Международное публичное право: теоретические проблемы

Е.В. Сафронова
МЕЖДУНАРОДНОЕ
МЕЖДУНАРОДНОЕ 
ПУБЛИЧНОЕ  ПРАВО 
ПУБЛИЧНОЕ  ПРАВО 
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ  ПРОБЛЕМЫ
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ  ПРОБЛЕМЫ
Монография
Монография
Москва
РИОР
ИНФР
А-М

УДК 341.1/.8(075.4)
ББК 67.412.1
         С21
А в т о р :
Сафронова Е.В. — д-р юрид. наук, профессор кафедры международного права и государствоведения Белгородского государственного национального исследовательского университета
Р е ц е н з е н т ы : 
Исаев И.А. — д-р юрид. наук, профессор, заслуженный деятель науки 
Российской Федерации, заведующий кафедрой истории государства и права МГЮА им. О.Е. Кутафина;
Тонков Е.Е. — д-р юрид. наук, профессор, декан юридического факультета НИУ «БелГУ» 
Сафронова Е.В.
Международное публичное право: теоретические проблемы : моноС21
графия / Е.В. Сафронова. — Москва : РИОР : ИНФРА-М, 2025. — 133 с. — 
(Научная мысль). — DOI: https://doi.org/10.12737/7687
ISBN 978-5-369-01173-7 (РИОР)
ISBN 978-5-16-006544-1 (ИНФРА-М, print)
ISBN 978-5-16-102837-7 (ИНФРА-М, online)
В книге рассматриваются системообразующие правовые категории международного публичного права, относящиеся к его структуре, стадиям развития 
и функционированию: «сущность права», «норма права», «система права», «источники права», «субъекты права», «объекты права», «правоприменение»; исследуется развитие международно-правовой доктрины о них.
Для студентов, аспирантов и научных деятелей, юристов, интересующихся 
вопросами международного публичного права.
УДК 341.1/.8(075.4)
ББК 67.412.1
 
Издается в авторской редакции 
ISBN 978-5-369-01173-7 (РИОР)
ISBN 978-5-16-006544-1 (ИНФРА-М, print)
ISBN 978-5-16-102837-7 (ИНФРА-М, online)
© Е.В. Сафронова

ПРЕДИСЛОВИЕ 
Сегодня развитие дисциплины международного права осуществляется преимущественно путем использования такой формы, как учебные издания. Нельзя не согласиться с Л.П. Ануфриевой, что в настоящее «учебники съели фундаментальную науку»1. Структура многих 
из них, призванная отражать систему современного международного 
права и доктринальный взгляд автора, нередко однообразна. Современные учебные курсы по международному праву информативны, но, 
к сожалению, далеко не всегда научно содержательны. В них трудно 
увидеть целостный концептуальный взгляд на сущность меняющегося 
ныне международного права. Практически отсутствуют работы, посвященные развитию теории международного права. Данная работа 
призвана восполнить это пробел. 
Книга посвящена теоретическим проблемам международного права. В ней рассматриваются системообразующие правовые категории 
международного публичного права, относящиеся к его структуре, 
стадиям развития и функционированию: «сущность права», «норма 
права», «система права», «источники права», «субъекты права», «объекты права», «правоприменение»; исследуется развитие международно-правовой доктрины о них; впервые обосновывается выделение в 
структуре международного публичного права основополагающей отрасли международного конститутивного права.  
 
                                                        
1 Ануфриева Л.П. Соотношение международного публичного и международного частного права: правовые категории. М.: Спарк, 2002. С. 135. 
3 

ГЛАВА 1. ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ 
МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА И ЕГО СУЩНОСТИ 
 
