Зло: опыт философского исследования

ЗЛО 

ОПЫТ ФИЛОСОФСКОГО 

ИССЛЕДОВАНИЯ

П.А. ГОРОХОВ

МОНОГРАФИЯ

Москва 
ИНФРА-М 

202

УДК 111.84(075.4)
ББК 87.1
 
Г70

Горохов П.А.

Г70 
 
Зло: опыт философского исследования : монография / П.А. Го
рохов. — Москва : ИНФРА-М, 2024. — 240 с. — (Научная мысль). — 
DOI 10.12737/1819044.

ISBN 978-5-16-017198-2 (print)
ISBN 978-5-16-109741-0 (online)
Монография посвящена целостному рассмотрению феномена зла. В ней 

рассмотрены и проанализированы философские представления о природе 
зла, которые можно найти у выдающихся мыслителей. Изучена фигура 
Дьявола как главного антагониста Бога, «падшего ангела» и прародителя 
зла. Проанализированы основные и, на взгляд автора, важнейшие виды 
и модусы зла, такие как ненависть, подлость, предательство, преступление 
и пр. 

Рассчитана на всех интересующихся проблемами современной филосо
фии, культурологии и этики.

УДК 111.84(075.4) 

ББК 87.1

Р е ц е н з е н т ы:

Пивоваров Д.В., доктор философских наук, профессор Уральского 

государственного университета;

Любутин К.Н., доктор философских наук, профессор Института 

философии и права Уральского отделения Российской академии наук

ISBN 978-5-16-017198-2 (print)
ISBN 978-5-16-109741-0 (online)
© Горохов П.А., 2022

Предисловие

Когда я оканчивал школу на излете горбачевской перестройки, 

в школьную программу по литературе включили роман Чингиза 
Айтматова «Плаха». Большинство из моих одноклассников прочитали этот роман «по диагонали», да и я поначалу не особо рассчитывал погружаться с головой в рассказ о злоключениях бывшего 
семинариста со странным именем Авдий Каллистратов. Но постепенно роман увлек меня, я даже прочел его два раза из-за авторских 
раздумий над судьбой Христа, о котором, как и о самом христианстве, советские школьники конца 80-х годов ХХ века имели 
самые смутные представления. Но больше всего меня поразила 
мысль автора о том, что в жизни зло, как правило, побеждает добро: 
«И уж вовсе неведомо было четвероногим и прочим тварям Моюнкумской саванны, отчего зло почти всегда побеждает добро…»1

В то время эти слова Айтматова показались мне странными, 

ибо наше поколение, рожденное в начале 70-х годов ХХ века, было 
воспитано совершенно по-иному. Книги, фильмы, спектакли, вся 
разнообразная духовная продукция эпохи «развитого социализма» 
утверждали совершенно противоположное. А потому и мы верили, 
что добро — рано или поздно — всегда победит.

Мы искренне гордились своей страной, хотя и видели отчет
ливо самые разнообразные пороки и недостатки того социализма, 
который был построен у нас. Но никому из молодых людей и в голову не приходило, что дни нашей Родины — великого Советского 
Союза — уже сочтены. Хотя деструктивные процессы шли полным 
ходом, а инициированная Горбачевым перестройка привела к гибели огромного государства, занимавшего шестую часть планеты.

После подлого уничтожения СССР в жизнь людей мощным 

потоком хлынуло зло в самых разнообразных формах, и ко всем 
этим модификациям зла большинство наших сограждан оказалось 
совершенно не готово. Зло чаще всего бывает внезапным. Как говорил Дракон в одноименной пьесе Евгения Шварца, «настоящая 
война начинается вдруг». Жизнь советских людей была далека 
от радужного существования, но тот социальный строй, что пришел 
на смену «развитому социализму», никак нельзя назвать благом. 
Скоро будет три десятка лет со времени распада Советского Союза, 
а зло все увеличивается и прирастает — как на индивидуальном, так 
и на социальном уровне бытия. Причем речь идет о невиданном 

1 
Айтматов Ч. Плаха; И дольше века длится день… Романы. Рига: Лиесма, 
1986. С. 147.

ранее приумножении зла не только в количественном, но и в качественном отношении.

