Стратегии бизнеса, 2021, том 9, № 10

 
 
 
 
 

Том 9, № 10 (2021)
Business Strategies

Издание зарегистрировано в Федеральной службе 
по надзору в сфере связи, информационных 
технологий и массовых коммуникаций 
(Роскомнадзор).
Свидетельство о регистрации: ЭЛ № ФС 77–56252 
от 28.11.2013
Периодичность издания – 12 номеров в год.
Учредитель и издатель – Общество с ограниченной 
ответственностью «Издательский дом «Реальная 
экономика»

Основные темы издания – стратегическое 
управление, поиски конкурентных преимуществ; 
управление инновациями и предпринимательство; 
управление эффективностью и результативностью 
деятельности; человеческий капитал; власть 
и контроль в компании; стратегические 
альянсы, слияния и поглощения; динамика 
социально-экономических систем; управление 
информационными ресурсами компании; глобальный 
бизнес, менеджмент в мультикультурной среде; 
планирование и прогнозирование.

Цели и задачи – важнейшими задачами журнала 
являются: обобщение научных и практических 
достижений в области стратегического управления 
предприятиями, повышение научной и практической 
квалификации менеджеров, бизнесменов.

Научная концепция издания предполагает 
публикацию современных достижений в области 
стратегического менеджмента, результатов научных 
исследований по данной тематике.
К публикации в журнале приглашаются 
как отечественные, так и зарубежные ученые 
и практики.
В журнале публикуются оригинальные статьи, 
результаты фундаментальных исследований, 
направленные на изучение стратегического 
анализа предпринимательской деятельности; 
изучение бизнес-стратегий; кейсы, лекции и обзоры 
литературы по широкому спектру вопросов 
экономики, а также результаты экспериментальных 
исследований. Большое значение редакция 
журнала уделяет вопросам подготовки кадров 
по специальности «Менеджмент».

Публикация всех материалов осуществляется 
бесплатно после оценки рецензентами. Качество 
статей оценивается посредством двустороннего 
слепого рецензирования.
Индексируется в базах данных – Российский 
индекс научного цитирования (РИНЦ), DOAJ (Direc-
tory of Open Access Journals), RePec: Researh Pa-
pers in Economics, СyberLeninka, Академия Google, 
Соционет, WorldCat и других.

ISSN 2311-7184 (Online)

СЕТЕВОЕ ИЗДАНИЕ

www.strategybusiness.ru «Стратегии бизнеса»
Издается с 2013 года
DOI: 10.17747/2311-7184-2021-10

Главный редактор журнала – к.э.н., доцент
кафедры «Стратегический и антикризисный 
менеджмент» Финансового университета 
при Правительстве РФ
Алексей Николаевич Кузнецов.

Адрес редакции: 190020, Санкт-Петербург, Старо-
Петергофский пр.,
43–45, лит. Б, оф. 4н
Телефон: (812) 346–50–15 (16)
Факс: (812) 325–20–99
e-mail: info@strategybusiness.ru
www.strategybusiness.ru

Трачук Аркадий Владимирович – доктор экономических наук, профессор, декан факультета «Высшая школа 
управления», Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации, генеральный директор 
АО «Гознак», Москва.

Тебекин Алексей Васильевич – профессор кафедры менеджмента Московского государственного института 
международных отношений МИД РФ, д.т. н., д.э.н, профессор, почетный работник науки и техники РФ.

Клейнер Георгий Борисович – заместитель директора ЦЭМИ РАН, руководитель научного направления 
«Мезоэкономика, микроэкономика, корпоративная экономика», д.э.н., профессор, член-корреспондент РАН.

Kолесник Анатолий Петрович – Советник руководства ПАО «Почта Банк», д.э.н., к.т. н.

Юданов Андрей Юрьевич – член Европейской ассоциации историков бизнеса, заместитель председателя 
совета по проблемам экономической теории, маркетинга и менеджмента Финансового университета 
при Правительстве РФ, д.э.н. профессор, Заслуженный работник высшей школы РФ.

Ряховская Антонина Николаевна – д.э.н., профессор Департамента менеджмента Финансового университета 
при Правительстве РФ, Заслуженный экономист РФ.

Растова Юлия Ивановна – профессор кафедры менеджмента и инноваций Санкт-Петербургского 
государственного экономического университета, д.э.н., профессор.

РЕДАКЦИЯ:

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ:

 
 
 
 
 

Том 9, № 10 (2021)
Business Strategies

289 Некоторые императивы реализации корпоративной
социальной ответственности

292 К вопросу о развитии инновационной активности 
на национальном рынке

296 Экономический эффект от внедрения цифровых 
технологий в горнодобывающей отрасли

301 Актуальные проблемы таможенного оформления 
иностранных товаров при расхождении сведений 
об их количестве в документах

306 Корпоративная социальная ответственность 
как фактор устойчивого развития компании

СОДЕРЖАНИЕ
стр.

