Теория и политика идентичности

ТЕОРИЯ 
И ПОЛИТИКА 
ИДЕНТИЧНОСТИ

В.М. КАПИЦЫН

Рекомендовано 
в качестве учебного пособия для студентов  
высших учебных заведений, обучающихся по направлениям подготовки  
41.04.04 «Политология», 39.04.01 «Социология»,  
46.04.03 «Антропология и этнология»  
(квалификация (степень) «магистр»)

Москва 
ИНФРА-М
2024

УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ

УДК 327(075.8)
ББК 66.0я73
 
К20

Капицын В.М.
К20  
Теория и политика идентичности : учебное пособие /  В.М. Капицын. — Москва : ИНФРА-М, 2024. — 219 с. + Доп. материалы [Электронный ресурс]. — (Высшее образование: Магистратура). — DOI 
10.12737/textbook_5a93c599c173c0.15142773.

ISBN 978-5-16-013183-2 (print)
ISBN 978-5-16-105952-4 (online)
В учебном пособии анализируется роль идентичностей как неинституциональных явлений в политике, раскрывающих новые области взаимодействия духовного и материального, субъективных и объективных 
факторов, локальных, национальных, региональных сообществ с международным сообществом. Политика идентичности рассматривается как 
новый подход к управлению этническим и социальным многообразием 
в современных сложных (многосоставных) сообществах. 
Соответствует требованиям Федерального государственного образовательного стандарта высшего образования последнего поколения.
Учебное пособие предназначено для магистрантов, обучающихся по направлению подготовки 41.04.04 «Политология». Издание может быть также 
использовано в образовательном процессе по таким направлениям подготовки студентов, как  «Социология», «Антропология», «Юриспруденция», 
«Менеджмент», «Государственное и муниципальное управление». Пособие 
может быть полезным для аспирантов, преподавателей и практических работников, а также всех, кто интересуется социальными и политическими 
аспектами идентификации в обществе и государстве.

УДК 327(075.8)
ББК 66.0я73

Р е ц е н з е н т ы:
В.В. Кочетков, доктор социологических наук, профессор кафедры 
социологии международных отношений Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова;
Л.Э. Слуцкий, доктор экономических наук, заведующий кафедрой 
международных отношений и интеграционных процессов Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова;
Ф.Б. Бурханова, доктор социологических наук, профессор кафедры 
социологии и работы с молодежью Башкирского государственного 
университета

ISBN 978-5-16-013183-2 (print)
ISBN 978-5-16-105952-4 (online)

Материалы, отмеченные знаком 
, 
доступны в электронно-библиотечной системе Znanium.com

© Капицын В.М., 2018

Введение

Начало научного исследования проблем идентичности ведет 
свой отсчет с ХХ в. Но философские подходы к осмыслению референтов (реальных процессов), обозначаемых сейчас понятием 
«идентичность», уходят в глубины веков. Рост публикаций, связанных с изучением проблем идентичности в 2000-х гг., был стремительным, увеличивался с нарастающей быстротой, довольно 
часто минуя проблемы методологии, онтологии и эпистемологии, 
направляясь в области прагматики и эмпирии. Операциональный 
поворот темы идентичности на приложение к социальной, психологической областям и политике отразил, в частности, известный 
французский социолог А. Турен1. Постепенно сама тематика идентичности разветвлялась и превращалась в самостоятельное объемное научное направление. Понятие «идентичность» стало переходить в разряд фундаментальных категорий. Разносторонняя 
(предметная) операционализация понятия показывает тем не менее 
востребованность разработок проблем идентичности. Исследователи стали применять метафоры: «войны за идентичность», «когнитивные войны», «изменение сознания на глобальном уровне»2, 
что свидетельствует о популяризации этого термина.
Такая востребованность проблематики теории и политики идентичности объясняется во многом тем, что понятие «идентичность» 
позволяет сформировать представление человека о себе, о своем 
месте в мире, а это, в свою очередь, образует модели индивидуального 
и группового поведения: «Они оп ределяют не только социальное позиционирование индивида, но и особенно сти политических институтов 
и структур гражданского общества, механизмы представительства интересов и характер политического участия, т.е., в конеч ном счете, социальный климат в обществе»3. Кроме того, понятие идентичности, 

1 
Так, А. Турен, обозначая проблему идентичности, ставит вопрос: «Как 
не установить связь между этим интересом психологов и социологов и появлением или развитием во всех частях мира и почти во всех областях общественной жизни требований социальных или национальных движений, 
которые направлены к защите коллективной или личной идентичности?» 
(Турен А. Возвращение человека действующего. М., 1998. С. 97). 
2 
Громыко Ю.В. Антропология политической идентичности. Самоопределение «рашинз» в глобальном мире. М., 2006; Гроф С., Ласло Э., Рассел П. 
Революция сознания. Трансатлантический диалог. М., 2004.
3 
Семененко И.С. Культурные факторы и механизмы формирования российской национально-цивилизационной идентичности на рубеже XXI в. // 
Полис. Политические исследования. 2004. № 1. С. 101.