Некогда Яков Бёме, немецкий христианский мистик, писал: 

«Мир стоит посреди ада. Ибо он покидает любовь, предаётся 
жадности, лихве и живодёрству, и нет больше милосердия в нём. 
Каждый кричит: были бы у меня только деньги! Сильный высасывает у слабого мозг из костей и выжимает из него пот насилием. 
Словом, везде только ложь, обман, убийство и грабёж, и справедливо зовётся мир гнездом или домом дьявола»1. Размышляя над 
этими патетическими словами, все в большей степени убеждаешься 
в их правоте именно в наши дни.

Прав был и мудрый Омар Хайям:
Я знаю мир: в нём вор сидит на воре,
Мудрец всегда проигрывает спор с глупцом,
Бесчестный — честного стыдит,
А капля счастья тонет в море горя…2
Арабская пословица гласит: «Зло имеет древние корни». Во все 

века, в том числе и в нашу эпоху, зло имеет много личин и обличий, 
многообразие которых порой затрудняет понимание самой сути зла.

Зло — это вспыхивающие в различных уголках земного шара 

войны. Историки подсчитали, что за последнее тысячелетие Европа 
жила мирно лишь 21 год.

Зло — это психически больные люди, совершающие серийные 

убийства. «Дурному примеру» Андрея Чикатило, которого нельзя 
назвать иначе как монстр и на совести которого по меньшей мере 
53 доказанные жертвы, последовали за последние десятилетия 
многие субъекты. Сравнительно недавно жителя Томской области 
задержали за серию нападений на женщин. Преступления он совершал на протяжении 15 лет. И когда вновь вышел на «охотничью 
тропу», был наконец-то пойман.

Зло — это бездарные завистники, пишущие доносы на своих 

талантливых коллег и сживающие их с белого света.

Зло — это алкоголики-родители, нарожавшие детей ради полу
чения материнского капитала и теперь ежедневно бьющие своих 
отпрысков смертным боем.

Зло — это молодые мажоры, безнаказанно давящие на дорогих 

машинах пешеходов.

Зло — это врач, прописывающий пациентам дорогие лекарства, 

которые не лечат, а калечат людей, ибо рекомендуются эти ле
1 
Цит. по: Фейербах Л. История философии. Собрание произведений: в 3 т. 
Т. 1. С. 216.

2 
Хайям Омар. Рубаи / новые поэтические переводы И. Евсы; рисунки И. Степановой. М.: ЭКСМО, 2008. С. 127.

карства, исходя из ошибочных или даже вовсе придуманных диагнозов.

Зло — это смерть невинного ребенка, тело которого находят 

обезумевшие от горя родители.

Да. Зло многолико. Целостно осмыслить зло — трудно. В идеале 

это — работа для целой команды обществоведов. Но думается, что 
именно философии должна по праву принадлежать пальма первенства в задаче целостного осмысления зла. Справедливо писал 
Василий Зеньковский: «Тема о зле принадлежит к числу самых 
темных и трудных проблем метафизики, но ни одна система философии не может уйти от этой темы или отнестись к ней поверхностно. Философски всегда глубже те системы, которые ставят эту 
тему в центре своего внимания, чем те, которые или обходят, или 
упрощают ее»1.

Современная жизнь преподносит все новые неприятные сюр
призы людям, заставляя их не только смеяться сквозь слезы, 
но и испытывать чувство подлинного изумления перед «прыжками 
и гримасами жизни», как выразился некогда Аркадий Гайдар в повести «Судьба барабанщика».

Недаром Платон и Аристотель говорили об изумлении как на
чале философии и всякой мудрости: «Удивление побуждает людей 
философствовать, причем вначале они удивлялись тому, что непосредственно вызывало недоумение, а затем, мало-помалу продвигаясь таким образом далее, они задавались вопросом о более значительном…»2

И, разумеется, лучше удивляться и радоваться жизни и считать 

началом философии изумление, нежели полагать таковым началом 
ужас, как это делал Мартин Хайдеггер, переживший две мировые 
войны и прочие бурные события страшного ХХ века. Хотя приходится признать, что Хайдеггер во многом совершенно прав. Недаром итальянский поэт и прозаик Примо Леви, происходивший 
из семьи пьемонтских евреев и переживший ужасы нацистского 
концлагеря, писал: «Если есть Освенцим, то Бога нет»3.

В наше время есть чему удивляться и ужасаться. Страх неиз
бежно и генетически связан со злом. ХХ век был столетием двух 
мировых войн и эпохой активной подготовки финального мирового 
пожара — атомного апокалипсиса. Зло имеет сегодня иные личины, 
нежели сто или двести лет тому назад. Современный мир, который 
все чаще именуют «глобализирующимся», переживает полосу неви
1 
Зеньковский В. Зло в человеке // Путь. № 56. Июль 1938. С. 19.

