Сельское предпринимательство в Северном Нечерноземье: социологические очерки по мотивам полевых наблюдений

| И  ДЕЛО |

Москва | 2022

О. Б. Божков, С. Н. Игнатова 
И. В. Троцук, А. М. Никулин

Сельское предпринимательство 
в Северном Нечерноземье 

Социологические очерки 
по мотивам полевых наблюдений

УДК .
ББК ..+.
         С

Рецензенты:
Рецензенты:

Кузнецова Т. Е.
Кузнецова Т. Е., доктор экономических наук, главный научный сотрудник  
доктор экономических наук, главный научный сотрудник  

Института экономики РАН
Института экономики РАН

Соболев А. В.
Соболев А. В., доктор экономических наук, профессор Российского университета 
доктор экономических наук, профессор Российского университета 

кооперации
кооперации

Издание подготовлено в рамках выполнения научно-исследовательской 
Издание подготовлено в рамках выполнения научно-исследовательской 

работы государственного задания РАНХиГС при поддержке РФФИ
работы государственного задания РАНХиГС при поддержке РФФИ

Божков, О.Б. и др.
Сельское предпринимательство в Северном Нечерноземье: 
социологические очерки по мотивам полевых наблюдений / 
О. Б. Божков, С. Н. Игнатова, И. В. Троцук, А. М. Никулин. —  Моск- 
—  Моск- 

ва: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2022. — 290 с. —  
ва: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2022. — 290 с. —  
ISBN ----
ISBN ----

В книге, написанной в формате сборника очерков, представлены 
В книге, написанной в формате сборника очерков, представлены 
результаты и материалы полевых исследований проблем сельского 
результаты и материалы полевых исследований проблем сельского 
предпринимательства в районах-кейсах Северного Нечерноземья 
предпринимательства в районах-кейсах Северного Нечерноземья 
европейской части России. На основе мнений сельских респонденевропейской части России. На основе мнений сельских респондентов и анализа региональной социально-экономической статистики 
тов и анализа региональной социально-экономической статистики 
описаны типичные черты жизненных укладов российского Северописаны типичные черты жизненных укладов российского Северного Нечерноземья, процессы становления слоя сельских предприного Нечерноземья, процессы становления слоя сельских предпринимателей, причины и факторы успешности или неуспешности их 
нимателей, причины и факторы успешности или неуспешности их 
хозяйственной деятельности, сельского активизма и сельской коопехозяйственной деятельности, сельского активизма и сельской кооперации, а также обозначены возможности межнационального и межрации, а также обозначены возможности межнационального и международного сопоставительного описания деятельности сельских 
дународного сопоставительного описания деятельности сельских 
предпринимателей.
предпринимателей.

Книга может быть полезна для исследователей междисциплинарКнига может быть полезна для исследователей междисциплинар
ных проблем регионального сельского развития, преподавателей 
ных проблем регионального сельского развития, преподавателей 
учебных курсов малого предпринимательства и кооперации, развиучебных курсов малого предпринимательства и кооперации, развития муниципального хозяйства.
тия муниципального хозяйства.

УДК .
ББК ..+.
ISBN ----
--

© ФГБОУ ВО «Российская академия народного хозяйства  
и государственной службы при Президенте Российской Федерации», 

С

Содержание

Введение.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  

Глава . Трансформации сельского уклада  
в советский и постсоветский периоды .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  

Глава . Становление нового социального слоя  
сельских предпринимателей.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  

Глава . Понятия успешности и неуспешности  
в сельском хозяйстве . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 

Глава . Устойчивое и долгосрочное развитие сельских 
территорий: планы и реалии  . . . . . . . . . . . . . . . . . . 

Глава . Сельский активизм  . . . . . . . . . . . . . . . . . . 

Глава . Сельская кооперация в Северном Нечерноземье: 
официальные и неформальные практики .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 

Глава . Постсоветский фермерский интернационал  
в сельском хозяйстве Нечерноземья . . . . . . . . . . . . . . 

Глава . Каргопольская многоукладность: кусты 
предпринимательской и общественной деятельности  . . . 

Глава . Международный сопоставительный контекст: 
финский опыт фермерского развития . . . . . . . . . . . . . 

