Русский глагол: категории вида и времени (в контексте современных лингвистических исследований)

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ 
имени М. В. ЛОМОНОСОВА 

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ 

Е. В. Петрухина 

РУССКИЙ ГЛАГОЛ
Категории вида и времени

В контексте современных 
лингвистических исследований

Учебное пособие 

2-е издание, исправленное и дополненное 

Москва
Издательство «ФЛИНТА»
2023

В основу данного учебного пособия положены материалы общих и 
специальных курсов лекций по русской морфологии и грамматическим 
категориям глагола, читаемых автором на филологическом факультете 
МГУ имени М. В. Ломоносова. Это второе издание книги, впервые опубликованной в 2009 г., переработанное и дополненное. В учебном пособии грамматические категории вида и времени рассматриваются с учетом 
современных отечественных лингвистических теорий и данных сопоставительной славянской аспектологии. Основное внимание уделено семантике и функциям вида и видо-временных форм русского глагола в разных 
коммуникативных типах речи. Анализируются также дискуссионные вопросы изучения категорий вида и времени. Во втором издании обновлена 
информация о современных лингвистических исследованиях в области 
грамматики, добавлены новые разделы. Имеются упражнения и тексты 
для семантического и морфологического анализа глагольных форм.

Пособие предназначено для студентов, магистрантов и аспирантов 
филологических факультетов университетов.

УДК 811.161.1’366.58(075.8) 
ББК  81.411.2-2я73

ISBN 978-5-9765-5283-8
© Петрухина Е. В., 2023
© Филологический факультет МГУ 
    имени М. В. Ломоносова, 2023
© Издательство «ФЛИНТА», 2023

УДК 811.161.1’366.58(075.8)
ББК  81.411.2-2я73
         П30

Печатается по постановлению Редакционно-издательского совета 
филологического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова 

Р е ц е н з е н т ы:  

доктор филол. наук, проф. О. В. Кукушкина;
доктор филол. наук проф. Е. Н. Ремчукова 

П30       

Петрухина Е. В.
Русский глагол: категории вида и времени (в контексте 
современных лингвистических исследований) : учебное пособие / 
Е. В. Петрухина. – 2-е изд., испр. и доп. – Москва : ФЛИНТА, 
2023. – 288 с. – ISBN 978-5-9765-5283-8. – Текст : электронный.

 

Содержание 

Предисловие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
9 
ГЛАВА 1. Теоретические основы изучения  
морфологических категорий  
 
11 
§ 1. Вводные замечания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
11 
§ 2. Русская грамматика и современные  
лингвистические исследования . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
11 
1. Новая лингвистическая парадигма и структурализм  . . . . . .   
11 
2. Теория поля и языковая категоризация . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
13 
3. Системоцентрические и антропоцентрические  
семантические теории . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
 
15 
4. Ономасиологические и семасиологические  
исследования, «активная» и «пассивная» грамматика . . . . .  
 
18 
5. Коммуникативная грамматика . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
20 
6. Корпусная грамматика . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
20 
7. Типологические исследования  
и теория грамматикализации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
21 
8. Принципы описания категорий вида и времени . . . . . . . . . .  
23 
§ 3. Типологические особенности  
морфологии русского языка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
24 
1. Ведущие типологические признаки морфологического 
строя русского языка: флективность, фузия и синтетизм . .  
 
24 
 2. Агглютинация и аналитизм в русской морфологии . . . . . . 
 27 
 3. Типы аналитических форм и аналитических способов  
выражения грамматических значений в русском языке . . . .  
  
28 
 4. Взаимодействие морфологии с лексикой,  
словообразованием и синтаксисом . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
32 
§ 4. Морфологические категории (их типы и компоненты) . . . .  
34 
§ 5. Семантические типы морфологических оппозиций . . . . . .  
38 
§ 6. Специфика грамматического значения . . . . . . . . . . . . . . . . .  
40 
 1. Отличия грамматического значения  
от лексического и словообразовательного значений . . . . . . 
 
40 
 2. Обязательность и регулярность  
грамматического значения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
 
40 
 3. «Несамостоятельность» и пониженная степень  
интенциональности грамматического значения . . . . . . . . . .  
 
44 

4. Грамматическое значение  
с точки зрения универсальности / идиоматичности . . . . . . .  
 
