., 2001. — С. 18. 7 Бердяев Н. А. Философия неравенства. — М. : АСТ, 2006. — С. 214−220.
Доступ онлайн
200 ₽
В корзину