Этноцентризм в содержании отечественных и зарубежных школьных учебников

Â.Â. ÊÎÂÐÈÃÈÍ
Â.Â. ÊÎÂÐÈÃÈÍ
ЭТНОЦЕНТРИЗМ
ЭТНОЦЕНТРИЗМ
В СОДЕРЖАНИИ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ 
В СОДЕРЖАНИИ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ 
И ЗАРУБЕЖНЫХ 
И ЗАРУБЕЖНЫХ 
ШКОЛЬНЫХ УЧЕБНИКОВ
ШКОЛЬНЫХ УЧЕБНИКОВ
ÌÎÍÎÃÐÀÔÈß
ÌÎÍÎÃÐÀÔÈß
Москва
ИНФРА-М
2022

ФЗ 
№ 436-ФЗ
Издание не подлежит маркировке 
в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 1
УДК 37.014
ББК 74 
 
К56
Р е ц е н з е н т ы:
И.Н. Скрипкин — кандидат педагогических наук, доцент Московского 
государственного университета технологий и управления.
Р.А. Фролов — кандидат исторических наук, старший преподаватель 
Липецкого института кооперации;
К56
Ковригин В.В.
Этноцентризм в содержании отечественных и зарубежных школьных учебников : монография. — Москва : ИНФРА- 
М, 2022. —
87 с. — (Научная мысль). — DOI 10.12737/3522.
ISBN 978-5-16-009906-4 (print)
ISBN 978-5-16-101496-7 (online)
Монография посвящена проблемам проявления этноцентризма 
в школьных учебниках России, стран постсоветского пространства, Англии, Г
ермании, США и Казахстана. Автор исследует сущность, особенности и формы проявления этноцентризма в школьных учебниках истории, 
а также предлагает пути преодоления негативных последствий этого явления.
Монография издана при поддержке гранта Президента РФ (МК467.2012.6). Книга может быть полезна научным работникам и авторам 
учебной литературы по истории.
УДК 37.014
ББК 74
© Ковригин В.В., 2014
ISBN 978-5-16-009906-4 (print)
ISBN 978-5-16-101496-7 (online)
Подписано в печать 15.12.2022.
Формат 60u90/16. Печать офсетная. Бумага офсетная.
Гарнитура Times. Усл. печ. л. 5,39. 
ППТ40. Заявка № 00000
Цена свободная
ТК 284100-1947371-250314
ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М»
127214, Москва, ул. Полярная, д. 31В, стр. 1
Тел.: (495) 280-15-96, 280-33-86. Факс: (495) 280-36-29
E-mail: books@infra-m.ru        http://www.infra-m.ru
Отпечатано в типографии ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М»
127214, Москва, ул. Полярная, д. 31В, стр. 1
Тел.: (495) 280-15-96, 280-33-86. Факс: (495) 280-36-29

 
 
Введение 
 
Истории как учебному предмету в современном мире придается 
важное значение. Это связано, прежде всего, с ее особым влиянием на 
формирующееся сознание подрастающего поколения. Историческое 
знание в руках педагога – важнейшее средство воспитания обучающихся. Учебник – средство национальной идентификации, формирования и 
развития гражданских качеств, патриотизма школьников. 
В тоталитарных государствах зачастую контроль над содержанием 
школьных учебников выражается в прямом диктате над коллективом 
авторов – государственная власть указывает, какие исторические факты 
необходимо ярко описывать, а какие замалчивать либо даже искажать. 
Но даже в демократических государствах, декларирующих либерализм 
школьного исторического образования, приняты стандарты, рекомендации по составлению учебников истории, в той или иной степени ограничивающие волю автора учебника и выражающие социальный или 
государственный заказ. 
Исходя из этого, авторство школьного учебника в значительной степени условно, ибо учебная книга по истории предполагает концентрированное выражение историографических концепций, соответствующих 
требованиям стандартов или иных документов, определяющих содержание исторического образования. Автор вынужден ориентироваться на 
требования социального или государственного заказа, иначе его учебник не будет допущен к образовательному процессу органами управления образованием или педагогическим сообществом. 
Возможен ли школьный учебник вне контекста этноса и государства" Определенно, нет, ибо основным субъектом социального заказа 
прежде всего выступают государство, нация, этносы. Иные субъекты 
социального заказа занимают чаще всего второстепенное положение. 
Учитывая это, можно сказать, что в учебниках этнический или государственный взгляд в разной степени проявляться будет всегда. Этот 
взгляд – основная причина «войны учебников», которую можно было 
наблюдать как в советское, так и постсоветское время. Показательно, 
что до сих пор оказались безрезультатными неоднократные попытки 
создания единых учебников для Европейского Союза1. К отрицательному результату привели усилия по разработке концепции единого учебника для стран Балтии. Казалось бы, общность исторической судьбы и 
общий «образ врага» в отношении восточного соседа должны были 
предопределить успех такой школьной учебной книги. 
Историческая наука и школьное историческое образование всегда 
этноцентричны. Этноцентризм при этом проявляется не только в само                                                 
1 Бацын В.К. Возможен ли общеевропейский школьный учебник истории" 
[Электронный ресурс] // http:// upr.1september.ru/2001/10/1.htm 
3 

