Теория текста: нарративное конструирование

ТЕОРИЯ ТЕКСТА

НАРРАТИВНОЕ КОНСТРУИРОВАНИЕ

М.И. ТАРАСОВ

 

 

 

Москва 
ИНФРА-М 

2025

 

УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ

УДК 80(075.8)
ББК 80.9я73
 
Т19

Тарасов М.И.

Т19 
 
Теория текста: нарративное конструирование : учебное пособие / 

М.И. Тарасов. — Москва : ИНФРА-М, 2025. — 378 с. — (Высшее образование). — DOI 10.12737/1171926.

ISBN 978-5-16-016504-2 (print)
ISBN 978-5-16-108770-1 (online)
В учебном пособии последовательно описываются элементы, из кото
рых строится повествовательный текст — нарратив: нарративные фигуры 
разной степени сложности, эпизодические и сюжетные структуры. Рассмотрены формальные и содержательные разновидности этих элементов. 
В качестве иллюстративного материала использованы тексты в основном 
русской классической и современной литературы. В книге имеются главы 
о собственно языковых особенностях нарратива. Изложение нарративной 
проблематики ведется с позиций когнитивной лингвистики.

Соответствует требованиям федеральных государственных образова
тельных стандартов высшего образования последнего поколения.

Для студентов высших учебных заведений, обучающихся на филологи
ческих факультетах по направлениям подготовки 44.03.01 «Русский язык», 
44.03.05 «Русский язык, Литература», 42.03.02 «Журналистика», а также 
аспирантов, преподавателей учебных курсов «Теория текста», «Нарратология», «Филологический анализ текста» и всех, кто интересуется современной лингвистикой и хочет узнать, как строится художественный повествовательный текст.

УДК 80(075.8)

ББК 80.9я73

Р е ц е н з е н т ы:

Григорьев А.В., доктор филологических наук, доцент, профессор 

кафедры общего языкознания имени И.Г. Добродомова Института 
филологии Московского педагогического государственного университета;

Смирнова Л.Г., доктор филологических наук, доцент, профессор ка
федры русского языка Смоленского государственного университета

ISBN 978-5-16-016504-2 (print)
ISBN 978-5-16-108770-1 (online)
© Тарасов М.И., 2024

Предисловие

Предлагаемая читателю книга — это, по сути дела, первое пособие 

по нарративному конструированию, или конструированию нарратива 
(повествования), — особой отрасли теории текста.

Этот несколько громоздкий термин хотелось бы заменить кратким 

и емким термином «прозовéдение», образованным по аналогии с термином «стиховедение», обозначающим вполне респектабельную отрасль филологического знания.

Делать этого мы, однако, не будем, поскольку прозоведение, судя 

по внутренней форме этого слова, все-таки должно заниматься более 
широким кругом вопросов, чем тот, который интересует нас сейчас.

А интересует нас сейчас такой вопрос: можно ли вполне научно, 

а не в жанре многочисленных пособий «Как написать гениальный 
роман?» описать структуру нарратива от его мельчайших единиц — 
«кирпичиков» — до сюжетных конструкций, причем сделать это 
не только в теоретическом, но и практическом плане. Сделать это 
так, чтобы при желании можно было бы по прочтении нашей книги 
не только получить определенный набор сведений, но и конвертировать эти сведения в собственный текст.

Это общий вопрос, но есть множество частных. Среди них и такой: 

соотносится ли нарративное конструирование с другими касающимися текста отраслями филологии. Ответ здесь положительный. 
Конструирование нарратива как научная и учебная дисциплина 
вполне способно найти свою нишу в кругу смежных филологических дисциплин.

Сначала нужно определить отношение обсуждаемой отрасли 

теории текста к, условно говоря, материнской науке. Теория текста 
в ее стандартном виде занимается некими базисными способами 
организации текста, среди которых текстовая когезия, структура 
сложного синтаксического целого (ССЦ), структура и разновидности 
абзаца и основные композиционно-речевые типы текста.

В последнем направлении стандартный вариант теории текста 

ближе всего подходит к тому, что мы называем конструированием 
нарратива, но, если продолжить метафору, останавливается, отказываясь углубленно изучать те формы прозаического текста, для 
которых традиционные подходы теории ССЦ оказываются слишком 
узкими. Это только первое основание выделения в теории текста 
отдельной субдисциплины, но и его уже достаточно, чтобы оно было 
оправданным.

Таким образом, наше предложение заключается в развитии теории 

текста и выделении в ней отдельной отрасли, которую в предварительном режиме мы могли бы именовать вынесенным в заглавие 
книги терминологическим сочетанием — конструирование нарратива 
(повествования), а в несколько расширительном режиме — термином 
«прозоведение».

