Монастырская просветительская культура России

МОНАСТЫРСКАЯ 

ПРОСВЕТИТЕЛЬСКАЯ 
КУЛЬТУРА РОССИИ

Н.Е. ШАФАЖИНСКАЯ

МОНОГРАФИЯ

Москва
ИНФРА-М

202

УДК 261.6(470+571)(075.4)
ББК 71:86.372(2)
 
Ш30

Шафажинская Н.Е.

Ш30  
Монастырская просветительская культура России : монография / 

Н.Е. Шафажинская. — Москва : ИНФРА-М, 2023. — 232 с. — (Науч-
ная мысль). 

ISBN 978-5-16-006462-8 (print)
ISBN 978-5-16-102661-8 (online)
В монографии представлен материал, посвященный историко-куль-

турной эволюции православного монашества и монастырской культуры 
начиная с их зарождения в лоне Древневосточной христианской церкви. 
Раскрывая сущность духовной и социокультурной миссии монашества, 
автор предлагает к рассмотрению развернутую панораму становления 
и развития монастырской просветительской культуры Руси — России с ХI 
до начала ХХI столетия.

Особое внимание уделено исследованию личностного участия плеяды 

достойнейших представителей русской монастырской культуры — духов-
ных просветителей разных эпох — в утверждении христианских ценностей 
в сферах церковного, социокультурного, научного и государственного слу-
жения.

Предлагаемый материал позволит читателям расширить свои знания 

о духовно-нравственных основах отечественной культуры и особенно бу-
дет полезен представителям академической гуманитарной науки.

УДК 261.6(470+571)(075.4)

ББК 71:86.372(2)

ISBN 978-5-16-006462-8 (print)
ISBN 978-5-16-102661-8 (online)
© Шафажинская Н.Е., 2013

ПРЕДИСЛОВИЕ

Особым проявлением и высшим уровнем христианства является мо-

нашество, создавшее своим боговдохновенным творчеством монастыр-
скую культуру и в лучших образцах духовного и общественного служе-
ния показавшее, «к какой высоте богоподобия призван и способен чело-
век» и как он может достигнуть совершенной духовной красоты. Эта кра-
сота в соответствии с положениями христианской антропологии, «данная 
и заданная человеку в творении, раскрывается… при правильной жизни, 
именуемой аскетикой»1. Определяя понятие аскетики, русский религиоз-
ный философ, священник П. Флоренский писал о том, что святые Отцы 
называли аскетику «искусством из искусств», «художеством из худо-
жеств»… 
Созерцательное 
ведение, 
даваемое 
аскетикою, 
есть 

filokalia — «любовь к красоте»…2

Движимое любовью к духовной красоте, русское монашество вопло-

тило высокие подвиги аскетической практики в образцах культуры и ис-
кусства, составивших ценнейший пласт национального российского ду-
ховного наследия, вошедшего в сокровищницу мировой культуры и ока-
завшего заметное влияние на все сферы бытия человека и общества.

В качестве наиболее целесообразного направления исследования нами 

был избран историко-культурологический процесс, поскольку «одним из 
наиболее действенных способов сущностного постижения современной 
России и перспектив ее развития является глубинное ретроспективное 
рассмотрение всей более чем тысячелетней отечественной истории… 
Чем шире временные и пространственные рамки изучения, тем больше 
возможностей открывается для объективного рассмотрения, прогнози-
рования и в какой-то степени управления протекающими процессами»3. 

Русское монашество, как особое проявление и высший идеал христи-

анства, осмысленный и свободный подвиг личности в борьбе за достиже-
ние духовного совершенства4, рассматривается нами в качестве уникаль-
ного историко-культурного феномена, который на всех этапах своего раз-
вития с Х до начала XXI века был и остается ценностным ориентиром для 
значительной части народа России не только в духовно-нравственном 
отношении, но и в широком спектре творческого личностного служения: 

1 Осипов А.И. Святость человека в православной аскетической антропологии 

// Православное учение о человеке: Избранные статьи. Синодальная Богословская 
Комиссия. Издательство «Христианская жизнь». – Москва; Клин, 2004. С. 143.

