Этнографическое обозрение, 2024, № 4

ǾǼǿǿǶǷǿǸǮȍ ǮǸǮDzdzǺǶȍ ǻǮȁǸ
Институт этнологии и антропологии 
им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН
№ 4
ИЮЛЬ–АВГУСТ  2 0 2 4
Журнал основан в 1889 г.
Выходит 6 раз в год
Выходил под названиями: “Этнографическое обозрение” (1889–1916; 1992–н.в.);
“Этнография” (1926–1930); “Советская этнография” (1931–1991).
Журнал издается под руководством
Отделения историко-филологических наук РАН
Р Е Д А К Ц И О Н Н А Я  К О Л Л Е Г И Я
С.Н. Абашин (д.и.н., Европейский ун-т, Санкт-Петербург),
С.С. Алымов (к.и.н., ИЭА РАН, Москва),
В.О. Бобровников (к.и.н., НИУ ВШЭ, Санкт-Петербург),
М.Л. Бутовская (чл.-корр. РАН, ИЭА РАН, Москва),
М.В. Добровольская (д.и.н., Ин-т археологии РАН, Москва),
А.Л. Елфимов, главный редактор (Ph.D., к.и.н., ИЭА РАН),
П.С. Куприянов (к.и.н., ИЭА РАН),
М.Ю. Мартынова (д.и.н., ИЭА РАН), Д.В. Михель (д.ф.н., ИНИОН РАН, Москва),
Е.В. Попова (к. полит. н., Томский гос. ун-т),
С.В. Соколовский (д.и.н., ИЭА РАН), В.А. Тишков (акад. РАН, ИЭА РАН), 
Е.Г. Трубина (д.ф.н., Университет Северной Каролины, Чапел-Хилл, США), 
Е.И. Филиппова, зам. гл. ред. (д.и.н., ИЭА РАН), Д.А. Функ (д.и.н., МГЛУ, Москва)
Н А У Ч Н О - К О Н С УЛ ЬТ А Т И В Н Ы Й  С О В Е Т
Ю.Е. Березкин (Кунсткамера РАН, Санкт-Петербург), В. Вате (CNRS, Франция),
Д.Н. Замятин (МГУ им. М.В. Ломоносова, Москва), Н.М. Лебедева (ВШЭ, Москва),
М. Могильнер (Ун-т шт. Иллинойс, США), В.И. Мукомель (Ин-т социологии РАН, Москва), 
Б. Петрик (EHESS, Франция), И.Ф. Попова (Ин-т восточных рукописей, Санкт-Петербург), 
М. Ривз (Манчестерский ун-т, Великобритания), Н.В. Ссорин-Чайков (ВШЭ, Санкт-Петербург), 
Л.А. Чвырь (Ин-т востоковедения РАН, Москва), П. Швайцер (Венский ун-т, Австрия),
В.А. Шнирельман (ИЭА РАН, Москва)
Заведующая редакцией И.А. Кучерова
Адрес редакции:
119991 Москва, Ленинский пр., д. 32а, тел. (495) 938-18-67 
Интернет-сайт: https://eo.iea.ras.ru
e-mail: ethnorev@gmail.com
Публикуемые материалы не обязательно отражают точку зрения редколлегии

Founded in 1889
Published as Etnograficheskoe Obozrenie (1889–1916, 1992–present); 
Etnografia (1926–1930); Sovetskaia Etnografia (1931–1991)
Publication frequency: 6 issues per year
Organ of the Division of History and Philology, Russian Academy of Sciences
E D I T O R I A L   B O A R D
Sergey Abashin (European U. at St. Petersburg),
Sergey Alymov (Inst. of Ethnology & Anthro., Moscow),
Vladimir Bobrovnikov (Higher School of Economics, St. Petersburg),
Marina Butovskaya (Inst. of Ethnology and Anthro., Moscow),
Maria Dobrovolskaya (Inst. of Archaeology, Moscow),
Alexei Elfimov, Editor-in-Chief (Inst. of Ethnology & Anthro., Moscow),
Elena Filippova, Associate Editor (Inst. of Ethnology & Anthro., Moscow), 
Dmitri Funk (Moscow State Linguistic U.), 
Pavel Kupriyanov (Inst. of Ethnology & Anthro., Moscow),
Marina Martynova (Inst. of Ethnology & Anthro., Moscow), 
Dmitry Mikhel (Inst. of Scient. Inf. for Soc. Sciences (INION), Moscow), 
Evgeniya Popova (Tomsk State U., Tomsk), 
Sergey Sokolovskiy, Associate Editor (Inst. of Ethnology & Anthro., Moscow), 
Valery Tishkov (Inst. of Ethnology & Anthro., Moscow),
Elena Trubina (University of North Carolina at Chapel Hill, USA)
A D V I S O R Y   B O A R D
Yuri Berezkin (Kunstkamera, St. Petersburg), Liudmila Chvyr (Inst. of Oriental Studies, Moscow), 
Nadezhda Lebedeva (Higher School of Economics, Moscow),
Marina Mogilner (U. of Illinois at Chicago, USA), Vladimir Mukomel (Inst. of Sociology, Moscow), 
