Центральная Азия как формирующаяся подсистема международных отношений

Российский университет дружбы народов 
им. Патриса Лумумбы
ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ 
КАК ФОРМИРУЮЩАЯСЯ 
ПОДСИСТЕМА 
МЕЖДУНАРОДНЫХ 
ОТНОШЕНИЙ
Под редакцией К.П. Курылева
Москва
2024

УДК 327
ББК 66.4
 
Ц38
Р е цен з е н т ы
Князев А.А., доктор ист. наук, ведущий научный сотрудник Центра евроазиатских 
исследований Института международных исследований Московского государственного 
института международных отношений (Университета) МИД РФ
Рыжов И.В., доктор ист. наук,, доцент, заведующий кафедрой истории 
и политики России Национального исследовательского 
Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского
Ав т о рс к ий к о л л е к т и в
М.М. Агазаде, Р.С. Бейсебаев, В.И. Белов, А.И. Бисеров, А. Вахшитех, 
Р.Р. Велиев, А.В. Гущин, З.А. Дадабаева, М.О. Дмитриева, С.С. Жильцов, Х. Курбанов, 
З.М. Курбонова, К.П. Курылев, М.В. Лапенко, А.С. Левченков, И.Р. Мавланов, 
Г.М. Майтдинова, Н.К. Маликов, Д.В. Малышев, Т.В. Мармонтова, Е.В. Мацулевич, 
Н.М. Межевич, А. Мукашева, С.М. Нурдавлетова, А.С. Павлов, Н.П. Пархитько, 
А.А. Перминова, Д. Ранджбар, К.Х. Рахимов, Н.М. Сеник, Д.В. Станис, 
А.Р. Сулейманов, Р.Дж. Хайдаров, А.А. Хотивришвили, Шоаиб Хан
Ц38 
 
Центральная Азия как формирующаяся подсистема международных отношений: 
Монография / Под ред. К.П. Курылева. — М.: Издательство «Аспект Пресс», 2024. — 
312 с.
 
ISBN 978-5-7567-1316-9
 
 
Коллективная монография посвящена исследованию региона Центральной Азии 
на основе комплексного и системного изучения широкого круга источников и литературы. В основу работы положены результаты Международной научной конференции, организованной и проведенной кафедрой теории и истории международных 
отношений РУДН им. Патриса Лумумбы совместно с Институтом постсоветских 
и межрегиональных исследований РГГУ 16 декабря 2022 г. Целью конференции 
был научный анализ развития ситуации в регионе Центральной Азии в условиях 
нарастания глобальной турбулентности. Перестройка геоэкономической и геополитической картины мира идет полным ходом, что сказывается на региональных 
объединениях и двусторонних отношениях. Для России и стран Центральной Азии 
приоритетами остаются безопасность на евразийском пространстве, стабильное 
экономическое сотрудничество, дружественные, добрососедские отношения. Россия и государства Центрально-Азиатского региона стоят перед необходимостью воплотить свои интересы в условиях стремительно меняющегося миропорядка.
 
 
Для специалистов по международным отношениям и внешней политике стран 
Центральной Азии, экспертов по региональной проблематике.
 
УДК 327
 
ББК 66.4
ISBN 978-5-7567-1316-9 
© Коллектив авторов, 2024
 
 
© ООО Издательство «Аспект Пресс», 2024
Все учебники издательства «Аспект Пресс» 
на сайте и в интернет-магазине  https://aspectpress.ru
2 

ОГЛАВЛЕНИЕ
Раздел I
МНОГОСТОРОННЕЕ СОТРУДНИЧЕСТВО 
В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
Глава 1. Интеграционное сотрудничество  
 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  7
§ 1. Многостороннее сотрудничество стран Центральной Азии: 
новые возможности или новые вызовы  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  7
§ 2. Многовекторность государств Центральной Азиии в условиях трехполярного 
мира: состояние и перспективы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  20
§ 3. Интеграционные инициативы для Центрально-Азиатского региона . . . . . . . . .  29
§ 4. Проекты стыковки треугольника «ШОС–ОПОП–ЕАЭС» 
и национальных стратегий развития государств Центральной Азии   . . . . . . . . .  33
Глава 2. Инфраструктурные проекты . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  41
§ 1. Транспортно-логистические проекты в Центральной Азии: риски 
и возможности для стран региона . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  41
§ 2. Международные мультимодальные 
транспортно-логистические хабы — будущее Каспия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  47
§ 3. Транспортная геополитика в Кавказско-Каспийском регионе: позиция 
Азербайджана и Ирана   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  65
Глава 3. Образовательное сотрудничество   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  77
§ 1. Перспективы формирования общего образовательно-научного пространства 
России и стран Центральной Азии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  77
§ 2. Статус и положение русского языка в странах Центральной Азии . . . . . . . . . . .  97
Раздел II
ПОЛИТИКА ДОМИНАНТНЫХ ДЕРЖАВ 
В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
Глава 4. Россия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   107
§ 1. Идейные основания интеграционной политики России на постсоветском 
пространстве . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  107
§ 2. Россия и страны СНГ: основные вехи интеграции, проблемы 
и перспективы развития  
 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  113
§ 3. Образ России и оценка российской внешней политики 
в информационном пространстве Республики Казахстан   . . . . . . . . . . . . . . . . .  123
§ 4. Взаимодействие России и Китая в Центральной Азии в контексте 
формирования новой биполярности   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  130
Глава 5. Китай . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  135
§ 1. Центральноазиатский вектор внешней политики Китая: новые подходы 
и тренды . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  135
3 

