Социологические исследования, 2024, № 9

СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ 
ИССЛЕДОВАНИЯ
Ежемесячный научный 
и общественно-политический 
журнал 
Российской академии наук
№ 9, 2024
Журнал основан
в июне 1974 года
СОЦИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА. СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА
3 
МАРЕЕВА С.В. Неравенство в российском обществе в монетарном
и немонетарном измерении: динамика последнего десятилетия
17 
ЛАТОВА Н.В. Удовлетворенность россиян разными аспектами жизни:
десятилетний тренд на фоне социально-экономических кризисов
30 
ОКОЛЬСКАЯ Л.А. Эмоции россиян в 2014–2024 гг.
ЭТНОСОЦИОЛОГИЯ
43 
ПОПКОВ Ю.В. Антропологический переворот и вызовы для этносоциологии
(приглашение к дискуссии)
56 
РЫЖОВА С.В. Ценностные опоры российской идентичности в условиях
внешних вызовов
67 
КУЗНЕЦОВ И.М. Динамика изменения профиля российской идентичности
в 2021–2023 гг. (на примере Республики Саха (Якутия))
СОЦИОЛОГИЯ ОБРАЗОВАНИЯ
79 
ТЮРИНА И.О., КЛЮЧАРЕВ Г.А. Итоги проекта «5-100»: проекция
на трудоустройство выпускников
89 
ЧЕРЕДНИЧЕНКО Г.А. Инженерная подготовка в структуре высшей школы
и профессионального выбора молодежи
СОЦИОЛОГИЯ МАССОВЫХ КОММУНИКАЦИЙ
100 СЮЭ ЖАНЬЖАНЬ, ЛУКИН А.В., БОЧАРОВА А.П. Развитие стереотипа «боевой
народ» о россиянах (дискурс- и контент-анализ китайских медиа и социальной
сети «Вэйбо»)
СОЦИОЛОГИЯ УПРАВЛЕНИЯ
114 
БАЛАБАНОВА Е.С., ДАНИЛОВА К.И. «Враждебное» поведение руководителя
как социальный феномен: причины и стратегии преодоления
ИСТОРИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ
125 
ГОРШКОВ М.К., БАРАШ Р.Э. Историческая память современных россиян
(история России ХХ века сквозь призму семейных историй)

ФАКТЫ. КОММЕНТАРИИ. ЗАМЕТКИ
138 ЧИЧИНИНА Е.А., ТВАРДОВСКАЯ А.А., ВЕРАКСА А.Н. Активное и пассивное
экранное время детей 5–6 лет
145 ЖЕГУСОВ Ю.И., МАКСИМОВ Т.Х. Восприятие населением влияния изменений
климата на условия жизни в холодном регионе (на примере
Республики Саха (Якутия))
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
152 
ЗЫРЯНОВ В.В. Докторские диссертации по социологии, успешно защищенные
в 2023 г.
ЮБИЛЕИ
154 Поздравляем О.В. Аксенову
156 Поздравляем З.Т. Голенкову
158 Поздравляем А.Ю. Чепуренко
РАЗМЫШЛЕНИЯ НАД НОВОЙ КНИГОЙ
159 
ТЕМНИЦКИЙ А.Л. Как научить студента-социолога квалифицированному анализу
данных в программе SPSS?
169 КОРОТКО О КНИГАХ
170
ЖУРНАЛЬНЫЙ ГИД
175
CONTENTS
НОВЫЕ КНИГИ ПО СОЦИАЛЬНЫМ НАУКАМ (2-я стр. обл.)
В БЛИЖАЙШИХ НОМЕРАХ (4-я стр. обл.)
При подготовке направляемых в журнал статей просим руководствоваться правилами, указанными на сайте журнала (http://www.socis.isras.ru/; http://www.isras.ru/socis.ru) или в № 1 и № 7 журнала. Статьи присылать по электронной 
почте (socis@isras.ru) в формате *.doc. Авторы несут ответственность за подбор и достоверность приведенных данных.
Решение о публикации принимается в течение 2-х месяцев со дня регистрации рукописи. Принятие решения 
о соответствии/несоответствии поступивших статей профилю, концепции и тематике журнала является прерогативой 
редколлегии и редакции журнала. На основе рецензирования редакция принимает окончательное решение о публикации (или отклонении) статей.
