История политических и правовых учений

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ (ФИЛИАЛ) 
УНИВЕРСИТЕТА ПРОКУРАТУРЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 
 
 
 
 
 
 
И. Б. ЛОМАКИНА, И. Л. ЧЕСТНОВ 
 
ИСТОРИЯ  ПОЛИТИЧЕСКИХ  
И  ПРАВОВЫХ  УЧЕНИЙ 
 
Учебное пособие  
 
 
 
 
 
 
 
Санкт-Петербург 
2019

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ (ФИЛИАЛ) 
УНИВЕРСИТЕТА ПРОКУРАТУРЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 
 
 
 
 
 
 
И. Б. ЛОМАКИНА, И. Л. ЧЕСТНОВ 
 
ИСТОРИЯ  ПОЛИТИЧЕСКИХ  
И  ПРАВОВЫХ  УЧЕНИЙ 
 
Учебное пособие  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Санкт-Петербург 
2019

УДК 340(075) 
ББК 67.0я73 
        Л74 
 
Р е ц е н з е н т ы  
А. А. ДОРСКАЯ, заведующая кафедрой международного права 
Российского государственного педагогического университета 
им. А. И. Герцена, доктор юридических наук, профессор. 
В. В. ЦМАЙ, заведующий кафедрой международного и таможенного права Санкт-Петербургского университета аэрокосмического приборостроения, доктор юридических наук, профессор.  
 
 
 
Ломакина, И. Б.  
История политических и правовых учений : учебное по Л74 
 
собие / И. Б. Ломакина, И. Л. Честнов. — Санкт-Петербург : 
Санкт-Петербургский юридический институт (филиал) 
Университета прокуратуры Российской Федерации, 2019. 
— 128 с. 
 
В учебном пособии на основе современных представлений 
о государстве и праве излагаются основные политические и 
правовые учения разных исторических эпох и разных народов 
как западной,  так и восточной цивилизаций. Научная новизна 
пособия состоит в использовании особой внутренней классификации каждого периода и в подборке многих несправедливо 
«забытых» имен и учений. 
Учебное пособие предназначено для обучающихся по программам высшего образования по укрупненной группе специальностей и направлений подготовки 40.00.00 Юриспруденция. 
 
УДК 340(075) 
ББК 67.0я73 
 
 
 
 
 
 Санкт-Петербургский юридический институт (филиал) 
Университета прокуратуры Российской Федерации, 
2019 
2 

 
О
ОГЛАВЛЕНИЕ 
ИСТОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ И ПРАВОВЫХ УЧЕНИЙ КАК 
 
4 
НАУКА И УЧЕБНАЯ ДИСЦИПЛИНА: ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ …… 
 
Глава 1. ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ДРЕВНЕГО 
6 
ВОСТОКА .…………………………….……………………………….. 
§ 1. Политические и правовые учения Древнего Востока: общая 
 
— 
характеристика ……………………………………………………….… 
§ 2. Политико-правовые идеи древнеиндийской цивилизации ….  
11 
§ 3. Политико-правовые идеи древнекитайской цивилизации ….. 
23 
Глава 2. ПОЛИТИКО-ПРАВОВЫЕ ИДЕИ АНТИЧНОСТИ ….… 
36 
§ 1. Политико-правовые идеи античности: общая характеристика 
— 
§ 2. Политико-правовые взгляды софистов ……………………….. 
38 
§ 3. Политико-правовые взгляды Сократа. Сократические школы 
39 
§ 4. Политические и правовые учения Платона …………………… 
43 
§ 5. Политико-правовые взгляды Аристотеля ………………..…… 
49 
§ 6. Политические и правовые идеи Цицерона ……………………. 
51 
 
Глава 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ СРЕДНИХ 
52 
ВЕКОВ ………………………………………………………………….. 
§ 1. Политические и правовые учения Средних веков: общая ха 
— 
рактеристика ………………………………………………………….… 
§ 2. Религиозные догматы как основания западной традиции права 
55 
§ 3.Средневековые юридические университеты ………………….. 
66 
 
Глава 4. ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ НОВОГО 
73 
ВРЕМЕНИ …………………………………………………………....… 
§ 1. Общая характеристика политико-правовых идей Нового времени 
— 
§ 2. Теория естественного права и общественного договора …… 
81 
 
Глава 5. ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ИНДУ83 
СТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА (НОВЕЙШЕГО ВРЕМЕНИ) ……….. 
§ 1. Общая характеристика индустриального общества ………….. 
— 
§ 2. Политические идеи новейшего времени ……………………… 
84 
§ 3. Классические типы правопонимания ……………………….… 
94 
Глава 6. ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ РОССИИ ...  
105 
§ 1. Политические и правовые учения России: общая характеристика 
— 
§ 2. Учения о государстве и праве в России ХIХ — нач. ХХ в. ….. 
107 
§ 3. Представления о праве и государстве в современной России  
111 
 
Глава 7. ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ПОСТИН119 
ДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА (ЭПОХИ ПОСТМОДЕРНА) ….... 
§ 1. Общая характеристика политических и правовых учений 
 
— 
эпохи постмодерна …………………………………………………….. 
 