§ 2. Инвестиционная политика КНР в Центральной Азии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  140
§ 3. Китайско-казахстанское сотрудничество: энергетический вектор . . . . . . . . . .  143
Г лава 6. Индия. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  151
§ 1.  The Strategic approach of India in Central Asia   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  151
§ 2.  Challenges for India in Central Asia   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  163
Г лава 7. Другие акторы   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  173
§ 1. Политика США в отношении постсоветской интеграции в 2009–2021 гг.   . . .  173
§ 2. Миграция из государств Центральной Азии в ЕС: 
характер и особенности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  181
Раздел III
ГОСУДАРСТВА ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ 
В РЕГИОНАЛЬНОЙ ПОДСИСТЕМЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Г лава 8. Вопросы безопасности   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  193
§ 1. Центральная Азия: возможности развития и риски безопасности  
 . . . . . . . . . .  193
§ 2. Военно-политическое и военно-техническое сотрудничество государств 
Центральной Азии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  200
Г л ава 9. Казахстан . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  219
§ 1. Генезис евразийской идеи и евразийской практики 
в Республике Казахстан   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  219
§ 2. События в Республике Казахстан в январе 2022 г. 
Историко-диалектический анализ   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  238
Г л ава 10. Кыргызстан   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  247
§ 1. Роль стран Центральной Азии в топливно-энергетическом комплексе 
Киргизии: состояние, проблемы и перспективы  
 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  247
§ 2. Кыргызско-таджикистанские отношения: характер и особенности   
 . . . . . . . .  252
Г лава 11. Таджикистан   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  265
§ 1. Таджикистан в геополитических трендах в начале 
третьего десятилетия ХХI в.   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  265
§ 2. Векторы внешней политики Таджикистана в новых условиях, риски 
и возможности   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  273
Г л ава 12. Туркменистан . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  281
§ 1. Туркменистан — путь к нейтралитету   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  281
§ 2. Феномен нейтрального статуса Туркменистана . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  287
Г лава 13. Узбекистан. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  293
§ 1. Узбекистан на пути к формированию конструктивного политического 
и экономического климата в Центральной Азии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  293
§ 2. Социально-экономический потенциал 
Республики Узбекистан как фактор евразийской безопасности . . . . . . . . . . . .  299
Сведения об авторах   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  310
4 

Раздел I
Многостороннее 
сотрудничество 
в Центральной Азии
5 

Глава 1
Интеграционное 
сотрудничество
 § 1 
Многостороннее сотрудничество стран 
Центральной Азии: новые возможности 
или новые вызовы
Распад СССР кардинально изменил геополитическую ситуацию. Образование новых независимых государств в Средней Азии (с 1993 г. — Центральная 
Азия) изменило характер отношений между бывшими советскими республиками, которые стали ориентироваться, прежде всего, на национальные интересы. 
В то же время центральноазиатские государства пытались, особенно в 1990-х годах, решить региональные проблемы через налаживание многостороннего взаимодействия. Прежде всего, это касалось водно-энергетической сферы, которая 
оказалась наиболее чувствительной к геополитическим изменениям. Разрушение сложившегося в период Советского Союза механизма учета взаимных интересов привело к конфликтам между странами региона, которые стали действовать в одностороннем порядке. Попытки урегулировать водно-энергетические 
противоречия не дали результата. Многочисленные декларации, которые касались водной сферы, подписанные странами Центральной Азии в 1990-х годах, 
оказались безуспешными.
Одновременно ряд стран региона пытались наладить интеграционное взаимодействие. В 1994 г. Казахстан, Киргизия и Узбекистан приступили к созданию 
Центральноазиатского союза. Однако однотипность экономик, противоречия 
между странами и неготовность к созданию координирующих органов, имеющих 
широкие полномочия, не позволили реализовать проект в последующие годы. 
7 

