Славяноведение, 2024, № 5

2024
СЕНТЯБРЬ
ОКТЯБРЬ
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ
И. 
А. Седакова (гл. редактор), А. 
С. Стыкалин (отв. секретарь), И. 
Е. Адельгейм, 
М. 
В. Белов, О. 
В. Белова, М. 
М. Валенцова, Т. 
В. Володина (Беларусь), М. Гардзанити (Италия), 
А. 
Н. Галямичев, А. 
А. Гиппиус, Хр. Дейкова (Болгария), М. Зеленка (Чехия), Е. 
Н. Ковтун, 
М. 
В. Лескинен, К. 
В. Лифанов, Г. 
Ф. Матвеев, Л. Матейко, В. 
В. Мочалова, С. 
А. Мызников, 
К. 
В. Никифоров, О. 
В. Павленко, В. Павлович (Сербия), В. 
Я. Петрухин, 
Р. Прешленова (Болгария), М. 
А. Робинсон, Н. 
Н. Старикова, О. 
В. Хаванова, 
Э. Шашхалми (Венгрия), Е. 
И. Якушкина.
Заведующая редакцией Е. 
Ю. Нуйкина
Сотрудники редакции: Л. 
А. Авакова, Т. 
Ю. Кравченко, И. 
Ю. Веслова
Адрес редакции: 119334, Москва, Ленинский проспект, д.32а
Телефон +7 (495) 938-01-20 
Е-mail: zhurslav@inslav.ru
Рукописи принимаются в электронном виде объемом: статьи не более 40 тыс. знаков, сообщения – до 
30 тыс., рецензии – до 20 тыс. знаков. Статьи и сообщения должны сопровождаться краткой аннотацией (не менее 100 слов) и ключевыми словами (5–7 слов) на русском и английском языках.
Подать заявку на публикацию статьи, а также ознакомиться с содержанием журнала можно по адресу: 
https://ras.jes.su/slav.
Научный аппарат должен быть оформлен в соответствии с правилами, принятыми в журнале. Правила оформления см. на сайте: https://inslav.ru/page/pravila-publikacii-v-zhurnaleslavyanovedenie-information-authors. Авторы должны предоставить сведения о степени, должности, месте работы; номер Orcid, адрес электронной почты и контактный телефон.
© Российская академия наук, 2024
© Составление. Редколлегия журнала
   «Славяноведение», 2024

«Славяноведение», № 5, 2024 г.
Содержание
СТАТЬИ
Комаров В.С. (Москва). Варшавское генерал-губернаторство  как транзитное направление 
эмиграции из Российской империи в конце XIX – начале ХХ века  
.................................. 
5
Пшеничный А.М. (Москва). Подходы греко-католического митрополита Андрея Шептицкого  
к национально-конфессиональным вопросам в начале ХХ века ....................................... 
19
Анхимюк М.Ю. (Москва). Евроинтеграция в программах чешских парламентских партий  
левого крыла в 1990–2010-е годы ........................................................................................... 
32
Пескова А.Ю. (Москва). Драматургия А.Н. Островского в Словакии  
.................................... 
46
К ЮБИЛЕЮ  
ЖАННЫ ЖАНОВНЫ ВАРБОТ
Шалаева Т.В. (Москва). Жанна Жановна Варбот  
..................................................................... 
64
Варбот Ж.Ж. (Москва). «Этимологический словарь славянских языков. Праславянский 
лексический фонд»: проект, разработка, состояние, проблемы, решения 
........................ 
67
Ефимова В.С. (Москва). 
 или 
? О месте глагольных перифраз  
с семантикой ‘причинение вреда’ в старославянском лексическом инвентаре ................ 
79
Саенко М.Н. (Москва). Праславянское *rъtъ: реконструкция семантики и этимология ...... 
92
Валенцова М.М. (Москва). «Память славян в словах»: К юбилею Ж.Ж. Варбот .................... 
111
ИЗ ИСТОРИИ СЛАВИСТИКИ
Аржакова Л.М. (Москва). К столетию историка-полониста: Владимир Александрович 
Якубский 
.................................................................................................................................. 
121
Юрасов М.К. (Москва). Один из основоположников отечественной унгаристики. К 100-летию со для рождения В.П. Шушарина .................................................................................. 
