Азия и Африка сегодня, 2024, № 6

№ 6 
 
Ежемесячный научный журнал 
Выходит с июля 1957 года (до марта 1961 г. – «Современный Восток»).  
Журнал издается под руководством Отделения историко-филологических наук РАН  
ISSN 0321-5075 (Print); ISSN 2782-2389 (Online) 
 
Г л а в н ы й  р е да к то р  
академик РАН А.М. Васильев 
 
Р е д а к ц и о н н а я  к о л л е г и я :  
 
И.О. Абрамова (Институт Африки РАН, Москва, Россия),  
Б.А. Акинтеринва (Нигерия), В.Я. Белокреницкий (Институт востоковедения РАН,  
Москва, Россия), Х.Х.С. Вишванатан (Индия), Ян Гуан (КНР), А.Б. Давидсон (Институт 
всеобщей истории РАН, Москва, Россия), А.В. Денисов (Москва, Россия),  
Я.М. Ибн Джунейд (Саудовская Аравия), С.С. Кунанбаева (Казахстан), Москва, Россия), 
В.А. Мельянцев (Институт стран Азии и Африки МГУ им. М.В.Ломоносова, Москва, Россия), 
Д.В. Мосяков, (Институт востоковедения РАН, Москва, Россия), Ф.С. Муфамади (ЮАР),  
М. Наср аль-Гибали (Египет), У. Рено (США), С.В. Прожогина (Институт востоковедени РАН, 
Москва, Россия), О.И. Тетерин (Москва, Россия), Т.Л. Шаумян (Институт востоковедения 
РАН, Москва, Россия), В.Г. Шубин (Институт Африки РАН, Москва, Россия) 
 
Р е д а к ц и я :   
 
О.И. Тетерин, первый зам. главного редактора  
А.В. Денисов, ответственный секретарь  
Л.Ю. Тенякова, редактор  
Е.А. Львов, зав. редакцией  
Г.М. Абишева, оформление и верстка 

№ 6 
 
Scientific monthly journal  
Published since July 1957 (until March 1961 has been issued under the title  
“Sovremennyi Vostok” / “Contemporary East”). The journal is published under the supervision  
of the Historical and Philological Department of the Russian Academy of Sciences (RAS) 
ISSN 0321-5075 (Print); ISSN 2782-2389 (Online) 
 
E d i t o r - i n - C h i e f   
Academician of RAS A.M. Vasiliev 
 
E d i t o r i a l  B o a r d :  
 
I.O. Abramova (Institute for African Studies, RAS, Moscow, Russia),  
B.A. Akinterinwa (Nigerian Institute of International Affairs, Nigeria), V.Ya. Belokrenitsky (Institute  
of Oriental Studies, RAS, Moscow, Russia), Ya.M. Bin Junaid (Center for Research and Islamic 
Studies, Saudi Arabia), A.B. Davidson (Institute of World History, RAS, Moscow, Russia), 
A.V. Denisov (Moscow, Russia), Y. Guang (Chinese Academy of Social Sciences, Сhina), 
S.S. Kunanbayeva (Kazakh Ablai Khan University of International Relations and World Languages, 
Kazakhstan), V.A. Meliantsev (Institute of Asian and African Studies, Lomonosov Moscow State 
University, Moscow, Russia), D.V. Mosyakov (Institute of Oriental Studies, RAS, Moscow, Russia), 
F.S. Mufamadi (University of Johannesburg, South Africa), M. Nasr El-Gebaly (Ain Shams 
University, Egypt), S.V. Prozhogina (Institute of Oriental Studies, RAS, Moscow, Russia), W. Reno 
(Northwestern University, USA), T.L. Shaumyan (Institute of Oriental Studies, RAS, Moscow),  
V.G. Shubin (Institute for African Studies, RAS, Moscow, Russia), O.I. Teterin (Moscow, Russia), 
Н.Н.S. Viswanathan (BRICS Think Tank Council, India) 
 
E d i t o r i a l  S t a f f :  
 
