Проблемы обеспечения законности и практика прокурорского надзора

УНИВЕРСИТЕТ ПРОКУРАТУРЫ 
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
ПРОБЛЕМЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ЗАКОННОСТИ 
И ПРАКТИКА ПРОКУРОРСКОГО НАДЗОРА 
 
 
Сборник материалов круглого стола 
аспирантов и молодых ученых 
Университета прокуратуры Российской Федерации 
(Москва, 27 февраля 2020 г.) 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Москва ● 2020 

УДК 347.962 
ББК 67.721-91 
    П78 
 
 
 
 
Под редакцией: С.Н. Будая, декана факультета подготовки научных кадров Университета прокуратуры Российской Федерации, кандидата юридических наук, доцента.  
 
 
 
Составитель: Н.П. Власова, старший научный сотрудник НИИ Университета прокуратуры Российской Федерации. 
 
 
 
Рецензенты: 
 
К.В. Ображиев, заведующий кафедрой уголовно-правовых дисциплин 
Университета прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических 
наук, профессор; 
 
Е.Ю. Лихачёва, заведующий кафедрой организационно-аналитического 
обеспечения деятельности и управления в органах прокуратуры Университета прокуратуры Российской Федерации, кандидат юридических наук.    
 
 
 
 
 
П78 
Проблемы обеспечения законности и практика прокурорского надзора: 
сб. материалов круглого стола аспирантов и молодых ученых Ун-та прокуратуры Рос. Федерации (Москва, 27 февраля 2020 г.) / под ред. С.Н. Будая; Ун-т 
прокуратуры Рос. Федерации. – М., 2020. – 144 с. 
 
 
 
 
 
В сборник включены статьи участников круглого стола аспирантов и 
молодых ученых Университета прокуратуры Российской Федерации, состоявшегося в Университете 27 февраля 2020 г., в которых рассматриваются вопросы состояния законности и практики прокурорского надзора за 
исполнением законов в различных сферах общественных отношений.  
 
Для студентов, аспирантов, соискателей ученой степени кандидата 
наук юридических вузов и факультетов, работников органов прокуратуры, 
правоохранительных и контрольно-надзорных органов, научных и педагогических работников.  
 
Текст статей представлен в авторской редакции. 
 
УДК 347.962 
ББК 67.721-91 
 
 
 
© Университет прокуратуры 
Российской Федерации, 2020 
2 
 

Э.Г. Агасиев, 
заместитель прокурора Кадуйского  
района Вологодской области, 
аспирант Университета прокуратуры 
Российской Федерации  
 
Проблемы квалификации приготовительных действий 
при наличии конструкции усеченного состава преступления 
 
Рост преступности, появление новых, малоизвестных форм  
противоправных деяний – одна из острых проблем в современном мире. Только с января по сентябрь 2019 г. в России зарегистрировано 1521,7 тыс. преступлений (на 2,1% больше, чем за 
аналогичный период прошлого года)1.  
Вместе с тем стоит обратить внимание на тот факт, что 4,7% 
(66 тыс. преступлений) от общего числа зарегистрированных 
преступлений выявляются на стадии приготовления и покушения. Данное обстоятельство свидетельствует об актуальности 
изучения такого уголовно-правового института, как неоконченное преступление, поскольку удельный вес преступлений (неоконченных) от общего числа зарегистрированных составляет 
всего лишь немногим более 4%, что не соответствует действительности. В этом случае есть вероятность попадания совершенных неоконченных преступлений в число латентных. Причина 
сложившейся ситуации, в частности, состоит в затруднениях, 
возникающих у правоохранительных органов в определении этапа развития преступного умысла, разграничения фактических 
признаков приготовления и покушения.  
К числу проблем квалификации приготовительных действий 
можно отнести уголовно-правовую оценку действий, которые с 
точки зрения норм института неоконченного преступления относятся к приготовлению, но в связи с наличием признаков так 
называемого усеченного состава преступления это деяние считается оконченным. Число таких составов весьма значительно.  
                                          
 
1 Состояние преступности в России за январь – сентябрь 2019 года. URL: http://crimestat.ru/ 
analytics (дата обращения: 03.02.2020).  
3 
 