Заключение .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 

Введение

Если применить для описания отечественной 
традиции социологических исследований села 
метафору биполярности, то это предметное 
поле распадется на два условных полюса. С одной стороны, это практика этнографических наблюдений за локальными сельскими реалиями, 
опирающаяся на разные сочетания качественных методов, с сильным антропологическим и/
или крестьяноведческим акцентом ¹. С другой 
стороны, широкомасштабные социальные обследования, сочетающие статистические и социологические большие данные —  макроописания прошлого и настоящего аграрных реформ, 
человеческого и социального капитала сельских 
территорий и агропромышленного комплекса, 
социально-географической 
дифференциации 
российского пространства и т. д.² Так, большие 

 
         1 См., напр.: Виноградский В. Г. «Орудия слабых»: технология 
и социальная логика повседневного крестьянского 
существования. Саратов, 2009; Ястребинская Г. А. Таежная 
деревня Кобелево. История советской деревни в голосах 
крестьян: 1992–2002. М., 2005.

 
         2 См., напр.: Калугина З. И., Фадеева О. П. Российская деревня в лабиринте реформ: социологические зарисовки. 
Новосибирск, 2009; Многоукладность России: исторические корни, состояние и перспективы / отв. ред. Т. Е. Куз

С   С Н

данные позволили систематизировать предпосылки постсоветской аграрной реформы, оформившиеся еще в советский 
период —  «на протяжении десятков лет дореформенного 
периода научные работники, руководители хозяйств обосновывали необходимость изменения взаимоотношений государства и сельхозпроизводителей, системы организации 
производства, пробовали разные системы стимулирования 
работников» ¹, —  и обобщить теорию и практику ее реализации, итоги и задачи дальнейшей перестройки сельского хозяйства.
Сельские социологи предпочитают живые иллюстрации 
жизни на селе, реконструированные в рамках качественного 
подхода, чтобы показать, что именно стоит за бравурными 
большими данными и как именно они получаются. Нередко 
подобные иллюстрации пронизаны известным российским 
дискурсом имитационности: местные власти рапортуют 
о ситуации так, чтобы не вызвать гнева вышестоящего начальства (часто в интересах общего дела —  получения дополнительных средств на развитие социальной инфраструктуры), а местные предприниматели презентуют себя так, 
чтобы получить необходимую поддержку «сверху» (скажем, 
если «сверху» есть запрос на кооперацию, то создают кооперативы, которые существуют только на бумаге) ². И первые, 
и вторые могут старательно поддерживать сложившийся 
еще в советский период статус-кво (монопольный контроль 
земельных ресурсов) или «рисовать» нужную отчетность, 
которая на бумаге устраивала бы контролирующие органы, 
и потому те ни во что не вмешивались бы и не мешали бы 
сельским жителям придумывать все новые неформально
нецова. М., 2009; Шагайда Н. И. и др. Мониторинг состояния продовольственной безопасности России в 2014–2016 гг. М., 2019.

 
         1 Узун В. Я., Шагайда Н. И. Аграрная реформа в постсоветской России: механизмы и результаты. М., 2015. С. 12.

 
         2 См., напр.: Максимов А. Ф. Количественный анализ и оценка численности сельскохозяйственных потребительских кооперативов // Прикладные экономические исследования. 2018. № 6; Сарайкин А. В., 
Янбых Р. Г. Классификация кооперативов и развитие сельскохозяйственной кооперации // АПК: экономика, управление. 2018. № 7.

