Русская литература, 2024, № 3

Р
О
С
С
И
Й
С
К
А
Я
 
А
К
А
Д
Е
М
И
Я
 
Н
А
У
К
ИНСТИТУТ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ (ПУШКИНСКИЙ ДОМ)
№ 3 
Историко-литературный журнал 
2024
И з д а е т с я  с   я н в а р я  1 9 5 8  г о д а
Выходит 4 раза в год
С ОД Е Р Ж А Н И Е
Стр.
5
С. Л. Фокин. Марсель Пруст о Л. Н. Толстом: pro et contra   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
К 100-ЛЕТИЮ СО ДНЯ СМЕРТИ В. Я. БРЮСОВА
15
61
А. В. Лавров. Валерий Брюсов в журнале «Гермес» (Письма к А. И. Малеину)   .   .   .   .   . 
Л. Г. Панова (США). Продолжая Пушкина: В. Я. Брюсов и «Египетские ночи»  .   .   .   .   . 
К 135-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ А. А. АХМАТОВОЙ
115
128
152
174
190
Неопубликованная рецензия Д. П. Якубовича на сборник А. А. Ахматовой «Четки» (вступительная статья, подготовка текста и комментарии Я. В. Слепкова и В. В. Турчаненко)  
.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
Р. Д. Тименчик (Израиль). Персонажи записных книжек А. А. Ахматовой .   .   .   .   .   .   . 
Три сюжета из «почты» А. А. Ахматовой (публикация Н. И. Крайневой) .   .   .   .   .   .   .   . 
Л. Г. Кихней. «Поэма без Героя» А. А. Ахматовой: к механизмам создания гипертекста .   .   . 
Г. П. Михайлова (Литва). Семантика и поэтика двух античных диптихов А. А. Ахматовой: Шекспир и Софокл, Шекспир и Гораций   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
ПУБЛИКАЦИИ И СООБЩЕНИЯ
202
211
218
224
233
242
247
А. И. Любжин. «Россияда» М. М. Хераскова и поэма Ж. Шаплена «La Pucelle ou La France 
délivrée»    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
Н. Ю. Аветян. Новые иконографические материалы В. А. и Е. Е. Жуковских    .   .   .   .   . 
Н. П. Генералова. К истории одного тургеневского предисловия (Неизвестное письмо 
Шарля Эдмона к И. С. Тургеневу)    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
Йозеф Догнал (Чешская Республика, Словацкая Республика), С. Н. Черепанова (Словацкая Республика). «Культура штампов» в ранней прозе А. П. Чехова  .   .   .   .   . 
А. А. Кобринский. Энигматическая поэтика Н. А. Заболоцкого: стихотворение «Дуэль»    .   . 
П. А. Дружинин. А. П. Платонов и цензура (несостоявшаяся публикация 1939 года в журнале «Октябрь»)   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
Приложение. <Претензии Главлита к рассказу А. П. Платонова> .   .   .   .   .   .   .   . 
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

А. М. Ремизов. Потайная мысль Достоевского из каторжной памяти. СКВЕРНЫЙ АНЕКДОТ (вступительная статья, подготовка текста и комментарии А. М. Грачевой)  .   . 
248
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
267
270
272
275
Т. Г. Иванова. Книга о каликах перехожих  .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
Д. М. Буланин. Освоение русской письменностью наследия Максима Грека: старшие 
опыты    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
А. С. Бодрова. Литература и сценарии власти Александровской и Николаевской эпох  .   . 
Т. В. Мисникевич. Новые материалы к истории литературно-художественных объединений Серебряного века .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
Л. В. Хачатурян. Динамика романа: «Тихий Дон» в творческом наследии М. А. Шолохова .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
277
ХРОНИКА
280
283
286
292
294
297
300
О. А. Кузнецова. Научная конференция «А. Н. Островский — тексты и культурные контексты: к 200-летию со дня рождения драматурга»    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
О. А. Линдеберг. Научная конференция «Памяти доктора искусствоведения Юрия Константиновича Герасимова (1923–2003). К 100-летию со дня рождения».   .   .   .   .   . 
Е. И. Вожик, С. Д. Попов. Первая Международная молодежная конференция «Домашние 
чтения: Траектории (не)классического знания о русской литературе»   .   .   .   .   .   . 
Э. К. Александрова. Пятая Международная научная конференция «Критики и писатели: формирование литературной репутации в конце XIX — начале XX в.»  .   .   .   . 
