Культура счастья: социологические этюды

Министерство науки и высшего образования  
Российской Федерации 
Новосибирский государственный университет  
экономики и управления «НИНХ» 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Л. Ю. Логунова 
 
КУЛЬТУРА СЧАСТЬЯ: 
СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ЭТЮДЫ 
 
Монография 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Новосибирск 
2022 
 

УДК 316.7:17.023.34 
ББК 87.7+86 
Л69 
Р е ц е н з е н т ы: 
Э. М. Думнова — д-р философских наук, доцент, 
профессор кафедры философии и гуманитарных наук НГУЭУ; 
В. И. Марков — д-р культурологии, профессор, 
профессор кафедры культурологии, философии  
и искусствоведения КемГИК 
 
О т в е т с т в е н н ы й 
р е д а к т о р: 
О. А. Донских — д-р философских наук, профессор, 
PhD (Monash, Australia), зав. кафедрой философии  
и гуманитарных наук НГУЭУ 
 
Логунова, Л. Ю. 
Ф56 Культура счастья: социологические этюды : монография / 
Л. Ю. Логунова ; отв. ред. О. А. Донских ; Новосиб. гос. ун-т экономики и управления. — Новосибирск : НГУЭУ, 2022. — 246 с. 
ISBN 978-5-7014-1040-2 
Монография посвящена проблемам счастья современного человека 
и представлена в виде концептуальной идеи о социологии счастья. Принцип культуроцентризма соединяет идеи о социологии счастья с проблемами толерантного поведения по отношению к Другим как важной добродетели современного человека. В первой части книги предложена методология исследования проблем счастья и связанных с ним чувств, проанализированы социокультурные практики счастливой повседневности в 
разных странах. Во второй части представлен ценностный анализ культур христианства и ислама. 
Книга адресована студентам магистратуры и аспирантам, изучающим философию и социологию, а также широкому кругу читателей, интересующихся гуманитарными проблемами человечества. 
ISBN 978-5-7014-1040-2 
УДК 316.7:17.023.34 
ББК 87.7+86 
 
© Логунова Л. Ю., 2022 
© Новосибирский государственный университет  
экономики и управления «НИНХ», 2022 

Посвящается моим ученикам —  
студентам и аспирантам 
 
 
 
ПРЕДИСЛОВИЕ 
В периоды социальных перемен у людей появляется 
желание «поставить этот мир на якорь», обрести устойчивость в стремительно меняющемся потоке событийности. 
В такие времена общество особенно остро испытывает ностальгию по личности. Начинается социальное голодание по 
человеку не функционирующему, но живущему. Это означает, что человек чувствует нехватку счастья, но объяснить 
себе суть этой эмоциональной составляющей его жизни не 
может. Ему легче рассказать о том, что такое несчастье. Но 
чем больше он сосредоточивается на том, чего не хочет, тем 
сильнее притягивает это к себе. Подобное притягивает подобное. Таков закон жизни. 
Закон подобия переплетается с парадоксом жизни человека: «Иду туда, не знаю куда, ищу то, не знаю что». Мечта 
о счастье оказывается принципиально неосуществимой, если предмет желания не вербализирован, если для него не 
найдено слов, если трудно определяемы чувства, которые 
связаны с достижением желаемого. Нет места в школьном и 
чаще всего в семейном воспитании, где бы ребенка учили 
счастью, объясняли, как тренировать свое умение быть 
счастливым. Эта задача не ставилась, когда школа выполняла заказ на воспитание «всесторонне и гармонически развитой личности», когда обретение социальной и культурной 
компетентности в учебных заведениях нашей страны секуляризировалось до уровня «получения компетенций». Умение тренировать свое будущее, выстраивать его приоритеты не предусмотрено программами обучения. Но обнадежи3 

вают крупицы международного опыта. Например, пилотный 
проект в школах Германии предполагает обучение детей 
счастью. Во время занятий дети учатся искусству быть 
счастливыми, находиться в гармонии с собой и окружающим миром. Курс завершается участием учеников в благотворительности или съемках эмоционально положительного видеоролика. 
В культуре, по мнению Г. А. Ландау, основанием служит 
вершина. Счастье человека — это и есть вершина культуры 
общества. Следовательно, возникает потребность в определении ориентиров для формирования культуры счастья. 
С методологической точки зрения понимание этой категории возможно, если размышлять в контекстах человекоцентризма и культуроцентризма. Эти подходы относительно 
молодые в социологии, на их позициях можно объяснить, 
что все еще держит человека в логике его жизни среди пытающихся завладеть его вниманием сетей социальных институтов, организаций, политических партий с их навязчивым пуелиризмом. Культура старается защитить личность 
от саморазрушения в политических играх, рисках заблудиться в технологических сетях цивилизации. Когда человек, запутавшись, отдаляется от своих истинных смыслов, 
которые он так и не обрел в погоне за успехом, он отказывается от любви и возможности обретения счастья. 
В современных странах с цивилизацией европейского 
типа счастье становится ориентиром почти религиозного 
свойства. Оно светит духовным сиянием, но, как и всякая 
святость, недостижимо в повседневных заботах человека, 
живущего в вихре калейдоскопической событийности. Мимолетность успехов не позволяет ощутить себя полноценно 
функционирующей личностью. Осознание этого приводит 
человека к внутренней неудовлетворенности качеством 
жизни со всеми внешними атрибутами несогласия: неприятными событиями, затяжными кризисными ситуациями, 
неблагополучием, бедностью, затруднениями в рождении 
жизнеспособного потомства. Ощущение неудовлетворенности, невостребованности разрушает личность, облекается в 
4 