§ 2. Правопонимание индустриального (постсовременного) об120 
щества …………………………………………………………………... 
§ 3. Делиберативная теория демократии ………………………..…. 
125 
 
3 

 
 
ИСТОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ И ПРАВОВЫХ УЧЕНИЙ 
КАК НАУКА И УЧЕБНАЯ ДИСЦИПЛИНА:  
ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ 
 
История политических и правовых учений — важная научная 
и учебная юридическая дисциплина, которая выступает одним из 
методологических оснований юридического мировоззрения и 
мышления. Обращение к политико-правовым идеям прошлого 
позволяет дать адекватную оценку правовой реальности современности. При этом необходим постоянный диалог с прошлым. 
Именно на этих методологических основаниях строится данный курс истории политических и правовых учений. Диалог — 
это всегда соотнесение индивидуальной интенции, самости 
с интенцией, самостью Другого. Это предполагает принятие 
и признание точки зрения Другого и неуниверсальности собственной позиции. В то же время Другого следует рассматривать, как минимум, в двух аспектах: как личностную индивидуальность и как носителя безличностных качеств, включая сами 
по себе «безличностные качества» как абстрактную их идею1. 
При этом в большинстве случаев неповторимая индивидуальность и абстрактная идея пересекаются, когда идея персонифицируется. Более того, суть индивидуальной социализации и есть 
соотнесение самости с абстрактными идеями, господствующими 
в обществе. Отделить один аспект (самость) от другого (абстрактной идеи, структуры) можно только аналитически. В этом 
смысле справедливы утверждения постструктуралистов о «смерти субъекта», т. е. его «растворении в структуре», о том, что не 
мы говорим с помощью языка, а язык говорит нами. 
Эти исходные посылки, как представляется, могут быть достаточно успешно распространены и на историю (в том числе 
                                                          
 
1 Серьезной проблемой является экспликация коллективных идей: существуют ли они «сами по себе», вне и без конкретных их носителей? Очевидно, 
что без знакового носителя никакая идея не может существовать. Более того, 
в социальном мире коллективная идея (норма, ценность, образ и т. д.) существует только тогда, когда воспроизводится действиями и ментальными образами конкретных людей. В этой связи можно привести высказывание 
А. Мегилла, что нет памяти вне индивидов, а коллективная память (в том числе, историческая) — это общие для данной социальной группы воспоминания. — Мегилл А. Историческая эпистемология. М., 2007. С. 113. 
4 

и историю политических и правовых учений). Такую программу 
предлагает, например, Пьер Бурдьё: «...я могу продвинуться 
в объективации моего объекта в той мере, в какой смогу объективировать мою собственную позицию в пространстве, отличном 
от пространства, где помещается мой объект, а следовательно, — 
в объективации моего бессознательного отношения к объекту, 
которое может продиктовать целиком все то, что я собираюсь 
сказать об объекте. <...> Рефлективность — вот то средство, которое я рекомендую для преодоления, хотя бы частично, социального давления, то есть объективации субъекта объективации. <...> Я ратую за идею, что для знания хотя бы немногого из 
того, что и как мы мыслим, нужно подвергнуть рассмотрению 
всю совокупность универсумов, в которой формируется наше 
мышление, их историю»2. Если «перевести» эту мысль маститого 
социолога на более «удобоваримый» язык, то получится следующая программа двойной критики (рефлексии). Во-первых, 
критика исторического источника (текста). Тут необходимо 
прояснить, насколько возможно, намерение автора текста 
и оценку этого текста его современниками (жителями той эпохи). Иными словами, следует рассмотреть диалог автора и контекста эпохи (например, показать, почему современники Монтескье «увидели» лишь несколько страниц его объемного трактата «О духе законов», на которых излагалась практика английского разделения властей, хотя сам он не придавал им такого большого значения). Во-вторых, самокритика (или метарефлексия), 
т. е. критика автора — сегодняшнего историка, его личностных, 
биографических особенностей, идеологических и научных пристрастий и господствующих в этой культуре понятий, используемых для описания прошлого. То есть необходимо рассмотреть 
диалог автора (историка) и социально-культурного контекста его 
эпохи. В-третьих, соотнесение особенностей первого диалога 
и второго, т. е. особенностей текста, исследуемого в исторической ретроспективе, и современности. 
Таким образом, можно утверждать, что история, которая 
дана нам исключительно как знание о прошлом, представляет 
собой диалог. Подобный диалог, как справедливо утверждает 
А. Я. Гуревич, — это вопрошание прошлого от имени совре                                                          
 
