Возобновление Зимнего дворца в Санкт-Петербурге

шшм шммшшшмм шшш
кккк
'»'»'»'»
.... Ш<Ш>Ш®ВЛВДШВ
Ш<Ш>Ш®ВЛВДШВ
Ш<Ш>Ш®ВЛВДШВ
Ш<Ш>Ш®ВЛВДШВ
ЗИМНЯГО
ЗИМНЯГО
ЗИМНЯГО
ЗИМНЯГО ДВОРЦА
ДВОРЦА
ДВОРЦА
ДВОРЦА
В-Ъ
В-Ъ
В-Ъ
В-Ъ
ОАНІСТХХЕТЕРБТТГѢ.
^Wlf^^^lfWffWflTOfffffflfWffWWffffffffW

ВОЗОБНОВЛЕНА
ВОЗОБНОВЛЕНА
ВОЗОБНОВЛЕНА
ВОЗОБНОВЛЕНА
П=Г=
П=Г=
П=Г=
П=Г=
Ok
Ok
Ok
Ok
\\\\ ЪЪЪЪ 0'
0'
0'
0'::::<<<<
въ
въ
въ
въ
СЗАНКТХІЕТЕРВУРГЗі.
СЗАНКТХІЕТЕРВУРГЗі.
СЗАНКТХІЕТЕРВУРГЗі.
СЗАНКТХІЕТЕРВУРГЗі.
А.
А.
А.
А. БАШУЦКАГО.
БАШУЦКАГО.
БАШУЦКАГО.
БАШУЦКАГО.
Въ
Въ
Въ
Въ ГуТТЕНБЕРГОІіОН
ГуТТЕНБЕРГОІіОН
ГуТТЕНБЕРГОІіОН
ГуТТЕНБЕРГОІіОН ТИПОГРАФІН.
ТИПОГРАФІН.
ТИПОГРАФІН.
ТИПОГРАФІН.
IIII
1859.
1859.
1859.
1859.

зга іі яонаоЕоя
еаге
miiei:
лга
лга
лга
лга
^і?та?вч?кв5яадс
Гос.
! библиотека ж
^
в
£і
■"•ОФхПечатать позволяется. С. Петербурга, 14 апрѣлл 1859.
Цеисоръ Лх Никитеико.
Ценсоръ С. Куторга.іі и
.'Ю'юааиаттчП €і-Я
.8881

Вт, настоящую минуту,—самая важная новость въ современной жизни Россін есть неслыханное по быстроте, велііколѣпію
и блеску возсоздапіе царскаго жилища въ пашеіі еѣверной столпи,!'., недавно-еще взиравшей съ грустію
на печальный вндъ
обгорѣлыхъ его стѣнъ.—26-го марта,
въ первый день Пасхи,
Государь-Имнераторъ съ высочайшимъ
семействомъ свонмъ,
уже слушалъ въ церкви возобпов'ленпаго Зпмияго-Дворца заутреню и объдшо, окруженный болѣе нс;келн тремя тысячами
свонхъ поддапных7>-дЬтей, которые потомъ всѣ, разговлялись въ
его
чертогахъ ,
блестлщихъ
несравненно -большею
протнвъ
нрежняго
красотою н изящнѣншимъ убранствомъ. Возобновленіе Дворца—безпримѣрное въ лЬтопислхъ искуствъ и славы
народной событіе— повсюду составляетъ теперь предметъ разговоровъ, и нзумленія. Мы
думаемъ оказать услугу соотечественпнкамъ
сообщнвт, на нѣсколькнхъ лнетахъ,
возможно
подробное о семъ свьдѣпія.

