Вестник Университета прокуратуры Российской Федерации, 2023, № 2 (94)

ВЕСТНИК
УНИВЕРСИТЕТА
прокуратуры
Российской Федерации
Научно-практический журнал Университета прокуратуры Российской Федерации
Основан в 2007 году
№ 2 (94) 2023
Учредитель издания:
Университет прокуратуры
Российской Федерации
Главный редактор
М.С. Андрианов, ведущий научный сотрудник 
Научно-исследовательского института Университета прокуратуры Российской Федерации, кандидат психологических наук (Москва);
Н.В. Субанова, проректор Университета 
прокуратуры Российской Федерации, доктор 
юридических наук, доцент (Москва).
Заместитель главного редактора
А.Г. Безверхов, исполнительный директор 
юридического института Самарского национального исследовательского университета 
имени академика С.П. Королева, доктор юридических наук, профессор (Самара);
К.В. 
Ображиев, 
заведующий 
кафедрой 
Университета 
прокуратуры 
Российской 
Федерации, доктор юридических наук, профессор (Москва).
Ответственный секретарь
В.В. Вахнина, заведующий отделом Научноисследовательского института Университета 
прокуратуры Российской Федерации, доктор 
психологических наук, доцент (Москва);
И.А. Васькина, заведующий отделом Университета прокуратуры Российской Федерации 
(Москва).
Редакционная коллегия
А.Ю. Винокуров, профессор кафедры Университета прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор 
(Москва);
П.В. Агапов, главный научный сотрудник 
Научно-исследовательского института Университета прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор 
 
(Москва);
А.А. Головин, заместитель начальника Главного 
управления по надзору за исполнением федерального законодательства Генеральной прокуратуры Российской Федерации (Москва);
К.И. Амирбеков, заведующий отделом Научно-исследовательского института Университета прокуратуры Российской Федерации, 
доктор юридических наук (Москва);
Т.А. Диканова, заведующий отделом Научноисследовательского института Университета 
прокуратуры Российской Федерации, доктор 
юридических наук, доцент (Москва);

Т.И. Отческая, заведующий кафедрой Московского 
государственного 
юридического 
университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), 
доктор 
юридических 
наук, 
профессор 
 
(Москва);
Е.Г. Дозорцева, главный научный сотрудник 
ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии 
им. В.П. Сербского», доктор психологических 
наук, профессор (Москва);
Е.Р. Ергашев, заведующий кафедрой Уральского государственного юридического университета, доктор юридических наук, профессор (Екатеринбург);
Н.И. Пикуров, профессор кафедры Мос- 
ковского 
государственного 
юридического 
университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), 
доктор 
юридических 
наук, 
профессор 
 
(Москва);
Р.В. Жубрин, проректор – директор Научноисследовательского института Университета 
прокуратуры Российской Федерации, доктор 
юридических наук (Москва);
В.М. Поздняков, заместитель декана Московского государственного психолого-педагогического университета, доктор психологических наук, профессор (Москва);
Е.В. Ильгова, ректор Саратовской государственной юридической академии, кандидат 
юридических наук, доцент (Саратов)
Ю.Е. Пудовочкин, главный научный сотрудник Центра исследования проблем правосудия Российского государственного университета правосудия, доктор юридических наук, 
профессор (Москва);
Н.Н. Карпов, заведующий кафедрой Университета прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор (Москва);
М.В. Кроз, кандидат психологических наук, 
доцент (Москва);
Б.В. Сангаджиев, заместитель заведующего 
кафедрой Юридического института Российского университета дружбы народов, доктор 
юридических наук, доцент (Москва);
О.Д. Ситковская, доктор психологических 
наук, доцент (Москва);
Г.Ю. Лесников, главный научный сотрудник 
НИИ ФСИН России, доктор юридических 
наук, профессор (Москва);
В.В. Марчук, профессор кафедры уголовного 
права Академии МВД Республики Беларусь, 
кандидат юридических наук (Минск);
Т.Д. Устинова, профессор кафедры Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), доктор юридических наук, профессор (Москва);
А.Г. Халиулин, заведующий кафедрой Университета прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор 
(Москва);
В.В. Меркурьев, заведующий отделом Научно-исследовательского 
института 
Университета прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор 
 
