Журнал исторических исследований, 2024, № 1

ISSN 2500-0497 
 
ЖУРНАЛ ИСТОРИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ 
Сетевой научный журнал 
Том 9 
■ 
Выпуск 1 
■ 
2024 
 
Выходит 4 раз в год  
 
 
 
 
 
 
 
      Издается с 2016 года 
 
 
Свидетельство о регистрации средства 
массовой информации  
Эл № ФС77-63241 от 16.10.2015 г. 
 
Издатель:  
ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М» 
127282, г. Москва, ул. Полярная, д. 31В, стр. 1 
Тел.: (495) 280-15-96 
Факс: (495) 280-36-29 
E-mail: books@infra-m.ru 
http://www.infra-m.ru 
 
Главный редактор: 
Долгих А.Н. – доктор исторических наук, 
профессор, Липецкий государственный 
педагогический университет (вспомогательные 
исторические дисциплины, источниковедение) 
Ответственный редактор:  
Титова Е.Н. 
E-mail: titova_en@infra-m.ru 
 
© ИНФРА-М, 2024 
 
Присланные рукописи не возвращаются.  

Точка зрения редакции может не совпадать 
с мнением авторов публикуемых материалов.  

Редакция 
оставляет 
за 
собой 
право 
самостоятельно 
подбирать 
к 
авторским 
материалам иллюстрации, менять заголовки, 
сокращать тексты и вносить в рукописи 
необходимую 
стилистическую 
правку 
без 
согласования 
с 
авторами. 
Поступившие 

в редакцию материалы будут свидетельствовать 
о 
согласии 
авторов 
принять 
требования 
редакции.  

Перепечатка 
материалов 
допускается 

с письменного разрешения редакции.  

При цитировании ссылка на журнал «Журнал 
исторических исследований» обязательна.  

Редакция 
не 
несет 
ответственности 
за 
содержание рекламных материалов.  
 
САЙТ: http://naukaru.ru/ 
E-mail: titova_en@infra-m.ru

СОДЕРЖАНИЕ

 

Отечественная история 

 
Болтаевский А.А., Агуреев С.А.  
Некоторые вопросы истории мясной 
отрасли России 
 
Болтаевский А.А., Колесникова М.А.  
Елизавета Петровна и Александровская 
слобода  
 
Богданов Е.Д.  
Повседневная жизнь Томской мужской 
гимназии в середине XIX в. 
 
Дозморов В.А.  
Сеть средних профессиональнотехнических учебных заведений  
в восточном Крыму:  
история и перспективы развития 
 

Всеобщая история 

 
Елистратов А.С.  
Канада: история и современность 
 

История международных отношений 

и внешней политики 

 
Лазарев А.И.  
Формула мира vs формула справедливости 
& формула консента: сопоставительноисторический обзор концептов 
 
 
 
 

РЕДАКЦИОННЫЙ СОВЕТ

Долгих 
Аркадий 
Наумович 
– 
доктор 
исторических 
наук, 
профессор, 
Липецкий 
государственный педагогический университет 
(вспомогательные исторические дисциплины, 
источниковедение), главный редактор 

Медведев Александр Павлович – доктор 
исторических наук, профессор, Воронежский 
государственный 
университет 
(археология, 
этнография, 
историческая 
антропология, 
всеобщая история - история Древнего мира) 

Колесов 
Михаил 
Семенович 
– 
доктор 
философских наук, профессор, Севастопольский 
государственный 
университет 
(история 
отдельных стран).  

Красильников 
Константин 
Иванович 
– 
кандидат исторических наук, доцент, Луганский 
государственный национальный педагогический 
университет им. Т.И. Шевченко (археология, 
история Украины)  

Багновская Нела 
Михайловна - 
доктор 
исторических наук, профессор, Российский 
экономический университет им. Плеханова 
(этнология, этнография, культурология). 

Дворников Виктор Викторович – кандидат 
исторических 
наук, 
доцент, 
Елецкий 
государственный 
университет 
им. 
Бунина 
(История 
отдельных 
процессов, 
сторон 
и 
явлений человеческой деятельности, история 
новых религиозных учений) 

Бабинов Юрий Александрович – доктор 
философских наук, профессор Севастопольского 
государственного 
университета 
(история 
религий) 

Дарджиева 
Елена 
Валерьевна 
– 
доктор 
исторических наук, научно-экспериментальный 
центр «Фоксворд» (история России XIX в.) 

