Россия и мир во второй половине XX - начале XXI в. : поиск модели развития

Московский государственный технический университет  
имени Н. Э. Баумана 

К. В. Федоров, Т. Р. Суздалева,  
Н. В. Давлетшина 
 
Россия и мир 
во второй половине XX – 
начале XXI в.: 
поиск модели развития 
 
 
Рекомендовано Научно-методическим советом  
МГТУ им. Н.Э. Баумана в качестве учебного пособия 
 
 
Под редакцией  Т. Р. Суздалевой 
 
 
 
 
 
 

Москва 

Издательство МГТУ им. Н. Э. Баумана 

2013 

УДК 930.2 
ББК 63.3(2) 
 Ф-32 
Рецензенты: Э. Б. Ершова, Е. Е. Гришнова 

 
Федоров К. В. 
  
 
     Россия и мир во второй половине XX – начале XXI в.: поиск модели развития: учеб. пособие / К. В. Федоров, Т. Р. Суздалева, Н. В. Давлетшина; под ред. Т. Р. Суздалевой. — М. : 
Изд-во МГТУ им. Н.Э. Баумана, 2013. — 111, [1] с.   

ISBN 978-5-7038-3769-6 

Пособие посвящено современному периоду отечественной истории. История России рассматривается в тесной связи с мировыми интеграционными процессами. Основное внимание уделяется экономическим и социально-политическим аспектам современной научнотехнической революции.    
Для студентов первых курсов технических вузов, изучающих 
отечественную историю. 
УДК 930.2 
ББК 63.3(2) 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ISBN 978-5-7038-3769-6 
 
 
 © МГТУ им. Н.Э. Баумана, 2013 

 Ф-32

ВВЕДЕНИЕ 

На рубеже ХХ – XXI вв. человечество вступило в новую стадию 
развития, в научной литературе называемую по-разному: постиндустриальным, технотронным, но чаще информационным обществом. Для того чтобы осмыслить сущность и возможные последствия разворачивающихся в современном мире экономических, 
социальных, политических и культурных процессов, необходимо 
обратиться к их истокам, подвести итоги предшествующей, индустриальной, стадии развития и рассмотреть недавнее прошлое под 
углом формирования информационного общества.  
Как зарождались информационные технологии? Каким образом они влияли на экономику, политику, социальные отношения, 
культуру, массовое и индивидуальное сознание? К каким изменениям привела информационная эра в повседневной жизни, быте, 
нравах, менталитете современных людей? Эти вопросы носят не 
отвлеченный, а вполне конкретный практический характер. Они 
волнуют философов, социологов, культурологов, экономистов, 
политиков. Свои ответы на эти вопросы ищут историки.  
Руководствуясь принципом историзма, в основе которого лежит неразрывная связь между прошлым, настоящим и будущим, 
ученые-историки стремятся к новому прочтению мировой и отечественной истории XVIII – XX вв., основанному на глубоком 
осмыслении современной научно-технической революции. В российской исторической науке утверждается понимание, что концепция новейшей истории должна строиться на трех основных методологических принципах:  
1) сопоставлении двух исторических эпох в рамках новейшего 
времени — зрелого индустриального общества (1890–1960-е годы) 
и формирующегося информационного общества (с 1970-х годов по 
настоящее время); 

2) освещении политической истории сквозь призму борьбы 
трех главных идеологий — либерализма, консерватизма и социализма; 
3) анализе модернизационных моделей, т. е. путей и форм перехода к постиндустриальному обществу разных стран и регионов 
мира и возможностей применения их опыта в современной России1.  
Указанный подход требует пересмотра прежних методологических позиций, в частности, отказа от широко распространенной до 
сих пор советской периодизации новой и новейшей истории, в основе которой лежали войны и революции. В настоящее время все 
большую популярность приобретает периодизация, основанная на 
трансформациях, вызванных промышленно-технологическими революциями. По мнению современного историка А.О. СорокоЦюпы, в самом общем виде она может быть представлена следующим образом. 
1. 1780-е годы — начало первой промышленно-технологической революции (промышленного переворота) — стадия формирования индустриального общества. Переход от мануфактуры к 
крупному фабрично-заводскому производству приобретает массовый характер. Формируются промышленная буржуазия, пролетариат, научно-техническая интеллигенция. Главные технологические новшества — паровая машина, усовершенствование ткацкого 
станка, выплавка металла на коксе. Символы эпохи — паровоз, 
пароход. Передовые отрасли — текстильная, металлургическая, 
горнодобывающая. Образное название — эпоха угля и стали. Лидер технологического прорыва — Великобритания. Ведущие индустриальные страны мира — Франция, США, Германия. 
2. 1890-е годы — начало второй промышленно-технологической революции. Стадия зрелого индустриального общества. 
Главные технологические новшества — электромотор, двигатель 
внутреннего сгорания, реактивный двигатель, использование 
атомной энергии. Передовые отрасли — электротехническая, 
нефтехимическая, машиностроение, энергетика. Технологические 
символы эпохи — автомобиль, самолет, ракета, атомная бомба. 
Образное название — эпоха электричества, освоения атомной 