Полная или частичная перепечатка материалов допускается только после разрешения редакции. Ссылка на источник обязательна.
Публикуемые материалы могут не отражать точку зрения учредителей, редколлегии и редакции.
Полнотекстовые версии статей выставляются в свободном доступе на http://www.socis.isras.ru/, http://www.isras.ru/
socis.html через три месяца после выхода номера.
По возникающим вопросам обращаться по телефону редакции: +7 (499) 128-84-39 или писать на электронный 
адрес редакции: socis@isras.ru
© Российская академия наук, 2024
© Федеральный научно-исследовательский 
социологический центр РАН, 2024
© Редколлегия журнала «Социологические 
исследования» (составитель), 2024

Социальная структура.
Социальная политика
© 2024 г.
С.В. МАРЕЕВА
НЕРАВЕНСТВО В РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ
В МОНЕТАРНОМ И НЕМОНЕТАРНОМ ИЗМЕРЕНИИ:
ДИНАМИКА ПОСЛЕДНЕГО ДЕСЯТИЛЕТИЯ
МАРЕЕВА Светлана Владимировна – кандидат социологических наук, заведующий Центром 
стратификационных исследований, НИУ «Высшая школа экономики»; ведущий научный сотрудник, 
Институт социологии ФНИСЦ РАН, Москва, Россия (smareeva@hse.ru).
Аннотация. В статье на данных РМЭЗ НИУ ВШЭ рассматривается динамика монетарного и немонетарного неравенств в российском обществе в последнее десятилетие через призму построенных на их основании моделей социальной стратификации. 
Показано, что монетарное и немонетарное неравенства во многом совпадают по своей конфигурации и характеризуются схожей динамикой. Сегодня российское общество 
представляет собой общество доминирующих по численности средних слоев как по доходам, так и по качеству жизни, и характеризуется дальнейшей динамикой «выравнивания по медиане» в массовых слоях населения. На микроуровне положение индивида в иерархии по доходам не всегда совпадает с соответствующим положением в иерархии по качеству жизни. Высокие или низкие доходы влияют на вероятность иметь 
те или иные возможности или риски, но не задают жестко соответствующее положение 
в иерархии немонетарных неравенств. Более того, однородность современного российского общества по качеству жизни оказывается даже выше, чем по доходам – это 
означает, что те или иные жизненные обстоятельства нивелируют разницу доходов, 
приводя к схожему положению людей с разным их уровнем. Полученные результаты 
демонстрируют нетривиальность задачи по снижению неравенства. 
Ключевые слова: социально-экономическое неравенство • монетарное неравенство • немонетарные неравенства • модели стратификации • средние слои
DOI: 10.31857/S0132162524090012
Теоретико- 
методологические основания анализа и эмпирическая база. Неравенство сегодня признается одним из ключевых глобальных вызовов социальноэкономической устойчивости. Основания, проявления, последствия и динамика неравенства находятся в фокусе дискуссий о возможных векторах устойчивого развития как 
глобальных, так и страновых. Интерес к этой теме не снижается в силу трансформаций 
обществ, требующих переосмысления типов, причин и роли неравенств в современном 
мире. Экспертное сообщество и политики концентрируются на глобальных и страновых мерах по управлению неравенством. Два последних всплеска интереса к проблеме 
Исследование осуществлено в рамках Программы фундаментальных исследовании НИУ ВШЭ.

Социологические исследования № 9, 2024
социально-экономического неравенства, обусловленные глобальным экономическим 
кризисом 2008–2009 гг. и коронакризисом, сфокусировали исследовательскую повестку 
на многомерности неравенства, его субъективных аспектах, а также на оценке результативности мер политики, направленной на его сокращение. Вызовы текущего момента, существенно увеличивающие неопределенность глобальных условий развития, повышают 
актуальность исследований в этой области, особенно с учетом того, что негативные последствия неравенства не ограничиваются экономической сферой и проявляются одновременно на нескольких уровнях – индивидуальном, межличностном и уровне общества 
в целом [Wilkinson, Pickett, 2010].
