Историко-географические особенности традиционного природопользования в жизнеобеспечении старообрядцев Западного Забайкалья

ИСТОРИКО-ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ 

ОСОБЕННОСТИ 

ТРАДИЦИОННОГО 

ПРИРОДОПОЛЬЗОВАНИЯ 
В ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИИ 

СТАРООБРЯДЦЕВ ЗАПАДНОГО 

ЗАБАЙКАЛЬЯ

С.А. КОЗЛОВА

МОНОГРАФИЯ

Москва 
ИНФРА-М 

202

УДК  911.373(075.4)
ББК  63.2
 
К59

Козлова С.А.

К59 
 
Историко-географические особенности традиционного природо
пользования в жизнеобеспечении старообрядцев Западного Забайкалья : монография / С.А. Козлова. — Москва : ИНФРА-М, 2024. — 
194 с. + Доп. материалы [Электронный ресурс]. — (Научная мысль). — 
DOI 10.12737/1016658.

ISBN 978-5-16-015085-7 (print)
ISBN 978-5-16-107620-0 (online)

Монография посвящена исследованию особенностей жизнеобеспе
чения и традиционного природопользования семейских старообрядцев 
южных районов Республики Бурятия и Забайкальского края с середины 
XVIII в. до настоящего времени. Эти территории относятся к водосборному бассейну озера Байкал (реки Селенга, Чикой, Хилок) и являются 
частью буферной зоны Байкальской природной территории. Рассмотрены два типа природопользования, что сформировались и развиваются 
в течение двух с половиной веков у семейских старообрядцев в условиях 
лесостепных и таежных ландшафтов, — земледельческий и земледельчески-промысловый. Раскрывается место вспомогательных промыслов, 
основанных на использовании ресурсов тайги, в жизнеобеспечении семейских старообрядцев.

Для студентов и преподавателей, а также всех интересующихся вопро
сами географии культуры, исторической географии и этнографии, в частности проблемами старообрядчества.

УДК 911.373(075.4)

ББК 63.2

ISBN 978-5-16-015085-7 (print)
ISBN 978-5-16-107620-0 (online)
© Козлова С.А., 2020

Материалы, отмеченные знаком 
, доступны 

в электронно-библиотечной системе Znanium

Р е ц е н з е н т ы:

В.Н. Моложников, доктор биологических наук;
М.В. Рагулина, доктор географических наук

Введение

Старообрядчество, возникшее после церковного раскола 
1660-х гг., получило широкое географическое распространение, 
как на территории России, так и за рубежом. Хозяйственная 
адаптация старообрядцев, мигрировавших на территорию западного Забайкалья, выразилась в формировании специфических систем жизнеобеспечения, отличающихся от таковых 
у русского старожильческого и коренного населения и в значительной мере управляемых и регулируемых религиозными 
факторами. Забайкальские старообрядцы (семейские) длительное время сохраняли архаичные черты культурного и производственного комплекса, хозяйственный календарь и повседневность их подчинялись религиозным канонам. Религиозные 
представления старообрядцев не были формальными, осознанность труда на земле, сопровождавшаяся ежедневными и регулярными молитвами, способствовала формированию стойкого 
чувства идентичности сообщества, его самодисциплине и экономическому процветанию семейских. Исследование жизнеобеспечения и образа жизни семейских может дать ответ на вопросы о стабильности традиционных хозяйственных систем. 
Хозяйство и социальные процессы находятся в сложных и неоднозначных взаимоотношениях: стремление консервации 
традиционного уклада на новой в природном и культурном 
отношении территории способствовало развитию капиталистических отношений в сибирской деревне [Болонев, 1994], 
стало крупным шагом в направлении развития торговли и промышленности. Старообрядческие сообщества в культурном 
пространстве Забайкалья стали не только примером ведения 
хозяйства, и эталоном обеспеченной жизни, их моральные 
стандарты, сплоченность и взаимная поддержка, стремление 
к грамотности, физической и нравственной чистоте внесли 
вклад в духовно-ментальную специфику региона.

