Противодействие коррупции в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации

ФЕДЕРАЛЬНАЯ СЛУЖБА ИСПОЛНЕНИЯ НАКАЗАНИЙ 
САМАРСКИЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
С. А. Сивцов, А. Ю. Альбеева 
 
 
 
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ КОРРУПЦИИ  
В УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЕ  
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 
 
Монография 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Самара 2022 
 

УДК 343.8 
ББК 67.409 
     С34 
 
Рассмотрена на заседании научно-экспертного совета Самарского 
юридического института ФСИН России. Протокол № 5 от 22.09.2022. 
 
Рецензенты: 
Бутенко Т. П. – заведующая кафедрой уголовного права Амурского 
государственного университета, кандидат юридических наук, доцент; 
Колмаков А. С. – начальник отдела собственной безопасности 
УФСИН России по Самарской области; 
Минсафина С. Н. – доцент кафедры уголовного и уголовноисполнительного права Самарского юридического института ФСИН России, 
кандидат юридических наук, доцент. 
 
Сивцов С. А., Альбеева А. Ю. 
С34 Противодействие коррупции в уголовно-исполнительной системе 
Российской Федерации: монография / С. А. Сивцов, А. Ю. Альбеева.  
– Самара: Самарский юридический институт ФСИН России, 2022.  
– 128 с.  
 
 
 
 
 
 
      ISBN 978-5-91612-385-2 
 
В монографическом исследовании рассматриваются положения действующего  
законодательства, разъясняются юридические понятия и конструкции, встречающиеся  
в профессиональной деятельности сотрудников уголовно-исполнительной системы  
Российской Федерации, связанные с противодействием коррупционным преступлениям.  
Авторами рассмотрены виды и формы коррупционных проявлений в уголовноисполнительной системе Российской Федерации, предложены меры противодействия им, 
выделены уголовно-исполнительные аспекты противодействия коррупции. Впервые  
на монографическом уровне охватываются вопросы социального назначения и эффективности назначения действующего уголовного наказания за коррупционные преступления,  
а также проводится анализ мер антикоррупционного комплаенса в учреждениях и органах, 
исполняющих наказание. 
Монография предназначена для работников уголовно-исполнительной системы 
Российской Федерации, а также профессорско-преподавательского состава, обучающихся 
вузов ФСИН России и широкого круга читателей, интересующихся противодействием 
коррупционным преступлениям. 
 

УДК 343.8 
ББК 67.409

ISBN 978-5-91612-385-2 
© Сивцов С. А., Альбеева А. Ю., 2022 
© Самарский юридический 
    институт ФСИН России, 2022  

 

ВВЕДЕНИЕ 
 
Коррупция представляет собой социальное явление, которое своими корнями восходит ко времени возникновения государственности, 
формирования слоя чиновников, обладающих определенными полномочиями. Коррупция также выражается через призму общественных отношений, складывающихся между двумя субъектами, обладающими разным статусом – властьдержащие и не обладающие властными полномочиями. Следует отметить, что основным признаком коррупционности 
отношений является расхождение между субъектом и сформировавшимся нравственным, правовым порядком, устанавливаемым обществом и 
государством. Данный признак коррупции свойственен всем эпохам и 
историческим периодам развития государства. Отличие состоит в степени коррупциогенности, которая определяется множеством факторов, в 
числе которых социально-экономическое, политико-правовое и морально-психологическое состояние общества и государства.  
Поэтому сравнительно-правовой анализ правовых и организационных основ антикоррупционной политики всегда актуален в контексте 
формирования мер противодействия этому негативному явлению. 
Актуальность исследования проблем распространения коррупции 
в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации (далее – 
УИС), форм коррупционных проявлений и мер противодействия им 
возможно определить исходя из трех причин. Во-первых, этого требует 
стремительные изменения общественно-политической и социальноэкономической, а следовательно, и правовой реальности, предопределяющие организационно-правовое регулирование междисциплинарными 
средствами; во-вторых, рост конкретных составов уголовных преступлений коррупционной направленности, а также видоизменяемость коррупционных проявлений в системе исполнения уголовных наказаний;  
и, в-третьих, необходимость совершенствования имеющихся средств и 
мер антикоррупционного характера, с учетом приведения в соответствие закрепленных уголовно-правовых норм практике их применения. 
Формирование правового государства, в границах которого эффективно действовали бы механизмы правового регулирования взаимодействия государства, общества и личности, должно оставаться приоритетным направлением настоящей правовой реальности Российского 
государства. 