(Москва);
О.В. Химичева, начальник кафедры Московского университета МВД России имени 
 
В.Я. Кикотя, доктор юридических наук, профессор (Москва);
А.В. Наумов, главный научный сотрудник 
Научно-исследовательского института Университета прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор 
(Москва);
В.Ф. Цепелев, профессор кафедры Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), доктор юридических наук, профессор (Москва);
С.А. Невский, заместитель начальника ВНИИ 
МВД России – начальник НИЦ № 1, доктор 
юридических наук, профессор (Москва);

Адрес редакции: 
123022, г. Москва, ул. 2-я Звенигородская, 15.
И.Л. Честнов, профессор кафедры Санкт-Петербургского юридического института (филиала) Университета прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических наук, 
профессор (Санкт-Петербург);
Телефон: 8-499-256-71-51. 
Факс: 8-499-256-54-63.  
E-mail: vest@msk.rsnet.ru
С.П. Щерба, доктор юридических наук, профессор (Москва);
Индекс в подписном агентстве «Урал-Пресс» 
82370.
Б.В. Яцеленко, профессор кафедры Всероссийского 
государственного 
университета 
юстиции (РПА Минюста России), доктор 
юридических наук, профессор (Москва).
Подписано к печати 05.05.2023. 
Формат 84x108 1/16. 
Гарнитура Minion Pro. 
Усл. печ. л. 16.8. 
Тираж 400 экз. 
Заказ 01660-23.
Отпечатано в типографии  
ОАО «Подольская фабрика офсетной печати»
Журнал зарегистрирован в  Федеральной 
службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций. 
Регистрационный номер ПИ № ФС77-73597 
от 31.08.2018.
Адрес: 142100, Московская область, г. Подольск, 
Революционный проспект, д. 80/42.
Тел.: +7 (4967) 69-97-22, www.ofsetpodolsk.ru 
E-mail: zakaz@pfop.ru
Ответственность за  достоверность сведений в опубликованных материалах несут авторы. Перепечатка материалов и  использование 
их в любой форме, в том числе в электронных 
СМИ, возможны только с письменного разрешения редакции.
© Университет прокуратуры Российской 
Федерации, 2023
Журнал издается с 2007 г. (шесть выпусков в год), включен в Перечень рецензируемых научных изданий, в которых должны 
быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой 
степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук по специальностям: 
5.1.1. Теоретико-исторические правовые науки (юридические науки), 5.1.2. Публичноправовые (государственно-правовые) науки 
(юридические науки), 5.1.3. Частно-правовые 
(цивилистические) 
науки 
(юридические 
 
науки), 
5.1.4. 
Уголовно-правовые 
науки 
(юридические науки), 5.1.5. Международноправовые 
науки 
(юридические 
науки), 
 
5.3.9. Юридическая психология и психология 
безопасности (психологические науки).
Отдельные статьи журнала публикуются на портале справочно-правовой системы 
«КонсультантПлюс».

Содержание
Юридическая психология и психология 
безопасности
Теоретико-исторические правовые науки
Андрианов М.С. Влияние деятельности органов прокуратуры на социально-психологическую атмосферу российского общества ...... 77
Честнов И.Л. Субъект права: дополнительность правового статуса и правовой идентичности ...................................................................... 5
Трибуна молодого ученого
Кардашова И.Б. Документы стратегического 
планирования в системе источников российского права ......................................................... 11
Щепетков В.В. Особенности оценки эффективности деятельности органов прокуратуры 
в сфере надзора за соблюдением жилищных 
прав граждан ...................................................... 83
Публично-правовые  
(государственно-правовые) науки
Глухих С.С. Усмотрение прокурора в отечественном уголовном процессе .......................... 93
Данилов Д.Ю., Бут Н.Д. Актуальные вопросы обеспечения законности в условиях внешнеполитических вызовов ................................ 21
Багаутдинов Ш.Ф. Вопросы избрания мер 
пресечения несовершеннолетним .............. 100
Винокуров А.Ю. О структуре прокурорской 
деятельности в Кыргызской Республике  .... 31
К 60-летию НИИ Университета  
прокуратуры Российской Федерации
Частно-правовые  
(цивилистические) науки
Жубрин Р.В., Козлов В.А. Малоизвестные 
страницы истории Научно-исследовательского института Университета прокуратуры Российской Федерации ........................................ 107
Ережипалиев Д.И. От сельского учителя до 
выдающегося ученого .................................... 119
Мирошниченко М.Н. Практика участия 
 