В

7

сетевые инструменты выживания в условиях непредсказуемых и изменчивых социально-экономических реалий. 
Такова повседневность сельской жизни, которая не сможет 
сохраниться, если все задействованные в ее поддержании 
акторы не будут применять те или иные имитационно-ролевые игры. Вопрос в том, насколько успешно складывается 
их взаимодействие: в зависимости от этого, но, безусловно, с учетом социально-экономических, демографических 
и биоклиматических условий в сельской России оформились 
«территории роста», «территории стагнации» и «территории 
сжатия» (или «зоны запустений») ¹.
Несомненно, и количественный, и качественный подходы принципиально важны для сельской социологии: первый 
позволяет увидеть общие тенденции, второй —  показать, как 
они реально складываются и проявляются в жизни типичных (по разным критериям) сельских территорий, поселений и жителей. Если речь идет о результатах постсоветского 
аграрного реформирования, то длительные этнографические 
наблюдения в рамках изучения конкретных кейсов (сельских 
поселений или районов) помогают понять, какие социальноэкономические формы стоят за статистически обоснованными утверждениями о многоукладной аграрной экономике; 
почему огромные сельскохозяйственные организации (агрохолдинги) вытесняют крестьянско-фермерские и личные 
подсобные хозяйства; почему российское сельское хозяйство 
давно утратило статус коллективного; почему так сильны 
региональные различия в аграрной структуре; каковы реальные механизмы «существенного перераспределения земли 
по категориям, между собственниками, видами собственности и землепользователями», причины «изменения состава 
крупнейших производителей, перераспределения мест регионов и увеличения концентрации производства в крупнейших регионах» ², а также последствия «полного и безоговорочного торжества крупных и очень крупных хозяйств… 

 
         1 См., напр.: Нефедова Т. Г. Сельская Россия на перепутье: Географические 
очерки. М., 2003.

 
         2 Узун В. Я., Шагайда Н. И. Указ. соч. С. 182, 206.

С   С Н

невиданного витка аграрной гигантомании… на фоне ликвидации крестьянских фермерских и личных подсобных хозяйств… и исчезновения каждый день по две деревни» ¹.
Качественный подход позволяет реконструировать субъективное измерение макроэкономической картины («абсурд 
действий властей», «подчинение обстоятельствам», «„бумажные“ собственники-хозяева» и т. п.) и показать радикальные изменения жизненного мира сельчан вследствие 
трансформации их обыденных практик и традиционной 
сельской 
общности —  «раскрестьянивания», 
«социального отчуждения» и «выжженного социального ландшафта»: 
«крестьянский мир распался, нет ничего общего, объединяющего людей, растет разобщенность и замкнутость» ². Однако новые сельские реалии характеризуются не только перечисленными негативными тенденциями, обусловленными 
неэффективностью формальных социально-экономических 
институтов (негативные тренды хорошо улавливаются количественными показателями), но и позитивными тенденциями возрождения сельских сообществ на основе механизмов 
неформальной экономики (сети взаимной моральной поддержки и реальной взаимопомощи, разные формы низовой 
мобилизации), вынужденно компенсирующей материальные сложности и низкий уровень жизни (здесь лучше работает предлагаемая качественным подходом аналитическая 
«оптика»). Причем оба типа тенденций в значительной степени являются результатом неоправданной романтизации 
деревни постсоветскими реформаторами и их утопического и потому не сработавшего на практике «фантастического 
представления о колхознике, который, получив землю, превратится в фермера и самостоятельно сможет осуществить 
весь производственный цикл —  закупить семена, удобрения, 
горюче-смазочный материал, внести удобрения, собрать 
урожай, а затем его продать» ³.

 
         1 Смыслы сельской жизни (Опыт социологического анализа) / под ред. 
Ж. Т. Тощенко. М., 2016. С. 14.

 
         2 Там же. С. 45.

 
         3 Смыслы сельской жизни. С. 52.