Реализация данной цели решается в контексте следующего  
триединства: во-первых, создания социально-экономических условий 
достойного уровня жизни граждан; во-вторых, формирования правосознания граждан посредством образовательных и воспитательных технологий, а также мер убеждения; в-третьих, применением исключительного 
права государственных органов на законное насилие по отношению  
к лицам, организациям и (или) общественным объединениям, нарушающим действующие законы государства. 
Настоящее монографическое исследование направлено на формирование комплексного представления о коррупции в системе учреждений и органов, исполняющих наказания; призвано проанализировать 
коррупционные проявления с учетом функций и полномочий Федеральной службы исполнения наказаний (далее – ФСИН России); закрепить  
и провести сравнительно-правовой анализ действующего антикоррупционного законодательства; осветить уголовно-правовые, криминологические и уголовно-исполнительные аспекты противодействия коррупции в УИС. 
Монографическое исследование содержит материалы комплексного 
изучения проблемы коррупции в УИС, проводимого авторами на протяжении последних пяти лет, и их анализ.  
Особенно ценным считается, что впервые на монографическом 
уровне охватываются вопросы социального назначения и эффективности 
назначения действующего уголовного наказания за коррупционные 
преступления. 
Предложенные выводы и результаты служат для формирования 
базового представления об антикоррупционной политике ФСИН России 
в настоящее время и будут полезны для дальнейшего исследования  
вопросов распространения коррупционных проявлений в УИС. 
Монография подготовлена Сивцовым С. А. – глава 1, глава 2 
(2.1, 2.3), глава 3; Альбеевой А. Ю. – глава 2 (2.1, 2.2). 

Глава 1. НОРМАТИВНО-ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ  
ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ КОРРУПЦИИ  
В УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЕ  
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 
 
1.1. Эволюция понятия и содержания коррупционных проявлений 
на государственной службе 
 
Российская Федерация на своем пути развития, как и многие другие 
государства, сталкивалась с множеством проблем. Какие-то проблемы 
наша страна преодолевала с успехом, а какие-то не решены до сих пор. 
Одной из таких не решенных проблем остается проблема коррупции. 
Коррупция (от лат. corruptio – разложение, подкуп) – общественно 
опасное явление в сфере политики или государственного управления, 
выражающееся в умышленном использовании лицами, осуществляющими функции представителей власти, а также находящимися на государственной службе, своего служебного положения для противоправного получения имущественных и неимущественных благ и преимуществ 
в любой форме, а равно выражающееся в подкупе этих лиц1. 
То, что сегодня именуется коррупцией и коррупционными преступлениями, возникло задолго до настоящего времени2. Международное сообщество, озабоченное проблемами повышения эффективности 
борьбы с коррупцией в мире, формулирует правовые рекомендации, однако, реализация последних в России предполагает учет её исторических традиций и сложившейся правовой системы3. 
Известно какое значение имеет историческое толкование в сфере 
действующего законодательства. Если мы, например, желаем изучить какой-нибудь юридический институт, существующий в данное время, то для 
правильного его уяснения себе мы должны проследить историческую судьбу его, т. е. те поводы, в силу которых появилось данное учреждение, и те 
видоизменения, которым подверглось оно в своем историческом развитии4. 
Коррупция представляет собой сложное, социально-правовое явление, которое подвергается изменению с учетом исторического развития политической и экономической сфер государственного устройства. 
Примеры явления, о котором идет речь, известны нам с древнейших 

                                                           
1 Большой юридический словарь / под ред. проф. А. Я. Сухарева. – 3-е изд., доп.  
и перераб. – М.: ИНФРА-М, 2009. – С. 349. 
2 Головко С. А. Противодействие коррупционной преступности в России: ретроспектива, 
современность и перспективы: дис. … канд. юрид. наук. – Тюмень, 2006. – С. 19.  
3 См.: Астанин В. В. Коррупция и борьба с ней в России во второй половине ХVI–XX вв. 
(Криминологическое исследование): дис. … канд. юрид. наук. – М.: НИИ проблем 
укрепления законности и правопорядка Генеральной прокуратуры РФ, 2001. – С. 3. 
4 Таганцев Н. С. Курс уголовного права. – СПб., 1874. – Вып. 1. – С. 21. 