Boris Pétric (EHESS, France), Irina Popova (Inst. of Oriental Studies, St. Petersburg),
Madeleine Reeves (U. of Manchester, UK), Peter Schweitzer (U. of Vienna, Austria),
Viktor Shnirelman (Inst. of Ethnology & Anthro., Moscow),
Nikolai Ssorin-Chaikov (Higher School of Economics, St. Petersburg),
Virginie Vaté (CNRS, France), Dmitry Zamiatin (Moscow State University)
Irina Kucherova Editorial Office Manager
Editorial Office Address:
Rm 1807, 32-a Leninsky prospekt, Moscow, 119991, Russia; 
phone +7 (495) 938-1867
Website: https://eo.iea.ras.ru; e-mail: ethnorev@gmail.com
№ 4
JULY-AUGUST  2 0 2 4
5866,$1 $&$'(0< 2) 6&,(1&(6
N.N. Miklouho-Maklay Institute of Ethnology and Anthropology 
Russian Academy of Sciences

ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНИЕ • 2024 • № 4
Специальная тема номера: Антропология аффективных атмосфер  
(отв. ред. – С.В. Соколовский)
С.В. Соколовский. Об атмосферном повороте в социальных науках ..................................
5
С.В. Соколовский. В поисках атмосфер: направления, методы, перспективы (интервью  
с Тонино Грифферо) .......................................................................................................
22
Д.А. Радченко. Касаясь города: тактильность и аффект публичного искусства ................
39
С. Рункель. Религиозные интонации в экономике опыта: понятие атмосферы в эстетической и феноменологической мысли Германа Шмица и Гернота Бёме (пер. с нем. 
С.В. Соколовского) .........................................................................................................
56
Физическая антропология
А.Г. Козинцев. Происхождение и родственные связи тагарцев: взгляд полвека спустя .....
70
Т.А. Сюткина. Сибонеи и таино в контексте краниологической изменчивости населения доколумбовой Америки ...........................................................................................
94
Статьи и материалы
Н.А. Дубова, М.Г. Никифоров. Пространственное моделирование сохранности народных 
астрономических знаний жителей Таджикистана .........................................................
123
А.С. Кочкунов. Религиозная идентичность в контексте ритуальной культуры кыргызского народа на современном этапе .....................................................................................
140
Е.Э. Носенко-Штейн, И.С. Савин. Современные Золушки: специфика брачных стратегий женщин с ограниченными возможностями здоровья.............................................
161
Г.И. Макарова. Образы промышленных городов Татарстана в видении лидеров городских сообществ и простых жителей ................................................................................
183
Н.Н. Миклухо-Маклай, И.В. Чининов. Культурные традиции моту через призму столетий: жизнь между двух миров (о-в Новая Гвинея) .........................................................
205
Критика, обзоры, рецензии
М.А. Назарук. “Горизонты воображения” Винсента Крапанзано (пер. с англ. А.Л. Елфимова) ................................................................................................................................
222
М.В. Осипова. Мир божеств Тири Юкиэ (рец. на: Песни богов народа айну, записанные 
Тири Юкиэ. СПб., 2022) ..................................................................................................
228
А.А. Сирина. Книга, проверенная временем (рец. на: Василевич Г.М. Эвенки в советский период (из неопубликованных работ). СПб., 2022) ..............................................