Кравцова 
Елена 
Сергеевна 
– 
доктор 
исторических 
наук, 
профессор 
кафедры 
философии 
Курского 
государственного 

медицинского университета

 

 

Некоторые вопросы истории мясной отрасли России 
 
Some issues in the history of the Russian meat industry 
 
Болтаевский А.А. 
Канд. ист. наук, доцент, Российского университета кооперации, г. Мытищи  
 
Boltaevsky A.А. 
Candidate of Historical Sciences, Associate Professor, Russian University of Cooperation, 
Mytishchi 
 
Агуреев С. 
Канд. ист. наук, доцент кафедры международных отношений, Дипломатической академии 
МИД России, г. Москва 
 
Agureev S. 
Candidate of Historical Sciences, Associate Professor of the Department of International Relations 
Diplomatic Academy of the Russian Ministry of Foreign Affairs, Moscow 
 
Аннотация 
Обеспечение национальной безопасности России привлекает внимание к различным 
отраслям национальной экономики, в том числе к истории развития мясного бизнеса. 
Авторы рассматривают ряд дискуссионных вопросов прошлого мясной отрасли России. 
Ключевые слова: промышленность, развитие, мясной бизнес, проблемы, голод. 
 
Abstract 
Ensuring the national security of Russia draws attention to various sectors of the national economy, 
including the history of the development of the meat business. The authors consider a number of 
controversial issues of the past of the Russian meat industry. 
Keywords: industry, development, meat business, problems, hunger. 
 
 
Обеспечение продовольствием играет первостепенную важность как во всех 
традиционных обществах, так и в современном мире, а применимо к России осложняется 
еще и не самыми благоприятными погодными условиями. Вспомним, что уже в Ветхом 
Завете приводится следующее толкование Иосифом сна египетского фараона: «Семь коров 
хороших, это семь лет; и семь колосьев хороших, это семь лет: сон один; и семь коров тощих 
и худых, вышедших после тех, это семь лет, также и семь колосьев тощих и иссушенных 
восточным ветром, это семь лет голода». 
Голод был типичным, а не экстремальным состоянием: по подсчетам В.Н. Лешкова, 
голод на Руси в течение XI – XVI вв. повторялся каждые 13 лет [6].  Историки справедливо 
подметили, что голод всегда приводил к резкому снижению авторитета правителя. Н.М. 
Карамзин  приводит следующий взгляд на княжение Мстислава: «сверх тогдашних мнимых 
ужасов, солнечных затмений и легкого землетрясения в южной России (Августа 1, 1126 
года) действительным несчастием княжения Мстиславова был страшный голод в северных 
областях, особенно же в Новогородской. От жестокого, совсем необыкновенного холода 
вымерзли озими, глубокий снег лежал до 30 Апреля, вода затопила нивы, селения, и 
земледельцы весною увидели на полях, вместо зелени, одну грязь. Правительство не имело 
запасов, и цена хлеба так возвысилась, что осьмина ржи в 1128 году стоила нынешними 
серебряными деньгами около рубля сорока копеек. Народ питался мякиною, лошадиным 
мясом, липовым листом, березовою корою, мхом, древесною гнилью. Изнуренные голодом 