Раз д е л  I . Многостороннее сотрудничество в Центральной Азии
В итоге интеграционные усилия в рамках Центральной Азии не были реализованы. При этом часть стран региона стали принимать участие в интеграционных 
процессах, инициированных Россией. В начале XXI в. это был проект Евразийского экономического сообщества (с 2001 по 2014 г.), а впоследствии интеграционное объединение Евразийского экономического союза, куда помимо России, Белоруссии и Армении вошли две центральноазиатские страны — Киргизия 
и Казахстан.
Помимо неудачных попыток наладить сотрудничество в рамках региона и участия в интеграционных проектах, инициированных Россией, центральноазиатские государства активно участвуют в многосторонних форматах взаимодействия, 
которые были предложены внерегиональными акторами.
До распада СССР внерегиональные государства проявляли к советским республикам повышенный интерес. В тот период он носил в большей степени 
академический характер, поскольку в условиях единого государства какие-либо 
самостоятельные отношения были невозможны. В итоге внерегиональные государства в основном занимались изучением экономического и ресурсного потенциала союзных республик, да и то дистанционно. С нарастанием экономических 
проблем в СССР и усилением дезинтеграционных тенденций в Советском Союзе, 
а также устремлениями республиканских властей самостоятельно реализовывать 
внешнюю политику ситуация начинает меняться.
Внерегиональные государства не только усилили академический интерес 
к советским республикам, но и активно поддерживали их стремление к диверсификации внешнеполитических контактов. При этом первые шаги в отношении 
советских республик делает крупный бизнес западных государств. В частности, 
прикаспийские республики Азербайджан и Казахстан привлекли внимание зарубежных нефтегазовых компаний, которые еще до распада СССР установили первые контакты с республиканскими властями. Соответственно, крупный бизнес 
был в авангарде проникновения в страны постсоветского пространства. Лишь позже, после распада СССР, все более активную роль стали играть государственные 
структуры внерегиональных стран.
На современном этапе привлекательной стала формула «С + 5», где «С» — 
внерегиональное государство. Китай, США, ЕС, Индия, Турция и Япония проводят встречи со странами региона, обсуждая различные аспекты взаимодействия.
В последние годы страны региона задействовали механизм Консультативных 
встреч на высшем уровне. Этот механизм не является интеграционным проектом, 
но вместе с тем позволяет в пятистороннем формате обсуждать наиболее острые 
проблемы, с которыми сталкивается Центральная Азия.
Центральная Азия: интеграционные идеи 
на фоне дезинтеграции
Экономические сложности, которые возникли после распада СССР в странах 
Центральной Азии, привели к появлению различных интеграционных проектов. 
Они были направлены на решение прежде всего экономических проблем. В то же 
время страны пытались на многосторонней и двусторонней основе решить вопро8 

