Методология качественных исследований в психологии

Н.П. БУСЫГИНА

МЕТОДОЛОГИЯ 
КАЧЕСТВЕННЫХ 
ИССЛЕДОВАНИЙ 
В ПСИХОЛОГИИ

УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ

Допущено

УМО по классическому университетскому образованию

в качестве учебного пособия для студентов высших

учебных заведений, обучающихся по специальностям

37.05.02 «Психология», «Клиническая психология»
и направлению подготовки 37.03.01 «Психология»

Москва 
ИНФРА-М 

202

УДК 159.9(075.8)
ББК 88.3я73
 
Б92

Б92

ISBN 978-5-16-019158-4 (print)
ISBN 978-5-16-111911-2 (online) 
© Бусыгина Н.П., 2013

Подписано в печать 08.08.2023. Гарнитура Newton. Бумага офсетная. 

Формат 6090/16. Усл. печ. л. 19,0. ППТ20. Заказ № 00000.

ТК 411150-1880583-280912

ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М»

127214, Москва, ул. Полярная, д. 31В, стр. 1

Тел.: (495) 280-15-96, 280-33-86. Факс: (495) 280-36-29
E-mail: books@infra-m.ru                 http://www.infra-m.ru

Р е ц е н з е н т ы:

Ф.Е. Василюк, д-р психол. наук, проф.; 
А.Н. Гусев, д-р психол. наук, проф.;
В.В. Архангельская, канд. психол. наук

Бусыгина Н.П.

Методология качественных исследований в психологии : учебное 

пособие / Н.П. Бусыгина. — Москва : ИНФРА-М, 2024. — 304 с. — 
(Высшее образование).

ISBN 978-5-16-019158-4 (print)
ISBN 978-5-16-111911-2 (online)

В пособии дано полное и систематическое изложение области каче
ственных исследований. Подробно описаны качественные методы и методологические основания их применения в психологии. Особое внимание 
уделено современным методам и техникам качественного анализа данных. 
Пособие является основным учебником к авторскому спецкурсу, однако 
в нем также содержится необходимая информация по ряду разделов таких 
дисциплин, как «Экспериментальная психология», «Общепсихологический 
практикум», «Методологические основы психологии» (бакалавриат), «Качественные и количественные методы исследований в психологии», «Планирование теоретико-эмпирических исследований» (магистратура). 

Адресовано студентам, обучающимся по психологическим специально
стям, аспирантам, преподавателям психологии, а также более широкому 
кругу читателей, интересующихся качественными методами для решения 
задач психологической практики.

УДК 159.9(075.8)
ББК 88.3я73

ФЗ 

№ 436-ФЗ

Издание не подлежит маркировке 
в соответствии с п. 1 ч. 4 ст. 11

Отпечатано в типографии ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М»

127214, Москва, ул. Полярная, д. 31В, стр. 1

Тел.: (495) 280-15-96, 280-33-86. Факс: (495) 280-36-29

ПРЕДИСЛОВИЕ

Качественные исследования становятся все более популярной областью исследовательской практики в психологии и социальных науках. В последние десятилетия опубликовано значительное количе ство 
весьма серьезных работ, посвященных методологии качественных исследований [Квале, 2003; Мельникова, 2007; Улановский 2006; 2007; 
Charmaz, 2006; Creswell, 2007; Denzin, Lincoln, 2005; Miles, Huberman, 
1994; Moustakas, 1994; Seale, 1999; Silverman, 2000; Stake, 2005 и др.]. 
Отметим, что в психологии качественные исследования отнюдь не 
являются изобретением последнего времени: они составляют важную 
часть традиции психологической науки – достаточно вспомнить психоаналитические исследования «психопатологии обыденной жизни», 
эффектов остроумия и других бессознательных феноменов в работах 
З. Фрейда, экзистенциально-феноменологический анализ случаев 
в работах Л. Бинсвангера, психобиографическое исследование «кризиса идентичности» молодого Лютера в известной книге Э. Эриксона, 
работу Б.М. Теплова «Ум полководца» и многие другие, да и метод 
«клинической беседы» и проективные методы исследования личности 
давно стали необходимой частью исследовательской практики и подготовки отечественных психологов. Особенность современной ситуации в другом: качественные исследования входят в методологическую 
фазу своего развития, характерными чертами которой являются философско-методологическая рефлексия оснований данного вида исследовательской практики, выраженный междисциплинарный характер 
проектов, широкое обращение психологии к методологическим поискам и достижениям таких дисциплин, как социология, культурная 
антропология, теория дискурса, социолингвистика и др., целенаправленная разработка и систематизация специфических методических 
процедур и развитие на этой основе университетских образовательных 
программ непосредственно по качественной методологии.
Качественные исследования – весьма разнородное исследовательское поле. Различны не только методы сбора данных и техники аналитической интерпретации, но и сами концептуальные подходы, 
в рамках которых выполняются исследования. Однако при этом, безусловно, существует и нечто общее, что позволяет относить качественные исследования, выполненные с опорой на весьма отличающиеся 