И. В. Аршинова. Международная научная конференция «Литературные репутации в процессе межкультурного взаимодействия»    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
А. Ю. Веселова, А. Ю. Соловьев. Пятые Молодежные чтения по русской литературе 
XVIII века .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
О. Л. Довгий. Международная научная конференция «Вторые Богомоловские чтения»   .   . 
От редакции .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
305
Summaries    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
306
Журнал издается под руководством
Отделения историко-филологических наук РАН
Редакционный совет:
М. ГАРДЗАНИТИ, С. ГАРДЗОНИО, Ж. Ф. ЖАККАР, ЛЮ ВЭНЬФЭЙ, 
ДЖ. МАЛМСТАД, Ж. НИВА, М. Б. ПЛЮХАНОВА, ДЖ. СМИТ, Р. Д. ТИМЕНЧИК, 
Р. ХЁДЕЛЬ, Т. В. ЦИВЬЯН, В. ШМИД
Главный редактор 
В. Е. БАГНО
Редакционная коллегия:
М. Л. АНДРЕЕВ, М. Н. ВИРОЛАЙНЕН, Е. Г. ВОДОЛАЗКИН, В. В. ГОЛОВИН, 
А. М. ГРАЧЕВА, И. Ф. ДАНИЛОВА (зам. главного редактора), Е. Е. ДМИТРИЕВА, 
Н. Н. КАЗАНСКИЙ, А. В. ЛАВРОВ, А. М. МОЛДОВАН, А. Ф. НЕКРЫЛОВА, 
С. И. НИКОЛАЕВ, Г. В. ОБАТНИН, М. В. ОТРАДИН, А. А. ПАНЧЕНКО, 
В. В. ПОЛОНСКИЙ, А. Л. ТОПОРКОВ, Т. С. ЦАРЬКОВА
Адрес редакции: 199034, Санкт-Петербург, наб. Макарова, 4.
Телефон/факс (812) 328-16-01; e-mail: rusliter@mail.ru
Санкт-Петербург
© Российская академия наук, 2024
© Институт русской литературы
(Пушкинский Дом) РАН, 2024
© Составление. Редколлегия журнала 
«Русская литература», 2024

R U S S I A N  A C A D E M Y  O F  S C I E N C E S
INSTITUTE OF RUSSIAN LITERATURE (PUSHKIN HOUSE)
RUSSKAYA
LITERATURA
№ 3 
Historical and Literary Studies 
2024
F o u n d e d  i n  J a n u a r y  1 9 5 8
Published Quarterly
C O N T E N T S
5
Page
S. L. Fokin. Marcel Proust on L. N. Tolstoy: Pro et Contra  .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
CENTENARY OF V. Ya. BRIUSOV’S DEATH
15
61
A. V. Lavrov. Valery Briusov in the Hermes Journal (Letters to A. I. Malein) .   .   .   .   .   .   . 
L. G. Panova (USA). Following up on Pushkin: Valery Briusov and the Egyptian Nights  .   . 
HONORING THE 135TH ANNIVERSARY OF A. A. AKHMATOVA
115
128
152
174
190
D. P. Iakubovich’s Unpublished Review of A. A. Akhmatova’s Collection The Rosary (Introduction, Editing and Commentaries by Ia. V. Slepkov and V. V. Turchanenko) .   .   .   . 
R. D. Timenchik (Israel). A. A. Akhmatova’s Notebooks: The Characters    .   .   .   .   .   .   .   . 
Three Story Lines from A. A. Akhmatova’s Correspondence (Published by N. I. Kraineva)   .   . 
L. G. Kikhney. Poem without a Hero by A. A. Akhmatova: Towards the Mechanisms of Hypertext Creation    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
G.  P.  Mikhailova (Lithuania). Semantics and Poetics of Two Antiquity Diptychs by A. A. Akhmatova: Shakespeare and Sophocles, Shakespeare and Horace    .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
REPORTS AND RELEASES
202
211
218
224
233
242
247
A. I. Lyubzhin. M. M. Kheraskov’s Rossiada and J. Chapelain’s Poem La Pucelle ou La 
France Délivrée    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
N. Yu. Avetyan. V. A. and E. E. Zhukovsky: New Iconographic Materials    .   .   .   .   .   .   .   . 
N. P. Generalova. To the History of a Turgenev Preface (an Unknown Letter by Charles Edmond to I. S. Turgenev)   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
Josef Dohnal (Czech Republic, Slovak Republic), S. N. Cherepanova (Slovak Republic). 