Козлова С.А.

Актуальность исследования в методологическом плане 
обусловлена тем, что религиозно-культурная специфика локальных сообществ семейских позволяет определить вклад 
природно-ресурсных и культурно-мировоззренческих компонентов в процессы адаптации и динамики жизнеобеспечения и традиционного природопользования, соотнести предшествующий хозяйственный опыт и условия новой родины, 
определить стратегии жизнеобеспечения старообрядческих 
сообществ, а также проследить специфику передачи хозяйственных традиций. В региональном отношении актуально 
выявление особенностей традиционного природопользования, 
присущих старообрядцам Западного Забайкалья.
Изучаемый ареал включает западную часть Забайкалья, 
в границах современных Красночикойского района Забайкальского края, Тарбагатайского, Мухоршибирского и Бичурского 
районов Республики Бурятия. Все перечисленные территории 
относятся к водосборному бассейну озера Байкал и являются 
частью буферной зоны Байкальской природной территории.
Работ, посвященных комплексному исследованию традиционного природопользования и жизнеобеспечения семейских Западного Забайкалья с позиции исторической и культурной географии, пока не имеется.

Глава 1
ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ 
АСПЕКТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ 
ТРАДИЦИОННОГО 
ПРИРОДОПОЛЬЗОВАНИЯ ЛОКАЛЬНЫХ 
СООБЩЕСТВ СТАРООБРЯДЦЕВ 
(СЕМЕЙСКИХ)

1.1. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ЛОКАЛЬНОМ СООБЩЕСТВЕ 
В КУЛЬТУРНОЙ ГЕОГРАФИИ И СМЕЖНЫХ 
ДИСЦИПЛИНАХ

В географии и этнологии существует устойчивый интерес 
к изучению обособленных в хозяйственном, культурном 
и территориальном плане групп людей. Для целей исследования был предложен ряд понятий и категорий, наиболее 
плодотворной из которых, на наш взгляд, является концепция локального сообщества. Она зародилась в социологической науке и основана на изучении территориальных 
проявлений социальных отношений внутри группы людей 
со своими потребностями. Данную тему разрабатывают географы, историки, социологи, антропологи, философы, культурологи [Добрякова, 1999; Каганский, 2001; Сухарев, 2012; 
Макогон, 2013; Рагулина, 2013; Зазулина, 2017; Ореховская, 
2017].
Сущностью локального сообщества как социально-географической категории является сопряженность конкретного 
природного ареала с пространством социального взаимодействия населяющей его группы людей [Giddens, 1985; цит. по: 
Рагулина, 2013].

Козлова С.А.

Локальное сообщество — это конкретное выражение связей 
природной и социальной среды, устойчивое к изменениям 
и формирующее традиции природопользования, приспособленные к конкретному месту и времени. Основные характеристики локального сообщества, на которые обращают 
внимание исследователи — его географическое обособление 
и сильные социальные взаимосвязи, объединяющие жителей 
[Добрякова, 1999]. Понятию локального сообщества близко 
определение территориальной общности людей как закономерно пространственно организованной группы, которую объединяют множество территориально опосредованных связей 
и отношений социального, экономического, политического 
и духовного характера [Трофимов, Чистобаев, Шарыгин, 
1993]. Локальное сообщество представляется как «микромодель общества, внутри которой происходят все процессы, свойственные большому обществу» [Ахметова, 2009]. Определить 
его можно по внешним и внутренним признакам. К внешним 
относятся территория поселения, социально-экономические 
связи и отношения, историческая судьба локального сообщества. К внутренним признакам можно отнести характер 
и способы взаимодействия между субъектами сообщества, которые обладают своеобразием (религия, традиции, моральноэтические нормы и установки и т.п.).
Локальное сообщество занимает ключевую роль в определении культурного ландшафта, который понимается как продукт сотворчества человека и природы, содержащий комплекс 
материальных и духовных ценностей, которые характеризуются высокой степенью экологической, исторической и культурологической информативности [Веденин, 1997, 2001; Кулешова, 2000]. Локальное сообщество предстает в виде интегрированной совокупности индивидуумов и групп населения, 
социальных связей и окружающей среды [Нечипоренко, 2012].
Взаимная сопряженность культурного ландшафта и локального сообщества проявляется в упорядочении смыслов 
ландшафта для тех, кто его населяет, и тех, кто им управляет. 