 
1. ПОНЯТИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ПУБЛИЧНОГО ПРАВА 
И ТЕОРИИ О ЕГО СУЩНОСТИ 
Важнейшей теоретической проблемой науки международного права и ее раздела — теории международного права всегда выступала 
проблема вскрытия сущности изучаемого явления и, соответственного, выработки понятия «международное право». 
Вряд ли найдется учебник по международному праву (отечественный или зарубежный; дореволюционный, советский или современный), где нет определения международного права. Многочисленные 
понятия, даваемые в тот или иной момент, во-первых, свидетельствовали об особенностях развития международного права в определенный исторический период и, во-вторых, отражали субъективный 
взгляд автора на суть анализируемого явления и перспективы его развития. 
Отечественная международно-правовая наука практически с момента ее появления была озадачена проблемой определения международного права. Российская научная мысль конца XIX — начала XX в. 
отличалась большим разнообразием концепций по вопросу о сущности международного права. Д.Б. Левин выделял следующие основные 
направления русской юридической мысли по рассматриваемому вопросу: «1) теория права международного управления (Мартенс и 
Казанский); 2) теория международной охраны прав (Коркунов); 
3) теория «права человечества» (Камаровский, Ященко); 4) различные теории междугосударственного права (Стоянов, Ивановский, 
Горовцев, Захаров); 5) различные теории, распространяющие международное право и на государства, и на индивидов (Капустин, Даневский, Уляницкий); 6) теории «междувластного права» (Таубе, 
Байков); 7) теории «национализации» международного права 
(Эхельман, Симсон)»1.  
Такая палитра мнений свидетельствует о недостаточно определившемся характере международного права и несформированности 
его системы. Несмотря на это, большинство российских международников признавали нормативный характер международного права и его 
основное назначение — обеспечение международного сотрудничества 
по экономическим, социальным, гуманитарным и иным вопросам. 
                                                        
1 Левин Д.Б. Наука международного права в России в конце XIX и начале 
XX в. Общие вопросы теории международного права. М., 1982. С. 11–12. 
4 

Различия во взглядах на сущность международного права определялись главными образом представлениями о перспективах его развития. В отечественной дореволюционной науке можно выделить два 
основных направления взглядах на сущность международного права: 
универсалистов и партикуляристов. 
Первые полагали, что общность интересов человечества порождает международное общение, но общение не как совокупность международных контактов, а как свободный межгосударственный союз. Международное право универсалисты определяли как совокупность юридических норм, воплощающих идеи общения и регулирующих международные отношения в рамках межгосударственного 
союза. Крайним выражением данной теории стали идеи федеративной 
организации человечества и космополитического права. Доктрина 
межгосударственного союза предполагала наличие органов управления союзом.  
Вторые исходили из идеи государственного суверенитета. Они определяли международное право как совокупность юридических норм, 
служащих регулятором отношений между суверенными государствами. Партикуляристы делили нормы международного права на две 
группы: универсальные международно-правовые, обязательные для 
всех субъектов международного права и партикулярные, регулирующие отношения среди ограниченного круга участников, обязавшихся 
ими. 
Ярким представителем универсалистов в русской науке стал 
Ф.Ф. Мартенс. Еще в работе «О консулах и консульской юрисдикции 
на Востоке»1, развивая мысли Кальтерборна о международном общении и идеи Л. Штейна о международной администрации, Мартенс 
пришел к выводу, что целью любого государства является предоставление своим подданным всех условий для развития, достижение которого возможно лишь через международное общение. Государства являются членами единого международного общения, в котором каждое 
сохраняет свою самостоятельность и независимость. При этом международное общение имеет «все свойства порядка, основанного на 
определенных юридических началах»2. Для управления общением 
необходима международная администрация, под которой автор «понимал деятельность государств, состоящих членами международного общения, которая имеет своим предметом отношения существующие и соединяющие народы»3. Все государства, принимающие 
участие в международном общении, имеют органы для изъявления 
своей воли, посредством которых управляют «как политическими, 
так и общественными отношениями, существующими между наро                                                        
1 Мартенс Ф.Ф. О консулах и консульской юрисдикции на Востоке. СПб., 
1873. 599 с. 
2 Там же. С. 10. 
3 Там же. С. 22. 
5 

