Лингвистические и психолого-педагогические проблемы теории и практики преподавания иностранных языков. Ученые записки. Выпуск 9

РОСТОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ  
УНИВЕРСИТЕТ «РИНХ»  
 
 
ФАКУЛЬТЕТ ЛИНГВИСТИКИ И ЖУРНАЛИСТИКИ 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ  
И ПСИХОЛОГО-ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ  
ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ  
ПРЕПОДАВАНИЯ ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ 
 
 
 
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ 
 
Выпуск 9 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Ростов-на-Дону 
2009 
 
 

УДК 378+4(06) 
Л 59 
 
 
 
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ: 
Евсюкова Т.В.(отв. редактор),  
Агабабян С.Р., Евдокимова Н.В., Кихтан В.В. 
 
 
 
Лингвистические и психолого-педагогические проблемы теории 
и практики преподавания иностранных языков: Ученые записки. Выпуск 9. — Ростов-на-Дону: Рост. гос. экон. ун-т 
(РИНХ), 2009 — 164 с. 
ISBN 978-5-7972-1504-2 
Ученые записки — это подведение итогов научной деятельности факультета за прошедший год. 
В девятый выпуск сборника вошли статьи, посвященные проблемам 
лингвистики, журналистики и методики преподавания иностранных языков 
в вузе. 
Доктора наук, кандидаты наук, а также докторанты и аспиранты факультета представили результаты научных исследований, которые выполняются ими в рамках научных направлений факультета. 
Ученые записки предназначены для студентов, аспирантов, преподавателей. 
УДК 378+4(06) 
Л 59  
 
 
 
 
 
 
 
Утверждено в качестве ученых записок  
редакционно-издательским советом РГЭУ «РИНХ». 
 
 
 
 
 
 
ISBN 978-5-7972-1504-2  
 
 
© Рост. гос. экон. ун-т (РИНХ), 2009 
 
 
Л 59 

СОДЕРЖАНИЕ 
 
РАЗДЕЛ 1. ВОПРОСЫ ЛИНГВИСТИКИ ............................................................ 6 
Е.Ю. Бутенко 
НОЭМАТИЧЕСКАЯ ПРИРОДА КОНЦЕПТА ............................................. 6 
Н.Д. Агафонова 
ИГРОВАЯ СТИЛИСТИКА МЕМУАРОВ В.В. РОЗАНОВА .................... 14 
С.П. Корнейчук 
НОМИНАЦИИ КРАСИВОЙ/ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОЙ  
ЖЕНЩИНЫ/ДЕВУШКИ В СОВРЕМЕННОМ  
АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ ............................................................................... 20 
Е. Н. Сагайдачная, Н.В. Каневская 
ФЕНОМЕН ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ:   
ПРИРОДА И ОСНОВНЫЕ ФУНКЦИИ ...................................................... 27 
И.Г. Барабанова 
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ТЕКСТ КАК ОБЪЕКТ ПЕРЕВОДА .................... 31 
А.С. Локосова, С.Р. Агабабян 
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ   
КАТЕГОРИЙ ПРОСТРАНСТВА И ВРЕМЕНИ ......................................... 40 
В.А. Гурова 
КОММУНИКАТИВНАЯ МОДАЛЬНОСТЬ НАУЧНОГО ТЕКСТА ....... 48 
Н.И. Герасимова 
К ВОПРОСУ О МОДЕЛИРОВАНИИ КОГНИТИВНЫХ   
СТРАТЕГИЙ ПЕРЕВОДА ............................................................................. 55 
Л.В. Косоножкина 
СТРУКТУРНАЯ УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ  ЭЛЛИПТИЧЕСКИХ 
ПРЕДЛОЖЕНИЙ  (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО, АНГЛИЙСКОГО,  
ФРАНЦУЗСКОГО, НЕМЕЦКОГО, ИСПАНСКОГО ЯЗЫКОВ) .............. 63 
Н.В. Рачинская 
СФЕРА КОММУНИКАЦИИ И СТИЛИСТИЧЕСКАЯ  
ХАРАКТЕРИСТИКА ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ,   
ЗНАЧЕНИЕ ПЕРЕМЕННЫХ СЛОВЕСНЫХ КОМПЛЕКСОВ ................ 68 
Е.М. Карпова 
НЕМЕЦКАЯ ФИЛОСОФИЯ  КАК ОТДЕЛЬНАЯ 
ЛИНГВОКУЛЬТУРНАЯ ОБЛАСТЬ ............................................................ 71 
Е.Н. Сагайдачная 
ВЫРАЗИТЕЛЬНОСТЬ КАК ГЛАВНЫЙ ФАКТОР  УБЕЖДАЮЩЕЙ 
РЕЧИ (НА МАТЕРИАЛЕ ПУБЛИЧНЫХ  ВЫСТУПЛЕНИЙ  
В. ПУТИНА, Т. БЛЭРА, ДЖ. БУША) .......................................................... 75 
О.И. Черноиванова 
ПОЗИЦИЯ ГЕРОНТОЛЕКТА В СТРУКТУРЕ ЯЗЫКА Г.ЛЁФФЛЕРА .. 78 
Н.Д. Агафонова, И.В. Воеводина 
НАМЕК КАК СПОСОБ ИМПЛИЦИТНОГО   
РЕЧЕВОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ ........................................................................ 81 