прокуроров в рассмотрении судами гражданских дел по искам о возмещении вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием .................................................................. 38
Юбилеи и памятные даты
Уголовно-правовые науки
Наумов А.В. Золотой фонд юриспруденции. 
Борис Сергеевич Никифоров ....................... 127
Наумов А.В., Меркурьев В.В., Тарака- 
нов И.А. Нуждается ли статья 37 УК РФ в 
кардинальном изменении: судебная практика 
и законотворческие перспективы ................. 45
Боброва О.В. Владимир Николаевич Кудрявцев – образец беззаветного служения Отечеству ..................................................................... 128
Научные обзоры, рецензии
Павловская Н.В., Шекк Е.А. Совершенствование организации мониторинга наркоситуации на современном этапе .............................. 54
Рецензия В.Н. Исаенко на монографию «Противодействие организационной деятельности 
лиц, занимающих высшее положение в преступной иерархии» ......................................... 130
Раскина Т.В. О некоторых аспектах организации противодействия преступлениям, 
совершаемым в сфере информационно-коммуникационных технологий в Российской 
Федерации ........................................................... 61
Международно-правовые науки
Научный обзор итогов III Всероссийской научно-практической конференции «Личность 
преступника в изменяющемся мире (Долговские чтения)» .................................................... 133
Научные вести
Конференции, встречи .................................. 140
Пазына Е.О. Состояние и перспективы развития международной правовой помощи по 
уголовным делам: опыт Российской Федерации и Европейского Союза ............................. 70
Информация для системы РИНЦ ............... 146

ТЕОРЕТИКО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРАВОВЫЕ НАУКИ
УДК 340.11
Илья Львович 
ЧЕСТНОВ
доктор юридических наук, профессор
Субъект права: дополнительность 
правового статуса и правовой 
идентичности
С
происходит этот процесс, что обусловливает его действия и др. Рассмотрим 
ответы на некоторые из них, и прежде 
всего на первый – кто является субъектом права, что он собой представляет, 
каковы его содержание и форма.
Главная проблема, связанная с экспликацией понятия «субъект права», 
состоит в диалектическом (можно сказать – диалогическом) соотношении 
юридического статуса, образующего 
формально-юридическую конструкцию 
(фикцию) субъекта права и реального человека как создателя (в широком 
смысле слова – конструирующего статус в историческом и социокультурном 
контексте) носителя данного статуса. 
 
В классической юриспруденции (по 
большому счету, можно сказать – начиная с римского права) субъект права 
отождествляется с persona, правовой 
маской2. Г. Кельзен в «Чистом учении 
о праве» указывал, что «традиционная 
убъект права – важнейшая категория юридической науки, как 
теории права, так и всех отраслевых дисциплин. Это связано с тем, что 
субъект права является краеугольным 
камнем правовой системы общества. 
После антропологического поворота в философии и социогуманитарном 
знании, который произошел в 60–70 гг. 
ХХ в., стало очевидно, что вне или без 
субъекта (человека как носителя статуса субъекта) невозможны ни одно социальное явление или процесс, их существование и познание1. То же самое, 
конечно, относится и к правовой реальности, изучаемой юридической наукой. 
Именно субъект права конструирует 
правовую систему и воспроизводит 
ее своими практиками. В то же время 
признание неустранимости субъекта из 
«жизни права» не отвечает на ряд фундаментальных вопросов: кто является 
субъектом права, насколько он свободен в конструировании и воспроизводстве правовой системы, как именно 
   Вестник Университета прокуратуры Российской Федерации № 2 (94) 2023
2  Об 
ошибочности 
«узкореалистического» 
подхода к субъекту права как «живому человеку» 
со времен классического римского права пишет 
 
Г.А. Гаджиев. См., напр.: Гаджиев Г.А. Онтология 
права (критическое исследование юридического 
1  Социокультурная 
антропология 
права: 
монография / под ред. Н.А. Исаева, И.Л. Честнова. 
СПб.: Алеф-Пресс, 2016.
5