оправдании, апологии своего этноса, преломлении взгляда на исторический процесс через ценности собственной этнической группы, но и 
нации, группы наций, составляющих государственное или надгосударственное объединение. 
Этноцентризм для социолога, историка, этнографа – довольно востребованный сегодня объект исследования. Однако зачастую сущностная основа этого явления, его причины и последствия трактуются разными учеными прямо противоположно, либо вообще не определяются. 
Так, известный исследователь школьных учебников Марк Ферро отмечает, что этноцентризм свойственен любому школьному учебнику1, однако в чем его сущность, не определяет. Часто этноцентризм подменяют 
европоцентризмом. Для целей настоящего исследования необходимо 
определить спектр возможных коннотаций изучаемого явления и предложить вариант использования трактовки этноцентризма в контексте 
изучения содержания школьных учебников. 
В настоящем монографическом исследовании предполагается анализ 
содержания учебников истории ХХ века для школ России, Великобритании, Германии, США и Казахстана. Выбор учебников этих стран продиктован их важнейшей ролью в мировом педагогическом пространстве 
и политических отношениях. Отбор и представление материала в учебниках этих государств является своего рода моделью формирования 
содержания школьного исторического образования в других странах. 
Изучая школьные учебники для школ Казахстана, можно выяснить особенности проявления этноцентризма в «молодом» государстве, не имеющем длительного опыта независимого развития. Кроме того, Казахстан сегодня является одним из лидеров развития исторического образования на постсоветском пространстве. 
Акцент на учебниках истории прошедшего столетия связан с наиболее сильно выраженными дискуссионными проблемами этого времени. 
Именно в учебниках, освещающих ХХ столетие, наиболее ярко проявляется этнический или государственный взгляд на исторические проблемы. История ХХ века обладает наиболее выпукло выраженным воспитательным потенциалом. Близость исторических фактов современности, личностное значение для недавних предков – бабушек, дедушек, 
родителей, обуславливают особое эмоциональное отношение учащихся 
к событиям недавнего прошлого. Это признано в большинстве стран. 
Свидетельство этому – наибольший объем учебного времени, выделяемый для изучения новейшей истории родной страны и всего мира.  
В монографии не предполагается систематический анализ всех исторических событий ушедшего столетия, освещаемых в отечественных и 
зарубежных школьных учебниках. Вряд ли это возможно сделать в рамках одного исследования. С целью выявления форм этноцентризма в 
них достаточно провести сравнительный анализ отражения важнейших 
событий, которые имели влияние на исторический процесс во всем ми                                                 
1 Ферро М. Как рассказывают историю детям в разных странах мира: Пер. с 
фр. – М.: Высш. шк., 1992. – С. 3. 
4 