Понятия оконченного преступления и неоконченного преступления раскрываются в ст. 29 УК РФ. Оконченным признается 
преступление, когда в совершенном лицом деянии присутствуют 
все признаки его состава, неоконченным – приготовление к преступлению и покушение на преступление. 
Состав оконченного преступления нельзя связывать с какойлибо одной стадией, поскольку уголовный закон по-разному конструирует отдельные составы преступлений, т.е. фактическое 
начало деяния может быть признано оконченным преступлением. 
К примеру, в первом случае преступление будет оконченным при 
наступлении вредных последствий, предусмотренных статьями 
Особенной части УК РФ. Во втором случае преступление признается оконченным с момента совершения действий, запрещенных 
законом, либо, наоборот, с момента несовершения действий, которые закон предписывает совершить. Основными стадиями преступления законодатель выделяет приготовление, покушение, 
оконченное преступление. 
Приготовление как стадия совершения преступления по 
своей природе не может выступать элементом объективной стороны общественно опасного деяния, поскольку сами приготовительные действия не создают реальной угрозы и не причиняют 
вреда охраняемым уголовным законодательством объектам, а создают лишь условия для причинения или угрозы причинения такого вреда. 
Как отмечалось, в отдельных случаях, исходя из конструкции состава, приготовительные действия образуют оконченное 
преступление, в частности при преступлениях с усеченным составом. 
В отличие от материального и формального составов при 
усеченном составе момент окончания преступления законодателем вынесен на стадию приготовления, т.е. на более ранний этап 
развития преступного деяния. 
Усеченные составы характерны для преступлений повышенной общественной опасности. В связи с этим логично предоставить возможность квалифицировать деяние как оконченное 
преступление на ранней стадии его развития, не дожидаясь 
наступления тяжелых последствий, поскольку таким образом 
можно предотвратить существенный ущерб. 
4 
 

Вместе с тем, хотя рядом составов допускается приготовление к преступлениям, покушаться на их совершение невозможно. 
К числу таких деяний относятся, например, преступления, предусмотренные ст. 2054, 2055, 208–210, 2821, 2822 УК РФ1. 
Так, создание устойчивой вооруженной банды, не совершившей ни одного нападения на организации, учреждения либо 
предприятия или на отдельных граждан, рассматривается законодателем как оконченный состав бандитизма (ст. 209 УК РФ).  
Создание банды предполагает совершение любых действий, 
результатом которых стало образование организованной устойчивой вооруженной группы в целях нападения на граждан либо 
организации. Они могут выражаться в сговоре, приискании соучастников, финансировании, приобретении оружия и т.п.2 
Бандитизм в отличие от разбоя считается оконченным преступлением с момента организации вооруженной банды. А факт 
участия в организованной группе, созданной для совершения 
разбоя, но еще не исполнившей ни одного нападения, должны 
рассматриваться как приготовление к совершению разбоя3. 
Из изложенного, следует, что у смежных преступлений, таких как разбой и бандитизм, при наличии признаков усеченного 
состава момент окончания деяния отличается. При бандитизме он  
перенесен законодателем на стадию приготовления, т.е. преступление считается оконченным с момента организации вооруженной банды, независимо от того, совершила ли она хотя бы одно 
нападение или нет, а при разбое аналогичные действия признаются неоконченным преступлением, т.е. действия виновного лица 
квалифицируются через норму Общей части УК РФ (ч. 1 ст. 30).  
Уголовная ответственность согласно диспозиции ч. 1 ст. 210 
УК РФ наступает с момента фактического образования преступного сообщества, т.е. с момента создания в составе организованной группы структурных подразделений или объединения орга                                          
 
1 См.: Щетинина М.Е. Наказание за приготовление к преступлению // Актуал. проблемы 
современной науки: V Междунар. науч.-практ. конф.: в 2 т. Ставрополь, 2016. С. 222. 
2 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17.01.1997 № 1 «О практике 
применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» // Бюл. Верховного Суда Рос. Федерации. № 3. 1997. 
3 Попова О.Г. Сложности при разграничении бандитизма и вооруженного группового 
разбоя // Рос. юстиция. 2001. № 5. С. 2. 
5 
 