ТЕОРЕТИКО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРАВОВЫЕ НАУКИ
теория права отождествляет понятие 
субъекта права с понятием лица». При 
этом «лицо – это человек как субъект 
обязанностей и прав». Лицами могут 
быть не только люди, но и «известные 
сообщества». Далее он утверждает, что 
бесперспективны все попытки представить юридическое лицо как «реальное». 
Этого мало: «т.н. физическое лицо также 
является искусственной конструкцией 
правоведения – физическое лицо также является юридическим»3. Эту мысль 
 
Г. Кельзен развивает следующим образом: «Физическое или юридическое 
лицо, которое «имеет» юридические 
обязанности и субъективные права (как 
их носитель), является этими юридическими обязанностями и субъективными правами, т.е. является комплексом 
обязанностей и прав, единство которых 
образно выражается в понятии лица. 
Лицо является лишь персонификацией этого единства». Поэтому, как утверждает австрийский теоретик права, 
«физическое лицо нельзя – в противовес 
юридическому лицу – определять как 
особого человека». Физическое лицо – 
это «не человек, имеющий обязанности 
и права, а единство обязанностей и прав, 
которые в качестве своего содержания 
имеют поведение человека». Единство обязанностей и субъективных прав, 
 
т.е. единство рассматриваемых здесь 
норм права, которые образуют физическое лицо, формируется за счет того, 
что его содержание образуется поведением одного и то же человека, которое 
конституируется этими нормами права. 
«Так называемое физическое лицо поэтому является не человеком, а персонифицированным единством норм права, 
которые обязывают и уполномочивают 
одного и то же человека. Это не природная реальность, но реальность юридическая, т.е. создаваемая правоведением 
конструкция, вспомогательное понятие 
для описания юридически значимых 
фактических составов. В этом смысле 
так называемое физическое лицо – это 
юридическое лицо»4. Тем самым субъект права отождествляется с юридической конструкцией правового статуса, 
что отчасти созвучно знаменитой и эпатирующей концепции постструктурализма «смерти субъекта». 
Уместно затронуть эту весьма непростую и зачастую неверно трактуемую 
проблему. В самом деле, что это такое и 
почему М. Фуко, Р. Барт, а вслед за ними 
Ж. Деррида констатировали «кончину» 
субъекта?
В знаменитой лекции «Что такое автор» М. Фуко заявил о том, что автор 
произведения поглощается дискурсом 
(шире – структурами) и контекстом5. 
Насколько свободен автор в выборе 
темы произведения, жанровой формы, 
способа подачи материала и т.п., если 
все это уже давно до него сделали другие? Насколько сегодня человек свободен в выборе индивидуального образа 
жизни, способа самореализации, если 
«дисциплинарные практики» (по терминологии М. Фуко) социализируют 
личность и связывают нас по рукам и 
ногам? 
Эпатируя публику фразой о смерти 
автора (и понятия «человек»), французские постструктуралисты как раз пы   Вестник Университета прокуратуры Российской Федерации № 2 (94) 2023
концепта действительности). М. : Норма ; ИНФРА-М, 
2013. С. 16, 19.
3  Кельзен Г. Чистое учение о праве. 2-е изд. / пер. с 
нем. М.В. Антонова, С.В. Лезова. СПб. : Алеф-Пресс, 
2015. С. 216−217.
4  Там же. С. 218−219.
5  Фуко М. Что такое автор? // Воля к истине: по 
ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы 
разных лет / пер. с франц. М. : Касталь, 1996. С. 42−43.
6

ТЕОРЕТИКО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРАВОВЫЕ НАУКИ
Они создаются (конструируются, хотя 
и не по волюнтаристскому произволу) 
людьми из плоти и крови. «Личность – 
творец всего правового», – справедливо 
заявляет С.И. Архипов. Субъект права, 
с его точки зрения, – не мертвая юридическая оболочка, правовая форма (праводееспособность), а высшая правовая 
инстанция, самоценная правовая индивидуальность8. Субъект права – это 
не правовая усредненность, созданный 
законодателем шаблон, а индивидуальность, правовая особость9. Такой подход считается очевидным, само собой 
разумеющимся в современной неклассической психологии (видимо, не знакомой с классическим римским правом), в 
которой «Я» отождествляется с субъектом, воспроизводящим индивида в 
себе; будучи рефлексивным отражением субъекта в себе и в других субъектах, 
«Я» превращается в личность10. 
В то же время такой психологический, «узкореалистический» подход, как 
представляется, страдает односторонностью. Он не уделяет должного внимания роли, которую играет структура 
 