формы несчастливой жизни. Саморазрушение человека 
начинается с путаницы в мыслях. Несчастливые люди подменяют чувства любви и счастья «отношениями», демонстрацией атрибутов престижа, симулякрами, увлечение которыми запускает процесс инфляции удовольствий. 
Социология — наука о жизни человека в мире людей. Ее 
сила — в понимании сути жизни и наработанном инструментарии для измерения разных аспектов существования 
общества. Думаю, что эта наука призвана отвечать на главные вопросы человека о смыслах его рождения, жизни, 
смерти. У этой науки достаточно мощи исследовательского 
потенциала не только для опросов общественного мнения и 
построения рейтингов политиков, но и для изучения глубинных чувств, которые испытывает человек, мечтающий о 
счастье. 
Идея толерантного поведения — слепое пятно современной социологии, прежде всего из-за методологической 
неопределенности. С позиции количественной парадигмы 
исследовать толерантность невозможно. Количество толерантности, необходимое людям для счастливой жизни и 
добрососедских отношений, неизвестно и непостижимо. 
Идеологический 
аспект 
методологии 
сегодня 
вообще 
накренился в сторону подмены понятия. Изучается поведение людей, страдающих от своих проблем с идентичностью, 
но не культура толерантности, объединяющая мир людей в 
единое целое, наполненное разнообразием и красками жизни. Мир наполнен Другими. Толерантность — это счастье 
доверять Другому. Культуроцентристский подход имеет методологический потенциал для изучения добродетели толерантности и ее принципов с позиции анализа ценностной 
структуры разных культур. 
Две части монографии объединены идеей культуроцентризма — идеей о ценностной связи людей через культурные значения, которыми они оформляют повседневные 
практики в своих жизнях. Человекоцентричность любых исследований в социологии становится актуальной: культура 
5 

и человек есть главные смыслы любых исследовательских 
трудов о жизни людей.  
Принципы культуроцентризма и человекоцентризма 
как исследовательских программ взаимосвязаны: 
 Человека нельзя отмыслить от культуры. Человека 
нельзя держать в неведении о его ежедневной роли в жизни 
культуры. Каждое слово, мысль, действие личности есть 
вклад в культуру. Это требует индивидуальной ответственности за свою жизнь и то, что в ней происходит. 
 Человек культурозависим. Для обретения социального порядка необходимы не строгие законы, а простое понимание того, что каждый поступок — это аскеза во имя 
культуры человечества. 
 Культура человекоориентирована. Она есть результат коллективной исторической практики человечества. 
Интегрирующее ядро жизни общества — это ценности, которые регулируют любые сферы жизни людей: экономическую, политическую, художественную, семейно-бытовую. 
Изменяется ценностная структура: трансформируются связи и отношения во всех сферах жизни. В центре этих изменений — человек как творец и исполнитель ценностных 
конвенций. 
Но существуют ценности высшего порядка, смыслы и 
сила которых не изменяются тысячелетиями. Это ценности 
любви, счастья и добродетели поведения, к которым относят Истину, Добро, Красоту. В эти добродетели встроены 
смыслы толерантности — истина и красота понимания Другого, приносящие всем добро. 
П. А. Сорокин определил предмет социологии метафорически, но очень точно: социология — это наука о счастье 
человека. Но за весь прошлый век прорывных исследований 
в этой области не было сделано. В этой книге не ставится 
задача такого прорыва. Эта книга — опыт размышлений, 
исследований, наблюдения за жизнью. Она родилась из ответов на вопросы моих умных студентов, задумывающихся о 
своем будущем, решающих важные вопросы жизни в настоящем. Цель размышлений — сформулировать постулаты 
6 

культуры счастья человека, осмыслить счастье как атрибут 
повседневной жизни. Актуальной становится задача концептуального отделения истинных смыслов счастья от фонового счастья, отложенного счастья, определения границ 
смыслов неудачи и ее роли в построении счастливого будущего. 
Этюды — это упражнения для отработки техники в художественных видах искусства. Социология — это тоже искусство видеть и осмысливать жизнь. Монография не претендует на виртуозность исполнения. В ней содержатся полезные навыки для оттачивания мастерства в изучении 
жизни человека и осознания ее главной цели — наслаждения счастьем. 
Я с радостью выражаю благодарность моим ученикам — Инне Пагиной, Евгении Соколик, моей коллеге Антонине Уткиной, помогавшим в сборе эмпирической информации для этой книги. 
 