2 Бурдьё П. За рационалистический историзм // Социо-Логос постмодернизма, 97 : альманах Российско-французского центра социологических исследований Ин-та социологии РАН. М., 1996. С. 25—26. 
5 

менности3. Более того, этот диалог интенционально направлен 
в будущее. Прошлое перманентно переосмысляется с точки 
зрения меняющегося настоящего. «В свою очередь, — пишет 
Б. А. Успенский, — исторический опыт — то или иное осмысление прошлого — естественным образом оказывает влияние 
на будущий ход истории: в самом деле, исходя именно из подобных представлений, из подобного опыта, социум как коллективная личность строит программу будущего, планирует 
свое дальнейшее поведение»4. 
 
 
Г л а в а  1. ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ 
ДРЕВНЕГО ВОСТОКА 
§ 1. Политические и правовые учения  
Древнего Востока: общая характеристика 
Древний мир — один из самых длительных периодов развития человеческого общества. Он насчитывает более 4-х тысяч 
лет. Древность целесообразно подразделять на два этапа. Первый 
этап — 3—2-е тысячелетие до н. э. Его отличительные черты: 
1) соседская община, сохраняющая в той или иной мере самоуправление и право собственности на землю, выражающееся 
в различных формах — от периодических переделов земли до 
контроля над ее отчуждением; 
2) общинная коллективная психология взаимной помощи 
и коллективной ответственности; 
3) общинные политеистические ритуальные религии; 
4) территориальное (номовое) государство. 
Второй этап — 1-е тысячелетие до н. э. — V в. н. э. Верхняя 
граница второго этапа символично увязывается с падением Римской империи. 
Этот период характеризуется: 
1) распадом общинной земельной собственности и появлением частной собственности на землю; 
2) утратой общинами (кроме храмовых городов) самоуправления и превращением их в чисто фискальные единицы; 
                                                          
 
3 Гуревич А. Я. Территория историка // Одиссей : Человек в истории. М., 
1996. С. 83. 
4 Успенский Б. А. История и семиотика // Избранные труды : в 3 ч. 2-е изд., 
испр. и перераб. М., 1996. Т. 1 : Семиотика истории. Семиотика культуры. С. 19. 
6 

3) изменением в коллективной психологии, актуализацией 
роли индивида, находящей выражение, в частности, в праве 
(концепция индивидуальной ответственности); 
4) возникновением и распространением догматических этических религий, переходящих общинные и этнические границы 
(«мировые религии»). Эти новые религии нередко связывают 
с «религиями спасения» и «религиями откровения». В первом 
случае актуализируется проблема личного взаимоотношения человека с миром и Богом и его спасения от мирового зла. Во втором — указывается связь учения с конкретной личностью (основоположником, родоначальником), чьи высказывания (более или 
менее подлинные) превращаются в религиозный канон; 
5) формированием имперских государственных образований. 
Следует отметить, что хронологические рамки выделенных 
этапов Древнего мира условны, так как ни при одной периодизации не укладываются в заданные параметры история и культура различных государств, пусть даже похожих с точки зрения 
их типологии.  
В социальном отношении Древний мир часто определяют 
как период рабовладения. Рабовладение — это система, в основе которой лежит труд рабов. Однако при более внимательном 
прочтении истории мы увидим, что восточные государства не 
были рабовладельческими в чистом виде (классическом смысле). Труд рабов использовался преимущественно в домашнем 
хозяйстве (услужении). Прислуга, наложницы, иногда палачи, 
мусорщики, представители других «грязных» профессий были 
рабами. Основными же товаропроизводителями оставались 
крестьяне-общинники. И все тяготы трудовой жизни (повинности — обязательные работы) ложились именно на их плечи. 
Будучи задействованными во всех грандиозных «стройках века» — строительстве пирамид, прокладывании ирригационных 
каналов, воздвижении Великой Китайской стены или постройке 
Храма Великой Богини — свободные общинники эксплуатировались бюрократией нещадно во имя процветания государства, 
позже — «мира на земле». Восточные государства (исключение 
составляет Индия) преимущественно были персонифицированными. Позже эта идея будет развернута применительно к творчеству древнекитайских мыслителей.  
Классическое рабовладение олицетворяет Западный (античный) мир, а именно Греция и Рим. Здесь рабы — «говорящее 
орудие». Полис же — гражданская община равных и свободных 
7 