(в самом широком смысле слова вклютались заставить общественность задуматься над этой проблемой, дабы найти 
пути эмансипации человека, пути преодоления господства (принуждения) 
структуры. 
Применительно к проблеме «смерти субъекта права» об этом интересно 
размышляет наш белорусский коллега 
В.И. Павлов6. Он справедливо утверждает, что «…прежний классический 
концепт «субъект права» должен быть 
переосмыслен и антропологизирован, а 
за формально-правовыми атрибутами 
субъектности мы должны суметь увидеть человека как такового во всей совокупности его конститутивных признаков, которые и определяют его правовое 
поведение в современном мире». В другой работе В.И. Павлов пишет: «Постмодернистский проект «смерти субъекта» 
следует рассматривать не как отказ от 
человека как такового, но как отказ от 
человека, рассматриваемого лишь в оптике субъектно-рационализированного 
представления. Такая критика новоевропейской модели субъекта открывает 
новые возможности для понимания человека в гуманитарных дискурсах»7. 
Представленный конспективно неопозитивистский подход, доминирующий в нормативистской теории права и 
в цивилистике, не принимает во внимание тот факт, что социальные (и правовые) статусы не возникают сами по себе. 
   Вестник Университета прокуратуры Российской Федерации № 2 (94) 2023
6  Павлов В.И. «Смерть» субъекта права, или 
К вопросу о необходимости новой концепции 
«правового человека» // Философия права. 2010. 
 
№ 3. Интересно, что многие читатели заметили 
только первую часть названия статьи и поспешили 
обвинить автора во всех смертных грехах, которые 
он, конечно, не совершал.
7  См., напр.: Павлов В.И. Указ. соч. С. 24; Его же. 
Антропология права в контексте юридической, 
философской и религиозной традиций: история 
формирования : монография. М. : Юрлитинформ, 
2021. С. 13. 
8  Архипов С.А. Субъект права: теоретическое 
исследование. СПб. : Юрид. центр Пресс, 2004. 
 
С. 10–11. Замечу, что основоположник пандектистики 
К.Ф. фон Савиньи замечал, что «изначальное 
понятие лица или субъекта права должно совпадать с 
понятием человека, и эту изначальную идентичность 
обоих 
понятий 
можно 
выразить 
следующей 
формулой: каждый отдельный человек, и только 
отдельный человек, является правоспособным». 
Это «изначальное или естественное понятие было 
изменено в нашем позитивном праве» (Савиньи Ф.К. 
фон. Система современного римского права: В 8 т. 
 
Т. 2 / пер. с нем. Г. Жигулина ; под ред. О. Кутателадзе, 
В. Зубаря. М. : Статут ; Одесса : Центр исслед. права 
им. Савиньи, 2012. С. 6−7). 
9  Там же. С. 112.
10  Петровский В.А. «Я» в персонологической 
перспективе. М. : ИД Высш. шк. экономики, 2013. 
 
С. 9−10.
7

ТЕОРЕТИКО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРАВОВЫЕ НАУКИ
   Вестник Университета прокуратуры Российской Федерации № 2 (94) 2023
вует в конструировании социального 
мира, обеспечивает социализацию и 
одновременно подчиняет человека абстрактным сущностям, в которых воплощается власть символов. Общество, 
право, государство предстают в качестве символических концептов или конструктов – социальных представлений. 
Без них, в том числе без догмы права, 
оформленной в системе законодательства, сегодня не может функционировать ни одно общество.
В то же время процесс воспроизводства социальности (и правовой реальности) – это не что иное, как диалог 
(взаимодополнительность) структуры и 
действия. 
Структура (догма права, законодательство) задает образцы массового поведения людей (правовые статусы как 
права и обязанности) и является основой правовой социализации личности. 
Однако правовая реальность – это не 
только догма права, но и ее реализация 
(воспроизводство) в правопорядке как 
совокупности правоотношений и простых форм реализации права (соблюдения, исполнения и использования). 
 