                                                           

1 Сороко-Цюпа А.О. История и время // Вопросы истории. 2012. № 5. С. 26. 

энергии, космоса. Лидеры технологического прорыва — США, 
Великобритания, Германия, Япония, Россия (СССР).  
3. Середина 1970-х годов — начало третьей промышленно- 
технологической (информационной) революции. Закат индустриального и становление постиндустриального (информационного) 
общества. Главные технологические инновации — микропроцессоры, компьютеры. Передовые отрасли — информационные технологии, микроэлектроника, робототехника, нанотехнологии, биотехнологии, генная инженерия. Технологические символы эпохи — 
персональный компьютер, Интернет. Образное название эпохи — 
информационная эра. Лидеры технологического прорыва — США, 
Япония, ФРГ, Южная Корея, КНР2.  
Приведенная периодизация условна, как и любая другая. Но в 
целом соответствует методологической концепции модернизации, 
положенной в основу пособия.  
Авторы выражают благодарность рецензентам — доктору политических наук, профессору Е. Е. Гришновой, доктору исторических 
наук, профессору Э.  Б. Ершовой за ценные замечания. Авторы также 
признательны доктору технических наук, профессору В. С. Зарубину 
за большую помощь в работе над рукописью.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

                                                           

2 Сороко-Цюпа А.О. История и время // Вопросы истории. 2012.  № 5. С. 25. 

Глава 1 
СССР И МИР В ПЕРИОД ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ  
(1945–1985 гг.) 

1.1. Генезис холодной войны 

В результате разгрома фашистской Германии в мире сформировалась двухполюсная (биполярная) структура международных отношений, в которой доминировали две сверхдержавы — СССР и 
США. Ее главным содержанием стало противоборство систем — 
капитализма и социализма, получившее название холодной войны. 
Объективные интересы всех стран и самих участников этого противостояния требовали объединения усилий для решения глобальных 
проблем человечества, развития взаимовыгодного сотрудничества 
во всех сферах. Но идеологические противоречия препятствовали 
налаживанию конструктивного диалога между Востоком и Западом.  
На протяжении всего периода холодной войны и после ее 
окончания не прекращаются споры о том, как и когда она началась 
и кто несет за нее ответственность. Без объективных и честных 
ответов на эти вопросы невозможно построить новые международные отношения. В советской историографии господствовала 
трактовка холодной войны как идеологической и политической 
конфронтации стран Запада против СССР и стран социалистического лагеря, которая постоянно грозила перерасти в открытую 
военную агрессию. Однако распад СССР и крушение социализма в 
странах Восточной Европы в конце 1980-х — начале 1990-х годов 
заставили российских исследователей переосмыслить истоки холодной войны и представления о ней. Большое влияние на преодоление устаревших концепций оказало рассекречивание огромных 
массивов архивных документов, ранее недоступных историкам. 
Ставшие достоянием исследователей факты обострили вопрос о 
написании «новой истории» холодной войны.  

