Лето у моря

Анжелика Бронская
Лето у моря
Скифия
Санкт-Петербург 
2018

УДК 82.31
ББК 84.26
         Б 88
Иллюстрации на обложке Натальи Иванцовой
Обложка Анастасии Ростовцевой
Б 88
Бронская А.
Лето у моря [текст] / Анжелика Бронская ; иллюстрации Иванцова Н., 
обложка Ростовцева А. — СПб.: Издательско-Торговый Дом «СКИФИЯ», 
2018 — 600 с.
ISBN 978-5-00025-159-1 
УДК 82.31
ББК 84.26
© Бронская А., текст, 2018
© Иванцова Н., иллюстрации, 2018
© Ростовцева А., обложка, 2018
© «Мнимая Единица», макет, 2018
© Издательство «Скифия», издание, 2018

Лето у моря

Посвящаю моему кузену

Немного от автора
Мы с тобою лишь два отголоска:
Ты затихнул, и я замолчу.
Мы когда-то с покорностью воска
Отдались роковому лучу.
Это чувство сладчайшим недугом
Наши души терзало и жгло.
Оттого тебя чувствовать другом
Мне порою до слез тяжело.
Станет горечь улыбкою скоро,
И усталостью станет печаль.
Жаль не слова, поверь, и не взора,
Только тайны утраченной жаль!
От тебя, утомленный анатом,
Я познала сладчайшее зло.
Оттого тебя чувствовать братом
Мне порою до слез тяжело.
Марина Цветаева
Не пытайтесь отыскать в этой повести имена ее главных героев: их здесь нет. Я это сделала умышленно. Никаких имен, 
никаких фамилий. Да и место действия я перенесла в далекую 
солнечную Италию. Почему? Просто уже предвижу изумление 
некоторых, кто прочтет мою рукопись. Так стоит ли шокировать 
их еще больше, называя здесь какие-либо конкретные имена? 
Думаю, нет. Не нужно обнажать истину там, где давно уже все 
свершилось. И, согласитесь, очень удобно писать просто «он» 
и «она». Кто знает, что скрывается за этими местоимениями? 
Мне же достаточно того, что это знаю я и один из моих многочисленных кузенов. 
7

Да, он — мой кузен, он вполне реален и существует в этой 
действительности. И, насколько мне известно, сейчас жив, 
здоров и, надеюсь, счастлив. Когда я, повинуясь какому-то 
странному порыву, сообщила ему, что пишу книгу о нем, он 
был не очень-то доволен. «Зачем тебе это?» — написал мне 
мой кузен, и я живо представила, как он при этом хмурит свои 
густые брови и даже прикусывает нижнюю губу: а вдруг я сошла с ума и решила поведать всему миру то, что имело место 
быть в нашей, увы, такой далекой юности? Тем более что я 
не сказала, что не собираюсь называть имен в своей книге. 
Оставив кузена в некотором замешательстве, я не стала успокаивать его тем, что для несведущих моя повесть так и останется романтической историей о не совсем обычной любви. 
Я уверена, его опасения мгновенно улетучатся, лишь только 
он прочтет мою книгу. А прочитав ее, наверное, почувствует 
облегчение от того, что герои безлики. Также уверена я и в 
том, что многое из прочитанного моему кузену явно не понравится. Что ж, пусть так. Да, мой герой не вызывает положительных эмоций. Признаюсь честно: мне он даже неприятен, 
и я с глубоким отвращением описывала все его так называемые душевные терзания, поскольку мне чужд ход его мыслей 
и неприемлемы его поступки. Но не стоит тут проводить каких 
бы то ни было аналогий. Мой реальный кузен никогда не поступил бы так же. 
Или я все-таки ошибаюсь? Нет, вряд ли, и доказательство 
тому есть, доказательство неопровержимое: я жива, здорова и 
тоже вполне счастлива. 
Так пускай гадают мои дорогие читатели, что же здесь правда, а что — художественный вымысел. В конце концов, я, как 
автор, имею право на неограниченный полет писательской 
фантазии. И если я и приукрасила некоторые реальные факты своей жизни — это мое личное дело. А что из написанного 
мной было в действительности, известно только мне. Вернее, 
мне и моему кузену. Нам с ним и более никому…
8

Интересно, узнает ли мой драгоценный кузен некоторые 
свои фразы, которые я вложила в уста моему герою? Тешу 
себя надеждой, что узнает. Не зря же я пронесла их сквозь 
годы, навсегда сохранив в памяти. Да, я в большом долгу перед своей юностью: она подарила мне возможность испытать 
прекрасное чувство, о котором я не могу не писать. Я счастлива, поверьте, ведь некоторые, прожив целую жизнь, так и не 
познают его. Как же я рада, что не отношусь к ним! 
А чтобы окончательно развеять все сомнения и ненужные 
вопросы, спешу заверить своего незабвенного кузена в том, 
что моя повесть — это отнюдь не претензия на что-то. Упаси 
Боже! Я лишь хочу сказать о том, что любовь бывает разной, 
и люди, испытывающие это чувство, испытывают его тоже 
по-разному. Одни — как мой герой, другие — как я и моя героиня. Недаром же сказал великий: 
«Один не разберет, чем пахнут розы,
Другой из горьких трав добудет мед,
Кому-то мелочь дашь — навек запомнит,
Кому-то жизнь отдашь, а он и не поймет…»
9

Глава первая
В июле ему исполнился двадцать один год. Практически сдав 
летнюю сессию, то есть завалив всего лишь два экзамена, в 
Римском университете, где он учился на медицинском факультете, вместе с отцом он приехал из Рима в снятый на целое 
лето коттедж на побережье Тирренского моря, близ Неаполя. 
Через пару дней к ним присоединилась Бланш, вторая жена 
отца, оформившая отпуск в художественной галерее Боргезе, 
где она работала реставратором, и решившая посвятить себя 
супругу и новоиспеченному пасынку, отношения с которым у 
них были уже достаточно теплыми, но еще не совсем родственными, к чему все и стремились. 
После смерти матери прошло уже пять лет, и отец вполне 
мог себе позволить начать жизнь заново. Он, как сын и уже 
мужчина, не возражал, спокойно восприняв женитьбу отца на 
Бланш как точку отсчета в начале их новой жизни. Первое время отец, однако, немного смущался, находясь одновременно 
с сыном и достаточно молодой женой (Бланш исполнилось 
всего-то тридцать два) в одном пространстве. Но потом неловкость, испытываемая всеми, прошла, и они смогли за относительно короткий срок наладить свой маленький семейный мир, 
зажив вполне дружно и, как он надеялся, счастливо в их римской квартирке на Виа Витторио-Венето.
Ему Бланш нравилась, по крайней мере, устраивала как 
мачеха. Во-первых, она действительно любила отца, и это было 
искренне, а во-вторых, никогда не лезла в душу, не донимала нравоучениями и не стремилась стать для него мамочкой. 
Француженка по происхождению, утонченная, великолепно 
разбирающаяся в искусстве, она всю свою жизнь провела в 
Париже, до свадьбы работая в музее Де Орсе. Там ее и встретил отец, довольно известный искусствовед, профессор, историк искусства, член диссертационного совета Римского уни10