Исследования по ихтиологии, рыбному хозяйству и смежным дисциплинам. Том 5

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО РЫБОЛОВСТВУ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ НАУЧНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ 
«ГОСУДАРСТВЕННЫЙ НАУЧНОИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ИНСТИТУТ
ОЗЁРНОГО И РЕЧНОГО РЫБНОГО ХОЗЯЙСТВА ИМ. Л.С. БЕРГА»
(ФГБНУ «ГосНИОРХ»)
Л.А. КУДЕРСКИЙ
ИССЛЕДОВАНИЯ 
ПО ИХТИОЛОГИИ, РЫБНОМУ ХОЗЯЙСТВУ 
И СМЕЖНЫМ ДИСЦИПЛИНАМ
Товарищество научных изданий КМК
СанктПетербург — Москва  2017

УДК 597.3
ББК 28.693.32
 
К88 
Сборник научных трудов ФГБНУ «ГосНИОРХ», вып. 344
Исследования выполнялись в:
• Карельском филиале АН СССР (г. Петрозаводск; 1949–1959 гг.);
• Карельском отделении Государственного научно-исследовательского института озерного и 
речного рыбного хозяйства (Кар. отд. ГосНИОРХ) (г. Петрозаводск; 1959–1966 гг.);
• Государственном научно-исследовательском институте озерного и речного рыбного хозяйства 
(ГосНИОРХ) (г. Ленинград – Санкт-Петербург; 1966–1994 гг.);
• Институте озероведения РАН (ИНОЗ РАН) (г. Санкт-Петербург; 1994–2010 гг.).
О т в е т с т в е н н ы й  р ед а кто р
доктор биологических наук А.А. Лукин (ФГБНУ «ГосНИОРХ»)
Ре ц е н з е н т ы:
доктор биологических наук Е.А. Дорофеева
доктор биологических наук В.Г. Сиделева
Л.А. Кудерский
К88
Избранные труды. Исследования по ихтиологии, рыбному хозяйству и смежным дисциплинам. Том 5. Сборник научных трудов ФГБНУ ГосНИОРХ, вып. 344. — М.; СПб.: Товарищество научных изданий КМК, 2017. — 292 с.
Книга завершает серию работ Л.А. Кудерского в области ихтиологии и рыбного хозяйства, 
изданных в 2011, 2012, 2013 и 2015 гг. В этот выпуск включены монография «Динамика стад 
промысловых рыб внутренних водоёмов», статья, в которой публикуются материалы, не вошедшие в монографию, и сводный отчёт по проекту «Экология России».
Материалы книги могут представлять интерес для ихтиологов, специалистов рыбохозяйственной науки, аспирантов.
© Л.А. Кудерский, наследники, 2017
© ФГБНУ «ГосНИОРХ», 2017
© Товарищество научных изданий КМК, издание, 2017
ISBN 978-5-9500829-7-9
          978-5-9500829-8-6 (5)

Воспоминания 
о Леониде Александровиче Кудерском — 
замечательном учёном и человеке
С Леонидом Александровичем Кудерским я познакомился в 1982 году 
в приёмной городского то ли партийного, то ли административного функционера, 
куда пришёл на совещание по вопросу охраны окружающей среды. В приёмной 
было человека четыре, и среди них Л.А. Мы поздоровались и представились 
друг другу. Л.А. мне внешне напомнил одного из комиссаров полиции — героя 
детективных романов Ж. Сименона, но только в русском исполнении. Он был 
среднего роста, коренастый, с слегка простодушно мудрым лицом и спокойными 
глазами с нависающими над ними густыми бровями. Почти сразу как мы познакомились, нас пригласили в кабинет, и мы приступили к обсуждению какого-то 
вопроса, по которому у всех имелось определённые расхождения во взглядах. 
Я обратил внимание на то, что Л.А., отстаивал свою точку зрения, говорил неспешно 
и не громко, пытаясь убедить своих оппонентов не голосом, а содержанием своих 
аргументов, усиливая их лёгкой жестикуляцией правой руки. После завершения 
затянувшегося совещания мы вышли и обменялись визитными карточками, договорившись в случае возникновения подобных вопросов обмениваться предварительно телефонными звонками. Так у меня состоялось очное знакомство с Л.А., 
который в то время был директором ГосНИОРХа. Ранее я знал Л.А. только по 
опубликованным им работам, но так как сам занимался другой специальностью, 
то слишком глубоко в них не влезал и представление о нём как учёном имел лишь 
из оценок других более близких ему по специальности людей.
Позже мы регулярно встречались с ним на различных конференциях, симпозиумах, совещаниях по проблемам Балтийского моря, Финского залива, Ладожского озера и других водоёмов как у нас в стране, так и за рубежом, на которых 
сами часто выступали с докладами. Мне было приятно, что по большинству позиций наши представления с ним совпадали и в силу этого постепенно отношения 
приняли доверительный характер.
В 1989 г. в разгар перестройки появилось множество людей, которые своим 
долгом считали «обливать грязью» по любому поводу всех и всё, что делалось в 
стране. В Ленинграде таким объектом нападок стали строящиеся в Невской губе 
защитные сооружения от наводнений. Появилось множество статей в прессе, авторы которых безапелляционно утверждали, что сооружения приведут к экологической катастрофе и требовали прекратить строительство, а то, что уже было 
построено, просто взорвать. В связи с тем, что обстановка накалялась, по реше