друг от друга концептуальные подходы, к одному исследовательскому 
полю. Общее, о котором идет речь, – это отказ от квантификации 
данных, а также ориентация на интерпретативные техники работы 
с текстом, направленные на раскрытие заложенных в нем смыслов.
Итак, под «качественными исследованиями» мы будем иметь в виду исследования, в которых применяются нестатистические и неколичественные способы сбора и анализа данных [Семенова, 1998; Страусс, 
Корбин, 2007]. Для сбора данных могут использоваться методы наблюдения, интервью или беседы, всевозможные проективные вербальные 
и рисуночные методики, кроме того, для получения данных возможно 
обращение исследователя к материалу личных документов, дневников, 
писем, продуктов деятельности и т.п. Полученные таким образом данные анализируются путем применения различных техник аналитической интерпретации заложенного в них смысла (например, техник 
кодировки и категоризации, дискурс-аналитических техник, комплексных методов интерпретации и др.). Представление результатов может 
быть различным (в зависимости от ориентации исследователя на тот 
или иной концептуально-методологический подход), но, как правило, 
по стилю это близкое к обыденной или художественной речи описание 
с большим количеством цитат из устной или письменной речи респондентов, а по жанру – интерпретация, гипотезы или размышление об 
интересующем исследователя феномене [Семенова, 1998].
Ниже речь пойдет преимущественно о работе с вербальным материалом, хотя, безусловно, только им качественные исследования не 
ограничиваются. Для достижения определенных научных целей мы 
можем использовать и различные невербальные (например, рисуночные) методики и подвергать их качественной интерпретации. Наш 
выбор работы с вербальным материалом обусловлен по меньшей мере 
двумя обстоятельствами. Во-первых, в мировой социальной науке качественные исследования традиционно имеют дело с вербальными 
данными – именно сбору вербальной информации и интерпретации 
полученного текстового материала посвящена значительная часть изданных на сегодняшний день пособий по качественным исследованиям. Второе же обстоятельство вполне личное – предпочтение автора 
работать именно с текстами, а не с рисунками. Кроме того, несмотря 
на довольно распространенную среди психологов практику обращения 
к материалу рисунков, только в последнее время стали появляться работы, в которых представлена попытка систематического обоснования 
самой возможности подобной интерпретативной работы, дается анализ 
научного статуса получаемых интерпретаций невербального материала 
и обсуждаются возможные критерии оценки валидности интерпретации [см., например: Rose, 2001]. Многие вопросы, касающиеся интерпретации визуального материала, по-видимому, еще ждут своих 
исследователей. Так что это – поле возможной будущей работы.

Данное нами определение качественных исследований акцентируется на технических аспектах, что делает его несколько механистичным 
и поверхностным. Однако качественные исследования сего дня – это 
не только особая технология, это прежде всего своеобразное «мировоззрение»; именно с их развитием связаны наиболее жаркие дискуссии 
по поводу статуса знания, критериев научности, понимания истины 
и т.п.
Развитие качественной методологии исследования во второй половине ХХ столетия далеко не случайно. В психологии критика в адрес 
традиционной естественно-научной методологии неоднократно высказывалась как теми, кто считает себя приверженцем альтернативных 
(герменевтических) подходов в психологии, так и теми, кто в целом 
ориентирован на развитие психологии по образцу естественных наук. 
В числе последних можно назвать такого виднейшего методолога 
психо логии, как К. Левин. Левин негативно относился к засилью 
в психологии наивного эмпиризма, предполагающего возможность 
обосновывать научный опыт данными непосредственного чувственного восприятия. По его мнению, принципиальным для развития 
психологии является поворот ее от «аристотелевской» науки, занимающейся поиском статистических взаимосвязей между феноменами, 
к науке «галилеевской», одной из основополагающих черт которой 
является открытие «чистых» закономерностей, имеющих статус всеобщности и необходимости, что, в свою очередь, предполагает манипулирование идеальными объектами и глубокое изучение индивидуальных случаев [см.: Левин, 1990].
Другая ветвь критики, доминирующей в психологии практики исследования, более радикальна и связана с обоснованием невозможности строить психологию по образцу естественных наук. Сегодня можно говорить о двух основных аспектах этой критики. Во-первых, – и 
этот аспект мы бы назвали «жизненно-практической критикой», – академическая психология слишком оторвана от жизни, ее построения 
искусственны, она оперирует конструктами, которые невозможно 
применять для анализа повседневных человеческих проблем; кроме 
того, основная ветвь академической психологии, ориентированная на 
сциентизм и количественные экспериментальные методы исследования, не в состоянии ассимилировать богатейший опыт, накопленный 
в рамках практической психологии и психотерапии, что порождает 
в психологии внутренний раскол, или «схизис» [см.: Василюк, 2003].
Во-вторых, – и этот аспект критики можно назвать «антропологической критикой» (она известна в основном по работам гуманистических 
и экзистенциальных психологов), – естественно-научная методология 
в психологии не позволяет постичь человека в его целостности, она 
редуцирует его до уровня механического объекта. При таком подходе 
«человеческое в человеке» – его ценностно-смысловая сфера, способ