O.I. Teterin, First Deputy Editor-in-Chief  
A.V. Denisov, Executive secretary; L.Yu. Tenyakova, Text editor  
E.A. Lvov, Office manager; G.M. Abisheva, Designer  

СОДЕРЖАНИЕ 
 
ПОЛИТИКА, ЭКОНОМИКА 
 
Криволапов О.О. Противоракетная оборона США и их союзников в Северо-Восточной Азии  
 
и региональная безопасность 
5 
Хайруллин Т.Р. Палестино-израильский конфликт 2023 года: реакция глобальных  
 
и региональных игроков 
15 
Рогожина Н.Г. Политический выбор Таиланда 
25 
Кузнецов А.А. Шиитские вооруженные формирования «Аль-Хашд аш-Шааби» в иракской  
 
34 
и региональной политике 
Колгушкина И.А. Влияние гендерного неравенства на энергетический сектор Индии 
42 
Калиниченко Л.Н., Новикова З.С. Алюминиевая промышленность Африки:  
 
50 
структура, проблемы, потенциал 
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ 
 
Буркова В.Н., Бутовская М.Л., Кавина А. (Танзания), Олюинка О. (Нигерия). Психологические 
 
60 
последствия COVID-19 в Субсахарской Африке (на примере Танзании и Нигерии) 
ТРИБУНА СОИСКАТЕЛЯ 
 
Лемутов В.А. Автоматизация обрабатывающей промышленности КНР: перспективы и риски 
70 
РЕЦЕНЗИИ 
 
Сидорова Г.М. Страница истории Анголы 
79 
Адрес редакции: 
 
123001, Москва, ул. Спиридоновка, 30/1 
Тел.: +7 495-697-95-66 
E-mail: asaf-today@mail.ru 
Интернет: www.asaf-today.ru 
 
© Российская академия наук, 2024 
© Редколлегия журнала «Азия и Африка сегодня»  
(составитель), 2024 
 
Точка зрения авторов может не совпадать с точкой  
зрения редакции. 
 
Журнал включен в РИНЦ, входит в список ВАК,  
ядро РИНЦ и в базу RSCI. 
 
                                  А З И Я  И  А Ф Р И К А  С Е Г О Д Н Я   2 0 2 4   № 6                                  3 
 
 

CONTENTS 
 
POLITICS, ECONOMICS 
Krivolapov O.O. Missile Defense of the U.S. and Their Allies in Northeast Asia  
and Regional Security 
5
Khayrullin T.R. The Palestinian-Israeli Conflict of 2023: The Response of Global  
and Regional Actors 
15
Rogozhina N.G. Thailand’s Political Choice 
25
Kuznetsov A.A. The Shi’a Paramilitary Units “Al Hashd al Shaabi” in Iraqi and Regional Policy 
34
Kolgushkina I.A. The Impact of Gender Inequality on the Energy Sector in India 
42
Kalinichenko L.N., Novikova Z.S. African Aluminium Industry: Structure, Problems, Potential 
50
SCIENTIFIC LIFE 
Burkova V., Butovskaya M., Kavina A. (Tanzania), Ojedokun O. (Nigeria). Psychological  
Consequences of COVID-19 in Sub-Saharan Africa (on example of Tanzania and Nigeria) 
60
POST-GRADUATE TRIBUNE 
Lemutov V.A. Automation of the Manufacturing Industry in China: Prospects and Risks 
70
BOOK REWIEW 
Sidorova G.M. A Page of Angolan History 
79
 
© Russian Academy of Sciences, 2024 
© Editorial board of «Asia & Africa today» (compiler), 2024 
 
The authors opinions may not coincide with position  
of the Editorial. 
 