времен, зафиксированы как в мировой, так и российской истории. Только раньше, как такового понятия коррупции не существовало, имело место быть эпизодам, случаям проявлений, которые в настоящее время мы 
именуем коррупцией в полном значении этого слова. 
Начальные упоминания о проявлениях, которые мы сегодня можем назвать коррупционными, встречаются уже в Библии: «Князья твои 
законопреступники и сообщники воров, все они любят подарки и гонятся за мздою»; «горе тем, которые за подарки оправдывают виновного и 
правых лишают законного»5. 
О том, что социальное явление как коррупция уходит своими корнями в глубокое прошлое, свидетельствуют отдельные факты, приведенные в Библии, отмечает П. А. Кабанов6. С П. А. Кабановым и 
Т. А. Хабибуллиным можно согласиться лишь в одном, что упоминания 
о коррупции уходит в глубокую древность. И нельзя согласиться с тем, 
что впервые о фактах коррупции было сказано в Библии, так как впервые об этом явлении упоминалось гораздо раньше. 
В. С. Овчинский напоминает: «Борьба с коррупцией сопровождала 
всю историю развития государственности. Уже в дошедших до нас документах Древнего Вавилона XIV в. до н. э. содержатся упоминания о 
мерах по пресечению злоупотреблений чиновников и судей, а также 
вымогательства незаконных вознаграждений у храмовых священников 
со стороны царских слуг»7. 
Платон и Аристотель связывали коррупцию с политикой. 
Современное понимание коррупции как системы грабежа со стороны чиновников сформулировал в XVI в. Николо Макиавелли в своей 
вечной книге «Государь»8. 

Век спустя Томас Гоббс напишет в «Левиафане»: «Люди, кичащи
еся своим богатством, смело совершают преступления в надежде, что 
им удастся избежать наказания путем коррумпирования государственной юстиции или получить прощение за деньги или другие формы вознаграждения». Этот вывод, сделанный в XVII в., в полной мере соответствует и веку нынешнему. Начало XXI в. ознаменовалось небывалом 
всплеском коррупционных скандалов, в том числе и в отношении первых лиц целого ряда государств9. 
                                                           
5 Хабибуллин Т. А. Борьба с коррупцией на уровне субъекта Российской Федерации: 
криминологический 
и 
уголовно-правовой 
аспекты 
(По 
материалам 
Республики 
Башкортостан): дис. … канд. юрид. наук. – Уфа, 2004. – С. 13. 
6 Кабанов П. А. Коррупция и взяточничество в России: исторические, криминологические 
и уголовно-правовые аспекты. – Нижнекамск, 1995. – С. 7. 
7 Овчинский В. С. Международно-правовые основы борьбы с коррупцией и отмыванием 
преступных доходов // Сб. документов. – М.: ИНФРА-М, 2004. – С. 3. 
8 См.: Макиавелли Н. Избранные произведения. – М.: Художественная литература, 1982. 
9 Овчинский В.С. Международно-правовые основы борьбы с коррупцией и отмыванием 
преступных доходов // Сб. документов. – М.: ИНФРА-М, 2004. – С. 4. 

Анализируя 
дореволюционное 
уголовное 
и 
уголовно
исполнительное законодательство Российского государства, приходим к 
выводу, что понятия коррупции в нем закреплено не было, поэтому преступления коррупционного законодательства выражались в нарушении 
государственными служащими возложенных на них обязанностей, то 
есть совершении преступлений соответствующего вида. Аналогично 
выглядит картина и с коррупционными преступлениями в УИС дореволюционной России. При данных обстоятельствах для полноты освещения антикоррупционных норм, нами рассматриваются отдельные виды 
коррупционных преступлений, совершаемых государственными служащими, при исполнении возложенных на них обязанностей. 
Как таковая тюремная система исполнения наказания в виде лишения свободы начала складываться в России вместе с укреплением 
централизованного государства лишь в XV в. 
Рассматривая коррупционные преступления в историческом контексте, мы можем увидеть, что информация о преступлениях, совершаемых государственными служащими, и о наказании за данные деяния 
присутствует во всех нормативно-правовых актов царской России. 
Если говорить о законодательстве Руси, то ряд исследователей 
считают, что первое упоминание о «посуле», как незаконном вознаграждении за осуществление официальных властных полномочий, связано с Двинской уставной грамотой 1397–1398 гг. (Уставная грамота 
Василия I, выданная боярам двинским, сотскому и всем черным людям 
Двинской земли)10. 
По мнению П. А. Кабанова впервые в России на коррупцию как 
правовое явление в форме взятки указано в Судебнике 1497 г.11 Если говорить о Псковской судной грамоте, то там тайные посулы рассматривались как «незаконные сделки судей с подсудимыми»12. 
Говоря же о предупреждении коррупции, в Судебнике 1589 г. вводится служебная присяга выборных судей на неподкупность. 
Законодательный механизм коррупционных отношений был отражен в Соборном уложении 1649 г. В данном механизме отражался запрет на принятие посула, адресованного судье, третьими лицами (родственниками, любыми другими лицами), в данных случаях виновным 
оставался судья, тем самым не допускалось совмещения вины нескольких лиц в одном преступлении13. 