люди скитались как привидения; падали мертвые на дорогах, улицах и площадях. Новгород 
казался обширным кладбищем; трупы заражали воздух смрадом тления, и наемники не 
успевали вывозить их. Отцы и матери отдавали детей купцам иноземным в рабство, и 
многие граждане искали пропитания в странах отдаленных» [4]. 
Череда неурожайных лет (1601-1603) в конечном итоге привела к столь серьезному 
обнищанию населения, что на фоне ослабления центральной власти вызвала системный 
сбой в государстве, в ходе которого стоял вопрос о дальнейшем существовании Руси / 
России (Смутное время). 
В ряде случаев голодные года становятся предметом манипуляций и идеологических 
диверсий, как это уже было в 1920-1930-е гг. в СССР (чего стоит только так называемый 
Голодомор, который активно продвигается киевским режимом на Украине). 
И, вместе с тем, нельзя ограничивать вопрос продовольственной безопасности 
исключительно только зерновой стороной. Да, мы уже привыкли за многовековую историю 
к главенствующей роли хлеба: «Хлеб –  всему голова», «Был бы хлеб, а у хлеба люди 
будут», «Без денег проживу, а без хлеба не проживу», «Хлеб да вода – здоровая еда». Но 
русская поговорка, которую приводит блестящий знаток русской деревни Н.А. 
Энгельгардт, – «дешев   хлеб   –  дорого  мясо» – показывают и другую сторону 
продовольственного вопроса.  
Обращение к истории мясного вопроса в России позволяет сделать вывод о том, что 
с дохристианских времен восточные славяне потребляли в пищу говядину, баранину и даже 
конину, хотя к последней в европейской традиции прослеживается подчеркнуто 
скептическое отношение. 
О той роли, которую играло мясо в повседневной жизни русского общества говорит 
название профессии говядар, под которым подразумевали торговца мясом. О значении 
мясного дела в старину наглядно показывают сохранившиеся названия улиц современных 
российских городов (например, улица Мясницкая в Москве, в XVI в. застроенная лавками 
и домами мясников, или Мясная улица Санкт-Петербурга, где располагалась бойня скота). 
Впрочем, вплоть до второй трети XX в. можно констатировать кустарный характер 
отечественного мясного дела. Так, например, в 1913 г. только 16% предприятий по убою 
скота располагались в каменных строениях, а сырьевая база отличалась крайне низким 
уровнем, на убой часто попадали отбракованный скот. А.И. Микоян отмечал, что «в старой 
России не было настоящей пищевой промышленности, если не считать водочной, сахарной 
и табачной», развитие которых поддерживалось правительством в фискальных целях [9]. 
Тот же А.И. Микоян писал, что ««азиатская отсталость в деле ухода за скотом, убое, 
варварском уничтожении отходов вместо рационального использования их, что дало бы 
добавочных продуктов на сотни миллионов рублей ежегодно, отсутствие  основных 
зоотехнических мероприятий, недопустимо длинные сроки перевозки скота по железной 
дороге, от 2 до 17 дней, в результате чего он теряет от 5 до 20% заготовленного веса – все 
это говорит о том, что по существу мы еще не имеем мясной промышленности» [7]. 
Очевидно, что централизация боенского дела ставила задачей не только 
соответствие все возрастающим санитарно-гигиеническим требованиям, но и повысить 
качество поставляемого на рынок мяса. Первыми реализовали идею централизованных 
боен во Франции в 1810 г., в нашей же стране первопроходцем, что и следовало ожидать, 
выступил Санкт-Петербург, где общественные бойни были открыты в 1882 г.  Одесса и 
Киев последовали по пути российской столицы, а вот открытие московской 
централизованной бойни произошло только в 1888 г.  
Еще в 1863 г. на имя московского градоначальника А.А. Щербатова поступило 
предложение по улучшению боенского дела в городе. К этому времени в Москве числились 
21 бойня, концентрированные в пяти местах на северо-востоке, востоке, западе и юге: 4 
бойни располагались за Крестовской заставой (близ Ярославского шоссе), 4 – в Лефортово 
недалеко от реки Синички, 5 – за Серпуховской заставой, 5 – за Дорогомиловской заставой, 
3 – за Покровской заставой вблизи Калитниковского кладбища. Санитарное состояние боен 