Время, въ которомъ мы живемъ, можетъ справедливо быть названо временемъ необыкновенныхъ событій и явленій чрезвычайныхъ.
Чего не совершалось
передъ очами
нашими?, Неожиданное — дѣлалось
какъ-будто бы необходимымъ, невозможное—возможнымъ; еслибъ встали изъ гробовой пыли не прадѣды,
но хотя-бы дѣды наши, они не повѣрили бы
повѣствованіямъ внуковъ, и Факты, нарѣзываемые нами на
скрижаляхъ современной исторіи, въ любопытство и
иоученіе поколѣній грядущихъ , почли бы повѣстями , порожденными хвастливостію нынѣшняго поколѣнія.
Разрушая созданное усиліями многихъ вѣковъ въ
мірѣ вещественности и мышленія, вѣкъ текущій смѣло замѣняетъ старое новымъ, съ быстротою и силою,
о которыхъ чсловѣчество не имѣло прежде понятія;
возсоздавая даже, къ чтимымъ еще типамъ древности
онъ прнвиваетъ яркія отличія жизни новой, кладётъ
на все свою печать, и, раздвигая черту извѣстнаго, кажется, рѣшается дознать окончательно: гд* рубежи
во времени и пространствѣ, которыми бы могла быть
остановлена неудержная воля человѣка?
Ие останавливаясь насобытіяхъ неотносящихся къ
предмету, которому мы намѣрены посвятить эту статью, обратимся къ явленію повторившемуся въ самое
короткое время во многихъ столицахъ Европы, и набросившему невольную грусть на образованное общество. Измѣняя или уничтожая собственными руками святые памятники старины, человъкъ направляется на подобное лѣйствіе мыслію, которая, по-крайнеймѣрѣ по внутреннему его убѣжденію, заключаетъ въ
себѣ что-нибуь поучительное, необходимое, великое;
онъ дѣлаетъ это сознательно, хотя-бы и ошибочно

онъ тѣшитъ въ себѣ, въ одно и то же время, два чувства, двѣ страсти одинаково-горячія: возможность проявить свою мощь и желаніе создать полезное. Но когда случай,
слѣпо и съ непобѣдимою
силою, опрокидывается
на
что-либо
одѣтое
для насъ
панцыремъ необоримой неприкосновенности, красотою, велелѣпіемъ, древностію, святостію своего назначенія,
завѣтами нашихъ вѣрованій, глубокими, почти-врожденными чувствами души, прикованными къ существованію
того
предмета; когда ничтожный случай
бѣшено набрасывается на этотъ иалладіумъ нашей
любви, нашихъ вѣрованій, нашихъ привычекъ, сделавшихся потребностію и какъ-бы частію нашего
существованія . . . тогда
неизъяснимая
тоска
сжимаетъ невольно сердце самое сильное; ни умъ, ни духъ
не могутъ помириться съ необходимостію такого событія, съ возможностію такого зрѣлища. Какъ! безумное пламя, породясь отъ искры, развивается бѣшенымъ огненнымъ потокомъ , дерзко охватываетъ зданіе, сооруженное вѣками,и въ нѣсколько часовъ, насыщая свою дикую жадность, обращаетъвъпепелъи развалины—высокія творенія боясественныхъискусствъ,
благородньйшія свидѣтельства нашего генія, драгоцѣннѣйшія перлы нашего богатства!.. .А если завѣты
вѣры сердечной связаны съ существованіемъ этого
униЧтоженнаго памятника? если онъ—средоточіе надеждъ, счастія и спокойствія многихъ? если въ немъ
издавна совершалось все великое и прекрасное? если
изъ него, какъ отъ источника жизни, изливались на
великій народъ: благость, милость, сила и счастіе?
если онъ домъ отца, боготворимаго милліонами дѣтей
и помазаннаго свыше на ихь блаженство ... то какъ
же могъ какой бы то ни было дѣятель природы дерзнуть ополчиться противу этой святыни? Какъ мог