45 
§ 7. Принципы определения граммем . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
46 
§ 8. Значения и функции грамматических форм . . . . . . . . . . . . . 
49 
§ 9. Категориальная семантика  
русского глагола как части речи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
51 
§ 10. Основные категории, реализующие  
идею времени в русском языке . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
 
53 
ГЛАВА 2. Категория глагольного вида  
60 
§ 11. Аспектуальная терминология . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
60 
§ 12. Грамматический статус вида . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
65 
§ 13. Видовое формообразование . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
68 
§ 14. Семантика вида: различные подходы 
к определению граммем СВ и НСВ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
 
72 
 1. Вступительные замечания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
72 
 2. «Признаковый» подход . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
74 
 3. «Толковательный» подход . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .    
77 
 4. «Таксономический» подход . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
79 
 5. «Текстовый» подход . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
81 
§ 15. Категориальная семантика видов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
83 
§ 16. Вид как славянская категория . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
87 
§ 17. Частные видовые значения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
89 
 1. Вступительные замечания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
89 
 2. Частные значения СВ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .    
89 
 3. Частные значения НСВ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
92 
 4. Основные оппозиции частных значений СВ и НСВ . . . . . .  
95 
§ 18. Нейтрализация видового противопоставления  
и конкуренция видов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
96 
 1. Определение понятий . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .    
96 
 2. Конкуренция общефактического значения НСВ 
и конкретно-фактического значения СВ . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
98 
 3. Нейтрализация видового противопоставления и конкуренция видов при обозначении повторяющихся действий . . . .  
 
99 
 4. Настоящее историческое: нейтрализация  
или транспозиция вида?  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
102 
§ 19. Семантическое согласование аспектуальных  
элементов предложения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
103 
§ 20. Видовые пары . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
107 
 1. Видовые пары и лексико-грамматический  
разряд терминативных (предельных) глаголов . . . . . . . . . . .  
 
107 
 1.1. Семантика терминативных глаголов . . . . . . . . . . . . . . . . .   
107 

1.2. Семантические типы видовых пар  
терминативных глаголов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
109 
 2. Расширение видовой парности: функциональные  
видовые пары нетерминативных глаголов . . . . . . . . . . . . . .  
 
112 
 3. Развитие видовой парности у двувидовых глаголов . . . . . .  
115 
 4. Формальная классификация видовых пар . . . . . . . . . . . . . . .  
117 
§ 21. Видовые тройки: функциональный  
и семантический анализ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
118 
 1. Закономерности образования видовых троек . . . . . . . . . . . .   
118 
 2. Семантические типы вторичных имперфективов . . . . . . . . .  
122 
 § 22. Сближение и пересечение  
классов глаголов СВ и НСВ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
124 
 1. Потенциал частных видовых значений  
глаголов СВ и НСВ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
124 

 2. Непрототипические глаголы СВ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
124 
 3. «Семантические перфективы» НСВ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
126 
§ 23. Способы глагольного действия (СГД) . . . . . . . . . . . . . . . .  
129 
 1. Взаимодействие СГД с видом . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
129 
 2. Основные типы СГД . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
131 
§ 24. Фазисно-временны́ е СГД . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
132 
 1. Ограничительные СГД и их типы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
132 
 2. Делимитативы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
133 
 2.1. Особенности аспектуальной семантики . . . . . . . . . . . . . .   
133 
 2.2. Оценочная семантика . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
136 
 3. Другие ограничительные СГД . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
138 
 4. Начинательные СГД . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
139 
 5. СГД со значением конца действия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
142 
 5.1. Финитный СГД . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
142 
 5.2. Комплетивный СГД . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
144 
 5.3. Результативно-интенсивный СГД . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
146 
§ 25. Грамматикализация фазисно-временны́ х СГД . . . . . . . . . . 
147 
§ 26. Выводы и основные результаты  
изучения категории вида . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
151 
ГЛАВА 3. Категория времени 
160 
 Раздел 1. Система времен русского глагола 
160 
§ 27. Парадигматика морфологической категории времени . . .  
160 
§ 28. Синтагматика категории времени: абсолютное,  
относительное, соотносительное и переносное  
употребление временны́ х форм . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  

 
 
164 
 1. Абсолютное время . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
164 
 2. Относительное время . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
165 

3. Соотносительное употребление  
видо-временны́ х форм . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
 
168 
 4. Переносное употребление временны́ х форм . . . . . . . . . . . . .  
169 
§ 29. Коммуникативные режимы речи  
и употребление видо-временны́ х форм . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
 
