Взаимосвязи жизни. Мини-энциклопедия дополняет. Том 2. Р - Я и добавочные сведения

РЕВОЛЮЦИЯ  1917-1920  В РОССИИ (доп.) 
насильственная смена власти в Российской империи, повлекшая смену 
общественного строя, культуры и системы хозяйства. Определила облик России надолго, во многом – вплоть до нашего времени.  
«О русской революции написаны тысячи книг, однако люди попрежнему недоумевают: что произошло?» – начали книгу историки 
В.П. Булдаков и Т.Г. Леонтьева [2012]. Она интересна упором на единство знания: «искусство, религия, наука — ветви одного и того же дерева, именуемого культурой» (с. 9), и стоит добавить, что наука для 
авторов – история, широко понятая: 
«природно-биологические ритмы постоянно пересекаются в ней с ритмами социально-экономического происхождения» [Булдаков, 2007, с. 36]. 
Как верно отметил рецензент, эта книга о Революции направлена к 
пониманию наших нынешних событий: 
«Не думайте… что дела идут не так, как хотелось бы, только потому, что бездарные чиновники не подпускают вас к процессу принятия решений; Власть изоморфна народу, а потив народа … элита бессильна. Когда в начале ХХ века произошел вброс… (новых представлений – Ю.Ч.), самодержавие не смогло воспрепятствовать этому». «И следует соглавиться с В.П. Булдаковым в том, что … 
образ Смуты не менее, если не более, уместен, чем образ Революции» [Юрий 
Игрицкий // Труды по россиеведению, 2010, № 2, с. 414]. 
Поминает Игрицкий и «неизменную психоментальность homo rossicus 
на протяжении истории» [Булдаков, с. 415], что перекликается с извечным российским рефреном (диатропика, п. 8). А называл, напомним, Русскую революцию смутой еще генерал Антон Деникин, так 
что Булдаков, как и многие, следует за ним.  
Р. началась 23 февраля (даты по старому стилю) с голодного бунта в 
Петрограде, в очередях за хлебом, причем солдаты отказались стрелять 
в народ (27 февр.). Почему? Ведь прежде стреляли исправно.  
То были солдаты запасных батальонов, огромных и почти без офицеров. Казалось бы, боясь отправки на фронт, они должны быть покорными – ан нет, офицеров перебили и в бунт. Вопрос сложен, единого 
ответа нет169, но развенчание власти в глазах солдата несомненно.  
Ну и покатилось. Толпы военных и гражданских лиц стеклись к 
Государственной Думе, где одновременно образовались Совет рабочих 
и солдатских депутатов (СД) и Временное правительство (ВП). Они не 
подчинялись друг другу, так что возникло двоевластие, каковое тут же 
окрестили «двоебезвластием». Император Николай II отрекся от престола 2 марта в пользу ВП, и власть постепенно от СД ушла. Эту 

первую стадию Р., в которой роль партий была минимальной, а роль 
большевиков (далее: б-ки) нулевой, именуют «Февральской Р.».  

ВП пыталось продолжать участие России в Мировой войне, тогда 
как первоочередной потребностью государства был выход из нее, и сама война была одной из главных причин Февральской Р. Весной ВП 
успешно взялось за управление страной, но летом началась вторая стадия Р.: армия и флот вышли из-под его контроля (развенчанию власти во 
многом содействовал мартовский «Приказ № 1», которым СД по сути 
отменял власть командиров). Летом было две вооруженных попытки 
сместить ВП: первая – б-ками («Июльские дни»), вторая – монархистами («Корниловский мятеж» в авг.). Хотя ВП успешно провело выборы 
местных органов самоуправления, и они деловито приступили к организации выборов в Учредительное собрание (УС), но развенчание и 
этой власти было очевидно, так что дни ее были сочтены. 

