Петр Кропоткин: Жизнь анархиста

УДК 94 (470) "1842/1921"
ББК 6з.з(2)52-8Кропоткин П.А.
       Д16



Редактор Павел Руднев


     Дамье В.
Д16 Кропоткин: Жизнь анархиста / Вадим Дамье, Дмитрий Рублев. — М. : Альпина нон-фикшн, 2022. — 664 с.

       ISBN 978-5-00139-566-9

         Князь Петр Алексеевич Кропоткин в полной мере владел искусством оставаться собой, жить по собственным убеждениям и, если надо, плыть против течения. При всей целостности его натуры в личности Кропоткина совмещалось все самое несовместимое. Чиновник особых поручений, подающий надежды администратор, талантливый военный разведчик, он отказался от государственной карьеры, первоначально — ради науки. Философ, писатель-мемуарист и журналист, географ, геолог, биолог-естествоиспытатель, экономист, этнограф, социолог, историк, литературовед — это все он, Кропоткин, почти что второй Ломоносов. Однако подлинной его судьбой стали революционная агитация, аресты и тюрьмы, знаменитый побег и десятилетия жизни в эмиграции. Он стал врагом не только русского самодержавия, но и «демократических» правителей Европы, одним из подлинных лидеров мирового анархизма и ведущим теоретиком анархистского коммунизма, мыслителем, которого можно считать предтечей теории постиндустриального общества... О человеке, который в конце XIX — начале XX века был моральным авторитетом не только для многих россиян, но и для людей со всех континентов земного шара, рассказывает книга современных отечественных историков Дмитрия Рублева и Вадима Дамье.
                                                 УДК 94(470)"1842/1921"
                                                 ББК 63.3(2)52-8Кропоткин П.А.



                                                                       Все права защищены. Никакая часть этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети интернет и в корпоративных сетях, а также запись в память ЭВМ для частного или публичного использования, без письменного разрешения владельца авторских прав. По вопросу организации доступа к электронной библиотеке издательства обращайтесь по адресу mylib@alpina.ru



ISBN 978-5-00139-566-9

                                                  © Вадим Дамье, Дмитрий Рублев, 2022
                             © ООО «Альпина нон-фикшн», 2022

        Оглавление






Последнее искушение анархиста......................5

глава первая «Воспоминания о детстве, или Скрытая жизнь» ..... 16

глава вторая
Утешение географией ............................. 65

глава третья
«Что мы можем сделать в России?» ............... 142

глава четвертая
Вождь анархистов ..................................225

глава пятая
Беженец на берегах Альбиона .......................326

глава шестая
Научный анархизм и коммунистический индивидуализм .371

глава седьмая
«Революционным путем, а не путем законодательных полумер» ....................................... 429

глава восьмая
Между двумя революциями............................522

глава девятая
«Революция — такая сила, что ее хода не изменишь» . 587

Эпилог ......................................... 656

        Последнее искушение анархиста











Июль 1917-го. Уже третий год весь мир охвачен войной, в которую втянуто большинство стран Европы. России победы и поражения тех лет уже стоили более семисот тысяч солдатских жизней, не считая более трех миллионов раненых и четырех миллионов пленных. На фронте только что завершилось последнее крупное наступление русской армии. Оно оказалось крайне неудачным. Общие потери составили около шестидесяти тысяч человек. Солдаты совершенно не желали воевать, они требовали возвращения домой, к своим семьям. На улицах столицы России, Петрограда, тоже гремели выстрелы. Сотни тысяч людей вышли на улицы. Над толпами развевались черные флаги анархистов и красные знамена самых радикальных социалистических партий. Демонстранты требовали завершить войну, отказаться от завоевательной политики, вернуть с фронта солдат. Наконец требовали они и отставки утратившего поддержку Временного правительства и передачи власти в руки Советов рабочих, солдатских, матросских и крестьянских депутатов. Именно они, представители, избранные коллективами на заводах и фабриках, в воинских частях, на военных кораблях, пользовались доверием народа. На этих людей возлагали надежды восставшие, занявшие вокзалы, Петропавловскую крепость, редакции крупных газет. Из Кронштадта в Петроград прибыли несколько тысяч вооруженных матросов, готовых вступить в бой с правительственными войсками. Вскоре восстание было подавлено. Большинство в Советах оказалось

