История суда и правосудия в России. в 9 т. Т. 7 : Судоустройство и судопроизводство периодов нэпа и построения основ социализма (1921—1956 годы)

Российский государственный университет правосудия

История суда 
и правосудия 
в России

НОРМА
Москва, 2021

Том 7

Судоустройство и судопроизводство  
периодов нэпа и построения основ  
социализма (1921—1956 годы)

Ответственный редактор
С. А. Колунтаев

В. М. Сырых

УДК [340.130.5+347.97/.99](47+57)(091)“19”
ББК 63.3(2)61

 
С95

Редакционный совет:
Ершов В. В. (председатель редакционного совета, ответственный редактор издания), Сырых В. М. (руководитель авторского коллектива, ответственный редактор издания), Золотухина Н. М., Колунтаев С. А., Корнев В. Н., Краковский К. П., Митюков М. А., Петухов Н. А., Соломко З. В.

История суда и правосудия в России : в 9 т. / отв. ред. В. В. Ершов, В. М. Сырых. — Москва : Норма, 2021.
ISBN 978-5-91768-539-7 (Норма) 
Т. 7 : Судоустройство и судопроизводство периодов нэпа и 
построения основ социализма (1921—1956 годы) : монография / 
В. М. Сырых; отв. ред. С. А. Колунтаев. — 688 с.

ISBN 978-5-00156-162-0 (Норма)
ISBN 978-5-93916-878-6 (РГУП)

Седьмой том монографии «История суда и правосудия в России» 
посвящен судоустройству и судопроизводству периодов нэпа и построения основ социализма (1921—1956). Исследован процесс формирования законодательства, суда и правосудия в период нэпа и применительно к его задачам. Особое внимание уделяется процессам изменения системы правосудия в связи с развертыванием в стране террора 
в ходе коллективизации сельского хозяйства, борьбы И. В. Сталина 
за партийную и государственную власть с соратниками В. И. Ленина, 
в периоды ежовщины и бериевщины. Исследуются особенности деятельности НКВД СССР как следственного и квазисудебного органа. 
Раскрываются изменения, которые претерпели органы правосудия в 
ходе Великой Отечественной войны и в послевоенный период.
Для преподавателей, аспирантов и студентов, а также широкого 
круга читателей, интересующихся развитием суда и правосудия в 
Российском государстве.
УДК [340.130.5+347.97/.99](47+57)(091)“19”
ББК 63.3(2)61
ISBN 978-5-00156-162-0 (Норма) 
 © Российский государственный университет
ISBN 978-5-93916-878-6 (РГУП) 
 
правосудия, 2021

С95

Принятые сокращения

ВАК — Высшая арбитражная комиссия
ВМФ — Военно-Морской Флот
ВЦИК — Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет
ВЧК — Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем
ГК РСФСР — Гражданский кодекс РСФСР
ГПК РСФСР — Гражданский процессуальный кодекс РСФСР
ГПУ — Государственное политическое управление
ГУЛАГ НКВД СССР — Главное управление лагерями НКВД 
СССР
ИТЛ — исправительно-трудовой лагерь
КЗоТ — Кодекс законов о труде
МГБ — Министерство государственной безопасности
ОГПУ — Объединенное государственное политическое управление
НКВД — Народный комиссариат внутренних дел
ОСО — Особое совещание
ПВС СССР — Президиум Верховного Совета СССР
Политбюро ЦК ВКП(б) — Политическое бюро Центрального комитета Всероссийской коммунистической партии (большевиков)
РКИ — Рабоче-крестьянская инспекция
РКК — расценочно-конфликтная комиссия
РККА — Рабоче-Крестьянская Красная Армия
РСФСР — Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика
СНК — Совет Народных Комиссаров
СССР — Союз Советских Социалистических Республик
СТО — Совет труда и обороны
УК РСФСР — Уголовный кодекс РСФСР
УПК РСФСР — Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР
ЦИК СССР — Центральный Исполнительный Комитет СССР
ЦЧО — Центрально-Черноземная область
ЭКОСО — экономическое совещание
ЭКОСО при СНК СССР — Экономический совет при Совете Народных Комиссаров