Тем не менее далеко не все первые попытки нового прочтения 
истории холодной войны, предпринятые российскими историками 
и публицистами в период перестройки, выдержали проверку временем. Они зачастую представляли собой критическую переоценку только советской внешней политики и вольно или невольно 
снимали ответственность за развязывание холодной войны с Запада, целиком возлагая ее на сталинский тоталитарный режим.  
В настоящее время не только отечественные, но и многие зарубежные ученые-международники отказываются от подобных 
упрощенных трактовок. В современной науке преобладает мнение, 
что каждая из сторон несет ответственность за развязывание холодной войны. Современных авторов также объединяет стремление к многофакторному анализу происхождения холодной войны. 
Они уделяют большое внимание геополитическим аспектам в политике великих держав, не игнорируя идеологические противоречия между существовавшими режимами. Другой характерной чертой 
новейших 
исследований 
по 
истории 
международных 
отношений является междисциплинарный подход, который выражается в использовании методов политологии, в частности, конфликтологии, системной теории международных отношений и политической психологии. Все это позволяет более объективно и 
глубоко осмыслить место холодной войны в истории России и мира во второй половине ХХ в. 
Современные исследования, основанные на широком круге архивных документов, доказывают, что нельзя говорить о фатальной 
неизбежности конфронтации Запада и Востока после разгрома 
фашистской Германии. Конечно, противоречия и недоверие между 
союзниками существовали, о чем свидетельствовали секретные 
переговоры в Берне между американским резидентом Даллесом и 
генералом СС Вольфом весной 1945 г.3 и сохранение в тайне от 

                                                           

3 В марте 1945 г. оберстгруппенферер СС Карл Вольф по поручению Гим- 
млера и Шелленберга провел секретные переговоры с американским резидентом 
Алленом Даллесом о капитуляции итальянской армии. И.В. Сталин получил сведения о тайных контактах американской разведки с немцами по разведывательным каналам и выразил свое резкое недовольство президенту США Ф. Рузвельту. 
12 марта Вашингтон официально уведомил Москву о ведущихся переговорах. 
Сталин потребовал допуска к переговорам советских представителей, но получил 
отказ. 

Кремля информации о Манхэттенском проекте.4 Но вместе с тем 
опыт антигитлеровской коалиции способствовал разрушению у 
президента Франклина Рузвельта и части американского истеблишмента представления о Советском Союзе как имманентно 
враждебной США державе.  
В свою очередь, И.В. Сталин понимал, что сотрудничество с 
США после окончания войны может принести ему немалые выгоды. Во-первых, союз с США должен был гарантировать от вероятности возрождения германского и японского милитаризма. Вовторых, сохранение Большой тройки позволяло легитимировать 
советскую сферу влияния в Восточной Европе, поскольку она базировалась на соглашениях между союзниками по антигитлеровской коалиции. В-третьих, Сталин рассчитывал на финансовую и 
экономическую помощь США в послевоенном восстановлении 
народного хозяйства. Так, в январе 1945 г. В.М. Молотов обратился 
от имени советского правительства к США с предложением о 
предоставлении СССР американского кредита на сумму 6 млрд 
долл. Видные советские дипломаты М.М. Литвинов, И.М. Майский 
и даже известный своей осторожностью А.А. Громыко в своих прогнозах исходили из продолжения послевоенного сотрудничества 
Большой тройки. Наконец, по мнению историка В.О. Печатнова, 
нельзя сбрасывать со счетов и психологический фактор — признание Советского Союза в качестве новой великой державы, а самого Сталина полноправным членом Большой тройки, вершащей 
судьбы послевоенного мира. Этот ставший привычным для Сталина статус льстил самолюбию советского лидера. Таким образом, 
имелись реальные основания надеяться на продолжение советскоамериканского сотрудничества после окончания войны. 
Однако расчеты политиков нарушила неожиданная смерть Рузвельта 12 апреля 1945 г., воспринятая в Москве как невосполни                                                           

4 «Проект Манхеттен» — кодовое название программы США по разработке 
ядерного оружия, осуществление которой началось 17 сентября 1943 г. Перед 
этим исследования велись в «Урановом комитете» с 1939 г. В проекте принимали 
участие ученые из Соединенных Штатов Америки, Великобритании, Германии и 
Канады. В рамках проекта были созданы три атомные бомбы: плутониевая «Тринити» (взорвана при первом ядерном испытании), урановый «Малыш» (сброшена 
на Хиросиму 6 августа 1945 г.) и плутониевый «Толстяк» (сброшена на Нагасаки 
9 августа 1945 г.). Руководили проектом американский физик Роберт Оппенгеймер и генерал Лесли Гровс. 