оставляло желать лучшего: чаще всего нечистоты сливались в ручьи и речки, в том числе в 
Москву-реку. О том, как влияли на природу бойни, наглядно свидетельствовал следующий 
факт: в 1909 г. гостившему софийскому градоначальнику показали на место, ранее занятое 
бойнями со словами «Вот уже больше двадцати лет как снесли бойни, а до сих пор воняет» 
[2, с. 5].  
Приведем типичное описание бойни в 1860-е гг.: «Загоны представляли из себя 
открытые немощеные пространства, обнесенные только слегами [жердями – прим. 
авторов]; приводимый для убоя скот стоял по колено в грязи, иногда сутками без пищи и 
без всякой защиты от непогоды. Дворы, на которых местами валялись содранные кожи, рога 
и копыта, были до того грязны, что перебраться через них можно было только по дощатым 
мосткам и кое-где насыпанным дорожкам; навоз, накоплявшийся на дворах, свозился 
только весной и осенью; смешанный с кровью и содержимым  желудков и кишек он давал 
такой букет, что запах, происходящий от топки сала, по сравнению с этим был не 
чувствительным» [2, с. 5]. Работник чаще всего жили при самих бойнях в маленьких избах. 
В течение 1860 –  1870-х гг. рассматривались несколько проектов новых боен, но все 
они оказались по разным причинам безрезультатными. Примечательно, что первоначально 
общегородская бойня должна была располагаться у Канатчиковой дачи, однако в 
дальнейшем ее было решено перенести в местность между Покровской и Спасской заставой 
в район Сукина болота. 
Как отмечал С.А. Подэрни, постройка центральных боен, «состоящих более чем из 
50 различных зданий, трех заводов, специальной водокачки, скотопригонной торговой 
площадки, загонных дворов, железнодорожных путей с выгрузными платформами, полей 
орошения и пр.» была осуществлена в 1886 – 1888 гг. [10, с. 5]. 
Потребности растущих в процессе урбанизации городов и становление методов 
охлаждения привели к концу 1920-х гг. к необходимости создания полноценной мясной 
индустрии: в 1929 г. ЦК ВКП(б) принимает решение о создании мясной промышленности. 
В ходе индустриализации были созданы Московский, Ленинградский, Бакинский, 
Семипалатинский и другие мясокомбинаты. В 1935 г. по сравнению с 1931 г. в Советском 
Союзе поголовье забитого крупного рогатого скота увеличилось в 2 раза (с 500 тыс. до 1 
млн голов). Собственно, только в этот период в нашей стране было налажено стабильное 
производство 
колбасно-сосисочных 
изделий. 
Примечательно, 
что 
в 
не 
самых 
благоприятных дипломатических и финансовых условиях советское правительство нашло 
возможность направить специалистов для изучения мясного дела в самую передовую 
страну с точки зрения мясной промышленности того времени – Соединенные Штаты 
Америки. Среди посланцев был и сам народный комиссар пищевой промышленности А.И. 
Микоян. Конечно, модернизация отрасли требовала и серьезных финансовых расходов: с 
1931 по 1940 г. капиталовложения в отрасль достигли 1 млрд руб. [8]. 
Обеспечение ассортимента мясных изделий и улучшение снабжения крупных 
городов – эти задачи, ставившиеся в годы первой пятилетки правительством, были в целом 
выполнены. Помимо основных задач перед мясной индустрией ставились и другие: 
например, обеспечить качество продукции, которая должна была превосходить домашнюю, 
что позволило бы высвободить женщину от труда на кухне. К слову, согласно указу 
Президиума Верховного Совета СССР от 10 июля 1940 г. выпуск недоброкачественной 
продукции 
являлся 
противогосударственным 
преступлением, 
равносильным 
вредительству. 
Подведем некоторые итоги. Существуют разные мнения, относительно зарождения 
мясной промышленности в нашей стране. Так, например, на одном из интернет-сайтов 
безапелляционно указывается, что «начиная с XVIII века, на Севере России стала 
развиваться мясная промышленность» [3]. Конечно, страница, представленная на этом 
сайте, содержит грамматические ошибки, но, тем не менее стоит отметить, что авторы 
приводимого текста в общем-то продолжают те же ошибки, которые совершают и другие 
исследователи. Изначально в русском языке под понятием промышленность понимался 