 
 
 
 
 
стр 289

Том 9, № 10 (2021)
Business Strategies

4.0
DOI: 10.17747/2311-7184-2021-10-289-291
УДК 656.1

Некоторые императивы реализации корпоративной
социальной ответственности

А.Р. Клюшева, магистрант
Ю.И. Растова, д.э.н., профессор
ФГБОУ ВО «Санкт-Петербургский государственный экономический университет»,
г. Санкт-Петербург, Россия

Аннотация. Авторы систематизируют значимые концепции и проблемы в области социальной ответственности 
в контексте деловой этики, сохранения здоровья людей, их жизни, окружающей среды, соблюдения интересов 
государства и общества, экоэффективности.
Ключевые слова: корпоративная социальная ответственность, социально-ответственное инвестирование.

Some imperatives of implementing corporate social responsibility

A.R. Klyusheva, Master's student
Ю.И. Rastovа, Doctor of economic Sciences, prof.
St. Petersburg State University of Economics, St. Petersburg, Russian Federation

Abstract. The authors systematize signifi cant concepts and problems in the fi eld of social responsibility in the context 
of business ethics, preserving people's health, their lives, the environment, respecting the interests of the state and 
society, and eco-effi  ciency.
Keywords: corporate social responsibility, socially responsible investment.

Статья Э. Карнеги «Wealth», более известная как «Евангелие богатства» (The Gospel of Wealth), где обосновывается 
необходимость филантропии со стороны нового высшего класса предпринимателей для сглаживания 
неравенства в богатстве, была написана еще в 1889 году.
Научное сообщество и бизнес все большее внимание уделяют проблемам корпоративной социальной ответственности (
Corporate social responsibility, CSR, КСО).
С участием экспертов из более чем 90 стран и 40 международных и региональных организаций, вовлеченных 
в различные аспекты социальной ответственности, был подготовлен международный стандарт ИСО 26000:2010 
«Руководство по социальной ответственности» (ISO 26000:2010 «Guidance on social responsibility»). В России 
на его основе принят ГОСТ Р ИСО 26000–2012. «Руководство по социальной ответственности». Стандарт определяет 
такие ключевые темы в области социальной ответственности: организационное управление; права человека; 
трудовые практики; окружающая среда; добросовестные деловые практики; проблемы, связанные с потребителями; 
участие в жизни сообществ и их развитие.
Крупные компании активно внедряют международные стандарты нефинансовой отчетности (GRI, А1000AS, 
SA 8000), реализуют пилотные программы интегрированной отчетности (IIRC).
В настоящее время широкое распространение получило так называемое социально-ответственное инвестирование, 
когда инвестор оценивает возникающие предложения по экологическим, социальным и управленческим 
критериям (ESG), то есть набору стандартов деятельности компании, исключающих недобросовестные 
экологические, социальные (в частности, трудовые), корпоративные практики, связанные с существенным 
финансовым риском. Как пример, разливы нефти BP в 2010 году, скандал с выбросами Volkswagen, авария 
в Норильске в 2020 году. Таким образом, КСО в контексте ESG-критериев не ограничивается этическими соображениями.

Если с позиций ресурсной теории фирмы социальная активность организации понимается «как деятельность 
по преобразованию ее социальной сферы, направленная на повышение качества труда и качества жизни работников 
организации и членов их семей», то с точки зрения создания ценностей это не только корпоративная 
ответственность перед работниками и в области экологии, но и определяется позицией, касающейся прав человека, 
борьбы с коррупцией, многообразия в составах советов директоров и т. д. [6; 7; 8].
Подходы организации к решению задач социальной ответственности все чаще формулируются в составе 
стратегических целей ее развития.
Сегодня актуальными научными концепциями в области КСО являются:
– 
«пирамида КСО» А. Кэрролла (A. Carroll’s CSR «pyramid») [11];
– 
экологические обязательства К. Дэвиса и Р. Блумсторма [13];
– 
корпоративное гражданство (corporate citizenship, CC) [12].
Как относительно самостоятельные и завершенные подходы в области КСО авторы рассматривают классический, 
интегрированный подходы, концепции «разумного эгоизма» и «корпоративного альтруизма» [5].
Большое внимание уделяется национальным особенностям в реализации принципов КСО, влиянию ментальности 
и комплементарности на принятие решений в этой сфере [1; 4; 9]. Так, российская модель корпоративной 

 
 
 
 