234

ETNOGRAFICHESKOE OBOZRENIE • 2024 • No. 4
Special Theme of the Issue: Anthropology of Affective Atmospheres  
(guest editor S.V. Sokolovskiy)
Sokolovskiy, S.V. On Atmospheric Turn in Social Sciences [Ob atmosfernom povorote v sotsial’nykh naukakh] ...............................................................................................................
5
Sokolovskiy, S.V. In Search of Atmospheres: Directions, Methods, Perspectives (an Interview 
with Tonino Griffero) [V poiskakh atmosfer: napravleniia, metody, perspektivy (interv’iu s 
Tonino Griffero)] ...............................................................................................................
22
Radchenko, D.A. Touching the City: Tactility and Affect of Public Art [Kasaias’ goroda: taktil’nost’ i affekt publichnogo iskusstva] ...............................................................................
39
Runkel, S. Religious Inflection in the Economy of Experience: The Concept of Atmosphere in 
Aesthetic and Phenomenological Thought of Hermann Schmitz and Gernot Böhme [Religioznye intonatsii v ekonomike opyta: poniatie atmosfery v esteticheskoi i fenomenologicheskoi mysli Germana Shmitsa i Gernota Beme] ..................................................................
56
Biological Anthropology
Kozintsev, A.G. The Origin and Affinities of the Tagar People: A View from Half a Century Later 
[Proiskhozhdenie i rodstvennye sviazi tagartsev: vzgliad polveka spustia] .............................
70
Syutkina, T.A. The Ciboney and the Taino in the Context of Craniometric Variation in Native 
American Population [Sibonei i taino v kontekste kraniologicheskoi izmenchivosti naseleniia 
dokolumbovoi Ameriki] .....................................................................................................
94
Research Articles
Dubova, N.A., and M.G. Nikiforov. Spatial Modeling of the Folk Astronomical Knowledge 
among the Residents of Tajikistan [Prostranstvennoe modelirovanie sokhrannosti narodnykh 
astronomicheskikh znanii zhitelei Tadzhikistana] ...............................................................
123
Kochkunov, A.S. Religious Identity in the Context of Present-Day Ritual Culture of the Kyrgyz People [Religioznaia identichnost’ v kontekste ritual’noi kul’tury kyrgyzskogo naroda na 
sovremennom etape] ..........................................................................................................
140
Nosenko-Stein, E.E., and I.S. Savin. Modern Cinderellas: The Specifics of Marriage Strategies 
for Women with Disabilities [Sovremennye Zolushki: spetsifika brachnykh strategii zhenshchin s ogranichennymi vozmozhnostiami zdorov’ia] ...........................................................
161
Makarova, G.I. Images of Industrial Cities of Tatarstan in the Vision of the Leaders of Urban 
Communities and Ordinary Residents [Obrazy promyshlennykh gorodov Tatarstana v videnii liderov gorodskikh soobshchestv i prostykh zhitelei] .....................................................
183
Miklouho-Maclay, N.N., and I.V. Chininov. Cultural Traditions of the Motu through the Prism 
of Centuries: Life between Two Worlds (New Guinea) [Kul’turnye traditsii motu cherez 
prizmu stoletii: zhizn’ mezhdu dvukh mirov (o-v Novaia Gvineia)] .....................................
205
Book Reviews and Critiques
Nazaruk, M.A. The “Imaginative Horizons” of Vincent Crapanzano [“Gorizonty voobrazheniia” Vinsenta Krapanzano] ..................................................................................................
222
Osipova, M.V. The World of Chiri Yukie’s Deities [Mir bozhestv Tiri Yukie]: A Review of Pesni 
bogov naroda ainu, zapisannye Tiri Yukie [Ainu Divine Songs Collection Compiled by Chiri 
Yukie] ................................................................................................................................
228
Sirina, A.A. A Book That Stood the Test of Time [Kniga, proverennaia vremenem]: A Review of 
Evenki v sovetskii period (iz neopublikovannykh rabot) [Evenkis in the Soviet Period (from 
Unpublished Works)], by G.M. Vasilevich ..........................................................................