дами». Эти органы Ф.Ф. Мартенс назвал международными администраторами1. 
Теория международного общения стала стержнем и общей системы международного права, предложенной Мартенсом2. «В основу 
научной системы современного международного права, — писал 
он, — должна быть положена идея международного общения, согласно которой каждое самостоятельное государство есть органическая 
часть единого целого, связанная с другими государствами общностью 
интересов и прав»3. Подводя итог своим теоретическим построениям, 
он пришел к заключению, что «международное общение есть свободный союз государств для достижения общими действиями полного 
развития своих сил и удовлетворения своих разумных потребностей», 
а «совокупность юридических норм, определяющих осуществление 
идеи общения, составляет право международного общения», или международное право4. 
Идея государственного суверенитета, считал он, предполагает 
замкнутость отдельных народов и порождает их неприязнь и вражду. 
«Большинство представителей международного права, — писал он, — 
держится еще того взгляда, что права и обязанности, принадлежащие 
государствам в области внешних сношений, имеют своим единственным основанием суверенитет, взаимную самостоятельность и независимость государств. Мы отказываемся от этой точки зрения». Вступление в постоянные международные отношения, напротив, вынуждает 
государства «взаимно ограничивать безусловное применение своего 
самодержавия»5. 
Однако четкой, до конца выстроенной системы международного 
права на основе общения ему создать не удалось. Отказываясь от идеи 
суверенитета, Ф.Ф. Мартенс так или иначе возвращался к нему, считая, что государство в международных отношениях является самостоятельной юридической личностью, наделенной рядом суверенных 
прав (правом самосохранения, правом территориальности, правом 
независимости, правом на уважение и честь, на международные сообщения и даже правом принуждения)6. 
                                                        
1 Мартенс Ф.Ф. О консулах и консульской юрисдикции на Востоке. СПб., 
1873. С. 31–32. 
2 Мартенс Ф.Ф. Международное право цивилизованных народов. Т. 1–2. 
Изд. 1. СПб., 1882–1883. XIX, 418 с., XII, 563 с.; изд. 2. СПб., 1887–1888. 
XXV, 424 с., XII, 575 с.; изд. 3. СПб., 1895–1896. XXV, 430 с., XII, 609 с.; 
изд. 4. СПб., 1900. XII, 618, XI с.; изд. 5. СПб., 1904–1905. XXVI, 438 с.; XII, 
626, XI с. 
3 Мартенс Ф.Ф. Международное право цивилизованных народов. Т. 1. 
Изд. 3. СПб., 1895. С. 178. 
4 Там же. С. 202. 
5 Мартенс Ф.Ф. Международное право цивилизованных народов. Т. 2. 
Изд. 5. СПб., 1905. С. 201–202. 
6 Там же. С. 296–310. 
6 

Определяя международное право как право международного общения, большое внимание и в его общем курсе было сосредоточено на 
управлении международными отношениями. Теория международной 
администрации получила здесь более логичное и завершенное оформление. Термин международная администрация был заменен понятием 
международное управление, под которым понималась деятельность 
государств в области международного общения для достижения своих 
целей в пределах международного права1. Под правом международного управления или международным административным правом, Мартенс понимал совокупность юридических норм, определяющих международную деятельность государств, субъектом которого являются 
только государства, а объектом — «совокупность всех жизненных 
отношений между государствами, общественными группами и частными лицами»2.  
Теория международного общения, детально разработанная Ф.Ф. Мартенсом, получила широкое распространение в отечественной историографии XIX в., найдя отражение в трудах в А. Стоянова, Л. Камаровского, В. Даневского, М. Таубе, П. Казанского, В. Уляницкого 
и др.3 
Исследование А.Н. Стоянова можно с полным правом считать первым русским систематическим курсом международного права, однако 
вышедшим после монографии Ф.Ф. Мартенса, в которой впервые в 
отечественной историографии была предпринята попытка обосновать 
идею международного общения4. Свою систему Стоянов построил на 
основе понятия «о международном союзе», который определялся им 
как «более или менее тесная связь и общение в форме самых разнообразных отношений между самостоятельными государствами и нациями образованного мира». Международное общение он так же, как и 
Мартенс, считал главным основанием международного права. «Международное право, — писал он, — есть совокупность общих начал, 
которыми определяются взаимные отношения самостоятельных государств и разрешаются столкновения в законах и обычаях отдельных 
народов, для развития всемирно-гражданского оборота»5.  
Ученик Ф.Ф. Мартенса М.А. Таубе также определял международное право как «право международного общения»6. Развивая идеи 
Мартенса, Таубе полагал, что для международного общения, а следо                                                        
1 Мартенс Ф.Ф. Международное право цивилизованных народов. Т. 2. 
Изд. 5. СПб., 1905. С. 2. 
2 Там же. С. 8–10. 
3 Захаров Н.А. Курс общего международного права. Петроград, 1917. 464 с. 
4 Стоянов А.Н. Очерки истории и догматики международного права. 
Харьков, 1875. 742 с. 
5 Там же. С. 6, 11. 
6 ГАРФ. Ф.596. О.1. Д.98. Л. 1 об. (Таубе М.А. Лекции по международному праву). 
7 