ре. Именно они наиболее отличаются дискуссионностью и противоречивостью в отражении в школьных учебных книгах. 
Проблемы содержания школьных учебников по истории привлекают 
внимание ученых уже довольно давно. Теорию учебника, его роль и 
место в целостном педагогическом процессе, основные принципы построения содержания образования рассматривали В.П. Беспалько, 
Г.М. Донской, Д.Д. Зуев, В.С. Леднев, К.Г. Митрофанов, М.Н. Скаткин 
и др. Среди важнейших принципов отбора содержания образования отечественные педагоги отмечали принцип научности, которому часто 
противоречит субъективизм в исторической и методической науке. 
Согласно В.С. Ледневу и М.Н. Скаткину, содержание образования 
развертывается на нескольких уровнях – соцзаказ, госстандарты, учебные планы, учебные программы, школьные учебники. Однако научные 
концепции и подходы отражаются только на уровне учебников, все 
предыдущие уровни с большей или меньшей детализацией задают лишь 
рамки содержания образования. Этноцентризм может проявляться уже 
на уровне соцзаказа, оформляться в образовательных стандартах, однако только на уровне учебной книги он получает завершенный вид. 
В силу этого в данном исследовании в качестве носителя содержания 
школьного исторического образования в России и за рубежом рассматриваются прежде всего школьные учебники истории, содержание материала в которых и является основным объектом сравнительного изучения. Безусловно, этноцентризм с не меньшей силой проявляется на 
уровне урока. Именно на уроке все изучаемые исторические концепции 
«оживают» и приобретают личностно значимый оттенок. Однако на 
этом уровне проявление этноцентризма зависит, прежде всего, от личности учителя, методики проведения урока и многих других факторов. 
С позиций принципа целостности вряд ли это получится изучить.  
Отечественной наукой накоплен значительный опыт сравнительного 
исследования содержания отечественного и зарубежного образования. 
Однако сравнительная педагогика в советское время развивалась в 
условиях научной цензуры и «железного занавеса», и поэтому советские 
ученые-педагоги в своих исследованиях были вынуждены выражать 
идеологические установки советской пропаганды. В последние два десятилетия условия развития компаративистской педагогической науки 
улучшились. Однако диалогу российских и западных ученых пока еще 
мешают языковые и ментальные барьеры, своего рода «недоверие» к 
России и российской педагогике на Западе. 
Интерес к сравнительному анализу содержания отечественных и зарубежных учебников истории возник сравнительно недавно – с падением «железного занавеса» в нашей стране и окончанием эпохи холодной 
войны. В последние три десятилетия было проведено несколько международных конференций и опубликованы материалы сравнительного 
изучения школьных учебников. Одной из первых в 1994 г. в Институте 
международного изучения школьных учебников им. Георга Эккерта в 
Брауншвейге состоялась российско-германская конференция, посвященная сравнительному исследованию содержания современных рос5 

сийских и немецких учебников по истории и географии. Спустя два года 
в столице России совместно с Московским институтом развития образовательных систем была проведена Вторая российско-германская конференция, посвященная сравнительному анализу содержания учебного 
материала по истории второй половины XIX – начала ХХ вв. в российских и немецких учебниках. 
За рубежом основной площадкой научных дискуссий и публикаций 
материалов сравнительных исследований содержания школьных учебников является журнал ÄInternationale Schulbuchforschung³. Большинство западных специалистов в области учебниковедения отмечают довольно большие различия в концептуальном содержании учебных книг 
России, европейских государств и США. 
Монографическое исследование опубликовано в рамках государственной поддержки грантами Президента РФ молодых российских 
ученых – кандидатов наук (грант МК-467.2012.6). Перспективы дальнейшего изучения темы могут быть связаны с исследованием влияния 
этноцентричности учебников по истории на мировоззрение учащихся, 
проблем коррекции негативных последствий проявления этноцентризма 
в учебниках. 

 
Глава 1. 
Этносы и этноцентризм в современном мире 
 
 
1.1. Социальная сущность и содержание понятия 
«этнос» как носителя этноцентризма 
 
Носитель этноцентризма – это прежде всего этнос, либо наиболее 
активная его часть, четко идентифицирующая себя с собственной этнической группой. Вне этноса, этнической группы этноцентризма быть не 
может – об этом говорит сам корень рассматриваемого понятия. Именно 
поэтому исследование этноцентризма необходимо начать с анализа 
сущности этноса. 
Это понятие – относительно молодое в научном сообществе. Считается, что авторство этого термина принадлежит русскому ученомуэмигранту С.М. Широкогорову1. Несмотря на это, корни термина «этнос» можно обнаружить в древнегреческом языке. Ethnos имел вольную 
трактовку и часто употреблялся в значении «народ», «племя», «язычники», «род». В трудах Гомера термин «этнос» употребляется для обозначения групп людей, толпы, даже роя пчел2 – т.е. некой массы, выделяющей себя или выделяемой другими субъектами на основе любых общих признаков. В V в. до н.э. значение этого понятия приобретает более 
четкие границы: этнос употребляется в значении «народ негреческого 
происхождения», «инородное племя». Коннотация термина приобретает 
несколько негативный оттенок. В этом же ключе слово «этнос» переходит и в римскую культуру.   
Однако негативный оттенок этноса в устной традиции не закрепился 
и при этом практически был предан забвению. При этом в XIX в. начинает активно развиваться этнография. С.М. Широкогородов, имея опыт 
чтения лекций по этой научной дисциплине в Государственном дальневосточном университете, отметил слабость исследований по предмету, а 
также отсутствие всеми признанного объекта исследований самой этнографии. «Единицею наблюдения этнографии является этнос»3 – отмечает исследователь, создавая тем самым почву для дальнейших дискуссий 
относительно трактовок этого понятия. Сам С.М. Широкогородов представил такое определение этноса: «Этнос есть группа людей, говорящих 
на одном языке, признающих свое единое происхождение, обладающих 
комплексом обычаев, укладом жизни, хранимых  и освященных тради                                                 
1 Широкогоров С.М. Этносъ: Изследование основныхъ принциповъ изменения 
этническихъ и этнографическихъ явленiй. – Шанхай, 1923. 
2 Макарихина О.А. История терминов в истории гуманитарной науки (на примере термина «этнос») // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2009. № 1. – С. 149. 
3 Широкогоров С.М. Указ. соч. С. 16. 
7 