2 Свящ. Павел Флоренский. Столп и утверждение истины. – М., 1914. С. 98–

99. 3 Громов М.Н. Россия и мировая цивилизация // Мир культуры. Вып. II. Труды 
Гос. акад. слав. культуры. – М., 2000. – С. 161.

4 Духовное совершенство, святость в христианстве определены прп. Симеоном 

Новым Богословом как подвиг христианина, направленный на стяжание Духа 
Святого, «ибо в этом и состоит духовный закон и благобытие» (Прп. Симеон Новый 
Богослов. Слова. Слово второе. – М., 1892. – С. 30); эта же мысль в одной из 
бесед преподобного Серафима Саровского: «Цель жизни христианской состоит в 
стяжании Духа Божия, и это цель жизни всякого христианина, живущего духовно» (
О цели христианской жизни. – Сергиев Посад, 1914. – С. 41).

в сфере социального устройства общества, просвещения, миссионерской, 
административно-хозяйственной 
деятельности, 
благотворительности, 

науки, литературы, религиозной философии, иконописи, музыкального 
искусства, архитектуры, в сфере духовного наставничества и воспитания 
личности.

Святая, высокая христианская жизнь иноков, создавших традицию 

исихазма, с самого начала зарождения монашества привлекала внимание 
людей, стремящихся к духовным подвигам ради спасения бессмертной 
души. В монашестве виделся «свет миру», живой пример того совершен-
ства христианской жизни, который открывается в Евангелии.

Во всей истории развития монастырской культуры прослеживается 

неразрывная связь русского Православия с Византией в сочетании с са-
мобытным национальным колоритом и святоотеческой антропологиче-
ской традицией. Унаследовав от византийской культуры идею о монаше-
стве как ангельском образе христианства, определяющем полноту жизни 
всей ранней Церкви, русская православная культура создала собственный 
духовно-нравственный идеал. В раскрытии содержания монашеского 
служения и значения монастырей как центров духовности, христианской 
этики и возвышенной эстетики, особое место занимает личностное 
влияние подвижников благочестия — главных носителей и проводников 
христианских ценностей в индивидуальное и общественное сознание на-
рода. 

Мы полагаем, что изучение русского монашества и монастырской 

культуры как целостного историко-культурного явления имеет важное 
значение для христианской антропологии, отечественной и мировой 
культуры,  христиански ориентированной психологии и педагогики, учи-
тывая его высокие морально-нравственные смыслы в контексте кризис-
ной социальной ситуации и массовой деформации ценностных ориента-
ций в современном секулярном обществе.

Глава 1. СТАНОВЛЕНИЕ ПРАВОСЛАВНОГО МОНАШЕСТВА 
И МОНАСТЫРСКОЙ КУЛЬТУРЫ

1.1.  ДУХОВНАЯ И СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ МИССИЯ МОНАШЕСТВА

Созидателем и носителем православной монастырской культуры явля-

ется монашество. Как духовный и историко-культурный феномен, на-
званный профессором А.И. Сидоровым «древнехристианским аскетиз-
мом», православное монашество на протяжении двух  тысячелетий вы-
зревало и формировалось в лоне Церкви5. Данному определению соответ-
ствуют высказывания профессора П.С. Казанского о том, что иночество, 
родившееся из глубокого понимания евангельского учения о высшем со-
вершенстве, удовлетворяло существеннейшим потребителям человече-
ского духа. Условия светской, полной соблазнов жизни, служили для рев-
нителей христианского благочестия препятствием в достижении высокой 
духовной цели, поэтому они удалялись в пустыни, где основывали новое, 
христианское общество. Отсюда, как лучи нового животворного света, 
разливались по Римской империи высшие понятия о христианской нрав-
ственности.  Подкрепляемые реальными подвигами первых монахов, они 
не могли не оказать благотворного воздействия на значительную часть 
граждан. По мере того как христианская вера становилась господствую-
щей, подвиги отшельников-иноков служили к утверждению и углубле-
нию в сердцах людей нравственного христианского учения, ибо «мона-
шество есть непрестанное, в течение целой жизни, исповедание имени 
Иисуса, и беспрерывное мученичество веры и самоотвержения»6. 

