Шесть очерков о конституции

ШЕСТЬ ОЧЕРКОВ 
О КОНСТИТУЦИИ

Игорь Барциц

| Издательский дом ДЕЛО |

Москва | 2022

Барциц, И. Н.

Шесть очерков о конституции / И. Н. Барциц. — Москва : Издательский 
дом «Дело» РАНХиГС, 2022. — 488 с. — ISBN 978-5-85006-372- 6

В книге собраны написанные в 2018–2020 годах очерки, в каждом из которых раскрывается содержание одной из широко употребляемых внеправовых категорий (таких как 
патриотизм и идентичность, обычаи и традиции, мифы и иллюзии, дизайн и пространство) через призму конституционной теории.
В своей совокупности очерки составили единое, основанное на изучении отечественного и зарубежного конституционного опыта исследование, направленное на развитие 
современной доктрины российского конституционализма. Издание обращено к широкому кругу читателей, ко всем интересующимся будущим конституционно-правовой системы России.

ISBN 978-5-85006-372- 6

Б26

УДК 342
ББК 67.400.1

© ФГБОУ ВО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы 
при Президенте Российской Федерации», 2022

 УДК 342
 ББК 67.400.1

 Б26

Содержание

Предисловие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7

Очерк первый 
Конституционные обычаи и традиции: происхождение, 
действие и отмирание . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 11

Очерк второй 
Конституционные мифы и конституционные иллюзии: 
о героическом прошлом и лучшем будущем  . . . . . . . . . . . . . . 105

Очерк третий 
Конституционный патриотизм: четыре европейские 
реинкарнации и российская версия  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 159

Очерк четвертый 
Конституционная идентичность и международное право: 
о конституционализации международного права 
и интернационализации конституционного права . . . . . . . . . 233

Очерк пятый 
Конституционный дизайн: образ государства  
и образ эпохи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 345

Очерк шестой 
Конституционное пространство: доктрина, 
правовая реальность и иллюзия в формате 3D  . . . . . . . . . . . . 393

Вместо заключения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 485

Предисловие

С

ЛОВО «КОНСТИТУЦИЯ» — одно из основных существительных в языках правовых систем большинства современных государств. В роли существительного сущность 
и существенные черты конституции подверглись всестороннему 
изучению. Перспективы исследования этого правового и общественного феномена видятся в ситуациях, когда оно (существительное «конституция») легким движением мысли превращается 
в прилагательное «конституционный».
Подобным движением мысли сущность и существенные черты, приписываемые конституции, переходят на иные явления, 
многие из которых до этого имели весьма скромное (а зачастую  
не имели никакого) отношение к праву. Именно в наполнении таких явлений правовым содержанием видится развитие современного права. Именно в этом соединении каждое из подобных явлений предстает в своем совершенно новом обличье. Совмещение 
понятий происходит не по схеме подбора подходящей (или неподходящей) пары пазлов. Совершенно иначе. В результате соединения появляется не некая общая реальность, а совершенно 
иное явление.
Право и его существительные испытывают все возрастающее 
давление со стороны прилагательных. Зачастую они (право и его 
существительные) к подобному наступлению оказываются не готовы. Более того, демонстрируют свою неготовность, прежде всего неготовность распознать, какие из прилагательных опасны, потому что несут новое содержание, меняют характер и существо 
правовых явлений.
Добросовестный, чистосердечный, необоснованный, хороший — эти и иные оценочные, а следовательно, не имеющие однозначного истолкования категории все активнее проникают в правовую материю и диктуют свои правила правового поведения. 