На стадии реализации нормы права, 
закрепляющей правовой статус обезличенного субъекта права, действует 
конкретный человек со своими личностными потребностями, интересами, 
ожиданиями и т.п.  
Если юридическая наука претендует 
на то, чтобы не замыкаться в догматике права, а это всегда чревато тем, что 
качество законодательства всегда будет 
отставать от запросов жизни, то необходима ее – догмы права – «социологизация». 
Речь идет о том, чтобы анализ догмы 
права, закрепляющий правовые статусы, провести с точки зрения выявления 
чающая социальные и правовые статусы) в нашей жизни. Мы все живем 
в мире социальных статусов, которые 
застаем при рождении. Чтобы стать 
личностью, каждый человек должен 
приобщиться к статусам, в том числе 
правовым, научиться их реализовывать своими навыками и умениями. Так, 
понимаемая структура в форме социальных представлений, других психических феноменов (например, фреймов и скриптов) представлена, прежде 
всего, социально значимыми другими 
(в терминологии социального интеракционизма) референтными группами, 
играющими ключевую роль в процессе социализации (включая, конечно, и 
правовую социализацию).
Ментальным образам (социальным 
представлениям) обыденное сознание 
приписывает самостоятельное бытие 
и в определенном смысле магическую 
силу. Благодаря этому, социальные 
представления, многие из которых являются правовыми социальными репрезентациями, обеспечивают процесс 
воспроизводства социальности, в том 
числе воспроизводство правовой реальности. Необходимость и неизбежность 
такой реификации социальных представлений (наделение их модусом автономного бытия) состоит в том, что без 
приписывания знакам самостоятельности невозможно абстрактное мышление 
и социальные бытие. Нельзя помыслить 
абстрактные 
объекты, 
сформулировать общие понятия без реификации 
(или гипостазирования, о чем писал 
 
И. Кант). Но тем самым знаки наделяются фиктивной жизнью (самостоятельным бытием) и мистической силой 
производить эффект последствий. 
Таким образом, структура (социальные представления о статусах) участ8

ТЕОРЕТИКО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРАВОВЫЕ НАУКИ
   Вестник Университета прокуратуры Российской Федерации № 2 (94) 2023
ность, но ее формальное основание. 
Сама же правовая идентичность представляет собой процесс соотнесения 
себя с ними (нормами права, в которых 
закрепляется правовой статус абстрактного субъекта права – адресата(ов) нормы права), их принятие и воплощение в 
юридически значимых практиках (ментальных и поведенческих). 
Правовые нормы сами по себе – это 
еще не правовая (например, конституционная) идентичность, но ее важнейшая предпосылка. Правовая же 
идентичность возникает в процессе реализации норм права.
Таким образом, правовая идентичность как процесс юридической идентификации – имманентный, важнейший 
аспект реализации права, включающий 
опознание формального правового статуса, его принятие (соотнесение с личностной интенцией, интересами) и воспроизводство практиками. 
От ответа на вопрос «С какими правовыми статусами отождествляют себя 
люди и в какой степени?» зависит содержание и состояние юридической практики. В этом же состоит практическая 
составляющая актуальной сегодня темы 
правовой идентичности. При этом особой проблемой правовой идентичности 
является существование неформальных 
правовых институтов, обычного (неписаного) права. 
Дело в том, что все нормы права, 
как материального, так и процессуального, реализуются на практике, о чем 
уже отчасти упоминалось выше, через 
их конкретизацию в правовых обычаях – практиках, воплощающих навыки 
и умения субъектов права. Так, следственные действия не могут быть реализованы только на основе знания норм 
УПК РФ, так как последние не содержат 
оснований ее конструирования (это не 
что иное, как политика права) и с позиции ее воспроизведения конкретными 
юридическими практиками. 
Для этого необходимо, во-первых, 
изучить обстоятельства, побудившие 
законодателя сформулировать правовую инновацию и сам механизм правотворчества. Другими словами, следует выяснить, чем руководствовался 
субъект правотворчества при конструировании новой нормы или института 
права. Во-вторых, необходимо провести 
редукцию соответствующего правового института к практикам конкретных 
субъектов – людей, носителей соответствующих правовых статусов. 
Такая редукция отраслевого института права предполагает в большинстве 
случаев его конкретизацию в подзаконных формах внешнего выражения права, затем – в методиках, т.е. рекомендациях, разрабатываемых отраслевыми и 
специальными дисциплинами по применению (а также соблюдению, исполнению и использованию) соответствующего института, далее – конкретизацию 
в образцах коллективных практик по 
применению института через соответствующую методику и в конечном счете 
к конкретной деятельности  отдельного 
правоприменителя (или обывателя при 
соблюдении, исполнении и использовании института или нормы права).
Реализацию норм права можно представить как соотношение или взаимодополнение правовой идентичности 
и правового статуса. Они соотносятся 
как содержание и форма (если правовой 
статус понимается формально-юридически). 
Нормы права (например, конституционные), закрепляющие правовой 
статус, – это еще не правовая идентич9

