Буряты

                БУРЯТЫ.





СОСТАВИЛА

        Н. Б. Веселовская



ПОДЪ РЕДАК ЩЕЙ

        А. А. Ивановскаго.


МОСКВА.
Типография И. А. Баландина, Волхонка, домъ Михалкова.
1901.

Дозволено цензурою. Москва, 11 апреля 1901 г.

            Буряты.



  Въ 17-мъ в*к*, въ царствование Тоанна Грознаго, началось покорение казаками Сибири и обложение данью живущихъ въ ней инородцевъ. Покорение совершалось медленно: побежденные инородцы при всякомъ удобномъ случае возставапи противъ сво-ихъ победителей, отказывались платить дань, и ка-закамъ снова приходилось усмирять ихъ. Покоряя все большее число пдеменъ, стром на покореяныхъ земдяхъ остроги, т. е. крепости, казаки проникали въ глубь страны и дошли до племени бурятъ, которое жило вокругъ озера Байкала, по берегамъ р"Ькъ Селенги, Лены и Ангары. Это было дикое племя, кочевавшее по л*самъ и равнинамъ своей обширной родины небольшими группами. Главнымъ занят!емъ ихъ была охота, которая составляла для нихъ не забаву, какъ теперь, а серьезное д*ло, во 1) потому, что они питались почти исключительно мясомъ убитыхъ зверей и одйвались ихъ шкурами, а во 2) потому, что въ то время хищныхъ зверей было такъ много, что они причиняли человеку немало вреда и истреблять ихъ было необходимо. Для охоты буряты собирались въ болыпомъ количеств*,

такъ какъ охота въ одиночку была опасна, иногда по нискольку тысячъ человЁкъ, выбирали себЁ начальника, который назывался вгалшей“ и распоряжался всёмъ на охотё, нисколько помощнике въ ему, которые сл'Ьдили за порядкомъ и за тёмъ, чтобы всяк!й дёлялъ свое дЪло, а остальные всё принимали учасие въ охогЬ, какъ стрелки и загонщики. Виослёдствш достоинство вгакши“ стало наслЪд-ственнымъ и переходило изъ рода въ родъ, отъ отца къ сыну. РаспредЁливъ между собой дёло, буряты окружали какую-нибудь часть лЁса, выгоняли шумомъ и крикомъ оттуда звЁрей, убивали ихъ, а пос лё охоты делили между собой добычу; охота заканчивалась обыкновенно пиршествомъ и играми. Собираясь на охоту, бурятъ надЁвалъ свои лучштя одежды, выдерживалъ особымъ образомъ коня; если~же онъ былъ бЁденъ и у него не было коня, онъ обращался къ богатому и никогда не получалъ отказа. На охоту нргЬзжали женщины и дЁвушки въ драздничныхъ одеждахъ, привозили съ собой всякие припасы и угощетя и устраивали съ молодежью игры. Ведя такой образъ жизни, буряты были воинственны и смёлы, и если-бы русскте пришли въ то время, то имъ бы врядъ-ли удалось покорить такъ легко бурятъ. Но русские пришли уже тогда, когда буряты начали, подъ влхяшемъ монго-ловъ, заводить по-немногу скотъ, и жизнь ихъ, всдЁдствте этого, стала болЁе осёдлой; при этомъ они жили больше маленькими группами и рЁдко собирались въ болышя. Русскими пришлось поэтому

иметь д-Ьло но со вс'Ьмъ народомъ заразъ, - бурятъ было въ то время около 100 тысячъ, — а съ маленькими поселками, улусами, въ которыхъ жило не более 60—-70 человекъ. Къ тому-же у русскихъ было огнестрельное оружие, противъ котораго бу-рятамъ трудно было бороться съ ихъ первобытнымъ оруж1емъ. Казаки въ неболыпомъ количестве, по 40—50 человека., подъ предводительствомъ атамана, нападали на 6j рятекхе улусы и заставляли жителей платить имъ дань. Дань эта называлась ясэкомъ и состояла изъ дорогихъ меховъ. Бывало такъ, что на небольшой отряцъ русскихъ нападала тысячная толпа бурятъ и избивала всехъ, чаще-же всего они оказывали слабое сопротивление. Конечно, какъ только казаки уходили, или когда они были недостаточно сильны, буряты часто отказывались повиноваться и переставали платить ясакъ. Казакамъ приходилось опять возвращаться, усмирять непо-корныхъ и строить свою крепость, острогъ. изъ которой они управляли завоеваннымъ краемъ. Такъ были построены Братсшй или Бурятский острогъ, Удинсюй, Иркутсктй, обращенные потомъ въ города. Бывало и такъ, что русскхе, которыхъ было немного, чувствуя непрочность своего положения, старались привлечь бурятъ на свою сторону лаской и обещашями, но это редко удавалось. Буряты недоверчиво относились къ русскимъ, что впрочемъ было неудивительно, такъ какъ различный языкъ, различные нравы, релийя делали эти два народа чуждыми и непонятными другь для друга.

Рис. 1. Бурлтъ.