234

Этнографическое обозрение | ISSN 0869-5415 | Индекс 38741 | http://eo.iea.ras.ru 
© Российская академия наук | © Институт этнологии и антропологии РАН
СПЕЦИАЛЬНАЯ ТЕМА НОМЕРА
АНТРОПОЛОГИЯ АФФЕКТИВНЫХ АТМОСФЕР
(отв. ред. – С.В. Соколовский)
ОБ АТМОСФЕРНОМ ПОВОРОТЕ В СОЦИАЛЬНЫХ НАУКАХ
С.В. Соколовский
Сергей Валерьевич Соколовский | http://orcid.org/0000-0002-0112-0739 | sokolovskiserg@gmail.com |  
д. и. н., главный научный сотрудник | Институт этнологии и антропологии РАН (Ленинский 
пр. 32а, Москва, 119991, Россия)
Ключевые слова
атмосферные исследования, экология аффекта, ощущаемое тело, российская антропология, 
аффективные атмосферы
Аннотация
Настоящая статья представляет собой введение к специальной теме номера: “Aнтропология 
аффективных атмосфер”. В нее вошли статьи С.В. Соколовского, Д.А. Радченко, С. Рункеля 
и интервью с Т. Грифферо. Читателям представляется новая область философских и научных 
исследований, до сих пор практически не привлекавшая внимания отечественных антропологов, вопреки тому, что так наз. атмосферный поворот развивается уже почти четверть века, 
реализуясь во множестве социальных наук. Основной целью специальной темы является ознакомление российских антропологов и этнологов как с теоретической и методологической 
основами исследований (аффективных) атмосфер, так и с конкретными кейсами уже реализованных проектов, а главными задачами этого введения – обзор соответствующих концепций, методологии и исследовательских методов, а также рекомендация источников, знакомство с которыми призвано облегчить включение этой проблематики в программы полевой 
этнографии.
Информация о финансовой поддержке
Министерство науки и высшего образования Российской Федерации [№ соглашения о предоставлении гранта: 075–15–2022–328]
Л
юбой “поворот” в научном знании инерционен – требуются годы, а иногда многие десятилетия для оформления идей, появления их сторонников, 
накопления массива соответствующих публикаций и для распространения влияния нового направления на другие исследовательские области и дисциплины. Об атмосферном повороте заговорили сравнительно недавно – всего 
лишь пять-семь лет назад, а до этого соответствующие идеи вызревали десятиСтатья поступила 07.06.2024 | Окончательный вариант принят к публикации 26.07.2024 
Ссылки для цитирования на кириллице / латинице (Chicago Manual of Style, Author-Date):
Соколовский С.В. Об атмосферном повороте в социальных науках // Этнографическое 
обозрение. 2024. № 4. С. 5–21. https://doi.org/10.31857/S0869541524040018 EDN: AZHJXU
Sokolovskiy, S.V. 2024. Ob atmosfernom povorote v sotsial’nykh naukakh [On Atmospheric Turn in 
Social Sciences]. Etnograficheskoe obozrenie 4: 5–21. https://doi.org/10.31857/S0869541524040018 
EDN: AZHJXU

Этнографическое обозрение № 4, 2024
летиями в рамках феноменологии пространства и таких междисциплинарных 
областей социально-гуманитарного знания, как исследования тела и аффекта1. 
Если говорить о сдвигах в самом фундаменте эволюции этих знаний, т. е. об онтологии знания вообще, то можно заметить смену так наз. вещной (или материальной) онтологии с ее пристальным вниманием к связям и отношениям между 
материальными объектами (новейший пример – акторно-сетевая теория, или 
материальная семиотика) на конкурирующую с ней онтологию событий, основными категориями которой являются становление, процесс и поток (а наиболее 
влиятельными из современных теоретиков – Альфред Уайтхед и Жиль Делёз), 
а  затем – на  приходящую им на  смену онтологию ситуаций, в  которой место 
процессов становления заняли силовые поля и  взаимодействия сил – основа 
трансформации как материальных сетей, так и цепей событий (из наиболее влиятельных и близких к нам по времени мыслителей здесь можно назвать Мартина 
Хайдеггера и Германа Шмица; ср.: Lotka 2020). Онтология событий и феноменология пространства и были заложены в фундамент атмосферного поворота, 
о котором пойдет речь в этом тематическом выпуске.