 

Часть I. 
КУЛЬТУРА СЧАСТЬЯ 
 
Этюд 1. 
Концепция радостной неудачи 
Структура и смыслы неудачи 
Обложка современного мира — гламур-культура, требующая от человека соответствовать ее «сетевым» глянцевым 
картинкам. Согласно этим требованиям, человеку предписывается быть красивее, сильнее, успешнее. Достижение успеха 
объявляется гарантом благополучия, рецептам которого 
предприимчивые люди обещают обучить за определенную 
плату. Эксперты по организации успеха учат, как обрести счастье, на примере публичных личностей. Масса научнопопулярных интерпретаций и рецептов успеха свидетельствует о дефиците счастья в жизни современного общества. 
Успешность определяется в категориях получения финансовой прибыли, спонсора, богатого мужа, картинок из фотоотчетов о путешествиях и т. п. Эти картины — иллюзия счастья, 
ориентир для построения жизненных стратегий, финалом 
которых провозглашается достижение счастья. 
Нашим современникам успех вменяется в обязанность. 
В стремительной событийности человек не успевает осознать, что успешность и счастье — разные по содержанию и 
смыслам понятия, подмена которых приводит к разочарованиям. Предположим, человек стал успешным, но ощутил 
ли себя счастливым? Ответом на этот вопрос стала невидимая эпидемия, охватившая европейские страны, населенные 
успешными людьми. Депрессия… Это результат зацикленности на погоне за успехом — симулякром счастья.  
Жизнь в пространстве гламур-культуры — это разыгрывание спектакля под названием «Посмотрите на мой 
8 

успех!». На авансцене располагается зона демонстрации 
благополучия и самопрезентаций. Здесь мужчины выгуливают своих собак, автомобили, девайсы и женщин; женщины — меха, драгоценности, аксессуары и детей; дети — новые игрушки и родителей. Таковы инструменты «управления впечатлениями», которые человек старается произвести на окружающих, идеализации своего «Я» на авансцене 
театра жизни.  
Неудачи переживаются за кулисами. Демонстрировать 
содержание закулисья жизни не принято. Неудачи принуждают человека чувствовать себя виноватым, формируют 
чувство неуверенности в себе. Признание в неуспехе означает проявление слабости. Иногда после краха планов и 
надежд человек может вообще больше не выйти на авансцену жизни. Череда неприятностей может привести к «тотальному отчаянию». 
Границы авансцены и кулис культурно обусловлены ритуалами, атрибутами этикета, роли распределены в соответствии с оценкой агентства, определившего ценз для вхождения в общество счастливчиков (количество денег, автомобилей, размеры собственности и т. п.). Баловню удачи навязывается стратегия доминирования (с необходимостью постоянной демонстрации достижений и «показателей»), неудачнику — стратегия адаптации к кризисным ситуациям, к постоянной и непредсказуемой смене правил игры в счастливую жизнь. Все это суть исполнения ролей (рerformance), 
большого иллюзиона для Других.  
Идею о том, что жизнь — это сложная драматургия, 
предназначенная для управления впечатлениями общественности, предложил основатель драматургического подхода И. Гофман. Метафора «жизнь — театр, в котором все 
люди — актеры» вошла в современную социологическую 
мысль. «Всякое исполнение роли … есть своего рода соглашение, превращающее индивида в исполнителя; последний 
в то же время становится объектом пристального, но не 
оскорбительного внимания людей, принявших на себя "роль 
зрителей", которые могут со всех сторон рассматривать его, 
9 

а также ожидать соответствующего — исполнительского — 
поведения»1. 
И. Гофман развенчал миф о свободе волеизъявления человека в его социальных взаимодействиях. Театр можно покинуть после окончания спектакля. Но законы сцены, где 
разыгрываются драмы повседневной жизни, действуют 
принудительно. Этот театр покинуть (или игнорировать) 
невозможно. Поверить в то, что этот театр и есть жизнь, о 
которой мечтает человек, опасно. 
Если обычный человек играет драму своей жизни, руководствуясь опытом в рутинных или кризисных ситуациях, 
то у представителей топ-менеджмента или топ-политики 
таким инструментом служит идеология. У агентов института власти свои особенности перформанса. В состоянии кризиса политики актуализируют стратегию демонстрации 
успехов прошлого. На авансцене разыгрываются парады, 
раздаются награды. В это время за кулисами рядовые граждане осваивают практики выживания в ситуации инфляции, 
безработицы, «оптимизации». 
Заметки на полях 
 
 
Особенность успеха в том, что он длится, пока ктонибудь или что-нибудь эту эйфорию не испортит. 
Например, переменится настроение. Неудача вечна. Ее 
ничто не может испортить. Ощущение неудачи может 
только обостриться. Существование неудачи приходится признать… И забыть о ней. Так делает мудрый человек, который учится дарить себе радость жизни и сохранять ее далее. Видимо, в этом и есть счастье. 
 
                                                             
1 Гофман И. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта / 
пер. с англ. Р. Е. Бумагина, Ю. А. Данилова, А. Д. Ковалева, О. А. Оберемко; 
под ред. Г. С. Батыгина и Л. А. Козловой. М.: Институт социологии РАН, 
2003. С. 188. 
10