Е.А. Чередникова 
К ВОПРОСУ ОБ АКСИОЛОГИЧЕСКОЙ КАРТИНЕ МИРА ................... 86 
Т.В. Бойченко 
НАЦИОНАЛЬНО МАРКИРОВАННАЯ ЛЕКСИКА   
КАК ПРОБЛЕМА ДВУЯЗЫЧНОЙ КОММУНИКАЦИИ ......................... 90 
С.М. Карпоян 
ЛИНГВО-СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ   
СОВРЕМЕННЫХ РУССКОЯЗЫЧНЫХ ТЕКСТОВ СМИ ........................ 96 
Т.М. Гермашева 
БЛОГ КАК НОВЫЙ ТИП ДИСКУРСА ..................................................... 103 
 
РАЗДЕЛ 2. ВОПРОСЫ ЖУРНАЛИСТИКИ .................................................... 109 
Ю.В. Маркина 
КЛАССИФИКАЦИЯ И ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ 
ПРОЦЕССОВ КОНЦЕНТРАЦИИ В ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАНАХ ......... 109 
 
РАЗДЕЛ 3. НОВОЕ В УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ ............... 119 
Л.А. Лысакова, Г.С. Завгородняя 
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ РОЛЕВЫХ ИГР НА ЗАНЯТИЯХ  
ПО НЕМЕЦКОМУ ЯЗЫКУ ........................................................................ 119 
И.Н.Ткаченко 
ПЕДАГОГИЧЕСКОЕ ЛИНГВОСТРАНОВЕДЕНИЕ   
В СИСТЕМЕ ПОЛИКУЛЬТУРНОГО ОБРАЗОВАНИЯ ......................... 124 
Ю.Г. Декамили 
ПРИНЦИПЫ МЕЖКУЛЬТУРНОГО ОБУЧЕНИЯ  ИНОСТРАННОМУ 
ЯЗЫКУ В НЕЯЗЫКОВОМ ВУЗЕ  НА ОСНОВЕ 
ТЕЛЕКОММУНИКАЦИОННЫХ ПРОЕКТОВ ........................................ 129 
Н.А. Ступникова 
ОСНОВОПОЛАГАЮЩИЕ ПРИНЦИПЫ ОБУЧЕНИЯ  
ИНОСТРАННОМУ ЯЗЫКУ В РУСЛЕ КОММУНИКАТИВНОКОГНИТИВНОГО МЕТОДА ..................................................................... 133 
С.В. Самарская 
КОМПЕТЕНТНОСТНЫЙ ПОДХОД  К ОРГАНИЗАЦИИ  
ОБУЧЕНИЯ ИНОСТРАННОГО ЯЗЫКА  ДЕЛОВОМУ ОБЩЕНИЮ  
НА ИНОСТРАННОМ ЯЗЫКЕ .................................................................... 137 
Г. Д. Коновалова 
КОМПЛЕКСНОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ВИДЕО -, АУДИО-   
И ПИСЬМЕННЫХ МАТЕРИАЛОВ ДЛЯ ФОРМИРОВАНИЯ 
СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ КОМПЕТЕНЦИИ  У СТУДЕНТОВЭКОНОМИСТОВ ......................................................................................... 144 
Э.Р. Глухова 
БЕЛЛ-ЛАНКАСТЕРСКАЯ СИСТЕМА ОБУЧЕНИЯ  КАК 
ПРЕДПОСЫЛКА ВОЗНИКНОВЕНИЯ  СОВРЕМЕННЫХ  
КОНЦЕПЦИЙ «ПИ-ОБРАЗОВАНИЯ» ..................................................... 147 