отражая соединение объективного и субъективного, способно понять 
истоки усиления либо ослаб ления созидательной деятельности людей 
и обществ. Идентичность важна для каждого народа и государства, 
поскольку каждому из них свойственно по-особому проводить такие 
соединения объективного и субъективного отстаивать и эту особость. 
В этой сфере даже разворачивается борьба, напоминающая идеологическую борьбу времен холодной войны. Известный социолог З. Бауман справедливо заметил, что идентичность «становится призмой, 
через кото рую рассматриваются, оцениваются и изучаются многие 
важные черты современ ной жизни»1.
Наряду с постановкой вопросов в дискуссиях, как, например, 
«Имеют ли идеи значение?» (“Do the ideas matter?”)2, «Имеют ли 
ценности значение?», формулируются проблемы, связанные с осмыслением значения идентичности в разных ее модификациях3. 
Но идентичности, в отличие от идей, обозначают, как говорилось 
выше, область соединения, взаимовлияния объективных и субъективных факторов. Идентичности, не будучи институциональными 
по своему происхождению, могут захватывать поля проявления 
как объективных, так и субъективных факторов. Уже признано, 
что при формировании политических программ необходимо учитывать идентификационные процессы. Тема идентичности, наряду 
с темой ценностей, все значимей зазвучала в выступлениях ведущих политиков и в официальных документах. Не обошел ее стороной и В.В. Путин в своих ежегодных Посланиях Федеральному 
Собранию России и в интервью ряду СМИ.
XX век актуализировал проблему взаимодействия объективного 
и субъективного, рассматривая идентификационную сторону политики. Это проявлялось в патриотизме, национализме, революционных процессах, отмеченных массовой политической мобилизацией. Политическая идентификация объясняет наряду с таким 
участием также и издержки распространения таких свобод, а соответственно, мотивы их жестких ограничений. Это затрагивает также мотивы электоральной активности — с одной стороны и абсентеизма, 
т.е. уклонения от голосавания, — с другой. Во второй половине XX в. 

1 
Бауман З. Индивидуализированное общество. М., 2002. С. 176–177.
2 
Малинова О.Ю. Почему идеи имеют значения? Современные дискуссии 
о роли идеальных факторов в политических исследованиях // Политическая наука. 2009. № 4. С. 5–24. 
3 
What is ethnic identity and does it matter? Forthcoming in the Annual Review 
of Political Science Kanchan Chandra [Электронный ресурс]. URL: http://
www.nyu.edu/gsas/dept/politics/faculty/chandra/ars2005.pdf (дата обращения: 
12.10.2016).

национально-освободительные движения, конфронтация двух мировых систем, новые социальные движения усилили как профессиональный, так и массовый интерес к теории и политике идентичности.
В ХХ в. в условиях противостояния двух мировых общественных 
систем люди столкнулись и с проблемой массового экзистенциального страха перед новыми неожиданными проявлениями взаимодействия субъективного и объективного. Например, жителей ряда 
стран НАТО и Организации Варшавского договора охватывал страх 
перед угрозой ядерной войны. В качестве дополнения таких угроз 
предстали фобии относительно участившихся стихийных бедствий 
(наводнений, землетрясений, засух, перепадов температур), экологических и техногенных катастроф, голода, эпидемий болезней, 
отсутствия питьевой воды. Новый пласт угроз и тревог дополнялся 
участившимися в начале XXI в. случаями мировых экономических 
и финансовых кризисов. Стали реальными угрозы распада государств и их последствий (вооруженных конфликтов на этнонациональной и конфессиональной почве, бедности, массовых миграций).
Следует учесть, что подобные бедствия по-разному преодолевались в развитых и развивающихся странах исходя из возможностей 
экономик и политических систем купировать последствия бедствий 
и кризисов. В конце ХХ в. беды одних государств на уровне массового восприятия особенно сильно контрастировали с относительным благополучием и даже расцветом других регионов и стран. 
Это было обратной стороной особенностей взаимодействия субъективных и объективных факторов. Но воспринималось это как 
апофеоз рыночного прагматизма, способностей талантливых реформаторов реализовать собственные экономические программы. 
Но XXI в. позволил убедиться в том, что мировые кризисы, как 
экономические, так и политические, переходили в разряд «рукотворных», т.е. были обязаны преимущественно ошибочной или 
слишком эгоистичной тактике некоторых акторов мировой и национальной политик. Более того, это стимулировало изучение областей и механизмов соединения объективного и субъективного 
факторов, в том числе в политике. Это сопровождалось осмыслением новых движений протеста, поиска ими своей идентичности 
относительно идентификационных процессов всего общества, 
в том числе и на фоне идентификации Европейского союза и других 
региональных интеграционных объединений.
К концу XX столетия относится значительная активизация дискурса прав человека, расширение их политической артикуляции 
в программах и деятельности сообществ, движений, партий, правозащитных организаций. Для ряда политических режимов, в част