 
стр 290

Том 9, № 10 (2021)
Business Strategies

ответственности ориентирована на участие компаний в создании и реализации проектов социального развития 
территорий на местном и региональном уровнях. В качестве примера можно привести социальную программу 
«Российские города» ПАО «Газпромнефть», заботу о собственном персонале и инфраструктуре городов «ГМП 
«Норильский никель».
В отечественных компаниях наблюдается персонализация инициатив на уровне топ-менеджмента, организация 
материальной помощи сотрудникам, оказавшимся в тяжелых жизненных обстоятельствах, участие в донорском 
движении и др.
Современный контекст организаций определяет необходимость сформировать собственную позицию относительно 
воздействия на окружающую среду и сохранения ресурсов, эко-эффективности. Руководящим принципом 
эко-эффективности является оптимизация эколого-экономического соотношения желаемой продукции 
и необходимых ресурсов [14].
Для сохранения и возобновления ресурсов следует руководствоваться концепцией 4R:
– 
resource – ответственный выбор ресурсов, используемых в производстве;
– 
recycling – вторичная переработка материалов и компонентов продукции;
– 
regulations – соблюдение нормативных требований, технический аудит, аудит систем контроля качества, 
сертификация СМК на соответствие требованиям стандартов;
– 
reputation – повышение репутации компании [10].
В числе ключевых показателей эффективности компаний все чаще встречаются индикаторы первичного 
и вторичного углеводородного следа, корпоративного водного следа, энергопотребления, длины логистической 
цепочки, размера экономии материалов, энергии или рабочего времени и т. д.
Внимание специалистов сегодня сфокусировано на оценке «материального входа на единицу услуги или полезного 
продукта» (MIPS) ущерба от хозяйственной деятельности (ущербоемкость), определении размера платы 
за выбросы и стоки, на обосновании косвенных методов эколого-экономического воздействия [2].
Важным фактом в части трудовых практик как ключевой темы КСО является измерение на систематической 
основе индикаторов достойного труда и качества занятости, рекомендованных Международной организацией 
труда. В рамках своих программ КСО организации должны стремиться исключить случаи неформальной занятости, 
чрезмерной продолжительностью рабочего времени, несоответствия занятости профессиональными 
навыками, использования детского и принудительного труда.
Сегодня активно обсуждаются возможности «зеленых» информационных технологий (Green IT), то есть использование 
ИТ-ресурсов энергосберегающим и экономически эффективным образом. С одной стороны, сама 
техника должна содержать минимальное количество экологически опасных материалов, быть энергоэффективными 
во время их использования, утилизироваться или перерабатывается с минимальным вредным воздействием 
на окружающую среду и здоровье человека. Однако сегодня в центре внимания – роль информационных 
систем в создании как экологически устойчивых бизнес-процессов, так и продуктов, которые они создают. 
Задачами Green IT являются мониторинг и отчетность в производственных системах, организация контроля 
и отчетности в области использования отходов, токсичных и опасных материалов, управление энергоемкими 
объектами (например, управление транспортом и зданиями), отслеживание цепочки создания экологически чистых 
продуктов, перепроектирование бизнес-процессов и виртуализация офисов и т. д.
Среди современных форм КСО:
– 
корпоративное пожертвование – пожертвование или дарение денег, материальных ценностей, а также 
бесплатное предоставление услуг, продуктов и логистики компании;
– 
социальное спонсорство – открытие новых каналов коммуникации для компании и новых каналов 
финансирования для благотворительной организации;
– 
прием маркетинга – это маркетинговый инструмент, в котором покупка продукта / услуги продвигается, 
когда компания жертвует часть выручки на социальные цели или передает в качестве «пожертвования».
– 

корпоративные фонды – относятся к основанию фондов компаниями;
– 
корпоративное волонтерство – социальное участие компаний через инвестирование времени, ноу-
хау и знаний их сотрудников, а также поддержку добровольной работы сотрудников в рабочее и нерабочее 
время;
– 
социально ответственные отношения – наем людей с ограниченными возможностями и находящимися 
в неблагоприятном социальном положении, а также контракты с компетентным и конкурентоспособным 
поставщиком и поставщиком услуг;
– 
государственно-частное партнерство;
– 
социальное лоббирование – использование контактов и влияния компании в целях благотворительных 
организаций или для интересов определенных групп в сообществе;
– 
венчурная благотворительность – вложение средств и ноу-хау в благотворительные организации 
в течение ограниченного времени и в рамках отдельного проекта при наличии предпринимательского 
риска [3].
В качестве направлений дальнейших исследований в области КСО специалистами обозначаются следующие 
проблемы:
– 
особенности содержания КСО в глобальном контексте, в разных регионах мира, развитых странах, 
в развивающихся странах и КСО в странах с развивающейся и переходной экономикой;
– 
особенности реализации КСО в корпоративном и государственном секторах, в организациях гражданского 
общества;

 
 
 
 
 
стр 291

Том 9, № 10 (2021)
Business Strategies

– 
степень влияния уровня «стратегического лидерства» руководства на склонность компании к реализации 
КСО;
– 
особенности реализации КСО в малом предпринимательстве с акцентом на ответственности перед 
собой и семьей;
– 
фокусирование на гендерном контексте (например, личная неприкосновенность).