Обратимся к более обстоятельному определению категории «монаше-

ство» и сущности его миссии. Слова «монах», «монастырь», «монашест-
во» стали употребляться в первые века по Рождеству Христову. Происхо-
дят они от греческого слова mоvoζ — «один», «отдельный», «уединен-
ный». Суть этих понятий сформулирована святителем Игнатием Брянча-
ниновым: «Монах значит живущий уединенно или в одиночестве; мона-
стырь — уединенное отдельное жилище; монашество — уединенное 
жительство»7. По словам святителя Игнатия, монашество — это особое 
проявление христианства, оно основано на христианстве, зиждется и 
держится на нем8. Независимо от исторического времени, идеалы Хри-
стовой веры и ценности монашества остаются неизменными9. Монашест-
во вдохновляется идеалами Христовой веры, главные из которых — лю-
бовь к Богу и любовь к ближнему: «Сын Человеческий не для того при-

5 Сидоров А.И. Древнехристианский аскетизм и зарождение монашества. М., 

1998. С. 26–114.

6 Казанский П.С. Письмо о монашестве // Прибавления к изданию творений 

святых Отцев в русском переводе. М., 1850. Ч. 9. С. 242–243.

7 Творения иже во святых Отца нашего святителя Игнатия, епископа Ставро-

польского. Аскетические опыты. Т. 1. М.: Сретенский монастырь, 1996. С. 458.
8 Там же. С. 477–478.
9 Преподобный Силуан Афонский. Ессекс, Англия: Патриарший Ставропиги-

альный монастырь св. Иоанна Предтечи, 1990. С. 169–173.

шел, чтобы ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для 
искупления многих во исполнение воли пославшего Его Отца» (Мф. 20, 28; 
Мк. 10, 45). В соответствии с этой идеей монахи всей своей жизнью стре-
мятся уподобиться жительству на земле Богочеловека — по этой причине 
святые иноки именуются преподобными. Как пишет в своей книге «Бого-
словие иконы Православной Церкви» Л. А. Успенский, «слово это соз-
данное в эпоху св. Кирилла и Мефодия... указывает на обретение челове-
ком подобия Божия. Оно не имеет никакого соответствующего ему сло-
ва в других языках...»10. 

Унаследовав от Византии «представления о монашестве как ангель-

ском образе и о святости как полном осуществлении монашеского при-
звания», Православная Русь восприняла миссию иноческого служения 
как явление, которое образует «великое ангельское подобие», «великий 
ангельский образ», — именно так определил сущность монашества Мос-
ковский митрополит Фотий в грамоте 1418 года11. Святая, высокая жизнь 
иноков с начала зарождения монашества привлекала внимание благочес-
тивых христиан. В иноческой жизни виделся живой пример того совер-
шенства христианской жизни, которое открывается в Евангелии12. Даруя 
человеку свободную волю, Спаситель точно указал те условия, исполняя 
которые человек может достичь духовного совершенства:

– «Аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе и возмет крест 

свой, и по Мне грядет» (Мф. 16, 24); 

– «Аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое даждь 

нищим, и имети имаши Сокровище на Небеси: и гряди вслед Мене» 
(Мф. 19, 21).