170 
 Раздел 2. Настоящее время 
172 
§ 30. Граммема настоящего времени . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
172 
§ 31. Частные значения настоящего времени . . . . . . . . . . . . . . .  
175 
 1. Актуальное и неактуальное настоящее . . . . . . . . . . . . . . . . .   
175 
 2. Разновидности актуального настоящего . . . . . . . . . . . . . . . .  
176 
 2.1. Общая характеристика . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
176 
 2.2. Конкретное актуальное настоящее . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
176 
 2.3. Расширенное актуальное настоящее . . . . . . . . . . . . . . . . .  
177 
 2.4. Настоящее постоянное . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
177 
 3. Разновидности неактуального настоящего . . . . . . . . . . . . . .  
179 
 3.1. Общая характеристика . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
179 
 3.2. Настоящее узуальное . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
179 
 3.3. Настоящее абстрактное . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
181 
 3.4. Настоящее потенциальное . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
182 
 4. Формы будущего СВ и актуальное настоящее . . . . . . . . . . .  
184 
§ 32. Вторичные функции форм настоящего времени НСВ . . .  
186 
§ 33. Феномен расширения настоящего в русском языке . . . . .  
189 
§ 34. Художественный образ времени в лирических  
миниатюрах «Крохотки» А. И. Солженицына . . . . . . . . . . . .  
 
192 
 Раздел 3. Прошедшее время 
195 
§ 35. Граммема прошедшего времени и частные значения 
форм прошедшего времени СВ и НСВ . . . . . . . . . . . . . . . . . .   
 
195 
§ 36. Функции форм прошедшего времени  
СВ и НСВ в нарративном режиме речи . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
199 
 1. Первичные функции форм прошедшего времени  
СВ (аористная) и НСВ (имперфектная) . . . . . . . . . . . . . . . . .   
 
199 
 2. Вторичная (аористная) функция форм  
прошедшего времени НСВ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
201 
 3. Перфектная функция форм  
прошедшего времени СВ и НСВ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
205 
§ 37. Формы прошедшего времени  
в диалогическом режиме речи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
 
206 
§ 38. Перфект и результатив . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
210 
§ 39. Выражение прошедших действий  
другими глагольными формами . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
213 
 1. Вступительные замечания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
213 

2. Употребление форм настоящего и простого будущего  
времени для обозначения прошедших действий . . . . . . . . .  
 
213 
 2.1. Настоящее историческое глаголов НСВ . . . . . . . . . . . . . .   
213 
 2.2. Настоящее историческое глаголов СВ . . . . . . . . . . . . . . .  
219 
 2.3. Настоящее изложения и настоящее сценическое . . . . . . .  
221 
 3. Другие формы в значении прошедшего времени . . . . . . . . .   
223 
 Раздел 4. Будущее время 
225 
§ 40. Граммема будущего времени . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
225 
§ 41. Простое будущее . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
230 
§ 42. Сложное будущее . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
232 
§ 43. Употребление других временны́ х форм  
для выражения будущих действий . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
234 
 1. Формы настоящего времени НСВ в значении  
запланированного и ближайшего будущего . . . . . . . . . . . . .   
 
234 
 2. Формы прошедшего времени СВ в значении  
близкого или неизбежного будущего . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  
 
236 
§ 44. Переносное употребление форм будущего . . . . . . . . . . . .  
238 
§ 45. Основные выводы: взаимодействие вида  
и времени, соотношение первичных  
и вторичных функций видо-временны́ х форм . . . . . . . . . . . .  

 
 
239 
Упражнения и тексты для морфологического анализа 
245 
I. Упражнения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
245 
II. Тексты с заданиями для морфологического разбора . . . . . . .  
254 
Библиография . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
269 

 

Список сокращений  

 
 
БАС – Словарь современного русского языка. Т. 1–17. М., 1948–1965. 
МАС – Словарь русского языка. Т. 1–4. М., 1981–1984. 
МСШ – Московская семантическая школа. 
ПЛК – Пражский лингвистический кружок. 
ПСРЛ – Полное собрание русских летописей. 
ПФГ – серия коллективных монографий «Проблемы функциональной 
грамматики» (2000, 2003, 2005, 2008, 2013, 2017). 
РГ-80 – Русская грамматика. Т. 1. М.: Наука, 1980. 
РЭС – Российский энциклопедический словарь: в 2 т. М.: Большая Российская энциклопедия, 2001. 
ТАСФ – Труды аспектологического семинара филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова / ред. М. Ю. Черткова. Т. 1–4. 
М.: Изд-во Моск. ун-та, 1997–2004. 
ТФГ – Теория функциональной грамматики. Л.; СПб.: Наука: Ленингр. 
отд-ние, 1987–1996. 
VRČS – Velký rusko-český slovník. D. 1–5. – Praha, 1952–1960. 