«Culture of Cliches» in Chekhov’s Early Prose    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
A. A. Kobrinskii. Enigmatic Text Poetics in the Poem «The Duel» by N. A. Zabolotsky .   .   . 
P.  A. Druzhinin. A. P.  Platonov and Censorship (a Repressed 1939 Publication in the 
Oktyabr)    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
Appendix. <Glavlit’s Objections to A. P. Platonov’s Story> .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
St. PETERSBURG

А. M. Remizov. Dostoevsky’s Secret Thought from his Reminiscences of a Convict. A BAD 
PREDICAMENT (Introduction, Editing and Commentaries by A. M. Gra 
cheva)  .   .   . 
248
REVIEWS
267
270
272
275
T. G. Ivanova. A Book about the Pilgrims    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
D. M. Bulanin. The Legacy of Maxim the Greek as Mastered by the Russian Writing: The 
Earliest Attempts    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
A. S. Bodrova. Russian Literature and the Scenarios of Power During the Reign of Alexander I and Nicholas I   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
T. V. Misnikevich. New Insights Concerning the History of the Literary Groups of the Silver 
Age  .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
L. V. Khachaturian. The Dynamics of the Novel: Quiet Flows the Don in the Creative Legacy 
of M. A. Sholokhov   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
277
NEWSREEL
280
283
286
292
294
297
300
O. A. Kuznetsova. A. N. Ostrovsky — Texts and Cultural Contexts: To the 200th Anniversary of the Birth of the Playwright Research Conference     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
O. A. Lindeberg. In Memory of Yuri Konstantinovich Gerasimov, Doctor of Art History 
(1923–2003). Honoring the Centenary of his Birth Research Conference    .   .   .   .   . 
E. I. Vozhik, S. D. Popov. Home Readings: Trajectories of (Non-)Classical Knowledge about 
Russian Literature First International Youth Conference    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
E. K. Alexandrova. Critics and Writers: Shaping a Literary Reputation in the Late 19th — 
Early 20th Century Fifth International Research Conference  .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
I. V. Arshinova. Literary Reputations in the Process of Intercultural Interaction International Research Conference    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
A. Yu. Veselova, A. Iu. Solovev. Fifth Young Researchers’ Readings on the Russian Literature of the 18th Century   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
O. L. Dovgy. Second Bogomolov Readings International Research Conference   .   .   .   .   .   . 
From the Editors  .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
305
Summaries    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 
306
Published under the Auspices of History and Philology 
Department Russian Academy of Sciences
Editorial Council:
M. GARZANITI, S. GARZONIO, R. HODEL, J. F. JACCARD, J. MALMSTAD, 
G. NIVAT, M. B. PLIUKHANOVA, V. SCHMID, G. SMITH, R. D. TIMENCHIK, 
T. V. TSIVIAN, WENFEI LIU
Editor-in-Chief 
V. E. BAGNO
Editorial Board:
M. L. ANDREYEV, I. F. DANILOVA (Deputy Editor-in-Chief ), E. E. DMITRIEVA, V. V. GOLOVIN, 
A. M. GRACHEVA, N. N. KAZANSKY, A. V. LAVROV, A. M. MOLDOVAN, A. F. NEKRYLOVA, 
S. I. NIKOLAEV, G. V. OBATNIN, M. V. OTRADIN, A. A. PANCHENKO, V. V. POLONSKII, 
A. L. TOPORKOV, T. S. TSAR’KOVA, M. N. VIROLAINEN, E. G. VODOLAZKIN
Editorial Office: 4, Makarova Embankment, St. Petersburg 199034.
Phone/fax (812) 328-16-01; e-mail: rusliter@mail.ru
© Russian Academy of Sciences, 2024
© Insitute of Russian Literature 
(Pushkinskij Dom), 2024
© Compilation. Russkaya Literatura 
Editorial Board, 2024
St. Petersburg

DOI: 10.31860/0131-6095-2024-3-5-14
© С. Л. ФОКИН
МАРСЕЛЬ ПРУСТ О Л. Н. ТОЛСТОМ: 
PRO ET CONTRA*
21 января 1918 года М. Пруст (1873–1922), желая развеять тучи недоразумения, омрачившие было его дружеские отношения с блистательной русской красавицей М. Шейкевич (1884–1964), разразился признанием в любви 
к России, под конец которого обронил такую фразу: «Знайте, что я всегда буду 
верен России Толстого, Достоевского, Бородина и мадам Шейкевич».1 Оставляя вопрос о дружбе французского писателя с парижской светской львицей российского происхождения для последующих изысканий, заметим, что 
в этих словах Пруста сказался не только банальный политес, предписывавший утешить даму, потерявшую в революционной России свое состояние, но 
и выношенное убеждение в том, что русская культура, прежде всего литература, но также музыка, балет, театр имеют первостепенное значение для формирования «французского духа» рубежа XIX–XX веков. Непростая история восприятия Прустом творчества Толстого — наглядное тому подтверждение. 