5

слишком умеренным и не готовым к взятию власти в свои руки. Кроме того, в Петроград прибыли войска с фронта. Но власть зашаталась. 7 июля 1917 года премьер-министр князь Георгий Евгеньевич Львов уходит в отставку.
   Герой нашей книги лично наблюдал за событиями в бурлящем революционном Петрограде. Как вспоминала его племянница Екатерина Половцова, он был молчалив и сдержан¹, не спешил с оценками и внимательно выслушивал всех, кто рассказывал о происходящем. «Петр Алексеевич еще только разбирался, осматривался и больше расспрашивал, чем говорил. <.. .> Было очевидно, что он еще не пришел к определенным выводам, сам еще присматривался к событиям и не мог не заметить необычайной сложности момента»¹ ² ³, — вспоминала о своих встречах со давним другом Петром старая революционерка Екатерина Брешко-Брешковская, прошедшая тюрьмы, каторгу и ссылки, а теперь ставшая одним из лидеров партии эсеров. «Ну что, как? Все партийные трения — это чистое несчастие. Ты ездила недавно... Расскажи, как в провинции, что говорят крестьяне, рабочие.»’
   Виделись они как раз в начале июля 1917 года. Совсем недавно, в мае, Петр Алексеевич Кропоткин вернулся в Россию. Возвратился после сорока с лишним лет жизни политического эмигранта, врага всех правительств мира, самого известного анархиста планеты Земля. Люди под черными флагами, вышедшие на улицы Петрограда, были его учениками, воспитанными на его книгах. «Речи бунтовщика», «Хлеб и Воля», «Современная наука и анархия». Но сейчас между ними пролегла глубокая пропасть. Ученики отреклись от своего учителя, испытав глубокое разочарование в нем. А он, в свою очередь, не поддерживал петроградских анархистов, полагая, что внутренняя рознь в стране чревата военным поражением России и ее союзников, грозящим превратить европейские страны — и в первую очередь любимую им колыбель революций, Францию — в германские колонии. Казалось, патриотизм и германофобия окончательно убили в нем революционера. Как будто подтверждая это, его последователи опубликовали

   ¹ Леонтьев Я. В., Ремез О. Ю. Воспоминания племянницы П. А. Кропоткина Е. Н. Половцовой о его приезде в Россию в 1917 году // http://kropotkin.ru/воспоминания-племянницы-п-а-кро-потки/[дата обращения: 8.04.2018г.].

   ² Брешко-Брешковская Е. К. Три анархиста: П. А. Кропоткин, Мост и Луиза Мишель (Воспоминания) // Современные записки. 1921. № 4. С. 120, 121.

   ³ Там же. С. 121.

6

Кропоткин

иронический некролог, посвященный смерти Кропоткина как анархиста. Как это нередко бывало и до, и после, революция была отложена им до победы в войне, и его анархизм хотя и не исчез, но на время как будто отошел на второй план. Теперь Кропоткин звал к примирению. «От всей его благодушной и благородной фигуры веяло барством и добродушием, совершенно не вязавшимися с представлением о фанатизме и крайностях анархического учения, и было впечатление, что говорит не в академии, а где-нибудь на дворянском съезде в губернском городе либеральный болтун старичок-помещик»¹, — вспоминал генерал Михаил Александрович Иностранцев, слушавший речь Петра Кропоткина перед офицерами Академии Генерального штаба. «Ведь у нас одна родина, и за нее мы должны стоять и лечь, если нужно, все мы, и правые и левые»¹ ² ³, — скажет он вскоре на московском Государственном совещании, где ведущие политики, генералы, банкиры и промышленники, общественные деятели собрались для обсуждения политического будущего России.
   Анархист, враг государства, отрицающий любую власть, выступает... на Государственном совещании. Все это вызывает недоумение его вчерашних учеников. Тех самых, которые выходят на улицы Петрограда и других городов. И ждут от него ответа на вечный и простой вопрос: «Что делать?» «Мы в душе осудили своего старика за его участие в этом совещании, думая, что он из бывшего учителя революционной анархии превращается в сентиментального старца»³, — напишет Нестор Иванович Махно, будущий лидер украинских крестьян-повстанцев, выступивших под анархистскими лозунгами, а пока пытающийся строить анархическое общество в одном отдельно взятом городке Гуляй-поле. Другие, как Александр Моисеевич Атабекян, старый приятель Кропоткина, призывали с надеждой: «Только социальная революция, дав народу хлеб и вольную общину, вызовет в нем мощный дух самосохранения, самообороны от кровавого нашествия на родную землю чужеземных империалистов. <.> Мы должны внести в те смутные попытки общинного самоопределения, которые вспыхивают повсюду от Кронштадта до Ташкента, элемент конкретного организованного

    ¹ Иностранцев М. А. Конец империи, революция и начало большевизма. М., 2017. С. 440.

    ² Стенографический отчет Государственного совещания 1917 г. М., 1930. С. 232.

    ³ Махно Н. И. Азбука анархиста. М.: Вагриус, 2005. С. 68-69.