Список литературы
1. 
Батаева Б.С. Социально ответственное поведение компаний малого и среднего бизнеса в России: 
кросс-культурные координаты Г. Хофстеде / Б.С. Батаева, Л.М. Чеглакова, О.А. Мелитонян // Российский 
журнал менеджмента. 2020. Т. 18. № 2. С. 155–188.
2. 
Бездудная А.Г. Методы и инструменты управления эффективностью природопользования на промышленных 
предприятиях: монография / А.Г. Бездудная, М.Г. Трейман. СПб: Изд-во СПбГЭУ, 2016. 192 с.
3. 
Бездудная А.Г. Управление операционной эффективностью в секторе нефинансовых корпораций и в малом 
предпринимательстве / А.Г. Бездудная, Ю.И. Растова, В.И. Сигов. СПб: Изд-во СПбГЭУ, 2019. 165 с.
4. 
Гасанов Г.С. Современные тенденции бизнес-менеджмента: взаимодействие комплиментарности и ментальности: 
монография. СПб: Изд-во СПбГЭУ, 2019. 127 с.
5. 
Каримова С.А. Корпоративная социальная ответственность как источник социального капитала организации: 
монография. М.: Креативная экономика, 2020. 208 с.
6. 
Корпоративное управление: вопросы теории, проблемы практики: коллективная монография / М.И. Барабанова, 
И.Ф. Ветрова, Г.С. Гасанов и др. СПб: Изд-во СПбГЭУ, 2017. 230 с.
7. 
Кузнецов А.Н. Особенности управления человеческими ресурсами в контексте ресурсной теории фирмы // 
Стратегии бизнеса. 2018. № 6 (50). С. 43–47.
8. 
Растов М.А. Устойчивое развитие как критерий эффективности управления в современной организации / 
М.А. Растов, Е.Ю. Суслов // Ломоносовские чтения на Алтае: фундаментальные проблемы науки и техники. 
Сборник научных статей международной конференции: электронный ресурс. Барнаул: Изд-во АлтГУ, 
2018. С. 2545–2547.
9. 
Растов М.А. Японская модель социальной ответственности бизнеса // Проблемы и пути развития предпринимательской 
деятельности в современных условиях: материалы VII Межвузовской научно-практической 
конференции студентов, аспирантов и докторантов. СПб. Изд-во СПбГИЭУ, 2011. С. 172–173.
10. Хейзер Дж. Операционный менеджмент. 10-е изд. / Дж. Хейзер, Б. Рендер; пер. с англ. СПб.: Питер, 2015. 
1056 с.
11. 
Carroll, A.B. Carroll’s pyramid of CSR: taking another look // International Journal of Corporate Social Responsibility. 
2016, vol. 1 (3). URL: https://jcsr.springeropen.com/articles/10.1186/s40991-016-0004–6.
12. Crane, A., Matten, D. Business ethics: Managing corporate citizenship and sustainability in the age of globalization. 
2nd ed. Oxford University Press, New York. 2007. 648 p.
13. Davis K., Blomstrom R.L. Business and society: Environment and responsibility. Ethical Theory of Business. 1975. 
95 р.
14. Schaltegger S., Sturm А. Ökologische Rationalität = Environmental rationality // Die Unternehmung. 1990. Vol. 4. 
P. 273–290.

 
 
 
 
 
стр 292

Том 9, № 10 (2021)
Business Strategies

4.0
DOI: 10.17747/2311-7184-2021-10-292-295

К вопросу о развитии инновационной активности
на национальном рынке

В.Е. Зарембо
Санкт-Петербургский государственный экономический университет,
к.э.н., доцент кафедры менеджмента и инноваций
dr.zarembo@gmail.com

Д.А. Степаненко
Санкт-Петербургский государственный экономический университет,
к.э.н., доцент кафедры менеджмента и инноваций
kadar_77@mail.ru

Аннотация. На основе анализа глобального индекса инновационной активности Таджикистана выявлено три 
группы показателей. Исследование показателей, входящих в группу «неоцененных экспертами», позволило 
сделать вывод о наличии инновационного потенциала страны. Была предложена классификация инноваций 
по созданию и использованию. Были разработаны направления повышения инновационной активности и сделаны 
предположения о необходимости внедрения мероприятий по развитию внутреннего рынка инноваций, 
а также стран ЕАЭС на фоне реализации модели «тройной спирали».
Ключевые слова: инновации, внедряемые инновации, классификация инноваций, инновационная активность, 
инновационная экосистема, устойчивое развитие.

Уникальность Таджикистана, обусловленная геополитическими, социально-культурными, климатическими 
и другими особенностями, привела к существенным различиям инновационной экосистемы. Исследование 
инновационного потенциала Таджикистана позволяет определить основные направления развития экономики 
страны в условиях глобализации, совершенствовать инновационную государственную политику и разработать 
меры по стабилизации экономического положения.
Инновационная активность Таджикистана, согласно Глобальному индексу инновационной активности, имеет 
скачкообразное изменение (рис. 1).