Теперь очень кратко попробуем объяснить, почему другие фило
логические дисциплины оставляют для новой отрасли теории текста 
определенное научное и дидактическое пространство.

Очень далеко отходит от языкового материала текста нарратология, которая превращается, по существу, в науку о концептах повествовательного текста, но не в науку о ее структурах.

Стилистика, и это понятно, занимается особыми частными фор
мами текста, имеющими особые качества, именуемые в совокупности 
выразительностью. Немаркированные в отношении этой выразительности формы текста стилистику не интересуют.

Риторика наиболее близка была бы науке о конструировании 

повествования, но у нее специфический объект исследования — риторический текст, т.е. текст, условно говоря, логический, выражающий 
некую облегченную бытовую логику. Нас же интересуют тексты, 
отражающие события. Проза — это в нашем восприятии тип речи, 
сосредоточенный на выражении событий и их смены.

Поэтика — вот, казалось бы, та наука, которая призвана объяснять 

роль, структуру и функции элементов прозы. Однако поэтика не интересуется языком как системой, а нарративное конструирование 
все-таки должно оставаться в рамках лингвистики.

Из всего этого сопоставления становится ясно, что лингвисти
ческое исследование прозы, понимаемой как рассказ о событиях, 
способна осуществить только отдельная дисциплина или, быть 
может, специальная отрасль некой интегральной дисциплины, какой 
могла бы быть теория текста.

Конечно, мы здесь несколько сгущаем краски. Существует ведь 

когнитивная лингвистика. Она действительно может «вытянуть» 
в область научной и дидактической ясности груз под названием повествовательный текст. Все это так, но, с другой стороны, когнитивная 
лингвистика еще слишком молода и, кажется, слишком увлечена 
феноменом концептуального моделирования.

Есть еще собственно лингвистические, посвященные повество
ванию исследования, но они, как представляется, все-таки не стремятся к такому представлению повествовательной прозы, к какому 
стремимся мы — к описанию процесса конструирования текста.

Итак, некие знаниевые лакуны, указанные выше, и призвана 

была бы заполнить дисциплина под названием «нарративное конструирование», а мы и здесь пытаемся сформулировать ее основные 
положения. Теперь укажем необходимые учетные параметры описываемой дисциплины.

По завершении курса студент должен:
знать

 
•  основы теории конструирования текста;

 
•  типологию нарративных фигур;

 
•  способы построения эпизода повествовательного текста и его 

сюжета;

 
•  категории языка повествования;

уметь

 
•  анализировать повествовательные структуры разных уровней 

сложности;

 
•  конструировать повествовательные структуры разного объема 

и типа;
владеть

 
•  методикой анализа и синтеза повествовательного текста;

 
•  методами обучения нарративному конструированию.

Кому же адресуется наша работа? Она предназначена как для сту
дентов-бакалавров, так и для студентов-магистров филологических 
факультетов, поскольку аккумулирует большой материал разного 
уровня сложности. Надеемся, она будет интересна преподавателям 
текстоведческих дисциплин и аспирантам.

Стремясь изложить все основные части теории нарративного 

конструирования, мы придали нашей книге следующую структуру.

В главе 1 формулируются основные теоретические положения 

теории нарративного конструирования. В связи с этим обосновывается тезис о единстве лингвистики и поэтики в описании текста, 
подробно рассматривается вопрос о когнитивном моделировании 
как об основе нарративного конструирования, приводятся краткие 
сведения о вкладе лингвистики и поэтики в описание структуры 
повествовательного текста.

В главах 2–7 идет речь об основных нарративных фигурах, приво
дятся их классификация и примеры употребления в текстах русской 
(преимущественно) классической и современной литературы.

Главы 8–10 посвящены структуре эпизода, в них предлагается 

несколько моделей его построения. Рассматривается такой феномен, 
как сцена и, в частности, сцена саспенса.

В главах 11–16 говорится о сюжете, который мы рассматриваем 

как разновидность когнитивного фрейма. В этих главах идет речь 

о сюжетах-идеях, о сюжетных последовательностях, об опорных 
словах в сюжетном построении.

В главах 17–21 речь идет о важнейших параметрах языка пове
ствования: его отношении к явлениям показа событий и рассказа 
о них, о способах экспликации нарратора, о категориях текстового 
времени и точки зрения.

Каждая глава завершается контрольными вопросами и заданиями.
В заключении кратко обрисовывается алгоритм нарративного 

конструирования.