вательно, и международного права необходима наличность нескольких государств, связанных тремя основными идеями: идеей культурного единства, идеей равноправия, или осознания государствами 
юридического равенства, и идеей права, т.е. признания общеобязательности международно-правовых норм, «совокупность которых, по 
его мнению, и образует из себя великую идею международного общения»1. При этом, говоря об общеобязательности норм международного права, момент принуждения он не считал существенным элементом 
понятия права, утверждая, что «не страх внешнего принуждения, а 
сознание взаимного интереса, общей пользы» составляет основу международного права2.  
Несколько в другой плоскости рассматривал проблему международного общения профессор Московского университета Л. Камаровский3. По его мнению, единственным субъектом международного 
права является «все человечество», но «человечество, политически 
организованное в государства». При этом все государства обладают 
двумя общими правами: правом суверенитета и правом общения. 
Ссылаясь на Кальтенборна, Камаровский назвал суверенитет субъективным началом, а начало общения высшим, объективным, вытекающим «из самой природы государства, как физической, материальной, так и духовной»4. 
Близкой к концепции Л. Камаровского была система международного права, разработанная В.П. Даневским5, теоретическим стержнем 
которой также стали идеи международно-правового общения и суверенитета. Даневский считал, что общность интересов приводит к возникновению межгосударственного союза и правовому общению в 
рамках него. Международное правовое общение, по его мнению, являлось высшим началом международного права как системы «юридических норм, ограждающих существование и правильное развитие 
международного союза». Суверенитет же, т.е. право государств на 
самостоятельность и свободу, он считал подчиненным «началу юридического порядка, связующего народы». Однако полагал, что все 
члены международного союза одинаково суверенны и «международное правовое общение основано на началах равенства государств в 
правах и обязанностях» и вовсе не предполагает поглощения сувере                                                        
1 ГАРФ. Ф.596. О.1. Д.98. Л.30. 
2 ГАРФ. Ф.596. О.1. Д.102. Л.182 об. (Таубе М.А. Конспекты лекций по 
международному праву). 
3 Камаровский Л.А. Основные вопросы международного права. М., 1892–
1893; Камаровский Л.А., Уляницкий В.А. Международное право. М., 1897. 
108 с., 149 с. 
4 Камаровский Л.А., Уляницкий В.А. Международное право. М., 1897. 
С. 33, 59. 
5 Даневский В.П. Пособие к изучению истории и системы международного права. Харьков, 1892. Вып. 1–2. 230 с., 178 с. 
8 