2 
Аристотель. Сочинения: в 4 т. Т. 1. М., 1976. С. 69.

3 
Anissimov M. Primo Levi ou la tragédie d’un optimiste: biographie. Paris: Lattès, 
1996. Р. 181.

данных ранее природных, социальных и культурных катаклизмов. 
Великий Данте — как будто о нашей эпохе — написал такие строки:

…теперь уже никто
Добра не носит даже и личину:
Зло и внутри и сверху разлито.
Но укажи мне, где искать причину:
Внизу иль в небесах? Когда пойму,
Я и другим поведать не премину1.
В идеале именно философия обязана «поведать» миру причины 

зла и наметить возможные пути борьбы с ним. Но постмодернизм 
и пришедший ему на смену метамодернизм (постпостмодернизм) 
как условный комплекс философских воззрений глобализирующегося Запада чаще всего уравнивают добро и зло, красоту и уродство, 
любовь и секс, семью и противоестественные союзы. Под видом 
борьбы за равенство в правах и возможностях вместо проверенных 
веками ценностей всюду начинает господствовать аморальный цинизм, а вместо красоты — безобразие и уродства. И вместо добра 
все чаще начинает господствовать зло — тем более, оно всегда принимает ту или иную форму добра.

Валентин Берестов писал в стихотворении «Добро и зло» (1969):
Зло без добра не сделает ни шага,
Хотя бы потому,
Что вечно выдавать себя за благо
Приходится ему.
Добру, пожалуй, больше повезло:
Не нужно выдавать себя за зло.
Сейчас уже ясно, что проводимая по американским рецептам 

глобализация выливается в страшное зло для всего человечества, 
в том числе и для самой американской нации. И совершенно неясно, к чему приведут все эти современные процессы уничтожения 
экономических и культурных границ, ныне несколько приостановленные пандемией. Но предсказать грядущее можно — недаром 
одной из важнейших функций философии выступает функция 
прогностическая. Ведь будущее поливариантно и, в отличие 
от истории, которая не имеет сослагательного наклонения, вполне 
в человеческих силах. И выражение «будущее — в наших руках» — 
отнюдь не пустые слова.

В нашу эпоху философия переживает трудные времена. С одной 

стороны, люди отвыкли думать самостоятельно, предпочитая следовать готовым социальным императивам, культурным и поведенческим образцам. А для философии нужно самостоятельное мышление. Это — духовный труд, на который способен не каждый, как 
и не всякий человек сможет поднять стокилограммовую штангу.

1 
Алигьери Данте. Божественная комедия. М., 2002. С. 232.

С другой стороны, именно наше время дает мощные стимулы 

для развития философии в России. Как высказался однажды 
во времена горбачевской перестройки академик Леонид Абалкин, 
«у нас все не в порядке». Но именно это печальное обстоятельство 
не может не подтолкнуть не только к академическим философским 
рассуждениям, но и к активному действию. Прав был Ф.М. Достоевский, когда отметил: «Бытие только тогда и есть, когда ему грозит 
небытие. Бытие только тогда и начинает быть, когда ему грозит 
небытие»1.

Философы уже давно заметили, что отдельные люди и целые 

народы философствуют талантливее всего тогда, когда им плохо, 
когда распадается на куски привычный и казавшийся таким незыблемым мир. Тогда происходит не только «переоценка ценностей», 
но и возвращение к истокам, в которых ищут глотка живительной 
мудрости. Гегель прекрасно писал об этом: «…Там, где народ идет 
навстречу своей гибели, там, где наступает разрыв между внутренним стремлением и внешней действительностью, где прежняя 
форма религии и т.д. уже больше не удовлетворяет, где дух выказывает равнодушие ко всему живому существованию или пребывает в нем неудовлетворенным и нравственная жизнь разлагается, — лишь там философствуют. Именно в такие эпохи дух ищет 
прибежища в области мысли, чтобы в противовес действительному 
миру создать себе царство мысли, и философия есть примирение, 
которое сама мысль приносит с собою после начатой ею порчи реального мира»2.