В

9

Реализуемое при поддержке РФФИ исследование (2018–
2020) —  это фактически повторное кейс-стади по отношению к проектам пятнадцатилетней давности в тех же районах Северо-Западного Нечерноземья ¹. Первый проект 
начался, по сути, нечаянно: в начале 1990-х годов, случайно 
попав в общеобразовательную систему, О. Б. Божков обратил 
внимание на то, что школьники практически не имеют представления о своих предках —  глубина их семейной памяти 
ограничивалась в лучшем случае их бабушками и дедушками. Впрочем, и о своих родителях они почти ничего не знали, но увлеклись задачей построения своих генеалогий. Это 
побудило его заняться разработкой соответствующей компьютерной программы —  РФФИ поддержал проект, и с помощью коллег-программистов, сотрудников ИСЭП АН СССР, 
к 2000 году такая программа была создана, но для завершения проекта понадобилась ее отладка в полевых условиях.
Свой отпуск в 2000 году О. Б. Божков с друзьями решил 
провести традиционно —  в байдарочном походе. Однако 
к этому времени и Вуокса, и Ладожское озеро уже были оккупированы так называемыми новыми русскими —  значительные части побережья и островов стали частными территориями. Кто-то из друзей посоветовал новый маршрут: 
спуститься от поселка Максатиха по реке Молога до Пестово Новгородской области. Поход навел на мысль, что этот 
маршрут был бы идеальным для полевой отладки генеалогической программы —  сбора и компьютерного построения 
генеалогий местных жителей. По сути, со своими студентами исследователи на байдарках прошли тем же маршрутом. 
В рамках проекта 2001–2003 годов в поле внимания исследователей неизбежно оказывались демографические процессы 
на селе, миграционные потоки, проблемы занятости и многие другие социальные явления, вызванные не только перестройкой, но и политикой государства в области сельского 
хозяйства. В течение трех лет исследователи наблюдали про
 
         1 См., напр.: Божков О. Б., Игнатова С. Н. Региональные практики взаимодействия бизнеса и власти (на примере Северо-Запада РФ) // Крестьяноведение. 2017. Т. 2. № 1.

С   С Н

цессы обезлюдивания сельской местности в этих районах, 
процессы разрушения сельскохозяйственных предприятий 
(совхозов и колхозов), развала сельской инфраструктуры 
(клубов, школ, больниц и фельдшерских пунктов), знакомились с людьми и узнавали об их актуальных проблемах.
Иными словами, исследователи увидели «уходящую натуру» —  умирающее на тот момент сельское хозяйство 
(по крайней мере в зоне Нечерноземья Северо-Западного 
региона). Отчитавшись по завершенному проекту, они подали заявку на следующий грант совсем по другой тематике —  «Сельские руководители среднего и низового звеньев 
в условиях кардинальных социально-экономических и политических реформ», а затем по теме «Социально-культурные 
факторы процесса трансформации современной российской 
деревни (на материалах Северо-Западного региона РФ)». 
В ходе реализации этих проектов проводились социологические экспедиции по деревням четырех субъектов Российской 
Федерации —  Тверской, Новгородской, Вологодской и Ленинградской областей.
После 2009 года, когда закончился очередной трехлетний проект, О. Б. Божков со своим постоянным соавтором 
С. Н. Игнатовой регулярно, но безуспешно подавали заявки 
на продолжение исследования. И только в 2017 году получили поддержку РФФИ в сотрудничестве с А. М. Никулиным 
и И. В. Троцук. К несчастью, С. Н. Игнатова скончалась в ноябре 2017 года, и продолжать полевые исследования после десятилетнего перерыва пришлось совсем с другой командой.
В течение 2018–2019 годов мы проехали по тем же адресам 
с той только разницей, что, во-первых, исключили из обследования глав сельских поселений (муниципальных образований) вследствие серьезного ограничения их управленческих 
возможностей после многочисленных изменений Федерального закона № 131 о местном самоуправлении; во-вторых, существенно расширили зону обследования за счет добавления 
двух районов Архангельской области —  Няндомского и Каргопольского, где на протяжении столь же длительного времени проводят свои полевые исследования сотрудники Центра 

В

11

аграрных исследований РАНХиГС. Все включенные в проект 
территории традиционно относятся к зоне Нечерноземья, 
то есть к зоне рискованного земледелия, и являются типичной сельской периферией, удаленной от областных центров 
(рис. 1, табл. 1). Мы стремились обследовать районы внутри - 
областной глубинки, расположенные на удаленных перифериях областей, то есть в силу природно-экономических условий «центр —  периферия» экономически слабо развитых относительно, например, районов вблизи областных центров.

Р. 1. Зона обследованных районов

I —  Тверская область, II —  Новгородская, III —  Вологодская, 
IV —  Ленинградская

Районы: 1 —  Максатихинский, 2 —  Лесной, 3 —  Пестовский,  
4 —  Устюженский, 5 —  Кадуйский, 6 —  Бабаевский,  
7 —  Бокситогорский, 8 —  Няндомский, 9 —  Каргопольский