Духовная встреча с жизнью, моральным учением и литературным творчеством Толстого вылилась в своеобразные умственные странствия Пруста, 
продолжавшиеся без малого тридцать лет — все те годы, в течение которых 
автор предавался своим «Поискам потерянного времени»,2 предуготовлению 
и творению великого романа, поставленного еще при жизни автора в один ряд 
с «Войной и миром».3 Не будет большого преувеличения, если мы скажем, что 
всю свою жизнь Пруст писал свою «Войну и мир», ибо семитомная эпопея 
есть не что иное, как роман о мире, т. е. умиротворенной, но преисполненной 
заговоров, козней и тайн жизни высшего света Парижа Belle époque; в то же 
время — роман о войне, о Великой войне 1914–1918 годов, перекроившей политическую и духовную карту Европы еще сильнее, нежели те победы и поражения, о которых писал в своем романе русский писатель.
Цель настоящей работы заключается в том, чтобы обозначить точки отправления этого причудливого странствия в сторону Толстого, предпринятого 
* Исследование выполнено в Институте мировой литературы имени А. М. Горького РАН за 
счет гранта Российского научного фонда № 23-28-01832 «Русская литература в интеллектуальной жизни Франции рубежа XIX–XX веков», https://rscf.ru/project/23-28-01832/.
1 Proust M. Correspondance / Texte établi, présenté et annoté par Ph. Kolb. Paris: Plon, 1989. 
T. 18. Р. 76. Здесь и далее перевод мой. — С. Ф.
2 Мы отступаем от устоявшегося русского перевода названия романа по причинам, о которых нам уже случалось писать: Фокин С. Пруст, которого мы не знали [Рец. на: Proust Marcel. Le 
Mystérieux correspondant et autres nouvelles inédites. Suivi de «Aux sources de la „Recherche du 
temps perdu“» / Textes transcrits, annotés et présentés par Luc Fraisse. Paris, 2019] /
/ Новое литературное обозрение. 2020. № 5. С. 387–395.
3 В одной из статей 1920 года роман «Под сенью девушек в цвету», удостоенный в 1919 году 
Гонкуровской премии, приравнивался к «Красному и черному» Стендаля, «Воспитанию чувств» 
Флобера и «Войне и миру» Толстого (см.:  
Le Cardonnel G. Romans: Les œuvres de M. Marcel 
Proust // La Minerve française. 1920. Vol. 4 (15 janvier). P. 219–223).

С. Л. Фокин
6
начинающим писателем на заре литературной жизни и завершившегося под 
конец «Поисков» своего рода отречением от благоприобретенного «толстовства»: по мере разрастания романа автор «Войны и мира» перестал быть маяком в творческих странствиях французского писателя, бесповоротно уступив 
это место автору «Идиота». Как замечено в одном из итоговых исследований по нашей теме: «Пруст страстно читал двух главных русских романистов 
XIX века, и Толстой, несомненно, имел для него такое же значение в пору ученичества, как Достоевский в последние годы жизни».4
Разумеется, тема эта не нова: есть несколько работ, авторы которых обращались к изучению различных аспектов рецепции Прустом многогранного 
творчества русского писателя и мыслителя.5 Однако до сих пор не было работ, 
в которых бы «толстовство» Пруста рассматривалось в строго исторической 
перспективе с опорой на новейшие мемуарные и эпистолярные источники; такого рода исследование тем более актуально, что в 2022 году во Франции вышло новое научное издание всех критических этюдов Пруста, подготовленное 
группой ученых во главе с А. Компаньоном.6 Это издание, снабженное основательным критическим и текстологическим аппаратом, не просто дополнило 
прежние редакции книги «Против Сент-Бёва» и отдельных сборников искусствоведческих и литературоведческих опытов романиста, но и, представив 
в наиболее полном виде его творческую лабораторию, поставило под вопрос 
сложившиеся представления о Прусте-критике и теоретике романа. Вот почему многие темы, связанные с интеллектуальной эволюцией романиста, требуют более пристального внимания или даже пересмотра.