низованных групп и совершения ими действий, свидетельствующих о готовности преступного сообщества реализовать свои преступные намерения, независимо от того, совершили ли участники 
такого сообщества запланированное тяжкое или особо тяжкое 
преступление1. 
Если действия лица, направленные на создание преступного 
сообщества (преступной организации), в силу их пресечения правоохранительными органами либо по другим не зависящим от 
этого лица (лиц) обстоятельствам не привели к созданию преступного сообщества (преступной организации), они подлежат 
квалификации по ч. 1 или ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 210 УК РФ как приготовление к созданию или как покушение на создание преступного сообщества (преступной организации). 
Таким образом, законодательная конструкция оконченного 
преступления содержит совокупность обязательных признаков, 
которые выступают основанием уголовной ответственности при 
прерывании преступного поведения на определенной стадии механизма, а также позволяющих индивидуализировать уголовную 
ответственность в зависимости от этапа реализации деяния. Приготовительные действия представляют собой действия, которые 
не могут выступать в качестве элемента объективной стороны 
преступления. Усеченная конструкция составов преступлений 
имеет свое обоснование, поскольку нельзя нивелировать повышенную общественную опасность отдельных видов преступлений. Они нуждаются в пресечении на начальных этапах, ввиду 
чего момент окончания деяния перенесен на более раннюю стадию развития преступной деятельности (стадия приготовления 
или покушения), а последствия вынесены за рамки. 
Неоконченные преступные действия – создание вооруженного формирования, банды, преступного сообщества, экстремистского сообщества, организация деятельности экстремистского сообщества признаются оконченными деяниями. Такой законодательный прием объективно оправдан, поскольку отражает 
большую степень общественной опасности преступлений, со                                          
 
1 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.06.2010 № 12 «О судебной 
практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)» // Бюл. Верховного Суда Рос. Федерации. № 8. 2010. 
6 
 

вершенных в составе этих формирований, позволяет усилить 
профилактический потенциал этих норм и назначить более строгое наказание виновным.  
Вместе с тем до настоящего времени проблемным остается 
вопрос соотношения нормы Общей части о приготовлении к преступлению (ч. 1 ст. 30 УК РФ) с соответствующими усеченными 
составами Особенной части УК РФ, которые считаются в силу 
особого конструирования оконченными в момент совершения 
действий. 
Возникшая конкуренция норм Общей и Особенной частей 
УК РФ при квалификации действий виновного лица при совершении смежных преступлений до настоящего времени не имеет 
научного обоснования в уголовном законодательстве. 
Таким образом, по ряду преступлений ввиду высокой степени 
их общественной опасности законодатель определил признавать 
приготовительные действия оконченным преступлением. В целях 
разрешения возникшей теоретической и практической проблемы 
полагаем обоснованным внести в уголовное законодательство соответствующие изменения, в частности в ст. 30 УК РФ указать 
конкретный перечень составов преступлений, при квалификации 
которых не требуется ссылка на Общую часть УК РФ и которые 
признаются оконченными. Подобные изменения позволят правоприменителю правильно квалифицировать действия лица в случаях, когда приготовительные действия признаются оконченным преступлением.  
 
 
 
7 
 

К.Б. Байтемиров, 
аспирант Университета прокуратуры 
Российской Федерации 
 
Направления совершенствования прокурорского надзора 
за исполнением законов при приеме, регистрации  
и разрешении сообщений о преступлениях 
(по материалам социологического опроса  
прокурорских работников) 
 
В вопросе определения направлений совершенствования 
прокурорского надзора за исполнением законов при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях можно выдвинуть целый спектр гипотез и предложений, однако для того, 
чтобы иметь прочный научный базис этих предложений, необходимо провести экспертное измерение практики прокурорского 
надзора в этой сфере. Лишь такое измерение способно показать 
объективно спектр, степень и глубину проблемы в ее опытном 
отражении.  
Срез оценок экспертного сообщества, состоящего из практических прокурорских работников, по проблемам совершенствования прокурорского надзора за исполнением законов при 
приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях 
был проведен нами в 2019 г. Анализ результатов показал, что актуальность и важность данного вида прокурорского надзора отмечает подавляющее большинство опрошенных. И хотя мнения 
дифференцировались, все голоса распределились в градации признания от высокой степени важности до средней. Это означает, 
что исследуемая сфера прокурорского надзора в полной мере 
коррелирует с его целями и задачами как в целом, так и в рассматриваемом направлении.  
Оценивая полноту проработанности норм правового регулирования прокурорского надзора за исполнением законов при 
приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях, 
респонденты разделились поровну: половина оценивает нормы 
как проработанные полностью, а половина как неполные и удовлетворительно проработанные лишь фрагментарно. За этим 
можно усматривать определенную дуализацию экспертных оце8 
 