Последнее искушение анархиста

7

строительства общинной жизни на вольных социалистических началах. Кликните клич, разверните наше знамя, учитель!»¹
   Тщетно! Старый учитель устал. Его хотят видеть все: матросы и министры, анархисты и кадеты... Его зазывали на митинги... А он прятался от назойливых посетителей.
   Во время Июльского восстания Кропоткин живет на двухэтажной деревянной даче с прекрасным садом, которую ему предоставил голландский посол Генрих Гильзе ван дер Пальс. И здесь не обошлось без иронии истории. «Очень охотно предложу я свою дачу П[етру] А[лексеевичу], которого глубоко уважаю. Лучше ему, чем бы случилось так, как с дачей Дурново и домом Кшесинской, которые были насильственно заняты анархистами»¹ ², — счел посланник Нидерландского королевства. Великий анархист вдруг стал ангелом-хранителем частной собственности голландского дипломата от посягательств своих учеников. И вот сюда, на Каменный остров, в один из дней после 7 июля, приехал нежданный гость. Это был военный и морской министр Александр Федорович Керенский — бывший депутат Государственной думы, адвокат, самый популярный в те месяцы оратор в России. Именно ему вышедший в отставку Львов передал всю полноту власти и предложил сформировать новое правительство.
   В 11 часов вечера великолепный автомобиль министра, взятый из гаража бывшего императора Николая II, затормозил около дома, у подъезда. Одетый в полувоенный френч, который он всегда теперь носил на публике, Керенский, стуча сапогами, быстрым шагом поднялся из вестибюля прямо на второй этаж, в кабинет к Кропоткину. Дверь плотно закрыли, и дальнейший разговор шел с глазу на глаз, без свидетелей. «О чем говорили они, запершись вдвоем, — никто не знал, но чувствовалось в доме какое-то тяжелое напряжение. Какая-то тягость.»³ — вспоминала Екатерина Половцова. Вскоре дверь кабинета распахнулась, и взбудораженный Керенский, ни проронив ни слова, покинул дом. А затем к своим домашним вышел и Петр Алексеевич. Он был взволнован. Его голос дрожал. «Я сказал ему,

    ¹ Махно Н. И. Азбука анархиста. М.: Вагриус, 2005. С. 18.

    ² Леонтьев Я. В., Ремез О. Ю. Воспоминания племянницы П. А. Кропоткина Е. Н. Половцовой о его приезде в Россию в 1917 году. // http://kropotkm.ru/воспоминания-племянницы-п-а-кро-потки/[дата обращения: 8.04.2018г.].

    ³ Там же.

8

Кропоткин

чтобы он не забывал, что я — анархист. Не могу же я делить с ними и прикасаться к казенному пирогу»¹, — коротко пояснил Петр Алексеевич. «Оказалось, что Керенский, растревоженный всеми последними событиями, приезжал просить Кропоткина составить новое правительство. И уехал ни с чем»¹ ², — вспоминала Половцова. Как отметили в комментариях публикаторы воспоминаний Екатерины Половцовой, «выражение “составить правительство” означает, что Керенский просил Кропоткина ни больше ни меньше возглавить новый состав временного правительства и подобрать себе министров»³.
   Предложения занять важные государственные посты поступали ему и раньше, сразу же после свержения монархии в России. Посол в Великобритании... Министр образования... Любой пост в правительстве, какой пожелаете. Искушения сыпались на него одно за другим. Власть, карьера, богатство, успех. Вряд ли хоть один из современных политиков или общественных деятелей России, Украины или любой другой страны на «постсоветском пространстве» устоял был. Слишком велик куш. Да и неужели он был недостоин? Каждый образованный россиянин знал, кто такой Кропоткин. Революционер, философ, талантливый писатель-мемуарист и журналист, географ, геолог, биолог-естествоиспытатель, экономист, этнограф, социолог, историк Великой Французской революции, исследователь истории русской литературы. Ученый-энциклопедист. Почти что русский Ломоносов XX века. Человек, который был моральным авторитетом не только для многих россиян, но и людей со всех континентов земного шара. Вряд ли большинство граждан любой страны мира возражало бы против такого президента или премьер-министра. Николай Иванович Кареев, известный историк, исследователь истории стран Западной Европы, слышал, как во время выступления Петра Кропоткина на Государственном совещании один из слушателей произнес: «Вот кого бы сделать президентом республики»⁴.
   Но. Ответы Кропоткина всегда были лаконичны и просты. «Я анархист». Да еще слова о том, что он считает «ремесло чистильщика сапог

    ¹ Леонтьев Я. В., Ремез О. Ю. Воспоминания племянницы П. А. Кропоткина Е. Н. Половцовой о его приезде в Россию в 1917 году.

    ² Там же.

    ³ Там же.