ность к самотрансценденции и самодетерминации – оказывается «за 
кадром». В отечественной психологии критика такого рода принадлежит, в частности, Б.С. Братусю, предпринявшему попытку прояснить 
особенности образа человека, подразумеваемого тем или иным психологическим подходом [см.: Братусь, 1997].
В последней четверти ХХ в. в работах представителей социального 
конструкционизма и дискурсивной психологии появился еще один 
тип критики, который можно назвать «культурно-исторической критикой». Согласно авторам, относимым к названным направлениям, 
научные методологии – это определенные дискурсивные практики, 
сложившиеся в тех или иных социоисторических условиях [см., например: Джерджен, 2003]. С этой точки зрения традиционная естественнонаучная методология в психологии и эксперимент как основной метод, 
на который она ориентируется, могут рассматриваться лишь в качестве одного из возможных риторических приемов поиска «истины». И их 
оценка предполагает не столько ответ на вопрос, соответствуют ли они 
некой универсальной человеческой сущности, сколько соотнесение их 
с целостным культурно-историческим ансамблем, ответ на вопрос 
о том, насколько ценностные регулятивы и нормы научного исследования в традиционной академической психологии отвечают ожиданиям и требованиям современной культурно-исторической ситуации – в философии, в методологии научного и социального познания, 
в культуре в целом. Односторонняя направленность научной психологии на квантификацию данных и статистические обобщения в контексте современной культуры выглядит очень архаично. Однако было бы, 
безусловно, нелепо полностью отвергать ценность статистических исследований в психологии: подобный жест тотального отвержения не 
менее (если не более) архаичен, чем некритическое следование какомулибо образцу как единственно верному. Скорее, сегодня речь должна 
идти об относительной ценности и относительной же ограниченности 
любой парциальной методологии. С этой точки зрения естественнонаучная методология в психологии вполне необходима для решения 
определенных – но весьма локальных – задач.
Безусловно, многие из тех, кто высказывал критику в адрес традиционной естественно-научной методологии в психологии, предлагали 
свои позитивные программы исследования. И ориентацию на качественные методы исследования тоже можно рассматривать как одну 
из таких программ, которые призваны преодолеть отмечаемые критиками недостатки «естественно-научного» подхода. Ориентируясь на 
использование естественного языка и понимание жизненных проблем 
и жизненных смыслов респондентов, исследователь-«качественник» 
оказывается гораздо ближе миру повседневных практик, чем экспериментатор. Благодаря отсутствию жестких конструктов и более открытому характеру качественные исследования позволяют диалоги