любой промысел, то есть деятельность, связанная с умением жить, благодаря своим 
проворным качествам. Очевидно, что впервые предложивший это слово для русской 
публики Н.М. Карамзин еще не мог в начале XIX в. понимать под ним крупное 
механизированное производство. Как справедливо отмечает А.Н. Котович, современное 
понимание слова «произошло значительно позже, когда и у нас появилась настоящая 
крупная промышленность с применением пара и электричества»  [5, с. 26]. Очевидно, что в 
советский период вопрос о становлении мясной промышленности был по понятным 
причинам идеологизированным. Неудивительно, что справочные издания констатируют: 
«Советское государство получило в наследство от царской России в основном кустарные 
предприятия по переработке скота и молока, способные удовлетворить лишь 
незначительный спрос на мясные и молочные продукты» [8]. Однако, в конечном итоге, 
следует признать, что подлинное становление мясной промышленности приходится именно 
на советскую эпоху, а начало ее можно отнести к пореформенной России конца XIX в. 
За последние годы наметился позитивный тренд в развитии российской мясной 
промышленности, обусловленный ростом потребления мясной продукции. При этом 
санкционные 
удары, 
наносимые 
евроатлантическим 
сообществом, 
представляют 
возможность сделать прорыв в отрасли, которая теперь уже вынуждена опираться на 
собственные 
силы. 
Как 
справедливо 
отмечает 
руководитель 
инновационного 
аналитического центра «Черкизово» Рустам Хафизов, «санкции 2014 года вместе с 
серьезной государственной поддержкой позволили отрасли начать развиваться и стать 
одним из мировых лидеров» [1]. Разумеется, по-прежнему в гораздо более выгодном 
положении находятся федеральные холдинги, а не фермерские хозяйства (продолжение 
процесса монополизации отрасли), но в целом можно говорить о воплощающихся на наших 
глазах целях Продовольственной программы о самообеспечении страны основными видами 
отечественной сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия. Большие 
возможности дает для экспорта и азиатский рынок, в первую очередь Китай, а также 
Вьетнам. 
 
Библиография: 
1. Вышли в мировые лидеры: как развивается мясная промышленность России в условиях 
санкций. URL: https://riamo.ru/article/577660/vyshli-v-mirovye-lidery-kak-razvivaetsyamyasnaya-promyshlennost-rossii-v-usloviyah-sanktsij-xl (дата обращения: 26.12.2022). 
2. Горбунов Д.Г. Московские городские бойни. М.: Городская типография, 1913.  
3. История 
развития 
мясной 
промышленности. 
URL: 
http://www.jarvisrussia.ru/artlpg.php?id=29 (дата обращения: 26.12.2022). 
4. Карамзин Н.М. История государства Российского. Том II. Глава VIII. URL: 
http://www.spsl.nsc.ru/history/karam/kar02_08.htm (дата обращения: 22.12.2022) 
5. Котович А. Н. История слова промысл / Русский язык в школе. 1940. № 4. С. 24-27. 
6. Лешков, В.Н. О народном продовольствии в Древней России. М., 1854.   
7. Мясная проблема. М., 1930. 
8. Мясная и молочная промышленность СССР за 50 лет Советской власти и перспективы 
ее дальнейшего развития. М., 1968. 
9. Пищевая индустрия Советского Союза. Отчетный доклад народного комиссара 
пищевой промышленности СССР тов. А.И. Микояна на объединенном заседании 
Союзного Совета и Совета Национальностей II сессии ЦИК Союза ССР VII созыва 16 
января 1936 г. // Правда. 1936. 22 января. 
10.  Подэрни С.А. Техническое описание московских центральных городских боен. М.: 
Печатня А.И. Снегиревой, 1896. 
 
 

Елизавета Петровна  
и Александровская слобода 
 
Elizaveta Petrovna  
and Alexandrovskaya Sloboda 
 
Болтаевский А.А. 
Канд. ист. наук, доцент, Российского университета кооперации, г. Мытищи  
 
Boltaevsky A.А. 
Candidate of Historical Sciences, Associate Professor, Russian University of Cooperation, 
Mytishchi 
 
Колесникова М.А. 
Канд. ист. наук, старший преподаватель, Российского университета кооперации,  
г. Мытищи 
 
Kolesnikova M.A. 
Candidate of Historical Sciences, Senior Lecturer, Russian University of Cooperation, 
Mytishchi 
 
Аннотация 
Цель статьи – рассмотреть вопрос о пребывании Елизаветы Петровны в 
Александровской слободе, какие точки зрения выдвигаются, как оценить их. 
Рассмотрены высказывания историков и краеведов по вопросам пребывания Елизаветы 
Петровны на территории Александровской слободы и ее вклад в развитие этой 
территории. Проанализированы архивные материалы в качестве доказательства 
значимости этих мест для императрицы. Материалы статьи могут быть использованы 
на уроках краеведения, в рамках регионального компонента на уроках истории России.    
Ключевые слова: императрица, Александровская слобода, вотчина, краеведение, 
монастырь. 
 