136
РЕЦЕНЗИИ
Шмелев Б.А. Распад Югославии: тридцать лет спустя / отв. ред. и сост. С.А. Романенко.  
М.: ИНИОН РАН, 2024. 327 с. 
................................................................................................. 
146
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Остапчук О.А., Уржа А.В. Международная научная конференция «I Широковские  
чтения» ..................................................................................................................................... 
150
НЕКРОЛОГИ
Памяти Вячеслава Тимофеевича Середы (1951–2024) .............................................................. 
154

SEPTEMBER
OCTOBER
5
2024
THE EDITORIAL BOARD:
Irina A. Sedakova (editor-in-chief), Aleksandr S. Stykalin (executive secretary),
Irina E. Adelgeim, Michael V. Belov, Olga V. Belova, Marina M. Valentsova, Tatiana V. Volodin (Belarus), 
Marcello Gardzaniti (Italy), Aleksandr N. Galyamichev, Aleksey A. Gippius, Nikita S. Gusev, 
Hristina Deykova (Bulgaria), Miloš Zelenka (Czech Republic), Elena N. Kovtun, 
Maria V. Leskonen, Konstantin V. Lifanov, Gennady F. Matveev, L’ubor Matejko (Slovakia),
Victoria Mochalova, Sergey A. Myznikov, Konstantin V. Nikiforov, Olga V. Pavlenko, 
Vojislav Pavlović  (Serbia), Vladimir Ya. Petrukhin, Roumiana Preshlenova (Bulgaria), Mikhail Robinson, 
Nadezhda N. Starikova, Boris N. Florya, Olga V. Khavanova, Endre Sashalmi (Hungary)
Ekaterina I. Yakushkina
Head of the Editorial office: E.Yu. Nuykina 
Copy Editors: L.A. Avakova, T.Yu. Kravchenko, I.Yu. Veslova
Address: 119334, Moscow, Leninsky Prospect, build. 32a 
Phone: +7 (495) 938-01-20
Е-mail: zhurslav@inslav.ru

Slavic Studies, No. 5, 2024
Contents 
ARTICLES
Komarov V.S. (Moscow). The Warsaw Governorship General as a Transit Destination for Emigration 
from the Russian Empire in the Late 19th – Early 20th Centuries ............................................... 
5
Pshenichnyi A.М. (Moscow). Approaches of the Greek Catholic Metropolitan Andrey Sheptytsky 
to the National and Confessional Issues at the Beginning of the 20th Century ............................ 
19
Ankhimiuk М.Yu. (Moscow). Eurointegration in Czech Left-Wing Parliamentary Parties’ Programs 
in the 1990s – 2010s ................................................................................................................... 
32
Peskova A.Yu. (Moscow). A.N. Ostrovsky’s Dramaturgy in Slovakia ............................................... 
46
TO THE JUBILEE  
OF ZHANNA ZHANOVNA VARBOT
Shalaeva T.V. (Moscow). Zhanna Zhanovna Varbot  ....................................................................... 
64
Varbot Zh.Zh. (Moscow). «Etymological Dictionary of Slavic Languages. Proto-Slavic Lexical 
Stock»»: The Project, Development, State, Problems, Solutions 
................................................. 
67
Efimova V.S. (Moscow). 
 
 or 
? On the Position of Verbal Periphrases with 
the Semantics of ‘Causing Damage’ in the Old Church Slavonic Lexical Inventory ................... 
79
Saenko M.N. (Moscow). Proto-Slavic *rъtъ: Reconstruction of the Semantics and Etymology........ 
92
Valentsova M.M. (Moscow). «Memory Storage of the Slavs in Words»: To the Jubileum  
of Zh.Zh. Varbot ........................................................................................................................ 
111
FROM THE HISTORY  
OF SLAVIC STUDIES
Arzhakova L.M. (Moscow). To the Сentenary of the Polonist Нistorian: Vladimir Alexandrovich 
Yakubsky .................................................................................................................................... 
121
Yurasov M.K. (Moscow). One of the Founders of Russian Ungaristics. On the Centenary  
of V.P. Shusharin ........................................................................................................................ 