цией и отличаемых ею от таковых и других»1. Однако, поскольку работа была опубликована в Шанхае в условиях эмиграции, в российскую 
практику анализируемый термин вошел далеко не сразу. Во многом это 
также объяснялось официальной абсолютизацией интернациональных 
политических и социокультурных структур в эпоху советской власти. 
До 70-х гг. прошедшего столетия интерес к этносу был небольшим, само понятие редко упоминалось в научной литературе2.  
С середины 70-х гг. интерес к исследованию этноса в значительной 
степени начинает подогреваться окончательным распадом колониальной системы и обострением межэтнических конфликтов не только в 
новых политических образованиях, но и в развитых странах. Немалую 
роль в актуализации интереса к этносу сыграла также защита докторской диссертации Л.Н. Гумилевым на тему «Этногенез и биосфера земли», в которой автор разработал оригинальную его концепцию. Этнос, 
по мнению ученого – есть группа людей, система их взаимодействия 
между собой, определяемая множеством факторов – географической 
средой, продуктами деятельности,  традициями, культурой. Отличие 
одного этноса от другого – в способе или стереотипе поведения3. Тем 
самым исследователь смещает взгляд в понимании этноса на поведенческие элементы, субъективные по своей сути. Этнос включает ряд субэтносов, при этом сам являясь частью суперэтноса. По Л.Н. Гумилеву, 
«этническая история может насчитать свыше двадцати суперэтносов, 
исчезнувших в историческое время и заменившихся ныне существующими»4. Ученый разработал также интересную теорию рождения и развития этносов, связав эти явления с пассионарностью. Пассионарность – 
избыток некой «биохимической энергии» этноса, его представителей, 
порождающий стремление к деятельности, жертвенность. Пассионарность – это социально-историческое явление, характеризующееся появлением в ограниченном ареале большого числа людей со специфической активностью (так называемых пассионариев). Развитие этноса Л.Н. 
Гумилев связывал с пассионарными толчками – явлениями, резко повышающими уровень пассионарности этноса.  
К настоящему времени в этнографической науке сложилось три основных подхода к исследованию этносов: примордиалистский, конструктивистский и инструменталистский. Исторически первым подходом стал примордиалистский. «Классический» примордиализм рассматривает этнос как изначальное и неизменное объединение людей по крови, отличающееся от других неизменными признаками. Зачатки этого 
подхода можно отметить еще в трудах С.М. Широкогорова, рассматривавшего  этнос прежде всего как социальную группу, объединенную 
                                                 
1 Там же. С. 13. 
2 Этничность // Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. – 7-е изд., перераб. и доп. – М.: Республика, 2001. – С. 703. 
3 Подробнее см.: Ковальская С.И. Научное наследие Л.Н. Гумилёва: Учебное 
пособие. – Астана: Фолиант, 2012. – С. 63. 
4 Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера земли. – Л.: Издательство Ленинградского 
университета, 1989. – С. 116. 
8 