Экономисты работают, прежде всего, с монетарными (денежными) неравенствами 
доходов и богатства, отмечая тенденцию их роста или как минимум устойчивости их масштабов [Piketty, 2014; Milanovic, 2016]. Социологи традиционно исследуют немонетарные 
(неденежные) неравенства, обращая внимание не только на их сохранение и углубление, 
но и на новые измерения [Grusky, 2011]. Немонетарные неравенства все чаще попадают 
в поле управленческой повестки, расширяя понимание вызовов, которые стоят перед 
современными обществами и возможностей для ответов на них [UNDP, 2024].
Актуальна проблема неравенства и для устойчивого развития России. При этом в фокусе внимания исследователей чаще оказываются отдельные ее аспекты (например, бедность 
и средний класс), чем комплексный анализ, хотя есть исключения – например, масштабные 
монографии коллектива под руководством О.И. Шкаратана [Шкаратан, 2012; Нова ли…, 
2016]. С разных сторон с проблематикой неравенства работают и экономисты, и социологи 
[Овчарова и др., 2016, Горшков, 2016; Аникин, Тихонова, 2016; Капелюшников, 2017; Козырева, Смирнов, 2018; Ибрагимова, Франц, 2019; Проблемы…, 2021; Малева и др., 2022].
Задача снижения неравенства зачастую ставится в единой связке с решением проблемы бедности. Однако в новом Указе о национальных целях развития Российской 
Федерации на период до 2030 года и на перспективу до 2036 года1 эта задача впервые 
получила количественные целевые показатели: согласно Указу, необходимо достигнуть 
снижения коэффициента Джини до 0,37 к 2030 г. и до 0,33 к 2036 г. (в 2023 г., по предварительным данным, коэффициент Джини составил 0,4052). Такая постановка вопроса 
дает возможность отследить прогресс в решении задачи снижения монетарного (денежного) неравенства в одном из его измерений, однако за скобками остаются немонетарные (неденежные) измерения неравенства, которые сложнее для оценки и мониторинга 
с точки зрения их динамики. Кроме того, даже снижение более понятного с точки зрения 
его измерения денежного неравенства может происходить за счет разных процессов – 
улучшения положения нижних слоев или ухудшения положения верхних. Отслеживание 
только лишь динамики коэффициента Джини не позволяет понять, как именно меняется 
конфигурация денежного неравенства в обществе, как оно распределяется между разными группами. Для определения общих контуров и специфики многомерного пространства 
неравенства в российском обществе, а также для выявления тенденций его изменения 
данных о динамике коэффициента Джини вкупе с традиционными статистическими показателями недостаточно. Важно осознавать, что стоит за общей картиной, какова численность групп с различным положением в пространстве неравенств, где проходят границы 
между нормой, благополучием и неблагополучием, какие зоны они формируют, и как эта 
ситуация меняется со временем.
Специфику монетарного и немонетарных измерений неравенства в российском 
обществе в последние годы можно увидеть через призму социологического подхода, 
1 Указ Президента РФ от 07.05.2024 №309 «О национальных целях развития Российской Федерации 
на период до 2030 года и на перспективу до 2036 года». URL: http://publication.pravo.gov.ru/document/
0001202405070015?ysclid=lykmi79svc665998886&index=1 (дата обращения: 27.08.2024).
2 ФСГС РФ. Коэффициент Джини (Индекс концентрации доходов) в целом по России и по субъектам 
Российской Федерации. URL: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/Nb_Rd_1–2–5.xlsx (дата обращения: 
27.08.2024).

Мареева С.В. Неравенство в российском обществе...
5
в частности – через особенности моделей социальной стратификации. На сравнительный 
анализ конфигурации неравенств в рамках двух таких моделей, отражающих специфику 
монетарного и немонетарных неравенств, и оценку их динамики в последнее десятилетие 
направлена данная статья.
Методология исследования и эмпирическая база. При анализе монетарного неравенства в данном случае мы говорим о неравенстве доходов, используя показатель 
среднедушевого ежемесячного дохода в домохозяйстве индивида. Неравенство богатства среди массовых слоев населения было сознательно вынесено за скобки данной работы, поскольку оно релевантно в основном для анализа не попадающей в массовые 
опросы «верхушки», где концентрируется богатство, создавая высокое неравенство даже 
в рамках небольшой подгруппы (нельзя не отметить, что для России именно эта проблема 
стоит очень остро, выделяя ее на фоне других стран мира [Мареева, 2020]). Что касается 
массовых слоев населения, дифференциация их активов сравнительно невелика и во многом связана с наследием советской эпохи, поскольку наиболее дорогостоящим активом 
здесь является жилье [Богомолова, Черкашина, 2020].