Included in RSCI (Russian Science Citation Index).  
Postal Address: 
 
30/1 Spiridonovka Str. 
123001, Moscow, Russian Federation 
Tel.: +7 495-697-95-66 
E-mail: asaf-today@mail.ru 
Website: www.asaf-today.ru 
 
 
4 
      A S I A  &  A F R I C A  T O D A Y   2 0 2 4   № 6  
 
 

Криволапов О.О. Противоракетная оборона США и их союзников в Северо-Восточной Азии и региональная безопасность 
ПОЛИТИКА, ЭКОНОМИКА 
POLITICS, ECONOMICS
 
DOI: 10.31857/S032150750031033-8 
 
Противоракетная оборона США и их союзников  
в Северо-Восточной Азии и региональная безопасность 
 
© Криволапов О.О.a, 2024 
 
a ИСКРАН, Москва, Россия 
ORCID: 0000-0001-9658-2671; o.krivolapov@iskran.ru 
 
Резюме. Ситуация вокруг Корейского полуострова сочетает в себе такие факторы, как ядерное оружие, системы противоракетной обороны (ПРО) и огромные группировки обычных вооруженных сил, сосредоточенные в 
Северо-Восточной Азии. 
Администрация США утверждает, что задача ПРО состоит в том, чтобы парировать угрозу от северокорейских ракет для американских и союзных им войск Южной Кореи и Японии. Поэтому именно линия противостояния США с КНДР выбрана автором для анализа в данной работе. Значительная часть экспертов считают, что региональная ПРО (ПРО театра военных действий – ПРО ТВД) только стабилизирует обстановку. 
Цель статьи – определить возможное влияние усиленной архитектуры ПРО ТВД войск США, Южной Кореи и 
Японии на обстановку в сфере безопасности в рассматриваемом регионе. Автором проанализированы сценарии, 
которые наиболее часто обсуждаются экспертами, учеными, военными и политиками. Показана роль доктринальных установок КНДР, Южной Кореи и США в обострении ситуации в случае усиления американской и союзной 
им региональной ПРО в Северо-Восточной Азии в условиях политико-военного кризиса. 
Ключевые слова: Северо-Восточная Азия, региональная ПРО, ПРО ТДВ, сдерживание, политико-военный 
кризис, ядерное оружие, упреждающий удар 
 
Для цитирования: Криволапов О.О. Противоракетная оборона США и их союзников в Северо-Восточной Азии 
и региональная безопасность. Азия и Африка сегодня. 2024. № 6. С. 5–14. DOI: 10.31857/S032150750031033-8 
 
 
Missile Defense of the U.S. and Their Allies  
in Northeast Asia and Regional Security 
 
© Oleg O. Krivolapova, 2024 
 
a ISKRAN, Moscow, Russia 
ORCID: 0000-0001-9658-2671; o.krivolapov@iskran.ru 
 
Abstract. The situation around the Korean Peninsula combines such factors as nuclear weapons, missile defense systems, and huge groups of conventional armed forces concentrated in Northeast Asia. The U.S. administration argues that 
missile defense’s mission is to counter the threat from North Korean missiles to American and allied troops in South Korea and Japan. Hence, this line of confrontation between the U.S. and DPRK is at the focus of the article. A significant 
number of experts believe that regional missile defense (theater missile defense, TMD) will only stabilize the situation. 
The purpose of this article is to determine a possible impact of strengthened TMD architecture of the U.S., South Korean and Japanese forces for the security situation in the region under consideration. The author analyzes scenarios, which 
are most often discussed by experts, scientists, military, and politicians. The role of the doctrinal guidelines of the DPRK, 
South Korea and the United States in aggravating the situation in the event of strengthening of the American and allied 
regional missile defense system in Northeast Asia in the context of a political-military crisis is shown. 
Keywords: Northeast Asia, regional missile defense, theater missile defense, deterrence, political-military crisis, nuclear weapons, preemptive strike 
 
For citation: Krivolapov O.O. Missile Defense of the U.S. and Their Allies in Northeast Asia and Regional Security. 
Asia and Africa today. 2024. № 6. Pp. 5–14. (In Russ.). DOI: 10.31857/S032150750031033-8 
 
 
 
А З И Я  И  А Ф Р И К А  С Е Г О Д Н Я   2 0 2 4   №6                                    5 
 
 