общим языком, происхождением и т.п., – т.е. объективными по сути 
факторами.  
Истоки примордиализма также можно обнаружить в работах 
Ф. Тенниса1. Исследователь противопоставлял примордиальное сообщество, или общину (Gemeinschaft) и общество – вторичное сообщество 
(Gesellschaft). По мнению Ф. Тенниса, этничность – родственная общность, характеристика человеческих сообществ, подчеркивающая взаимность, по отношению к которой вырабатывается идентичность и первичное символическое означивание членов данной общности, построенное на глубокой аффективной привязанности.  
В русле примордиализма работал и упомянутый выше Л.Н. Гумилев. 
Во многом критикуя его теорию и в тоже время не выходя за рамки 
примордиализма 
в 
исследовании 
этносов, 
советский 
этнолог 
Ю.В. Бромлей2 разрабатывает дуалистическую теорию этноса. Следуя 
примордиалистскому подходу, эта теория выделяет этникос – стабильное ядро этноса, сохраняющее свое первостепенное значение на всем 
протяжении истории, не зависящее прямо от воли входящих в него лиц, 
а также этносоциальный организм – этнос в широком смысле слова, 
включающий «наслоения», вызванные разнообразием влияний на этникос в процессе его жизни, что уже находится вне рамок классического 
примордиализма. 
В целом вся советская этнография работала в рамках примордиалистского подхода. Результат этого – абсолютизация объективных факторов при анализе различий этнических групп, чувствующаяся в работах некоторых и современных авторов. Советская наука отличалась заданным сверху единством в истолковании сущности этноса. 
Второй подход в толковании этноса – инструменталистский – более 
характерен для политологических исследований стран Запада. Он предполагает акцент в исследовании этноса на искусственные ценности, 
идеологию, разрабатываемую элитой или всем народом для мобилизации масс и достижения собственных интересов. Философский базис 
этой концепции разработан Дж. Дьюи. В трудах этого американского 
исследователя любые понятия – инструменты, средства, используемые 
для ориентации человека в отношениях с природой, обществом, государством и т.д. Соответственно, в этнологии понятие «этнос» – тоже 
инструмент, имеющий чисто субъективное происхождение, зависящее 
от воли конкретных людей либо группы. Сторонниками инструментализма в этнографической науке считаются Д. Белл, Г. Вулп, Н. Глейзер, 
Д. Мойнихен.  
Инструментализм в принципе не признает наличие каких-либо 
настоящих объективных этнических маркеров, акцентируя внимание на 
утилитаристском значении этноса. Инструменталистский подход не 
                                                 
1 Работы Ф. Тённиса см.: http://www.ftg-kiel.de 
2 См., например: Бромлей Ю.В. Национальные процессы в СССР: поиск новых 
подходов. – М.: Наука, 1988. – С. 146–147. 
9 

получил широкого распространения в нашей стране в сравнении с примордиализмом. 
Таким образом, примордиализм и инструментализм – прямо противоположные подходы к истолкованию сущности этноса. Первый апеллирует к объективным признакам этноса, второй их не признает, делая 
акцент на субъективном и волевом характере возникновения этносов. 
Промежуточный и наиболее сегодня в науке распространенный подход – конструктивистский. «Рупором» этого подхода стал В.А. Тишков – директор Института этнологии и антропологии Российской Академии наук еще с конца 80-х гг. прошедшего столетия1. Исследователь 
определяет этнос как «группу людей, члены которой разделяют общее 
название и элементы культуры, имеют общее происхождение и историческую память, обладают чувством солидарности, и все эти признаки — 
результат особых усилий, особенно процесса нациостроительства»2. 
Этнос, по мнению сторонников данного подхода – искусственное 
образование, результат деятельности самих людей. Однако за счет длительности существования этноса сформировались некоторые объективизированные маркеры – признаки, отличающие один этнос от другого. 
Заметим, что в трактовке сторонников конструктивистского подхода 
первичны все же субъективные основания. Объективные маркеры – 
производное от длительности совместного существования, общности 
исторической судьбы и т.п. 
Таким образом, три слишком непохожих подхода к истолкованию 
этноса демонстрируют широкое разнообразие определений этого термина, а также предоставляют почву для дальнейших дискуссий в науке. 
Более четко очертить круг возможных дефиниций исследуемого понятия может помочь выделение свойств или признаков этносов (этнических групп). Интересным в этой связи представляется исследование 
А.А. Лобжанидзе. 
Этнические группы характеризуются определенными свойствами, 
среди которых исследователь выделяет мозаичность, структурность, 
изменчивость3. Причины мозаичности, иными словами неоднородности 
этноса  – в длительной истории разнообразных контактов части представителей разных этнических групп между собой. В ходе этногенеза и 
исторического развития уже сформированных этносов наблюдались 
разнообразные смешения, выделения субэтнических групп, ассимиляция части этноса с другими социальными группами. 
                                                 
1 О взглядах В.А. Тишкова подробнее см., например: Солопов Е.Ф. Философский анализ современных дискурсов о расах, этносах и нациях // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия «Философские 
науки». 2001. № 2. – С. 26–27. 
2 Тишков В.А. Концептуальная эволюция национальной политики в России // 
Исследования по прикладной и неотложной этнологии. 1996. № 100. – С. 6. 
3 Лобжанидзе А.А. Этнография и география религий: Учеб. пособие для студ. 
высш. учеб. заведений / А.А. Лобжанидзе, С.А. Горохов, Д.В. Заяц. – М.: Издательский центр «Академия», 2005. – С. 26. 
10