136
REVIEWS
Shmelev B.A. The Collapse of Yugoslavia: Thirty Years Later // A Collective Monograph / ed. and 
comp. S.A. Romanenko. Moscow, INION RAS, 2024. 327 p.  
................................................... 
146
SCHOLARLY LIFE
Ostapchuk O.A., Urzha A.V. International Scientific Conference «First Shirokova’s Readings» ....... 
150
OBITUARY
Vyacheslav Timofeevich Sereda (1951–2024) 
................................................................................... 
154

СТАТЬИ
Славяноведение, 2024, № 5, с. 5–18 
Slavic Studies. Journal of Russian Academy of Sciences, 2024, No. 5, pp. 5–18  
Оригинальная статья / Original Article
DOI: 10.31857/S0869544X24050013, EDN: YUMAAE
Варшавское генерал-губернаторство  
как транзитное направление эмиграции из Российской империи  
в конце XIX – начале ХХ века 
© 2024 г.    В.С. Комаров
Государственное автономное образовательное учреждение  
дополнительного профессионального образования г. Москвы  
«Центр педагогического мастерства» (ГАОУ ДПО ЦПМ) 
(Москва, Российская Федерация)
vladimir.s.komarov@gmail.com
Аннотация. Варшавское генерал-губернаторство служило ключевой территорией на маршруте нелегальной эмиграции из Российской империи, ставшей 
на рубеже XIX–XX вв. значимой государственной проблемой. На основе дореволюционного законодательства и широкого круга делопроизводственных 
документов из архивов России и Польши в статье рассматриваются особенности пересечения государственной границы в пределах Варшавского генерал-губернаторства вплоть до начала Первой мировой войны. Близость к германским портам на Балтике, существование разветвленных сетей эмиграционных контор, сложность легального выезда, отсутствие природных барьеров 
и неудовлетворительное состояние охраны границы обусловили выбор большинством эмигрантов нелегального перехода именно в этом регионе. Власти 
Российской империи разработали систему норм, регулирующих пограничный 
режим в Варшавском генерал-губернаторстве. Установленные для упрощения 
трансграничных контактов правила служили на руку тем, кто, выдавая себя за 
жителей приграничной полосы, незаконно переправлялся за рубеж. Попустительство должностных лиц способствовало этому. Местное население также 
включалось в организацию нелегальной эмиграции, помогая снабжать желающих документами на право выезда из империи.
Ключевые слова: эмиграция из Российской империи, Варшавское генерал-губернаторство, законодательство Российской империи, нелегальное пересечение границы, охрана границы.
Ссылка для цитирования: Комаров В.С. Варшавское генерал-губернаторство как 
транзитное направление эмиграции из Российской империи в конце XIX –  
начале ХХ века // Славяноведение. 2024. № 5. С. 5–18. DOI: 10.31857/
S0869544X24050013, EDN: YUMAAE

Славяноведение, 2024, № 5, с. 5–18.
Slavic Studies. Journal of Russian Academy of Sciences, 2024, No. 5, pp. 5–18.
The Warsaw Governorship General as a Transit Destination  
for Emigration from the Russian Empire  
in the Late 19th – Early 20th Centuries
© 2024. Vladimir S. Komarov
State Autonomous Educational Institution of Additional Professional Education  
of the City of Moscow «Center for Pedagogical Excellence» (CPE) 
(Moscow, Russian Federation)
vladimir.s.komarov@gmail.com
Abstract. The Warsaw Governorship General played a significant role in the illegal 
emigration from the Russian Empire, which became a significant state problem at 
the turn of the XIX–XX centuries. Based on pre-revolutionary legislation and a 
wide range clerical work documents from the archives of Russia and Poland, the 
peculiarities of crossing the state border within the Warsaw Governorship General 
up to the outbreak of the First World War are considered. The proximity to German 
ports on the Baltic Sea, the existence of extensive networks of emigration offices, the 
difficulty of legal emigration, the absence of natural barriers and the unsatisfactory 
state of border protection led most emigrants to choose an illegal crossing of the 
border. The authorities of the Russian Empire have developed an extensive system 
of norms regulating the border regime in the Warsaw Governorship General. The 
rules established to simplify cross-border contacts served to those who, pretended to 
be residents of the border strip, illegally crossed abroad. The connivance of officials 
contributed to this. The local population was also involved in the organization of illegal 
emigration and helped to supply emigrants with legal documents for the right to leave 
the empire. 