Исследования аффекта и атмосфер: две разные традиции? Антропологи 
и прежде обращались к исследованиям аффектов и эмоций. Сложилась особая 
специализация – психологическая антропология, в которой эмоциям, чувствам 
и страстям уделялось особое внимание, хотя нередко в полевой работе эта сторона человеческого поведения не фиксировалась и даже когда замечалась, чаще 
всего оставалась на страницах дневников и не отражалась в публикациях. Работы таких классиков антропологии, как Маргарет Мид (Mead 1928, 1930), Рут 
Бенедикт (Benedict 1989 [1934], 2013 [1934]), Джин Бриггс (Briggs 1970, 1998), 
Жорж Деверё (Devereux 1977), Эрика Бургиньон (Bourguignon 1979), Фред Мейерс 
(Myers 1979, 1986), Ренато и Мишель Розальдо (Rosaldo M. 1980, 1984; Rosaldo R. 
1980, 1993), Кэтрин Лутц (Lutz, White 1986; Lutz, Abu-Lughod 1990), Джон Ливитт (Leavitt 1996), и развивающих их идеи уже в новом веке Лайлы Абу-Лугод 
(Abu-Lughod 2000), Винсента Крапанзано (Crapanzano 2004), Сары Ахмед (Ahmed 
2004a, 2004b), Эндрю Битти (Beatty 2010, 2013), Дэниела Уайта (White 2017) стали фундаментом этой специализации как части так наз. аффективного поворота 
в социальных науках и гуманитаристике (ср.: Clough, Halley 2007; Wetherell 2012). 
Так в каком же смысле поворот, о котором мы говорим, оказывается действительно “поворотом” в развитии социально-гуманитарного знания?
Дело в том, что вся упомянутая литература, даже новейшая, оказывается мало 
связанной с тем направлением, которое относительно недавно стало известно как 
атмосферный поворот, а исследования аффективных атмосфер, как выясняется, 
почти не имеют пересечений с литературой по антропологии эмоций². Из числа 
философских антропологов, пытавшихся сопоставить эти две независимо развивавшиеся области исследований, на память приходят только имена канадского 
философа Брайана Массуми (Massumi 2002, 2010, 2015, 2019), немецкого феноменолога Яна Слаби (Slaby 2019) и специалиста по этномузыкологии из Германии, 
проводившей полевые исследования в Юго-Восточной Азии, Фридлинд Ридель 
(ср.: Riedel, Torvinen 2019). Одной из причин независимого развития этих направлений является некритическое использование антропологами менталистской 
(интроекционистской) парадигмы в трактовке чувств и эмоций. Доплатоновские 
представления в отношении чувств как сил, приходящих извне, захватывающих 
и подчиняющих человека, ими всерьез не воспринимались3.

С.В. Соколовский. Об атмосферном повороте в социальных науках
Парадокс игнорирования атмосферных феноменов. Все существующее существует во времени и пространстве. Живое, однако, способно эти время и пространство чувствовать и  переживать, что и  составляет основу аффективного 
восприятия мира. Такая вовлеченность в мир характеризует не только высокоорганизованные формы живой материи, но и все живое, а быть может, и остальные формы и модусы существования материи. Существовать в мире – значит 
быть им затронутым (affected)4. Можно вслед за Бенедиктом Спинозой утверждать, что существовать – это и значит быть аффицированным, иметь возможность действовать или находиться под воздействием, быть в контакте с вечно 
изменяющимся миром, являться неотъемлемой составляющей его становления 
и его частью в каждый момент своего бытия. Но если это так, то каждый момент существования имеет свое аффективное измерение, особую тональность, 
звучание, цвет, вкус и запах, собственную атмосферу, объединяющую все эти 
модусы восприятия еще до их аналитического различения сознанием⁵. Согласившись с  этим утверждением, мы, однако, не  приходим к  большей ясности 
в наших взглядах на мир, но лишь сталкиваемся с новыми проблемами и вопросами. Если аффективные атмосферы вездесущи, почему они до сих пор не стали 
неотъемлемой частью социального и гуманитарного знания или знания биомедицинского?