 

Предисловие 

В основу данного учебного пособия положены материалы 
общих и специальных курсов лекций по русской морфологии1 и 
грамматическим категориям глагола, которые автор читает на 
филологическом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова. Это 
второе, переработанное и дополненное, издание книги, впервые 
опубликованной в 2009 г. [Петрухина 2009б]. Во втором издании 
обновлена информация о современных лингвистических исследованиях в области грамматики; расширены некоторые параграфы и 
подразделы, а также добавлены новые. 
В данной книге представлено комплексное изучение морфологических категорий вида и времени русского глагола, которое 
включает в себя рассмотрение категориальной семантики и 
взаимодействия этих категорий, описание семантических, функциональных и формальных типов видового противопоставления, 
анализ значений и функций видов и видо-временны́ х форм в раз
                                                      
1 Морфология в отечественной лингвистике понимается как «часть грамматического строя языка, которая объединяет грамматические классы слов (части 
речи), принадлежащие этим классам грамматические (морфологические) 
категории и формы слов» [РГ-80: 453]. Соответственно «морфологией» 
называется и раздел языкознания, который изучает эту часть грамматики 
(второй ее частью является синтаксис). Такое понимание морфологии 
восходит к трудам В. В. Виноградова, в которых разработано «грамматическое учение о слове» [Виноградов 1947] – учение о грамматических классах, 
категориях, формах слова, о семантике грамматических форм и их функциях 
в высказывании и тексте. В зарубежной лингвистике (а также в работах некоторых отечественных лингвистов) представлено определение морфологии 
как науки, изучающей морфемное строение слов и частей слов, систему 
морфем конкретного языка, формы слова и объединяющие их грамматические категории. Морфология в таком понимании включает морфонологию, 
морфемику, словообразование и словоизменение и, шире, формообразование, 
а также грамматическую семантику.  

Предисловие 

 
ных коммуникативных режимах речи (все это с учетом данных 
сопоставительного исследования вида и времени в славянских 
языках).  
Описание морфологических категорий вида и времени в пособии базируется на исследовании русского и других славянских 
языков в трудах В. В. Виноградова, Ю. С. Маслова, А. В. Бондарко, Р. О. Якобсона, Ю. Д. Апресяна, Н. Д. Арутюновой, М. Я. Гловинской, А. А. Зализняка, Э. Кошмидера, Е. С. Кубряковой, 
Е. Куриловича, Е. В. Падучевой, В. А. Плунгяна, И. Б. Шатуновского, М. А. Шелякина и др., с учетом новейших отечественных 
лингвистических теорий; используются также публикации автора 
пособия (см. библиографию).  
В первой главе рассматриваются теоретические вопросы, 
необходимые для комплексного анализа грамматических категорий. Вторая и третья главы посвящены категориям вида и 
времени, анализу семантики и функционирования видов и видовременны́ х форм в русском языке на фоне других славянских 
языков (сопоставительные и другие комментарии даются мелким шрифтом). В пособии имеются упражнения и тексты для 
морфологического анализа. При подборке иллюстративного 
языкового материала использовался электронный Национальный корпус русского языка (НКРЯ, www.ruscorpora.ru), примеры 
из НКРЯ имеют соответствующие пометы.  
Пособие предназначено для студентов, магистрантов и аспирантов филологических факультетов университетов.  
Автор выражает благодарность коллегам О. В. Кукушкиной, 
Е. В. Клобукову, Н. К. Онипенко и С. С. Скорвиду за поддержку 
и за сделанные интересные и ценные замечания, которые были 
учтены при подготовке 1-го издания.  

 

Г Л А В А  1  

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ  
ИЗУЧЕНИЯ МОРФОЛОГИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ  

 

§ 1. Вводные замечания 

Рассмотрение глагольных категорий вида и времени в русском языке целесообразно предварить освещением ряда общих 
вопросов, в частности таких как характеристика современной научной лингвистической парадигмы; направления в отечественной 
лингвистике, оказывающие наибольшее влияние на изучение и 
описание русской грамматики2; типологические особенности русской морфологической системы в динамике; категориальное значение русского глагола; типология морфологических категорий; 
специфика грамматического значения; соотношение значений и 
функций грамматических форм; языковые категории, выражающие идею времени, и др.  