Рис.1. Динамика инновационной активности Таджикистана, 2013–2020 гг.

Несмотря на снижение уровня инновационной активности страны с 2016 г., можно отметить, что в 2019 году 
сотая позиция была оценена как прочная по уровню доходов.
Анализ текущего положения позволяет выделить три группы показателей:
• 
обеспечивающие устойчивое положение страны в области инноваций,
• 
ослабляющие инновационную активность страны
• 
неоцененные показатели, которые могут стать инновационным потенциалом.
К показателям, обеспечивающим прочное положение страны, относятся 1.3.1. «Простота открытия бизнеса», 
обеспечивающий Таджикистану 34-е место в общем рейтинге, компонент 4. «Развитость рынка» – 60-е место, 
в т. ч.
4.1. «Кредит» – 22-е место
4.1.1. «Легкость получения кредита» – 10-е место
4.1.3. «Валовый кредитный портфель микрофинансовых организаций, %ВВП» (Совокупный валовый 

 
 
 
 
 
стр 293

Том 9, № 10 (2021)
Business Strategies

остаток кредитов на микрофинансовое учреждение (в текущих долларах США), деленный на ВВП 
(в текущих долларах США) и умноженный на 100) – 2-е место.
Вместе с тем, показатель 4.1.2. «Внутренний кредит по частному сектору, %ВВП» находится на одном из последних 
мест в общем списке – 123-е место, но не отмечен экспертами как слабая сторона или критерий, отражающий 
экономическую слабость страны.
К показателям, существенно снижающим глобальный рейтинг Таджикистана, относятся следующие:
1.2.2. «Соблюдение законности» – 130-е место
2.3.3. «Глобальные научно-исследовательские компании, топ-3» – 42-е место
2.3.4. «Средний рейтинг университетов (3 лучших вуза)» – 77-е место
5.2.5. «Семейства патентов, поданных минимум в 2 ведомства» – 101-е место
5.3.1. «Платежи за интеллектуальную собственность» – 118-е место
7.1.2. «Мировая стоимость бренда, топ-5000, %ВВП» – 80-е место
7.1.3. «Промышленные образцы, позволяющие создать новые бизнес-модели» – 120-е место.
Еще одна группа показателей, которая является крайне противоречивой в анализе уровня инновационной 
активности Таджикистана, – 6. «Результаты/ доходы от знаний и технологий» – 77-е место. По данному направлению 
можно выделить явные сильные стороны:
6.1. «Создание знаний» – 55-е место, которое обеспечивается за счет 6.1.3. «Заявки на патентные модели» 
– 5-е место. Однако 6.1.2. «Удельный вес нового бизнеса» (Количество новых фирм, определяемых как фирмы, 
зарегистрированные в текущем отчетном году, на тысячу населения в возрасте 15–64 года) – 100-е место 
и 6.1.5. «Цитируемость документов (индекс Хирша)» – 130-е место.
Также можно увидеть высокий уровень 6.2.1. «Темпы роста ВВП на одного занятого человека» – 13-е место, 
который нивелируется 6.2.4. «Сертификаты качества ISO 9001 (хотя, это не является необходимым)» – 131-е 
место.
Вместе с тем, в перечне показателей есть несколько значений, которые еще не определены для Таджикистана. 
На них следует обратить особое внимание, т. к. они могут представлять собой базу для развития инновационного 
потенциала.
Неисследованными или неоцененными остаются, по данным за 2019 год, следующие группы показателей:
1. В группе «Человеческие ресурсы и исследования»:
• 
«Государственное финансирование на одного учащегося средней школы»;
• 
«Оценка по чтение, математике и естественным наукам»;
• 
«Число исследователей на миллион населения».
2. В группе «Развитость рынка»:
• 
«Рыночная капитализация (стоимость)»;
• 
«Сделки с венчурным капиталом».
3. В группе «Деловая активность» (уровень развития бизнеса, насколько фирмы способствуют инновационной 
деятельности):
• 
«Занятость в наукоемких услугах»;
• 
«Валовые расходы на НИОКР, выполняемые коммерческими предприятиями»;
• 
«Импорт высоких технологий»;
• 
«Исследовательский талант на коммерчесских предприятиях» (Профессионалы, участвующие 
в разработке или создании новых знаний, продуктов, процессов, методов и систем, а также 
в управлении этими проектами, с разбивкой по секторам, в которых они работают).
4. В группе «Доходы от знаний и технологий»:
• 
«Доходы от использования интеллектуальной собственности»;
• 
«Экспорт высоких технологий».
5. В группе «Доходы от креатива»:
• 
«Рынок развлечений и медиа» (расходы потребителей и рекламодателей в сегменте развлечений 
и СМИ);
• 
«Экспорт творческих товаров» (общая стоимость творческих товаров по сравнению с общим объемом 
торговли);
• 
«Создание мобильных приложений».
Исследование показателей, входящих в группу «неоцененных экспертами», позволяет говорить о наличии 
потенциала рынка инноваций страны, потенциала коммерческих организаций в области создания и торговли 
интеллектуальной собственностью в некоторых отраслях или развитие рынка креативных товаров.
Пользуясь классификацией, предложенной авторами [1], видится перспективным использование обоих типов 
инноваций, поскольку позиция по «Заявки на патентные модели», формируемая за счет подачи от частных лиц, 
не представляющих государственные научные центры, свидетельствует в пользу не только интереса к инновациям 
на самом высоком уровне, но также и в среде частного предпринимательства.
Доля цифровых инноваций в Таджикистане в общем объеме инноваций несколько ниже, чем в среднем 
по миру. Это связано с тем, что исторически Таджикистан был аграрной страной, хотя за последние 30 лет сумел 
изменить свою направленность на аграрно-индустриальную за счет изменения пропорций вклада от сельскохозяйственного 
и промышленного производства [7, 8]. И тем не менее цифровые технологии по праву занимают 
свое место в перечне инноваций, внедряемых и успешно используемых в Таджикистане. Этот факт отчасти 
подтверждается показателем 2.3.3. «Глобальные научно-исследовательские компании, топ-3», по которому 
Таджикистан занимает 42-е место. Кроме того, современная таджикская промышленность может похвастаться 