Современное человечество по большей части страдает от не
дуга, который мы рискнем назвать «синдром обмельчания». Этот 
синдром выражается в минимизации духовных потребностей, интересов, и данная мизерность глубоко внедряется в современное 
коллективное сознание, насильственно выдаваясь за норму. Большинство людей предпочитает идти по жизни легко, не задумываясь 
над жгучими вопросами бытия и откликаясь лишь на ярко выраженные проблемы экзистенции. Даже считающие сами себя глубокими западные мыслители, не говоря уже о постмодернистах, лишь 
скользят по верхам, опасаясь заглядывать чересчур пристально 
в бездну зла, разверзшуюся ныне перед человечеством.

Но поверхностный взгляд на проблемы добра и зла не сможет 

помочь разуму найти ясные и удовлетворительные ответы на все 
вопросы. Вместо того чтобы, как писал Гёте, «смотреть в корень, 
в суть вещей, в основу», современные философы главными проблемами извечной дихотомии добра и зла называют справедливость 

1 
Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений. Т. 24. С. 240.

2 
Гегель Г.В.Ф. Сочинения. Том IX. Лекции по истории философии. Кн. 1. М.: 
Партийное издательство, 1932. С. 109–110.

для «угнетенных» сексуальных и расовых меньшинств, установление мира на Ближнем Востоке, экономическое процветание 
и прочие вторичные задачи. Для многих людей вообще нет ничего 
важнее модной одежды, футбола или бейсбола.

Разумеется, за всю историю человечества большинство хо
дивших по грешной земле людей (около 80 миллиардов) прожило 
свои жизни, так и не задавшись серьезными и важнейшими вопросами, которые и являются источниками «вопрошания сущего» 
(именно как «вопрошание сущего» определил философию Мартин 
Хайдеггер в своем «Введении в метафизику»). Философия никогда 
не была доминирующей формой общественного сознания, и ее значение становилось рельефным лишь в переломные эпохи, до предела «отягощенные злом».

Но Шекспир недаром сказал, что философия — сладкое молоко 

в несчастье. Все проблемы с помощью философии решить нельзя, 
равно как невозможно окончательно разрешить все загадки самой 
философии, в том числе проблемы добра и зла. Но приблизиться 
к пониманию и частичному разрешению этих проблем для конкретной исторической эпохи можно и нужно.

Тема зла — неисчерпаема. Выше мы назвали лишь крошечные 

зерна зла, проросшего в мире повсюду. Достаточно включить телевизор или просмотреть новостные сайты в интернете, чтобы понять, 
что современная жизнь наполнена злом. Вспомним, как это описывал поэт Николай Заболоцкий в стихотворении «Лодейников»:

Лодейников прислушался. Над садом
Шел смутный шорох тысячи смертей.
Природа, обернувшаяся адом,
Свои дела вершила без затей.
Жук ел траву, жука клевала птица,
Хорек пил мозг из птичьей головы,
И страхом перекошенные лица
Ночных существ смотрели из травы.
Природы вековечная давильня
Соединяла смерть и бытие
В один клубок, но мысль была бессильна
Соединить два таинства ее1.
Присуще ли зло природе изначально, или же зло — исключи
тельно социальное явление и о зле можно говорить лишь применительно к человеку? Ведь лев, задравший антилопу и поедающий 
ее, сытым спокойно будет смотреть на целое стадо травоядных животных и не тронет никого, покуда не проголодается вновь. И лишь 
человек убивает ради своего удовольствия, а порой — от элементарной скуки. Недаром медик и писатель Томас Браун (1605–1682) 

1 
Заболоцкий Н. Стихотворения и поэмы. М.: Ирбис, 1999. С. 143.

констатировал: «Сердце человеческое — это место, где скрывается 
дьявол. Я иногда чувствую его внутри себя»1. Впрочем, монголы 
верят, что в даже в праведной жизни неизбежно должна присутствовать крупица зла…

Да, если львица не убьет детенышей антилопы, ее собственные 

львята умрут с голоду. Но говорить о зле в живой природе трудно, 
хотя порой природные катастрофы приносят в жизнь людей неописуемое зло. Далее мы поговорим об этом подробнее.

Понять и концептуально определить зло — первый шаг на пути 

к его преодолению. И поразительнее всего, что философы не часто 
обращаются к этой теме, предпочитая занимать позицию страуса, 
спрятавшего голову в песок и уверенного в своей полной безопасности. Но ни глупая мазохистская позиция страуса, ни лицемерная 
уверенность трех восточных обезьян — Мидзару (закрывает глаза, 
то есть не видит зла), Кикадзару (закрывает уши, ибо не слышит 
зло) и Ивадзару (прикрывает рот, так как не говорит о зле) — сегодня не спасает. Чтобы противостоять злу, необходимо понять его 
природу.