Keywords: emigration from the Russian Empire, Warsaw Governorship General, 
legislation of the Russian Empire, illegal border crossing, border protection. 
For citation: Vladimir S. Komarov. The Warsaw Governorship General as a Transit 
Destination for Emigration from the Russian Empire in the Late 19th – Early 20th 
Centuries // Slavic Studies. Journal of Russian Academy of Sciences. = Slavyanovedenie. 
2024. No. 5. Рp. 5–18. DOI: 10.31857/S0869544X24050013, EDN: YUMAAE
Историю эмиграции из Российской империи едва ли можно назвать белым 
пятном в исследовательской литературе. В дореволюционной [Филипов 1906; 
Тизенко 1909], советской [Оболенский 1928; Тудоряну 1986] и современной 
[Кабузан 1998; Иванов, Котов 2020] историографии рассмотрены многие вопросы, связанные как с масштабами [Тудоряну 1998] и причинами [Klier 1996; 
Куприн 2000] эмиграции, так и условиями жизни эмигрантов в зарубежных 
странах [Бонч-Бруевич 1918]. Однако все еще остается определенное число лакун, связанных с практикой исхода подданных из Российской империи. Настоящее исследование освещает относительно слабоизученный аспект эмиграционного движения – особенности пересечения границы Варшавского генерал-губернаторства, ключевого региона, через территорию которого можно 
было оказаться в сопредельных странах.
Варшавское генерал-губернаторство находилось на стыке Российской империи с Германией и Австро-Венгрией. Оно глубоко вклинивалось в соседние 
империи. Этот регион, имевший самые интенсивные экономические и культурные связи с прилегающими странами (немаловажную роль играл феномен 

Комаров В.С. Варшавское генерал-губернаторство как транзитное направление...
Komarov V.S. The Warsaw Governorship General as a Transit Destination...
разделенной польской нации), одновременно являлся ареной противостояния 
с внешнеполитическими противниками [Горизонтов 2006, 20]. На этнически 
польских землях проживало многочисленное еврейское население, что имело 
большое значение в деле организации нелегального перехода границы.
Отсутствие природных рубежей делало границу достаточно условной линией на карте, тем более что демаркационное разграничение по итогам Венского 
конгресса 1815 г. и позднейшего присоединения Кракова и его окрестностей 
к империи Габсбургов [Дьякова, Чепелкин 1995, 38–39] нередко разделяло по 
разные стороны населенные пункты и помещичьи владения1.
Число эмигрантов, выехавших через западную границу, точно неизвестно. По приблизительным подсчетам В.В. Оболенского (Осинского), основанным на данных иностранных таможенных учреждений, Российскую империю 
с 1890-х годов безвозвратно покинули 3,34 млн человек [Оболенский 1928, 11], 
согласно В.М. Кабузану – более 3,5 млн [Кабузан 2004, 90]. От 75 до 90 % российских подданных пересекали границу без паспортов или с легитимационными билетами (о них см. ниже), предназначавшимися для выезда на сельскохозяйственные работы [Тарле 1997, 35]. По сведениям Главного управления торгового мореплавания и портов, «в среднем за трехлетие 1901–1904 гг. 
в Соединенные Штаты Северной Америки прибывало из России ежегодно до 
110 000 человек»2. В 1909 г. статский советник О.Г. Фрейнат прогнозировал, 
что «эмиграция у нас скоро дойдет до 400–500 тысяч человек в год»3. 
Говоря о причинах эмиграции и контингенте эмигрантов, подполковник 
С.Н. Мясоедов, долгие годы занимавшийся борьбой с нелегальной эмиграцией 
в Варшавском генерал-губернаторстве, отметил: «Причины, вызывающие эмиграцию, главным образом, конечно, экономические. Крестьяне и евреи […], 
не отличающиеся зажиточностью, ищут в заокеанских странах заработков и, 
большей частью, собрав деньги, возвращаются обратно на родину или высылают нажитое почтовыми переводами в Россию»4.