Abstract 
The purpose of the article is to consider the question of Elizabeth Petrovna's stay in 
Alexandrovskaya Sloboda, what points of view are put forward, how to evaluate them. The 
statements of historians and local historians on the issues of Elizabeth Petrovna's stay in the 
territory of Alexandrovskaya Sloboda and her contribution to the development of this territory 
are considered. Archival materials have been analyzed as evidence of the importance of these 
places for the Empress. The materials of the article can be used in local history lessons, as part 
of the regional component in Russian history lessons. 
Keywords: The Empress, Alexandrovskaya Sloboda, patrimony, local history, monastery. 
 
История Александровской слободы охватывает несколько знаменательных 
событий, самым известным из которых является пребывание Ивана IV, фактически 
сделавшего это место на короткий срок столицей Русского государства. 
В то же время о многих страницах истории Александровской слободы часто 
замалчивают, либо пытаются обойти стороной. Хотелось бы остановиться на 
пребывании здесь Елизаветы Петровны. Сам Петр I назвал Елизавету «ровесницей 

Полтавской победы» [1, 105]. Так получилось, что, находясь в центре двора, являющаяся 
любимицей отца, в сложный для страны период она оказалась в Александровской 
слободе и в последующем сыграла для нее немаловажную роль. Тема эта получила 
крайне небольшое освещение в научной литературе. 
  В журнале «Отечественные записки» от 2021 г. №2 (729) представлен фрагмент 
исторической повести Марины Белопольской «Цесаревна, или слободская затворница» 
[2, 155], в которой автору удалось представить объективную картину того времени, 
описать пребывание Елизаветы Петровны в Александровской слободе в 1728 г. Это одна 
из последних работ, в которой обращено внимание на данный момент отечественной 
истории. 

 В 1874 г. замечательнейший краевед Н.С. Стромилов опубликовал свою работу 

«Цесаревна Елизавета Петровна в Александровой слободе» [17]. В ней он выдвинул 
версию, что «Царь-Девица» бежала из столицы, спасаясь от преследований князя И.А. 
Долгорукова. Получается, что в Слободе она появилась при императоре Петре II 
(царствовал с 1727 по 1730), еще до восшествия на престол Анны Иоанновны 
(царствовала с 1730 по 1740). Удаленная Анной Иоанновной от двора она проживала 
здесь практически безвыездно. Эту же точку зрения поддерживают краеведы М.Н. 
Куницын и П.И. Хмелевский [11].  

Сразу нужно отметить, что в своей работе Н.С. Стромилов опирался на работу 

М.И. Семевского «Цесаревна Елизавета Петровна до ее восшествия на престол», 
написанную на основе архивных документов (Александрова слобода в ней даже 
не упоминалась). Привлекая ряд своих исследований, Н.С. Стромилов внес версию и о 
значимости Александровской слободы в жизни Елизаветы Петровны. Таким образом, 
мнения краеведов разделились. Одни отстаивают мнение о том, что Елизавета Петровна 
безвыездно находилась в слободе с 1727 по 1741 г., другие полагают, что будущая 
императрица бывала в слободе лишь наездами и то непродолжительное время. Вероятнее 
всего, истина будет находиться где-то посередине.  

   В Российском архиве древних актов есть документы, позволяющие рассмотреть 

вопрос, связанный с пребыванием Елизаветы Петровны в Александровской слободе. В 
архиве можно ознакомиться с документами из личных фондов - Г.В. Юдина (фонд 2271) 
за 1742-1748 гг. и мемуарами книготорговца Германа Иоганна Клостермана (фонд 2305) 
за 1756-1830 гг., а также большая часть документов фонда духовной консистории – 
прежде всего это копии высочайших указов и манифестов, документы об освящении и 
ремонте церквей и часовен, перемещении священно и церковнослужителей и сведениями 
об их числе [15], [16]. На основании этих данных мы не можем утверждать, что Елизавета 
Петровна непрерывно жила на территории Александровской слободы, в течение 10 лет.  

  Рассматривая все представленные материалы, работы краеведов можно сделать 

вывод о том, что Елизавета Петровна лишь периодически приезжала в Александровскую 
слободу. Александровская слобода была не единственной вотчиной дочери первого 
российского императора. Елизавете Петровне принадлежали села Измайлово, Перово, 
Покровское, что находилось под Москвой, Царское село – под Петербургом [3, 721]. 
Среди всех этих вотчин Александровскую слободу она любила больше всего. Факты о 
пребывание Елизаветы Петровны в этой вотчине, позволяют увидеть в будущей 
императрице хорошую хозяйку, ее умение распределить денежные средства, 
находящиеся в распоряжении Александровской слободы. 