Krivolapov O.O. Missile Defense of the U.S. and Their Allies in Northeast Asia and Regional Security 
ВВЕДЕНИЕ 
 
По мнению ряда экспертов, опасность ядерной войны между США и Северной Кореей в СевероВосточной Азии (СВА) сохраняется. В этой ситуации ракетные и противоракетные системы могут быть 
одними из самых значимых факторов подобного кризиса. США считают региональную противоракетную оборону (ПРО театра военных действий, ПРО ТВД) одним из важнейших инструментов регионального сдерживания Северной Кореи. В этой связи важно рассмотреть роль данных систем, предназначенных для перехвата баллистических ракет (БР) дальностью до 5500 км и крылатых ракет различной дальности. 
Цель статьи – определить потенциальное влияние усиленной архитектуры ПРО ТВД войск США, 
Южной Кореи и Японии на региональную безопасность. Вашингтон акцентирует внимание именно на 
северокорейской ракетной угрозе. Поэтому именно этот сегмент темы ПРО был выбран, чтобы показать неоднозначное влияние этих систем на региональную стабильность. 
Группа экспертов, например Б.Робертс (директор Центра исследований по глобальной безопасности 
в Национальной лаборатории Лоренц-Ливермор) [1], Арие Коити (офицер Отдела исследований по 
безопасности, Силы самообороны Японии) и Наохиро Ямагути (генеральный инспектор, штабы Северо-Восточных армий Сил самообороны Японии) [2], коллектив авторов совместного труда американской Корпорации RAND и южнокорейского Института политических исследований «Асан» [3], а также 
авторы коллективного доклада Хадсоновского Института [4] придерживаются мнения, что ПРО ТВД 
будет так или иначе стабилизировать ситуацию в любом регионе. 
Но есть эксперты, которые не исключают потенциально дестабилизирующее влияние ПРО, например Т.Постол (профессор Массачусетского технологического института), Дж.Льюис (профессор Корнеллского университета) [5], Наоко Аоки (эксперт Центра международных исследований Мэрилендского университета) [6] А.Панда (специалист Фонда Карнеги), В.Наранг (профессор Массачусетского 
технологического института) [7], Ф.Койл и Дж.Маккеон (эксперты Центра по контролю над вооружениями и нераспространению) [8], В.З.Дворкин (генерал-майор в отс., главный научный сотрудник 
ИМЭМО РАН) [9]. 
При этом обе стороны в своей аргументации не учитывают, на наш взгляд, ряд обстоятельств1. 
Среди множества работ о военных аспектах отношений между США и КНДР значительная часть посвящена моделированию возможной войны на Корейском полуострове (cм., например, [11]). Отдельные статьи о моделировании посвящены перехватам запущенных ракет, но рассматривались лишь сценарии с одиночными пусками и без учета средств преодоления ПРО [12]. Существует целый ряд исследований на тему ядерного арсенала Северной Кореи (cм., например, [13]). Специалистами изучена 
ядерная доктрина [14; 15; 16], система боевого управления ядерными силами и процесс принятия решений в Пхеньяне [17]. 
При изучении темы вероятного кризиса на Корейском полуострове важно принимать во внимание 
труды о военных стратегиях и доктринах Южной Кореи [18] и США относительно рассматриваемого 
региона [1; 7]. В массиве работ об американо-южнокорейских и американо-японских отношениях наибольший интерес для изучаемой темы представляют работы, связанные с ПРО [2; 3]. При этом остается 
малоизученной проблема влияния усиленной ПРО ТВД американских и союзных им войск на региональную безопасность в СВА. 
Наша работа является частью более широкого исследования влияния региональной ПРО на региональную безопасность. Вне предмета данной статьи остаются такие вопросы, как связь между потенциальным кризисом на Корейском полуострове и отношениями между Вашингтоном и Пекином или Москвой при стягивании в рассматриваемый регион дополнительных сил и средств США. 
Естественно, системы ПРО в СВА могут быть применены против, например, китайских ракет. Этот 
сегмент темы ПРО требует отдельного рассмотрения вне этой статьи, о чём автор детально высказался 
ранее (подробнее об этом см. [19]). В нашей статье речь пойдет о вероятном противостоянии между Северной Кореей, с одной стороны, и США и их союзниками – с другой. В связи с этим мы использовали 
основные заявления руководства КНДР относительно ПРО США и вопросов применения ядерного оружия Пхеньяном; учитывается также восприятие этих заявлений Вашингтоном. 
                                                 