чески постигать особенности жизненного мира респондентов, их 
способы интерпретации событий и отношений и пути придания смысла последним, что делает эти исследования особенно актуальными для 
сферы консультативной психологии. Качественные исследования 
дают гораздо больше возможностей для проявления субъектных 
свойств респондентов, поскольку предполагают свободные ответы, 
диалог и направлены на активное конструирование смыслов участниками диалога. И, наконец, они в значительной степени отвечают 
современной ситуации в познании, тесно связаны с методологией 
герменевтики и «интерпретативного поворота», характерного для 
философии и социальных наук второй половины ХХ в. Впрочем, как 
утверждают некоторые авторитетные авторы [см., например: Kleining, 
Witt, 2001], качественные методы исследования вполне созвучны не 
только методологии герменевтики, ориентированной на интерпретацию и понимание, но и методологии эвристики, цель которой – научные открытия. Кстати сказать, последняя стала весьма популярна 
в последнее десятилетие, и связано это с новой популярностью методологии «единой науки», исходящей из идеи глубинного родства естественно-научного и гуманитарного знания.
По вопросу общности/отличия мы разделяем точку зрения, согласно которой науки о человеке продолжают сохранять свою специфику, 
несмотря на наблюдающееся в последнее время движение к объединению наук. В социогуманитарных науках требуется не только 
наблюде ние, но и участие: в них мы не просто придаем значения наблюдаемым вещам, но должны эксплицировать уже данные значения, 
т.е. если естественные науки дотеоретическое знание замещают верным теоретическим, то гуманитарные и социальные науки это дотеоретическое знание эксплицируют, выводят наружу. В этом смысле 
гуманитарное знание в чем-то подобно искусству, которое позволяет 
представить знаемое имплицитно в ясном свете сознания. Затронутый 
нами вопрос далеко не прост: в западной психологии его обсуждение 
под влиянием идей Л. Витгенштейна и аналитической философии 
вылилось в концептуализацию проблемы ментальных понятий. 
Должны ли мы в психологии пользоваться естественным языком или 
создавать искусственный (язык нейронных сетей, например)? На 
этот вопрос также можно ответить по-разному. Но если мы все-таки 
выбираем естественный язык, нам никуда не деться от необходимо сти 
прояснения того «шлейфа» значений, которые он за собой несет, будучи употребляемым в контексте повседневных практик.
Кроме того, в отличие от данного нам физического мира, которым 
занимаются естественные науки, социальный мир мы в некотором 
смысле создаем сами. Безусловно, каждый из нас появляется в мире 
уже существующих символических структур – мы не придумываем его 
заново. Но символические структуры – не абстракция (в духе посту

лируемого Лаканом Символического): они существуют только в виде 
постоянного воспроизводства в рамках реальных отношений между 
людьми и могут меняться (хотя и медленно) посредством изменения 
этих отношений. Мы, можно сказать, живем между структурой и перформансом. И как любой исследователь в области социогуманитарных 
наук, психолог всегда включен в производство и воспроизводство циркулирующих в обществе дискурсов, а потому он просто не может быть 
ценностно нейтральным. Социальное исследование всегда является 
выражением определенных интересов, тесно связанных с властными 
практиками общества. Поэтому для исследователя в области социальных и гуманитарных наук особое значение приобретает рефлексивный 
компонент исследования: какую социальную позицию я занимаю, 
какое социальное действие я произвожу посредством собственной 
речи, какой в конечном счете служу идеологии и т.п. Когда говорят 
о том, что психологи должны быть ближе к практике, сама практика, 
на наш взгляд, нередко понимается чересчур узко: нам нужно иметь 
в виду не только профессиональную практику, но весь набор социальных практик, в которые неизбежно включен исследователь. Социальная ответственность психологов – это не громкие слова, а требование 
реальности: исследователю слишком легко стать адептом идеологии, 
для него неприемлемой и даже отвратительной.
Говоря о методологии качественных исследований, под «методологией» мы имеем в виду рефлексивное описание принципов научного 
исследования, т.е. своего рода «самосознание» научной деятельности 
(безусловно, как любое «самосознание», методология может оказаться неадекватной рассматриваемой ею научной деятельности) [Белановский, 2001]. Таким образом, можно надеяться, что настоящая 
работа представляет собой одну из попыток рефлексивной реконструкции принципов научного качественного исследования в психологии; во всяком случае, именно такова была изначальная интенция ее 
написания.
В настоящее время уже никто не говорит о рефлексивном знании 
как о высшей форме знания (а методология, как об этом говорилось 
ранее, – род рефлексивного знания). Рефлексивное знание – лишь 
одно из многих, оно рядоположно другим формам знания. И в обыденной, и в профессиональной жизни нам доступно практическое 
знание, лишь ничтожную часть которого мы способны четко выразить 
словами. Мы обладаем «молчаливым» знанием – знанием «на кончиках пальцев», «на острие взгляда», – знанием, принципиально не артикулируемым в языке. Вместе с тем, хотя рефлексивное знание лишилось своего привилегированного статуса, в ряду других форм знания 
ему предназначены свои важнейшие функции. Рефлексия – это постановка под вопрос условий возможности собственного опыта, исследование предпосылок, позволяющих именно так, а не иначе смотреть 