Как утверждается в исследовании А. Ферре, Пруст начал читать Толстого 
в предпоследнем классе коллежа (1886–1887): тогда открытие романа «Анна 
Каренина» стало одним из главных литературных событий в жизни подростка.7 Предваряя дальнейшее изложение и истолкование свидетельств той власти, что возымел над мыслями молодого Пруста русский писатель, выскажем 
предположение, что речь идет не столько о влиянии, которое может оказать 
один автор на другого и которое может сказываться в тех или иных формах 
творческого диалога, сколько о своего рода пребывании под знаком или даже во власти Толстого, авторитет которого проникал в само существо начинающего литератора, отложившись в виде особого слоя в основаниях его творческой личности. Иными словами, власть Толстого распространялась и на 
жизнь Пруста, как она складывалась на рубеже веков, и на философию творчества писателя, как она формировалась в критических этюдах, так или иначе 
связанных с замыслом книги «Против Сент-Бёва», и на его собственно литературные начинания, как они сказались в первой книге «Утехи и дни» (1896) 
и незавершенном романе «Жан Сантей» (1895–1899), к которым в самое последнее время присоединился извлеченный из литературного небытия сбор4 Chardin Ph. Tolstoï (Léon) // Dictionnaire Marcel Proust / Publ. sous la dir. de A. Bouillaguet 
et B. G. Rogers. Paris, 2004. P. 1004.
5 См.: Марсель Пруст читает Достоевского и Толстого / Вступление и пер. с фр. Н. Суслович, 
И. Розенталь // Вопросы литературы. 1971. № 11. C. 252–259; Henry A. «Les Plaisirs et les jours»: 
Chronologie et métempsychose /
/ Cahiers Marcel Proust. 1973. № 6. P. 60–93; Ерофеев В. В. 1) Пруст 
и Толстой // Толстой и наше время. М., 1978. С. 289–308; 2) Толстой в оценке и восприятии Пруста /
/ Изв. АН СССР. Сер. литературы и языка. 1978. Т. 37. № 4. С. 298–307; Chardin Ph. De la 
contemplation du grand ciel tolstoïen au dialogue critique: Proust lecteur de Tolstoï /
/ L’ours et le 
coq. Paris: Presse de la Sorbonne nouvelle, 2000. P. 127–138; Таганов А. Н. Обретение книги: Марсель Пруст в поисках утраченного времени. М., 2022. С. 41.
6 Proust M. Essais / Éd. publ. par A. Compagnon, C. Pradeau et M. Vernet. Paris: Gallimard, 
2022.
7 Ferré A. Les années de collège de Marcel Proust. Paris: Gallimard, 1959. P. 158.

Марсель Пруст о Л. Н. Толстом
7
ник новелл «Таинственный корреспондент», создававшийся в эти же годы.8 
Таким образом, это напряженное внимание Пруста к Толстому мы попытаемся представить на трех уровнях — персональной жизни молодого литератора, 
философии творчества и собственно в литературных произведениях; соответственно главными источниками нашей работы являются переписка писателя, 
его критические этюды и литературные тексты. 
В августе 1894 года молодой Пруст пишет одному из друзей, что завидует ему, поскольку тот читает «Войну и мир», но тут же добавляет, что тот может позавидовать ему, так как он перечитывает «Анну Каренину».9 Этот пассаж — первое документальное свидетельство знакомства начинающего писателя с творчеством Толстого. Прежде всего, он интересен самой темой зависти/ревности, которая входит в круг ключевых мотивов как самой светской 
жизни, в которой молодые парижские снобы стремятся перещеголять друг 
друга, в том числе на умственном поприще, демонстрируя свою начитанность, 
остроумие, интеллектуальный шарм, так и светского романа, представляя собой одну из главных действующих сил в комедиях и трагедиях любви, которые постоянно разыгрываются как в произведениях Толстого, так и в социальной эпопее Пруста.10 
Необходимо напомнить, что в эти годы во Франции Толстой является необыкновенно популярным автором: его имя у всех на устах — от гостей и хозяек великосветских салонов до провинциальных лицеистов и студентов Сорбонны.11 Ироничный отголосок моды на Толстого в Париже того времени 
звучит в третьей части эпопеи Пруста: «И кстати, немало лет тому назад мадмуазель де Германт (Ориана), не имея сколько-нибудь существенного состояния, будоражила Париж своими туалетами больше, чем все Курвуазье вместе 
взятые. Даже ее скандальные речи служили своеобразной рекламой ее нарядам и прическе. Она посмела сказать российскому великому князю: „Ваше 
высочество, говорят, вы собираетесь убить Толстого?“, причем было это на 
обеде, на который Курвуазье, имевших о Толстом самое смутное понятие, 
вооб 
ще не пригласил. <…> Нетрудно вообразить, в какой восторг привела 
Германтов, а также все их ближнее и дальнее окружение „выходка“ насчет 
Толстого, возмутившая Курвуазье».12 Разумеется, о Толстом рассуждали не 
только в салонах: имя русского писателя не сходило со страниц газет и журналов того времени, освещавших труды и дни автора «Войны и мира», появилось даже понятие «французское толстовство», более того, начались нешуточные баталии между «толстовцами» и «анти-толстовцами».13
Напомним также, что первый перевод «Войны и мира» вышел в свет 
в 1879 году и пользовался громадным успехом;14 в 1886 году был опубликован 
«Русский роман» Э. М. де Вогюэ (1848–1910), в скором времени завоевавший 
умы просвещенных французских читателей; в январе 1888 года в парижском 
 8 См. рус. пер.: Пруст М. Таинственный корреспондент. Новеллы / Пер. с фр. и комм. 