Введение

Предлагаемый вниманию читателей том продолжает коллективное научное исследование истории суда и правосудия в России и содержит результаты историко-правового изучения одного из самых 
сложных и трагических периодов в деятельности советского суда 
в условиях нэпа и формирования основ советского социалистического общества. Главная цель данного тома сводится к систематизации и догматическому анализу законодательства по вопросам правосудия, действовавшего в исследуемый период, без знания которого 
невозможно определить юридическую природу деятельности партии и Правительства по управлению сферой правосудия, равно как 
и дать объективную оценку итогов работы системы советских судов 
по обеспечению законности в стране и применению карательных мер 
к нарушителям правопорядка.
Между тем по настоящее время правовая наука не располагает 
полными данными о массиве нормативных правовых актов по вопросам правосудия сталинского периода в связи с тем, что значительная их часть в источники официального опубликования не помещалась и широкой читательской аудитории оставалась неизвестной. Особое внимание уделяется секретным постановлениям 
Политбюро ЦК партии, которыми вопреки Конституции и действующим законам органам НКВД предоставлялись, как во времена средневековой инквизиции, чрезвычайные полномочия, не 
соответствующие природе советского социалистического общества 
и даже принципам буржуазного законодательства: применение пыток, упрощенное следствие, вынесение обвинительного приговора 
на основании одних признательных показаний обвиняемого, данных под пытками. «Венец» сталинской законности в сфере правосудия — квазисудебные органы в виде «троек» и «двоек», управомоченные применять высшую меру наказания без судебного следствия, 
в отсутствие главных участников судебного процесса: обвиняемого, 
прокурора и защитника, — на основании краткой справки, составленной следственными органами НКВД и МГБ.
В книге впервые в российской юридической литературе дано системное догматическое толкование секретных документов партии по 

Введение 
7

вопросам правосудия в их сравнении с действующим законодательством советского государства, доказывается их антиправовой характер, а действия Политбюро партии по принятию подобных нормативных актов квалифицируются как «микропутч», заговор в целях 
разрушения конституционных основ государства, подмены законных органов государственной власти и грубейшего нарушения прав 
советских граждан.
В данном томе разрешены шесть проблем, имеющих большое 
значение в генезисе советского правосудия: 1) раскрыты особенности начальной стадии формирования системы правосудия РСФСР 
в 1921—1924 гг., сложившейся до образования Союза ССР и общесоюзных судебных органов; 2) впервые в российской юридической 
литературе предпринята попытка описать все формы государственного и легализованного общественного правосудия, существовавшие в РСФСР в период нэпа; 3) приведен обзор идеологических воззрений И. В. Сталина и его соратников на террор в условиях мирного строительства социализма; 4) проанализированы особенности 
сталинского террора в формах раскулачивания, ежовщины и бериевщины; 5) показана специфика советского правосудия, пораженного метастазами сталинского террора, в военное время (1941—1945); 
6) описан механизм прекращения сталинского террора и ликвидации его последствий лидерами партии и государства после кончины 
И. В. Сталина.
Система судов РСФСР, сформированная в 1922 г. советским государством с ориентацией на принципы единства судебной системы, 
простоты судопроизводства, а также доступности суда для широких 
народных масс, соответствовала лишь принципу доступности, реализация которого достигалась за счет умаления принципа единства. 
Советской власти удалось приблизить суд к населению, создать развитую систему судов четырех видов: общей юрисдикции, специальных, общественных и традиционных (шариатских и туземных). При 
этом общие и специальные суды действовали в соответствии с Положением о судоустройстве РСФСР 1922 г., а затем — 1926 г., тогда 
как работа общественных и традиционных судов санкционировалась 
специальными актами ВЦИКа или СНК РСФСР.
В настоящем издании в числе наиболее значимых результатов 
функционирования системы правосудия РСФСР с точки зрения теории судоустройства и судопроизводства выделены следующие положения.
Во-первых, показано, что в условиях строительства основ социалистического строя функции правосудия не могут сводиться только 

Введение

или по преимуществу к ограждению завоеваний пролетарской революции. Опыт советского правосудия убедительно свидетельствует, 
что суды, отдававшие приоритет правам и интересам государства перед правами и интересами населения, утрачивали свою сущность, 
используя свою форму для оправдания неправа: прикрытия и защиты произвола государственных органов и должностных лиц в 
ущерб правам и интересам личности, населения.
Во-вторых, обоснован вывод о том, что демократические институты правосудия, направленные на защиту личности от незаконных 
посягательств со стороны органов государства и иных лиц, столь же 
необходимы социалистическому правосудию, сколь и буржуазному. 
Отсутствие подобных институтов в законодательстве СССР явилось одной из причин успешного и беспрепятственного установления И. В. Сталиным террора, повлекшего за собой многочисленные 
и тяжкие жертвы. Государство трудящихся, не свободное от волюнтаристских, субъективных решений, способно принимать нормативные предписания, посягающие на права и свободы граждан, вплоть 
до установления террора и массовых репрессий. В этих условиях суд, 
используя закрепленные законодательством институты защиты прав 
человека, становится единственным средством удержания органов 
исполнительной власти в рамках законности и правопорядка.
В-третьих, подвергнут критике центральный тезис советских 
идеологов о том, что правосудие могут осуществлять лица без юридического образования. Правосудие, сопряженное со сложной мыслительной деятельностью по установлению истины по делу, квалификации преступных деяний, толкования законодательства и материалов судебной практики, требует от лиц, занимающих судейские 
должности, глубоких знаний теории права, ряда отраслевых юридических наук и умелого владения профессиональными навыками судейской работы. Судьи из трудящихся с начальным или неполным 
средним образованием не оправдали надежд В. И. Ленина, они были 
не столько проводниками законодательных предписаний в жизнь, 
сколько рабами конъюнктурных установлений партии и Правительства, и порождали самые нелепые и несообразные судебные решения. В конечном счете советское государство, полностью разочаровавшись в способности трудящихся масс овладеть основами судейского мастерства, вынуждено было восстановить сеть юридических 
вузов и факультетов университетов и готовить в них юристов-профессионалов.
В-четвертых, актуальным для современного правоведения является положение о том, что неспособность трудящихся заменить право