Для выявления конфигурации неравенства по доходам в массовых слоях населения3
мы опирались на модель доходной стратификации – это одномерная модель, позволяющая 
выделить группы с разным уровнем доходов, характеризующиеся качественными отличиями между собой. В той версии относительного подхода, которую мы использовали, «отправной точкой» выступает распределение доходов, характеризующее конкретное общество в данный момент времени, и границы доходных групп установлены относительно медианы этого распределения, отражающей социальную норму уровня доходов в обществе, 
а не предзаданы конкретными суммами, как при абсолютном подходе. Для определения 
границ мы опирались как на международную практику, так и на результаты эмпирических 
проверок на микроданных РМЭЗ НИУ ВШЭ и ряда исследований ИС ФНИСЦ РАН (данная 
работа проводилась исследовательским коллективом под руководством Н.Е. Тихоновой4). 
В результате была предложена следующая методика выделения доходных групп:
– низкодоходные россияне (с ежемесячными подушевыми доходами в их домохозяйствах менее 0,75 медиан);
– медианая группа (0,75–1,25 медианы);
– среднедоходные (от 1,25 до 2 медиан);
– высокодоходные (с доходами более 2 медиан).
Общая конфигурация модели доходной стратификации отражает монетарное измерение неравенства в стране. Однако доходы далеко не в полной мере показывают общий уровень социально-экономического благополучия россиян, так как за рамками рассмотрения при этом остаются немонетарные (неденежные) возможности и риски в разных 
сферах, гораздо более комплексно характеризующие жизнь населения. Для понимания 
конфигурации немонетарного измерения неравенства был использован альтернативный 
подход к социальной стратификации, разработанный исследовательским коллективом под 
руководством Н.Е. Тихоновой, включавшем тех же участников [Общество…, 2022]. Подход 
построен на выявлении соотношения возможностей и рисков россиян в ключевых сферах 
жизни, которое и определяет их положение в иерархии немонетарных неравенств.
Ключевой теоретико-методологической рамкой анализа в данном случае выступает неовеберианский подход, предполагающий многомерность неравенства, а следовательно, и критериев стратификации [Weber, 1978]. В ходе разработки данного подхода было выделено несколько ключевых «осей» социальных координат: экономические 
условия жизни, ситуация на работе, возможности сохранения и наращивания своего 
3 Далее мы будем говорить о населении в целом, подразумевая массовые его слои, поскольку 
верхние 3–5% традиционно остаются за пределами массовых опросов.
4 Состав исследовательского коллектива: С.В. Мареева, В.А. Аникин, Ю.П. Лежнина, 
Е.Д. Слободенюк, А.В. Каравай. Подробнее см. [Модель…, 2018].

Социологические исследования № 9, 2024
человеческого потенциала, а также особенности потребления и досуга. Таким образом, 
данная модель отражает многомерность немонетарных неравенств, проявляющихся одновременно в разных сферах, и при этом не учитывает монетарное неравенство по доходам, что позволяет корректно проводить сравнение двух моделей. Для определения 
места индивида в иерархии немонетарных неравенств мы оцениваем отклонения имеющихся у него жизненных шансов и рисков как в «плюс», так и в «минус» от типичной для 
общества «социальной нормы». Эта же идея лежит в основе нашего подхода при построении модели монетарного неравенства, где «нормой» выступает медиана доходов, и границы групп отстраиваются по отношению к ней.
Шансы и риски в каждой из четырех перечисленных выше сфер оценивались через 
шесть показателей, три из которых относились к позитивной, а три – к негативной привилегированности. Интегральный индекс жизненных шансов, таким образом, включал 24 
показателя (см. Приложение). На основании индекса с помощью эмпирических проверок 
на микроданных РМЭЗ НИУ ВШЭ и ряда исследований ИС ФНИСЦ РАН удалось выделить 
три массовых страты, качественно различающихся по своему положению в системе немонетарных неравенств:
– нижняя страта, для которой лишения и риски в ключевых иерархиях неравенств, 
не связанных с текущими доходами, доминируют над жизненными возможностями;
– средняя страта, в которой риски и возможности уравновешиваются;
– верхняя страта, наиболее заметно отличающаяся по своему положению в иерархии 
немонетарных неравенств за счет концентрации возможностей одновременно по разным 
их осям, т.е. в разных сферах.