С. Л. Фо 
кина. М., 2021.
 9 Proust M. Correspondance. T. 1. Р. 318.
10 Теме ревности у Толстого и Пруста (а также И. Звево) посвящена коллективная монография: La jalousie: Tolstoï, Svevo, Proust / Études recueillies par J. Bessière. Paris: H. Champion, 1996.
11 Linstrom T. S. Tolstoï en France (1886–1910). Paris: Institut des études slaves, 1952.
12 Пруст М. Сторона Германтов / Пер. с фр., предисловие, прим. Е. Баевской. М., 2020. 
С. 259–260.
13 Подробную библиографию критических откликов см.: Linstrom T. S. Tolstoï en France. 
Р. 155–166.
14 См. об этом: Окутюрье М. Первая переводчица «Войны и мира» на французский язык 
княгиня Ирина Паскевич // Материалы I Международного семинара переводчиков произведений 
Л. Н. Толстого. Ясная Поляна, 2007. С. 5–30. См. также: Рогалев А. Ф. «Une russe» — первый 
переводчик романа Л. Н. Толстого «Война и мир» на французский язык /
/ Вестник Самарского 
гос. ун-та. Сер. «Гуманитарные науки». 2003. № 2. С. 4–9.

С. Л. Фокин
8
театре «Антуан» состоялась премьера «Власти тьмы», которая вызвала единодушное восхищение столичных зрителей, несмотря на то что драма русского писателя была «чужда традициям французского театра».15 Чуть раньше 
появился сборник под названием «Смерть», в который помимо «Смерти Ивана Ильича» вошли отрывки из других произведений русского писателя, в том 
числе описание смерти князя Андрея из «Войны и мира».16 Он был составлен 
И. Д. Гальпериным-Каминским (1858–1936), который в том же году опубликовал перевод книги рассказов «В поисках счастья», а со временем стал одним 
из главных популяризаторов сочинений и учения Толстого во Франции. Любопытно, что Гальперин-Каминский, прежде чем полностью посвятить себя 
литературному труду, преподавал в парижском лицее Кондорсе, где как раз 
в годы появления первых переводов Толстого учился Пруст. Так или иначе, но 
именно книга «Смерть» могла поразить воображение молодого человека, что, 
по всей видимости, отразилось в некоторых новеллах сборника «Утехи и дни», 
в частности в «Смерти Бальтасара Сильванда».17 
Парижские снобы цитировали Толстого по всякому поводу, а то и без повода. Один из ранних этюдов Пруста, включенный в книгу «Утехи и дни», характерно называется «Снобистке» (первоначально опубликован в «Revue 
blan 
che» в декабре 1893 года), он начинается со ссылки на Толстого, т. е. имя 
русского писателя является своего рода паролем, сноб узнает сноба через знак 
причастности к модной словесности: «Конечно, душа ваша, как говорит Толстой — это темный лес. Однако деревья в нем особенного вида: они генеа 
логические».18 Далее следует тирада, в которой развенчивается тщеславная 
страсть снобов к сближению с истинной, родовой аристократией, стремлению 
жить другой — блистательной — жизнью, бежать что есть сил банальности 
существования. В этом отношении немаловажным обстоятельством является 
то, что новый кумир снобов — русский граф. 