Историко-географические особенности традиционного природопользования
в жизнеобеспечении старообрядцев Западного Забайкалья

Многообразие значений культурного ландшафта в жизни сообщества, актуальность смысловой наполненности жизни 
в культурном ландшафте, отмеченные М.В. Рагулиной [2013], 
применимы в историко-географических исследованиях. 
Культурно-ландшафтный подход позволяет рассмотреть 
проблему локального сообщества в контексте ее целостных 
связей с остальными социумами в данном географическом 
пространстве. Локальное сообщество представляет собой 
совокупность социоприродных отношений в естественных 
условиях повседневности. Его функция состоит прежде всего 
в воплощении этой связи, и поэтому к нему часто применяется системный подход [Рагулина, 2004].
Локальное сообщество обязательно предполагает внутреннюю структуру и социоприродный фон, который является 
по отношению к нему внешним. Исследования локальных сообществ ориентированы на отслеживание проявлений их целостности, при этом наличие заранее проработанной исследовательской процедуры, анкет и планов, как показывает опыт, 
не полностью оправдали свою необходимость: в конкретных 
полевых условиях действительность «подсказывает» нужные 
направления, и ставит на первый план новые проблемы.
Гибкость используемых подходов также имеет место в историко-географических исследованиях: исторические источники и архивные документы часто содержат информацию, 
которая изначально не являлась целью, а общение с респондентом позволяет поставить новые вопросы. Поэтому методы 
исследования локальных сообществ, в силу своей междисциплинарности и привязанности к месту, ориентации на учет 
географических факторов образа жизни, признаны наиболее 
подходящими для нашей работы.
Исследования локальных сообществ ориентированы на выявление субъективной стороны изучаемых процессов, что 
сближает их с феноменологическим культурно-ландшафтным 
подходом, когда точка зрения внешнего наблюдателя (аутсайдера) сопоставляется с интерпретациями и жизненным опытом 

Козлова С.А.

члена сообщества (инсайдера) [Cosgrove, 1998]. На примере 
старообрядцев (семейских) Западного Забайкалья прослеживается воплощение нематериальных религиозных и мифологических представлений в материальные формы предметной 
деятельности, поведение, и в итоге — в изменение культурного 
ландшафта. Изучение старообрядцев без попыток проникновения в их внутренний мир не сможет дать полной картины 
их жизненного устройства. Работы советского периода, отличающиеся антирелигиозной направленностью, рассматривали 
старообрядческое население как реакционное, отсталое, занимались навешиванием ярлыков и не могли объяснить специфику мировоззрения и хозяйства этих сообществ. В то время 
как «субъективность описаний, тесный контакт с респондентом, участие в жизни сообщества из недостатков метода 
превращаются в его достоинства, ибо позволяют проникнуть 
в мир респондента и взглянуть на рассматриваемые явления 
его глазами» [Добрякова, 2001, c. 41–42].
Для мировоззрения старообрядцев было свойственно противопоставление «чистого» и «антихристового» пространства. 
Эта поляризация способствовала консервации их хозяйственного уклада и минимальным заимствованиям. Вступая 
в контакт с представителями внешнего мира, старообрядческое сообщество прежде всего должно было решить вопрос 
о принадлежности человека, социального института, предмета 
«божьему» или «антихристовому» полюсу. И после этого строилось взаимодействие: принимающее в первом случае и отторгающее во втором. С помощью традиционных естественно-научных, позитивистских подходов эту разницу уловить невозможно, и поведение старообрядцев кажется нерациональным, 
исполненным многочисленных предрассудков. Субъективный, 
феноменолого-географический подход позволяет встать на позицию респондента и понять, что с его точки зрения в этом 
охранительном разграничении есть своя логика. Так, А.В. Костров [2010] сообщает, что советская власть, занимавшаяся 
активной антирелигиозной пропагандой, воспринималась как 