Глава 1. Интеграционное сотрудничество 
сы, связанные с дефицитом водных ресурсов. Поскольку наблюдался «высокий 
уровень рождаемости и безработицы в Центральной Азии, водная проблема превратилась в серьезный фактор дестабилизации региона» [Жильцов 2001: 67–71]. 
Однако проблема вододеления, особенно на многосторонней основе, оказалась 
наиболее сложной для «новых независимых стран Центральной Азии» [Жильцов, 
Зонн 2008: 49–62].
Страны верховья (Таджикистан, Киргизия) и низовья (Казахстан, Туркменистан, Узбекистан) трансграничных рек по-разному видели использование водных ресурсов. Казахстан и Узбекистан были заинтересованы в больших объемах 
водных ресурсов в весенне-летний период, а Киргизия и Таджикистан хотели 
использовать водные ресурсы в зимний период, когда возрастала потребность 
в электроэнергии.
Еще до распада СССР, в октябре 1991 г., советские республики Средней Азии 
приняли Ташкентское заявление, которое положило начало переговорному процессу относительно использования водных ресурсов трансграничных рек. В заявлении речь шла «о совместном использовании водных ресурсов на общих принципах, с учетом интересов всех сторон» [Пикулина 2013: 31–42]. Затем 18 февраля 
1992 г. в Алма-Ате (Казахстан) было подписано межправительственное соглашение «О сотрудничестве в сфере совместного управления использованием и охраной водных ресурсов межгосударственных источников» и соглашение о создании 
Межгосударственной координационной водохозяйственной комиссии (МКВК). 
«Страны региона подтвердили свои позиции сохранить действовавший режим 
управления водными ресурсами бассейнов Амударьи и Сырдарьи и придерживаться сложившихся подходов к разделу трансграничных водных ресурсов. Речь 
шла о протоколе № 413 Научно-технического совета Министерства мелиорации 
и водного хозяйства СССР по Сырдарье, подписанном в феврале 1984 г., и протоколе № 566 Научно-технического совета Министерства мелиорации и водного 
хозяйства СССР по Амударье, подписанном в сентябре 1987 г. Данные документы 
предусматривали годовое распределение воды между странами бассейна Аральского моря, хотя сезонное распределение в них учтено не было» [Искандархонова 
2007: 140–153].
Эти документы, как и подписанные впоследствии, не позволили решить 
водно-энергетическую проблему стран Центральной Азии. Так, в 1995 г. страны 
Центральной Азии приняли Нукусскую декларацию. В документе была отмечена «важность ранее подписанных соглашений, регулирующих отношения в сфере 
водных ресурсов. Страны региона подтвердили приверженность принципу использования водных ресурсов в интересах всех государств. Затем было принято 
еще несколько документов, но и они не решили конфликты между странами Центральной Азии». Затем в 1998 г. было заключено соглашение между Казахстаном, 
Киргизией и Узбекистаном «Об использовании водно-энергетических ресурсов 
бассейна реки Сырдарья». Таджикистан присоединился к документу в 1999 г. Данный документ имел «рамочный характер, хотя в нем были зафиксированы принципы компенсаций. При этом в нем не был описан экономический механизм взаимоотношений между гидроэнергетикой и ирригацией» [Петров 2010: 59–72].
9 

Раз д е л  I . Многостороннее сотрудничество в Центральной Азии
Принимаемые документы не способствовали решению проблемы распределения водных ресурсов трансграничных рек Центральной Азии, поскольку не были 
подкреплены механизмами компенсаций возникающих потерь. «Страны нижнего 
течения не готовы были компенсировать потери от изменения режима работы водохранилищ странам верхнего течения. Более того, каждое из государств региона 
рассчитывало самостоятельно решить возникающие проблемы в сфере водных 
ресурсов и через давление на соседей добиться положительного для себя результата. Фактически речь шла о конфликте национальных программ развития всех 
центральноазиатских государств» [Боришполец 2010: 29]. В результате в начале 
XXI в. страны Центральной Азии находились в конфликтных отношениях, а все 
интеграционные идеи не получили своего развития.
В 2018 г. страны региона сделали шаг к налаживанию межрегиональных отношений. В Казахстане прошла первая Консультативная встреча глав государств 
Центральной Азии. Вторая встреча прошла в Узбекистане. Третья встреча глав государств прошла в Туркменистане. Четвертая встреча лидеров стран Центральной 
Азии состоялась в 2022 г. Центральноазиатские государства обсуждали различные 
форматы взаимодействия, перспективы региональной кооперации, а также различные вопросы, которые затрагивают все государства региона. Однако в целом 
уровень кооперации и взаимодействия в рамках региона остается невысоким.
Вовлечение стран региона в политику внерегиональных 
акторов
После распада СССР внерегиональные государства стали уделять внимание 
Центральной Азии. Однако уровень вовлечения и использование механизмов 
имел существенные различия. Одной из первых внерегиональных государств, 
которые попытались усилить свои позиции в Центральной Азии, стала Турция. 
Для реализации своей политики Турция в 1992 г. инициировала создание «Агентства тюркского сотрудничества и развития» (ТИКА). Работа данной структуры 
распространялась на все страны региона. В октябре того же года был проведен 
первый саммит тюркоязычных государств. Предлагаемая инициатива «Тюркское 
содружество» была направлена на создание общего экономического пространства. В частности, турецкая сторона выступала за устранение торговых барьеров, 
которые препятствовали продвижению экономических интересов. Помимо этого, Анкара поддерживала развитие транспортного сообщения со странами региона. В перспективе речь шла о создании Тюркского общего рынка. В тот период 
страны Центральной Азии не откликнулись на инициативы Анкары. В свою очередь, турецкая сторона не смогла настоять на продвижении своей инициативы, 
поскольку не имела необходимых для этого ресурсов.
В отличие от Турции, ЕС действовал поэтапно. Для продвижения своих интересов ЕС использовал различные программы, которые были направлены на 
интеграцию Центральной Азии в экономическую сферу интересов Европы. Так, 
ЕС инициировал программу ТАСИС (техническая помощь по содействию ускорению процесса экономических реформ в странах СНГ). С 1995 г. ЕС приступил 
10