Третьей стадией Р. был Октябрьский переворот (25-26 окт.) – свер
жение ВП, уже потерявшего контроль за событиями, как весной потерял его царь. Переворот свершил Военно-революционный комитет 
Петроградского СД (председателем теперь был Л.Д. Троцкий, лишь в 
августе ставший б-ком, но уже вставший наравне с Лениным – в силу, 
как говорят ныне, личной харизмы). Захват власти был лёгок и почти 
бескровен, но опирался он на почти забытое весеннее двоевластие, потому остро нуждался, как принято говорить ныне, в легитимизации.  

И произошло то, чего в помине нет ныне, – Ленин и Троцкий сделали 
легитимность власти б-ков из ничего, как говорится, из воздуха, и эта 
легитимность второй век незыблема, хоть самой власти давно нет. 
 
Рождение советской дипломатии 
Переворот приурочили к открытию Второго Всероссийского съезда 
Советов – подобных съездов в Петрограде уже бывало и еще намечалось несколько, и никто не думал делать их органами власти. Съезд 
был собранием самых разнородных посланцев – от губернских съездов 
до заводских советов, притом от малой части населения малой части 
страны170. Это похоже на Земский собор времен Смуты, “избравший” 
16-летнего Михаила Романова, мальчика комнатного, царем.  
Многие делегаты был допущены в зал по принципу симпатий к бкам – читайте книжку Джона Рида «Десять дней, которые потрясли 
мир» (1919), очевидца, притом сторонника б-ков – ему лгать было ни к 
чему. Съезд не имел ни признания обществом, ни полномочий, ни кворума, однако устроители уже знали по опыту мартовских декретов СД, 
что это не играет никакой роли, ибо не помешает им ссылаться на его 
“волю” как на демократически принятый закон.  

Разрозненная толпа делегатов почти вся зависела от питательного 
пункта в Смольном и не только приняла предложенные агитационные 
декреты171, но еще “избрала” «Центральный исполнительный комитет 
Советов» (председ. б-к Л.Б. Каменев, через неделю б-к Я.М. Свердлов, 
занимавший его до апр. 1919, до своей странной смерти172) и подотчетное ему «Временное рабоче-крестьянское правительство» (предс. б-к 
В.И. Ленин – до своей смерти в янв. 1924). Оно было составлено из 
«народных комиссаров» – б-ков и левых эсеров, направленных комиссарами в прежние министерства, и имело полномочия лишь до УС.  
Правительству было тогда же дано второе название – «Совет народных комиссаров», удержавшееся до 1946. Левые эсеры (руководила 
ими Мария Спиридонова), входившие в состав прежней власти (в том 
числе военной), сыграли основную роль в захвате и удержании власти в 
первые дни, пока б-ки не имели и не умели еще ничего. 
Однако легитимность новой власти надо доказывать, и тут Ленин, 
Свердлов и Троцкий (теперь уже нарком иностранных дел), не имея 
никакого дипломатического опыта, свершили буквально чудо.  
Революция породила по окраинам рухнувшей империи множество 
государств, и многие заявляли о своей самостоятельности. Правительство б-ков в ходе Революции и Гражданской войны признало 12 независимых государств – частей бывшей империи. Вот они: Финляндия, 
Эстония, Латвия, Литва, Польша, Белоруссия, Украина, Грузия, Армения, Азербайджан, Хорезм (Хива) и Бухара. Удивляться нечему: право 
наций на самоопределение было записано в программе партии большевиков. Удивительно другое: лишь Финляндия и Польша не вошли впоследствии в состав СССР, и те – после тяжких войн с Россией. 
Польша еще в 1915 была оккупирована Германией, и теперь взоры 
главных б-ков обратились в сторону Финляндии. Через финских социал-демократов они дали понять финскому Сейму, что непрочь предоставить финнам независимость, если те обратятся к Совнаркому.  
И вот 18 (31) декабря в Петроград пожаловал финский премьерминистр Пер Свинхувуд. Уже победа, пока кабинетная. Ленин продержал его в приемной заполночь (знай, кто хозяин), так что тот встретил 
под начальственной дверью западный Новый год, и через управделами 
передал ему ответ – ходатайство во ВЦИК; как бы по наивности 
названное декретом (см. статью Финляндия).  
Свинхувуд был ошеломлен, ибо ехал на переговоры о бесчисленных 
заботах разъединения, а получил ходатайство в орган, где можно лишь 
утвердить готовый договор, коего нет. Он захотел хоть что-то обсудить 
с Совнаркомом, заседавшим за дверью, но Ленин вышел к нему сам, в 