Далее мы оценим динамику численности разных групп в рамках этих моделей за последнее десятилетие, а также проанализируем их соотношение между собой, что позволит 
выявить специфику конфигурации неравенства в российском обществе в монетарном и немонетарном измерении. Эмпирической базой выступили данные Российского мониторинга 
экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ5. Для анализа использовалась 
репрезентативная выборка каждой из волн, объединяющая россиян от 18 лет и старше.
Динамика монетарного и немонетарного неравенств. Монетарное неравенство 
находит свое отражение в данных официальной статистики (хотя их возможности в описании конфигурации неравенства, как мы отмечали выше, несколько ограничены), поэтому начнем рассмотрение с них. Данные свидетельствуют о том, что неравенство доходов 
с России в последние десятилетие медленно снижалось, что происходило, в том числе, 
за счет сокращения доли доходов в руках верхних 20% населения – хотя в последние 
годы этот тренд изменился, и коэффициент Джини в 2023 г. вновь преодолел отметку 
в 0,4. Уверенно снижается в последние годы уровень бедности, демонстрирующий один 
из «полюсов» доходного неравенства (табл. 1). Показатель бедности за 2023 г. явился 
историческим минимумом, обновив в этом качестве показатель 2022 г. – и задачами Указа6 предполагается продолжение этого тренда.
Если перейти от общей картины неравенства доходов к модели стратификации относительно страновой медианы среднедушевого ежемесячного дохода, то можно оценить, как 
динамика неравенства доходов, зафиксированная официальной статистикой, отражается 
5 Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ (RLMS 
HSE), проводимый Национальным исследовательским университетом «Высшая школа экономики» 
и ООО «Демоскоп» при участии Центра народонаселения Университета Северной Каролины в Чапел-Хилле и Института социологии Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН. (Сайты обследования RLMS HSE – http://www.hse.ru/rlms и https://rlms-hse.cpc.unc.edu)
6 Указ Президента РФ от 07.05.2024 №309 «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года и на перспективу до 2036 года». URL: http://publication.pravo.gov.ru/do
cument/0001202405070015?ysclid=lykmi79svc665998886&index=1 (дата обращения: 27.08.2024).

Мареева С.В. Неравенство в российском обществе...
7
Таблица 1
Характеристики неравенства доходов в России, 2013–2023 гг.
Показатели
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023*
Коэффициент Джини
0,417
0,412
0,411
0,411
0,410
0,414
0,412
0,406
0,409
0,398
0,405
Децильный коэффициент фондов, раз**
16,1
15,6
15,5
15,5
15,3
15,8
15,6
14,9
15,2
14,0
14,8
Децильный 
коэффициент***
7,3
7,1
7,1
7,1
7
7,2
7,1
6,9
7
6,6
6,8
Уровень бедности
10,8
11,6
13,5
13,3
13,0
12,7
12,4
12,2
11,1
9,0
8,5
Доля денежных доходов, приходящаяся:
на нижние 20% населения
5,2
5,3
5,3
5,3
5,4
5,3
5,3
5,4
5,4
5,6
5,5
на верхние 20% населения
47,4
47,0
46,9
46,9
46,8
47,1
47,0
46,5
46,7
45,8
46,4
___________
Примечание. * Предварительные данные. ** Соотношение между средними уровнями денежных 
доходов 10% населения с самыми высокими доходами и 10% населения с самыми низкими доходами. *** Соотношение между минимальными доходами 10% населения с самыми высокими доходами 
и максимальными доходами 10% населения с самыми низкими доходами.
Источник: ФСГС РФ. Распределение и дифференциация денежных доходов населения. Уровень 
бедности. URL: https://rosstat.gov.ru/folder/13723 (дата обращения: 17.06.2024). За 2023 г. – предварительные оценки.
в изменении конфигурации неравенства по доходам на основе анализа численности разных 
доходных групп в общей структуре общества (рис. 1).