Эндрю Дельбланко в самом начале своей книги «Смерть Са
таны: как американцы утратили чувство зла» пишет, что в наши 
дни между злом, о котором мы знаем из житейского опыта, и собственным интеллектуальным инструментарием, потребным для 
понимания зла, разверзлась огромная пропасть2. Если Бог умер, 
то умер и Сатана, и тогда корни современного вселенского зла следует искать в самом человеке. Человеку не на кого больше перекладывать собственные преступления и ошибки. По мнению Дельбланко, мы живем в самый жестокий век в истории человечества, 
ибо дьявол сделал себя невидимым. Само понятие зла кажется 
несовместимым с современной жизнью, из которой быстро уходят 
идеи трансгрессии и ответственного «я».

О самых разнообразных проявлениях зла размышляли поэты 

и писатели с самого зарождения мировой литературы. И чаще всего 
это удавалось им лучше, нежели «профессиональным» мудрецам, 
рассматривавшим зло чаще всего лишь как этическую категорию. 
Поэт и писатель обладают особым, исповедальным типом мышления, им присуща интуитивная ясность явления. И когда эту ясность пытаются представить в виде категории или понятия, то она 
часто исчезает. То, что казалось чистой родниковой водой души, 
замутняется илом холодного интеллекта.

1 
Цит. по: Löffler A. Sir Thomas Browne als Virtuoso; die Bedeutung der 
Gelehrsamkeit für sein literarisches Alterswerk. Nürnberg: H. Carl, 1972. S. 152.

2 
Delblanco A. The death of Saran: How Americans Have Lost the Sense of Evil. 
Noonday Press, 1998. Р. 3.

Ни в коей мере нельзя согласиться с известным французским 

писателем Жоржем Бернаносом (1888–1948), когда он пишет, что 
«мир зла находится за пределами досягаемости мысли»1. Философии доступны многие задачи, и пусть целостное и окончательное 
решение проблемы зла, как и большинства вечных философских 
проблем, невозможно полностью, но вполне возможно осмыслить 
историю этих проблем и их насущное состояние.

С одной стороны, прав Поль Рикёр, когда утверждал в своих ра
ботах о символике зла, что зло в некотором роде непостижимо для 
философской рефлексии, ибо разум обусловливает мышление, которое попросту не вмещает зло. А действенно помочь в этом случае 
могут мифы и символы.

С другой стороны, миф может стать онтологией, из чистого сим
вола обернуться объяснением бытия. Ведь сама история о грехопадении человека, когда змей, бывший «хитрее всех зверей полевых, 
которых создал Господь Бог», совратил Еву, — сама эта история 
объясняет в символической форме появление зла, увязывая его 
со знанием, с любопытством — с извечным стремлением человека постичь окружающую реальность и приспособить ее под собственные нужды. Разум может и должен постичь зло, потому что, 
согласно библейской легенде, является порождением зла. Недаром 
Мартин Лютер патетически восклицал, что «разум — блудница дьявола»!

В современной философской литературе есть, по сути, лишь 

три специальные философские работы, целостно исследующие 
проблему зла. Во-первых, небольшая по объему книга Л.Н. Когана «Зло»2, которая полностью оправдывает русскую пословицу 
«Мал золотник, да дорог». В этой книге, написанной в жанре философского эссе в период распада Советского Союза, автор выделил 
моральное, мировое и социальное зло, а также пытался объяснить 
торжество зла в мире.

Во-вторых, в 2008 году была издана обстоятельная книга со
временного норвежского философа Ларса Свендсена «Философия зла»3, в которой исследователь рассмотрел теологию и антропологию зла, а также попытался поставить и целостно решить 
проблему зла.

В-третьих, интересно и обстоятельное исследование М.Е. Собо
левой «Логика зла: альтернативное введение в философию», выпущенное издательством «Владимир Даль» в 2019 году. Книга анали
1 
Bernanos Georges. Essais et écrits de combat. T. I. Paris, 1971. Р. 96.

2 
Коган Л.Н. Зло. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 
1992. 112 с.

3 
Свендсен Ларс. Философия зла / пер. с норв. Н. Шинкаренко. М.: ПрогрессТрадиция, 2008. 352 с.