Глава 1.  

ИСТОЧНИКИ ТЕОРИИ НАРРАТИВНОГО 

КОНСТРУИРОВАНИЯ

1.1. НАРРАТИВ И ЛИНГВИСТИКА

Нарратив, или повествование1, явление известное и, кажется, 

хорошо описанное. По крайней мере, в корпусе основных сведений 
о русском языке есть данные о базовых функцио нальных типах речи: 
повествовании, рассуждении и описании.

Вместе с тем в теории нарратива остается еще много лакун, и мы 

попытаемся показать это далее. Можно даже сказать точнее: такой 
теории — именно лингвистической — еще не создано в полном объеме.

В лингвистической дисциплине — теории текста — указывается, 

разумеется, главный параметр повествования — наличие в нем ряда 
глаголов, которые отражают последовательность действий2.

В дидактической практике эти представления конвертировались 

в задание на Едином государственном экзамене по русскому языку, 
которое предлагает школьнику сказать, являются ли, например, предложения 8–12 в данном ему для анализа тексте повествованием или 
нет.

Вряд ли нужно доказывать, что повествование — это все-таки 

нечто большее, чем текст, имеющий в качестве основы ряд глаголов, 
обозначающих последовательные действия. Однако все остальное 
в повествовании (или почти все, о чем поговорим ниже) «оккупировано» другими филологическими дисциплинами: риторикой, поэтикой и нарратологией.

Отсюда совершенно естественный вывод: лингвистика, если по
нимать ее широко, должна освоить данные других наук в попытках 
объяснить явление текста, в частности повествования.

Исполнению этой задачи и будет посвящена наша работа.

1 
Эти термины мы дальше будем использовать как взаимозаменяемые.

2 
Ср.: «Повествование дает представление о развитии событий, их последовательности. Этот тип предложения в тексте акцентирует внимание 
на активных действиях, процессах, порядке протекания действий. Глаголы 
здесь, в отличие от глаголов в описании, всегда акцио  нальны, они в полном 
объеме передают свой ственные им лексические значения. Текст передает 
активную смену событий, поэтапную смену явлений» (Валгина Н.С. Теория 
текста. М.: Логос, 2003. С. 57).

Скажем о наших задачах подробнее. Мы хотели бы:
1) обосновать обособление отдельной отрасли теории текста — 

нарративного конструирования;

2) сформулировать теоретические основы нарративного конструи
рования, которые, если немного забежать вперед, мы видим в объединении лингвокогнитивного моделирования и описательных подходов 
к тексту, сложившихся в поэтике и лингвистике;

3) описать номенклатуру нарративных фигур — строительных 

блоков текста;

4) представить модели эпизодических построений в повество
вании;

5) представить лингвокогнитивный очерк построения повество
вательного сюжета;

6) охарактеризовать наиболее заметные стороны языка повест
вования.

Разумеется, выполнение всех поставленных задач будет носить 

сугубо предварительный характер, поскольку задачи эти сложны 
и вряд ли могут быть решены в рамках одной книги.

Что же все-таки позволяет надеяться, что теоретические основы 

нарративного конструирования могут быть сформулированы, иначе 
говоря, почему мы думаем, что данные других наук о тексте можно 
конвертировать в систему лингвистических представлений о повествовании?

Такие надежды обусловливаются тремя обстоятельствами.
Во-первых, лингвисты уже давно сформировали идею о единстве 

собственно лингвистики и поэтики. Пусть эти науки формировались 
и развиваются, иногда не пересекаясь друг с другом, представления 
об их единстве все чаще кажутся совершенно неоспоримыми.

Во-вторых, существует когнитивная теория, которая может яв
ляться некой подосновой наших суждений о языке и тексте. О ней 
речь пойдет далее более подробно.

В-третьих (этот пункт коррелирует с первым), современная линг
вистика и смежные с ней филологические дисциплины — такие как 
нарратология, риторика, стилистика и структурное литературоведение — уже так много сделали в описании повествовательного текста, 
что задача аккумуляции сведений о тексте, высказанных в рамках 
исследований, выполненных в традициях перечисленных наук, кажется не только актуальной, но и вполне реализуемой.

Теперь рассмотрим все три обозначенных пункта подробнее.