ности в СССР и стран Восточной Европы, дискурс прав человека 
и демократии во многом изменил отношение к правящим режимам, 
способствовал парализации экономического роста и развертыванию политических кризисов. Р.Г. Абдулатипов, анализируя процессы трансформации, обратился к теории Л.Н. Гумилева. В соответствии с ней такая трансформация — «это последствия и попытки 
преодоления фазы обструкции, упадка и разложения. При этом 
стихия и демократия как механизмы поиска форм осуществления 
этой свободы вступают на некотором этапе трансформационного 
движения в конфронтацию со стремлением строительства государства как формы упорядочения всего и вся. И здесь возникает 
проблема: как сохранить свободу, самобытность индивидов, общности и в то же время последовательно осуществлять укрепление 
государственности, порядка. Это тяжелейшая задача переходного 
периода, в котором находится современная Россия.
Неминуемо возникает вопрос об идентичности общества, этнонаций, государства, гражданина и человека. От представлений 
и действий каждого человека, отдельных общностей во многом зависят представления и действия самого общества, государства, этнонаций. Политическое и этическое содержание этих представлений 
и действий играет огромную роль в становлении идентичности»1. 
Начало XXI в. ознаменовалось началом «войн за идентичность», 
вызывающих политические кризисы в Грузии, Украине, Киргизии, 
Молдавии, попытками спровоцировать такие кризисы в Казахстане, Азербайджане, Узбекистане, Белоруссии, Армении.
С 2011 г. волна флуктуаций в обществе, переросших в политические кризисы, революции, гражданские войны, прокатилась 
по странам Северной Африки и Ближнего Востока (Тунис, Египет, 
Ливия, Сирия, Судан, Йемен, Сомали, Бахрейн). Волнения наблюдались и в Израиле. На волне «второго Майдана», где применялись 
так называемые технологии «цветной революции», произошел государственный переворот в Украине. Миграционные процессы с массовым притоком переселенцев стимулировали кризисные ситуации 
относительно национальной идентичности и способствовали расширению как националистических настроений, так и опасности 
экстремизма в Европе (Греции, Турции, Италии, Франции, Испании, Венгрии, Великобритании).
Создание всемирных информационных сетей также усиливает 
внимание к процессу идентификации с точки зрения участия людей 
в устройстве их личной и коллективной жизнедеятельности. Раз
1 
Абдулатипов Р.Г. Российская нация (этнонациональная и гражданская 
идентичность россиян в современных условиях). М., 2005. С. 3.

витие концепции теледемократии дополнилось открытием проблем 
компьютерной демократии, характеризующих возможности изменения взаимодействия объективного и субъективного как в национальном, так и в мировом сообществе. Информация стала грозной 
силой, меняющей ландшафт национальной и мировой политики, 
влияющей на соотношение сил мировых держав. Средства коммуникации расширяют возможности политического участия, но и таят 
в себе опасность манипулирования сознанием и общественным 
мнением1. Это усиливает амбивалентность, т.е. двойственность современных политических процессов. Рост возможностей манипулирования сознанием и нарастание политической дезориентации 
людей могут вести к ограничению сознательного участия в политических процессах и проведению сомнительных и вредоносных 
информационных кампаний не только в избирательных процессах, 
но и в сопровождении международной политической жизни.
Признано, что государственная политика, политика партий 
должна учитывать идентичности людей, сообществ, вовлекаемых 
в политику. По мнению многих отечественных исследователей, 
формирование общенациональной, государственной политики 
в современных условиях должно учитывать также цель создания 
идентичности российской (гражданской) нации. А обращение 
к этой цели приоткрывает спектр ценностей, интерпретаций 
и трансляции интересов, установок, уровня правосознании и политических пристрастий, т.е. всего того, что порой определяют 
понятием «идентичность», в отношении как отдельного человека, 
так и большой социальной группы, общества в целом. Только такая 
политика может быть успешна и эффективна.
В науках об обществе в 1980–2000 гг. проявлялся устойчивый 
интерес к изучению идентичности и идентификации2. Свидетельством роста интереса к теории и политике идентичности является 