    ⁴ Кареев Н. И. Прожитое и пережитое. Л., 1990. С. 269.

Последнее искушение анархиста

9

более честным и полезным»¹. Это не было страхом перед властью или ответственностью, трусостью перед лицом истории. Петр Алексеевич просто и совершенно естественно для своей натуры следовал собственным убеждениям, и этому не мешали ни княжеский титул, ни аристократическое воспитание, ни блестящее образование, ни сделавшие его всемирно известным научные открытия, ни обширные связи среди политиков...
   Искусство оставаться собой, жить по собственным убеждениям, жить полно и ярко. И если надо — плыть против течения. Таким было содержание его жизни. Этот человек родился и рос в аристократических особняках. В его жилах текла кровь смоленских князей из рода Рюрика и гетмана вольных запорожских казаков, казненного по приказу польского короля, подобно знаменитому Тарасу Бульбе из повести Николая Гоголя. Друзья шутили позднее, что у него больше прав на российский престол, чем у правившей династии Романовых. Свой первый отказ от неприемлемого для него мира князь Петр Алексеевич Кропоткин совершил в девятнадцать лет. Выпускник элитного Пажеского корпуса, камер-паж императора Александра II, может рассчитывать на престижную службу в гвардии, при дворе или, уж если он выдающийся интеллектуал, — в Генеральном штабе. Он хорошо знаком с братом императора, великим князем Николаем Николаевичем, который спустя несколько лет даже посетит его в тюрьме. Будущее способно заманить любого — генеральские погоны, посты губернатора, министра. Почему бы и нет? Но первое искушение будущий анархист отклоняет. Он выбирает службу в Амурском казачьем войске, в далекой Сибири. Блеску Санкт-Петербурга, перспективам придворной карьеры он предпочитает знакомство с настоящей Россией, которая далека от столицы и живет своей жизнью, такой не похожей на столичную. Именно здесь, считал молодой офицер, он сможет принести реальную пользу простому народу — далекому от коридоров петербургских дворцов. Его ждет знакомство с красотами Сибири, населяющими ее народами, с местными казаками, сектантами, каторжниками и, наконец, со ссыльными бунтарями: декабристами, социалистами и польскими повстанцами. Его жизнь проходила в путешествиях по горам и тайге, плаваниях по сибирским рекам. Он составляет про- ¹

    ¹ Гольдман Э. П. А. Кропоткин // Былое. 1922. № 17. С. 102.

10

Кропоткин

екты реформ, которые так и не проводятся в жизнь, осев в папках служебных архивов. Успевает он побывать и разведчиком, не став при этом ни Штирлицем, ни Джеймсом Бондом. Летом 1864 года, тайно, под видом купца, с документами на чужое имя, он пересекает границу с Китаем и путешествует по Северной Маньчжурии, составляя описание пути на Амур через ее территорию. По итогам путешествий он пишет первые научные труды, которые издаются Академией наук в Петербурге.
   Но чиновник особых поручений при Забайкальском губернаторе, подающий надежды администратор и военный уходит в отставку в 1866 году. Он не желает участвовать в расправе над ссыльными польскими повстанцами, попытавшимися бежать из Сибири в Китай. Восстание подавлено, а свободолюбивый офицер уезжает в Санкт-Петербург. Здесь Кропоткин решает уйти в научную деятельность. Географические исследования, экспедиция в Финляндию, первые монографии, разработка теории оледенения, открытие «на кончике пера» Земли Франца-Иосифа — все это увлекает целиком бывшего офицера. Его, секретаря Отделения физической географии Императорского Русского географического общества, прочат в секретари всего Общества. Но он и теперь не склонен был остановиться, выбрать карьеру, благополучие, стабильность. Наблюдения за жизнью крестьян, городских рабочих побуждают его к иному выбору. Он уезжает в Швейцарию, где сближается с анархистами и принимает их идеи. А затем была агитация среди петербургских рабочих вместе с другими революционерами и арест, тюрьма и получивший всемирную известность побег. Десятилетия жизни в эмиграции, где он тоже не знает покоя. Беженец из России, он становится одним из подлинных лидеров мирового анархизма и ведущим теоретиком анархистского коммунизма — доктрины о справедливом и гуманном общественном строе, при котором никогда больше один человек не будет обладать властью над другим, не будет господствовать над себе подобными. Теперь ему предстоит знакомство с тюрьмами демократической Европы, которые, как он обнаруживает на собственном опыте, ничуть не человечнее казематов царской России. За этим следуют десятилетия жизни на берегах Альбиона, в Британии, широкая просветительская, теоретическая, лекционная и научная работа. Оттуда, с острова за Ла-Маншем, Кропоткин продолжает помогать и делу российской революции...

Последнее искушение анархиста

11