Обращаясь далее к немонетарным неравенствам, напомним, что подход через 
оценку жизненных рисков и шансов позволил выделить три массовые страты: нижнюю, 
11,0
10,6
10,2
8,1
6,9
23,7
22,5
22,4
22,5
24,7
35,3
37,4
39,3
41,9
41,9
30,0
29,5
28,1
27,5
26,5
2013
2015
2018
2020
2022
©енее иÈи ра¿нË 0,75 ÉедианØ
0,75u1,25
1,25u2
žËÈее 2 Éедиан
Рис. 1. Динамика численности доходных групп, выделенных относительно медианного дохода 
по стране, РМЭЗ НИУ ВШЭ, 2013–2022 гг., %7
7 Модель доходной стратификации построена для населения старше 18 лет в целях дальнейшего сопоставления с моделью по жизненным шансам и рискам, показатели и индикаторы которой 
применимы только ко взрослому населению страны. При учете детей численность доходных групп 
несколько меняется – сокращается среднедоходная группа и возрастает низкодоходная, что отражает хорошо известную из эмпирических исследований проблему малообеспеченности семей с детьми 
(на решение которой в последние годы был направлен целый ряд мер социальной политики), однако 
общая конфигурация модели сохраняется.

Социологические исследования № 9, 2024
16,8
17,1
20,5
11,4
13,6
50,0
53,3
57,6
64,4
66,8
33,2
29,6
21,9
24,2
19,6
2013
2015
2018
2020
2022
Нижняя страта
Средняя страта
Верхняя страта
Рис. 2. Динамика численности страт по жизненным шансам и рискам, 
РМЭЗ НИУ ВШЭ, 2013–2022 гг., %
среднюю и верхнюю. Соотношение их долей в разные годы, отражающее изменение 
конфигурации немонетарных неравенств, представлено на рис. 2.
Итак, что позволяют сказать данные об изменении конфигурации неравенства в российском обществе в монетарном и немонетарном его измерениях в последнее десятилетие? Сопоставление двух моделей показывает, что монетарное и немонетарные неравенства имеют в современном российском обществе схожую конфигурацию. Это проявляется, 
прежде всего, в численном доминировании в соответствующих моделях серединных, «типичных» групп. Для модели доходной стратификации такой группой выступает медианная, 
представители которой характеризуются ежемесячными подушевыми доходами в их домохозяйствах в интервале от 0,75 до 1,25 страновой медианы8; для модели стратификации 
по жизненным шансам и рискам группой, представляющей типичное их соотношение для 
всего населения, выступает средняя страта, где риски уравновешиваются и даже несколько 
превышаются шансами, но о множественных шансах в разных сферах жизни говорить при 
этом не приходится. Численность этих групп, составляющая более 40% в первом случае 
и более двух третей – во втором, говорит о том, что значительная доля россиян проживают сегодня в очень близких условиях с точки зрения уровня доходов и качества жизни, 
характеризующегося теми возможностями и рисками, которые они имеют (хотя их конкретный набор при этом может различаться). Это также означает, что различия в уровне доходов россиян частично нивелируются в силу разных особенностей повседневной жизни, 
например, неэластичности расходов на здоровье или аренду или, наоборот, возможности 
решать какие-то вопросы неденежным путем. В итоге средняя страта, репрезентирующая 
типичное для населения в целом положение в системе немонетарных неравенств, оказывается шире медианной группы по доходам, репрезентирующей аналогичное типичное положение на оси доходного неравенства. Другими словами, более двух третей населения 
8 Методология ОЭСР, также использующая относительный подход для выделения разных доходных групп, относит к экономическому «среднему классу» население с доходами от 0,75 до 2 медиан 
[OECD, 2019]. Однако в условиях российского общества предыдущие исследования показывают, что 
группы с доходами от 0,75 до 1,25 медианы и от 1,25 до 2 медиан достаточно заметно различаются 
между собой; более того, именно между медианной и средней группой, т.е. на уровне 1,25 медиан, 
можно провести условную границу монетарного благополучия в российском обществе [Модель…, 
2018]. При ее превышении расширяются материальные возможности, появляется потребительский 
выбор, становятся доступны хотя бы некоторые инвестиции в человеческий капитал, формирование 
сбережений и пр. Согласно той же методологии ОЭСР, к бедным при этом относятся те, кто имеет 
доходы менее 0,5 медиан – но для условий российского общества это тоже не совсем корректно: 
в силу низкой медианы такая граница бедности оказывается заниженной.