Е.С. Ионова 
АНАЛИЗ КЛАССИЧЕСКИХ И СОВРЕМЕННЫХ МЕТОДИК  
ПРЕПОДАВАНИЯ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА ......................................... 155 
 
НАШИ АВТОРЫ .......................................................................................... 162 
 

РАЗДЕЛ 1. ВОПРОСЫ ЛИНГВИСТИКИ 
 
 
Е.Ю. Бутенко 
 
НОЭМАТИЧЕСКАЯ ПРИРОДА КОНЦЕПТА 
 
Мысль о том, что вся информация об окружающем человека мире хранится в сознании в виде огромного количества концептов, легла в основу нового исследовательского направления в лингвистике — лингвоконцептологии. Проблема концепта смыкается с такими ключевыми проблемами лингвистики как «языковое сознание», «язык и менталитет», «язык и культура», 
предлагая новый подход к их решению.  
Основная идея, которую мы попытаемся раскрыть в данной работе, заключается в необходимости и эффективности внедрения исследовательских 
принципов филологической герменевтики в концептуальные изыскания. Наиболее явно целесообразность этого синтеза прослеживается при моделировании структуры концепта, поскольку научное обсуждение этой проблемы должно в результате привести к единому пониманию архитектоники концепта. 
Общепризнанным фактом в лингвоконцептологии является то, что концепт представляет собой многомерное ментальное образование [10, 12, 6, 8], 
в которое включены несколько качественно отличных компонентов: прежде 
всего, в его структуре прослеживается понятийная сторона, к которой относятся признаковая и дефиниционная информация. К остальным слоям концепта причисляют все, что делает его фактом культуры: «образ и действие» 
[10: 18]; этимология, ассоциации, оценки [12: 41]; «ценностная и образная 
стороны» [8: 129]; образная составляющая, фиксирующая метафоры, поддерживающие его в языковом сознании и значимостная составляющая, определяемая местом, которое занимает имя концепта в языковой системе [6: 80]. 
Разнообразие существующих точек зрения на структурную организацию концепта объясняется его внутренней расчлененностью, многомерностью и принадлежностью к «миру идеального» (по Вежбицкой). Единственной неоспоримой составляющей концепта, по мнению выше процитированных ученых, 
является его понятийная сторона, т.е. та плоскость, которая неразрывно связывает между собой концепт и понятие.  
Исходя из того, что, пребывая в разных текстовых средах, концепт открывает для понимания наиболее явно одну определенную грань, необходимо 
отметить, что туда не всегда попадает понятийный признак, т.е. интерпретация 
смыслового содержания концепта зависит от лингвокультурного окружения. 
Между тем существуют разногласия по поводу выделения этимологии в 
отдельный конституент концепта. Так Степанов полагает, что концептуальный анализ следует начинать с исследования этимологии (исходной формы 
концепта, которая делает его фактом культуры), «этимология есть предыстория, дописьменная история концепта» [12]. Существует мнение, согласно ко