нитета. Напротив, международное право «призвано охранять державную самостоятельность (суверенитет) государств»1. 
Идея высшего порядка (международно-правового общения), по 
мнению В.П. Даневского, предполагала и идею организации, т. е. 
юридического свойства данного порядка2. Важную роль в организации международного союза должны были сыграть органы международного общения, в основу классификации которых положена специфика их компетенции, основанная на разделении властей. К первой 
группе он отнес законодательные органы международного союза 
(конгрессы и конференции), «устанавливающие общие нормы для 
упорядочивания отношений между народами и для построения порядка их взаимных интересов»3. Вторую группу составили судебные органы (международные третейский и общий суды). По его мнению, 
идея общего международного суда возникла уже «с мыслью о юридической организации международного союза», и появление его в недалеком будущем вполне ожидаемо4. Скептично В.П. Даневский относился к наличию третьей группы органов — административных. 
В отличие от Мартенса, считавшего, что международное управление 
уже существует и представлено рядом международных административных органов, к числу которых, прежде всего, относятся дипломатические и консульские агенты, Даневский полагал, что «никакой общей администрации в международном союзе, никаких органов ее — 
нет, да и навряд ли они образуются». Присоединяясь к Л. Камаровскому, он считал, что «администрация в международной сфере приведет к произволу и насилию великих держав»5. «Но если не было и навряд ли будет существовать общая международная администрация, — 
писал он, — то имеются уже и могут существовать отдельные административные управления, выражающиеся в организации специальных, административных союзов»6. К числу их Даневский относил, 
например, уже существовавшие в то время комиссии для управления 
реками международного характера.  
К концепции Ф.Ф. Мартенса близки и идеи маститого русского 
ученого П. Казанского, который считал международное право совокупностью правил, «определяющих устройство и управление международного общения»7. Исходя из этого, в своей системе международного права Казанский выделил 2 части: право международного уст                                                        
1 Даневский В.П. Пособие к изучению истории и системы международного права. Харьков, 1892. Вып. 1–2. С. 8–10. 
2 Там же. С. 157. 
3 Там же. С. 175. 
4 Там же. С. 180–181. 
5 Там же. С. 183. 
6 Там же. С. 184. 
7 Казанский П. Введение в курс международного права. Одесса, 1901. 
С. 57. 
9 

ройства, определяющее положение субъектов международного права 
(государств и международных обществ), и право международного 
управления (правообразование, администрация, международный процесс). 
Крайним выражением теории международного общения (как союза государств) стала идея федеративной организации человечества, 
приверженцами которой в русской науке международного права являлись А. Ященко и А. Михайловский1. Ященко полагал, что вся история человечества ознаменована попытками создать общечеловеческое 
государство. «И до сих пор, — писал он, — перед цивилизованным 
человечеством стоит проблема создания единого права и единой политической организации»2. Международное право он считал средством объединения человечества, а главным препятствием этому — 
«разделение человечества на независимые, так называемые суверенные, государства»3. Абсолютно суверенно, по его мнению, лишь человечество, международный союз. При этом юридическая общность 
современного человечества, полагал он, неоспорима, и «над властью 
отдельных государств возвышается власть международного союза 
человечества». Жизнь в рамках этого союза уже регулируется, по его 
замечанию, нормами международного права, которое пока, однако, 
носит анархический характер, «так как не существует определенного 
органа, в котором воплощалась бы суверенная власть человечества». 
Но это право постепенно «организуется, т.к. создаются зачатки международных органов»4. Перспективой развития А. Ященко считал отказ от государственного суверенитета, как «разлагающего начала», 
переход из «состояния аморфного общения к общению федеративному», отношения в рамках которого будут регулироваться космополитическим правом, правом всемирной организации5.  
А. Михайловский пошел еще дальше Ященко. Он призывал к немедленному объединению человечества и созданию международного 
парламента, считая суверенитет является «вредным историческим 
пережитком, губительным анахронизмом». Предпосылками для окончательного объединения человечества должны были стать общечеловеческая вера, общий язык (возможно — эсперанто), и тогда, по его 
мнению, «человечество постепенно твердо встанет на путь неуклон                                                        
1 Ященко А. Международный федерализм. Идея юридической организации человечества в политических учениях до конца XVIII в. М., 1908. XXI; 
386 с.; Михайловский А. Верховенство человечества и международный парламент. Орел, 1917. 67 с. 
2 Ященко А. Международный федерализм. Идея юридической организации человечества в политических учениях до конца XVIII. М., 1908. С. 69. 
3 Там же. С. 253, 251. 
4 Там же. С. 247. 
5 Там же. С. 356, 251. 
10