 
 
 
 
 
стр 294

Том 9, № 10 (2021)
Business Strategies

значительным количеством совместных предприятий, например, по добыче и переработке золота, где совладельцами 
выступают британцы, радеющие за максимальное применение таких технологий, как цифровые двойники [
6], или в секторе легкой промышленности, где спектр партнеров в совместном бизнесе включает в себя 
лидера моды Италию, Корею, Китай и Вьетнам [5].
Интересной представляется возможность изучения инноваций в разрезе по созданию и использованию:
1. Разрабатываемые инновации – те продукты / технологии, которые получаются в результате проводимых 
самостоятельных исследований и могут быть использованы самим разработчиком и предложены 
на рынке. Этот вид инноваций может включать в себя как инновации отвлеченные, так и инновации 
по необходимости.
2. Внедряемые или заимствованные инновации – продукты и технологии (причем удельный вес последних 
значительно выше), которые приобретаются на рынке и применяются всеми другими пользователями. 
Этот вид включает в себя преимущественно инновации по необходимости.
И хотя совершенно очевидно, что на сегодняшний день основными для Таджикистана являются инновации 
внедряемые, благодаря международному сотрудничеству в сфере производства и в связи с осложненными пандемией 
мировыми условиями реализация инновационного потенциала страна способна развиваться быстрее, 
чем это демонстрировалось до сих пор.
Проведенное исследование выявило ряд недостатков аналитической базы:
1. Оценка инновационного потенциала Таджикистана осуществлялась на основе глобального инновационного 
индекса без исследования методологической базы оценки инновационного потенциала конкретного 
региона (Таджикистана).
2. Анализ развития инновационного потенциала Таджикистана целесообразно дополнить исследованием 
законодательной базы, в т. ч. государственной политики в области поддержки развития инноваций 
в стране.
3. Инновационный потенциал Таджикистана должен развиваться с учетом анализа рынка сбыта таджикских 
инноваций. На сегодняшний день для ответа на вопрос о востребованности таджикских инноваций 
необходимо выяснить, что именно Таджикистан может предложить на глобальный рынок 
и в чем заключаются конкурентные преимущества его инноваций.
На основании изложенного выше можно сделать предположение о том, что:
1. Востребованность инноваций Таджикистана представляется весьма значимой на внутреннем рынке. 
Инновационная зависимость от развитых стран, так же как и экономическая, может привести к развитию 
в стране зоны нестабильности и полному разрушению экономики. Следовательно, можно развивать 
инновации для внутреннего рынка и стран ЕАЭС. Основными направлениями формирования 
и развития инновационной экосистемы являются [4]:
• 
развитие объектов инновационной инфраструктуры;
• 
усиление механизмов государственно-частного партнерства;
• 
объединение участников евразийской интеграции общей управленческой средой;
• 
исследование механизмов функционирования высокотехнологичных компаний и разработка мотивационных 
систем с целью повышения эффективности их функционирования;
• 
развитие единой нормативно-правовой базы стран ЕАЭС.
2. Обеспечение эффективности функционирования региональной экосистемы возможно, оптимизируя 
взаимодействие государства, университетов и бизнеса [3]. Учет традиций в общении, управлении 
и ведении бизнеса позволит найти индивидуальные черты инновационной экосистемы и, как в случаях 
с Северной и Южной Кореей, КНДР и др. стремительно развивающими странами, отказаться 
от прямых зарубежных инвестиций, развивая малый и средний бизнес, создавать инновационный 
кластер через государственное управление инновационной экосистемой.
3. На сегодняшний день в свете отсутствия анализа рынка таджикских инноваций можно сделать предположение, 
что внедряемые инновации будут продолжать превалировать в инновационном пуле Таджикистана.