Введение 
9

судие на профессиональном уровне при рассмотрении сложных уголовных и гражданских дел отнюдь не отрицает их умения вершить 
суд на общественных началах в отношении мелких бытовых дел, требующих в первую очередь знания реально существующих быта, норм 
морали и местных обычаев. Практика работы товарищеских, шариатских и туземных судов периода нэпа убедительно показала их способность оперативно и умело разрешать мелкие конфликты, возникающие между членами трудового коллектива, отдельного поселения 
сельского типа и тому подобных сообществ. Современное представление правовой науки и юридической практики о том, что все дела 
без какого-либо исключения должен решать профессиональный суд, 
основано на устаревших, не соответствующих нынешним реалиям 
взглядах. Получается парадокс: общество посредством органов местного самоуправления способно вести свои дела, но не способно разрешить ни одного пустякового бытового конфликта. Непременно требуется участие как минимум мирового судьи.
В-пятых, признано необходимым функционирование общего 
(конституционного) надзора за соответствием конституции страны 
законов и подзаконных нормативных правовых актов в качестве непременного условия успешного функционирования законодательства современных государств. Полезность и плодотворность такого 
надзора была продемонстрирована Верховным Судом СССР, осуществлявшим подобную деятельность в 1924—1937 гг. В его компетенцию входил надзор за соответствием постановлений ЦИКа и СНК 
союзных республик, СНК СССР, центральных органов и наркоматов СССР Конституции СССР.
В-шестых, впервые в российской литературе исследована юридическая природа сталинского террора и сделан вывод о том, что вина 
И. В. Сталина и его соратников по партии состоит не только в тотальных репрессиях против советского народа со стороны карательных органов государства, как полагают современные исследователи. 
Тягчайшее преступление Политбюро ЦК партии кроется в принятии 
секретных постановлений, которыми в обход Конституции СССР, 
уголовного и процессуального законодательства были образованы 
квазисудебные органы, управомоченные рассматривать уголовные 
дела в упрощенном порядке, даже в отсутствие обвиняемого. При 
этом антиконституционные акты И. В. Сталина и его соратников 
действовали беспрепятственно на протяжении 23 лет, а число жертв 
всех форм террора приблизилось к 20 млн.
В современной российской и зарубежной исторической и юридической литературе этому периоду истории советского правосу

Введение

дия правомерно уделяется первостепенное внимание, но выводы 
авторов поляризуются. Если большая часть исследователей с позиции либеральной идеологии видят в этом периоде только негативные явления, не подлежащие никакому оправданию и переоценке, то 
меньшая часть исследователей-сталинистов подвергают достаточно 
успешной критике выводы и оценки либералов, находят их одиозными, порожденными легковерным отношением к историческим источникам и односторонним подходом к отдельным историческим событиям и процессам.
Вместе с тем произведениям как либералов, так и сталинистов 
присущ общий и серьезный недостаток: они решающее значение 
придают описанию событийной стороны явлений и процессов, обоснованию их достоверности и выявлению следственно-временной связи между ними. В правовых исследованиях знания о том, 
что происходило, весьма важны, но недостаточны. Для юриста первостепенное значение имеет юридическая оценка изучаемых явлений и процессов — насколько полно они соответствуют действующему законодательству и к какой группе правовых явлений могут 
быть отнесены: правомерных, юридически нейтральных или противоправных. Однако юридический аспект террора — степень его соответствия Конституции СССР и законам, как правило, не рассматривается. В результате основными виновниками, «палачами» при 
сталинском терроре признаны Н. И. Ежов, Л. П. Берия, их соратники, применявшие пытки и добивавшиеся от своих жертв признания в преступлениях, которых эти жертвы даже представить себе 
не могли.
Бесспорно, такие оценки допустимы, но неточны. В них становится все с ног на голову. Главными виновниками террора названы 
его исполнители, будь то следователи, судьи или члены расстрельной 
команды, на том основании, что они превысили свои полномочия, 
применили недопустимо жестокие пытки, содержали обвиняемых в 
неподобающих условиях, рассматривали дела без обвиняемых и т. д. 
Организатор террора вроде бы тут ни при чем, он прямых указаний 
на подобные деяния не давал, наоборот, где-то в своих выступлениях или статьях подобные действия осуждал, называл исполнителей головотяпами. Отсюда и разногласия у либералов и сталинистов: 
при каком числе жертв — 2 или 20 млн — И. В. Сталин лишается 
права быть горячо любимым и уважаемым вождем советского народа и всего человечества.
Между тем только юридико-догматический анализ законов и 
иных нормативных правовых актов, степени их соответствия Кон