Апофеоз этого интеллектуального снобизма запечатлен в одном наброске 
к незавершенному роману «Жан Сантей», где в страсти ко всему сиятельному 
перемешивается все — успешные университетские карьеры, модные рединготы, изящные изречения, знакомства с сильными мира сего, приятельские отношения с модными писателями, Жокей-клуб и Салон. Представляя светский 
идеал своего персонажа, автор пишет: «Теперь, когда идеал сверхчеловека 
уже не представлялся ему в виде лауреата всех конкурсов, ему казалось, что 
он различал этот идеал в чертах человека, чьи рединготы были так же оригинальны, обладали такой же изящной цветовой гаммой, были столь гармонично покроены, как сами его мысли, который ко всему прочему был в той же 
мере хорош собой, в той же мере отважен, в той же мере умен, скромен и изящен, в какой был художником и интеллектуалом, к тому же был другом как 
герцогини де Ревейон и принцессы Уэльской, так и Анатоля Франса, Ибсена и 
Толстого, заботился о благе своих крестьян и однако же отличался невероятной элегантностью, который в один и тот же день был избран вице-президентом Жокей-клуба и награжден золотой медалью в Салоне, чей дом был таким 
же шедевром, как и его картины, который, наконец, питал к мадмуазель де Гиз 
страсть благородную, жгучую, редкостную, меланхолическую, словом, был 
похож на него…»19
15 Linstrom T. S. Tolstoï en France. Р. 35.
16 Comte Léon Tolstoï. La Mort / Trad. et précédé d’une préface par M. E. Halpérine. Paris: 
Perrin et Cie, 1886.
17 Параллель убедительно подтверждается в довольно пространном исследовании: Henry A. 
«Les Plaisirs et les jours»: Chronologie et métempsychose. P. 60–93.
18 Proust M. Jean Senteuil, précéde de Plaisirs et les jours. Paris: Gallimard, 1971. P. 45.
19 Ibid. P. 446.

Марсель Пруст о Л. Н. Толстом
9
В первом романе Пруст пишет о вымышленном персонаже, от которого, 
однако, не может отстраниться, несмотря на повествование от третьего лица: 
в Жане Сантее столько всего от автора, что даже в местоимении «он» угадывается «я»; роман был отложен из-за детской болезни автобиографизма, которой молодой писатель перестал страдать, когда праздное существование светского сноба и литератора-дилетанта стало перерождаться, обретая опыт в переживании потерь самых близких людей — отца, матери, милого и коварного 
друга Альфреда Агостинелли. 
В процессе перерождения романа одну из заглавных ролей играет жанровая формула «светского романа», которая так или иначе соотносится почти со 
всеми текстами раннего Пруста: очевидно, что одним из слагаемых этой формулы стали именно романы Толстого, в котором молодой Пруст видел, прежде 
всего, великого знатока законов социального поведения, наряду с этим — романиста весьма узкого круга тем, к которым писатель возвращался от романа 
к роману. В ранних новеллах Пруст, подобно Толстому, не боится быть довольно монологическим или даже монотонным, несмотря на разнообразие 
стилевых решений, к которым он прибегает в каждом отдельном тексте. «Поиски» тоже представляют собой роман скорее монологический, чем полифонический, поскольку все многоголосие эпопеи пропускается через голос персонажа, который все время говорит «я» и под занавес этого моноспектакля 
мало-помалу сливается с образом автора. 
Таким образом, наряду с творениями Бальзака, Стендаля, Флобера романы Толстого, прежде всего «Анна Каренина» и «Война и мир», составляют своего рода методологическую опору для критики светского разума, которой оборачиваются «Поиски»: речь идет о критике «блеска и нищеты» светской жизни, 
в которых купаются персонажи новой «Человеческой комедии», теряя время 
жизни в интригах и кознях, праздности и пустословии, снобизме и тщеславии. 
Однако парадокс романа Пруста заключается в том, что критика этого разума 
предпринимается с точки зрения самого светского разума: именно подавляя 
в себе сноба, жаждущего быть принятым в лучших домах Парижа, внутренне 
перерастая модного хроникера, которым он предстает в глазах современников, 
преодолевая в себе литератора-любителя, эфемерной славой которого он пользовался после выхода первой книги, Пруст творит в себе романиста, противопоставляющего «ничто» светской жизни и искусству казаться «бытие» писателя, 
живущего одиночеством, сознанием смерти, работой памяти.
Процитированный выше пассаж, в котором Пруст говорил о том, что перечитывает «Анну Каренину», относится к августу 1894 года, когда во Франции как гром среди ясного неба уже дважды прогремела антипатриотическая 
отповедь Толстого, представленная в статье «Христианство и патриотизм» 
и по 
лемически направленная, напомним, против официальных чествований 
сближения России и Франции, вылившихся, среди прочего, в прибытие русской эскадры в Тулон в начале октября 1893 года, где с того времени и по сей 
день красуется набережная Кронштадта, тогда как в русском городе-крепости 
чуть раньше явилась миру Тулонская аллея. 