Местные власти понимали причины предпочтения нелегального пути легальному: «Эмигранты, неоднократно спрашиваемые, почему они избрали 
именно тайный путь для эмиграции, а не явный при посредстве паспорта, который, без сомнения, и дешевле, отвечали прямо, что, пока паспорт выйдет, 
то до тех пор можно двадцать раз проехать. Между тем многим время чрезвычайно дорого»5. Агенты и эмиграционные конторы, имевшие представителей 
как в пограничных районах, так и во внутренних губерниях империи, обещали 
выезд без долгого ожидания и оформления документов.
В большей степени проблема эмиграционных контор была актуальна для 
российско-германской границы: по сведениям начальника Границкого отделения Варшавского жандармского полицейского управления железных дорог, «австрийские власти не склонны сочувственно относиться к подобным 
конторам»6.
1 Согласно приложению к ст. 241 п. 4. Устава о паспортах 1903 г, помещики, по чьим владениям 
проходила пограничная полоса, определяли дорогу, по которой можно было следовать за границу, 
и устанавливали препятствующие несанкционированному перемещению шлагбаумы.
2 ГАРФ. Ф. 102. Оп. 60. Д. 19. Ч. 5а. Л. 60.
3 Там же. Ч. 5б. Л. 33.
4 Там же. Ч. 5а. Л. 18–19.
5 Там же. Ф. 265. Оп. 1. Д. 1357. Л. 7об.
6 Там же. Л. 15.

Славяноведение, 2024, № 5, с. 5–18.
Slavic Studies. Journal of Russian Academy of Sciences, 2024, No. 5, pp. 5–18.
За агентами стояли пароходные компании7, пользовавшиеся поддержкой 
властей иностранных государств. Особенно активным было германское правительство, организовавшее вдоль границы сеть контрольных станций, которые занимались проверкой состояния здоровья эмигрантов и обеспечивали все 
необходимое для их доставки в порты. 
В Российской империи пограничная полоса определялась как «пятиверстное от границы до второй линии и двухверстное от сей линии во внутрь империи расстояние, а всего пространство семи верст, как по сухопутной европейской границе, так и по берегам Белого, Балтийского, Черного и Азовского 
морей» [Парсуков 2017, 34]. Кроме того, существовали непосредственно прилегающие к границе 100-, 250- и 875-саженные полосы (около 0.2, 0.5 и 1.8 км, 
соответственно), морская таможенная, 21-, 50- и 100-верстная пограничные 
полосы (около 22, 53 и 106 км соответственно) [Там же].
Охрана границы возлагалась на созданный в 1893 г. Отдельный корпус пограничной стражи. За участок границы в Сувалкской и Ломжинской губерниях отвечали бригады II округа пограничной стражи (5-я Гродненская, 6-я Таврогинская, 7-я Вержболовская, 8-я Граевская и 9-я Ломжинская), в Плоцкой, Варшавской, Калишской, Петроковской и Келецкой губерниях, а также 
за отрезок от Кракова до Полянца – бригады III округа (10-я Рыпинская, 
11-я Александровская, 12-я Калишская, 13-я Велюнская, 14-я Ченстоховская 
и 15-я Новобережская), а часть границы в Радомской и Люблинской губерниях являлась зоной ответственности бригад IV округа (16-ой Сандомирской и 
17-ой Томашевской) [Лятавец 2007, 80]. 
Пересечение российской границы допускалось лишь при наличии специального разрешительного документа – заграничного паспорта. Согласно статье 214 Устава о паспортах 1903 г., «без паспорта никто, ни по какой причине, ниже ради богомолья, из пределов Империи выпускаем быть не должен, и 
всякого такового, по задержании, надлежит отсылать на прежнее его жилище»8. Для Варшавского генерал-губернаторства были установлены особые, во 
многом льготные, правила пересечения границы и получения соответствующих разрешительных документов. По мнению Т.О. Матвиенко, объяснялось 
это, «во-первых, необходимостью защиты экономических интересов владельцев имений, разделенных границей. Во-вторых, необходимостью сохранения 
целостности указанных имений. В-третьих, необходимостью предотвращения 
возможных проявлений недовольства в случае ущемления прав и интересов 
жителей пограничных территорий» [Матвиенко 2010, 30].