Л.А. Кудерский  Исследования по ихтиологии...
нию Президиума Ленинградского научного центра АН СССР была создана специальная экспертная комиссия, в которой я был назначен председателем. Когда я 
формировал состав комиссии, чтобы охватить все направления я включил в неё 
ведущих учёных города из различных научных организаций. Л.А. дал согласие 
участвовать в работе комиссии и дать свое заключение о влиянии защитных сооружений на рыбные запасы в Невской губе. О составе комиссии было широко 
объявлено в прессе и тут началось невообразимое. Членам комиссии стали приходить письма и раздавались звонки по телефону с угрозами им и членам их семей, если они не дадут заключение о необходимости прекращения строительства. 
И когда комиссия собралась первый раз в Управлении Ленморзащиты, некоторые 
члены комиссии, опасаясь за членов своих семей, взяли самоотвод. Из-за этого 
оставшимся членам комиссии пришлось заниматься не только записанными за 
ними узкими вопросами, но и принимать участие в рассмотрении остальных. Мы 
в течение четырёх месяцев непрерывной работы изучали материалы всех проведённых ранее исследований и неоднократно посещали все строящиеся объекты. 
Весь период экспертизы Л.А., несмотря на свою занятость по основной работе, 
не пропустил ни одного нашего заседания и ни одного выезда. Он не только подготовил обстоятельное заключение по своему направлению, но принимал самое 
активное участие в работе над рядом других разделов. Здесь очень полезной оказалась широта его взглядов и знаний. По существу он стал одним из основных авторов нашего заключения, которое было одобрено Президиумом Ленинградского 
научного центра АН СССР и направлено в соответствующие вышестоящие организации. Спустя несколько месяцев, была проведена международная экспертиза 
защитных сооружений, в которой участвовали ведущие специалисты из Голландии, Германии и других стран. Нам всем было очень приятно, что она полностью 
подтвердила правильность выводов нашей комиссии.
В результате многочисленных контактов с Леонидом Александровичем у 
меня сложилось о нём впечатление как о человеке очень серьёзном и в принципиальных вопросах бескомпромиссном. Эти очень важные для любого человека качества характера сыграли в судьбе Л.А. «роковую» роль. У него возник конфликт 
с партийным руководством города, и под их нажимом он был вынужден оставить 
пост директора института, которым успешно руководил в течение долгих 25-ти 
лет. Узнав об этом, я предложил Л.А. перейти в Институт озероведения АН СССР, 
который ихтиологией в чистом виде не занимался, поэтому переход требовал от 
Л.А. некоторого расширения его научной деятельности. Я, понимая высочайший 
уровень Л.А. как признанного в мире лидера в ихтиологии, считал вредным для 
науки разрыв его связей с ГосНИОРХом и пообещал, что буду всячески поддерживать его контакты с прежней организацией.
После достаточно долгих колебаний, размышлений и переговоров Леонид 
Александрович дал согласие и с 1994 года до конца своих дней работал в должности главного научного сотрудника в Институте озероведения Российской академии наук.