Введение 
11

ституции СССР, иным основополагающим актам, а также уровня соблюдения правотворческих процедур принятия нормативных правовых актов позволяет установить, кто есть кто в сфере организации и 
проведения террора. И вина И. В. Сталина как организатора и проводника террора проявляется очевидно и бесспорно.
В книге большое внимание обращено на нормотворческую деятельность И. В. Сталина, подготовленные им лично проекты постановлений ЦИКа и СНК СССР, секретные акты по вопросам террора, 
принятые Политбюро ЦК партии, одобренные Политбюро ЦК партии приказы НКВД, несмотря на наличие в них предписаний, отменяющих и подменяющих нормы действующего законодательства. 
В частности, незаконными актами, подготовленными непосредственно И. В. Сталиным или под его руководством, была существенным образом деформирована система советских судебных органов. 
Подсудные им дела с санкции Политбюро передавались тройкам и 
иным квазисудебным органам, получившим к тому же право рассматривать уголовные дела в упрощенном порядке и применять к осужденным высшую меру наказания.
В результате впервые в российской юридической литературе 
И. В. Сталин предстает перед читателями в новом образе — организатором «микропутча», лишившего высший орган государственной власти — Верховный Совет СССР законодательных полномочий 
по вопросам организации и проведения террора в период с 1930 по 
1953 г. с передачей этих полномочий Политбюро ЦК ВКП(б) и НКВД 
СССР. Не кто иной, как творец советской Конституции, грубо презрев ее положения, секретными и особо секретными постановлениями Политбюро ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 г. «О мероприятиях 
по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации», от 2 июля 1937 г. «Об антисоветских элементах», от 31 июля 
1937 г. «Вопросы НКВД» и др. отменил нормы УК РСФСР и УПК 
РСФСР, во-первых, определив социальную опасность лица в качестве основания уголовной ответственности, во-вторых, разрешив 
упрощенную форму рассмотрения уголовных дел тройками ОГПУ 
и НКВД, в-третьих, предусмотрев порядок вынесения обвинительного при говора на основании признания обвиняемого, данного под 
пытками, без права обжалования. Эти действия И. В. Сталина сами по 
себе образуют состав преступления, предусмотренный ст. 58-1 УК РСФСР 
(независимо от численности репрессированных советских граждан), или 
иных противоправных деяний.
Одновременно предпринята попытка опровергнуть распространенное в юридической литературе представление о том, что воля 

Введение

И. В. Сталина в части применения террора была непререкаемой и 
не подвергалась корректировке. Действительно, ни законодатель, 
ни члены Политбюро, ни Правительство никаких возражений против сталинских норм по вопросам террора не высказывали и были с 
ним неизменно солидарны. Однако отдельные, наиболее одиозные 
сталинские новеллы в 1940—1948 гг. время от времени подвергались 
корректировке в сторону смягчения постановлениями Пленума Верховного Суда СССР, приказами Наркомата юстиции СССР, Прокурора СССР, наркома внутренних дел. Наиболее известная из них — 
предписание об отсрочке приговора с направлением на передовую 
осужденных к лишению свободы либо расстрелу, чтобы они могли 
боевыми действиями искупить свою вину. (Сталинское же указание 
на этот счет было однозначным — расстреливать трусов, дезертиров, 
паникеров на месте и без суда.) В итоге на сей раз И. В. Сталин согласился с решениями руководителей органов юстиции.
Книга вследствие ее ограниченного объема не позволяет осветить ряд значимых проблем истории социологического аспекта советского правосудия периода нэпа и становления основ социализма. 
К сожалению, данный период, несмотря на значительный к нему интерес, остается пока что недостаточно полно исследованным, знания 
о нем являются во многом пробельными и частью гипотетическими. 
Этот исторический период нуждается в дальнейшем изучении.