По контрасту с классическим платоновско-картезианским взглядом на чувства как на  внутренние, субъективные или ментальные состояния, немецкие 
феноменологи утверждали, что чувства приходят извне (известный пример содержится в ранней работе Фридриха Ницше; Nietzsche 1994 [1864]). Важно также, 
что как у древних греков и египтян, так и у последователей новой феноменологии чувства всегда телесно опосредованы, что позволяет уйти от противопоставления ментального – соматическому, сознания – телу, а  также по-новому 
рассматривать взаимодействие тела и  среды. Немецкая феноменологическая 
традиция, объединявшая достижения психологии того времени6 с  критикой 
спекулятивного неокантианства, выработала собственный подход к исследованию настроений, чувств и аффектов, предложив развернутые классификации 
типов ситуаций, типов пространств и типов чувств⁷. Следует отметить и французскую феноменологическую школу и обусловленный ее влиянием отличный 
от немецких феноменологии и эстетики подход к исследованию аффективных 
ситуаций (ambiances), настроений и коллективных чувств (ср.: Augoyard, Torgue 
2006; Thibaud 2011, 2013; Bégout 2020). В этой традиции много внимания уделялось атмосферности света, цвета и звука: наблюдениям, которые восходят к работам двух влиятельных французских феноменологов – Анри Бергсона и Мориса Мерло-Понти8. Влияния этих философов обнаруживаются и в работах Тима 
Инголда, особенно в его рассуждениях о свете и звуке (ср.: Ingold 2022: 252–255). 
В  целом, однако, феноменологические подходы, несмотря на  свою близость 
дескриптивным программам этнографического наблюдения (их роднит, напр., 
установка на  борьбу с  редукционистскими концепциями реальности), мало 
сказались на антропологических концепциях аффекта. В первой хрестоматии 
по теориям аффекта перечислено восемь разных подходов к его изучению (Gregg, 
Seigworth 2010: 6–8), но в недавно вышедшем втором томе редакторы уклоняются от приведения подобных перечней по той простой причине, что оснований 
для такой классификации может найтись много, а сама она стала бы слишком 
напоминать известную историю Борхеса о  китайской классификации живот

Этнографическое обозрение № 4, 2024
ных (Seigworth, Pedwell 2023: 8). Во всем этом многообразии ирредукционистские 
феноменологические подходы к изучению аффективных феноменов рисковали 
затеряться. Однако именно они возобладали в исследованиях атмосфер.
О том, что атмосферы длительное время действительно ускользали от философского и научного осмысления, свидетельствует то обстоятельство, что предметом систематической рефлексии они стали лишь со второй половины прошлого 
века, примерно с середины 1960-х годов, когда отдельные феноменологи, психиатры и социологи начали исследовать их в контексте феноменологии пространства (Schmitz 1965, 1969, 2011, 2014; Tellenbach 1968; Simmel 2001 [1913]9). Поскольку 
речь идет о пространстве и его свойствах, много позднее к исследованиям подключились географы (ср.: Hasse 2002a, 2002b; Kazig 2007)10. Результаты феноменологических исследований аффективных атмосфер повлияли на развитие многих 
социальных и гуманитарных дисциплин и областей прикладного знания. Сегодня 
они используются культурологами для переосмысления теории культуры, социологами – для существенных уточнений концепций действия, психологами и психотерапевтами – в обновленных концепциях восприятия, чувств и настроений, 
а теоретиками медиа – при уточнении сути и роли медиа как среды. Помимо перечисленного, концепт (аффективных) атмосфер все шире используется в практических сферах: в градостроительстве, архитектуре, театро-, кино- и литературоведении, в косметологии, дизайне и моде, в туризме и гостиничном бизнесе, 
в маркетинге (включая нейромаркетинг), политике, педагогике и еще в дюжине 
прикладных областей, где целью становится манипуляция поведением или создание необходимого настроения и чувства у потребителя, посетителя/клиента. Библиотека этой междисциплинарной области сегодня насчитывает более полусотни томов, прежде всего на немецком, итальянском и французском языках, а также 
на английском (в основном – переводы), и более тысячи статей. Можно говорить 
и об успешной институализации всей этой междисциплинарной области как самостоятельной, выражающейся в организации специализированных сайтов и регулярных международных конференций, в создании научных центров11, онлайновых и оффлайновых периодических изданий12, книжных серий13, учебных курсов14.