Воспоминания о Л.А. Кудерском академика РАН В.А.Румянцева 
Учитывая огромный опыт работы Л.А. на посту руководителя, я стал его регулярно привлекать на заседания дирекции, нередко советовался с ним по разным 
животрепещущим вопросам научной и административной деятельности. Времена 
для науки наступили очень трудные, Институт оказался в полном безденежье и 
советы Л.А. для меня были очень важны и полезны. Общаясь с Л.А., я все больше 
узнавал его и о некоторых своих впечатлениях о нём хотел бы кратко сказать в 
этих воспоминаниях.
Прежде всего я понял, что Л.А. Кудерский был человеком «божьей искры», 
блестящим учёным не только в ихтиологии, но и в других областях науки — гидробиологии, палеогеографии, экологии, охране окружающей среды и некоторых 
других. Он был неутомимым «наукоголиком» и круг его научных интересов был 
необычайно широк. В этом я убедился, когда небольшой группой, в которую кроме меня и Л.А. входили такие крупные учёные как географ профессор Александр 
Петрович Алхименко и юрист профессор Иван Абрамович Соболь, ныне покойные, по собственной инициативе работали над проектом Федерального закона 
«Об охране Ладожского озера». Мы два-три раза в неделю собирались у меня в 
кабинете и работали с 16-ти до 20-ти – 21-го часа. Каждый раз все приходили со 
своими мыслями и конкретными предложениями, и мы их по очереди обсуждали. 
Атмосфера сложилась очень приятная, все высказывались свободно, и когда какое-нибудь предложение большинством не принималось, никто ни на кого не обижался. Во время коротких перерывов мы пили чай, несколько раз и более крепкие 
напитки. Во время перерывов разговор заходил о географии или истории страны, 
о современных внутренних или международных проблемах. И меня удивило, как 
Л.А. хорошо разбирается в этих вопросах и имеет своё мнение, которое нередко 
расходилось с общепринятым. Иногда возникали споры, и мне всегда импонировало, как Л.А. спокойным и свойственным только ему вкрадчивым голосом доносил свою позицию и убеждал в её правоте. Круг поднимаемых вопросов был 
достаточно широк и Л.А. показал себя очень разносторонним и широко эрудированным человеком.
К сожалению, к подготовленному нами проекту закона о Ладоге судьба не 
была благосклонна. Проект закона был единогласно одобрен Законодательными 
собраниями субъектов РФ, расположенных на территории ладожского бассейна, 
а затем и Комитетом по экологии Государственной думы. При этом Комитет Госдумы взял на себя обязательство подготовить экономическую справку о расходах, 
которые потребуются на его реализацию. Когда наступило время первого чтения 
проекта закона в Госдуме, этой справки не оказалось, и проект был снят с последующего рассмотрения. Да и Комитета уже не было, в Думе заседали депутаты 
нового созыва.
После нас инициативу по разработке проекта Федерального закона по Ладоге 
брали на себя депутаты законодательных собраний Санкт-Петербурга, Карелии, 
Ленинградской области. Главные положения нашего проекта об охране Ладоги 
они в свои проекты закона не включали, а основное внимание уделяли только во

Л.А. Кудерский  Исследования по ихтиологии...
просам распределения средств между Федерацией и её субъектами. Мы с Л.А. 
каждый раз возражали против такой узкой трактовки закона, но наши замечания 
в расчёт не принимались. В итоге подготовленные законодательными собраниями 
проекты закона каждый раз отклонялись профильными комитетами Госдумы.
Л.А. был человеком чрезвычайно обязательным и ответственным. Как-то раз 
к нам пришло письмо из президиума РАН, в котором Институт попросили дать 
предложения по реформированию Академии. Я этот вопрос вынес на учёный совет Института и попросил всех членов подумать на эту тему. Когда я снова собрал совет, чтобы выработать единую позицию по данному вопросу, то оказалось, 
что единственным человеком, который дал свои предложения, был Л.А. За короткое время он просмотрел всю структуру организаций РАН и поставил вопрос о 
необходимости сократить количество находящихся на балансе РАН многочисленных ботанических садов, передав большую часть из них на баланс субъектов РФ. 
Кроме того, он предложил закрыть институты, в которых работает 5–10 человек, 
из которых только один или два имели учёную степень. К сожалению, эти разумные предложения не получили поддержки в РАН. За ботанические сады встало 
биологическое отделение, а за сохранение институтов выступили руководители 
республик, областей и городов. Наука их совершенно не интересовала, но наличие на своей территории академического института они считали для себя очень 
престижным. И только в наше время, когда по инициативе руководства страны 
осуществляется реорганизация Российской академии наук, предложения Л.А. 
оказались понятыми, востребованными и частично реализованными.
Мне импонировало то, что Л.А. никогда не терял веру в свои силы и не любил останавливаться на полпути. Это я почувствовал и оценил в 2000 году, когда 
Институт закончил крупномасштабные работы, результатом которых стало восьмитомное издание «История озёр». В числе 10-ти основных авторов был и Л.А. 
Отборное прохождение работ представляло собой очень сложный и длительный 
процесс. Мы единогласно прошли открытое слушание на географическом факультете МГУ им. Ломоносова и заседания различных экспертных советов и безоговорочно считались фаворитами. Но на заключительном заседании Объединённого совета по госпремиям, в который кроме учёных входили высокие чиновники 
министерств и ведомств, было принято решение о присуждении премии коллективу учёных под руководством бывшего президента АН СССР, почётного члена 
Президиума РАН академика Г.И. Марчука. И хотя все члены нашего коллектива 
знали, что госпремию с первого раза получают крайне редко, я не смог уговорить 
коллектив на повторную подачу работы на премию в следующем году. Большинство членов говорили, что они либо очень устали и им надо отдохнуть, либо что 
у них накопились срочные дела, которые нельзя откладывать. Но главное, что я 
почувствовал, они потеряли веру в себя и возможность получения премии. Единственный из коллектива человек, который меня полностью поддержал, был Л.А.
Спустя три года я познакомился с одним из членов Объединённого совета по 
госпремиям и он мне задал вопрос: почему мы повторно на неё не подаём и за