В первые годы становления Христианской Церкви появились люди, 

которые приняли эти слова Спасителя как прямое руководство для своей 
жизни. Из них и их последователей сформировалось монашество как во-
площение  неземного мира среди мира светского. Он изумляет величием 
духа, показывает, какая сила заключена в душе и теле человека, когда он 
весь проникается христианской святостью. Историк V в. Созомен называ-
ет монашество самым полезным делом, нисшедшим от Бога к людям13.
Источником монашества является совершенная любовь к Богу, о чем 
красноречиво повествует преподобный Исаак Сирин: «Любовь, возбуж-
даемая чем-то совне, есть как малый светильник, питаемый елеем, ко-
торым и поддерживается свет его... Но любовь, которая имеет винов-
ником Бога, есть то же, что бьющий из земли источник: потоки ея ни-

10 Успенский Л.А. Богословие иконы Православной Церкви. М., 1994. С. 158.
11 РФА. М., 1988. Вып. III. С. 491-493.
12 О вере и нравственности по учению Православной Церкви. М.: Издание 

Московской Патриархии, 1991. С. 353–354.

13 Казанский П.С. История православного монашества на Востоке. М.: Палом-

ник, 2000. Ч. 1. С. 54–56.

когда не прерываются, ибо Он Сам есть источник сей любви и неоскуде-
ваемая пища ея»14.

 

Святой Исаак Сирин 

Этот неоскудеваемый источник люб-

ви, с тех пор как жертвенная любовь 
сителя преобразила апостолов, рождается 
в тех душах, которые сами избрали жизнь 
праведную и следуют евангельским пу-
тем. Об этом сказано у преподобного Ио-
анна Лествичника: «Кто истинно возлю-
бил Господа, кто истинно желает и 
ищет будущего Царствия, кто имеет 
истинную скорбь о грехах своих... тот не 
возлюбит ничего временного... но, отло-
жив все мирское и всякое о нем попече-
ние... последует Христу, непрестанно 

взирая на Него и оттуда ожидая себе помощи»15. Таким образом, Лю-
бовь Божия — это итог, конечная цель пути совершенства, то есть мона-
шества. Для достижения этой любви подвижники оставляли все житей-
ское и «делали это ради будущего Царствия, или по множеству грехов 
своих, или из любви к Богу»16. 

 

Преподобный Иоанн Лествичник 
 
Стремясь к уединению, чтобы огра-

дить себя от всех мирских соблазнов, 
иноки поселялись в безлюдных пустынях, 
в глуши лесов или темных пещерах. Не-
которые строгие отшельники совсем уда-
лялись от общества людей и в самых не-
обитаемых местах или совершенном за-
творе проводили жизнь в беседе с одним 
Богом — были подвижники, которые в 
течение тридцати, сорока и более лет не 
видели ни одного человека. Другие жили 
по два или три человека на небольшом 
расстоянии друг от друга, лишь дважды в 

                                                 

14 Христианская жизнь по Добротолюбию. Избранные места из творений свя-

тых Отцов и Учителей Церкви. Харбин: Казанско-Богородицкий монастырь, 1930. 
С. 25. 

15 Лествица, возводящая на небо. Преподобного отца нашего Иоанна игумена 

Синайской Горы. М.: Правило веры, 1997. С. 42–43. 

16 Лествица, возводящая на небо. Преподобного отца нашего Иоанна игумена 

Синайской Горы. М.: Правило веры, 1997. С. 29–30. 

неделю — в субботу и воскресение — собираясь для совместного бого-
служения. Иные жили целыми сообществами, следуя во всем определен-
ному уставу. Но у всех было единое, общее стремление — «распять 
плоть свою со страстями и похотями, стать выше себя, выше своей 
чувственности»17. 

Святой Иоанн Златоуст в своем поучении приводит аргументы в поль-

зу избрания монашеской жизни: «Тот, кто посвятил себя Богу и ведет 
уединенную жизнь, господствует над гневом, завистью, сребролюбием и 
удовольствием и другими болезнями, всегда назирая и заботясь, чтобы 
не подчинить души своей постыдным страстям, не поработить разума 
горькому тиранству, навсегда возвышаясь умом, поставляет страх Бо-
жий владыкою над страстями»18. 