1 Подробнее о данной дискуссии см. [10]. 
6 
      A S I A  &  A F R I C A  T O D A Y   2 0 2 4   № 6  
 
 

Криволапов О.О. Противоракетная оборона США и их союзников в Северо-Восточной Азии и региональная безопасность 
ОЦЕНКИ ЦЕЛЕЙ СТОРОН, ИХ АРСЕНАЛОВ И ДОКТРИН ПРИМЕНЕНИЯ ВООРУЖЕНИЙ 
 
Ряд аналитиков считают, что целью КНДР может стать вытеснение войск США с Корейского полуострова [1; 3; 20]. По их мнению, Северной Корее невыгодно применять ядерное оружие (ЯО) против 
США и их союзников, в связи с чем Пхеньян попытается шантажировать Вашингтон. Например, Б.Робертс утверждает: «С помощью серии провокаций и угроз [Северная Корея] вынудит США изменить 
свои стратегические расчеты так, чтобы Вашингтон согласился с урегулированием на полуострове на 
условиях, которые соответствуют интересам Пхеньяна» [1, p. 243]. Суть шантажа – угроза ракетного 
(или даже ракетно-ядерного) удара по войскам США и их базам в Южной Корее и Японии. В частности, Б.Робертс считает, что Пхеньян даже пойдет на сигнальное применение ЯО в форме одиночного 
демонстрационного пуска ядерной БР, не приводящего к потерям со стороны США или Южной Кореи [1, p. 247]. 
Северокорейские ракеты официально указаны среди угроз для американских и союзных им войск с 
1990-х гг. В настоящее время Вашингтон исходит из внушительной численности ракет на вооружении 
Корейской народной армии (КНА). Порядка 200 мобильных пусковых установок различных модификаций под разные ракеты2. Еще в 2007 г. западные аналитики оценивали арсенал ракет КНДР с дальностью 500–5500 км примерно в 1000 различных БР с уверенностью, что производство продолжается, и 
численность ракет и пусковых установок будет расти [22, pp. 113–114, 117; 23, p. 3]. Предполагается, 
что ракеты могут быть либо на некоторых из выявленных 43 ракетных баз в КНДР, либо на всех этих 
базах одновременно [23, p. 11]. При этом на 2022 г. западные эксперты оценивали численность ядерных 
боеголовок КНДР в 20–30 единиц (см., например [13, p. 273]). 
Среди вероятных целей ракетной атаки – корабли и наиболее важные военные объекты США и их 
союзников в Южной Корее, Японии и на о. Гуам3. Защита именно таких средств может быть усилена 
дополнительными системами ПРО ТВД [4, pp. 9, 50]. Кроме того, до 2022 г. считалось, что цели для 
ядерных вооружений КНА расположены исключительно вне Корейского полуострова. С 2022 г. территория Южной Кореи официально указана среди целей ядерного удара КНДР [16; 24]. 
Согласно Закону о политике КНДР в отношении ядерных вооруженных сил от 2022 г., ядерное оружие может быть применено Пхеньяном в следующих обстоятельствах: 
«(1) В случае совершения или суждения о приближении атаки с помощью ЯО или других видов оружия массового уничтожения против КНДР. 
(2) В случае совершения или суждения о приближении ядерной и неядерной атаки враждебных сил 
против руководства государства и структуры командования государственными ядерными вооруженными силами. 
(3) В случае совершения или суждения о приближении критической военной атаки на важные стратегические объекты государства. 
(4) В случае необходимости предотвращения расширения и затягивания войны, проведения операций по взятию инициативы в войне. 
(5) В неизбежном случае, когда можно реагировать только ядерным оружием на возникновение других обстоятельств, вызывающих катастрофический кризис для существования страны и безопасности 
народной жизни»4. 
Администрация США уверена, ПРО ТВД перехватит неядерные и ядерные ракеты, что значительно 
усиливает и региональное ядерное сдерживание5. Эти системы, по мысли администрации США и некоторых экспертов, должны вселить сомнения в руководство КНДР насчет успеха ракетной атаки или 
ракетного шантажа. Вашингтон рассчитывает, что ПРО ТВД даст ему свободу перемещения сил и 
средств в регионе, а также дополнительное время и варианты для ответа на ракетный удар, помимо 
применения наступательных вооружений. 
                                                 