Воспоминания о Л.А. Кудерском академика РАН В.А.Румянцева 
одно рассказал о причине, по которой нам не дали её в тот раз. Все оказалось до 
неприличия просто. В том году был юбилей у Г.И. Марчука и члены президиума 
РАН, которые составляли значительную часть в Объединённом совете, на заседании президиума неофициально договорились поддержать присуждение премии 
Г.И. Марчуку и его коллективу в качестве подарка к юбилею. Нашу работу, которая всем понравилась, решили поддержать в следующем году.
Я об этой истории рассказал всем членам нашего коллектива, они воодушевились, и мы стали готовить документы на повторное представление работы. Но 
удача отвернулась от нас. В тот год изменились правила подачи, и на госпремию 
стали принимать работы числом авторов не более трёх человек. Мы потом с Л.А., 
когда обращались по работе к этому восьмитомному изданию, то нередко сожалели, что не сумели вовремя вдохнуть уверенность в наших коллег и убедить их в 
целесообразности повторной подачи документов.
Л.А. обладал огромной эрудицией, и круг интересов его был необычайно широк. Я, будучи директором Института, был вынужден часто ездить в Москву. Там 
в здании РАН постоянно продаются книги по различным направлениям науки. 
Однажды я купил интересную книгу и, вернувшись в Питер, рассказал о ней Л.А. 
и дал ему её почитать. Книга ему очень понравилась и, когда мы обсуждали её, 
я сказал, что могу купить её для него. Л.А., как человек воспитанный, вначале 
отказался, сказав, что ему неудобно меня загружать, но после моего повторного 
предложения выразил благодарность и согласился. После этого я нередко перед 
поездкой вспоминал о своем обещании и звонил Л.А. Он, каждый раз извиняясь 
за то, что мне придётся тащить лишний груз, заказывал определённую книгу. А я 
каждый раз удивлялся тому, что он внимательно следит за выходом в свет новых 
научных книг и широте его интересов. Как-то раз по его просьбе я привёз ему 
книгу о происхождении и истории Мирового океана. Книга была достаточно толстой и содержала около 600 страниц. Примерно через месяц-полтора Л.А. пришёл ко мне и стал подробно говорить о том, что в монографии содержится очень 
много неточных моментов и неправильных объяснений. Ещё через месяц Л.А. 
принёс мне статью, в которой он высказал гипотезу, что, в отличие от общепринятого взгляда, первоначально на Земле появился не Мировой океан, а озёра, которые со временем сформировали Мировой океан.
Мне хотелось бы также отметить выдержку Л.А. Как-то мы организовали и 
проводили в Архангельске большой всесоюзный симпозиум по проблемам озёр. 
Во время посадки на поезд Л.А. поскользнулся и очень сильно ударился ногой о 
ступеньку вагона. У него образовалась огромная гематома, и он едва мог наступать на ногу. Но держался он очень мужественно. Отказался от всякой помощи 
и на вопросы о самочувствии спокойно отвечал «Бывало и хуже». В первый день 
работы симпозиума он блестяще выступил на пленарном заседании, от предложения председателя сесть и говорить сидя отказался и все время выступал и отвечал 
на вопросы стоя. После заседания и в последующие дни он принимал участие во 
всех ознакомительных экскурсиях и полевых выездах, ходил прихрамывая и ино