1 
Исследования эффектов, так называемых виртуальных реальностей, в результате разрастающегося использования электроники, информатики и мобильной связи свидетельствуют о новых амбивалентных последствиях для 
идентификации (см.: Бёрд Киви. Гигабайты власти. М., 2004; Нариньяни А.С. 
Между эволюцией и высокими технологиями: новый человек ближайшего 
будущего // Вопросы философии. 2008. № 4; Фортунатов А.Н. Медиареальность: в плену техногуманизма. Н. Новгород, 2009). 
2 
См.: Шматко Н.А. Территориальная идентичность как предмет социологического исследования // СОЦИС. 1998. № 4. С. 94–101. В Перми создана 
всероссийская сеть по изучению идентичностей. Подготовлены учебники, 
например: Abels H. Identität. Lehrbuch. 2. Uberarbeitete und erweiterte Auflage. 
Hamburg: Verlag fur Sozialwissenschaft, 2010.

введение учебных субдисциплин по проблемам идентичности. Например, на факультете политологии в МГУ им. М.В. Ломоносова, 
в НИУ ВШЭ, РГГУ, МГИМО, Пермском, Казанском, Санкт-Петербургском, Екатеринбургском, Иркутском, Дальневосточном, 
Кубанском, Южном федеральном, Ярославском и в ряде других 
университетов. Идентичность стала объектом ряда диссертационных исследований1. Расширение научного интереса привело, 
в частности, к тому, что в 2009 г. в России (Пермский государственный университет) была создана Экспертная сеть по исследованию идентичности, в организацию которой значительные усилия 
внесли исследователи ИМЭМО, МГИМО, РАПН2.
В течение ряда лет был организован и проведен ряд научных 
конференций по отдельным аспектам данной проблемы, подготовлены и опубликованы многочисленные научные труды. Среди них, 
в частности, Всероссийская научно-теоретическая конференция 
«Идентичность как предмет политического анализа», проведенная 
Центром сравнительных социально-экономических и социально-политических исследований (ЦЭСПИ, сектор прикладных социально-политических исследований), ИМЭМО РАН совместно 
с РАПН и Пермским государственным университетом (кафедра 
политических наук), на которой всестороннему анализу были подвергнуты методологические аспекты изучения идентичности в контексте политической науки.
В европейских странах и США ряд центров также ставят вопросы 
идентичности в повестку исследований. Например, в университете 
Остравы (Чехия) создан Центр политической и культурной географии (The Centre for Political and Cultural Geography (CPCG)), занимающийся мультидисциплинарными исследованиями. Проблемы 
идентичности ставятся в повестку дня на ежегодных конференциях 
Международного общества политической психологии (International 
Society of Political Psychology)3. С начала 1990-х гг. Европейский союз 
в лице Европейской комиссии реализует повестку «European identity/

1 
Так, с тех пор, как автором данного учебного пособия была защищена 
в 1999 г. докторская диссертация по политическим наукам «Политическая 
идентификация как механизм институционализации политического участия», объем исследований идентичности значительно вырос.
2 
См.: Экспертная сеть по исследованию идентичности [Электронный ресурс]. URL: http://identity.ucoz.ru (дата обращения: 12.10.2016).
3 
Identity Politics and Politicized Identities. Political Psychology in Times of 
Contention. 35th Annual Scientific Meeting of the International Society of 
Political Psychology [Электронный ресурс]. URL: http://www.ispp.org/docs/
pastconferences/Program2012.pdf (дата обращения: 12.10.2016).