И. Барциц. Шесть очерков о конституции

Некоторым утешением для правоведов становится ответное превращение правовых существительных в прилагательные к иным 
явлениям человеческой жизни.
В каждом из объединенных в этой книге шести очерков происходит преобразование существительного «конституция» 
в прилагательное к восьми различным, безусловно, интересным, но изначально внеправовым явлениям. Ими стали обычаи 
и традиции, мифы и иллюзии, патриотизм, идентичность, дизайн, пространство. Последовательность представления очерков обусловлена возрастанием противодействия, с которым тот 
или иной феномен встречает приложение к нему конституционных требований.
Наиболее устоявшимися и привычными следует признать 
сопряжение понятия «конституция» с категориями «обычай» 
и «традиция». В ряде стран конституционный обычай — значимый источник права, там сформировались яркие конституционные традиции. Непростое происхождение конституционных 
обычаев предопределило их коварство, стремление общества их 
приручить (кодифицировать), а при неудаче — попытаться от них 
избавиться. Прилагательное «конституционный» выступает главным средством их самозащиты.
Конституционные мифы народов (государств) мира завораживают, привлекают, обольщают их создателей и потребителей, 
хотя нередко выглядят забавно, особенно при взгляде со стороны. Без конституционных мифов трудно представить современные государство и общественный уклад. В конституционных 
мифах отражается национальный исторический опыт, а конституционные иллюзии продолжают (хотя все в меньшей и меньшей 
степени) порождать надежды на более справедливое и стабильное мироустройство. Приходится признать, что конституционные мифы остаются в прошлом, и озадачиться вопросом, сохраняются ли еще в современных обществах конституционные 
иллюзии.
Сопряжение понятий «конституция» и «патриотизм» прошло 
испытания на полезность в государственно-правовой практике 
ряда государств. Неудачный опыт других приводит к выводу, 
что конституционному патриотизму следует учиться, и к пессимистичному вопросу: «Не слишком ли хороши устремления конституционного патриотизма, чтобы быть правдой?» При этом 
доктрина конституционного патриотизма является спасительной как для сложных обществ, главным историческим вызовом 
перед которыми всегда предстает сохранение государственной 
стабильности, так и для тех сообществ, которые стремятся стать 

Предисловие

интеграционными центрами будущего мироустройства. Патриотизм, основанный на общности ценностей, может быть несравнимо более привлекательным для современного человека и человека будущего, нежели патриотизм, вызванный общностью крови 
или общностью почвы.
На основе ценностей конституционного патриотизма формируется конституционная идентичность. К результатам интеграции понятий «конституция» и «идентичность» все чаще 
обращаются при разрешении внутриполитических и международно-правовых споров. Одни используют конституционную 
идентичность в роли меча, которым пытаются насаждать общие 
конституционные ценности; другие — в роли щита или ширмы 
для защиты своих интересов, нередко скрываемых за понятиями 
традиций и устоев; третьи видят в конституционной идентичности атомную бомбу, которой можно угрожать, но нельзя использовать. Перечень таких ипостасей и сравнений можно и нужно 
продолжать. Некоторые из них рассматриваются в очерке о взаимосвязи конституционной идентичности и международного права. Красоте в терминах конституции посвящено эссе, раскрывающее содержание категории «конституционный дизайн». В текстах 
конституций зримо предстают образы государств, которым эти 
тексты служат, и эпох, в которые они были приняты. Немного 
жаль, что развитие компаративистики и универсализация пытаются свести конституционное строительство народов и государств к сборке модулей, хранящихся на складе «конституционной IKEA».
Надежду на многообразие сохраняет пространственный подход к анализу явлений конституционно-правовой действительности. Пространство общих ценностей не сводится к навязываемому минимализму конституционного моделирования. Напротив, 
развитие от плоскостного (территориального) формата к ценностно-ориентированному вселяет надежду, что у конституционной идеи большое историческое будущее, ведь у каждого государства есть свои конституционные задачи и конституционные 
интересы.
Многогранности преломления понятия «конституция» нельзя не удивляться. Более того, в каждой стране в различные эпохи одни и те же категории используются совершенно по-разному. Ведь «конституция» и ее производные, а равно и понятия, 
образованные в ходе приложения к ним конституционных идей, 
не некая раз и навсегда данная вещь, а меняющаяся и трансформирующаяся правовая материя. Хотя они могут и не иметь материального воплощения, а предстают в роли фантазий и иллюзий.

И. Барциц. Шесть очерков о конституции

Даже собственно конституция как основной закон государства 
не есть конституционная реальность, а всегда — вызов, который 
страна обращает к себе, всегда — образ государства и общества, 
к которому должно стремиться. Успех, а тем более дата достижения цели не предопределены. Да и по ходу продвижения к цели 
меняются представления о том, какими должны быть это государство и это общество в будущем.

Москва, 14 июля 2021 года