GGGG
ла рука судьбы коснуться этого мѣста, святаго вѣрою
и лтобовіто? Уничтожая домъ царя, развѣ не уничтожало безумное пламя домъ каждаго изъ его подданныхъ ? . . .
Таковы были, чувства Русекихъ, когда, наслушавшись и начитавшись
о
пожарахъ,
упнчтожившихъ
почтн-одновремейно и въ-продолженіе
самаго короткаго леріода, дворцы и замѣчательнъйшія зданія въ
большей части Европейскихъ столпцъ, мы увидѣли,
17 декабря 1837 года, обширное зарево, покрывшее
Петербурга, и когда, по мѣрѣ того какъ яркіе его разливы ширились надъ городомъ, въ воздухѣ несся съ
конца на копецъ страшный гулъ невѣроятной рѣчи:
■Зижнш-Дворекрь горипгъ!
Никто не хотѣлъ вѣрить возможности подобнаіч)
событія; пламя не могло дерзко коснуться стѣнъ, на
которыхъ возлежатъ благословенія величаишаго народа и благословенія всбхъ народовъ, почерпнувших*
миръ изъ этой хранильницы добра!—Горитъ домъ, гдѣ
семья Царя Русокаго!... невозможно !!
Ыочерезъ три дня этотъ рѵсскій богатырь-дворецъ
стоялъ -обгорълый,
задымленный!—Величественный,
могучій и въ Сі;дотвіисвоемъ, онъ задушилъ жостокаго врага въ каменныхъ свонхъ ѳбъятілхъ; но самъ, изможденный отчаянною битвой, представлялъ образъ
гигантскато остова, безжизпеппаго, но еще знамено•вавшаго
вою
красоту и силу своей жизни.
Казалось, требовалось долголѣтняго труда, усилій цѣлаго
поколънія
и пожертвованій невозможных* ни для
кого, чтобы возеоздать уничтоженное. Такимъ видѣли
мы Зимній-Дворецъ въ январѣ 4 8Г>8 года,-— въ мартъ
1859-то мы приветствовали уже въ обновлеиномъ и
-дивномъ храмѣ его сь-ьтлый
день Воекреоенгя Христа-Спасителя, и радостный день возстаиія изъ пепла

свѣтлаго царскаго жилища, подъ кровом ь когораго
Богь позволилъ намъ, болѣе нежели тремъ тыслчамъ
лодданныхъ его, быть представителями миогихъ милліоновъ, ѣсть пасху у Великаго Хозяина Руси Православной, и чистою радостію
сердца радоваться царевой радости!...
"шоп ,<>іж|ОТОа <інат">
.эінвтнп
!Глло r ,»;/.qi;H
Нсслыхашюе событіс — быль
пожарь
ЗилшягоДворца;
пепмовѣриое ді.ло — возеозданіе дворца въ
холь очаровательно-, іревосходномъ видь и взыскательной оконченное in, какъ мы осматривали его нисколько рать во веі.хь частое . лхь, оть кабинета, гдѣ ,щ
вѣсахъ безкорыетнѣйшсй любви, возможной смертному, возлежи, ь судьба Руси въ рлцѣ царевой, оть обворож 1.іе.нлльі№ъптеремог,ь царицы пцарсьчч.ь, до Ш
ромиыѵь пріелир>г^ъ0далат,ъ я .и^4щиьіхъиерсходовълЙ!
монументальных!, лЬст.шцъ, ... jVlin
Щ риалы н газё'тьт'н'атп объявили обь открытіи
Й осчѵЫцсчіІй^мняго-Дворца, какъ они объявляли^
Лбжарѣ его; но, ,т„, кажется, обстоятельства еіи заслуживаюсь' 'чето-шю^ь 'болѣе Ѵюьікііоиси.юЙ, газетной стать..: Они такъ'с^зки кь сердцу каждаго, они
по-пстш.ѣ такь иеслых,нно-необык..о.нчшы, что требовали бь. осОбаго, подроби ьйіііНгЬ во всТ.хъ отношеніяхъ, учепаго
сочш.енія и пера
еал.аго искусиаггЗ.*
Стансмь иадѣяться, что мы увйдимъ подобный трудъ
осуществленнымъ. — До-тѣхъ - поръ, я не могь отказа г.. сердцу своему въ потребности
сообщить о£ъ
отомъ прсдметѣ соотечественникам ь то, что знаю и
какъумЫо.—СъчувствомъРусскаго, съ чувствомъ oqщимь намъ всѣмъ,
для меня связывалось еще casioe
завѣтнѳе для че.ювька чувство. Александръ-Благое.товенный, милостивый благодѣтель
покойнаго моего»