Действительно, в 1894 году во Франции был опубликован перевод неподцензурной статьи «Христианство и патриотизм» — сначала во влиятельной 
газете «Le Journal des Débats littéraires et politiques», затем — отдельной книгой в издательстве «Perrin».20 Именно этот текст Толстого стал своего рода 
предлогом для упражнений в полемическом стиле, что дошли до нас в виде 
чернового наброска молодого Пруста, рискнувшего выступить против моральных построений русского писателя: он увидел свет лишь в посмертном 
20 Tolstoï L. L’esprit chrétien et le patriotisme. Paris: Perrin, 1894.

С. Л. Фокин
10
сборнике «Новая смесь» (1954). Добавим, что в редких научных публикациях, освещающих восприятие Прустом Толстого, эта работа рассматривается 
мимоходом, так что имеет смысл несколько расширить тот литературный контекст, в котором у Пруста возникает интерес к русскому писателю. 
Заметим для начала, что Толстой привлекает молодого полемиста как 
«властитель дум», как создатель самобытного морального учения: «Толстой 
сегодня, вероятно, представляет собой ум, более всего способный на истину, 
волю, более всего устремленную к благу. Среди всемирной лжи и всемирного 
зла он действует столь же жестко, как это мог делать Сократ».21 Тем не менее 
в этом панегирике явно проскальзывает ирония: уж слишком гиперболичны 
похвалы русскому писателю. Перефразируя в дальнейшем изложении некоторые идеи из статьи Толстого, Пруст не оставляет ироничной интонации, более того, процитировав его слова о том, что русский мужик отечества своего 
«совершенно не знает или если знает, то не делает между ним и другими государствами никакого различия»,22 он даже чуть перевирает текст, добавив 
в цитату фразу, которой нет ни в русском оригинале, ни во французском переводе: «Русский крестьянин поедет жить в любую страну, если ему будут лучше платить и т. д.». Разумеется, здесь перед нами образчик пастиша — более 
или менее ироничного подражания определенному автору, своего рода упражнение в заданном стиле, подобное тем, которыми будет заниматься Пруст, 
оттачи 
вая собственное перо в пастишах на Бальзака, Гонкуров, Метерлинка, 
Флобера и т. п. В литературном плане пастиш для Пруста представляет собой 
нечто аналогичное дружбе в повседневном существовании, это — своеобразная 
смесь привязанности и иронии. Вместе с тем литературный пастиш не лишен 
терапевтического эффекта: он помогает избавиться от страха влияния; предаваясь этому любовно-ироничному подражанию, писатель ищет собственное 
лицо, формирует свою манеру. 
То, что здесь молодой литератор пытается подражать Толстому, вновь 
свидетельствует о той необыкновенной власти, которой обладал русский писатель в сознании Пруста. Ирония здесь — не столько отрицание, не столько 
дистанцирование, сколько опыт любовного проживания другого. Вот почему 
даже риторический вопрос, которым задается критик после своего невинного 
подлога, звучит не укором, а скорее грустной констатацией: «Если бы к несчастью это было так, то доказало бы сие обстоятельство лишь то, что эгоистические чувствования преобладают над альтруистическими. И как Толстой может этому радоваться, как может он по своей воле изводить этот источник 
бескорыстия, которым является, по крайней мере в наши дни, патриотизм, не 
будучи уверенным в том, что из скалы забьет какой-то другой источник?»23 
Однако далее следует один из самых интересных пассажей в этой критике 
Толстого  — в ответ на морализаторство русского писателя Пруст пытается 
сформулировать довольно жесткое положение собственной моральной позиции: «Если социализм подразумевает со стороны имущих классов, которые 
ему добровольно содействуют, преобладание альтруистических инстинктов, то 
<он.  — С.  Ф.>, напротив, указывает на преобладание среди бедняков эгоистических инстинктов над инстинктами альтруистическими; напротив тому, патриотизм и у одних, и у других подчиняет эгоистические инстинкты 
альтруистическими».24 Очевидно, что молодой Пруст не только не приемлет 
антипатриотической проповеди Толстого, но и ставит под вопрос сочувствие 
21 Proust M. [«L’Esprit chrétien et le patriotisme» de Tolstoï] /
/ Proust M. Essais. P. 160.
22 Толстой Л. Н. Христианство и патриотизм // Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. М., 
1956. Т. 39. Статьи 1893–1898. С. 54.
23 Proust M. [«L’Esprit chrétien et le patriotisme» de Tolstoï]. Р. 160.
24 Ibid.