зал не пустив. Понять легко: в зале было несколько левых эсеров, ребят 
милых, но бестолковых, способных и впрямь начать переговоры.  
Два премьера обменялись любезностями, Свинхувуд отбыл домой, 
уповая на обещанную Комиссию. Но, пока финское правительство выбирало финских ее членов, телеграф отстучал уже “волю” ВЦИК – Выписку из протокола. Если до этого финны всерьез надеялись на скорое 
отделение, то теперь стало ясно, что б-ки не дадут ничего лучшего, чем 
эти две бумажки. Две декларации о намерениях, притом вторая откровенно коварна (так могли думать уже тогда), да и подложна. 
На кого и на что этот подлог рассчитан? Оказывается, были на то 
веские причины. Летом 17-го Финляндия заявила Временному правительству России о своей независимости. Оно возмутилось, но воспрепятствовать, разумеется, не могло. И в ноябре, когда оно рухнуло, Финляндия обратилась к нескольким государствам за признанием, но тут ее 
постиг удар: никто, даже дружественная Швеция, не захотел признавать ее до получения ею согласия от России. Так принято. 
Нелепое положение: все признают, что правительства в России нет, 
но именно поэтому нельзя доказать своей от него независимости. 
Ждать Учредительного собрания? Но никто не знает, когда оно соберется и что решит. Слабость России нисколько не помешает ей до посинения спорить об условиях отделения.  
А ждать Финляндия в те дни не могла: она не имела армии, зато имела 
у себя русские войска и нарождавшуюся Красную гвардию, получавшую оружие из Петрограда. Для создания своей армии нужна была помощь оружием из Швеции и Германии, а те боялись, что это оружие 
достанется России. Нужно было немедленное формальное отделение от 
России, чтобы потребовать вывода русских войск и, в случае промедления России, интернировать их с помощью войск той же Германии. 
Но и б-ки желали объявить (отнюдь не давая на деле) независимость 
Финляндии тоже. Дело в том, что их власть тоже никем еще не была 
признана, без чего нельзя вести серьезные переговоры о мире. Временное перемирие с Германией было заключено 2 (15) декабря, его предстояло обратить в мирный договор, но перемирия заключают даже полевые командиры, а договор могут заключить лишь государства, друг 
друга признающие. Если Германия признает какой-либо большевицкий 
акт, то она де-факто признает этим и саму власть б-ков. 
Признать ей выгодно: надо отрезать Россию от Балтики. Военный 
порт Виндава (Вентспилс) и Рига уже у немцев, Ревель (Таллин) почти 
оставлен русским флотом. Если признать, что Россия была вправе отпустить Финляндию, то та сможет обратиться за помощью к Германии, 

и порты Финского залива будет можно без боя интернировать с суши, а 
тогда русский флот окажется заперт в Финском заливе. 
Признает и Швеция, которая боится, что русская революция перекинется в нее через Финляндию. Шаги эти будут необратимы, ибо обрушат стену молчания вокруг большевицкого правительства.  
Так и вышло: Швеция признала Финляндию назавтра же, за ней поспешила Германия, потянулись и другие. А в Гельсингфорс прибывали в 
пассажирских поездах из Питера финны-красногвардейцы (безработные, 
которые «понаехали» в Питер и его губернию на заработки), те самые, 
что недавно выгнали ВП из Зимнего дворца. Они вскоре подняли в столице Финляндии бунт, быстро подавленный с помощью Германии. 
 