2 North Korea Military Power. Defense Intelligence Agency, 2021. Pp. 24, 41. Подробнее о нынешнем ракетном арсенале 
КНДР см., например, [21, pp. 26–31]. 
3 North Korean Tactics. U.S. Department of the Army, 2020. Pp. 911, G-3. 
4 См.: Закон о политике КНДР в отношении ядерных вооруженных сил от 9 сентября 2022 г. http://www.redstartv.org/news/ 
utverzhdena_novaja_jadernaja_doktrina_kndr/2022-09-09-3028 (accessed 10.12.2023) 
5 2019 Missile Defense Review. U.S. Department of Defense. P. 27. 
 
А З И Я  И  А Ф Р И К А  С Е Г О Д Н Я   2 0 2 4   №6                                    7 
 
 

Krivolapov O.O. Missile Defense of the U.S. and Their Allies in Northeast Asia and Regional Security 
В случае же неудачи такого сдерживания, как полагают в Пентагоне, региональная ПРО должна защитить войска США и их союзников либо сократить ущерб6. Поднимая порог применения ракет, ПРО 
ТВД заставит Северную Корею создать больше ракетных комплексов или отказаться от агрессии. 
По логике администрации США и ряда экспертов, если не дать Пхеньяну применить рассматриваемые 
ракетные системы, можно сорвать любые его захватнические планы и тем предотвратить войну на Корейском полуострове. 
К региональной ПРО Южной Кореи, Японии и США в Северо-Восточной Азии относятся более 
264 систем наземного базирования (Patriot и THAAD) и порядка 36 кораблей с системами Aegis7. При 
этом вопрос об эффективности этих систем ПРО ТВД, особенно в присутствии средств преодоления 
ПРО (в случае с северокорейскими ракетами – это ложные цели, маневрирующие боеголовки) и при 
наиболее вероятных множественных пусках8, остается дискуссионным9. 
Рассматривая проблему региональной стабильности нужно, по нашему мнению, принять во внимание доктринальные положения США в сфере применения наступательных вооружений. 
Общая стратегия ПРО США основана на концепции уничтожения ракет (missile defeat), часть которой – меры «до пуска» (left-of-launch), они же – «наступательные операции интегрированной 
ПВО/ПРО»10. Их суть сводится к упреждающим ударам по пусковым установкам изготовившегося к 
атаке противника, особенно если у него большой ракетный арсенал. 
Среди основных средств названы неядерные высокоточные вооружения морского и воздушного базирования11. Применение таких средств возможно и после начала вооруженного конфликта, и до его 
начала12. Использование Вашингтоном своего ЯО само по себе маловероятно в контексте мер «до пуска» 
в отношении КНДР13. Но теоретическая возможность подобного шага в случае регионального кризиса, 
скорее, будет лишним стимулом для упреждающего удара со стороны Северной Кореи из-за дилеммы 
«используй или потеряешь», что может только подорвать стабильность. 
Южная Корея – непосредственный оппонент Пхеньяна в вероятном кризисе или конфликте на полуострове и прямой союзник США. Сеул исходит из того, что КНДР может попытаться провести быструю операцию, начав с применения множественных пусков различных ракет14. В рамках «трехосной» 
оборонной системы наряду с усиленной ПВО/ПРО и концепцией массированного возмездия Сеул имеет и концепцию упреждающего удара, в которой в качестве одного из главных средств предусмотрены 
высокоточные наступательные ракеты15. 
В свою очередь, руководство Северной Кореи считает развертывание противоракетной обороны одной из мер общей враждебной политики США и Южной Кореи в свой адрес16. Представители Пхеньяна 
в ряде заявлений подчеркивали, что ПРО – это мера обеспечения безнаказанного упреждающего удара 
со стороны США17, которая требует ответа в форме дальнейшего совершенствования ракетного арсенала 
КНДР18. 
                                                 