торому любые элементы, отсутствующие в сознании носителя лингвокультуры, в структуру концепта включаться не могут: «… выделяемые Ю.С. Степановым слои концепта следует рассматривать как отдельные концепты различного объема, а не как компоненты единого концепта. …внутренняя форма 
концепта («не осознаваемая в повседневной жизни, известная лишь специалистам, но определяющая внешнюю знаковую форму выражения концепта») 
для большинства носителей культуры является не частью концепта, а одним 
из детерминирующих его культурных элементов» [9: 76]. Мы относим этимологию к пассивному слою концепта, ни в коей мере не умаляя ее значимость 
для смыслопостроения концепта, так как без изучения этимологии лексики, 
реализующей концепт вербально, невозможно будет проследить смысловые 
трансформации и смещения, происходящие с течением времени, с учетом социокультурных перемен, влияющих на структуру концепта.  
Как нам представляется, конкретизировать структурное содержание 
концепта можно в свете проблемы концепт — смысл / значение, которое относится к разряду вечных. Вопросы соотношения смысла и значения, смысла 
и концепта, концепта и значения вписываются в сферу интереса филологической герменевтики, основоположником которой является Георгий Исаевич 
Богин, тверской ученый-лингвист. Школой филологической герменевтики 
разрабатываются техники усмотрения и построения смыслов, как одно из 
инобытий рефлексии изучается понимание. Применение филологической 
герменевтики в области лингвокультурологических исследований видится 
нам плодотворным, так как культура и язык пересекаются в смысловой плоскости, а смысл является центральной категорией в филологической герменевтике и составляет субстанцию понимания.  
Преимущества концептуального анализа с позиций герменевтического 
подхода обусловлены переходом от традиционно рассматриваемого уровня 
текстовых значений на уровень смысловых отношений и рассмотрением концептов и концептосфер как систем смыслов с разной формой организации. 
Действие герменевтико-интерпретационного метода базируется на рефлексии, благодаря которой «осваиваемый образ ситуации получает какие-то признаки уже освоенных ситуаций, и далее изменяется отношение к старому 
опыту, к образу уже освоенных ситуаций. Эти изменения, вносимые в рефлексируемый совокупный образ ситуации, дают новый опыт, приводят к новому знанию» [4]. В данной работе рефлексия нами дефинируется по Богину, 
как процесс освоения ситуации посредством ее соотнесения с опытом предшествующей деятельности субъекта [4].  
Другое преимущество сочетания концептуального анализа и герменевтико-интерпретационного метода состоит в гармоничной комбинации рациональной и интуитивной (интерпретация) форм мышления. Как указывает в 
своих работах Г.П. Щедровицкий, только взаимодействие рациональной и интуитивной форм мышления способно образовать герменевтический круг 
мышления; они рассматриваются российским методологом как равноправные 
компоненты в структуре мыследеятельности [16].  