   По приезду в слободу Елизавета Петровна выстраиваются «просторные хоромы 

напротив нынешнего Христорождественскаго собора, искони главного храма в Слободе, 
на торговой ея стороне» [13, 52]. Елизавета Петровна держала себя вдалеке от двора с 
избрания Петра II до смерти Анны Иоановны. Находясь в Александровской слободе, 
Елизавета Петровна изучала жизнь народа изнутри, знакомилась с местными обычаями 

и традициями, сама принимала в них активное участие. «Елизавета Петровна, была чутка 
родовых предрассудков и начальных понятий, вела себя просто и не гнушалась 
простолюдья; вечер у нее начинался шумным весельем с слободскими девушками, 
приходившими к ней на посадки» [17, 13].   

   Помимо этого, она принимала участие в «истинно царской потехе». Соколиную 

охоту Елизавета Петровна обставляла пышно, любила принимать в ней активное 
участие. Просторы ее любимой Александровской вотчины позволяли ей это сделать. 
Стромилов отмечает: «Любимою потехою Цесаревны… была охота, во всех ее видах, 
ставшая, так сказать, современной модой. Ей-то она и посвящала все сове время в 
Слободе, будучи в душе страстною охотницей за зайцами. Статная красавица, она 
выезжала верхом в мужском платье и на Соколиную охоту, для каковой забавы в 
Слободе и имелся Охотный двор на окраине Слободы. К лугу, по реке Серой, который 
до сего времени назывался Охотным, где и тешилась Цесаревна напуском соколов…» 
[17, 34].  

   В своей вотчине при поддержке Елизаветы Петровны будет построена церковь 

в честь ее святых покровителей Захарии и Елизаветы. В 1730 г. на это будет получено 
разрешение от Синода. Из-за недостатка денег в казне, из-за нежелания выделять 
средства «по прихоти» Елизаветы Петровны работы продвигались очень медленно. Хоть 
разрешение и было дано в 1730 г., работы как таковые начались в 1732 г. Интересна 
история этого храма, в измененном виде, но сохранившегося и действующего до 
сегодняшнего времени.  В XIX в. храм по настоянию прихожан был переименован в 
Спасо-Преображенский (это название он носит по настоящее время). В советское время 
храм был закрыт, колокольня и каменная ограда были разрушены, а крест чудом уцелел. 
Уже в наше время в 2010 г. храм был возвращен верующим. В настоящее время это 
памятник архитектуры федерального значения, медленно, но восстанавливается. Один 
из пределов до настоящего времени носит имя Захарии и Елизаветы, в честь святой 
покровительницы его создательницы Елизаветы Петровны [5, 100]. 

     Несмотря на увеселения и видимое благополучие, в этот период жизнь 

будущей императрицы была не настолько радужной. Архимандрит Троице-Сергеева 
монастыря Кирилл Флоринский, обращаясь к прихожанам в Успенском соборе 
Московского кремля произнесет слова: «Мы видели Елизавету тогда от всезлобных 
людей 
в 
монастырь 
понуждаемую, 
приставленными 
неусыпными 
шпионами 
надзираемую  что пьет что делает, куда ездит, с кем беседует» [6, 26]. Следовательно, 
жизнь будущей императрицы находилась под жестким контролем, была она у всех на 
виду и сделать лишние шаги она совсем не могла. 

    Сохранился еще один факт того, что Александровская слобода сыграла 
большую роль в жизни Елизаветы Петровны. В Российском государственном архиве 
древних актов в Ф.18, оп.1, ед. 97 представлена «Записка и письмо, написанное 
Елизавете Петровне в декабре 1741 года монахиней Успенского девичья монастыря в 
Александровой слободе Александрой с жалобой на притеснения от монахини 
Варсонофии Евдокимовны Козинской» [15], что свидетельствует о том, что монахини в 
нуждах могли обратиться к императрице. Елизавета Петровна же со своей стороны 
оказывала много милостей монастырю. Во время пребывания в Александровой слободе 
при будущей императрице находилась старица Александра (насельница Успенского 
монастыря). Заняв императорский трон, Елизавета Петровна будет получать жалобы от 
монахини Александры на неправильное распределение средств обители, включая 
жалованье, на давление со стороны игуменьи монастыря. Все жалобы будут 
рассмотрены и решены. В 1753 г. Елизавета Петровна приказала выделить на монастырь 
2 тыс. руб. – на раздачу монахиням (для примера к 1753 г. на 1 рубль можно было купить 
65 кг. ржаного хлеба). 