Для разрешения повседневных проблем жителей пограничной полосы 
между империями были заключены специальные соглашения, установившие 
льготные правила пересечения границы Варшавского генерал-губернаторства 
и включенные в Устав о паспортах. В соответствии со статьями 239 и 241, жители пограничных местностей обладали правом льготного перехода границы с 
Германией и Австро-Венгрией на короткий срок. Таковыми, в частности, признавались «имеющие оседлость в смежных с прусскою границею городах и селениях таможенно-граничного двадцатиодноверстного пояса»9. На практике 
протяженность пограничной полосы была весьма условной. 
7 Там же. Ф. 102. Оп. 71. Д. 8. Ч. 4. Л. 48.
8 Роговин 1913, 102. 
9 Там же, 205. Эта норма была закреплена в «Инструкции о порядке выдачи в генерал-губернаторстве 
Варшавском пограничным жителям восьмидневных, а владельцам имений, пересекаемых граничною 
чертою, годовых билетов».

Комаров В.С. Варшавское генерал-губернаторство как транзитное направление...
Komarov V.S. The Warsaw Governorship General as a Transit Destination...
Согласно статьям 238, 241 и 242 Устава о паспортах, для жителей пограничной полосы с Германией и Австро-Венгрией устанавливалась особая трехмильная полоса, в пределах которой действовали специальные правила. Полоса эта 
с течением времени расширялась. По определению Правительствующего сената от 13 февраля 1902 г., действие льготных правил распространялось уже на 
жителей 21-верстной полосы (эквивалентно трем милям)10. В дополнительной 
конвенции 1904 г. к российско-германскому договору о торговле и мореплавании 1894 г. фигурировала 30-километровая (около 28 верст или четыре мили) 
зона действия правил выдачи 28-дневных билетов11. В соответствии с разъяснениями к пункту 3 статьи 2 Устава таможенного, к пограничным жителям относилось население 30-верстного пояса (порядка 4.2 мили)12. 
Все эти изменения лишь пространственно расширяли действие миграционных послаблений, не затрагивая льгот населения пограничья. При этом, как 
писал один из чиновников департамента полиции, «несомненную услугу эмиграционному движению оказывает весьма льготный порядок выдачи легитимационных билетов. Согласно разъяснению Правительствующего Сената, билеты эти выдаются всем фактически проживающим в пределах 21-верстной 
пограничной полосы вне зависимости от того, записан ли он в книги народонаселения или нет. Такой порядок получения легитимационных билетов создает возможность каждому прожившему некоторое время в 21-верстной пограничной полосе воспользоваться бесплатным билетом, с которым он и покидает границу»13.
На местах власти нередко не разделяли столь вольного подхода к определению жителей пограничной полосы. Например, в г. Калише решили, что только 
лица, прожившие полгода в городе, имеют право на получение лигитимационных билетов14. Впрочем, начальник Калишского губернского жандармского 
управления высказывал сомнения в правомерности такого подхода15.
В 1901 г. петроковский губернатор направил запрос варшавскому генерал-губернатору о допустимости выдачи билетов лицам, длительное время 
проживающим в пределах 21-верстной полосы, но не записанным в книги постоянного народонаселения. Из Варшавы ответили, что лигитимационные билеты выдаваться временным жителям пограничной полосы не могут: «Этими 
билетами могут пользоваться только пограничные жители, имеющие оседлость 
в 21-верстной пограничной полосе, т.е. записанные там в книги постоянного 
народонаселения»16. Одного факта проживания было недостаточно17.
Для перехода границы жившими вблизи нее устанавливались особые проездные документы – легитимационные билеты. В отличие от заграничных 
паспортов, которые, согласно статье 164 Устава о паспортах, выдавались губернскими властями, легитимационные билеты пограничным жителям выдавались уездным начальством18. Если при получении заграничных паспортов требовались документы об отсутствии препятствий следовать за границу, то лица 
10 Там же, 115.
11 Сборник торговых договоров 1912, 140.
12 Роговин 1913, 118.
13 AGAD. KGGW. 1904–1910. Sygn. 260. K. 72.
14 ГАРФ. Ф. 265. Оп. 1. Д. 1351. Л. 4.
15 Там же. Л. 4об.
16 Там же. Л. 8.
17 Там же.
18 Роговин 1913, 205.