4. Опыт внедрения цифровых инноваций в России может помочь ускорить процессы цифровизации 
индустриального сектора в Таджикистане.
5. Предотвращение возникновения и развития зоны нестабильности на территории Таджикистана возможно 
при реализации принципов устойчивого развития региона, которая возможна в условиях повышения 
инновационной активности [2] данного региона.

 
 
 
 
 
стр 295

Том 9, № 10 (2021)
Business Strategies

Список литературы

1. 
Зарембо В.Е., Степаненко Д.А. К вопросу о рыночной востребованности инновации в России// Проблемы 
современной экономики, № 3 (73), 2020. С. 32–35.
2. 
Перелыгина Л.Б., Рогова И.Н., Степаненко Д.А. Обеспечение реализации целей устойчивого развития через 
инновационную активность регионов РФ // Управление социально-экономическим развитием: инновационный 
и стратегический подходы: сборник научных трудов по материалам Национальной научно-практической 
конференции (г. Гатчина, 27 декабря 2019 г.). Гатчина: Изд-во ГИЭФПТ, 2020. С. 88–92.
3. 
Растова Ю.И., Степаненко Д.А. Инновационная активность бизнеса в процессе реализации модели 
«тройной спирали» Генри Ицковича // Омский научный вестник. Сер. Общество. История. Современность. 
2020. Т. 5, № 3. С. 117–121. DOI: 10.25206/2542–0488–2020–5-3-117–121.
4. 
Салимьянова И.Г., Степаненко Д.А. Инновационная экосистема в развитии Евразийской интеграции // 
Вестник экономики, права и социологии. 2019. № 3, Т. 2. С. 152–156.
5. 
Чижевский А. Таджикистан побил прошлогодний рекорд добычи угля// Neftegaz.RU. [Электронный ресурс] 
URL: https://neftegaz.ru/news/coal/520288-tadzhikistan-pobil-proshlogodniy-rekord-dobychi-uglya (дата обращения: 
09.11.2020 г.)
6. 
Zarembo V.E., Zinchik N.S., Sintsova E.A., Bichurina V.A. Industry Practices of Digital Twin Technology Application 
in the Russian Federation. Proceedings of the III International Scientifi c and Practical Conference «Digital Economy 
and Finances» (ISPC–DEF 2020) [Электронный ресурс] URL: https://www.atlantis-press.com/proceedings/ispc-
def-20/125938873 (дата обращения: 10.11.2020 г.)
7. 
Информационное 
агентство 
АГРО24 
Таджикистан. 
[Электронный 
ресурс] 
URL: 
https://agro24.
ru/countries/tadjikistan (дата обращения: 02.11.2020 г.)
8. 
Информационное агентство РЕГНУМ. [Электронный ресурс] URL: https://regnum.ru/foreign/turkestan/tajik.
html (дата обращения: 08.11.2020 г.)
9. 
Global Innovation Index. [Электронный ресурс] URL: https://www.globalinnovationindex.org/analysis-indicator 
(дата обращения: 03.06.2020 г.)

 
 
 
 
 
стр 296

Том 9, № 10 (2021)
Business Strategies

4.0
DOI: 10.17747/2311-7184-2021-10-296-300
УДК 656.1
Экономический эффект от внедрения цифровых технологий 
в горнодобывающей отрасли

С.А. Евлашкина, магистрант
ФГБОУ ВО «Санкт-Петербургский государственный экономический университет»,
г. Санкт-Петербург, Россия

Аннотация. В статье рассматриваются вопросы внедрения цифровых технологий в горнодобывающей отрасли 
и их экономический эффект. Обосновываются преимущества использования 3D-моделей, систем «smart 
ear», «Blast movement technology». Определено, что Индустрия 4.0 открывает новые перспективы для развития 
горнодобывающей отрасли, формируя возможности роста производительности с повышением безопасности 
труда. Благодаря внедрению геотехнологии – Майнинга 4.0 (Индустрия 4.0 в горнодобывающей отрасли), в том 
числе таких современных цифровых технологий, как безлюдные роботизированные комплексы горношахтного 
и карьерного оборудования, повсеместная цифровая телеметрия, Интернет вещей и межмашинные коммуникации, 
цифровое 3D-моделирование и искусственный интеллект, горнодобывающая отрасль становится высокотехнологичным 
производством. Автором проанализированы формы проникновения технологий Индустрии 
4.0 в горнодобывающие отрасли и международный опыт использования Майнинга 4.0, показаны преимущества 
дальнейшего развития геотехнологии в новую технологическую эпоху и экономический эффект от их использования.