на мир. Проблематизируя само собой разумеющееся, рефлексия, по 
меткому выражению К. Ясперса, не позволяет стать «пленником собственных предрассудков», она хранит в себе потенциал для изменения, 
поскольку анализ предпосылок собственного мышления, усиливая 
самопонимание, дает возможность попробовать мыслить иначе, чем 
мы мыслим, и тем самым стать более свободными (если самопонимание и свобода вообще продолжают иметь в обществе хоть какую-то 
ценность).
Наконец, мы подходим к прояснению самого сложного, а именно 
того, что в контексте данной книги мы будем подразумевать под «психологией». Однако если говорить о возможном определении, то в отношении психологии его дать весьма непросто. Здесь сказывается 
обычный парадокс словоупотребления: наиболее вроде бы понятное 
в практике употребления сложнее всего определить. Речь идет о «качественных исследованиях в психологии», поскольку автор ориентируется на собственную принадлежность к сообществу психологов, 
а также предполагает именно психологов в качестве основного адресата настоящего текста. Однако нужно иметь в виду, что качественные 
исследования – поле, на котором сходятся интересы многих дисциплин: помимо психологии, это социология, культурная антропология, 
социолингвистика и исследования дискурса, философия языка, педагогика, этнография, исследования массовой коммуникации (коммуникативистика) и др. Сегодня качественные исследования часто 
называют междисциплинарным и трансдисциплинарным, мультипарадигмальным и мультиметодологическим полем, где, во-первых, 
стираются четкие границы между дисциплинами (нередко понять, 
к какой именно области знания относится то или иное исследование, 
можно лишь по соответствующим вне-содержательным маркерам, например, обратив внимание на название журнала, в котором оно опубликовано) и где, во-вторых, ни одна методология или парадигма не 
имеет привилегий перед другой: исследователь-качественник, как бриколёр (мастер на все руки), работает между и в рамках конкурирующих 
и частично совпадающих перспектив и парадигм [Denzin, Lincoln, 
2005]. Итак, основные работы по качественной методологии носят 
междисциплинарный характер. Поэтому на страницах настоящей 
книги мы позволяем себе делать ссылки на достижения целого ряда 
дисциплин, которые могут быть весьма полезны для решения психологией ее собственных задач.

Теперь несколько слов о жанре и содержании текста. Данная книга представляет собой учебное пособие к одноименному авторскому 
спецкурсу. Кроме того, ее содержание соответствует программе дисциплины «Качественные и количественные методы исследований 
в психологии» (темам, посвященным качественным методам), которая 

включена в базовую часть профессионального цикла подготовки психологов в магистратуре. Как мы уже отметили, в настоящее время качественные исследования вступили в новую – собственно методологическую – фазу своего развития. В отличие от более раннего периода, 
когда умение проводить качественные исследования и грамотно интерпретировать данные связывалось с некой общей эмпатической 
чувствительностью исследователя и его опытом работы «в поле», теперь речь идет о необходимости систематической подготовки исследователя в области качественной методологии. Решению задачи такой 
подготовки и служит как разработанный автором спецкурс, продолжающий и углубляющий базовую магистерскую подготовку по качественным методам, так и предлагаемое учебное пособие.
В соответствии с логикой спецкурса в данной книге внимание уделяется разным уровням качественной методологии – уровню «философии метода» (часть 1) и уровню исследовательской технологии 
(часть 2). В первой части пособия представлен анализ социокультурных предпосылок и философских оснований качественного подхода 
в психологии (глава 1), рассматривается проблема научного статуса 
знания, получаемого в результате проведения исследований текстуального типа, и дается представление о способах повышения качества 
таких исследований (глава 2). Как можно видеть, первая часть настоящей книги насыщена философскими и методологическими идеями, 
а потому, вполне вероятно, наиболее сложна для понимания.
Вторая часть учебного пособия посвящена технологии качественных исследований. В ней рассматриваются особенности планирования 
и проведения качественных исследований, обсуждаются основания 
выбора качественного «дизайна» исследования, особенности формулирования гипотез, стратегии формирования выборки исследуемых, 
принципы и правила формулирования вопросов для интервью и т.д. 
Особое внимание уделяется анализу текстовых данных. Мы останавливаемся на различных техниках качественного анализа, начиная от 
более формализованных пошаговых (или поэтапных) и заканчивая 
более свободными, фокусирующимися на целостности текста, интерпретативными. Отдельный фрагмент пособия посвящен дискурсивному повороту в психологии и анализу дискурс-аналитических техник, 
успевших зарекомендовать себя в психологических исследованиях. 
Описание техник мы иллюстрируем собственными примерами, а также примерами из исследований отечественных и зарубежных коллег. 
Если первая часть книги адресована студентам, аспирантам и дипломированным психологам, заинтересованным в прояснении философских и методологических оснований психологической науки, то ее 
вторая часть может быть полезна всем, кого интересует сама практика 
качественных исследований.