 

Святитель Иоанн Златоуст 

 
Иоанн Златоуст описывает судьбы и 

социальную миссию некоторых знаме-
нитых подвижников древности: «Слыхал 
ты, кончено, о Дионисии Сицилийском; 
слыхал и о Платоне, сыне Аристонове. 
Кто же из них, скажи мне, был знаме-
нитее, кто воспевается и всегда воспо-
минается устами многих? Не философ 
ли преимущественно перед тираном? 
Между тем Дионисий владел всею Си-
цилиею, проводил время в роскоши и в 
течение всей жизни был окружен богатством, 
копьеносцами и прочим блеском. 
А Платон проводил время в саду Академии, сажал и поливал деревья, 
ел маслины, имел скудный стол и был чужд всего того блеска. И не 
столько удивительно еще это, сколько то, что он, и сделавшись рабом, и 
будучи продан по воле тирана, не только не оказался вследствие этого 
бесславнее его, но и самому тирану показался за это достойным уважения. 
Такова добродетель! Она не только делами, но страданиями своими 
не оставляет во тьме и безвестности ни саму себя, ни исполняющих 
ее...»19 

Глубоко и проникновенно выразили идею монашества Оптинские 

старцы. Так, преподобный Анатолий Оптинский пишет: «Монашеская 
жизнь трудная — это всем известно, а что она самая высокая, самая 
чистая, самая прекрасная и даже самая легкая, что говорю легкая — 

                                                 

17 Казанский П.С. История православного монашества на Востоке. Ч. 1. М.: 

Паломник, 2000. С. 33. 

18 Цит. по кн.: Казанский П.С. История православного монашества на Востоке. 

М.: Паломник, 2000. Ч. 1. С. 49. 

19 Святитель Иоанн Златоуст. К враждующим против монашества. М., 2002. 

С. 40–45. 

неизъяснимо привлекающая, сладчайшая, отрадная, светлая, радостию 
вечно сияющая, — это малым известно. Но истина на стороне малых, а 
не многих. Поэтому Господь и сказал возлюбленным ученикам: «Не бойся 
малое стадо! Ибо благословил Бог даровать вам... царство (Лк. 12, 32). 
И какое царство! Где не только все блага, все возможные сокровища, и 
красота, и слава, и свет, и радость, горящая любовь, Божеская жизнь и 
веселье вечное. Царство — это царство всех веков, перед которым все 
величайшие царства мира сего — дым, смрад!..»20 Преподобный Варсо-
нофий Оптинский утверждает, что «высшего блаженства могут достичь 
только монашествующие. Спастись в миру можно, но вполне убедиться, 
омыться от ветхого человека, подняться до равноангельской высоты, т. 
е. весь уклад мирской жизни, сложившийся по своим законам, разрушает, 
замедляет рост души. Потому-то до равноангельской высоты вырас-
тают люди только в лабораториях, называемых монастырями... Мона-
шество есть блаженство, какое только возможно для человека на земле, 
выше этого блаженства нет ничего. И это потому, что монашество 
дает ключ к внутренней жизни. Блаженство внутри нас; надо только 
открыть его. Полное блаженство — на небе в будущей жизни. Но ниж-
няя ступень его уже на земле; в той жизни оно только продолжает-
ся»21. 

 

Собор преподобных Старцев Оптинских 
 
К теме сущности, содержания и значения 

социокультурной миссии монашества, учиты-
вая ее духовное аскетическое основание, не раз 
обращались русские философы, определяя свя-
тость как смыслоопределяющую константу 
отечественной 
жизни 
и 
культуры. 
Так, 

К.Н. Леонтьев был убежден в том, что понять 
истинный дух христианства, можно лишь изу-
чив монашество, поскольку именно монашест-
во является высшим идеалом христианства22. 