6 2019 Missile Defense Review. U.S. Department of Defense. Pp. 2, 29, 46; 2022 Missile Defense Review. U.S. Department of Defense. Pp. 1, 5, 8, 11. 
7 The Military Balance. 2023. London: International Institute for Strategic Studies. Pp. 48, 259, 260, 261, 266, 268, 269. 
8 North Korean Tactics. U.S. Department of the Army, 2020. P. 114. 
9 О потенциально низкой эффективности систем ПРО ТВД в целом против ракет из КНДР см.: North Korea’s Nuclear 
Weapons and Missile Programs. Congressional Research Service, December 19, 2023. P. 2; а также [3, p. 55; 5; 25]. 
10 2022 Missile Defense Review. U.S. Department of Defense. P. 8. 
11 2019 Missile Defense Review. U.S. Department of Defense. P. 60. 
12 Unclassified Report to Congress, Declaratory Policy, Concept of Operations, and Employment Guidelines for Left-of-Launch 
Capability. U.S. Department of Defense, Joint Chiefs of Staff, May 10, 2017. P. 1. 
13 Согласно руководству по ядерным операциям Комитета начальников штабов США от 2019 г., ЯО может быть применено на ТВД только после начала конфликта, а не до начала. Подробнее см.: Nuclear Operations. Joint Publication 3-72. 2019, 
June 11. P. V-3. 
14 2022 Defense White Paper. Ministry of National Defense, Republic of Korea. Pp. 25, 59. 
15 Подробнее см.: 2022 Defense White Paper. Ministry of National Defense, Republic of Korea. Pp. 57–58, а также [18]. 
16 Artillery Bureau of General Staff of KPA Strongly warns against U.S. and S. Korea’s Decision to Deploy THAAD. Korean Central News Agency. July 11, 2016; DPRK Foreign Ministry Spokesman Warns U.S. of Its Moves for Nuclear War. Korean Central News 
Agency. July 11, 2016; Traitorous Act of Toeing U.S. Strategy of Hegemony. Rodong Sinmun. July 22, 2016. Подробнее см. [6, 
p. 63–64]. 
17 U.S. Moves to Deploy Interceptor Missiles under Fire. Korean Central News Agency. July 11, 2006; U.S. Moves to Build Missile 
Shield in Asia-Pacific. Korean Central News Agency. July 20, 2013. Подробнее см. [6, p. 63–64]. 
18 U.S. Moves to Plug S. Korea into MD System under Fire. Rodong Sinmun. May 2, 2015. Подробнее см. [6, p. 63–64]. 
8 
      A S I A  &  A F R I C A  T O D A Y   2 0 2 4   № 6  
 
 

Криволапов О.О. Противоракетная оборона США и их союзников в Северо-Восточной Азии и региональная безопасность 
Специфические меры в области качественного развития арсенала ракет с дальностью до 5500 км говорят о подготовке к противодействию системам региональной ПРО войск США и их союзников19. Руководство КНДР не исключает, что США и Южная Корея нападут с целью свергнуть режим в Пхеньяне, нанеся обезглавливающий и обезоруживающий удары. Повышая выживаемость своего ракетноядерного арсенала и угрожая ответным ядерным ударом, руководство Северной Кореи не чувствует себя в безопасности, считая, что противостоит коалиции сильных противников, которые ждут удобного 
момента или повода для атаки. Вероятно, именно появление южнокорейской концепции упреждающего удара привело к тому, что Пхеньян официально указал упреждающий удар как вариант применения 
ЯО (в частности, это отметил в своем исследовании упоминавшийся выше А.Панда, эксперт Фонда 
Карнеги; подробнее см. [26]). 
В отношениях на Корейском полуострове есть стабилизатор – линии экстренной связи, которые хорошо работают, когда отношения на полуострове улучшаются. Но во время ухудшения отношений и 
тем более во время кризиса Пхеньян не доверяет линиям экстренной связи, считая, что в случае реального нападения со стороны Сеула эти линии будут использованы для обмана [21, p. 74]. 
 