нок, суть которой скорее в психологическом свойстве: нормативное регулирование всегда формализует правоотношения не тотально. В результате от правоприменительной системы всегда 
требуется профессиональное лавирование и творческий подход 
при решении нестандартных ситуаций правоприменения. В связи 
с этим одна часть экспертов предъявляет более высокие требования к формализации нормативного регулирования, а другая адаптирует свой опыт к текущему уровню формализации.  
В вопросе об источниках получения информации о нарушениях законов, совершаемых при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях, работники прокуратуры указали на то, что обращения граждан (46%) остаются превалирующим сигналом для прокуроров. Значимым источником информации признается также учетная документация поднадзорных субъектов (33%), заметную долю составляют обращения юридических 
лиц (18,5). Особое внимание уделили такому источнику, как 
СМИ (13%). Однако, чтобы оценить значимость этого источника, 
нужно понимать, что физическое время, затрачиваемое работником прокуратуры на анализ СМИ, будет превышать аналогичные 
временные затраты на получение информации из ключевых источников, которые предоставляют адресную информацию и реквизиты для соответствующей проверки, тогда как сведения из 
СМИ сначала должны пройти сортировку, анализ на достоверность источника и только потом – проверку изложенных фактов. 
Такая многоступенчатая проверка сложнее и выше по затратам, 
поскольку как минимум вынуждает устанавливать реквизиты 
объекта проверки. Если сопоставить время, затрачиваемое на 
анализ материалов СМИ и анализ материалов обращений граждан и других субъектов, то, во-первых, выигрыш в эффективности для результатов работы прокурора будет в пользу обращений 
граждан. Во-вторых, рассмотрение обращений граждан – обязанность прокурора, невыполнение которой может повлечь юридическую ответственность, в то время как анализ информации из 
СМИ прокурорам предписан законодательно, но ответственность 
за это не нормирована.  
Таким образом, позиция экспертов отразила оценку источников СМИ как слабо формализованных источников информации, в то время как обращения граждан в органы прокуратуры – 
9 
 

источник формализованный, имеющий свою структуру, количественное выражение и регистрационные реквизиты. Поэтому 
анализ неформализованных источников остается на периферии 
внимания прокуроров, хотя потенциал этого вида информации 
для организации прокурорского надзора за исполнением законов 
при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях весьма высок и его общественную значимость трудно переоценить. При этом перспектива его развития обусловлена решением в сфере достижения компромисса между увеличением штата работников и развитием средств обработки информации.   
Сопоставление результатов ответов респондентов на предыдущий вопрос и ответов на вопрос о значимости различных информационных источников для организации прокурорского 
надзора за исполнением законов при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях переносит акцент с факта 
на оценочное суждение и дает интересный результат, показывая 
сравнительную характеристику полезности источников информации, используемых прокурорами в работе. А именно: обращения 
граждан и юридических лиц, фактически используемые в работе 
в доминирующем большинстве, уже в оценке своей значимости 
потеряли десятую часть; сведения из СМИ как источник потеряли в оценке значимости еще более существенно, упав с 13 до 5%, 
т.е. получили минимальную оценку полезности с точки зрения 
эффективности. В то же время такой редко привлекаемый источник информации, как материалы общенадзорных проверок, в 
оценке его полезности вырос в 3,5 раза.  
Объяснение этому лежит также в области формализации. 
Материалы «общенадзорных» проверок – это в высшей степени 
формализованный источник, который обладает качеством структурированного материала и по которому проведена проверка уже 
в высшей степени организованно: установлены субъект, объект, 
субъективная сторона, объективная сторона, событие, показаны 
факты, связи, осуществлено документальное оформление нарушения закона. Этот аспект обратной связи также говорит о том, 
что работники прокуратуры адекватно соизмеряют структурированную и неструктурированную информацию по степени полезности. И здесь важно подчеркнуть именно этот аспект и уйти от 
вывода о том, что такой источник сведений об исполнении зако10