1.2. О ЕДИНСТВЕ ЛИНГВИСТИКИ И ПОЭТИКИ

Идея комплексного изучения языка и литературы — изучения, 

способного привести исследователя к постижению структуры 
текста как феномена, объединяющего язык и все на нем написанное 
и сказанное, активно обсуждалась в отечественной науке. В связи 
с этим очень показательны слова, сказанные О.М. Фрейденберг 
о Н.Я. Марре, ее учителе. Она писала: «Основной переворот Марра 
состоял в том, что он открыл ранние и даже первые стадии в истории 
образования языка и литературы там, где они не были до него примечены, стадии до звукового языка, до литератур; что он первый 
показал генезис литературы и языка; что этим он первый заложил 
базу для подлинной истории языка и литературы во всем ее объеме, 
от самого возникновения. И если миф, обряд, материальная культура 
оказались в той решающей стадии сиамскими близнецами литературы, то за это, конечно, можно извиниться перед традицией, но дела 
изменить нельзя»1.

Обратим внимание на то, что речь здесь идет о единстве литера
туры, мифа, обряда и материальной культуры, точнее, о том, что они 
являются некими сиамскими близнецами. Язык в это «братское сообщество», очевидно, не входит, о чем О.М. Фрейденберг отзывается 
с некоторым сожалением, приписывая исключение языка из этого 
«близнечного ряда» воздействию традиции, проигнорировавшей 
глубинное единство языка и всего на нем сказанного и написанного.

Еще определеннее высказывался по этому поводу Р. Якобсон: 

«Поскольку лингвистика является наукой о языковых структурах, 
поэтику можно рассматривать как составную часть лингвистики»2.

Если О.М. Фрейденберг сетовала на то, что исследователи ли
тературы и мифа ушли от осознания единства литературы и языка, 
то В.Н. Волошинов практически за то же критиковал современных 
ему лингвистов, он замечал за ними склонность замыкаться в кругу 
важных, но частных проблем. В его книге «Марксизм и философия 
языка», предположительно приписываемой также М.М. Бахтину, 
читаем: «Все основные категории современного лингвистического 
мышления, выработанные преимущественно на почве индогерманского сравнительного языкознания, насквозь фонетичны и мор1 
Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра / подгот., общ. ред., предисл. 
и послесл. Н.В. Брагинской, послесл. И.В. Пешкова. М.: Лабиринт, 1997. 
С. 8.

2 
Цит. по: Падучева Е.В. Семантика нарратива // Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика 
нарратива). М.: Языки русской культуры, 1996. С. 198.

фологичны. Это мышление, воспитанное на сравнительной фонетике и морфологии, на все остальные явления языка способно 
смотреть лишь сквозь очки фонетических и морфологических 
форм. Сквозь эти очки оно пытается взглянуть и на проблемы 
синтаксиса <…> Поэтому с синтаксисом дело обстоит чрезвычайно 
плохо, что открыто признается и большинством представителей 
индогерманистики»1.

Главным пострадавшим в расхождении лингвистики и поэтики 

оказывается текст, точнее, его особая часть — структурная организация. Бахтин в одной из последующих работ приходит к выводу, что 
текст не укладывается ни в собственно лингвистику, ни в поэтику, 
и утверждает, что целая сфера между лингвистическим и чисто смысловым анализом текста выпала для науки2.

В.М. Алпатов — исследователь творчества М.М. Бахтина — так 

описывает создавшееся тогда и отчасти сохраняющееся и поныне 
положение дел: «Наук, исходящих из текста (не только языкового), 
но игнорирующих способы построения текста, разумеется, много: это 
бо`льшая часть гуманитарных наук. Однако за их вычетом и за вычетом собственно лингвистических дисциплин остается большая 
промежуточная область явлений, не покрываемая традиционным 
набором научной номенклатуры»3.

Бахтин указывает, что именно упускает современная ему линг
вистика: «Предметом лингвистики является только материал, только 
средства речевого общения, а не само речевое общение, не высказывания по существу и не отношения между ними (диалогические), 
не формы речевого общения и не речевые жанры. Лингвистика изучает только отношения между элементами внутри системы языка, 
но не отношения между высказываниями и не отношения к действительности и к говорящему лицу (автору)»4. Бахтин выносит 
лингвистике своеобразный приговор: «Отношения высказываний 
к реальной действительности, к реальному говорящему субъекту 

1 
Волошинов В.Н. (М.М. Бахтин) Марксизм и философия языка: Основные 
проблемы социологического метода в науке о языке. М.: Лабиринт, 1993. 
С. 120.

2 
Бахтин М.М. Проблема текста <Заметки 1959–1961 гг.> // 
Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986. С. 303.

3 
Алпатов В.М. Волошинов, Бахтин и лингвистика. М.: Языки славянских 
культур, 2005. С. 341.

4 
Бахтин М.М. Проблема текста <Заметки 1959–1961 гг.> // 
Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986. С. 313.