                                                           
10 Максимов С. В. Коррупция в России. – Уфа: Уфимский филиал Академии налоговой 
полиции ФСНП РФ, 2000. – С. 6. 
11 Кабанов П. А. Коррупция и взяточничество в России: исторические, криминологические 
и уголовно-правовые аспекты. – Нижнекамск: ИД «Гузель», 1995. – С. 134. 
12 Мартысевич И. Д. Псковская судная грамота. – М., 1951. – С. 134. 
13 См.: Соборное уложение 1649 г. Текст. Комментарии. – Л., 1987. – Гл. Х. – Ст. 7. 

Во времена Петра I ярко проявился практический подход к законодательному закреплению норм о противодействии коррупции, карательные меры сочетались с предупредительными. 
В последующих нормативно-правовых актах российского государства фактам преступлений на государственной службе уделяется все 
больше внимания. 
В XIX в. принимается Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., которое в свою очередь редактируется два раза в 
1866 и в 1885 гг. Все три редакции Уложения о наказаниях уголовных и 
исправительных при всей казуистичности, дублировании и детализации 
статей14, охватывали широкий круг известных на тот момент коррупционных преступлений, таких как лихоимство и мздоимство, которые 
естественным образом систематизировались с учетом практики правоприменения, что само по себе явилось одним из значимых этапов законодательного обеспечения фактов коррупции. 
К данному моменту вырабатывается четкое представление о преступлениях на государственной службе. Однако в самом Уложении о 
наказаниях уголовных и исправительных хоть и имелась глава VI 
«О мздоимстве и лихоимстве», но сами понятия преступлений не разъяснялись. «Остается догадываться, – писал А. Лохвицкий, – что под 
мздоимством он (закон) разумеет принятие взятки для совершения дела 
законного, а под лихоимством – для дела незаконного»15. 
Статья 401 Уложения о наказания 1845 г. (ст. 372 в ред. 1866 г. и 
1885 г.) говорила об ответственности чиновника или иного лица, состоящего на службе государственной или общественной, который «по делу 
или действию, касающемуся до обязанностей его по службе, примет, 
хотя и без всякого в чем-либо нарушения сих обязанностей, подарок, 
состоящий в деньгах, вещах или в чем бы то ни было ином. Такое поведение принято было называть мздоимством16. Под лихоимством в 
ст. 402 Уложения (ст. 373 в ред. 1866 г. и 1885 г.) в свою очередь понималось принятие в дар денег, вещей или чего иного «для учинения или 
допущения чего-либо противного обязанностям службы»17. 
Говоря о субъектном составе преступлений по службе, следует 
отметить, что Уложение о наказаниях общего определения не содержало, называя их по-разному: чиновник, должностное лицо, лицо, состоящее на государственной или общественной службе18, и т. д. 

                                                           
14 Российское законодательство Х–ХХ вв. – М., 1987. – Т. 5. – С. 392. 
15 Лохвицкий А. Курс русского уголовного права. – СПб., 1871. – С. 424.  
16 См.: Волженкин Б. В. Служебные преступления. – М.: Юристъ, 2000. – С. 11. 
17 Лохвицкий А. Указ. соч. – С. 424. 
18 Там же. – С. 425. 