В лингвоконцептологии предпринимается попытка проследить путь от 
слова к системе знаний, оценок, представлений, чувств и т.д. как достояний 
сознания человека. Логично, что если в конкретных текстовых условиях слова способны оживать, то есть приобретать смыслы (в отличие от значений, 
фиксируемых в лексикографических источниках), то необходима методика 
выявления / построения этих смыслов, т.е. их распредмечивания в ходе рефлексивных актов. Ноэматический анализ с опорой на системо-мыследеятельностную методологию (СМД) может доказать свою объяснительную силу при 
исследовании процессов понимания и смыслов как остановленного понимания. В связи с этим, принципиальным видится уточнение понимания соотношения концепта и смысла.  
В лексикографических изданиях смысл фигурирует в основном как экстралингвистическая сущность, как нечто, связанное с деятельностью сознания, например, «идеальное содержание, идея, сущность…» [14]. Смысл как 
междисциплинарный феномен приложим к любой области бытия, требующей 
понимания и осмысления, т.е. к любой области, в которой задействовано 
мышление. В антропологической лингвистике, к которой принадлежит и лингвоконцептология, во главу угла ставится индивид или языковое сообщество, 
объединенное одной лингвокультурой и осваивающее окружающий мир посредством смыслового выбора. 
Проблема составляющих смысла многократно привлекала внимание 
философов (Э. Витгенштейн, Г. Фреге, Г. Гуссерль и др.). Интерес представляет для нас работа современного философа С.А. Васильева, который высказывается в пользу внешнего характера смысла по отношению к тексту, а 
именно указывает на то, что смыслопостроение относительно вербального 
текста происходит с помощью невербальных средств, индивидуального и 
коллективного опыта, эмоционально-оценочных компонентов сознания [5]. 
Сравним это наблюдение с выводами Г.П. Щедровицкого, который считал, что смыслы не принадлежат значению слова, они формируются в пространстве культуры и представляют собой «… общую соотнесенность и связь 
всех относящихся к ситуации явлений» [16]. 
С.А. Васильев выделяет «смысл-ценность» и «смысл-сообщение». 
«Смысл-ценность» трактуется как предметная объективация человеческого 
опыта в виде знания о данном предмете. Это и есть составляющая смысла, 
имеющая общечеловеческую ценность. Под «смыслом-сообщением» понимается то, что хотел сказать автор; это есть производное от процесса понимания, в котором он и возникает как некоторая субстанция [Васильев, 1988].  
Содержание понятий «смысл» и «значение» задается по-разному в различных отраслях лингвистики, но в любой интерпретации их отождествление 
не приемлемо, что в большой степени относится и к лингвоконцептологии. 
Для филологической герменевтики, как и для герменевтики вообще, 
основной задачей является поиск смыслов. Г.П. Щедровицкий, разрабатывающий проблемы смысла и значения в рамках системо-мыследеятельностной методологии (СМД) полагал, что независимо от рамок выбран

ной концепции всякое языковедческое изучение семантики, в конце концов, 
приводит к «метафизическим» вопросам: что такое смысл вообще и что такое 
значение вообще [16]. Противопоставление значения и смысла зачастую отсылает к противопоставлению языка и речи, которое предполагает, что значение характеризует сугубо номинативные единицы, а смысл характеризует 
коммуникативные единицы. Но, по мнению автора труда «Понятие смысла в 
современной лингвистике» абсолютное разделение этих двух категорий не 
правомерно: «Значение и смысл формируются и функционируют только в 
единстве, будучи взаимосвязаны не только генетически, но и функционально» [13: 144].  
Г.П. Щедровицкий в работе «Смысл и значение» рассматривает значение как отношение, возникающее, прежде всего в человеческой мыследеятельности. Смысл же определяется как та конфигурация связей и отношений 
между разными элементами ситуации деятельности и коммуникации, которая 
создается или восстанавливается человеком, понимающим текст сообщения 
[16]. Г.И. Богин также четко разграничил понятия «смысл» и «значение». 
Значение, по Богину, экстенсионально (обращено на денотат), смысл — интенсионален, модален. Значение существует в языке, смысл — в дискурсе. 
Пользование смыслом не требует знания значения, сами значения выводятся 
из смыслов. «Смысл тяготеет к динамизму, значение — к стабильности, и оба 
эти признака создают необходимый баланс в понимании как субстанции. Значение близко к содержанию, смысл — к ситуации с ее личностным компонентом. Смысл выводится из ситуации; если эта ситуация вербальная, смысл выводится из вербального контекста. Охват сущности требует рефлексии, организованность которой есть смыслопостроение. Другими словами, необходимость смысла возникает там, где существует необходимость понимания, 
предполагающего осмысление» [1].  
Значение — это конвенциональная данность, которую можно установить и запомнить, в то время как смысл является чем-то изменчивым, нерегламентированным, поэтому его приходится искать, улавливать, разгадывать, 
подбирать ключи к раскрытию и т.п. Следовательно, смысл характеризуется 
непредсказуемостью, так как в его построении участвует индивидуальное 
мышление субъекта. 
Единицей смысла в филологической герменевтике является ноэма. Г.И. 
Богин определяет ноэму «как самую малую единицу с функцией установления связи и отношений между элементами коммуникативной и деятельностной ситуации, которая необходима для смыслообразования» [4]. В этом 
смысле, можно провести параллель между ноэмой и семой, выполняющей ту 
же функцию при определении выводимых из их совокупности значений, а не 
смыслов, что неотъемлемо для составления словарей и грамматик.  
Отстаивая первичность смысла по отношению к значению, Г.И. Богин 
подчеркивает, что «именно значение — это тот конструкт, благодаря которому… смыслы оказываются привязанными к смыслам… других людей» [3]. 