ВКЛАД РЕГИОНАЛЬНОЙ ПРО В СДЕРЖИВАНИЕ 
 
Анализируя роль региональной ПРО в рамках сдерживания применения Пхеньяном ядерных ракет с 
дальностью менее 5500 км надо принимать во внимание два обстоятельства: 
(1) В вышеуказанном документе КНДР о применении ЯО описываются ситуации, чрезвычайно 
опасные для существования данного государства и его руководства. Это означает, что наличие или отсутствие ПРО у войск США и их союзников в регионе, скорее всего, никак не повлияет на решение о 
применении ядерных ракет против них. 
(2) Даже если предположить, что руководство КНДР решит применить ядерные ракеты с дальностью менее 5500 км в ситуации, когда нет угрозы его существованию, нужно учитывать, что эффективность региональной ПРО против именно ядерных ракет не была подтверждена на полигонных испытаниях, в т.ч. с участием средств преодоления противоракетной обороны. Очень серьезные последствия 
для обороняющей стороны могут быть даже из-за одной ядерной боеголовки, прошедшей сквозь ПРО 
(см. [27; 28, p. 497]). Учитывая это, Пхеньян может исходить из высокой вероятности преодоления ПРО 
ТВД. Следовательно, применение ядерных ракет вряд ли может быть предотвращено или сдержано 
присутствием региональной ПРО. Можно согласиться с тем, что при наличии ядерного оружия у сторон регионального противостояния противоракетная оборона будет способствовать только гонке вооружений, но не региональной стабильности [9, с. 10]. 
Менее ясна ситуация со сдерживанием применения неядерных ракет со стороны КНДР. 
Так, исходя из логики американских экспертов, допустим даже невероятный для специфики региона 
сценарий – захватнических намерений в рассматриваемом регионе нет ни у кого, кроме Пхеньяна, который рассчитывает применить свои неядерные ракеты для временного выведения из строя ключевых 
военных объектов и подразделений южнокорейских войск, а также сил США на полуострове, в Японии 
и на о. Гуам, и, воспользовавшись их временным замешательством, начать занимать территорию полуострова к югу от 38-й параллели с одновременными угрозами первого применения ЯО в случае любых 
ответных ударов по территории КНДР20. 
Видимо, в данном случае ПРО ТВД если не защитит, то хотя бы сократит ущерб войскам и союзникам США. Вопрос в том, в какой степени? 
Учитывая величину северокорейского ракетного арсенала, задачей региональной ПРО войск США, 
Южной Кореи и Японии в случае множественных пусков со стороны Корейской народной армии будет 
не перехват всех ракет, летящих на цели, а лишь сокращение ущерба от этих ракет до уровня, при котором подразделения американских и союзных им войск выполнят свои задачи. 
                                                 
19 В частности, создание гиперзвуковых вооружений, маневрирующих боеголовок, а также крылатых ракет (подробнее 
см. [21, p. 31]). 
20 Этот и связанные с ним сценарии упомянуты в: Military and Security Developments Involving the Democratic People’s Republic of Korea. Office of Secretary of Defense, 2017. Pp. 1, 4, 5; North Korea Military Power. Defense Intelligence Agency, 2021. 
P. 1, а также [3, p. 46; 20]. 
 
А З И Я  И  А Ф Р И К А  С Е Г О Д Н Я   2 0 2 4   №6                                    9