§ 2. Русская грамматика и современные  
лингвистические исследования 

1. Новая лингвистическая парадигма  
и структурализм 

В конце ХХ в. в отечественном языкознании были сделаны 
прогнозы об основных тенденциях развития лингвистики в 
ХХI в., сущность которых может быть определена как «вторичная гуманизация» лингвистики. Имеется в виду возвращение к 
изучению «человеческого фактора» в языке после длительного 
структуралистского периода в ХХ в. Н о в а я  н а у ч н а я  

                                                      
2 Обзоры работ зарубежных лингвистов по морфологии и грамматической 
семантике см. в [Плунгян 1998, 2011а; Рахилина 2000: 337–378]; о направлениях в теоретической морфологии см. [Татевосов 2019б: 72–80]. 

Глава 1 

 
п а р а д и г м а  формируется на основе интеграционных процессов взаимодействия лингвистики с другими гуманитарными 
науками – психологией, антропологией, этнографией, культурологией, социологией и др. Для языкознания начала XXI в. характерно усиление антропо- и этноцентризма, психологизма, функционализма (прежде всего в его коммуникативной разновидности); замена уровневой, дискретной лингвистики недискретной, 
полевой; создание и совершенствование электронных корпусов 
текстов и методов корпусной лингвистики; развитие когнитивной лингвистики, изучающей связи языка со структурами нашего сознания и взаимодействие в речемыслительной деятельности языкового и неязыкового знания [Кибрик 1995; Кубрякова 
1995; Язык и наука 1995; Толдова 2019; Кубрякова 2004; Болдырев 2018; Радбиль 2018; Ченки, Федорова 2019]. 
По мере развития этих тенденций становится очевидным, 
что учет «человеческого фактора» не противоречит фундаментальным принципам структурной лингвистики – принципам 
с и с т е м н о с т и  и  ф у н к ц и о н а л и з м а, сформулированным 
в работах И. А. Бодуэна де Куртенэ (1845–1929), А. М. Пешковского (1878–1933), Р. Якобсона (1896–1982), А. А. Реформатского (1900–1978), А. Г. Широковой (1918–2003) и др., в Тезисах 
Пражского лингвистического кружка (1929). И в XXI в. не потеряли своей актуальности многие положения структурной лингвистики, прежде всего понимание языка как функциональной и 
целенаправленной системы средств выражения [Тезисы ПЛК 
1967], и выявленные «законы структуры языка, взаимозависимости его частей, а также частей языка и языка в целом» [Якобсон 
1963: 98]. Теория морфологических оппозиций, общего (инвариантного) и частных (вариантных) значений Р. Якобсона не утрачивает объяснительной силы и при исследовании функций грамматических форм в тексте [Петрухина 2009а]. Именно «в рамках 
структуралистской парадигмы... были заложены основы современного подхода к описанию грамматических категорий» 
[Плунгян 1998: 326], которые анализируются в данном пособии.  

Теоретические основы  
13 

 
Большое влияние на описание русской морфологии оказала 

монография А. А. Зализняка (1935–2017) «Русское именное словоизменение» (1967), выполненная в рамках структуралистского 
подхода к языку, при котором язык рассматривается как закрытая семиотическая система безотносительно к коммуникативной 
ситуации общения и фоновым знаниям. Принципы описания 
русского словоизменения, обоснованные в упомянутой работе, 
реализованы в «Грамматическом словаре русского языка» (1977) 
А. А. Зализняка, представляющем словоизменительные модели 
более 100 тысяч слов.  
Расширение интересов лингвистики не вступает в противоречие с пониманием языка как «системы систем», но ставит 
задачи соотнесения знаний об устройстве языковой системы с 
другими знаниями, в частности о ментальном, духовном, 
эмоциональном, эстетическом внутреннем мире человека как 
носителя языка. Лингвистические исследования в этом направлении показали, что широкие гуманитарные знания человека как 
члена этноса тесным образом взаимодействуют с системой 
семантических координат и ориентиров, явным или скрытым 
образом выраженных в языке, в частности в грамматике [Кубрякова 2004; Болдырев 2018; Беседина 2006, 2017]. В современной 
лингвистике новый импульс получили многие идеи предшествующих этапов ее развития.  