граждан. Здесь нет места на ценностном пьедестале «отцу 
нации». Зато гражданские права и свободы, при нещадной эксплуатации «чужих» во имя процветания Индивидуума, носителя 
«логоса», занимают достойное место на греческом Олимпе. 
Восточные и западные общества содержат в себе сущностные различия в рамках одного типа государственности, а именно рабовладельческого государства. Правда, иногда исследователи указывают и на стадиальные различия восточных и западных обществ.  
Суммируя и конкретизируя вышеизложенное, отметим, что 
реконструкция политико-правовых идей будет осуществляться 
контекстуально. Социокультурный контекст в данном учебном 
пособии рассматривается с точки зрения как формационного, так 
и цивилизационного подхода. При этом следует учитывать, что 
содержательно эти два подхода отличаются тем, что один из них 
(формационный, стадиальный) фиксирует внимание на изменчивости, а другой (цивилизационный) — на «наследственности», 
на стабильном воспроизводстве основных базовых институтов, 
определяющих генеральную линию развития того или иного общества в соответствии с его материальными условиями жизни 
и ментальностью. Не стоит противопоставлять два подхода 
(формационный и цивилизационный), как вряд ли уместно противопоставлять длину ширине. Разные ракурсы делают картину 
мира древнего общества более выпуклой, более красочной. 
Древний мир — это мир, насчитывающий не одно тысячелетие. Именно в Древнем мире были заложены основные линии 
(тенденции) цивилизационного развития. Древний мир в свернутом виде содержал в себе все, что сегодня мы имеем. 
В гуманитаристике абстрактно выделяют две линии цивилизационного развития: восточную и западную. Такое деление 
было характерно уже для древних греков. Запад ассоциировался греками с полисом (гражданской общиной), демократией, свободой личности (индивидуума), его неотчуждаемыми 
«естественными» правами. Восток же олицетворяла Персидская империя с деспотическим правлением и бесправием широких слоев населения.  
Граница между Востоком и Западом не была статичной, 
т. е. прочерченной раз и навсегда. Более того, подвергалось изменению осознание сущности их противопоставления. В Средние века олицетворением Запада был европейский католический 
8 

мир во главе с Папой Римским, Востока — остальной, нехристианский мир. Нередко к Востоку относили и православный мир, 
ойкуменой которого была Византия, позже — Московия. Новое 
время усилило существующую дихотомию Восток — Запад, 
наполнив противопоставление экономическими показателями 
роста производства, уровня потребления и пр. 
Древние общества Востока были первыми стратифицированными государственными образованиями, их специфика обусловливалась социокультурным контекстом. Их магистральная 
линия развития выражалась следующими политическими 
и правовыми принципами.  
1. Принцип воздержания от волюнтаристской активности — 
знаменитая концепция древнекитайской политической философии у-вэй («недеяния») и ее сегодняшнее дэнсяопиновское воплощение «переходить реку, нащупывая камни», т. е. в восточном мире нет «деятеля» (преобразователя) в «западном» смысле 
этого слова, там человек следует ходу вещей, великому космическому закону. Этика и ритуал слиты воедино, ритуал кодифицирует писаные и неписаные законы поведения, причем в области 
морали и этики творческие импровизации являются сомнительными. В этой системе социальное поведение должно быть предсказуемым, каждый должен выполнять свою миссию в соответствии с отведенной ему социальной ролью. Идеал — патерналистская модель, основанная на отцовской опеке и сыновьей почтительности. Соответственно этим принципам политический 
процесс — не процесс производства власти, как на Западе, а вычленение и поддержка имманентного, естественного, устоявшегося, проверенного. 
2. Восточные общества основаны на теократическом принципе, согласно которому государство — постоянно мобилизованный носитель нравственно-религиозных ценностей, стремящийся 
контролировать все социальные практики. Такое понимание государства основано на восточной традиции, в соответствии с которой город есть воплощение государственной власти, а народ 
есть духовная общность, скрепленная традицией (т. е. культурной памятью) и надеждой на грядущее воплощение правдысправедливости. На Западе город выступал как частно-гражданская альтернатива государственной власти и основа «гражданского общества», а государство было бесстрастным наблюдателем процессов, происходящих в гражданском обществе, вмешивающимся в его жизнь только в случае прямых беспорядков. 
9