identities», в рамках которой проводится несколько исследований «The 
Development of European Identity/Identities: Unfinished Business. A policy 
review», 5-й этап которой воплощается в программе «Horizon 2010»1.
Отражением роста интереса к изучению идентичности и становлению ее как фундаментальной категории стало издание специализированных журналов. В Европе таким свидетельством стал, в частности, выпуск с 2009 г. издательством «Шпрингер» (ФРГ) журнала 
«Identity in the Information Society». В Карловом университете (Прага) 
Институт политических исследований факультета социальных наук 
издает журнал «Annual of Language and Politics and Politics of Identity», 
в котором одной из основных тем стали исследования идентичности центрально-европейских народов2. Проблемам идентичности 
уделяют постоянное внимание такие журналы, как «South European 
Society and Politics» (Кембриджский университет), «Citizenship 
Studies», «European Journal of International Relation», «European Journal 
of Social Theory» и др. В России вопросы идентичности освещают 
особенно часто, в том числе в специализированных выпусках, журналы «Полис», «Социс», «Вестник Пермского университета. Политология», «Политическая наука», «Мировая экономика и международные отношения», «PolitBook» (Чебоксары)3.
Этой проблеме посвящаются отдельные научные конференции, 
а также темы секций на научных конференциях ИНИОН РАН, 
ИС РАН, РАПН, РОП и других научных центров и объединений. 
Проблемы теории и политики идентичности в центре интереса во 
многих западноевропейских странах. Под влиянием глобализации, 
а в современных условиях и в результате резкого роста миграционных процессов очевидной стала проблема сохранения традиционной национальной идентичности народов и государств. Миграционные процессы, представляющие опасность разрушения 
национальной (гражданской, политической) идентичности, стали 
реально осознаваться в Великобритании, Франции, Германии, 
Италии, Испании, Венгрии, Греции, Австрии, Словакии, Швеции. 
Актуализируется изучение идентификации в срезе общественного 

1 
The Development of European Identity/Identities: Unfinished Business. A policy 
review. Brussels: European Commission, 2012 [Электронный ресурс]. URL: 
https://ec.europa.eu/research/social-sciences/pdf/policy_reviews/developmentof-european-identity-identities_en.pdf (дата обращения: 12.10.2016).
2 
См., например: Ušiak J., Lasicová J. Identities of Central European states in 
terms of formation of security environment // Annual of Language and Politics 
and Politics of Identity. 2016. Vol. X. N. 1. Special Issue. P. 45–58. 
3 
Например: Вестник Пермского университета. 2012. № 2; PolitBook. 2014. 
№ 1; Полис. 2009. № 3. 

мнения россиян, пытающихся переосмыслить результаты политических и экономических реформ, начиная с 1985 г.
Особое звучание тема национальной (государственной) идентичности получила в предвыборной кампании в России в 2012 г., 
в том числе в статье В.В. Путина «Россия: национальный вопрос». 
Многие территориальные, этнонациональные, культурные, экономические, кратологические, геополитические изменения в мире, 
как стали осознавать это политики, имеют идентификационное 
сопровождение. Понятие «идентификация» («идентичность») постоянно пересекает предметные границы научных исследований 
в социологии, истории, политологии, психологии, культурологии, 
антропологии, культурной и политической географии, социальнополитической психологии, теории международных отношений, демографии, правоведении, экономической теории.
Изучение проблемы идентичности создает необходимую основу 
также для понимания процессов нарастания в современных 
условиях политического радикализма, возникающих в ходе зарождения и развития конфликтов на этнонациональной почве, 
усиливающегося в ряде регионов сепаратизма, сохраняющихся во 
многих странах коррупции и организованной преступности, подрывающих национальную безопасность и благосостояние граждан. 
Все это с изменением геополитической картины мира актуализирует проблемы национально-государственной идентичности и социальной цены «демонтажа» политических систем в результате 
«внесистемной» активности граждан и объединений. Как справедливо пишет В.А. Ачкасов, «национальная идентичность не менее, 
а зачастую даже более важна для государства, чем охраняемые границы, конституция, армия и другие институты. Процесс воспроизводства и сохранения национальной идентичности в мировоззренческой сфере, а в политике — отстаивание национальных интересов страны и ее народа составляют во многом то, что и называют 
политикой идентичности. Однако поскольку можно по-разному 
ответить на вопрос “Кто мы как нация?”, постольку конструирование образа нации — национальной идентичности становится 
зачастую предметом острой политической борьбы. Поэтому самые 
серьезные проблемы современных государств чаще всего связаны 
не столько с экономикой, текущей политикой и проблемами обороны, сколько с нематериальными, неосязаемыми символами 
и политикой идентичности»1.

1 
Ачкасов В.А. Политика идентичности в современном мире // Вестник 
СПбГУ. Сер. 6. 2013. Вып. 4. С. 75.