Первые шаги новой власти 
Первый декрет, которым новая власть объявила о себе 27 октября, 
был репрессивный – о закрытии неугодных газет (кадетская «Речь», 
меньшевицкий «День» и др.); через два дня другой декрет вообще запрещал партию кадетов (конституционных демократов), чем б-ки сразу 
показали, что оно не против прежней империи, а против демократии. 
Вопреки ожиданиям противников (да и безразличных) новая власть 
утвердилась по стране почти мирно – то было «Триумфальное шествие 
советской власти», обещавшей то, чего ждал народ. Оно пресеклось 6 
января 1918, когда б-ки разогнали (их собственное выражение) УС.  

После этого нового переворота началась Четвертая стадия Р. – 

Гражданская война, в огромных размерах повторившая ход и беды 
давней Смуты. Обе служат примером по сей день. 

С 1930 по 1991 Октябрьский переворот именовали «Великой Октябрьской социалистической Р.», хотя первые шаги строительства социализма 
заметны лишь по окончании Гражданской войны, а построенным социализм был объявлен в 1938. Вернее бы говорить: «Великая Октябрьская 
бюрократическая революция», так как сразу же началось отстранение 
собственников и общественных организаций от управления, каковое 
вскоре целиком перешло к чиновникам. Подробнее см. Ч-17а. 
Этот строй был сформирован к лету 1918 и известен как военный 
коммунизм. Его реальным правительством стало Политбюро ЦК 
РКП(б), а главным репрессивным органом была Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК, создана в дек. 1917, предс. б-к Ф.Э. Дзержинский)173. Как и в других ведомствах, решающую роль в ней поначалу 
играли левые эсеры: это зам. председателя Вяч. Алр. Александрович 
(расстрелян сразу по подавлении «мятежа» 6-7 июля 1918) и военный 
отряд ЧК (командир Дм. Ив. Попов, один из руководителей «мятежа», 
позже видный махновец, сотрудничал с красными, расстрелян в 1921).  
Оборону «красного» Петрограда (около 1 нояб.) от войск ВП обеспе

чили левые эсеры (командир Мих. Артем. Муравьёв, он после подавления «мятежа левых эсеров» убит б-ками в июле 1918 в Симбирске, где 
возглавлял борьбу с Чехословацким корпусом). А разгон УС провели: 
отряд матросов-анархистов (выгнал депутатов из Таврического дворца) 
и Тукумсский полк латышских стрелков (внешнее оцепление квартала); 
он был ликвидирован в 1918 по условиям Брестского мира. 
Роль полка характерна: оба депутата в УС от Латвии были б-ки, так 
как нац. окраины видели в б-ках гарантов распада империи.  
С левыми эсерами б-ки покончили 6 июля 1918: в ходе Пятого Съезда Советов был спровоцирован и тут же подавлен «Мятеж левых эсеров». Он подавлен полком латышей (ком-р И.И. Вацетис, расстрелян в 
1938). Анархистов громили регулярно, а покончили с ними в ноябре 
1920, сразу по ликвидации (с их содействием) белых войск в Крыму.  
Там, близ Евпатории, уничтожили анархистский отряд махновцев, 
хотя тот честно поддерживал наступление красных. Латышская дивизия ликвидирована тогда же, хотя латыши честно охраняли Кремль всю 
Гражданскую войну, они же составляли военную силу знаменитого поезда Троцкого (председ. Реввоенсовета Республики в 1918-1925), с которым тот храбро выезжал и на фронты, и на мятежи. Избиение отслуживших союзников стало нормой и завершилось Большим террором 
1936-1938 годов, когда погибла прежняя элита революционеров. 