Л.А. Кудерский  Исследования по ихтиологии...
гда морщился от боли, но никогда не жаловался и ни от каких поездок не отказывался. И лишь когда мы ехали в поезде домой, он сказал мне, что завтра хотел бы 
не приходить на работу, «нога побаливает» и он думает сходить к врачу.
Трудолюбие Л. А. и его неукротимое желание работать меня просто поражали. Во время написания одной из своих книг у Л.А. очень сильно болела спина, и 
он не мог даже сидеть. Но Л.А. не сдался, он нашел выход: на письменный стол 
поставил какой-то ящик и стал писать стоя. Таким способом он не только, написал монографию, но и сдал её в срок в издательство. Позже, когда кто-то из 
сотрудников говорил, что не успевает сдать работу из-за каких-то там причин, я 
всегда в ответ приводил пример Леонида Александровича, и иногда это помогало.
После того, как я стал членом Академии наук, у меня появилось право выдвигать кандидатов в члены-корреспонденты РАН. Я считал Л.А. достойным этого 
звания и сказал, что хочу выдвинуть его кандидатуру на предстоящих выборах 
в РАН. Перед этим я переговорил с рядом членов академии, состоявших в биологическом отделении. Большинство из них хорошо знали Л.А. и сказали, что на 
выборах они его будут поддерживать. Но Л.А. оказался человеком очень щепетильным и необычайно порядочным. Он ответил, что считает себя специалистом 
в области ихтиологии и хотел бы быть членом Академии именно по этой специальности. Так как такой вакансии нет, то подавать на другую более широкую специальность он считал себя не вправе. Но в РАН существует позиция объявлять 
конкурсы под более широкими названиями, увеличивая тем самым число претендентов и конкуренцию на объявленную вакансию. И уже в течение многих лет 
выборы по специальности «ихтиология» не проходили. Хотя все, как и Л.А., признают, что эта специальность достаточно широкая, но положение с выборами до 
сих пор не меняется.
Научные доклады Л.А. всегда вызвали большой интерес у аудитории. К ним 
он основательно готовился, говорил очень доходчиво, стараясь донести до каждого смысл своего доклада. Ему обычно задавали очень много вопросов, на которые он обстоятельно отвечал. Нередко и во время перерывов к нему подходило 
множество людей, и он увлечённо беседовал с ними, забывая о кофе-брейке или 
обеде. Это его свойство характера — быть полезным всем, кто нуждается в его 
советах, в его широчайших познаниях, порождало в людях ответное чувство благодарности и уважения к нему.
За своё стремление честно служить науке и желание помочь людям Леонид 
Александрович на долгие годы останется в памяти всех, кто знал его и общался 
с ним. Выполненные им исследовательские работы и полученные на их основе 
новые научные результаты в ихтиологии являются эталоном для последующих 
работ и ступенью для перехода на новый уровень познания.
Научный руководитель Института озероведения Российской академии наук
академик РАН, профессор Владислав Александрович Румянцев

Предисловие
Л.А. Кудерский — это целая эпоха в рыбохозяйственной отрасли СССР и 
России. Леонид Александрович 25 лет руководил Государственным научноисследовательским 
Институтом 
озёрного 
и 
речного 
рыбного 
хозяйства 
(ГосНИОРХ). Именно в этот период, 60–70-е гг. XX века, Институт достиг своего 
расцвета и являлся флагманом прикладной ихтиологии. Это было обусловлено 
тем, что Л.А. Кудерский был не только эффективным управленцем, но и настоящим учёным-ихтиологом, который действительно разбирался в проблемах отрасли и мог реально оценивать перспективность тех или иных направлений.
Свою жизнь Леонид Александрович посвятил изучению замечательной группы животных — рыбообразным и рыбам, научное и практическое значение которых для человечества исключительно велико и незаменимо.
Жизненный путь профессора Кудерского Л.А. нельзя назвать простым и лёгким. Будучи прекрасным докладчиком, Леонид Александрович, тем не менее, 
неохотно рассказывал о себе. Поневоле подумаешь, что зодиакальные созвездия 
действительно отражаются на характере человека. Леонид Александрович родился под знаком Скорпиона, часто в разговоре подчеркивал это и, кажется, очень 
этим гордился. В основном информацию о его детских и юношеских годах можно 
получить из «Биографических заметок», которые он опубликовал в 2012 г., благодаря настоянию профессора А.П. Алхименко. По этим заметкам можно составить 
представление о том, как формировался характер замечательного учёного, и что 
повлияло на выбор им профессионального пути. Профессор не любил говорить 
о войне, которую встретил в юношеские годы в возрасте 14 лет. В период 1942–
1943 гг. он находился в оккупации в г. Ейске Краснодарского края. В этот период 
он закончил 7 классов и продолжил учёбу до окончания 9-го класса в 1944 г. Затем последовало обучение в Батумском мореходном училище, которое он с отличием окончил в 1947 г. Дальнейший путь получения высшего образования можно 
назвать весьма извилистым. Цепь непредвиденных случайностей, ряд поворотных моментов при выборе направления исследований, непростые отношения с 
коллегами характеризуют Л.А. Кудерского как человека чётко осознающего свои 
желания и стремящегося к намеченной цели, невзирая на обстоятельства. Читая 
его биографические заметки, понимаешь, что воля и желание позволяют совершать задуманное. Как иначе можно объяснить поразительные факты биографии 
этого человека. Ехал поступать в Ленинградский университет, а оказался в Петрозаводском. После года обучения на очном отделении стал учителем биологии, 
географии и химии в отдалённом районе Карелии, продолжая учёбу в Учитель