отца *, самъ, съ почіющею въ Бозѣ матерію своею, соблаговолилъ держать меня и сестру мою, ничтожныхъ
младенцевъ, на рукахъ своихъ, въ церкви дворца, въ
которомъ я прожилъотъсамаго рожденія своего съ покойнымъ моимъ отцемъ первые 28 лѣтъ жизни,—изъ
стѣнъ котораго, попечитслыюю щедротою того же Монарха, я былъ помѣщенъ на воспитаніе, и поставленъ
въ путь жизни,—гдѣ наконецъ въсчастливѣйшее время
моего существованія, въ-продолженіе служенія
каммеръ-пажемъ при Императрицѣ Маріи Ѳеодоровнѣ и Великой Княгинѣ Маріи Павловнѣ, я надѣленъ
былъ оть судьбы возможностЬо лично
часто видѣть
и вполнѣ уразумѣть всю невыразимую кротость, всѣ
добродѣтели и нравственныя совершенства благодатнаго семейства, и въ мягкія лѣта жизни познать всю
мѣру
счастія — ежедневно созерцать уроки высокаго добра въ частной жизни тѣхъ, которые Богомъ
поставлены всѣхъ выше, и быть осчастлнвлену ихъ
милостивымъ, истинно - отеческимъ снисхожденіемъ
къ неопытности преданнаго слуги и къ вѣтренности
юноши. Не я одинъ конечно былъ въ этомъ положеніи, и намъ-то,
Дворецъ-Зимній невыразнмо-драгоцѣненъ; это время не можетъ быть ничѣмъ изглажено изъ памяти; каждый уголь, каждый камень дворца освящень для воспоминаній нашего сердца нерушимымъ завѣтомъ удивленія, любви, преданности и
благодарности !
* П. Я. Башуцкій, пятый комендаптъ города Санктпетербурга,
заинмалъ сію должность съ 1803 по конецъ 1833 года. До императора Павла I должности оберь-комендаптопъ и комендантовъ крѣгіости и города были нераздельны, и вторая подчинялась
первой -, съ 1796 г. он* совершенно раздѣлились.

I.I.I.I.
ХРОНИКА
ХРОНИКА
ХРОНИКА
ХРОНИКА ПЕТЕРБУРГСКИХЪ
ПЕТЕРБУРГСКИХЪ
ПЕТЕРБУРГСКИХЪ
ПЕТЕРБУРГСКИХЪ ДВОРЦЕВЪ.
ДВОРЦЕВЪ.
ДВОРЦЕВЪ.
ДВОРЦЕВЪ.
Обращаясь къ началу Зимняго-Дворца, представимъ
краткую хронику зданій, которьтя онъ долженъ быль
эамѣнить и какъ-бы поглотить
своими гигантскими
размерами, изяществомъ монумснтальнаго построенія
и художественною роскошью отдѣлки.
До 1708—1709 года, жизненная дѣятельность Петербурга сосредоточивалась на зарѣчныхъ сторонахъ
и наиболѣе на Петербургской, гдѣ жилъ могущественный основатель столицы въ своемъ крохотномъ домикѣ, первомъ Дрорцщ сохраиенномъ на уваженіе потомства. Съ 1709 года населеніе лѣвагр берега начало
увеличиваться съ необычайною быстротою, которой
особенно способствовало возвышеннѣйшее положенге
мѣста, нескрывшееся и отъ царя, желавшаго первоначально создать городъ на островахъ, въ видахъ осѣдлаго помѣщенія тамъ торговли и биржи, при возможности корабллмъ съ товарами приходить изъ Кронштадта и прямо разгружаться у берега. Но когда эта
мысль получила прочное исполнение, когда пребываніе самого царя въ новой столиц* сдѣлалось постояннѣе, когда именитые путешественники и послы начали чаще
посѣщать городъ, когда при дворѣ и въ