Усиливая акцент на социокультурной зна-

чимости иноческого служения, видный религи-
озный мыслитель, протоиерей Г. Флоровский 

отмечал, что монашество уходило от мира для «невидимой брани» ради 
победы в этой борьбе, однако это не означает, что оно отрицало культуру, 
напротив, «монашество сумело более, чем когда-либо империя сохранить 
истинный идеал культуры в его чистоте  и свободе. Во всяком случае, 

                                                 

20 Там же. С. 140. 
21 Цит. по кн.: Пестов Н.Е. Современная практика православного благочестия. 

Опыт построения христианского миросозерцания. СПб.: Сатисъ, 2002. Т. 2. 
С. 405–406. 

22 Леонтьев К.Н. Избранное. М., 1993. С. 277. 

духовное творчество обильно питалось глубинами духовной жизни»23.
Духовная жизнь наполняет все содержание иноческого служения, поскольку, 
по мнению С.Н. Булгакова, «христианское подвижничество 
есть непрерывный самоконтроль, борьба с низшими, греховными сторонами 
своего «я», аскеза духа. Если для героизма характерны вспышки, 
искание великих деяний, то здесь нормой является выдержка, терпение и 
выносливость. Верное исполнение своего долга, несение своего креста, 
отвергнувшись себя (во внешнем и во внутреннем смысле), с предоставлением 
всего остального Промыслу, — вот черты истинного подвижничества»
24. 

Идея духовной и социокультурной миссии монашества прямо соотносится 
с тезисом Г.П. Федотова, согласно которому святость — это источник 
подлинного духовного обновления Церкви и государства, а все святые 
образуют душу народа. Именно с них, по мнению мыслителя, начинается 
преображение народной и всей общественной жизни: сначала святость, 
потом духовное очищение и возрождение жизни в Церкви, затем 
нравственное возрождение народа, и лишь после этого социальное и политическое; 
поэтому начинать социокультурное совершенствование необходимо 
с духовной работы, устремления к святости25. 

Современный подвижник, видный богослов, митрополит Питирим 

(Нечаев) усматривает единую сущность духовного и социального служения 
монашества, полагая, что «подвиг молитвенного делания на самом 
деле является не менее общественным, чем работа по организации приютов 
или уход за больными»26. Несмотря на то что высшая монашеская 
ценность заключается в невозмутимом покое, монах никогда не утвердится 
в ней, пока не скажет: «В мире только двое — я и Бог». Монашество 
представляет собой важнейшую школу созидания собственной личности. 
Инок удаляется от мира, чтобы в тишине, в уединенном молитвенном 
сосредоточивании духовно создавать и преображать себя. Однако, 
по словам митр. Питирима, «удел монашества всегда трагичен тем, что 
человек, уходящий от мира, не остается в уединении долго. Мир идет к 
нему в поисках той тишины и глубины, которую тот нашел для себя. 
Таким образом, монашество становится уже социальным служением»27.

Духовное восхождение в православном аскетическом подвижничестве 

непременно связано с рядом обязательных условий и канонических требований, 
о которых считаем необходимым сказать отдельно.

23 Прот. Георгий Флоровский. Вера и культура. Избранные труды по богословию 
и философии / Сост., вступит. ст. И.И. Евлампиева, примеч. И.И. Евлампиева 
и В.Л. Селиверстова. СПб.: РХГИ, 2002. С. 646.
24 Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество / Сост. С.М. Половинкин. М.: 

Русская книга, 1992. С. 151.
25 Трагедия древнерусской святости согласно Г.П. Федотову // Василенко Л.И. 

Введение  в русскую религиозную философию: Учебное пособие. М.: Изд-во 
ПСТГУ, 2006. С. 426.
26 Александрова Т.Л., Суздальцева Т.В. Русь уходящая. Рассказы митрополита 

Питирима. СПб., 2007. С. 521.

27 Там же. С. 517.