мая потеря. При всей своей подозрительности Сталин высоко ценил Рузвельта — партнера по Большой тройке, обладавшего выдающимся интеллектом, огромным опытом и дипломатической 
гибкостью. Кремль опасался усиления антисоветизма в американской внешней политике. Вызывала тревогу и личность нового американского президента. По свидетельству советского дипломата 
Г.М. Корниенко, в Москве хорошо помнили, что в 1941 г. Гарри 
Трумэн цинично высказался в том духе, что США выгодно взаимное истребление русских и немцев.  
Уже первые шаги Трумэна в качестве главы государства продемонстрировали отход от «рузвельтовской линии» в отношениях 
с Советским Союзом. На совещании в Белом доме 22 апреля 
1945 г. новый президент заявил, что намерен проводить свою линию на конференции в Сан-Франциско по созданию Организации 
Объединенных Наций, а «если русские не пожелают присоединиться к нам, то пусть убираются к черту». По воспоминаниям 
А.А. Громыко, 23 апреля 1945 г. во время встречи с наркомом иностранных дел СССР В.М. Молотовым накануне Сан-Францисской 
конференции Трумэн дал понять, что он не вполне доволен ялтинскими решениями по принципам деятельности ООН и в целом вел 
беседу в конфронтационном духе. В мае 1945 г. США прекратили 
поставки в СССР по ленд-лизу. Это решение было расценено 
И.В. Сталиным как акт «неудачный и даже грубый». В беседе с 
влиятельным американским политиком, соратником Рузвельта 
Гарри Гопкинсом советский лидер заявил, что если подобные действия имели целью «оказать давление на русских, чтобы сделать 
их более податливыми, то это серьезнейшая ошибка».  
Когда же американский президент узнал о близком завершении 
работ по созданию атомной бомбы, его политика приобрела еще 
более откровенный антисоветский характер. В день открытия 
Потсдамской конференции союзников по антигитлеровской коалиции 17 июля 1945 г. Трумэн получил телеграмму об успешно 
проведенном испытании американской атомной бомбы. 24 июля 
после окончания пленарного заседания конференции президент 
США Трумэн сообщил Сталину о том, что Америка обладает теперь новым, сверхмощным оружием. Советский лидер сдержанно 
поблагодарил за предоставленную информацию. По свидетельству 
Уинстона Черчилля, на лице Сталина было «веселое и благодуш

ное выражение», что говорило о его слабой осведомленности. В 
действительности Москва уже располагала информацией об американском атомном проекте, полученной по разведывательным 
каналам. Работа по созданию атомной бомбы в СССР началась 
еще в 1943 г. Сразу после беседы с Трумэном в Потсдаме Сталин 
дал указание активизировать работу в этом направлении.  
5 марта 1946 г. в американском университетском городке Фултоне бывший премьер-министр Великобритании Черчилль произнес знаменитую речь, которая, как считают многие историки, положила начало холодной войне. Он обвинил Советский Союз в 
экспансионизме, тирании и закрытии Восточной Европы «железным занавесом». Он утверждал, что русские понимают только 
язык силы и выдвинул предложение о создании военнополитического союза США и Великобритании против большевистской угрозы западной цивилизации. В интервью газете «Правда» И.В. Сталин назвал своего недавнего союзника «поджигателем 
войны», а его речь расценил как призыв к «новому военному походу против Восточной Европы».  
19 июня 1946 г. Советский Союз предложил Комиссии ООН по 
атомной энергии проект международной конвенции, участники 
которой должны были взять на себя три обязательства. Во-первых, 
ни при каких обстоятельствах не применять атомного оружия. Вовторых, запретить его производство и хранение. В-третьих, уничтожить его запасы в трехмесячный срок. В ответ Вашингтон выдвинул «план Баруха». Он сводился к тому, чтобы создать международный орган под контролем США, который должен был 
распоряжаться 
сырьевой, 
производственной 
и 
научноисследовательской базой атомной промышленности во всех странах. Таким образом, США стремились закрепить за собой монополию на атомное оружие.  
В марте 1947 г. американский президент Гарри Трумэн сформулировал внешнеполитическую программу США, получившую 
название доктрины Трумэна. В ее основу было положено «сдерживание» коммунистической экспансии. В рамках стратегии 
«сдерживания» США выдвинули план послевоенного восстановления Европы при американской финансово-экономической помощи. Госсекретарь США Джордж Маршалл, выступая 5 июня 
1947 г. в Гарвардском университете, заявил о необходимости