Мареева С.В. Неравенство в российском обществе...
9
оказываются сегодня в очень схожем положении по качественным характеристикам своей 
повседневной жизни, связанным с ее экономическими условиями, особенностями потребления и досуга, возможностями в сферах образования и здравоохранения, а также ситуацией на работе – независимо от различий в уровне доходов.
Схожи модели распределения монетарного и немонетарных неравенств и в том, что 
зона неблагополучия оказывается в обоих случаях достаточно широкой и объединяет 
в себе от пятой части (в случае немонетарных неравенств по возможностям и рискам) 
до четверти населения (в случае неравенства доходов). Результаты предыдущих исследований, реализованных на данных периода, еще не характеризовавшегося внешними шоками 
под влиянием пандемии и санкций (2013–2018 гг.), показали, что неблагополучие в рамках 
обеих этих моделей относительно неглубоко, но при этом более устойчиво, чем благополучие [Модель…, 2018; Общество…, 2022]. Нужно отметить, что в отношении монетарного неравенства за последние 10 лет зона низких доходов сократилась примерно на 12%, 
а немонетарного – более чем на 40%, хотя это сокращение происходило неравномерно.
Доля благополучного населения по положению на осях монетарного и немонетарных 
измерений неравенства различается более заметно. В модели доходного неравенства она 
оказывается выше, объединяет в себе почти треть населения и характеризуется высокой 
неоднородностью: порог дохода в 2 медианы является границей, разделяющей достаточно разные по своим потребительским возможностям группы среднедоходных и высокодоходных россиян, хотя на фоне остального населения обе они относятся к зоне благополучия [Модель…, 2018]. В модели немонетарного неравенства по жизненным шансам 
и рискам к благополучному населению может быть отнесена в два раза меньшая доля населения, составляющая верхнюю страту – за счет большей распространенности серединного положения. Более того, если в модели немонетарных неравенств зона благополучия 
в целом меньше зоны неблагополучия, то в модели монетарного неравенства ситуация 
обратная, хотя расхождение масштабов этих групп невелико; более того, при учете детей, 
а не только взрослых старше 18 лет, в этой модели зона благополучия также оказывается 
ýже зоны неблагополучия. Это говорит о том, что даже сравнительно высокие по массовым меркам доходы далеко не всегда приводят к качественному расширению возможностей и снижению рисков. К этому вопросу мы еще обратимся ниже.
Динамика численности разных групп в обеих моделях также оказывается схожа: в отношении как монетарного, так и немонетарного неравенства можно наблюдать расширение и так доминирующей в них по численности серединной зоны: растет группа с «типичными» для россиян доходами (от 0,75 до 1,25 медиан), и равновесным соотношением возможностей и рисков (средняя страта). Более того, и в том и в другом случае такая 
динамика не ситуационна, не выступает реакцией на внешние шоки, а является продолжением долгосрочной тенденции. В случае доходной стратификации доля медианной 
группы возросла с 2013 по 2022 г. с 35,3 до 41,9% населения. В случае модели по жизненным шансам и рискам доля средней страты выросла за аналогичный период еще более заметно – с половины населения до 66,8%, то есть процесс «выравнивания по медиане» положения населения в многомерном пространстве немонетарных неравенств носит 
в данном случае выраженный характер, опережающий конвергенцию по доходам.
Важно, что такая динамика в обоих случаях происходит не только за счет «подтягивания к среднему» тех россиян, которые находятся в зоне неблагополучия, но и за счет сокращения благополучных групп, хотя первый процесс является сравнительно более масштабным. Так, в модели доходной стратификации общая численность благополучных по доходам групп (среднедоходных россиян с доходами от 1,25 до 2 медиан и высокодоходных 
россиян с доходами более 2 медиан) сократилась за период 2013–2022 гг. с 34,7 до 31,6%, 
причем это сокращение носило монотонный характер, не реагируя сколь-либо резким 
образом на внешние шоки. Однако если посмотреть на две подгруппы в составе благополучных по доходам россиян отдельно, то видно, что наиболее заметно сокращалась