ТЕОРЕТИКО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРАВОВЫЕ НАУКИ
контролировать системы юридического 
воспитания и образования, правовой 
социализации и коммуникации»11.
Таким образом, субъект права в 
постклассической юридической методологии обнаруживает себя как человек, носитель соответствующего правового статуса, совершающий действия 
по конструированию правовой системы. Эти действия опредмечиваются в 
правовой структуре (социальных представлениях, закрепляемых в догме права – законодательстве) и реализуются 
(распредмечиваются) в поведенческих 
практиках, образующих правопорядок. 
В предложенной программе много 
сложных, нерешенных проблем. Например: как именно происходит процесс 
конструирования правовой системы, 
какую роль в нем играют внешние, объективные и субъективные факторы, каков механизм, включающий в том числе 
ценности, мотивацию, реализации нормы права и т.п. Они ждут своих исследователей.
Библиографический список
1 Архипов С.А. Субъект права: теоретическое исследование. – Санкт-Петербург : Юрид. центр Пресс, 2004. 
2 Веденеев Ю.А. Юриспруденция: явление и понятие. Введение в генеалогию 
языка концептуальных парадигм : монография. – Москва : Проспект, 2022.
3 Гаджиев Г.А. Онтология права (критическое исследование юридического 
концепта действительности). – Москва : 
Норма ; ИНФРА-М, 2013. 
4 Кельзен Г. Чистое учение о праве. 2-е изд. / пер. с нем. М.В. Антонова, 
 
   Вестник Университета прокуратуры Российской Федерации № 2 (94) 2023
11  Веденеев 
Ю.А. 
Юриспруденция: 
явление 
и 
понятие. 
Введение 
в 
генеалогию 
языка 
концептуальных парадигм : монография. М. : 
Проспект, 2022. С. 171, 178.
«рецепта» эффективного проведения 
осмотра места преступления, допроса, 
обыска и т.д. Такого рода знания содержатся в криминалистических рекомендациях. Но они должны быть усвоены и 
освоены субъектами правоприменения, 
что невозможно как без использования 
воплощенной в практику теории криминалистической идентификации, так 
и без правовой идентификации субъектом правоприменения самого себя (самоидентификации). 
Такая программа предполагает отказ 
от структуралистской методологии в 
пользу постструктуралистской. Статику структуралистского анализа языка 
права необходимо дополнить по принципу взаимной обусловленности динамическим – дискурсивным – аспектом 
исследования «использования языка» 
 
(в терминологии Л. Витгенштейна) в 
правопорядке. 
Об этом хорошо и убедительно пишет Ю.А. Веденеев: «Юридический дискурс – это не прием логических определений и формального конструирования 
правил. Юридический дискурс − это 
система социальных и концептуальных 
практик воздействия на выбор вариантов поведения в определенных культурах социального общения. <…> Дискурсивные практики не только отражают и 
оценивают право, но также и производят право. Это одновременно и политический, и культурный, и аналитический 
процесс: процесс передачи и рецепции 
права, признания и отрицания своего 
и чужого права, легитимации и легализации права. Управление юридическим 
дискурсом есть управление производством и воспроизводством правовой 
реальности, ее норм и институтов, ее 
смыслов и значений. Отсюда, собственно, и проистекает борьба за право 
10