В РГАДА ф.18 Дух.Вед., оп.1, ед. 150 можно ознакомиться с «Перепиской 1760 
года о жалобах монахинь Александры и Афанасии» [16], в которой была отмечена 
просьба к императрице «чтоб отправили под приличным посторонним видом в 
Александрову слободу надежного человека с таким приказанием – дабы он спросил у 
обретающих там стариц Александры и Афанасии, нет ли ныне им от игумении каких 
притеснений» [16]. Елизаветой Петровной эта просьбы была также удовлетворена. В 
Александрову слободу был отправлен Михаил Иванович Маркин, для рассмотрения 
данной жалобы и уточнения всех обстоятельств дела. 
   После прихода к власти, Елизавета Петровна была занята государственными 
делами: напряженная внешняя и внутренняя политика, экономические реформы, 
реформы в отношении крестьянства и т.д. Несмотря на это в 1744 г. она посетила свою 
любимую вотчину – Александровскую слободу. По записям в Камер-Фьюрском журнале 
она: «изволила иметь шествие из Троицкого Сергиева монастыря в Александрову 
слободу по древней дороге, через села Слотино и Каринское, где встречали ее 
духовенство и жители. Прибыла в Слободу «по полудни, в исходе 6 часа», совершив, 
таким образом, за четыре часа времени 42-х верстный путь. Встречена была при звоне 
колоколов духовенством, жителями и игуменией с сестрами при въезде в Слободу на 
большой Московской дороге. Для моления посетила деревянную церковь Рождества 
Христова, и разместилась в стоящем напротив дворце, где с хлебом-солью от жителей 
слободы ожидал ее бургомистр слободской Ратуши. 

     Следующий день посвящен был посещению Успенского монастыря, куда 

императрица со свитой проследовала в 11 часу по полуночи. Встречена была у святых 
врат игуменией Митрополией с сестрами, изволила быть в Успенском соборе, 
прикладываться к иконам и слушать Литургию в Троицком соборе, после чего жаловала 
игумению и монахинь к руке. Посетив келию игумении, возвратилась во дворец на 
трапезу. В тот же день в 3 часу по полудни отъехала обратно в Троицкий монастырь» [1, 
304]. 

    Разные жизненные обстоятельства приводили Елизавету Петровну в ее 

любимую вотчину Александровскую слободу, память о годах, проведенных в ней, она 
сохранит до своих последних дней. 

 
Литература 

1. Анисимов Е. В. Елизавета Петровна. М.: Молодая гвардия, 2002. — 426 с.     
2. Белопольская М.И. Цесаревна, или слободская затворница (фрагмент новой 

исторической повести) // Отечественные записки 2021 №2 (729) С. 155-215 

3. Валиахметова, И. Д. Российская императрица Елизавета Петровна в оценках 

отечественных историков / И. Д. Валиахметова. —Молодой ученый. — 2016. — № 2 
(106). — С. 721-723.  

4. Гершунин П. П. Русское царство от Петра Великого до Екатерины II: От 1725 

до 1762 года. СПб., 1891. — 232 с.      

5. 
Даль С. П. Императрица 
Елизавета 
Петровна. 
— 
М.: 
Общество 

распространения полезных книг, 1894. — 162 с. 

6. Ешевский C. B. Очерк царствования Елизаветы Петровны // Отечественные 

записки. — 1868.  — № 5–6. — С.15–110.      

7. Каменский А. Б. От Петра I до Павла I. Реформы в России XVIII в.: Опыт 

целостного анализа. М., 2001.     

8. Ключевский В. О. Сочинения: В 8 т. — М., 1958. — Т.4. — 390 с.      
9. Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. 

— М., 1993. —  626 с.