О томъ, откуда и когда появились буряты около Байкала, ничего достоверного не известно. Письменности у нихъ не было и н^тъ до сихъ поръ, и только изъ монгольской исторш мы узнаемъ, что въ 12-омъ в^ке существовали буряты. По ихъ языку, который похожъ на монгольский, и по типу ихъ можно считать, что они монгольскато происхожде-шя. У бурятъ есть множество легендъ объ ихъ происхождении, но имъ доверять, конечно, нельзя; да и все оне противоречить друтъ другу. Между прочимъ, есть одна легенда, похожая на одну нашу известную сказку: у бога Тэнгиръ-Шаръ-Хасары были три прекрасныхъ дочери; оп£ жили на небе и могли превращаться въ лебедей. Однажды въ жарюй день спустились оне въ виде лебедей на берегъ озера, ударились объ землю, превратились въ красныхъ дёвушекъ и начали купаться. Одинъ изъ боговъ (которыхъ, по верование бурятъ,много) выследить ихъ, подкрался и спряталъ лебяжью шкурку младшей девушки. Старппя накупались, вышли изъ воды, превратились снова въ лебедей и улетали къ отцу, на небо. Младшая-же сестра осталась одна на земле, стала искать свою шкурку; тогда богъ, укравппй ее, вышелъ и отдалъ ей ея шкурку съ условтемъ, чтобы она вышла за него замужъ. Отъ нихъ-то и произошелъ бурятсюй на-родъ. Есть еще легенда, по которой предки бурятъ вышли изъ воды.
  Былъ у бурятъ обычай, который теперь уже не существуетъ, умерщвлять стариковъ и старухъ,

достигшихъ 70-ти лЪтъ. Объяснялся этотъ дикгй обычай тЪмъ, что старики по своей слабости были безполезными членами общества и кром'Ё того при постоянныхъ кочевкахъ бурятъ мешали, потому что требовали за собой лишюй уходъ. Происходило это умерщвление сл'Ьдующимъ образомъ: когда старику или старух'й исполнялось 70 Л’бтъ, къ нимъ собирались родные, друзья и знакомые, устраивали пиръ, причемъ старикъ, въ честь котораго было сборище, пользовался всеобщими вниман1емъ и по-четомъ. По окончанш аира старика заставляли глотать длинную, тонкую ленту жира. Часть ленты проходила благополучно, но всю проглотить онъ не могъ и она душила его. Старику устраивали торжественный похороны. Теперь этотъ обычай не существуетъ, и вотъ что разсказываютъ старики о томъ, почему онъ прекратился. Князь Эсэгэ-Ма-ланъ и девять сыновей одного изъ боговъ побились объ эакладъ, кто изъ нихъ построитъ скорее, Эсэ-гэ Маланъ—прекрасный дворецъ или сыновья бога— чугунный мостъ черезъ море. Въ первый-же день половина моста, стйны и часть крыши дворца были готовы. Но ночью поднялась, по приказанию отца этихъ девяти сыновей, буря и разрушила крышу дворца, а на мор® волны разбили мостъ. Такъ строили они очень долго и ничего у нихъ не выходило,—что выстроятъ днемъ, ночью невидимый силы разрушали. Каждый вечеръ Эсэгэ-Малаиъ при-зывалъ кого-нибудь изъ своихъ подданныхъ и спра-щивалъ его: готова-ли крыша? Такъ какъ крыша

Рис._2, Бурятка.

— 10

была не готова, то призванный отвечали отрицательно, за что его сейчасн же схватывали и убивали. Много народу такими образомъ перебили князь, и вогь настала очередь одного молодого человека, который въ продолжеше четырехъ лЪтъ скрывали въ ящикЪ своего Т^л-Ьтняго отца, не желая совершать надъ ними обрядъ умерщвления. Передъ ухо-домъ онъ выпустили отца изъ ящика и стали сокрушаться о томи, что будетъ со старикомъ, когда его убьютъ, кто будетъ кормить и укрывать его. Тогда старики научили его сказать, когда хани спросить, готова-ли крыша?—„готова*¹. Сынъ такъ и сдйлалъ; только-что онъ сказали это, какъ крыша чудесными образомъ покрылась вся. Ханъ, видя это, очень изумился и спросили, кто научилъ его такъ сказать. Юноша тогда безъ утайки разсказалъ все яро своего отца. И съ т£хъ поръ ханъ запретили убивать старыхъ людей, находя, что они учать юношей добру.
  Балаганскге буряты говорятъ оби этомъ нисколько иначе: Тайжи-ханъ увидали на дн^ моря золотую чашу; ему захотелось во что-бы то ни стало достать ее оттуда; для этого они приказали своими людями нырять на дно. Но чашу, хотя она и казалась близкой, достать никто не моги, и кто рази ныряли за ней, тоти не возвращался назади. Много народу потопили онъ такимъ образомъ. Наступила очередь одного юноши, который въ течете многихъ лйтъ пряталъ своего стараго отца. Передъ уходомъ онъ выпустилъ его и стали спрашивать совета.