Уголовное уложение 1903 г. содержала нормы, регулирующие ответственность за взяточничество и корыстные служебные злоупотребления, которые в настоящий момент назывались бы коррупционными. 
Составы преступных деяний по службе государственной или общественной были изложены в последней главе, которая состояла из 
52 статей (ст. ст. 636–687)19. 
Одновременно с Уголовным уложением 1903 г. принимается 
Устав о содержании под стражей 1906 г., в котором содержались ряд 
норм антикоррупционного характера. Так, в Уставе о содержании под 
стражей 1906 г. говорится, что деньги, полученные надзирателем непосредственно для передачи арестанту, должны быть возвращены через 
полицию тому лицу, от которого они приняты, если же эти деньги получены надзирателем для личных нужд, то они подлежат обращению в 
местные установления общественного призрения (ст. 30.31)20. 
Развитие понятия должностных преступлений на государственной 
службе просматривается и в советский период нашего государства. 
В начале ХХ в. коррупционные преступления получили новое качественное содержание. Развитие экономической сферы жизни общества и государства в целом, в начале ХХ века заставило обобщить нормы различного законодательства, учитывающих проявления коррупции 
государственных служащих. 
После революции 1917 г. понятие должностных преступлений, а 
также основание уголовной ответственности за данные деяния нашли 
отражение в первых декретах и постановлениях Советской власти. 
Весьма важную роль сыграл Декрет Совета Народных Комиссаров  
от 8 мая 1918 г. «О взяточничестве»21. Этот декрет впервые в советском 
законодательстве закрепляет понятие «должностного лица». До принятия Уголовного кодекса (далее – УК) РСФСР 1922 г. иные преступления 
по службе не получили должного рассмотрения как взяточничество. 
В 1938 г. отечественный юрист А. А. Герцензон высказывался: 
«Нельзя не констатировать, что в период 1917–1920 гг. Советская 
власть в своих декретах и постановлениях уже дала основные понятия и 
принципы должностных преступлений. Более того, к 1920–1922 гг. уже 
сложилась стройная система должностных преступлений, воспринятая в 
последующие годы уголовными кодексами»22. УК РСФСР 1926 г. в ст. 81 
предусматривает ответственность за незаконное освобождение аресто
                                                           
19 См.: Уголовное Уложение, Высочайшее утвержденное 22 марта 1903 г. – СПб., 1903. 
20 См.: Устав о содержащихся под стражей. – 3-е изд. – СПб., 1912.  
21 СУ. – 1918. – № 35. – Ст. 467. 
22 Герцензон А. А. Развитие социалистического уголовного законодательства до его 
кодификации: Проблемы социалистического права. Сб.4 // Советское законодательство.  
– М., 1938. – С. 58. 

ванного и содействие побегу. Ответственность по данной статье наступала вне зависимости от способов и форм содействия побегу. Аналогичные нормы имелись в уголовных кодексах всех советских республик. 
Многие видные отечественные юристы в двадцатые годы XX в. в 
своих исследованиях уделяли огромную роль должностным преступлениям. Сами же понятия должностных преступлений определялись 
по-разному. 
По мнению А. Н. Трайнина должностные преступления – это посягательство на правильное течение государственной (общественной) 
службы, исполнителем которой может быть только должностное лицо23. 
Его точку зрения поддерживает А. Гюнтер: должностное преступление – это «преступление непосредственным объектом которого является служебная деятельность должностного лица и нарушение правильного отправления им его служебных функций»24. 
По-иному видел это А. Я. Эстрин; он считал, что суть должностных преступлений заключается в нарушении должностных, служебных 
обязанностей, а вопрос об объекте преступления есть вопрос о том, какие блага или, точнее какие из охраняемых данным классовым правопорядком интересов терпят ущерб от совершения данного преступления25. 
М. Кожевников и Н. Лаговиер утверждали, что преступление по 
должности – это нарушение служащим служебного долга, служебных 
обязанностей26. 
На наш взгляд, все суждения тех лет должны быть соединены воедино, и только после этого перед нами предстанет более или менее 
четкая и ясная картина, характеризующая должностные преступления, 
так как каждый автор рассматривает это явление под своим углом зрения, и каждый рассматривает для него наиболее важную сторону этого 
явления. 
С принятием Исправительно-трудового кодекса РСФСР (далее – 
ИТК РСФСР) от 1 августа 1933 г., регламентируется деятельность мест 
лишения свободы. Данный кодекс призван был регламентировать исполнение уголовных наказаний, действующих в то время на территории 
РСФСР, и закрепить внутренний распорядок мест лишения свободы 
(раздел 3). 
Следует отметить, что ИТК РСФСР 1933 г. содержит нормы, которые предоставляют право начальникам ИУ единолично решать многие 
вопросы, касающиеся порядка исполнения наказаний. Так «лишенным 
свободы» могут быть предоставлены регулярные свидания, однако 
                                                           
23 Трайнин А. Н. О должностных преступлениях // Право и жизнь. – 1924. – № 9. – С. 44. 
24 Гюнтер А. Должностные преступления. – Харьков, 1928. – С. 18. 
25 Эстрин А. Должностные преступления. – М., 1924. – С. 28. 
26 Кожевников М., Лаговиер Н. Должностные преступления и борьба с ними. – М., 1926. 
– С. 41.