Историко-географические особенности традиционного природопользования
в жизнеобеспечении старообрядцев Западного Забайкалья

«власть антихриста», и поэтому члены локальных сообществ 
защищали и себя и свое пространство от возможного осквернения. Защита пространства сводилась к запрету контактов, 
запрету использования земли общины для погребения коммунистов и членов их семей, отказу от подачи сведений в органы власти [Костров, 2010, c. 3–4]. Данный пример относится 
к истории установления советской власти и показывает, что 
феноменологический подход необходим не только в процессе 
непосредственного общения с респондентами, но и при анализе документов в ходе историко-географического исследования.
Старообрядческие локальные сообщества в Западном Забайкалье существуют с первой половины XVIII в., когда при 
Екатерине II семьи были переселены с захваченных у Речи 
Посполитой Ветковских и Стародубских слобод (современные 
территории Брянской, Черниговской и Гомельской областей). 
Отсюда их название — семейские. Поэтому можно считать 
территорию Западного Забайкалья вторично возникшим 
центром старообрядчества, в котором сформировались особенные типы хозяйствования в соответствии с вмещающими 
ландшафтами.
Семейские — этноконфессиональная группа населения, 
входящая в состав старообрядчества Байкальского региона, 
имеющая свою выраженную специфику [Костров, 2010]. 
Из этого определения следует, что данная группа обладает 
некой целостностью, единством материальной и духовной 
культуры. Однако различия внутри этой группы позволяют 
говорить не о целом сообществе, а о локальных сообществах семейских Забайкалья. Во-первых, различия в быту 
обусловлены вмещающими ландшафтами. Этот фактор повлиял на формирование систем жизнеобеспечения семейских. 
С этой точки зрения выделены две группы — чикойские и селенгинские семейские. Во-вторых, различий в духовной культуре много, они имеют более глубокие корни. Известно, что 
старообрядчество — это совокупность религиозных течений 

Козлова С.А.

и организаций в русле русской православной традиции, отвергающая принятую в середине XVII в. церковную реформу, 
которая охватила центральные, южные и северные губернии. 
Жители этих губерний подверглись гонениям со стороны церковной и светской властей, в связи с этим возникли миграции 
населения в труднодоступные районы страны, в том числе 
за рубеж, где возникли старообрядческие центры. Религиозные воззрения населения этих центров соответственно отличались пестротой ветхозаветных интерпретаций.
Семейские старообрядцы в течение XVIII–XIX веков выделялись на фоне остального населения Сибири трезвым и нравственно строгим образом жизни. Среди них всегда было много 
долгожителей, как женщин, так и мужчин. Помимо отказа 
от табака, семейские старообрядцы долгое время не принимали официальную медицину, прививки от оспы и лекарства. 
Собственными лекарями у них всегда были «знающие» женщины — «знахарки», «шептуньи», «волхвитки», которые лечили травами. В наше время в семейских селах и по Чикою, 
и в Бурятии практика подобного врачевания сохраняется, 
обращение к «бабушкам» пользуется популярностью среди 
всего населения. В знаниях таких людей органически переплетены между собой сила слова, имеющего религиозный или 
магический смысл, и лекарственные свойства растений.
Современные семейские — группа русского народа, потомки старообрядческих конфессиональных сообществ, проживающая на территории Западного Забайкалья, частично 
сохраняющая религиозные и обрядовые традиции [Зенкова, 
2001; Потанина, 2001; Старообрядцы…, 2015], диалекты [Тынтуева, 1974; Козина, 2004; Юмсунова, 2005], обладающая своеобразной ментальностью, которая находит свое отражение 
в хозяйственной деятельности и духовной культуре.
В настоящее время процессы глобализации значительно 
уменьшают важность социальных и природно-культурных 
границ в социальных взаимодействиях, в то время как в исследуемый период они были значимы и актуальны. Границы