2. Теория поля и языковая категоризация 

В последние десятилетия продолжает развиваться т е о р и я  
п о л я  [Бондарко 2002: 289–290; ПФГ 2005], принципы которой, хотя и в иных терминах, были применены к изучению частей речи Л. В. Щербой (1880–1944) еще в 20-х годах прошлого 
века [Щерба 1928]; большое внимание этой теории уделялось в 
Пражском лингвистическом кружке [Travaux 1966]. Полевая 
организация языковых категорий проявляется в соотношении 
ядра, наиболее полно реализующего категориальную семантику, 
и периферии, где возможно ее ослабление; в сближении и пересечении классов языковых единиц; неполной однородности 

Глава 1 

 
семантических признаков, присущих компонентам категории; в 
возможных отклонениях от единого основания членения.  
В полевой организации языковых категорий отражен 
результат человеческого восприятия, реального распознавания, 
различения и отождествления предметов и явлений и отношений между ними, т. е. представление языковых категорий как 
е с т е с т в е н н ы х  к а т е г о р и й 3, которые описываются в рамках теории прототипов. П р о т о т и п  определяется как «лучший 
представитель (образец)» категории, концентрирующий все ее 
признаки, вокруг которого группируются другие элементы категории по принципу близости к прототипу [Rosch 1973; Лакофф 
1988, 1996; Кубрякова 2004: 96–115; Болдырев 2014: 121–132].  
Исследования отечественных лингвистов, в частности работы В. Г. Адмони (1909–1993), показали, что полевую структуру 
имеют не только лексические, функционально-семантические, 
лексико-грамматические, но и морфологические категории [Адмони 1988; Бондарко 1984, 1996; ПФГ 2005]. Это подтверждают 
также современные когнитивные исследования. «Лексико-грамматические и грамматические категории как естественные для 
языка объекты, раскрывающие его структуру и функционирование, обнаруживают прототипические принципы организации» 
[Болдырев 2018: 224]. 
                                                      
3 В классической теории, восходящей к Платону и Аристотелю (лингво-философский анализ категорий Аристотеля см. в [Степанов 1981]), «категории 
определяются исключительно в терминах общих характеристик их членов, а 
не в терминах специфических свойств человеческого понимания» [Лакофф 
1996: 147]. Классические категории, по определению, должны обладать четкими границами, их члены должны быть равноправными и характеризующимися категориальными признаками в равной степени. Принципиально иной 
взгляд на сущность мыслительных категорий сложился под влиянием поздних философских работ Л. Витгенштейна, в которых разработаны принципы 
естественной категоризации. Естественные категории имеют нечеткие, размытые границы и условный характер, а их члены характеризуются сложной системой переплетающихся и пересекающихся сходств, названных «фамильными» на том основании, что элементы той или иной категории, проявляющие 
определенное сходство, не обязательно обладают общими для всех них признаками [Витгенштейн 1994: 111–113; Болдырев 2014: 114–155; 2018: 114–127].  

Теоретические основы  
15 

 
Таким образом, возможен синтез классической и прототипической теорий категоризации [Бондарко 2013]. «Мы нуждаемся в синтезе двух традиций, а не в предпочтении одной в ущерб 
другой. В семантическом анализе есть, конечно, место для прототипов, но есть место и для инвариантов – одно не исключает 
другого» [Вежбицкая 1996: 201] (об инвариантах подробнее см. 
§ 7 данной главы).  

3. Системоцентрические и антропоцентрические  
семантические теории 

В грамматических исследованиях в русистике преобладают 
с и с т е м н о  ориентированные семантические теории, в которых субъективность и психологизм языковой семантики как бы 
выносится за скобки языкового исследования. Так, системоцентризм характеризует исследование языковой семантики в Теории 
функциональной грамматики (ТФГ) А. В. Бондарко (1930–2016), 
в которой развиваются идеи С. Д. Кацнельсона (1907–1985) о содержании языковых форм как сплаве универсальных и идиоэтнических функций [Кацнельсон 1972]. А. В. Бондарко различает 
универсальную «смысловую основу данного значения» (СМ. 
ОСН.) и его «интерпретационный компонент» (ИНТ. КОМП.) как 
идиоэтнический способ представления смысла, определяемый 
данной языковой категорией и формой. При этом в качестве интерпретатора выступает не человек, не этнос, а сама языковая 
система и языковая форма. Смысловая основа вычленяется при 
сопоставлении синонимичных высказываний в рамках одного 
языка, а также при сопоставлении межъязыковых соответствий. 
«То, что при сопоставлении обоих типов остается инвариантным, дает основания для суждений о СМ. ОСН., выражаемого 
содержания, те же элементы (оттенки, нюансы), которые варьируются при замене одной формы другой, а также при переходе 
от одного языка к другому, представляют ИНТ. КОМП.» [Бондарко 1996а: 7]. При этом особенности «языковой стилизации» и 
«интерпретационного компонента» констатируются, но, как пра