В рамках филологической герменевтики подчеркивается, что смыслообразование как процесс может иметь место только при наличии рефлексии. Г.И. 
Богин определяет рефлексию как связку между наличным опытом и осваиваемым гносеологическим образом; при этом образ окрашивается опытом, а отношение к опыту меняется, что и приводит к тому, что рефлексия превращается в еще один, наряду с чувственностью, источник опыта. Рефлексия — универсальный признак человеческого мыследействования, она объективируется, 
превращаясь в другие организованности (понимание, проблематизация, знание, отношение, оценка, человеческое чувство и многое другое) [3].  
Значение — надситуативная величина. Число значений ограничено. Количество смыслов, как мы полагаем, бесконечно. Возможность порождения в 
речи бесконечного количества новых смыслов объясняется ситуативной обусловленностью смыслов, участием неязыковых знаний в формировании 
смысла, а также тем фактом, что сумма значений языковых единиц не приводит к постижению их смысла.  
Не претендуя на исчерпывающий характер проведенного обзора проблемы смысла, можно констатировать, что в лингвистике выделяют следующие наиболее важные характеристики смысла: инвариантность, выражающуюся в возможности внутриязыковых и межязыковых преобразований, различных трансформаций; субъективность и ситуативность смысла, его неполную эксплицируемость в тексте, недоступность полному восприятию и 
прямому наблюдению; принадлежность смысла к общечеловеческой картине 
мира. Как мы видим, вышеперечисленные характеристики смысла во многом 
оппозиционны и подтверждают недостаточную уясненность субстанций 
смысла учеными. Вместе с тем, на наш взгляд, исключение категории смысла 
из лингвистического лексикона не представляется возможным в силу того, 
что смысл относится к сфере мышления, и на уровне порождения речи именно по смысловому критерию происходит отбор и распределение языковых 
единиц, формирующих текст.  
В связке «смысл — значение» концепт, безусловно, тяготеет к смыслу 
по ряду причин. Во-первых, их корреляция обусловлена свойством «переживаемости», которое характерно как для смысла, так и для концепта. По Богину, среди инобытий смысла (смысл — экзистенциал, смысл — оценка ситуации, смысл — отнесенность и т.д.) важное место принадлежит смыслу как 
значащему переживанию [2]. Зачастую смыслы оказываются перевыражением собственно человеческих чувств. Переживание смысла и переживание человеком чувства как такового, выступающие, как правило, не раздельно, составляют повседневную жизнь участников мыследеятельности. В основном 
процесс смыслообразования не осознается участниками коммуникации, 
именно поэтому моделирующие поведение смыслы, в том числе данные в виде значащих переживаний, воспринимаются индивидами как их собственные 
чувства и мысли. На «переживаемость» концепта указывает Ю.С. Степанов, 
который отмечает, что «в отличие от понятий в собственном смысле термина,