Что  же позволяло длительное время игнорировать существование аффективных атмосфер на фоне признания их повсеместного влияния? Первый ответ, который в этой связи возникает: характер самих атмосфер, а точнее такие их 
черты, как ускользание, неопределенность, размытость, нелокализуемость, эфемерность. Социальные ученые в своих исследованиях обычно сосредоточиваются на устойчивом и повторяющемся, отсеивая преходящее и случайное. Отмечая 
это обстоятельство, Альберт Нортон Уайтхед писал: “Видеть общее в особенном 
и сохраняющееся в преходящем – такова цель научного мышления” (Kuntz 1984: 
17; цит. по: Kissel 1990: 17–18). Эфемерность и проблемы с дефиницией атмосфер 
как дорефлексивных и ускользающих явлений, безусловно, затрудняли их выделение в качестве отдельного предмета научного рассмотрения. Исследователи 
аффективных пространств задавались вопросом: каким образом можно определить атмосферу, если даже акт ее наименования – репрезентация, фиксирующая и тем самым подвергающая редукции само это явление? (ср.: Anderson, Ash 
2015: 38). Решение этой задачи осуществлялось посредством феноменологического анализа повседневного опыта и выявления специфических характеристик 
аффективных атмосфер. Представитель первого послевоенного поколения немецких философов Шмиц – основатель философской системы, названной им 

С.В. Соколовский. Об атмосферном повороте в социальных науках
“новая феноменология”, предложил в рамках своей системы особую методологию исследования аффективных атмосфер. Он обобщает содержание этапов их 
анализа следующим образом:
1) описательный – выделение предметной области жизненного опыта (напр., 
конкретных переживаний определенного чувства) на основе средств повседневной речи;
2) аналитический – определение повторяющихся элементов в данной области 
и их фиксация в конкретных терминах;
3) комбинаторный – более сложные компоненты соответствующей области реконструируются путем объединения разработанных понятий (Schmitz 1992: 33).
Известно, что, на основании выделенных характеристик подчеркивая независимость и действенное влияние атмосфер, Шмиц рассматривал их в онтологическом отношении как “полувещи” (Halbdinge)15.
Дорефлексивная манера, с которой атмосферы захватывают наши тела и чувства, заставляет утверждать, что, прежде чем мы начинаем размышлять об атмосферах, они уже “мыслят” нами, исподволь окрашивая наш опыт и направляя 
наши рассуждения. В этом отношении они являются когнитивно непроницаемыми (Griffero 2019: 32). Мы всегда мыслим в атмосферах, их посредством и через 
них (ср.: Sumartojo, Pink 2019: 11–12). Рефлексивная доступность аффективных 
атмосфер, таким образом, обеспечивается главным образом тем обстоятельством, что мы располагаем личным опытом их переживания и можем этот опыт 
описывать и осмыслять. Такой опыт, позволяющий понимать и правильно интерпретировать похожие переживания других людей, делает возможным исследование этих постоянно ускользающих от фиксации феноменов. Следует, однако, учитывать, что вездесущность атмосфер и обусловленная ею их обыденность 
становятся скорее препятствиями (обыденное, играя роль фона, не привлекает 
внимания и ускользает из фокуса притупляемой привычкой рефлексии), нежели 
способствуют их анализу.
Вторая версия ответа на вопрос о причинах того, почему длительное время атмосферы не являлись предметом исследований – невозможность их адекватного 
концептуального схватывания традиционными научными методами. Например, 
специалисты по  эволюционной антропологии, фокусирующиеся на  изучении 
биологических основ поведения человека, при обращении к аффектам зачастую 
описывают не их, а обработанные культурой и концептуально зафиксированные 
их формы – эмоции. Иногда аффекты и эмоции в их работах вообще не различаются. Здесь дурную услугу оказывает и стандартная процедура концептуализации, 
в данном случае нерефлексивно применяемая к предмету, природа которого является сущностно пред- или доконцептуальной и который может описываться лишь 
феноменологически как совокупность переживаний и телесных состояний, а точнее – переживаний ввергнутого в определенную атмосферу тела. Эти переживания с трудом поддаются классификации в силу того, что множество телесных ощущений плохо вписывается в сетки репрезентаций как культуры наблюдателя, так 
и культуры наблюдаемых (в автоэтнографии и самоотчете эти две позиции совпадают). Многие из нас на собственном опыте знают смысл выражений “зубы стучат”, “трясутся колени”, “сердце подступает к горлу”, “грудь распирает”, “волосы дыбом”, “по спине бегут мурашки”, “щеки пылают”, “душа в пятках”, “кровь 
приливает к лицу” и т. д. и т. п., но в словарях нет чувств, наименования которых 
однозначно бы выражали эти конкретные аффективно-телесные состояния.