Ключевые слова: цифровая экономика, индустрия 4.0, цифровые технологии в горнодобывающей отрасли, 
Индустрия 4.0, Майнинг 4.0, Интернет вещей, геотехнология, производительность, цифровизация, 3D-моделирование


The economic impact of the introduction of digital technologies in the mining industry

Evlashkina S.A., Master's student
St. Petersburg State University of Economics, St. Petersburg, Russian Federation

Abstract. This article discusses the implementation of digital technologies in the mining industry, as well as the 
economic eff ect of their implementation. The advantages of using 3D models, «smart ear» systems, «Blast movement 
technology» are substantiated. It was determined that Industry 4.0 opens up new prospects for the development of the 
mining industry, creating opportunities for productivity growth with improved labor safety. Thanks to the introduction of 
geotechnology – Mining 4.0 (Industry 4.0 in the mining industry), including such modern digital technologies as deserted 
robotic complexes of mining and quarry equipment, ubiquitous digital telemetry, the Internet of Things and machine-
to-machine communications, digital 3D modeling and artifi cial intelligence in the mining industry becomes a high-tech 
production. The author analyzed the forms of penetration of Industry 4.0 technologies into the mining industries and the 
international experience of using Mining 4.0, showing the advantages of the further development of geotechnology in a 
new technological era and the economic eff ect of their use.
Keywords: digital economy, industry 4.0, digital transformation of industry, Industry 4.0, Mining 4.0, Internet of 
Things, geotechnology, productivity, digitalization.

Целью цифровых технологий, внедряемых на современном этапе в горнодобывающую отрасль, является 
обеспечение работы непростых производственно-экономических систем на всех этапах жизненного цикла горного 
предприятия – от разведки запасов полезных ископаемых до их добычи, переработки и реализации с учетом 
усовершенствования производительности и безопасности горных работ [1, с. 22].
Цифровые технологии помогают организовать разработку проекта горнодобывающего предприятия на этапах 
замысла к построению информационной модели (3D-моделирование и цифровое проектирование), выбора 
технологии разработки месторождения, технико-экономического обоснования конечного проекта, визуализации 
горнотехнической системы [2, с. 38].
В ходе построения цифровой модели месторождения при планировании горных работ целесообразно применять 
сведения, получаемые посредством виртуальной модели окружающего физического мира.
Использование 3D-моделей обеспечивает регулярное управление производством горных работ (рис. 1) [3, с. 18].
Рис. 1
Возможности 3D-моделей для регулярного управления горнодобывающим производством

 
 
 
 
 
стр 297

Том 9, № 10 (2021)
Business Strategies

На сегодняшний день одним из нерешенных вопросов в рассматриваемой сфере является автоматизация 
процессов горнодобывающего производства. Для решения этой проблемы компания Komatsu разработала автоматизированный 
самосвал без кабины, которым управляют диспетчеры удаленно от рудника, применяя жидкокристаллические 
мониторы [4].
Также в качестве решения обозначенной проблемы возможно использование системы «smart ear» (электронное 
ухо). Она представляет собой датчик, монтируемый рядом с мельницей, с помощью которого отслеживается 
загрузка и все параллельные процессы. Благодаря особому сигналу оператор видит, в каких случаях мельница 
недозагружена, и может ускорить подачу руды. На тех предприятиях, где рассматриваемая система непосредственно 
связана с системой подачи руды при 100%-ном исключении человеческого фактора, увеличилась эффективность 
работы, скорость конвейерной ленты, скорость подачи руды в мельницу, ходимость футеровки.
Свою эффективность показала такая цифровая технология, как система Blast movement technology, посредством 
которой осуществляется мониторинг руды после взрыва. Данная цифровая технология способствует 
уменьшению потери руды, разубоживания и реклассификации руды.
Кроме вышеописанных цифровых технологий, в горнодобывающую отрасль внедряются интеллектуальные 
системы добычи, называемые «интеллектуальный майнинг» [5, с. 124], который представляет собой челове-
ко-машинную систему (рис. 2).

Рис. 2
Составляющие «интеллектуального майнинга»

Интеллектуальный
майнинг

Горнодобывающему предприятию необходимы оперативные сведения о производстве, качестве, продолжительности 
различных циклов, состоянии машин и оборудования, а также других переменных, что обуславливает 
интеллектуализацию добычи с применением Индустрии 4.0. Преимущества технологии Индустрии 4.0 как основы 
интеллектуального майнинга представлены на рис. 3.

Рис. 3
Преимущества технологии Индустрии 4.0 как основы интеллектуального майнинга

Интеллектуальный майнинг, состоящий из цифровых и роботизированных технологий Индустрии 4.0, способствует 
исключению на 100% человека из буровзрывных, выемочно-погрузочных, транспортных процессов, 
геодезической съемки, планирования и оперативного управления процессами, как это представлено на рис. 4 
[9, с. 702].
Рис. 4
Цифровые технологии, способствующие исключению человека из производственных процессов