Государственный переворот 6 июля начал пятую стадию Р. – правле
ние одних б-ков, известную как красный террор. Вслед за разгоном 
УС исчезли все виды самоуправления, в том числе почти все Советы, 
их сменили ревкомы. Помня провал демократических действий ВП, 
б-ки стали управлять иначе – через приказы и порученцев. Задание поручалось тому, кто был заинтересован в его исполнении, – разительный 
контраст с обычным для России предписанием, даваемым всем без разбору. К тому же исполнитель знал, что неуспех повлечет самые мрачные для него последствия. Общая тактика б-ков была такова:  

1) никакой опоры на избранные органы, власть на местах должна 
быть назначаемой и смещаемой только сверху. Инструкция требовала 
всюду «распускать» советы и назначать ревкомы, водворяемые начальниками – войсковыми и ВЧК (Сибревком действовал до 1926); 
2) соглашения с др. организациями (анархисты, левые, эсеры националы и пр.) путем обещаний, исполнять которые не предполагалось;  
3) в том же направлении – «пропаганда декретами» (слова Ленина), 
т.е. издание декретов (о мире, о земле, о рабочем контроле и др.), рассчитанных на одобрение низами народа, а не на исполнение;  
4) опора на национальные движения: в Октябрьском перевороте главную роль сыграла финская Красная гвардия, вскоре использованная 

б-ками для захвата Финляндии, а затем уничтоженная174, и латышские 
стрелки. В комсоставе ВЧК, в органах власти и армии преобладали 
народности Кавказа и запада России, особенно балтийские и евреи.  

Национальные меньшинства использованы б-ками всюду в течение 
Гражданской войны (см., напр., Башкирия), после чего постепенно фактически исчезли все виды автономий. Национальную политику б-ков в 
течение Р. и всей Гражданской войны обеспечивал И.В. Сталин. 

Эту стадию в 1921 сменила шестая стадия Р., известная как НЭП 

(см. бюрократия), временно допустившая собственность и личную 
инициативу. Отменена в 1930. Ее деятели уничтожены почти все. 

Параллельно шла антиреволюция175. С конца 1920 уничтожение революционеров стало массовым: сперва анархистов, затем эсеров, за ними 
всех, особенно после весенних восстаний 1921 года – Кронштадского 
матросского и Антоновского крестьянского (в Тамбовской губ.). Она 
завершилась в 1938 массовой ликвидацией и самих революционеров, и 
их завоеваний. В этом Россия шла своим обычным путем, и ссылки на 
вину отдельных здодеев пусть справедливы, но почти излишни. 

Уничтожением революционеров российская Р. встала в один ряд с 

предыдущими и последующими революциями в разных странах, а с 
освобождением бюрократии от контроля иных классов вернулась в 
свой извечный опричный ряд (см. диатропика, п. 8). 

 
Причины Революции и ее итоги 
Причин было много. Самая застарелая – несоответствие политического строя хозяйственному и культурному развитию России. Строй 
оставался дворянски-бюрократическим, унаследованным от дворянской 
империи прошлых веков, тогда как хозяйство во многом стало капиталистическим, а культурное развитие шло к демократии.  
После реформ Александра II бюрократия поддерживала капиталистов (против демократии), но само развитие капитализма подрывало 
власть бюрократии. Кто-то должен был уйти, и в ходе Р. бюрократия 
изгнала капитализм (подробнее см. Ч-17а). Другой, более наглядной, 
причиной было противостояние труда и капитала, уже приведшее к революциям в Европе и в самой России (1904-1907). Третьей, самой 
наглядной, была долгая Мировая война, не нужная ни одному классу 
России. Четвертой причиной был подавляемый и замалчиваемый национальный вопрос, пятой – малая подвижность самодержавия (прежде 
всего, упрямый царь, не понимавший ни хода дел, ни своей слабости).  
Как и в наше время (точнее, в августе 1991 и позже), Февральская Р. 
прошла без всякого сопротивления властей (полиция исчезла сразу,