Л.А. Кудерский  Исследования по ихтиологии...
ском институте на заочном отделении. В итоге за два года сдал экзамены и получил диплом с отличием о педагогическом образовании, которое не являлось высшим, что не позволило ему, уже сотруднику Беломорской биологической станции 
подняться выше должности лаборанта. Отсутствие заочного отделения в Петрозаводском университете подвигло молодого человека запросить Министерство 
высшего образования СССР о возможности сдать экзамены экстерном. Разрешение было получено, в результате чего, поступив в университет в 1951 году, Леонид Александрович окончил его с отличием уже в 1953 г. Далее вступительный 
экзамен в аспирантуру и обучение у профессора И.Ф. Правдина, получение повышенной стипендии и блестящая работа по биологии судака водоёмов Карелии, 
высокое цитирование которой свидетельствуют о её актуальности и востребованности по сей день. По окончании аспирантуры Леонид Александрович работал 
младшим научным сотрудником, учёным секретарем Института биологии, а в 
1959 г. возглавил Карельское отделение Государственного института озёрного и 
речного рыбного хозяйства (ГосНИОРХ). В дальнейшем вся практическая и научная деятельность Леонида Александровича была связана с этим учреждением. 
Защитив диссертацию в 1963 г., у будущего профессора появилось желание вернуться в академическую науку, а именно в Карельский филиал АН СССР. Однако 
судьба распорядилась по-своему, и в 1966 г. Леонид Александрович в возрасте 39 
лет становиться директором головного института (ГосНИОРХ) в г. Ленинграде. 
Далее трудовая деятельность профессора Л.А. Кудерского вплоть до 1994 г. связана с питерским ГосНИОРХом, и только после этого Леониду Александровичу 
удалось осуществить свою мечту более чем 30-летней давности и вернуться в 
систему Академии наук РФ на должность главного научного сотрудника Института озероведения. Здесь хотелось бы привести высказывание самого Леонида 
Александровича: «В связи с устойчивой, спокойной обстановкой в Институте 
«яркие» эпизоды, подобно имевшим место в период административной деятельности в системе ГосНИОРХа, не возникали». Здесь, видимо, речь идёт о совершенно омерзительной травле достойного человека, у которого в 1986 г. отнимают 
партийный билет, лишают должности директора, не давая возможности перейти 
на новое место работы. Эти события, произошедшие в канун 60-летнего юбилея, 
лишний раз доказывают, что все заслуги человека ничего не значат для власть 
предержащих, и если государственная машина решила с тобой расправиться, то 
сделает это в одночасье. Удивительно, с каким внешним спокойствием Леонид 
Александрович держал этот удар, хотя ему, человеку амбициозному, имеющему 
чувство собственного достоинства, внутренне это, скорее всего, давалось крайне тяжело и вряд ли способствовало укреплению здоровья. В данной ситуации 
можно гордиться сотрудниками ГосНИОРХа, которые в 1989 г., спустя два года 
после происходящих событий единогласно избирают Леонида Александровича на 
должность директора Института. Через несколько месяцев его восстанавливают 
в партии, что стало символом торжества справедливости, но вряд ли уже было 
нужно профессору.